Last of a Dying Breed

      На следующей неделе, в среду:       — Привет, Эрл. Можешь сегодня забрать для меня пакет? — спросил Микки, высовывая голову из-за двери офиса. Он держал Свити под мышкой, придерживая рукой, пока она неодобрительно осматривала комнату.       Йен поднял взгляд от того места, где залечивал пчелиный укус на лице Брайана, и успел заметить, как Микки рассматривает его чуть дольше обычного.       Последние два вечера они немного переписывались, нуу... в основном Йен задавал, должно быть, глупые вопросы о поведении собак. Он очень строго сказал себе не позволять своему маленькому увлечению забивать ему голову и общаться с Микки только на темы, связанные с работой. Естественно, это привело к тому, что он стал думать про всякие глупости, о которых очень хотелось спросить, просто чтобы Микки продолжал писать ему.       Йен: Что мне делать, если собака выглядит так, будто хочет меня съесть?       Микки: Перестань выглядеть как закуска.       Эта недолгая переписка привела к тому, что Йен стал думать, как же утомительно пытаться читать между строк, если там вообще было что читать. Ведь теперь, при личном общении, Микки был вполне себе дружелюбной задницей.       Не отрывая взгляда от ноутбука, Эрл махнул рукой в направлении Микки.       — Да, конечно. Куда ты? Опять эта стройплощадка?       Микки снова перевёл взгляд на Йена. Его лицо удивлённо вытянулось, когда Йен коснулся красной щеки Брайана, прежде чем наконец ответить.       — Ага.       — На всю ночь?       Микки покачал головой и пожал плечами.       — Если понадобится.       — Нельзя идти одному, чувак. Ты знаешь правила.       — Я знаю правила, — фыркнул Микки, закатив глаза. — Я сам установил их для вас, ребята!       Эрл продолжал просматривать электронную почту приюта, не отрывая взгляда от экрана своего ноутбука.       — И ты должен подавать пример. Возьми новичка, — он не глядя указал на Йена. — Он еще не участвовал в отлове.       — И он уже три дня сам занимается псарней, — вставил Брайан, ухмыляясь Йену. (По какой-то причине Брайан и Кенни взяли манеру ухмыляться Йену всякий раз, когда Микки оказывался рядом.)       Брайан стоял спиной к Микки, но прекрасно видел лицо Йена, так что Йен даже не мог посмотреть на него. Однако он мог ткнуть его в застрявшее пчелиное жало.       — Ой, извини, — невинно уронил Йен.       — Да, да. Хорошо, только отъебись, — промямлил Микки, прислонившись к раме и заставив Свити сердито заворчать. — Ты свободен сегодня вечером, рыжий? Никакой встречи «Рыжих вампиров Америки», на которую тебе нужно попасть?       — Ты должен знать, что мы встречаемся только при кровавой луне, дама с собачкой, — отмахнулся Йен.       Микки ухмыльнулся, показав ему средний палец.       — Лады, Галлагер, — он оттолкнулся от дверного косяка. — Не забудь нацепить свои девчачьи подгузники и прихватить эти тюремные мускулы.       — Не сомневайся, — небрежно обронил Йен, словно это не у него в животе только что ёкнуло от нервного возбуждения.

***

      В понедельник утром Микки первым делом объявил, что Йен прошел базовую подготовку. Он вручил ему футболку XK9 и его собственный поводок с чёрной петлёй, пока все аплодировали, похлопывая Йена по спине. Это было хорошо, действительно чертовски здорово!       Сейчас Йен уже третий день в одиночку чистил питомник. Это было страшно утомительно и не так быстро, как хотелось, но вдвойне полезно. Позволяло ему вписаться в нужный ритм, уже зная лохматых старожилов достаточно хорошо, чтобы они были очень рады его видеть. Хэнк и Эсмеральда, возможно, были любимчиками Йена, хотя ему пока не встретилось тут ни одной собаки, которую не хотелось бы погладить и приласкать. И он надеялся, что это не изменится, когда придётся столкнуться с агрессивными.       Микки присоединился к ним за обеденным столом, чтобы поговорить с Эрлом. С ним были братья-питбули — Раф и Дон — и Микки кормил их обоих бутербродами с ветчиной (хотя сам ничего не ел).       Йен слушал, как Кенни взволнованно рассказывал Микки о детском проекте. Парень жестикулировал в два раза оживленнее, чем обычно, делясь тем, с каким энтузиазмом учитель его маленького племянника воспринял эту идею. Микки кивнул, позволяя Кенни продолжать фонтанировать дальше, пока…       — Что? — тут же завёлся Микки. — Я ни за что не пойду на родительское собрание. Почему ты не можешь этого сделать?       — Потому что ты здесь босс, это твое детище, чувак! У тебя есть опыт и все эти навороченные тюремные штучки. Ты аутсайдер с Южной стороны, который перевернул всё с ног на голову и чего-то добился! Вот кто убедит комнату, полную налогоплательщиков, чувак, а не моя хакерская задница.       Микки озадаченно скривился от комплимента. Йен пытался сдержать ухмылку, набивая рот сэндвичем с курицей, пока его взгляд метался между Кенни и Микки в ожидании продолжения.       — Хрен с тобой, — фыркнул Микки, закатив глаза для пущего эффекта. — Я сделаю это.       Аплодисменты Кенни напомнили Йену, как то же самое делала Фрэнни, когда на ужин объявляли шоколадные блинчики.

***

      — Эй, Галлагер. Встретимся у фургона через двадцать минут, — бросил Микки через плечо, помогая загружать собак в багажник микроавтобуса Эрла.       Йен кивнул и достал телефон, чтобы отправить сообщение в семейный чат Галлагеров, чтобы никто не волновался, если он не вернется домой до того, как все лягут спать. Как обычно, ответил только Лиам.       — Хочешь поужинать? — спросил Микки, когда они забрались на передние сиденья единственного спасательного фургона.       — Конечно. Я за любой движняк.       Микки расхохотался, и Йена бы смутился, если б не был слишком занят, улыбаясь этому заразительному веселью.       — Тако? — предложил Микки, выезжая с маленькой стоянки, похоже, он уже принял решение.       — Ага, — кивнул Йен. — Не отказался бы от тако.       — Здорово, я как раз знаю одно место.       «Одним местом» оказался флуоресцентный фудтрак в нескольких кварталах неподалёку. Вокруг собралась толпа из нескольких человек, но только один или двое стояли в очереди.       Как только они подошли к фургону, пожилая мексиканка улыбнулась им тонкими накрашенными губами. Она помахала Микки, кокетливо хлопая ресницами.       — Привет, Микки. Te ves delicioso hoy.       Подросток рядом с ней со стоном оторвал взгляд от гриля, дунув на свою темную челку и спрятав ее обратно под сетку для волос.       — Deja de coquetear, abuela. Ya sabes que es gay. — он указал на Микки лопаточкой. Хотя Йен в испанском был ни в зуб ногой, трактовка не вызывала сомнений. — Привет, Микки, — добавил мальчик.       Йен засёк, что Микки искоса посмотрел в его сторону, вероятно, проверяя реакцию, потому придал своему лицу безразличное выражение и уставился прямо перед собой.       — Гектор, — кивнул Микки в знак приветствия, в то время как бабушка Гектора снова вступила в беседу:       — No en mis sueños!       На лице Гектора промелькнуло недоверие, прежде чем он брезгливо поморщился.       — Qué diablos, abuela? Ve a pararte en frente del refrigerador antes de que tenga que enfriarte con la manguera! — он указал лопаточкой на боковую дверь, в то время как бабушка просто закатила глаза, ничуть не смутившись.       — Cómo pudo mi hija criar tamaño aguafiestas? — вернув взгляд Микки, она изящно взмахнула пальцами. — Adiós, Mickey.       — Пока, Роза, — ухмыльнулся Микки, которого явно больше чем Гектора забавлял этот бессмысленный (и, по-видимому, регулярный) флирт старушки.       — Te veo en mis sueños.       Роза послала ему соблазнительный поцелуй, а после вышла, исчезнув за фургоном.       — Что она сказала на этот раз? — спросил Микки, весело хохотнув.       — Тебе лучше не знать, чувак, — снова поморщился Гектор. — Кто твой друг?       — Это Йен, — представил Микки, не вдаваясь в дальнейшие объяснения. Никаких «Это Йен, мы вместе работаем» или «Это Йен, новый условно освобожденный». Йену это вроде как понравилось, это почти успокоило, в отличие от того, как Гектор с ухмылкой обвёл его взглядом с ног до головы.       — Привет, Йен. Я Гектор, — проговорил мальчик, на что Йен неловко улыбнулся, махнув рукой. — Микки — мой лучший клиент, поэтому любой его друг — друг «Taco Truck». Что я могу вам предложить?       Пока Йен пытался лихорадочно изучать меню и быстро выбирать что-нибудь, чтобы избежать ужасно неловкого молчания, Микки достал свой бумажник и заказал для них обоих.       — Пару куриных тако и две мексиканские колы, пока будем ждать заказ. Гектор откупорил две бутылки кока-колы под прилавком и подвинул их по столу.       — Спрячь свои деньги, Микки Милкович. Иди, присаживайся, принесу твой заказ сразу, как он будет готов.       Им удалось занять один из немногих пластиковых столиков. Как только они устроились друг напротив друга, Йен принялся сверлить взглядом Микки, пока тот вопросительно не выгнул бровь.       — Что?       — Как ты узнал, чего я хочу?       Это не беспокоило Йена так, как было бы раньше, но, судя по тому, как ухмылялся Микки, он всё равно ни капли не возражал. Кроме того, Йен все равно склонялся к куриным тако.       — Ты не можешь подойти к фургону с тако и не взять тако. Держу пари, что после всех этих «мексиканских понедельников» в тюряге ты не скоро снова сможешь взглянуть на говяжий фарш.       Йен скривился при воспоминании. Черт, он только теперь обнаружил, что избегал говядины с момента своего освобождения. В тюрьме это было ничем иным, как второсортным перцем чили и сушёными гамбургерами.       — О, боже, спасибо, напомнил!       — Не пойми меня неправильно, вся еда здесь великолепна, но мне потребовалось дохера время, чтобы снова дать говядине шанс. В тюрьме было достаточно сомнительного мяса, чтобы хватило на всю жизнь.       Когда Микки заканчивал предложение, Йен как раз делал глоток кока-колы. Он попытался дышать, смеяться и глотать одновременно, но стал давиться, пока у него не начали слезиться глаза. Независимо от того, понял ли Микки сам, что только что ляпнул, или нет, он, казалось, был абсолютно восхищен реакцией Йена. Откинувшись на спинку стула, он от души расхохотался, пока Йен не стал смеяться вместе с ним.       Отсмеявшись, Микки с ленивой улыбкой мазнул взглядом по лицу Йена. Йен поймал себя на том, что тоже изучает лицо Микки, задаваясь вопросом, может ли это быть… «моментом».       — Так парни, ваш заказ! — объявил Гектор, поставив между ними корзину с тако и еще одну с начос. — Приятного аппетита! Прежде чем удалиться, он подмигнул им и хлопнул Микки по плечу.       Откусив первый кусочек, Йен пришёл к заключению, что теперь Микки обязан принимать все кулинарные решения за него. Нежная, слегка приправленная специями и исключительно ароматная курица-гриль и лучший гуак Гуакамоле — соус на основе авокадо, который он когда-либо пробовал, приятно обожгли его рот.       — О, мой бог, — простонал Йен, немного более порнографично, чем намеревался. Микки застенчиво улыбнулся, явно довольный собой.       Есть тако — не самое благообразное занятие. Вероятно, в списке худших продуктов, которые можно есть рядом с парнем, который вам нравится, прямо под ребрышками и любыми длинными макаронами. На счастье Йена, Микки, похоже, всё это было побоку, учитывая, как он неряшливо уплетал свои тако, роняя крошки на рубашку и пачкая сметаной уголок верхней губы. Йен старался не пялиться и не облизывать собственные губы, как будто у него там тоже что-то было. В конце концов, Микки утёрся салфеткой, и Йен испытал одновременно разочарование и облегчение.       К тому времени, как оба покончили с едой, они уже на час погрузились в классические истории Саутсайда.       — «Кэш энд грабс» все еще открыты? - спросил Микки, когда они заговорили о летней работе.       — Ага. Всё ещё принадлежит Линде, насколько я слышал.       Микки покачал головой.       — Мужик, она напугала меня до чертиков.       — Да уж, у нее были некоторые проблемы с гневом.       — С таким жалким подобием мужа они у любого были бы, — усмехнулся Микки, почесав большим пальцем переносицу. Желчь в его словах удивила Йена, но он постарался не подать виду.       — Да, он, вероятно, тоже не был твоим самым большим поклонником. Помнишь, когда ты вышел из колонии, я пытался устроить тебя на работу? Блядь, он чуть на говно не изошёл.       Йен вообще сомневался, что Микки об этом помнил. Тогда он просто хмуро ворчал на все, что говорил Йен, не выглядел обнадеженным, когда тот пообещал постараться помочь, или даже обеспокоенным, когда пришлось сказать ему, что в магазине нет работы. Поэтому сейчас Йен удивился, увидев что-то гневное и жесткое в его глазах.       Микки взглянул на свою пустую бутылку из-под кока-колы и пожал плечами.       — Наверное, не хотел работать с парнем, который выбил из него всё дерьмо. Йен моргнул.       — Ты выбил дерьмо из Кэша? Когда? Почему?       — Однажды ночью я пошёл туда, чтобы осмотреться. Горел свет, а сзади стоял фургон, так что я подумал, что там доставка или что-то, что я мог бы спереть, но потом я услышал какие-то странные звуки, доносящиеся из фургона...       Желудок Йена скрутило. Ему вдруг показалось, что отношения с куриными тако у него также не заладятся. Он помнил, как однажды утром пришел на работу и увидел Кэша с побитым лицом. Тот просто объяснил, что на него напали, и на следующей неделе исчез навсегда.       Должно быть, Йен выглядел чертовски встревоженным, потому что Микки сделал паузу, с любопытством уставившись на него.       — Твою ж мать, — выдохнул Йен. — Ты видел нас? — спросил он, на что Микки медленно кивнул. Выражение его лица стало досадно нечитаемым. — Почему ты не навалял мне?       Это первое, о чем поинтересовался Йен. Милковичи были известны своей гомофобией и избиениями педиков. И хотя Микки сам был скрытым геем, он швырялся плевками, связанными с педиками, в любого, чей взгляд посмел задержаться на нём слишком долго.       — Что? — нахмурился Микки. — Нахера мне нужно было тебя бить? Что, блядь, ты сделал не так?       — Я имею в виду, я тоже этим занимался, — объяснил Йен, отчего Микки внезапно стал выглядеть искренне обескураженным.       — Тебе было пятнадцать, мужик! Этот гребаный урод должен был сесть в тюрьму за то, что он сделал!       Йен сделал глубокий вдох. Чёрт. Никто никогда раньше не говорил Йену таких слов. Не считая, разве что, его тюремного психотерапевта. Микки защищал его. Микки «Fuck-U-Up» Милкович защищал лучшего друга-гея своей младшей сестры от хищника, потому что это казалось ему правильным.       — Так значит, эм… это было не из-за однополого секса? — уточнил Йен с расползающейся ухмылкой.       — Ну, очевидно, — тут же закатил глаза Микки, пренебрежительно махнув рукой. — Это было бы похоже на то, что горшок назвал чайник странным!       Йен состроил смешную гримасу ужасной шутке, но все равно быстро разразился смехом. Микки последовал его примеру, смеясь легко и беззаботно, и Йен подумал, что этот звук становился одним из его любимых.       — Давай, нам пора ехать. Нужно расставить ловушки засветло, — скомандовал Микки, прежде чем встать, чтобы убрать со стола.

***

      Строительная площадка находилась на окраине города, где в прошлом году был снесен старый торговый центр. В основном это были обломки и доставленные материалы, ожидающие своего применения, — все слишком тяжелое, чтобы обычный вор мог умыкнуть что-то под покровом ночи. Забор из сетки, окружающий участок, был потрёпан и расшатан, звенел и дребезжал при малейшем дуновении ветерка.       Микки заехал на старую парковку, останавливаясь у холмов брезента, прикрывающих несколько поддонов с кирпичами.       — Что собаке делать в такой глуши? — удивился Йен, когда Микки отодвинул раздвижную дверь фургона. — Почему бы просто не отправиться в обжитой район, где есть еда?       Они подтянули разобранный ящик, вытащили его и вместе опустили на землю.       — Если их бросили, они обычно остаются рядом со свалкой. Иногда они покидают территорию, но большинство будут дожидаться возвращения своих хозяев, несмотря ни на что.       — Черт, как душераздирающе, — нахмурился Йен. Он наблюдал, как Микки ловко и быстро собрал ящик, прежде чем помочь поднять его и отнести к большому пустому бункеру.       — Люди не всегда понимают, какую связь может иметь собака со своим человеком, даже с действительно дерьмовым. Они стайные животные, полностью ориентированные на семью, — объяснил Микки. — Они как эксперты второго шанса, понимаешь? Помнят хорошее в людях, даже если не видели этого уже много лет.       — Я могу это понять, — произнёс Йен, когда слова Микки эхом отдались в его груди.       — Не все могут, — фыркнул Микки.       Йен потянулся после того, как они поставили свою ношу среди каких-то строительных материалов. Микки натянул угол брезента на крышу ящика, прежде чем открыть дверь и заглянуть внутрь. Йен с любопытством следил, намеренно не позволяя своим глазам опускаться ниже плеч Микки.       — Что это было? — спросил он, когда услышал щелчок.       — Нажимная пластина, — пояснил Микки, вставая и отряхивая колени. — Дверь подпружинена. Когда собака войдет внутрь проверить еду, дверь за ней захлопнется. Йен был впечатлён. Уверенность волнами покидала Микки, когда он позвал Йена быстро прочесать территорию на случай, если собака бродила поблизости. Он рассказал Йену обо всех местах, где животные любят прятаться, и о том, как меняются их привычки, когда они становятся бездомными. Это было невероятно и удручающе привлекательно.       Поиски ни к чему не привели, и на обратном пути к машине Микки закурил.       — Мы останемся здесь на несколько часов, чтобы посмотреть, появится ли собака. Если нет, мы закончим на этом и вернемся, чтобы проверить ловушку завтра.       Йен кивнул и потянувшись выхватил сигарету у Микки, который только ухмыльнулся в ответ.

***

      Через полчаса начался дождь. Не слишком сильный, просто тихое тихое постукивание по ветровому стеклу. В груди у Йена невольно сжалось, когда он предположил, что Микки прервёт свою историю знакомства с Гектором, и объявит, что им пора уезжать.       Но объявления так и не последовало. Микки даже не заметил дождя, просто продолжал говорить, сопровождая рассказ множеством выразительных жестов. Йен быстро забил на дождь и вернул своё внимание Микки.       — Итак, после того, как надзиратель показал мне, где они будут проводить собачью программу, он попросил Гектора и еще одного мальчишку показать мне остальную часть центра для несовершеннолетних. Гектор был просто полон вопросов, чувак. Он не затыкался даже чтобы перевести дыхание, когда рассказывал мне о чихуахуа своей бабушки. Ему было жаль, что приходилось уйти до начала программы, поэтому я сказал ему, когда он выйдет, прийти и поработать для нас волонтером. Он был пиздецки охрененным работником. Хватался за любую работу и делал это усерднее, чем парни вдвое старше его. Он даже заставил свою бабушку взять из нашего приюта двух других собак.       — Держу пари, что ему не пришлось долго её убеждать, — ухмыльнулся Йен.       Микки показал ему средний палец.       — Не начинай, мне потребовалось шесть месяцев, чтобы заставить ее перестать просить о дополнительных консультациях на дому.       Йен хихикнул, за что тут же получил в плечо и заржал еще громче. Когда он попытался увернуться от очередного толчка Микки, Йен треснулся локтем о дверь.       — Черт, — рассмеялся он, потирая ушибленное место.       — Видишь, так тебе и надо, — позлорадствовал Микки.       Пока пульсация в локте медленно утихала, Йен перевёл дыхание.       — Так почему Гектор больше не волонтёр?       — Потому что он гребаный гений, — нежно улыбнулся Микки. — Он постоянно приносил нам еду из дома. Мы предположили, что это от его бабушки или мамы, или что-то в этом роде. Оказалось, что Гектор был лучшим поваром в округе. Он сказал, что всегда хотел иметь собственный фудтрак, поэтому мы поговорили с его надзирателем и его бабушкой и подали заявку на все лицензии. Все юридические документы оформлены на имя его бабушки, но это его бизнес.       — Где он взял финансирование для этого? Бабушка?       — Частично, — пожал плечами Микки. — В основном я. Я сказал ему, что вложу деньги в его стартап, если он будет держаться подальше от неприятностей, и он это сделал. Сейчас ему восемнадцать, и этот чертов фудтрак становится все популярнее. Однажды у него будет целый флот из таких!       Йен не смог сдержать улыбку, расползающуюся по лицу.       — Это здорово, Мик. Ему повезло, что он встретил тебя.       Микки снова повёл плечами, как будто комплимент вызвал у него зуд.       — Да. Плюс, бесплатные тако до конца жизни!       — Они правда были хороши, — мечтательно вздохнул Йен. — Определенно стоят того, чтобы смириться с похотливой бабулей.       Микки толкнул Йена в плечо.       — Мудак.       — Эй, это была лесть! Должно быть, приятно время от времени получать небольшой заряд уверенности.       Микки потянулся за сигаретами, но не предложил Йену. Вместо этого он закурил одну, глубоко затянулся и передал ее ему.       — Да. Должно быть, было охуеть как здорово иметь целый фан-клуб.       Йен почесал затылок.       — Не сказал бы.       Он сделал затяжку и посмотрел на дождь, а затем на мгновение установилась тишина. Опасно близкая к тому, чтобы позволить облаку вины и тревоги поглотить его. Йен не заметил, что сигарета почти истлела, пока Микки не выдернул ее у него из пальцев.       — Хочешь услышать что-то хреновое?       Йен улыбнулся и откинул голову на подголовник. Он догадался, что Микки пытался отвлечь его, и он действительно ценил это.       — Смотря что. Хочешь рассказать мне кое-что хреновое?       Микки выдохнул дым после своей затяжки и затушил сигарету о приборную панель.       — Я убил Терри.       Сначала Йен рассмеялся, потому что, какого хрена? Но Микки не смотрел на него и не было на его лице привычной ухмылки.       — Подожди… ты серьезно?       Микки закурил еще одну сигарету и кивнул.       — Мне было девятнадцать. Он застукал меня с парнем, взбесился и накинулся на нас. Парень сбежал, меня спасла Каспер.       — Каспер? — тихо уточнил Йен. — Твоя собака?       — Она была больше, чем просто собака, чувак. Она была моей лучшей гребаной подругой. Я бы все сделал для неё. Она защищала меня, набросилась на Терри, когда тот начал лупить меня пистолетом. Я думал, что мне конец, но она отшвырнула его от меня.       — Бля, — выдохнул Йен. Он пристально сканировал глазами лицо Микки, в то время как Микки продолжал смотреть на заброшенный участок. — Что произошло потом?       Микки крепче стиснул зубы.       — Он застрелил ее.       — Черт! Он убил ее?       — Ни хрена, она была крепче, чем он надеялся. Он попал ей в ногу, собирался выстрелить снова, а я сбил ублюдка с ног и бил его по морде, пока он не вырубился.       Йен сглотнул. Блядь. Он знал, что Терри Милкович был уёбком высшего класса, но это был уёбок уже другого уровня.       — И тебя за это закрыли? Ебать, это была самооборона! Ты бы не стал опускаться до этого. Неужели никто ничего не сказал?       — Он умер не сразу. Сначала он был в коме. Они держали меня в окружной тюрьме из-за каких-то дурацких, блядь, горячих «глоков» в доме. Он умер примерно через три месяца, и меня обвинили в непредумышленном убийстве. Адвокаты пытались заставить присяжных пожалеть меня, но это нелегко, когда ты Милкович, понимаешь?       — Господи, Мик. Это… блядь. Это…       — …хуёво? — вмешался Микки с натянутой улыбкой.       — Да, мать твою, — выдохнул Йен. — Мне так чертовски жаль, что это случилось с тобой.       — Не стоит, — Микки дёрнул плечами, возвращая сигарету. — В итоге это оказалось лучшим, что когда-либо случалось со мной. Я попал в собачью программу, и все просто охуенно срослось.       — Что случилось с Каспер?       — Умерла от старости, пока я сидел. Она жила с моими братьями и Мэнди. Мне не удалось увидеть ее снова, но Мэнди постоянно присылала мне фотографии. — Микки пришлось замолчать, чтобы прижать пальцы к векам, и когда он убрал их, его глаза немного слезились. — Блядь, я скучаю по этой собаке.       Йену так чертовски сильно захотелось протянуть руку и утешить Микки. Он предполагал, что это худшая идея в мире, но его рука явно решила иначе. До того как Йен осознал это, он уже потянулся и мягко сжал руку Микки. Тот повернулся и взглянул на него с теплой улыбкой, прежде чем вытащить сигарету из пальцев Йена и зажать ее своими губами.       — Так что насчет тебя? — спросил Микки на выдохе. — Я рассказал тебе свою трагическую историю. Откуда, мать твою, взялся гей-Иисус?       Йен рассмеялся, после чего состроил гримасу.       — Ты действительно хочешь знать?       — Да, черт возьми, — хохотнул Микки, — заставь меня охуеть, Галлагер!       И Йен рассказал ему. Он рассказал ему все. О том, как ушел в самоволку из армии, о своем диагнозе, Монике, обучении фельдшерскому делу, Треворе, церкви, детях, своем нервном срыве — обо всем, блядь. Все это просто медленно выливалось, и Микки слушал каждое слово, время от времени задавая вопросы или делая непредвзятые комментарии. Это позволило Йену чувствовать себя в безопасности. Быть услышанным.

***

      — Может, нам стоит на этом закончить, — проговорил Микки, вглядываясь в непрекращающийся дождь.       — Я мог бы подождать еще часик, — пожал плечами Йен.       Микки улыбнулся и закурил еще одну сигарету.

***

      Где-то рядом раздался тихий скулёж, который медленно пробудил Йена ото сна. Когда он начал воспринимать шум более отчетливо, его шею пронзила острая боль. Он со стоном выпрямился и, выругавшись, потёр глаза.       Должно быть, в какой-то момент они уснули, убаюканные тихим дождем и непринужденной беседой. Теперь солнце светило в окна, и Йен чувствовал себя так, словно он провёл всю ночь в шкафу.       Микки спал на водительском сиденье, уронив подбородок на грудь и слегка наклонив лицо к Йену. Он выглядел таким мирным и красивым. Йен и не подозревал, какими темными и длинными были ресницы у Микки, когда они мягко хлопали по бледным щекам — его всегда так привлекала синева этих глаз.       Скулёж повторился, и Йен неохотно отвёл взгляд от лица Микки.       Снаружи фургона, примерно в метре от двери Йена, сидела молодая черно-серая собака, уставившись на него в окно.       — Черт, — прошептал Йен, слепо протягивая руку, чтобы потянуть Микки за ногу.       Микки вздрогнул, просыпаясь и бормоча под нос проклятия, когда Йен быстро успокоил его и указал в окно. Микки потребовалось несколько мгновений, чтобы проморгаться от яркого света, прежде чем он сел на своем месте и выглянул сквозь стекло со стороны Йена.       — Срань господня, — выдохнул он.       — Думаешь, он пытается облегчить нам работу? Или просто издевается над нами? — шепотом спросил Йен.       — Она. Это девчонка, — поправил Микки. — Есть только один способ выяснить это.       С этими словами он мягко дернул за дверную ручку и очень медленно выполз из машины.       Собака неуверенно наклонила голову и встала, не сводя с Микки своих карих глаз.       — Привет, славная, — произнёс Микки легко и непринужденно, осторожно обходя фургон и останавливаясь у бампера, когда собака снова заскулила. — Эй, девочка. Все в порядке, с тобой все в порядке.       Она немного отступила, но ее тонкий хвост мягко завилял.       — Ты голодна? — спросил Микки, и она, кажется, узнала это слово, так как ее лапы слегка затопали по земле. Микки полез в карман и достал лакомство.       Собачий хвост ускорил движение, прежде чем его владелица вдруг послушно уселась. Микки ухмыльнулся.       — Хорошая девочка. Вот, держи, — он бросил лакомство, и она убежала за ним, прежде чем вернуться и снова сесть.       Йен осторожно опустил стекло и вручил Микки веревочный поводок.       — Думаешь, она сбежит? — прошептал он.       Микки почесал бровь большим пальцем.       — Она определенно домашнее животное, но я не уверен, как долго она здесь. Кажется, она нас не боится, так что это хорошо, — он бросил ей еще одно угощение и похвалил, когда она его поймала.       Очевидно, собака была голодна. Она не казалась слишком истощённой, но у нее определенно был недостаточный вес, даже Йен мог это заметить. Собака была грязная и выглядела чертовски уставшей, но все равно виляла хвостом каждый раз, когда Микки ласково называл ее хорошей девочкой.       В конце концов они надели на нее поводок. Йен отвлекал ее похвалами, а Микки подбирался все ближе, угощая животное лакомством из своей ладони, пока наконец не надел поводок ей на шею. Йен вроде как ожидал, что она запаникует, но она едва ли даже что-то заметила.       — Хорошая работа, — заключил Йен, выходя из фургона, чтобы помочь погрузить животное.       Микки внимательно осмотрел найдёныша, просто медленно двигаясь вокруг, чтобы дать себе визуальную картину. Когда он погладил собаку по макушке, Йен разглядел, что то, что он принял за серую шерсть за её ушами, оказалось какими-то бугристыми чешуйками.       — Блядь, — нахмурился Микки, качая головой. — Мне так жаль, девочка.       — Что это за хрень?       — Клещи, — пояснил Микки. — Куча гребаных кровососущих ублюдков.       Йен поморщился, когда вздутые серые мешки зашевелились.       — Это чертовски отвратительно. Бедняжка, — он погладил ее по голове, и она уткнулась носом в его ладонь. — Она милая.       — Она определенно была здесь некоторое время после того, как ее бросил какой-то мудак. Нам позвонили пять дней назад, она, вероятно, была здесь ещё дольше.       Микки угостил ее еще одним лакомством и передал поводок Йену.       Отвлекая собаку миской с водой, которую она немедленно выпила, Микки быстро проверил, нет ли на ней травм или других кровожадных тварей.       — Еще пара клещей на животе, но в остальном, кажется, с ней все в порядке. Но мы все равно отвезем ее к Джули.       — Джули?       — Ветеринар, с которым мы работаем. Она сотрудничает с другими благотворительными организациями, чтобы предоставить нам действительно чертовски льготный уход за собаками, — объяснил Микки.       — Боже, блядь. Я даже не думал об этом. Это должно стоить целое состояние.       — Оно того стоит, — это все, что сказал Микки, прежде чем отвести собаку в ящик в задней части фургона.       — Хочешь, я схожу за ловушкой? — предложил Йен.       — Нет. Я позвоню Эрлу и скажу ему, куда мы направляемся. Он попросит одного из парней приехать и забрать её.

***

      Ветеринарная клиника оказалась недалеко. Собака молчала на протяжении всей поездки, пока Йен вёл машину, чтобы Микки мог постоянно поворачиваться и проверять ее. Йен следовал указаниям Микки, и довольно скоро они въехали на парковку клиники.       — Проклятье, Галлагер! Это было быстро, — воскликнул Микки, и они оба рассмеялись над очевидной шуткой.       — СКОРАЯ помощь. Пришлось довольно быстро осваивать город, — объяснил Йен.       Как только они вышли из фургона, Микки предложил поводок Йену и погладил собаку между ушами, когда она посмотрела на них с трогательным доверием.       — Ей нужно имя. Это твое первое «спасение», так что ты заслужил эту честь.       Йен потрепал по макушке животное, когда Микки убрал руку.       — Хм, думаю, ей подошло бы имя Саммер.       — Хороший выбор, — улыбнулся Микки.       Как только они вошли в ветеринарную клинику, молодая администратор вскочила и перегнулась через стойку, чтобы взглянуть на нового пациента.       — Ах ты, бедняжка, — ласково проговорила она, прежде чем посмотреть на парней с радостной улыбкой. — Привет, Микки! Привет, новичок!       — Ванесса, Йен. Йен, Ванесса, — представил Микки. Йен неловко помахал рукой. — Нашей подруге Саммер понадобится помощь.       Ванесса кивнула и вернулась на свое место, несколько секунд стуча пальцами по клавиатуре.       — Джули на консультации. Ситуация чрезвычайная или ты хочешь сперва пойти вымыть эту малышку?       Микки кивнул на большое окно справа от него, которое выходило на то, что выглядело как исключительно чистый салон для ухода за животными.       — Мы разберёмся, не спеши. Нам понадобятся средства для удаления клещей.

***

      — Это отвратительно, — пожаловался Йен, сжимая пальцами в перчатке маленькую пластиковую палочку для удаления клещей.       — Представь, что чувствует она, — ответил Микки, поднимая собаку в большую раковину-ванну из нержавейки.       Йен нежно провёл пальцами по спине Саммер.       — Это причинит ей боль?       — Нет, скорее дискомфорт, но она хочет, чтобы они оставались там, не больше, чем мы.       Схватив свое приспособление для удаления клещей, Микки раздвинул серые шишки за левым ухом Саммер. Он скользнул зубцами съемника вокруг основания выпуклости, покрутил и сильно потянул. Йен уловил рвущийся звук, когда паразит был извлечён из собачьей шкуры, и его чуть не стошнило. Микки торжествующе поднял толстого клеща, и Йен увидел, как шевелятся крошечные ножки.       — Попался, маленький уёбок! — радостно пропел Микки извивающемуся насекомому. Взял чашку со спиртом и бросил клеща внутрь. — Увидимся в аду, тварь.       Йен закатил глаза, но не мог не улыбнуться. Он продолжал гладить Саммер по спине, а она продолжала смотреть своими доверчивыми карими глазами. Йен действительно чертовски ненавидел жуков, но желание помочь Саммер было сильнее отвращения.       — Все в порядке, девочка, — мягко успокоил Йен. — Мы быстро тебя починим.       Когда он снова поднял глаза, Микки изучал его взглядом, значение которого Йен не смог идентифицировать.       — Понял, как это делается? — уточнил Микки.       — Да, крути и тяни, верно? — выдохнул Йен.       Микки кивнул.       — Да, только убедись, что держишь за основание, и крути хорошо. Нельзя, чтобы голова осталась внутри.       Йен скривился, но приступил к делу, удалив первого клеща за правым ухом Саммер тем же тошнотворным движением. Он не остановился, чтобы посмотреть на мерзкое существо, просто опустил его в чашку, которую протянул Микки.       — Сдохни, сука, — пробормотал Йен, на что Микки довольно рассмеялся.       Они продолжили свою работу, по очереди успокаивая Саммер и удаляя паразитов. Вскоре чаша наполнилась, и бедные маленькие ушки Саммер наконец-то оказались свободны, хотя и выглядели невероятно воспаленными.       — Отлично, хорошая девочка, — похвалил Микки, откладывая инструмент в сторону и поглаживая Саммер по бокам и шее. Собака заметно расслабилась и нежно лизнула предплечье Микки. — Надеюсь, ты так же спокойно принимаешь ванну, — вздохнул он.       Оказалось, Саммер просто обожала воду. Как только Микки включил шланг для душа, она пришла в полный восторг, хвост завертелся из стороны в сторону, разбрасывая брызги. Она радостно тявкнула и приблизилась к Микки, прыгнув, чтобы положить свои мокрые лапы ему на грудь, пока Йен пытался втереть мыло в ее шкуру. К концу помывки Саммер выглядела как новенькая, гордо стоя на столе для стрижки, пока Микки сушил феном её уши. К сожалению, у самих Йена и Микки дела обстояли не так здорово, они вымокли до нитки. Однако оба улыбались, и Йен чувствовал себя невероятно счастливым.       — Ну, разве ты не загляденье? — объявил высокий парень в медицинской форме и очках, вошедший в комнату с двумя свежими полотенцами и глазами-сердечками. Он прошёл мимо Микки, направляясь прямиком к Йену. — Я Эндрю, медбрат-ветеринар, — представился он, протягивая одно из полотенец.       — Привет, Эндрю, медбрат-ветеринар. Я Йен, бывший заключенный.       Йен улыбнулся, вытирая волосы полотенцем. Эндрю рассмеялся, весь такой милый и кокетливый, и если бы Йен не был в разгаре дико неуместной и недавно вновь вспыхнувшей влюбленности в своего босса, он бы полностью увлекся.       — Привет, Эндрю, медбрат-ветеринар. Как думаешь, ты мог бы отвлечься от бывшего заключенного Йена, чтобы дать мокрому парню Микки полотенце?       В глазах Микки застыло что-то... жёсткое. Если б Йен был оптимистом, он бы подумал, что это ревность.       Эндрю покраснел и кивнув протянул ему полотенце.       — Джули ждет вас во второй смотровой, — пробормотал он, прежде чем сбежать.       Легкое и воздушное ощущение, которое окружало их совсем недавно, медленно рассеялось, Микки снова стал выглядеть чертовски раздраженным. Йен решил отвлечься на Саммер, обхватив её морду ладонями и почесывая мех у нее на шее, на что та дружелюбно оскалилась и притопнула задней лапой по столу.       — Кажется, ты сегодня всеобщий любимец, — заметил Микки, явно пытаясь пошутить, но челюсти его при этом были слишком напряжены. Йен поднял удивленный взгляд, но Микки, казалось, стряхнул его. — Держи ее на поводке, я познакомлю вас обоих с доктором, — сказал он уже немного мягче, после чего ушёл.       Йен повернулся к Саммер, которая уставилась на него непонимающим взглядом.       — Я в курсе, — проворчал Йен. — Какого хера, верно?       Саммер моргнула в знак согласия.

***

      Доктор Джули оказалась потрясающей. Действительно чертовски милой: средних лет, симпатичная и выглядела так, как будто обнимала лучшую собаку на свете. Она суетилась и ворковала над Саммер на протяжении всего обследования. Саммер едва вздрогнула, когда у неё взяли образец крови.       — Итак, Саммер, похоже, помесь бордер-колли и стаффа, примерно трех-четырех лет. У нее есть шрам от стерилизации, так что, очевидно, она была чьим-то питомцем, но никаких признаков чипа нет. Кажется, она в добром здравии, но больше мы узнаем, когда будут готовы результаты ее анализов. Оставим ее здесь на ночь и дадим ей немного жидкости от обезвоживания. Вы сможете забрать ее завтра утром, если никто не заявит на нее права.       — Спасибо, док, — поблагодарил Микки, и Джули нежно улыбнулась ему в ответ, прежде чем повернуться к Йену и положить руку ему на плечо.       — Рада познакомиться с тобой, Йен. Я счастлива, что кто-то наконец смог остановить супермена, отправляющегося на спасение в одиночку.       — Эй! — Микки нахмурился, но в этом не было никакой угрозы. Джули и Йен одновременно хихикнули.       Они попрощались с Саммер, поглаживая ее и потирая спину, после чего Джули прицепила поводок и спустила ее со стола.       — Пока, док! — весело попрощался Йен, помахав ей вслед.       Микки закатил глаза и нежно улыбнулся.       — Давай, Галлагер. Пойдем, прихватим завтрак для всех.       Воздух вокруг Микки снова казался легким и разряжённым, и пока Йен топал за ним к фургону, как послушный щенок, он задавался вопросом, что, черт возьми, привело его в такое мрачное настроение раньше.