Дело Селвин

Было около десяти часов, и вечеринка была в самом разгаре. Едкий сигаретный дым заволакивал комнату, на заднем плане играла пластинка со рок-музыкой. Он сразу же обнаружил ее, как будто почувствовал еще до того, как увидел. Ему показалось странным, что она пришла, из-за ее связи с тем гриффиндорцем, который поцеловал ее в середине игры ранее в тот день. Он не знал, почему его так расстроило наблюдать, как этот мерзкий болван предъявляет права на нее перед всей школой, но он действительно фантазировал о том, чтобы самому отрубить голову этому мальчику, позволив игрокам использовать его отрубленный череп вместо бладжера. Том смотрел на нее несколько секунд, замедлил спуск под ее взглядом и остановился на полпути к лестнице, ведущей в общую комнату. Он смотрел на изящный изгиб ее плеч, прикрытых рукой Розье, на волосы, которые она уложила сложным образом. Он обнаружил, что ее внезапное появление усмирило его прежний экстаз, но она не обернулась, чтобы посмотреть на него, и он поймал себя на том, что задается вопросом, думает ли она о нем так же много, как он думал о ней. Он спустился по последним ступенькам и вошел в комнату, где его приветствовал Долохов, предложивший ему виски и сигарету. Он редко курил, но тем не менее принимал это, чтобы вернуть себе самообладание и унять безумие, которое вернулось теперь, когда он отвернулся от нее. Позже он поделится своим открытием со своими друзьями. Сегодняшний вечер был посвящен выпивке и веселью, и он намеревался позволить себе развлечься. *** Аннабел отхлебнула растаявший лед со дна своего стакана, прежде чем, наконец, обратила внимание на свой протестующий мочевой пузырь. Она оторвалась от Розье и направилась к двери, за которой, как она предполагала, скрывалась ванная. Она встала в очередь, взглянув на себя в зеркало поверх ряда раковин, как только подошла ближе к кабинкам, не обращая внимания на недоверчивые взгляды, которые бросали на нее некоторые девушки. ”Слизеринцы есть слизеринцы", - подумала она, хотя и предполагала, что поцелуй с капитаном противоположной команды не способствовал тому, что она казалась менее подозрительной. Она потерла веки, на которых размазалась тушь, и направилась в первый попавшийся туалет. Однажды она подкрасила губную помаду, сидя в уборной, вытащив тюбик из кармана платья, потому что у него были карманы, за что, как она помнила, ей следовало поблагодарить Елену. Она вышла из ванной и снова прошла перед уголком для отдыха, мельком взглянув на Розье, который теперь разговаривал с красивым молодым человеком в голубых и серебристых тонах. Они обменялись понимающей улыбкой, когда она увидела, что когтевранец подошел ближе, чтобы прошептать что-то ему на ухо, и она направилась в дальний конец комнаты в поисках чего-нибудь, что могло бы утолить ее недавно вернувшуюся жажду. Когда она увидела, что он стоит там, болтая с группой слизеринцев возле лестницы. Ее шаг машинально замедлился, и она не могла не уставиться на него, отмечая его прямую осанку и напыщенный вид, то, как он прислонился к колонне, чтобы посмотреть на ту единственную девушку, которая разговаривала, скрестив руки на груди, с закатанными рукавами, как будто он был взволнован и ужасно скучал. один раз. Взгляд Анны задержался на его стройной фигуре, на отсутствии галстука и расстегнутой верхней пуговице. И снова ее поразило, насколько аристократично он выглядел, даже сегодня вечером, несмотря на свою легкую неряшливость. Возбуждение разлилось в ее груди с сокрушительной силой, исходя от того места, где он стоял, как будто они двое были связаны невидимой нитью. Это было соблазнительно, неистово, и она позволила себе утонуть в этом соблазнительном трепете, блаженство молодого человека заставляло биться ее собственное сердце. Он поднял глаза, чтобы взглянуть на нее, и она быстро отвела взгляд, ее лицо покраснело. Она направилась к импровизированному бару, опустив голову. Аннабель всегда чувствовала себя вуайеристкой, когда позволяла эмоциям других свободно течь внутри себя, как будто она подглядывала за внутренней жизнью людей, крала их секреты и чувствительность. Наконец она добралась до стола, пробравшись сквозь собравшихся перед ним студентов, и рассеянно уставилась на бесчисленные бутылки в поисках чего-нибудь выпить. — Я не ожидал увидеть тебя здесь, - раздался низкий голос слева от нее. Аннабель чуть не подпрыгнула при виде Тома, стоящего прямо рядом с ней. Она молчала, ее взгляд блуждал по большой коллекции бутылок, стоявших на столе, полная решимости не дать ему поверить, что она готова вступить в разговор. — Ты выглядишь восхитительно. Я уверена, что для Аластера очень много значит то, что ты пришел. — Тебе понравилась игра?- спросил он, как будто искренне намеревался избавить ее от упрямого мутизма. — На самом деле я не увлекаюсь квиддичем, - наконец бесхитростно ответила она слегка охрипшим голосом. — Какой позор, - он покачал головой с притворным огорчением. — О чем же тогда вы со своим парнем разговариваете? — Он не мой парень. — Разве?! - изобразил он потрясение в голосе. — Это не то, на что было похоже раньше, - добавил он с веселой улыбкой, и она почувствовала, как напряглись ее черты. Он потянулся за той единственной бутылкой джина, которая уже была открыта, и поставил свой стакан на стол. Его длинные пальцы открутили крышку бутылки, прежде чем он налил себе щедрую порцию алкоголя. Он бесцеремонно взял у нее из рук бокал и поставил рядом со своим, налив и ей немного прозрачной жидкости. Только в этот момент она заметила сигарету, которую он держал между пальцами, и не смогла удержаться, чтобы не выпалить. — Ты куришь?! — Иногда. Правда, время от времени. А ты? Она покачала головой. Многие студенты начали курить за последние несколько десятилетий, презренная привычка, унаследованная от магглов, хотя некоторые выступали за курение трубки из трав друидов как основную причину употребления табака среди волшебников. Ее отец тоже курил, хотя никогда не бывал дома, и она с точностью помнила, как он делал вид, что сигареты - это одна из тех вещей, которые относятся к сфере взрослой жизни, вроде организации званых обедов или владения дорогими часами. — Ты что, никогда не пробовала? — Я не настолько невинна, - ответила она и краем глаза заметила, как он ухмыльнулся. — Лед? - спросил он и бросил два кубика льда в ее напиток прежде, чем она успела ответить. Он встал позади нее, чтобы взять стакан с тоником, до которого не мог дотянуться со своего места. Он обошел ее кругом, его рука ухватилась за край мебели рядом с ее тазовой костью, чтобы не упасть, в то время как другая протянулась, чтобы дотянуться до бутылки на другом конце стола. Она почувствовала, как он прижался к ней всем телом, заставляя ее наклониться, когда его грудь выгнулась, а ее зад теперь прижался к его бедрам в позе, которая, по ее мнению, была ужасно соблазнительной. Она пыталась выглядеть невозмутимой, но почувствовала, как покраснели ее щеки и по спине побежали мурашки, когда он отступил в сторону, наконец взяв бутылку. Он добавил немного воды с тоником в их напитки и протянул ей один стакан. Она взяла напиток, пытаясь унять дрожь в пальцах. Она ожидала, что он оставит ее одну, но он остался стоять как вкопанный рядом с ней, и она чувствовала себя немного неловко посреди комнаты, осознавая, что за ними наблюдает множество пар глаз. Она с иронией вспоминала, каким популярным он стал, и взгляды заставляли ее чувствовать, что она держит драгоценного старосту слизеринцев подальше от его зеленых и серебряных друзей, после того как в тот день она уже привлекла внимание не одного, а двух любимых игроков школы в квиддич. Она сделала шаг в сторону, желая убежать от любопытных взглядов. — Я недавно познакомился с твоей подругой Софией. Они изменили расписание патрулирования, и мы будем осматривать коридоры вместе, - сказал Том, пытаясь завязать светскую беседу, шагая рядом с ней. — Я должен сказать, что не могу думать, почему они не предложили вам должность старосты. — Они предлагали, - призналась она, отвлекшись на мальчика, который споткнулся рядом с ней, только чтобы через секунду осознать, в чем она только что призналась. Том остановился и посмотрел на нее с явным удивлением. — Я отказалась, - добавила она с притворным безразличием, но при этом прикусила внутреннюю сторону щеки, опасаясь вопросов, которые, как она знала, последуют за таким признанием. Он бросил на нее озадаченный взгляд. — Почему? — Я просто не гожусь на должность старосты, - пожала она плечами. Он поднял голову, теперь возвышаясь над ней, и она отметила, какой он высокий. Он смотрел на нее долгими минутами, его пронизывающий взгляд оглядывал ее с ног до головы, его глаза сузились, как будто он пытался видеть ее насквозь. — Ты лжешь, - наконец сказал он, и она избегала его взгляда. — Ты выдающийся ученик. Чем бы ты ни намеревалась заниматься в карьере, твоё резюме значительно выигрывало от того, что ты была старостой, - добавил он, прежде чем задать вопрос с большей настойчивостью: — Какие у тебя планы после окончания школы? Она взглянула на конденсат, образовавшийся на краю ее стакана, на кубики льда, лениво плавающие в бесцветной жидкости. — Наверное, я выйду замуж, - просто ответила она, и он рассмеялся. — Ты имеешь в виду подписаться на пожизненное рабство? Она бросила на него убийственный взгляд. Если бы взглядом можно было убивать, он бы уже был на глубине шести футов. — Ты это несерьезно, - прошептал он, не веря своим ушам, и она отвела взгляд, когда поняла, что он действительно решил, что она шутит. —Да, ведь брак - это то, чего ожидают от таких девушек, как я. — Тебе нравятся девушки? - саркастически повторил он, и она бросила на него еще один злобный взгляд. — Девушки, чья кровь предназначена для передачи следующему поколению, - объяснила она презрительным тоном, и он приподнял бровь. — Это твое собственное желание или твоих родителей? — Мое, - солгала она, и слова обожгли ей язык, когда она их произносила. Она была слишком горда для своего же блага, но что еще она могла сделать, если не спасти остатки своего подорванного достоинства? — Тогда очень хорошо. Я бы никогда не подумал, что такие девушки, как ты, которые сознательно нарушают самые фундаментальные законы Министерства, практикуя темные искусства, будут стремиться к такому скучному существованию. — Под ‘скучной’ ты имеешь в виду хорошо организованную жизнь? Он усмехнулся. — Действительно. Но если это предел ваших амбиций, то кто я такой, чтобы судить? Я только надеюсь, что ты найдешь блаженство в смене подгузников. — Я уверена, что так и сделаю, - коротко ответила она, прежде чем обернуться и увидеть Розье, жестикулирующего на диване, приглашая их присоединиться, и она оставила Тома позади, полная решимости насладиться вечеринкой и прекратить ссоры с этим невыносимым мальчишкой. *** Комната опустела, за исключением нескольких оставшихся студентов, которые жались друг к другу на темных кожаных "честерфилдах", их силуэты выделялись в тусклом свете, отбрасываемом огнем в камине. Было уже больше двух часов, и Том пренебрег креслом, на котором он обычно сидел, чтобы занять место посередине дивана, лицом к Розье и спящей Аннабель, которая отказалась уходить около полуночи, когда старосты привели когорту не-слизеринцев обратно в их соответствующие общежития. Она заявила, что готова веселиться до следующего утра, но через полчаса заснула, положив голову на плечо Аластера. Теоретически студентам из других факультетов не разрешалось ночевать вне своих общежитий, но он видел, как Аластер не мог сказать ей "нет", и Том пообещал, что они сделают исключение. В конце концов, та девушка, с которой встречался Леонус, вероятно, все еще была в их общежитии, спала в постели его друга, не то чтобы кого-то это действительно волновало, потому что это был не первый случай, когда любовники нарушали школьные правила, чтобы удовлетворить свои телесные потребности. Его мысли блуждали, и он вспомнил, как разозлил ее ранее тем вечером, что не входило в его намерения, но он был настолько сбит с толку, узнав, что она не планировала ничего, кроме как выйти замуж после школы, что она охотно стремилась к такой простой и заурядной жизни, несмотря на то, какой блестящей она была, что ему пришлось вмешаться. Он знал, что такие девушки, как она, созданы для того, чтобы выходить замуж и рожать детей, чтобы семейная линия продолжалась. Каким-то образом то, что он узнал чуть ранее тем вечером, стало доказательством того, что институт брака обладает неоспоримыми преимуществами, поскольку с таким же успехом его могло бы и не быть, если бы его собственная семья не потрудилась завести детей, но он не ожидал, что это будет ее единственным и неповторимым желанием. Она была на редкость хороша, очень близко следовала за ним по успеваемости, намного опережая своих одноклассников. Она была особенно одарена в зельеварении и гербологии, и он часто думал, когда видел, как она поднимает руку в оранжерее, отвечая даже на самые трудные вопросы учителя, что предложение Слизнорта стать целителем было на самом деле очень уместным. Такие способности еще больше обескураживали отсутствие у нее амбиций, и он попытался представить, как она печет печенье в фартуке, как орда хнычущих детей цепляется за нее, прежде чем окончательно отбросил эту мысль, потому что его челюсти уже сжимались, а костяшки пальцев побелели, прижавшись к стакану, который он держал. Он вспомнил поцелуй, который грифиндорец подарил ей ранее в тот день, и в тот момент он искренне надеялся, что этот парень не тот, за кого она собиралась выйти замуж. Том сделал глоток своего напитка, рассеянно слушая историю, которую рассказывал Эйвери, о чем-то бессмысленном, что произошло на вечеринке, пока он все еще был наверху, узнавая о величии своей собственной родословной. Он пытался рассеять свое внезапное неудовольствие, пока Аннабель не издала тихий вздох, ее губы чуть приоткрылись, когда она застонала. В этот самый момент вся она была не чем иным, как довольством и безмятежностью, и он обнаружил, что расслабляется при виде ее умиротворенного лица. Некоторое время он наблюдал, как она дремлет, не подозревая о тех, кто отправился спать, оставив лишь горстку из них в общей комнате. Он был поражен тем, как естественно девушка заснула в комнате, полной незнакомцев, несмотря на волнение, музыку и толпу. Его странно озадачило, что она так беззаботна в своей самоотверженности, с такой легкостью отдается в объятия Морфея, доверяет намерениям людей, и он задался вопросом, была ли она легковерной или ее успокаивало присутствие друга детства. Он поймал себя на том, что завидует положению Аластера, которое было беспрецедентным и абсурдным, поскольку он знал, что у мальчика нет романтического интереса к ней и к женскому полу в целом, и все же ему было интересно, каково это - быть тем, на кого возложена такая ответственность за заботу о ней, быть единственным, кому она доверяла настолько, что заснула посреди битком набитой комнаты, положив голову ему на плечо. Это было странно интимно - знать теперь, как она выглядела во сне, и ее красота завораживала его, как ее длинные ресницы касались нежной кожи щек, как пряди каштаново-каштановых волос нежно касались ее лба. Он с тоской вспомнил, как прижимался к ней всем телом, чтобы дотянуться до бутылки с тоником ранее тем вечером. Он все еще мог чувствовать контур ее лопаток на своей груди, ее острые кости, но гибкую талию, когда она наклонилась над столом под его весом, так, что он не хотел, чтобы это было провокационно, но, возможно, так оно и было, и он задался вопросом, не выдало ли его тело просто, насколько он соблазнителен. Подумал, что она была в своем красном платье, когда стояла там посреди его общей комнаты. Он надеялся, что не рассердил ее, потому что ее лицо вспыхнуло, как только он отступил в сторону, но она не отодвинулась, и Том надеялся увидеть в таком жесте доказательство их знакомства, потому что, даже если это не подтверждало никакой близости, это, тем не менее, выдавало склонность, или, может быть, даже апелляция. Он нашел ее раскрасневшиеся щеки в некотором роде очаровательными, даже если не хотел мучить ее, и поймал себя на том, что чувствует странный подъем, возможно, от алкоголя или от чего-то еще, от тоски, жадности, которая зародилась где-то глубоко внутри него. И Том подумал, наблюдая за ее сном, что ему следует быть осторожным, потому что эта девушка все больше занимала его мысли.