сон, ушедший в минус

я ничего не помню.

      это знакомство без контекста, история нас обоих как отдельных личностей словно началась только с этого момента, и ничего ему не предшествовало.       я не помню, зачем развязывал шнурки на обуви, и зачем завязывал с ней разговор - тоже не помню. что это все значит? может быть, она расскажет, пока мы бредём по полупустым, омертвевшим улицам и без того плохо знакомого мне города. жаль, что она молчит. жаль, что я тоже молчу. она понимает меня без слов, читает, закрывая глаза - ей не нужна аудиодорожка, она видит все сквозь подрагивающие веки и густые ресницы. несостыковка в том, что это не действует в мою сторону.       - так как тебя зовут? - зачем я, боже, спрашиваю? зачем рушу тишину? зачем мне это?       - лола. ты не расслышал?       - да. извини..       она не отвечает. снова. лола. не такое уж и стандартное имя для этих краев. откуда она здесь?       - я даже близко не отсюда. мы не могли раньше видеться.       я не успел и подумать об этом, как она ответила на вопрос в моей голове. странное чувство - говорить с тем, кому выражать свои чувства голосом не надо. он и без того все видит. над моими мыслями бушуют пенистые мутные волны, пока она смотрит через чистую гладь.       - мне уже пора. хорошая вышла прогулка. спасибо.       уже? но куда? она ни с кем не связывалась, даже время посмотреть было негде. а главное - на улице светлее некуда. я поднимаю на нее глаза. она уже улыбается. я не вижу лица, но я чувствую, что она улыбается. всегда, когда мне снились сны или я что-то вспоминал, на месте лиц была муть. телесная муть, без единого признака очертаний лица. если, вспоминая, я могу выудить отдельные черты, то глядя на нее я не могу разобрать ничего. я даже не помню, какого цвета у нее были волосы. то ли русые, то ли черные, но точно с ровной падкой челкой.       - я могу проводить тебя. - само вырвалось. почему? зачем? ещё чуть ли не утро. к чему?       - хорошо. - и усмехнулась. звучно, свободно. она знала, что я это скажу, поэтому и смеётся.       она резво повернула. так, как не поворачивают, когда выстраивают маршрут к дому, нет. так, как поворачивают, когда за тобой идёт кривой шаткий силуэт по темной улице, и ты пытаешься его запутать - петляешь по дворам, ползёшь самыми длинными и извращёнными путями, лишь бы поскорее завернуть за угол и скрыться.       заводит меня в подъезд. я не помню, чтобы она вводила код от домофона. я много чего не помню. всё как в тумане, да и она тоже. далеко-далеко. тянет руку, чтобы я ухватился, вернул способность осязать.

способности осязать у меня не было и без того.

      я не ловлю ее бледную, щуплую ладонь. просто волоку ноги позади. ей не грустно от того, что я не реагирую. она тоже безэмоциональна. наверное, вода пошла рябью. читает. ищет.       подходит к лифту. мнётся тоже. всё-таки нажимает на кнопку вызова. недоверчиво, с напускным терпением. так, словно лифт может обмануть ее содержимым серой и гнусной кабинки. двери открыты, но она не спешит заходить. я чувствую, словно она, как одичавшая и брошенная кошка принюхивается, ищет подвох и заходить не спешит. я открываю рот, чтобы что-то сказать, но у меня нет вопросов. и говорить нам не о чем. а было ли?       наконец шагнула в кабину. помещеньице узкое, даже слишком, но мы вместимся. просто обычно такие лифты рассчитаны на одного. ее первый шаг - команда для меня. выжидаю уважительно, вхожу за ней. она, не обращая внимания на тесноту, неловко спрашивает.       - а где же кнопка.. кнопка минуса..? - растерянная. спросила будто не у меня и даже не у лифта, не у себя, спросила у чего-то, что было рядом, но я не осязал. как обычно.       нужный блестящий новизной кругляшок вырос из ниоткуда. как по щелчку пальцев того самого чего-то, к чему обратилась лола. впервые называю ее по имени у себя в голове. она вздёрнула плечами. хихикнула тоже. снова слышала мои мысли. может, я просто говорю всё вслух?       она проликовала про себя, со всем расслаблением нажимая на кнопку с тем самым минусом. потом - с цифрой восемь.       - на минус восьмой? - я начал говорить. дивлюсь самому себе. нам это не нужно, но мне неловко настолько, что продолжаю делать вид, будто обычные законы логики на нас распространяются.       - если доедем.       наверное, самый неожиданный ответ, который можно было получить. что ж, в следующий раз можно будет предполагать и такое.       - следующего раза не будет. - констатирует факт, который меня пронзил абсурдом. но я ей верю.       лифт словно въехал в линию шахты, задвигаясь назад. с чем бы это могло быть связано?

едем вниз. вниз. на лифте, с первого этажа. вниз, но у меня нет вопросов. вниз, но мне нечего сказать. вниз, но против течения. течение. лотосы.. перед глазами штиль водоёма.

      - ты сегодня спал? - встряла в тишину, разрушила концентрацию на далёком, объёмном шелесте потока.       - нет. - отвечаю честно. я не вижу смысла ей врать. мило, что она решила говорить со мной. я плох в телепатии.       - а сейчас ты спишь. тебе снятся лотосы. они вросли в землю, что впитала воду, окаймленную костями и оплаканную кровью. закрой глаза. опусти руки в воду. посмотри сквозь веки - по локоть в разбавленной алой жидкости, и ты знаешь составляющие. сердцевина каждого лотоса - гнилой, когда-то сизый жемчуг.       - хватит.. - я, пугливо. мне страшно, тревожно. глаза распахиваю сразу, смотрю на руки. нет, я не рвал придаточных корешков и нет, они не рдеют кровью.       - всё в порядке. лотосы обычно плачут багряным, впитанным из истоков и озёр, но этому лотосу плакать не хочется. чего тебе хочется, лотос?       "мне"? поднимаю на нее взор и тут же опускаю. невыносимо смотреть на неосторожный бледный мазок недовольного работой художника вместо ее лица.       - кто такие лотосы? я начинаю терять смысл этого слова.       она не отвечает. замолкла. я чувствую в воздухе что-то терпкое и скрипучее. оно легло нам обоим на плечи, цепляясь когтями и шипами, впиваясь в плоть. может, это этот "лотос"? синева. лазурь. сияние. шелк. нет, это не лотос.       - ты только что стал на шаг ближе к понимаю. методом исключения ты догадаешься, что имелось ввиду.       я не отвечаю. даже кивка не вздёрнул. я слишком занят. нет, это не кровь с обкусанных только что губ. это я, я, впитывающий проклятую воду. я в ней по пояс, перевалило за то время, когда уже не чувствуешь, что тебе мокро - этот статус уже стал привычен телу, подушечки пальцев размокли и проявились забавные волнистые узоры. я слышу шелест лепестков, совсем рядом, и это улыбка лолы. я знаю, чего хочет лотос.       лифт вздрагивает и выезжает, выбрасывает меня в душный тухлый воздух, но мне все равно здесь холодно. лола обеспокоена, трепет в ночи. я слышу.       - не тот этаж.. - кувшинка подняла мелкую волну тревоги. лола занесла руку над панелью. хочет повторить комбинацию. я смотрю на табло сверху. мы на минус седьмом. это плохо, лола?       - так не должно быть. - я знаю. наверное, знаю, потому что знает лола.       двери открылись. о волшебном шёлке лотосов больше не хочется. в нос ударил резкий запах сладкой гнили и ржавчины. стены обшарпаны и даже исцарапаны. такими же когтями, что скребли наши с нею плечи. шумит вода, рвущаяся из коричнево-красных разорванных труб. мне разонравился шелест воды. дело не в ситуации, дело, похоже, во мне. она же изучает. смотрит. глаза полны свежих одуванчиковых чувств ребенка, зашедшего за неизвестность, зашедшего туда, куда запрещали ходить родители, и лишь холод взрослой тяжёлой рукой отвешивал оплеуху, пытаясь вволочь назад.       она воспротивилась ребячеству только тогда, когда по правое плечо взвизгнул тяжёлым лязгом металл и отродью глухой темноты не оставалось ничего, кроме как шумно взбежать на нас. оно себя уже выдало, вот почему пришлось перестать таиться.       даже не знаю, что меня удивило больше: молниеносная реакция лолы и то, как быстро внял ее командам лифт. минус, восьмерка, закрытие дверей. я помню, что когда я пользовался лифтами, всегда нажимал эту кнопку. мне так спокойнее. было.       кабина въехала вовнутрь. добыча ушла, голод хищнику. мне показалось, что лучше было мне выпрыгнуть навстречу этому чему-то. мне не нравился я, бредущий по костяному бережку и ищущий кувшинки с цветками на мели. это не мои мысли.       - нет. тебе это нужно. - отторгла сомнения. одним махом. ее больше не пугает рябь. весь я - на поверхности, и вода мыслям более не преграда. перестань, лола.       - ты все поймёшь. нет, я не хочу. прекрати.       - мы приедем совсем скоро. не говори со мной. я не хочу слышать твоих мыслей.       мы едем слишком долго. она закрыла мне глаза, опустила веки двумя пальцами. не могу сказать, были они тёплыми или холодными. я словно закрыл глаза по своему желанию. никакого постороннего вмешательства, и я уже по грудь в омерзительной воде. если вода - кровь, то что здесь ил? я чувствую потребность. не свою потребность. я хочу, чтобы в моем сердце тоже играючи переливались жемчужины сивой лазури. мне это нужно. мне ли? я заново опущусь, всколыхну ночную воду, ночную кровь. лола, ты лгунья. ты предательница лотосов. это ты пустой лотос. это тебе хочется всех шелков жемчуга других цветков. почему я должен стать твоим пусковым устройством? ты пуста. хочешь, чтобы я опустел, прижимая к груди горсть посмертно краденного жемчуга. он нужен тебе.

***