Артефактор: О сути божественной

      На горе Юйцзунь было удивительно многолюдно. Цзюнь У бы даже сказал — многобожно.       И тхэле где-то в округе бродит. И два небесных генерала вот смачно ругаются в маленькой чайной. Очень смачно, и столь характерно, что не узнать тех под лицами младших божеств просто невозможно — он слишком часто это наблюдал.       Только вот странность — Ард`Лаир не просил о помощи. Да и Лин Вэнь не стала бы ее предлагать — или простить за него. Не после того, что видела. Не после того…       И вот он сам… почтил вниманием эту скромную местность. И что-то ему подсказывало, что без присмотра вероятное безобразие разовьется до невероятных масштабов.       Да и на обещанных пеплозмеек посмотреть хотелось.       Но зная о привычках брата… Вряд ли он найдет их в деревне. Скорее уж путь стоит держать в лес.       Он нашел их по ци — тхэле редко от него скрывался. Даже когда еще не был божеством. Цзюнь У все хочет спросить — а не был ли? Способности брата… не этого мира сила. Божественность — тоже.       Но вместо троицы мужчин (муж и любовник его все еще несколько смущали), он обнаружил троицу весьма прелестных девиц.       Сначала подумал — обознался.       Девицы уставились на него с каким-то плотоядным интересом.       — Тхэле, — мягко пропела одна — в светлых одеждах, с белоснежными волосами и синими-синими глазами.       Прелестная, в общем, девица. Если забыть о том, что вообще-то братец.       — Я обещал тебя познакомить с пеплозмейками, — лукаво усмехается девица, — знакомься. Ней`Ран. Мой муж, который, будем честными, вообще-то напарник.       Не менее прелестная девица улыбнулась. Изящное платье, длинные черные волосы, изумрудные глаза — до того яркие, что с нефритом и не сравнить — красавица, словом, и редкостная.       Но немного смущало слово «муж».       Нет, среди богов было техника смены пола, и ее активно использовали, но право слово…       — И его любовник. Раахэ.       Вот при взгляде на эту девушку — верилось. Что любовник. Цзюнь У бы и сразу Князя Демонов ей дал. Сила резкая, манера держаться слишком уверенная — она о своей силе знала прекрасно. Слишком резкая, слишком агрессивная красота, слишком нарочито алые, нечеловеческие, глаза с вертикальными зрачками.       Слишком откровенное платье. Право, разрезы были весьма нескромны. И верх платья ничуть не лучше — приличной девушке стоило бы выбрать что-то более закрытое.       — Что? Наш, — нахмурилась Ней`Ран.       — Твой, — не одобрил ее слов Ард`Лаир.       — Наш.       — Нет. Твой. Я честная приличная жена.       — Стеллажу это в моей библиотеке скажи. Который ты с не своим любовником поломал.       — Это был супружеский налог.       — А. Теперь это так называется.       — Давай не будет разводить шуточки про блядство?       — Не я это так назвал.       — Так вот — твой.       — Наш.       — Твой.       — Ради прекрасной жены — ничего не жалко. Даже любовника.       — Что, опять свяжешь?       — А с женским рукоделием у вас, я смотрю, все так же? — встревает вышеназванный «любовник» и смеются уже все трое.       — Тебя они уже знают, — небрежно говорит Ард`Лаир, отсмеявшись.       — Приятно познакомится, — только и говорит Небесный Владыка.       Потому что подобное представление все же было верхом неучтивости. Нет, именно Ард`Лаир на его памяти вообще не страдал особой вежливостью, но… Все равно сбивало с толу.       — И чем же обязан такому… необычному виду? — спрашивает он после непродолжительного молчания — его внимательно и пристально рассматривали. Можно даже сказать — плотоядно.       — Ну как же, — радостно отозвался… отозвалась тхэле, раскрывая белоснежный веер — на нем синью были нарисованы горы, — мы тут собрались по поводу исключительно радостного события, братец. Твоя сестрица женится!       Цзюнь У поперхнулся. И от солнечной улыбки и от брошенного «мужем» — «В твоем случае — и правда «женится», да».       — Муж мой свадьбу мне бессовестно зажал, поэтому, как я и говорил — «Кого поймаем, за того и выйдем!», — солнечно продолжила тхэле.       Явно получая от этого всего какое-то извращенное удовольствие.       — О да, нам только свадьбы не хватало, — буркнула Ней`Ран, — причем в моем нынешнем мире. Тогда, может быть, от меня отстанут.       — Скорее уж объявят набор в гарем, — мурлыкнула Раахэ, — чур я первая. И вообще. У нас с тобой общий ребенок.       — О да, и похож он почему-то на законную жену, — в тон мурлыкнула Ард`Лаир, — это уже не конфуз, это уже я и не знаю, как назвать.       — Хорошая конспирация?       — Вы это тому стеллажу в моей библиотеке скажите, ага…       — Ладно, хорош бухтеть. Так вот тхэле — они — подружки невесты.       — О да. Лучшие подружки невесты — муж и любовник! — фыркнула оный самый «муж».       Цзюнь У от них нестерпимо захотелось проморгаться, потому что их было слишком много. Перепалка была явно дружеской и со знанием дела, а командой все трое были очень слаженной — видно было и по жестам, и по позам. Видеть это было довольно непривычно — у богов друзей не было. Не таких.       — Служанки? — чуть поправляет он, потому что в знакомых ему брачных традициях уж точно никаких «подружек» не предполагалось.       — Не, — фыркает тхэле, — у нас ж не свадьба. У нас девичник.       — Это как?       — А это, брат мой, особый случай. Так сказать, последний глоток свободной жизни — поэтому полагается напиться, наесться, оттянуться и нагуляться напоследок…       — Нагуляться? — тихо выдыхает Цзюнь У, потому что если часть слов ему не понятна, то вот это вот как раз понятно и несет тот оттенок, что небо падает на землю.       — О, я прям вижу в твоих глазах «Женщине? Как можно!». Да, я прям в этом самом смысле, тем более что свадьба тут все равно по расчету…       — Женщине?       Два тихих смешка раздаются синхронно.       — То есть, мужику можно, а женщине нет?       Нет, Цзюнь У знаком и с вольными нравами, и с тем, что измены бывают не только с мужской стороны, он подобное видел — и не только среди демонов и призраков, но чтобы вот так, открыто? Приличной женщине?       — Это неприлично, — говорит Небесный Император.       — Ага-ага, тело женщины — храм и все в таком духе?       Цзюнь У кивает — и видит, как лицо брата прорезает усмешка — жесткая, незнакомая. Сложившийся было веер щелкает вновь, раскрываясь.       — Знаешь, братец… — голос становится вкрадчивым, завораживающим, — хорош тот храм, где много прихожан… И плох тот прихожанин, который шляется по разным храмам!       Тихий смешок.       — Ну все, котику отдавили старую травму.       — И котик пошел устанавливать матриархат…       — Не, а чего? Блудить — так всем, верность хранить — тоже, в одни ворота играть не нанимался!       — Не выворачивай, — просит Цзюнь У, после непродолжительного молчания.       — О да, «Это Другое»! — ехидно произносит «сестрица», — и вообще, ты нам картину портишь, если уж собрался приключаться с нами.       Цзюнь У лишь приподнимает бровь.       — Как ты мог заметить, мы тут все девушки…       — Как думаешь, мы долго будем его по кустам ловишь? — прекрасно слышным шепотом произнесла «любовник».       — Это по тем, в которых жена наша вырастила хищные тентакли? — не менее прекрасно слышным шепотом ответила «муж».       — Да что вы, я ж не зверь, — мурлыкнула «жена». Вопреки ее словам, из белоснежных волос поднялись не менее белоснежные кошачьи уши, — правда, сестрица?       И что-то Цзюнь У ее тон совсем не понравился…       Он отступает на шаг. Как-то… он не сестрица, право.       Под тремя хищными взглядами резко становится неуютно.       — У вас же есть такая прелестная техника смены пола, — урчит тхэле, — или скажешь, императору невместно?       — Скажу, что я ее никогда не применял. И не думаю, что это будет безопасно в обстановке, кишащей демонами, — осторожно намекает Цзюнь У.       — Бедные, бедные демоны… — все так же смотрит, как хищник на добычу тхэле. Пристально, не мигающе.       — Кстати, да, — вклинивается Раахэ, — демоны. Где-то тут они должны быть…       — Дорогой мой, даже у тупых демонов есть хоть какой-то инстинкт самосохранения. Они не будут идти к нам, — тихо говорит Ней`Ран. Не без удовольствия смотря, как «жена» склоняет местное верховное божество к полнейшему безобразию.       — Я обещал нам приключения. Так что демоны будут, — не соглашается шерх. И чуть хмурится, вглядываясь в мир. И канву канонной истории.       — Могу нечисть подманить, — задорно доносится с ветки.       Так, что все четверо головы и задирают.       — Ты что тут делаешь? — вопрошает Ард`Лаир, после секундного ступора.       Меньше всего он думал увидеть тут Вэй Ина.       — А мы к вам в гости, — все так же весело отвечает дух. Легкомысленно болтая ногами.       — Мы? — выделяет голосом оборотень.       — Эль честно взялся добыть мне яблок. Придет.       — Тут нет яблок, — машинально говорит Ард`Лаир. Он-то знает. Точнее, проверил.       — Он душа мира. Я в него верю, — заговорщицки оповещает его дух.       Оборотень только вздыхает. И подходит к дереву, кладя на него руку. Перед носом Вэй Ина вырастают два яблока. Больших и красных.       Тот веселеет еще больше, а оборотню достается признательный взгляд. Быстрый щелчок по медальону-артефакту — и яблоки срываются уже вполне себе материальными пальцами.       — «Он — князь демонов, как минимум,» — несколько напряженно говорит Цзюнь У по ментальной связи.       — «Скорее — мой собрат по несчастью,» — по той же связи отвечает оборотень, — «как его только не обзывали, но с князем демонов ты реально завернул… Он темный заклинатель. Был им, пока не помер. Теперь вот неведома темная зверушка. При активной подпитке души мира.»       Ард`Лаир едва заметно напрягается. Потому что тхэле тоже не всегда блещет здравомыслием и стабильным сознанием. Как бы что не вылезло на «конкурента».       Но Цзюнь У смотрит скорее с любопытством. Напряженным, но слова о том, что это — свое чудовище, он воспринял довольно хорошо.       — Познакомишь? — тихо спрашивает он.       — Чтобы вы не прожигали друг дружку подозрительными взглядами? — усмехается оборотень, расслабляясь, — Тхэле — это Вэй Усянь. Темный дух эпического класса разрушительности и поиска приключений на свою пятую точку.       Возмущенное «эй!» служит ему ответом.       — Вэй Ин, это — Цзюнь У. Местное божество. Небесный Владыка, если быть точнее. Мой тхэле, так сказать, собрат по несчастью… А этих двух культурно про себя ржущих обормотов ты уже знаешь.       — Ага, — беспечно подтверждает Вэй Ин, продолжая смотреть на Небесного Владыку, явно не проникшись пафосом и торжественностью момента. Сложно было проникаться, сидя на ветке дерева и болтая ногами, — яблочко?       Оное яблочко, идеально красненькое, он и протягивает.       К удивлению Лаи, яблоко все-таки берут. Хотя и очень охреневши.       Цзюнь У на яблоко смотрит так, как будто оно как минимум заговорило с ним человеческим голосом. И начало рассказывать тайны мироздания.       — Да ты ешь, гэгэ не отравит, — все так же весело доносится с ветки.       — Какой я тебе сейчас гэгэ, — тихо бурчит оборотень, — скорее уж цзецзе тогда.       — И вообще, не надо тут соблазнять моего духа какими-то подозрительными яблоками, — голос возникает одновременно с чувством присутствия.       Сильным и холодным. Цзюнь У голову вскидывает мгновенно, находя глазами появившегося. Он устроился рядом с Вэй Ином, неприлично даже как-то близко, на одной ветке.       Но занимало его сейчас не нарушение правил приличий, а слишком сильное и незнакомое присутствие.       Он не был похож на демона. Даже на Князя Демонов. Но и на бога… на бога это существо не походило тоже. И было сильнее, как бы не сильнее всей Небесной столицы вместе взятой.       Цзюнь У чувствует, как к нему подкатывает знакомое безумие. Не вовремя, совсем не вовремя, но чужака захотелось прогнать, уничтожить… а не вести с ним вежливые беседы, как того требовал этикет. Совсем не вести.       — Ты нашел яблоки? — словно сквозь пелену доносится до него голос Вэй Ина.       — Нашел. А еще нашел персики.       Персик в его руках был совершенной формы, притягивал и услаждал взор, а еще излучал подозрительно знакомую энергию.       — Это ж какое священное место ты обнес? — спрашивает дух.       — Небесную столицу, — безмятежно отвечает Риэльх, — там самые вкусные.       Тихие сдавленные смешки служат ему ответом.       — Чего я не знаю? — ровно спрашивает Риэльх.       — Все прекрасно, но вот он, — Раахэ несколько некультурно показывает пальцем на Цзюнь У, — Небесный Император.       — Так это я знаю, — беспечно отвечает Душа Мира, — персик будешь? — это он говорит уже самому Небесному Императору. Так, что сразу становится понятно, у кого Вэй Ин подцепил интонацию.       Безумие уходит куда-то в глубь сознания Цзюнь У, сдавшись под напором ситуации.       Да и вообще. Стоит представить, как эту битву обзовут битвой из-за украденных персиков… Это не та легенда, в которой он хотел бы оставить свой след.       — А честно стащенное всегда вкусней, — все так же безмятежно болтая ногами, говорит Вэй Ин. И честно стаскивает персик из сумки.       И впрямь вкусно.       Но Риэльх все так же протягивает персик Цзюнь У.       И улыбается.       Странно Небесному Императору до того, что аж кожей чувствуется. Даже когда он этот персик берет. Улыбка Души Мира становится лишь еще довольнее.       А Цзюнь У, с тем же чувством странности медленно откусывает персик.       Задаваясь вопросом, что он вообще тут делает. И зачем.       — Вкуснее же, да? — спрашивает Вэй Ин.       Кивает ему бог так, словно его дергают за ниточки.              «Меня сильно побьют, если я скажу, что он похож на котенка?» — спрашивает Раахэ по ментальной связи.       «Сильно», — отзывается Ней’Ран после непродолжительного молчания.       «И даже покусают. За гнусные намеки», — отзывается Ард’Лаир.       «Спасай его, мама-кошка, спасай», — ехидненько отзывается ему химеролог.       И уворачивается от мелкой молнии.                     — Его зовут Риэльх. Душа мертвого Мира, — говорит «мама-кошка», все же спасая своего, гм, «котенка», — в связи с чем он довольно необычен и силен до той степени, что иногда это раздражает. Эль, тебе представлять надо?       — Да нет, — откликается он. — Я о нем уже все знаю.       — Можно ли полюбопытствовать, откуда? — спрашивает Цзюнь У, понимая, что слова о «раздражает» просто словами отнюдь не были.       — Я Душа Мира. И уж считать из мира, пусть и не моего, чью-то историю — это легко.       Цзюнь У каменеет. Это как-то неприятно. Когда о тебе могут узнать любую информацию.       — И да, кстати, сокровище мое… тебе зачем замуж вообще понадобилось?       — Ну как зачем. Я честная приличная девушка, — Ард’Лаир раскрывает веер.       — У тебя муж. И любовник, — настаивает Риэльх.       — Это мое приданное!       — И даже ребенок.       — Это их ребенок.       — Верю, — крайне серьезно говорит дракон, — но похож он все равно на тебя.       — Да скорее уж на тебя! — парирует оборотень.       — Вас там рядом не стояло, — говорит Раахэ, — вообще совсем.       — И, чисто биологически, это мой ребенок, — замечает Ней’Ран.       — Что, прям биологически? — удивляется Ард’Лаир.       — Ага. Не этой жизни только, я ж перед смертью, если есть возможность, капсулы* удаляю, а то еще не знаешь, умрешь ли вообще и что потом из твоего организма переродится. Так что да, капсула нера-си была моя.       Оборотень только качает головой.       — Ну вот. Это не мой ребенок, так что никаких проблем.       — Ага. И кто тот несчастный?       — Кого поймаем, — с улыбкой говорит Ард’Лаир.       — Н-да. Ваше Величество, можно я обнесу Небесную Столицу на цветочки?       -Ты хочешь украсить нашу предстоящую свадьбу?       — Да нет. Я на могилку. Так можно?       — Сомневаюсь, что этот «дух новобрачного» вообще согласиться на свадьбу, — качает головой Цзюнь У.       — А я сомневаюсь, что ловить мы будем этого духа, — отвечает ему шерх, — он крадет невест, а какая свадьба без жениха?       — Гм, полагаю, он плохо разбирается в том, настоящая ли невеста. Главное, чтобы путем прошел человек — и в соответствующем виде.       — Да нет, «жених» тут тоже где-то бродит. И на мой купол злиться. Как и две «служанки невесты».       — Лихо вы их записали, — говорит Цзюнь У.       Для него не было большой тайной, что два бога войны отправились на помощь старому, как они все еще считают, другу. Но он не ожидал, что это станет известно и этой… Раахэ.       — Ну так на что годятся, — с улыбкой отвечает шерх.       — Я бы им и это не доверил, — фырчит оборотень.       — Злюка.       — У меня просто память хорошая, но нет, не поэтому. Они не умеют развлекаться. И да, насчет этого, — обрывает он что-то собирающегося сказать Цзюнь У, — мне нужны именно что подружки невесты.       Цзюнь У становится неуютно. Очень.       Он технику перевоплощения не использовал, не Повелитель Ветра все же.       — Подружки так подружки, невелика разница, — говорит Риэльх, спрыгивая на землю.       Девушкой. Из-за плаща не слишком вышло оценить, насколько изменилась фигура, но лицо однозначно стало изящнее.       Цзюнь У поводит плечами, чувствуя пристальный взгляд. Очень пристальный взгляд.       Тхэле… тоже не хвастался стабильностью нрава. И иногда казалось, что и впрямь от него нужно было спасать если не мир, то как минимум отдельную его область. Особенно, если он что-то брал себе в голову. А взять он мог любой пустяк. Или не пустяк. Гм, долг в палочках благовоний за разрушения в Небесной столице — обычное дело, быть может, это Линь Вэнь не проявила должной уважительности?       Цзюнь У прикрывает глаза и использует заклятье. Все лучше, чем если его будут заклинать со стороны.       Тело ощущалось непривычно. Очень. Он чуть качнулся, привыкая к балансу. Броня тоже изменилась. Изрядно потеряв в своих защитных функциях, потому что так открывать верхнюю половину тела было верхом неосмотрительности. Едва ли полупрозрачный шелк обладал должными защитными свойствами.       Странный взгляд переместился ему в район груди.       — Так сойдет? — голос у него изменился тоже, и Цзюнь У лишь понадеялся, что физическая сила осталась с ним. Он все же был богом войны, а не ветра.       — Сойдет, — отзывается оборотень, — только знаешь, сестрица, — голос девушки приобретает мягкость и вкрадчивость, — не в размере счастье!       Но Небесный Владыка только еще больше распрямляет плечи.       «Ну да, не в размере…» — намекающе говорит ему Ней’Ран по связи.       «А в бронелифчике» — ржет шерх. Нагло и неприкрыто.       «Да ну вас. Вполне себе симпатично вышло».       — Я все еще не думаю, что в таком виде можно появляться в приличном обществе, — мягко говорит Цзюнь У, надеясь, что Ард’Лаира попустит. И на своих странных мыслях он концентрироваться прекратит.       — Где ты собрался искать приличное общество в глухом лесу? Тут лишь мы, призраки, демоны и пара заблудившихся божков.       — Даже они способны распространять слухи. А слухи — оружие поопаснее меча, — мягко уверяет его Цзюнь У.       «А что, реально забудились?», — спрашивает напарника Ней’Ран.       «Ну, это же мой лес».       — Нам не повредит, а тебя просто не опознают. Уж прости, но в такой уровень мудрости я не верю, — Ард’Лаир поворачивается к последнему парню в их компании.       Вэй Ин думает, что вообще зря он с ветки спрыгнул.       Оборотень подходит, и он делает шаг назад. И еще шаг.       — Ну? Ты же можешь изменять форму.       Еще шаг.       — И тут уже все девушки…       — А, — говорит Вэй Ин, судорожно оглядываясь по сторонам, — а… А у меня есть вино!       Кувшинчик практически сам прыгает ему в руку. Им он и отгораживается от подобной участи и наступающего оборотня. И улыбается. Изо всех сил улыбается.       Ард’Лаир останавливается. И смотрит. Переводя взгляд с кувшина на духа, обратно.       — Ладно, — она улыбается, — принято, братец.       Легкий поцелуй на щеке застывшего столбиком Вэй Ина она оставляет чисто из хулиганства.              *капсула нера-си, ее еще кратко называют просто «нера-си», по сути это такой очень аналог яйцеклетки у нера, с той лишь разницей, что нера не размножаются, они меняют тела. И в эту капсулу просто прошивают нужный геном. «Беременности» не получается, новый организм просто пожирает старый, вот прям почти наживую. Кокон, если нера успевает его создать, несколько облегчает процесс. Новое существо может появиться только в случае серьезного сбоя этой системы, а так нера почти не размножаются — лишь перерождаются сами в себе.       Но в случае окончательной смерти без полного чисто физического уничтожения есть риск, что нера-си активируется само и само найдет себе питательный материал, и без разницы, живой или мертвый. Получившийся нера либо сильно потеряет в размерах, но восстановиться ему просто — это в случает перерождения той же души, либо сильно потеряет еще и в развитии, если с момента смерти прошло достаточно, и в нера-си угодила новая душа. Частично воспоминания старого владельца могут записаться, тут ситуация как с их случайным «размножением». По той же ветке, разве что существо получится более слабое, но для нера с их природной генетической изменчивостью вот вообще не приговор, а вопрос времени, питательного материала и наличия желанного генома. Ну и времени на адаптацию.       Ней’Ран, если возвращает себе изначальную расу, перед смертью старается капсулы убрать. И, чтобы случайно не респавнуться, и для того, чтобы не оставлять миру такой звиздец, как юный нера — и хрен знает, как там у этого звиздеца мозги перемкнет, и потому что нера-си, так-то, ценный материал. Для создания химер на его основе. Что нужно, конечно, редко — но иногда вот пригоджается.       И да. В теле нера подобных капсул две, редко когда три. Чисто дубль, если с одной что-то случится.