Второе поколение (УСТАРЕВШАЯ ВЕРСИЯ)

— Пшурик, ты сегодня какой-то… Не такой, как обычно… — Фифи впервые за несколько недель подошла к обджекту, не боясь получить за это по голове.       Лайтер уже давно не появлялся на глазах, а Пшуру еле как упросили встретиться вновь после их последней с Лайтом встречи. Казалось бы, он всегда только за прогулки и времяпровождение вместе с друзьями, но сегодня он был очень… Сер. На нëм лица не было. Он не смеялся, не улыбался, не злился. Он только пусто и потерянно смотрел вперëд чуть ли не стеклянными глазами. И на вопрос своей подруги он ответил как-то мямля, будто напуганно.       Всем это казалось чем-то странным и необычным, даже тем, кто знаком с ним недолго. Клячки сели рядом, пытаясь растрясти его и привести в чувство. Фляг поглядывал на него, ожидая, что он выкинет какой-то фокус, который обернëтся чем-то ужасным, пока тот продолжал тихо сидеть и молчать. Его сестра тоже пыталась развеселить обджекта, но он лишь нервно, неловко, натянуто хихикал в ответ, после чего снова замолкал и думал о чëм-то своëм. Даже Гласси попытался с ним о чëм-то заговорить, даже спросить что-то насчëт цветов, однако и он получил в ответ лишь невнятные слова и бормотание.       Все общались, шумели, играли, однако рогатый продолжал смотреть в сторону и молчать как рыба. Он будто превратился в манекен или куклу, которую забыли. Фотофрейм больше других пыталась с ним заговорить. Говорила о платьях, о куклах, о любимых цветочках и цветах, спрашивала про его рисунки и как рисовать граффити… Но продолжала на свои распросы получать односложные ответы и молчание. — Господи, что ж такое то… — пробухтел Фляг, снова бросив взгляд на Пшурика. — Почему когда он появляется, так сразу что-то происходит… — он задавал этот вопрос куда-то в пустоту, но его услышала Космо. — Слушай, может ты поговоришь? — спросила она у него. — Ты у нас самый, ну, такой… Понимающий, что-ли? Может разговоришь его? А то сидит, как убитый… — Ладно, я с ним поговорю. Но просто я не понимаю, как так звëзды сходятся, что почти каждый раз он всë внимание забирает на себя. В первый день его знакомства с нами, каждый день, когда они с Лайтом виделись, вот теперь ещë и сейчас… — Ну… Не знаю, почему вы тогда на него так смотрели, но на драчки и необычное поведение все же обращают внимание, да? — Может ты и права…       Он тяжело вздохнул, встал с дивана и направился к Пшурику, сидящему почти в углу комнаты на стуле. Его появление обджект заметил не сразу. Только когда Фляг помахал карабином прям перед его глазами, он оторвался от раздумий и заволновался. — А? Да? Что такое? — по одному только тону его голоса можно было понять, что он испугался. — Хэй, тихо-тихо. Просто, ты сегодня как будто сам не свой. Мы беспокоимся… — Фляг подтащил себе стул и сел рядом. После всех стычек между Лайтером и Пшуриком, ему было даже приятно посидеть у некричащего во всë горло маты круассана. — Не хочешь ничего рассказать? — Я-Я? — он вдруг напугался ещë сильнее, начал заикаться и даже спрыгнул со стула, в последний момент спася того от падения. — Н-нет, что ты… — один всë больше и больше паниковал, а другой всë больше и больше нервничал и не понимал, что происходит и что он такого сказал. — Слушай, я понимаю, это, наверное, странно душу изливать, но видно, что с тобой что-то случилось, и твоë поведение всех пугает и волнует. Расскажи пожалуйста, — Фляг смягчил свой тон, пытаясь успокоить круассана, но того это только больше напрягло. — Н-нет, нет-нет-нет, всë окей… Просто приснилось… — прошептал он в ответ, залезая обратно на стул. Его руки буквально затряслись. — Парень, успокойся! Я просто хочу помочь, — напряжение и волнение нарастали. Клячки заметили, что Фляг ведëт беседу с их лучшим другом. Они решили подключиться, видя, что Пшурик начинает только больше и больше паниковать. — Пшурик? — Всë хорошо? — Я… Я… — обджект судорожно поглядывал из стороны в сторону, пытаясь успокоиться. — Принимайте эстафету, я принесу чая с ромашкой. — строго сказал Фляг, быстро слезая со стула и направляясь на кухню. — Чувак, что случилось? — Расскажи, мы поможем всем, чем можем. — Ну… Это насчëт…– обджект уж было хотел открыться, как тут постучали в дверь. Все сразу же замолчали. А Пшурик только сильнее забился в угол. — Бля. — пробормотала Клячка. — Надеюсь, что это не мама с папой… — Космо пошла открывать дверь. — Пшур, Клячек, Клячка! Если услышите голоса взрослых, то прячьтесь! — выкрикнула она перед тем как подойти к двери и так понятную мысль. Близнецы уже начали присматривать себе убежище. — Космо, подожди, давай я открою! — Фляг поторопился опередить свою сестру, дабы он смог задержать родителей, на случай, если пришли именно они.       Однако он не успел. Как только Космо отперла замок, дверь распахнулась. На пороге, суровый, хмурый, непохожий на себя, Лайтер. Его очки были заляпаны больше, чем обычно, а его лампа имела оранжевый, тусклый, не предвещающий ничего хорошего цвет. Под глазами красовались тëмные мешки. Лицо было искажено недовольной, угрюмой и мрачной гримасой. Девочка выпала в осадок, увидя эту картину. Фляг вскоре подбежал, ожидая увидеть бурно обсуждающих что-то родителей, но увидел нечто в точности, да наоборот.       Лайтер, молча и идя по стенке, прошëл мимо них. Хотя, точнее будет сказать, что он оттолкнул стоящую на пути Космо и побрëл дальше. Ошеломлëнный Фляг захлопнул дверь за входящим, пока тот уже прошëл в комнату, где нависла гробовая тишина. Все уж было выдохнули спокойно, особенно Клячки… Вот только Пшурик испугался только сильнее. Он с ужасом смотрел на насупившегося очкарика. — Лëгок на помине… — пробормотал он, берясь за руки двойняшек. Клячек притянул его к себе, сжимая его руку в ответ, а Клячка спрыгнула со стула. — Хэй! Ты оборзел моего лучшего друга до такого состояния доводить?! — она встала, выпрямившись и готовясь отбиваться от Лайта и защищать Пшурика, однако новоприбывший продолжал исподлобья смотреть на вжавшегося в Клячека Пшуру. — Лайт, что случилось? — Фляг хотел положить на «плечо» Лайтера свой карабин, дабы тот приостановился и обратил на него внимание, но его друг только юрко увернулся, подходя ближе к напуганного обджекту. Все остальные отходили от них всë дальше и дальше, встав у самого входа в комнату и образовав там затор. — Лайти? — Фотофрейм подпрыгнула к Лайтеру, но тот просто переступил через неë и продолжил игнорировать всë и вся. — Ты слышишь вообще что-нибудь? — Клячка и не думала прекращать. Она всегда защищала своих до конца. — Я не с тобой говорить собираюсь. — заговорил Лайт с некой хрипотцой в голосе. Он поднял девчонку над полом, чтобы та не загораживала его цель. Она, конечно же, начала громко ругаться и бить того по руке, ведь она могла дотянуться только до этой части его тела. — Чувак, слушай. Давай я спокойно уйду, а ты… — Пшурик начал жестикулировать второй, свободной рукой, пока другой он продолжал крепко сжимать руку своего лучшего друга. — Что я тебе сказал? — не проявляя ни капли эмоций, перебил его Лайтер. — Я… Э… — он в сомнениях взглянул на Клячека, но испепеляющий взгляд очкарика заставил его сказать. — «Больше не связываться с вами»…? — И что ты сделал? — Лайт продолжал гнуть свою линию, но на этот раз Пшурик нахмурился в ответ, показывая этим то, что он отказывается говорить. — Я СПРАШИВАЮ, ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ? — хрипота прошла, когда Лайтер громко, во всю глотку заорал на обджекта, бросая на пол Клячку и больно хватая «за шиворот». Его очки соскользнули с лампы и звонко упали на пол. — ПШУРИК! — одновременно выкрикнули двойняшки. — ЛАЙТЕР! — воскликнул Фляг, проталкиваясь через ребят. — ЧУВАК, ПРОШУ, ОСТАВЬ МЕНЯ В ПОКОЕ! — на глазах Пшурика появились слезинки. — ЧТО Я ВАМ ТАКОГО СДЕЛАЛ, ЧТО ВЫ ВСЕ МЕНЯ ТУТ НЕНАВИДИТЕ?! — АХ, Я РАССКАЖУ. — он грубо бросил его на стул. Клячек слетел с него прямо на свою сестру. Лампа очкарика вдруг вспыхнула более оранжевым, хотя вернее уже красным оттенком. — ВСË ДЕЛО В ТВОËМ ЕБЛАНЕ-ОТЦЕ. — ЛАЙТЕР, ПРЕКРАТИЛ! БЫСТРО! — голос Фляга бил по ушам и пугал как гром среди ясного неба. Но его изо всех сил пытались остановить Флипкейс и Гласси. Они держали его, чтобы тот не покалечился. — ЗНАЕШЬ, ПОЧЕМУ ФИФИ ТАК ПОХОЖА НА ПИКЧЕРА? ПОЧЕМУ ГЛАССИ НА НАНСЕНСУ? А ФЛЯГ И КОСМО НА БРЯЛКА И БУТЫЛЫЧА? — Лайтер продолжал орать, приблизившись к самому лицу Пшурика. Тот лишь напуганно смотрел тому в самые глаза, наполненные разгорающимся огоньком безумия, пока его лампа всë больше и больше накалялась и краснела. — Я ЗНАЮ, ЧТО ТЫ ВИДЕЛ ТЕ СТАРЫЕ ФОТКИ И НАСЛЫШЕН ОБ И.Н.М.Т. — он замолчал, тяжело и громко дыша. — Ты думал, что мы все тут никак не связаны, кроме как дружбой? — он фальшиво улыбнулся. — ТЫ ОШИБСЯ, ПЕДРИЛЫ КУСОК. РАЗУЙ ГЛАЗА И ПОЙМИ, ЧТО ТЕБЕ ЗДЕСЬ НЕ РАДЫ. — он резко встряхнул обджекта, по лицу которого уже стекали слëзы от страха и осознания того, что его первоначальные страхи оказались правдой. — ЛАЙТЕР! — ЗАХЛОПНИСЬ! — лампоглав, чья голова стала ярко-ярко красной, теперь слегка светилась и была раскалена донельзя, ударил подошедшего обджекта. Он не сразу понял, на кого пришëлся этот злосчастный удар. — ФЛЯГ! — воскликнула Космо, вытеснувшись из вжавшихся в дверь ребят. Лайтер замолк, и вытаращился на своего лучшего друга, медленно опустив руку.       Абсолютно все в комнате были потрясены. На стуле в самом углу, обняв самого же себя, беззвучно рыдал и глотал собственные горькие, солëные, холодные и противные слëзы Пшурик. Перед ним стоял ошарашенный Лайтер, чьи очки чуть не разбились, упав с красной, еле светящейся от накала головой, которая могла начать плавиться и трескаться с минуты на минуту. Фляг, у которого от удара сильно сместилась, распушилась и смялась чëлка, под которой скрывалось разозлëнное, суровое лицо с небольшой вмятиной посередине. Она осталась от сильного удара. — ЛАЙТЕР. — Фляг схватил Лайтера за руку. Он громко дышал носом, сжимая губы и смотря прямо в глаза безумцу. Очкарик сначала пытался держаться, но пока его лампа медленно остужалась и становилась всë менее красной, его взгляд опускался всë ниже и становился всë более пустым и стеклянным. — СМОТРИ В ГЛАЗА. — Фляг не желал переходить на крик, но злоба была сильнее. Ему приходилось говорить сквозь зубы. — ТЫ ГОВОРИЛ, ЧТО ВСË БУДЕТ НОРМАЛЬНО. ГОВОРИЛ? — он плавно перешëл на некую смесь крика и шëпота. Лайт робко кивнул, не отрывая взгляда от пола. Фляг дëрнул его за руку. — У ТЕБЯ ЛАМПА НЕ НАСТОЛЬКО МОЩНАЯ, ЧТОБЫ ТАК ДОКРАСНА РАСКАЛЯТЬСЯ. — он приблизился ещë больше к его лицу, продолжая тяжело дышать и вглядываться в лицо очкарика. Его друг продолжал будто издеваясь молчать, тупо глядя в пол и много моргая. — ТЫ ИДËШЬ ДОМОЙ. И Я ВСË РАССКАЖУ ТВОИМ РОДИТЕЛЯМ. — Фляг снова его дëрнул. На этот раз сильнее и больнее. — Подбирай очки. — твëрдо и бездушно приказал он напоследок, грубо высвобождая, а точнее бросая, его руку.       Лайт нагнулся за ними, еле как сгибая свои пальцы. Как только он поднял их и надел, Фляг снова схватил его и потащил за собой к выходу, как маленького ребëнка. Ребята пятились, вжимались в стену, отбегали, в общем, делали всë, чтобы пропустить и тем более не задеть их. Все глазели на еле как переставляющего ногами Лайтера, уставившегося в пол. Обстановка не разрядилась и когда с огромным грохотом захлопнулась входная дверь.       Все молча переглядывались, заходя обратно в комнату. Было удивительно, что погрома не случилось. Висела просто гробовая тишина, нарушаемая только шмыганием Фифи и звуками капель слëз, скатывающихся с лица всë также молчащего Пшурика. Никто не решался сказать и слова или сделать что-то, что могло бы издать звук. Ребята продолжали растерянно переглядываться, пока Космо вдруг не встала. — Я… — после тишины еë слова звучали очень громко. — Мне может кто-нибудь помочь убраться в комнате и заварить чай? — в ответ на это двойняшки встали, не решаясь заговорить. — уберитесь тут немножко, пожалуйста. — Клячки начали ставить стулья и подушки на место, пока Космо на кухне заваривала несколько кружек чая. — То есть… — голос Пшурика осип из-за молчания и слëз. — Вы все… Ну… Дети участников И.Н.М.Т…? — Что ж… — Гласси тяжело вздохнул. Флипкейс закивала. — Господи… — он хотел ещë больше разрыдаться, но запас воды в теле уже иссяк. Оставалось только сидеть и чувствовать, как слëзы высыхают и оставляют следы, что сковывают лицо. — А… П-поч-чему ты так г-говоришь? — Фифи начала хныкать и запинаться. — Эта история как болото. Утянешься в неë — больше не выберешься. Для тебя она пока слишком глубокая и вязкая. — Гласси погладил еë по голове. — Думаю, она уже достаточно большая, чтобы знать. — внезапно вставил своë слово Клячек. — Кляч, ты уверен? Ты же помнишь, как мы потрясены всем этим были. А она не сильно меньше нас. — Клячка подошла ближе к брату и зашептала. — Тем более взгляни на это невинное дитя… — Я уверен. То что она самая младшая у нас не делает еë особенной. Она имеет полное право. — Тем более я тоже всей истории не знаю! — вдруг произнесла Космо, которая уже вернулась с чаем в руках. Из кружки в еë правой руке валил пар, в отличии от небольшой чашки в левой. — Значит надо рассказывать. — Давайте я тогда… — Точно? Это же, вроде как, твоë больное место. — Да, я хочу сам. — строго ответил он, после чего взял у Космо чай и отхлебнул приличную часть. Было довольно-таки странно, что от слюны Лайта его рога чуть ли не текли, а от горячего чая, которого было намного больше, с ним ничего не случилось. Хотя нет, он сразу же успокоился и даже раздобрел. — Ну, так… Что произошло такого, что все на тебя тогда косо смотрели? — Космо присела рядом. — Ита-а-ак… Как вы возможно слышали, Лайт помянул недобрым словом моего батю. Начнëм с того, что, как я понял, все наши родаки знакомы. — Пшурику, после пережитого стресса, стало настолько спокойно, что он перестал выбирать слова и закартавил. — Они изначально, кроме моей мамы и дяди, жили вообще в другом месте. В какой-то долине. И там не было ни домов, ни других обджектов, только наши родители. Мои, кстати, не раз заикались о том, что там был кто-то ещë, но на все мои распросы они не давали ответа. — он как-то обиженно вздохнул, после чего снова отхлебнул чаю. — А как так получилось, что все оттуда, а твоя мама отсюда? — поинтересовалась Фифи, на что Пшурик просто растерянно пожал плечами. — Ну, и там все, вроде как, жили дружно, даже наши с Лайтом отцы. И потом они жутко поссорились… А это шоу только разожгло между ними конфликт ещë больше. Мой отец начал чмырить и издеваться на ним ещë больше. И к этому ещë подключилась мать Космо и Фляга. Это всë более-менее прекратилось, когда мой отец был исключëн… Но когда шоу закончилось, они прибыли сюда. И хоть мой батя, насколько я знаю, раскаивался, он его не простил. Вот они и разошлись, так и не разобравшись в своих взаимоотношениях. — Значит, твой папа делал плохо его папе? — Фифи поникла. Еë бантик тоже. Девочке было тяжело принять такое. — Ох, не просто плохо… — Пшурик громко вздохнул. В его глазах был виден этот ужас при мысли о всëм, что натворил его отец. — А почему я про это ничего не знала? — Фотофрейм взглянула на Флипкейс. Она неловко посмотрела куда-то в сторону, думая над ответом. — Пикчер и Клеви были самыми первыми исключëнными. — подобрал слова Гласси. — А я? — Космо спрыгнула со стула, осматривая окружающих. — Фляг знал. — это уже был Клячек. — Он не хотел рассказывать тебе. Он думал, что для тебя это будет слишком. — Хм… — девочка надулась, нахмурилась и села обратно. Она это запомнит. — Неудивительно, что он на тебя так злился. — А по-моему, это странно. — вдруг сказал Гласси. — Пшурик Лайтеру до этого ничего никогда не делал. Всë началось с того, что Лайт сам довëл его, зная, что он темпераментен и вспыльчив. — эти слова вогнали Пшурика в розовую краску стыда. Ему было непривычно слышать такие нелестные слова, которые были не матами или оскорблениями, а очень правдивыми фактами, в свой адрес. — Секунду! — вдруг прервал их Клячек. — Пшурик, почему ты сегодня то вëл себя так? Ну вернее… Мы поняли, что это из-за Лайтера… Но что произошло между вами? — все ребята, кроме Пшурика, переглянулись. Абсолютно всем стало интересно. — Оу… Ну… Космо, Фифи, принесëте ещë чаю? — Но мы хотим услышать! — Я скажу, когда вы чай принесëте. — Да блен, снова чайник ставить… — пробубнила Космо, беря с собой Фотофрейм. Пшурик до последнего держал спокойное лицо, но как только девочки скрылись за углом, его сразу с головой накрыла волна тревоги. — Вчера он пробрался ко мне в дом, привязал к стулу и начал угрожать. — громко прошептал он. В его глазах был виден страх.       Все были в шоке: Флипкейс икнула и выпучила глаза, на лице Гласси снова появился тот странный глаз, Клячек схватился за грудь, а Клячка за голову. — ЧЕГО БЛЯТЬ? — тоже громко шепча, проговорила Клячка. — Я думал это сон, потому что как только я проснулся, то уже оказался на стуле, и он меня вырубил потом хрен пойми как… НО ЗАПИСКА НА СТОЛЕ ВЧЕРА ВЕЧЕРОМ И ТО ЧТО ПРОИЗОШЛО СЕЙЧАС… — он покачал головой, пытаясь что-то показать руками. В конце концов его язык просто завязался в узел и он схватился за свои рога. — Ох, Господи… — пробормотал Клячек, у которого на глазах уже появились слëзы. — Он совсем больной что-ли? — Клячка взглянула на своего брата, перед этим встряхнув его. — Ну… Судя по его лампе и виду… Думаю, что и вправду больной, но не в психологическом смысле. — сглотнув, ответил он. — То есть, он болен? — Фляг сказал, что его лампа не должна быть такой красной и рыжей, это слишком опасно так нагреваться для стекла. — подметил Клячек. — Ещë у него уставший вид уже пару недель. А ещë он жаловался на головную боль и кошмары... – Клячек загибал палец на каждый симптом. – Недосып? – выдвинул гипотезу Гласси. – О-о-оу, это реально ужасно. Я помню, как не спал трое суток... – на Пшурика нахлынули неприятные воспоминания. – Но почему он мало спит? – вдруг спросила Космо. – Он у нас несколько раз оставался на ночëвку и все разы спал как убитый. Даже когда я о него спотыкалась, он не просыпался... – она задумалась. – Может, что-то случилось? – побеспокоилась Фотофрейм. – Мало ли... – Недосып случился, это точно. – подвëл итоги Пшурик. – А причину этого недосыпа мы узнаем потом.

***

      Фляг вëл, хотя, вернее было бы сказать, тащил за собой еле волочащего ноги Лайтера. Они ни разу не заговорил с того момента, как вышли. Один продолжал полузакрытыми глазами смотреть в пол, а второй, сначала торопящийся и злящийся, теперь сбавлял темп, чтобы его друг поспевал за ним. Фляга теперь больше беспокоило состояние вялого и полуспящего Лайта. — Слушай, Лайт. — тихо и осторожно начал он разговор. — Прости, что я так тебя за руку хватал и орал на тебя. Это довольно-таки больно, я знаю… — ответа не последовало. — Но ты тоже поступил очень ужасно. Ты наорал и довëл обджекта до слëз, ещë и таким способом. Мне жаль, но мне придëтся рассказать о том, что твоим родителям произошло. — Фляг взглянул на Лайтера. Нависла неловкая пауза. — Ты как? — он остановился и отпустил руку Лайтера, как вдруг тот зашатался и чуть не упал. Лайт опëрся одной рукой о колено, а второй прихватил голову. По лицу было видно, что он чувствовал себя, мягко говоря, нехорошо. — Минутку… — еле слышно промямлил он. — Эй-эй-эй, чего ты? — Фляг подхватил того под руку. Карабин случайно прикоснулся к лампе. Обджект почувствовал жар от стекла. — Боже, я думал у тебя уже спала температура… Тебя надо поскорее довести… Вон, смотри! Немного осталось. — Фляг указал на дом парня, но тот даже не поднял головы. Для него она стала тяжëлой, будто налитой свинцом.       Обджект еле как дотащил шатающегося из стороны в сторону друга, пока тот, опустив голову, что-то бормотал себе под нос. Фляг с большим трудом дотащил его до входа, после чего растряс. — Лайт? Лайт! Лайтер! Приди в себя! — очкарик стоял, прикрыв глаза.       Тряска заставила его с трудом разлепить глаза, после чего он остановил своего друга и встал самостоятельно. Будто бы забыв про Фляга, он распахнул дверь, которая оказалась не запертой, и, не закрывая еë, опëрся на стенку и направился к лестнице наверх. — Лайтер? — послышался с кухни хрипловатый голос.       Оттуда вышли Кнайф и Лампчка. Мама Лайта сразу же подскочила к сыну. На еë лице был отчëтливо виден испуг. Отец же, с ужасом и недоумением в глазах, подошëл к Флягу. — Что у вас произошло? — Кнайф смотрел прямо в глаза Флягу, пока тот поглядывал на своего лучшего друга. Он облокотился на тело матери, пока та растерянно смотрела на своего сына. — Я-я не знаю. Он вдруг пришëл и н-начал себя странно вести… Е-его лампа очень быстро покраснела и… — Фляг замолчал, думая, какие слова лучше подобрать.       Он продолжал смотреть на Лайтера. Его мама ахнула и отпустила его. Он медленно отошëл и, всë также опустив голову, приблизился к лестнице. Пару мгновений в тишине, которые по ощущениям растянулись на долгие минуты, вдруг прервались громким треском. Взгляды обджектов устремились на стоящего на первой ступеньке Лайтера, чья голова не была видна из-за тени. Однако все трое увидели белую, длинную трещину, покрывшую всю голову очкарика. Он опëрся о тумбочку и еле гнущимися руками и пальцами смахнул с лица очки. — Всë… Не могу больше…       И в эту же секунду с громким звоном, треском и режущим уши звуком вдребезги бьющегося стекла он упал на пол. — ЛАЙТЕР! — Лампчка подскочила к телу Лайта. Кнайф же, скривив гримасу ужаса, захлопнул дверь прям перед носом Фляга.       Парень остался стоять на пороге дома. Он испуганно смотрел в дверь, пока в голове он ещë прокручивал картинку валяющегося на полу тела Лайтера, на голове которого осталась лишь помятая, разорванная, почерневшая вольфрамовая нить.