Сезон Ведьм

      Когда мать Ви отошла в мир иной со дня его рождения прошло пятнадцати зим. К тому печальному моменту она так и не успела поведать ему всех тонкостей волшбы, а ещё живая к этому времени бабка напрочь отказалась принимать участие в воспитании юного ведьмака. Для неё было совершенной дикостью учить столь тонкой науке мальчишку, ибо мужчины никогда ничего не понимали в этом искусстве, это всегда было умением женщин.       Однако, как выяснилось после смерти старой карги, какие-то надежды у неё все-таки были на нерадивого внука, раз она завещала Ви контракт со своим фамильяром. Таким же сварливым и жутко надоедливым Гриффоном, всегда почему-то принимавшему вид большой и странной птицы. За этот щедрый подарок внучек, так уж и быть, упокоил её тело по всем правилам, дабы она не скиталась обозленной душой по этому бренному миру. Хотя не то чтобы ему очень хотелось это делать.       По всем заветам и наказам любимой матушки ведьмак занялся помощью жителям деревни, рядом с которой было расположено их жилище. Вернее, теперь только его жилище. Вернее, скорее за тем, чтобы прокормить себя.       Вообще-то матушка воспитывала его добрым и хорошим ребёнком…но практичность победила, брал за свои настойки он чуть больше, чем его так скоро почившая мать. Он бы и с радостью брать меньше, но прикармливать три демонических рта, и свой к тому же, было немного проблематично.       Простите, три? Да, три. Гриффон, так мило завещанный сварливой бабкой. Тень, завещанная любимой маменькой. Ну и фамильяр самого Ви — Кошмар. После того, как начались первые денежные проблемы, ведьмаку показалось, что он слышит кряхтящий смех своей почившей бабушки. А вот почему ещё и мать решила его так подставить, Ви понять как-то не мог. Но он очень надеялся, что мать просто об этом не подумала, впрочем, избавляться хоть от одного из контрактов сам Ви тоже не собирался.       Хоть это и звучало слишком уж сентиментально и банально, но он в какой-то момент успел привязаться ко всем этим чертятам. Как бы их выходки иногда и не раздражали. Злили. Приводили в ярость. По сути такое мог вытворить только Гриффон, которого сразу сдавали его сообщники.       Что ж, а где же батюшка юного ведьмака? Ну, если узнаете, обязательно сообщите об этом Ви, потому что он и сам не знает. Все подруги матери, у которых он по-детски невинно вопрошал: «Вы не знаете где мой батюшка?» Как одна ему отвечали: «Запомни, дитя, отец у нас всех один, это естьм славный муж — рогатый бог, и в чьём бы чреве ты ни рос, мать у тебя так же одна, это естьм великая триединая богиня, что и даровала нам всем эту тонкую науку — волшбу». А матушка всегда добродушно отвечала, что он был великим воином, смелым и доблестным. И однажды сей муж прекрасный ушёл в военный поход, с которого ещё не вернулся. Быть может, он вернётся завтра? А пока давай спатки, А то вдруг ты проспишь как он придёт, ты же ведь не хочешь этого, да, Ви? Что ж, работало это зим до одиннадцати, потом Ви уже просто устал ждать «смелого батюшку» из похода и перестал донимать всех извечным вопросом «а где, собственно, мой отец?».       Что-ж, прекрасно Ви жил долго, продавал нуждающимся свои настойки, травы и мази, спокойно собирал ингредиенты для них в лесу, не конфликтуя со здешними мифическими тварями и, в общем, у него всё было отлично.       До тех самых пор, пока в этом самом треклятом лесу не завелась противнейшая из возможных тварей — мантикора. И пока она была одна, особых то проблем она и не доставляла. Вот только в последствии к ней присоединились и её собратья. Теперь походы в лес затруднились ещё больше, чем раньше, и проблематично это было не только для Ви, но и для людей, которых эта мантикора ужалила. А Ви вроде как бы и должен быть доволен — больше заказов, как ни как, вот только не все так хорошо. Потому что теперь он должен готовить снадобий в три, если не в пять раз больше. Потому что «нет, мы не можем не ходить в лес, врачеватель».       Но жить на что-то нужно, а соответственно и выполнять заказы на всё большее количество снадобий, поэтому, хоть этот момент самим Ви и оттягивался наиболее далеко, как возможно, но вечность тянуть нельзя.       — Слушай, Ви, не уверен, что это хорошая идея. Это же ведь мантикора — одна капля и нам всем кранты. А мы ведь с тобой хотим жить, не так ли? По крайней мере вот мы с котиком и каменюгой точно хотим, понимаешь? — щебет и перестукивание когтей по дереву немного напрягали и без того забитую мыслями голову, но как бы Гриффон не пытался отговорить Ви, он и сам понимал важность этой «экспедиции».       — Заткнись. Я и сам прекрасно осознаю все риски. — сумка на плечо, трость в руку и парочка зелий, из остатков трав, в карманах — больше ему ничего и не пригодится. Остаётся лишь уповать на лучший исход всего мероприятия. — Пора.       Выйдя из уютной избы, ведьмак отправился по тропе сразу же за ней, в гущу леса. Местами лежащий снег спрашивал грязную серую картину чащебы, но на деле не делал уютнее. По мимо мантикор есть и другие твари, на которых наткнуться не хотелось бы тоже. Оставившись около знакомого ствола дерева, Ви прислушался, прошептал одно из простеньких заклинаний поиска и начал наблюдать за повязанными на ели, и уходящими куда то вдаль, нитями. Каждая нить начала дёргаться на свой лад, некоторые были почти неподвижны, но привлекла его внимание та, что была натянута до предела, вот-вот и порвется.       Это не было хорошим знаком, возможно, кто то опять пошёл в лес, и надо бы не обратить внимания, пойти по своим делам, успешно выбравшись обратно с нужными кореньями и травами, но…       Чертово но никогда не позволяет делать так, как было по плану. И Ви выбирает эту нить, следует ей, возможно на смерть, а может и на удачу.       — Ээй, принцесса… Не думаю, что это тем более хорошая идея…       — Я сказал — заткнись.       — То-то у меня с самого утра всё кости ломит, да оперенье чешется, как знал, что случится что-то неладное…       Дабы ускориться ведьмак призывает одного из фамильяров, что стелется под ноги мягкой жидкостью, подхватывает, набирая скорость, и неся всё дальше в лес.