Солнечный свет на твоей кровати (The Boy Next Door)

«Ладно, чего уж там… — подумал Сюэ Ян и снова прислонил голову к плечу Сяо Синчэня, — мне и так сойдет». Их мирное, сексуально отрицательно сосуществование выглядело настолько стабильно-сдержанным, что даже диву дивуешься, а как это такое может быть, когда один четко знает, чего хочет, а второй не сильно это видит, что поразительней, в случае, если случатся поползновения «такого» рода, даже сопротивляться особо не станет. Наверное, осмыслит это в том же умственном критерии, в котором по миру логики путешествует носитель фразы «Лань-бро». — Жаль только, — вдруг заговорил Синчэнь, — что тортик не удалось сберечь. — Ну, ты его отвоевал, — сказал Сюэ Ян, нехотя, но отрываясь от его плеча. — Отвоевал, — вздохнул Синчэнь, — но это всё равно проигрыш. Давай его сюда. — Зачем? — Как зачем? Выкину. — Руки убрал! — Сюэ Ян аж схватил коробку и вместе с ней отодвинулся в сторону. — Ток тронь с такими намерениями — убью. — Сюэ Ян, — грустно нахмурился Синчэнь, — тортик испорчен. — А какая разница? Это мой торт! — Но я хотел, чтобы ты увидел его красивым. Я куплю тебе другой торт. — Нет. Я хочу именно этот торт. — Но он испорчен. — Он в закрытой коробке, как он может быть испорчен? — Я про внешний вид. Вишенка скатилась, крем размазался… — Что тебя так эта вишня беспокоит? Дать тебе мою? Хотя она вроде как тоже «раздавлена». — Э, не понял… Сюэ Ян промолчал, вместо ответа положив коробку на колени и начав развязывать ленточку. Сяо Синчэнь был явно недоволен его упрямством, но попробуй-ка выдрать эту коробку, тем более силой, из вот этих вот загребущих жадных рук одного черноглазого собственника, который если цеплялся за что-то, то как акула — монтировкой такую челюсть не разомкнешь. А тут как-то дрыщатый бухгалтер решил рискнуть простатой и у акулы тортик забрать. Самоубийца! «Я тебя девственности лишу, если сунешься, — подумал Сюэ Ян, развязывая ленточку. — Ток сунься, прям здесь изнасилую…» Когда Сюэ Ян поднял крышку, они оба заглянули внутрь. Да уж, тортик отвоевали… но, судя по виду, бой был долгим и горячим. Вишенка не просто скатилась — она, как и вишенка Сюэ Яна, раздавилась в хлам, крем размазался по всей коробке, бисквитные слои вышли из берегов и стали похожи на гармошку. Сяо Синчэнь увидел этот вид и едва удержался, чтобы не схватиться за сердце. Ну или не расплакаться. А ведь до всех этих боев на смерть, это был самый красивый тортик в мире… — Печально, — тем не менее согласился Сюэ Ян, обозревая это побоище. — Судя по следам, это было что-то шоколадно-вишневое, я прав? — Да, прав, — грустно вздохнул Синчэнь. Настроение его было попросту уничижено. — Он был таким красивым в витрине, мне его так аккуратно упаковали. — Ну а что бы ты сделал, если бы я не пришел домой в тот вечер? — Купил бы новый. — А этот? — Отдал бы соседу. — Только через мой труп, — ощетинился Сюэ Ян. — Я тебя всего на ничего оставил, а ты уже соседей подкармливать вздумал. — Но ведь я не знал адреса, где ты работаешь, а так бы туда тебе принес. — Не надо тебе ходить в то злачное место. — Я бы просто передал через охрану. — Ну тогда мне бы точно досталась одна лишь коробка. Сюэ Ян, если говорить честно, и сам был недоволен, что торт так пострадал. А еще расстраивало, что Сичнэнь весьма остро на это реагировал. Не хотелось видеть его расстроенным, а тут почти что слезы. — Что ты делаешь? — поднял голову Синчэнь, видя, как Сюэ Ян наклоняет лицо к коробке. — Ой, нет, ты что! Но Сюэ Яна было не остановить. Годами отточенным движением он нырнул лицом между бисквитов и облизал внутренность. У Сяо Синчэня аж рот открылся от того, что Сюэ Ян творил своим лицом между бисквитов. — Ого, прикольно, — он поднял лицо и облизнулся, — тут коньячная пропитка. Споить меня хочешь? Я так быстро пьянею… И снова наклонился, уже откусывая. Торит ему понравился, бухло в бисквитах тоже. — Бери, — он подсунулся к Сяо Синчэню и придвинул коробку. — Это и правда прикольно, давай вместе поедим. — Эм… — Ой, ну не брезгуй уже, — скривился Сюэ Ян. — Откуси с той стороны, где я не облизал. — Да не в этом дело, просто… — Что? — Там женщина на нас смотрит. Сюэ Ян резко повернул свое запачканное в креме лицо в ту сторону, откуда, что он и сам ощутил, ему поддувало чужим взглядом, и действительно увидел женщину. — Чё вылупилась? — крикнул он. — Подумаешь, лицом окунулся. Я что, должен жрать грязными руками? Приборов нет. Женщина поменялась в лице и резко отвернулась. — Во народ нынче пошел, — запричитал Сюэ Ян, — уже и пожрать торт средь бела дня нельзя. Ну не разлегся же я тут с тобой, что у неё морду так перекосило. На, ешь, это вкусно. — Спасибо. Сяо Синчэнь вытащил из кармана пакетик с антибактериальной салфеткой, вскрыл его, вытащил саму салфетку, вытер губы и нос Сюэ Яна, потом свои руки, но прежде, чем он успел двинуться пальцами к тортику, Сюэ Ян поднял коробку, повернул её тем боком, где не кусал, и практически заставил Синчэня тоже сделать это ртом. Тот сопротивляться не стал… почти, потому что наткнувшись на острый взгляд Сюэ Яна, всё равно не смог бы ничего возразить. Тортик действительно оказался вкусным, и они съели его до последней крошки, которые Сюэ Ян пособирал языком, вылизывая дно коробки. — Так ты вернешься сегодня домой? — А разве это не очевидно? — Спасибо. — За что? — За то, что возвращаешься. — Ну тогда прости. — За что? — За то, что после всего произошедшего, тебе всё еще приходится приглашать меня назад. — Да мне не сложно. — А мне стыдно. — Что? Сюэ Ян, ты только что на глазах у прохожих коробку вылизал. — Тебе рассказать, что я на глазах свидетелей вылизывал? — Кто-то уже угощал тебя тортиком? — удивленно поднял брови Синчэнь. Сюэ Ян поджал губы и меланхолично отвел взгляд. Ну видали, каков дуралей? Да к такому домогайся по самое не хочу, всё равно как-то по-своему поймет. В итоге Сюэ Ян еще поломался (от чего получил неимоверное удовольствие), из-за чего Синчэню приходилось снова и снова просить вернуться и убеждать, что без Сюэ Яна там всё разваливается (преувеличение, конечно, но Синчэнь вдруг проявил свою черту характера «идти напролом», хотя и мягко), после чего они решили взять такси, в котором Сюэ Ян, чтобы хоть как-то поднять себе приспущенную Вэй Усянем самооценку, ржал с его старых прозвищ. — Ты же тоже заметил, — бросил «наживку» и одновременно капкан Сюэ Ян. — Заметил что? — Ну… ты заметил. — Да что? Сюэ Ян внимательно на него посмотрел, но всем своим видом Сяо Синчэнь был настолько окутан ореолом своего святейшего девственного «я не при делах» ауры, что рентген Сюэ Яна уж как пытался высмотреть там слепые пятна доказательства «а ты и правда не смотрел?», но ну никак не удавалось высмотреть. Поэтому, окончательно убедившись, что Вэй Усянь Сяо Синчэню абсолютно до лампочки (причём в любом плане), Сюэ Ян наконец-то успокоился и расслабился. — Короче, у него багажник весьма нехилый, — продолжил Сюэ Ян, говоря о пятой точке Вэй Усяня. — Ну да, немаленький, — бесстрастно кивнул Синчэнь. — Так ты всё же смотрел?! — Это сложно было не увидеть, — так же бесстрастно пожал плечами Сяо Синчэнь. — Тем более в таком облегающем наряде. Ему бы штаны поскромнее носить. — А там очень нескромный запрос, чтобы штаны поскромнее носить, — добавил Сюэ Ян и продолжил: — В общем, еще со школы у него была кликуха «жопастик», с чего он очень сильно бесился и бесится по сей день. Хотя мне кажется, что наигранно, потому что так-то этот багажничек стал неплохим арканом в поимке одного безэмоционального упыря, а именно его главного любовника. — Лань Ванцзи? — Ага. Они же любовники, и связь их, начиная с дружеской, тянется с глубин детства. Я так понимаю, это Вэй Усянь его соблазнил на более глубокую связь, вот и шатается с ним до сих пор, даром, что обоим уже под тридцатник — они всё еще вместе. — Это неплохо, — заметил Сяо Синчэнь, — такие верные отношение. — Верные? — скривился Сюэ Ян. — Да просто долгие. И сам Вэй Усянь не подтверждает, что они пара, вечно отмахивается от прямого ответа. Ой, это такая история… у всех на языке. Просто многим непонятно, что это за отношения такие: они вместе, это доказанный факт, Лань Ванцзи его бережёт, обеспечивает, живут они в одной квартире, не всегда, но когда занимаются сексом — точно. Лань Ванцзи все свои ресурсы ему отдает, начиная с денег и заканчивая собой. По всей Европе его обкатал (во всех смыслах), в Америку возил, Австралию, по всем континентам короче. Оплачивает ему его эксперименты. — Эксперименты? — Вэй Усянь у нас архитектор-изобретатель, — дернув пальцами и немного скривив лицо, сказал Сюэ Ян. — Короче, во всех науках анальная затычка, и везде, как ты понимаешь, прорвало. Что-то удалось монетизировать, что-то полетело в тартарары. Но должен сказать, Вэй Усянь личность весьма и весьма… ну вот что не от мира сего и так понятно, но его нестандартные методы работы и фантазия действительно прорывные. Он открыл несколько своих фирм, лабораторных центров, вкладывается в науку и медицину, изобретает… и угадай, кто большую часть всего этого спонсирует? — Неужели Вэй Усянь совсем без денег? — Да с деньгами он, правда с фондом Ланей, конечно, не сравнить. Сперва родительское наследство, потом помощь семьи, что его усыновила, ну и вишенкой на торте — клад Ланей, безбожно спускаемый в этого авантюриста. Ты прикинь, он Старлинк хотел запустить с вершины пирамиды Хеопса. Его тогда еле сняли с неё, ведь он, придурок, умудрился ночью туда прокрасться. Хорошо, что его любовник спит не очень крепко, видно уже через многое прошел. Так этот идиот сбежал средь ночи в пустыню, Лань Ванцзи за ним, а там Вэй Усяня засекла еще и охрана, потом погнались за ним, с собаками, он убежал, но потом всё равно вернулся, залез на ту пирамиду — еле сняли. А как в Австралии через забор пытался перелезть? Его снова снимали с собаками, а Лань Ванцзи платил все штрафы. Короче, въезд в Австралию Вэй Усяню запрещен на две тысячи лет, а штраф он выплачивает до сих пор, ибо там такая сумма… — Как интересно, — протянул Сяо Синчэнь, довольно невежливо покосившись в окно. И тут Сюэ Яну бы обидеться, мол, а чё это я говорю, а ты морду воротишь? Но Сюэ Ян понял, что Сяо Синчэню совсем неинтересны байки об Вэй Усяне, что лишний раз убедило его, что Вэй Усянь, красивый и жопастый Вэй Усянь, действительно до лампочки Сяо Синчэню. — Ну или как провел свой отпуск я, — начал Сюэ Ян, на что Сяо Синчэнь мигом к нему повернулся с блеском в глазах. Сюэ Ян, увидев это, улыбнулся своей головокружительной улыбкой, замолчав. — Рассказывай, — поторопил его Сяо Синчэнь, что заставило сердце Сюэ Яна сжать ему грудь и быстро пуститься вскачь, словно у мальчишки. — Меня тоже хотели депортировать, только с Арабских Эмиратов. — Почему? — Я думал, там есть нудистские пляжи, ну и разделся до «ню», чтобы всё тело загорело. Но то был общественный пляж, а там арабы… — Тебя увидели женщины? — удивился Соя Синчэнь. — Если бы. Мужчины! Они подумали, что я эскортник и стали кричать, как обезьяны. Ты прикинь, как я обосрался, когда увидел, что они бегом двинулись ко мне. Я драпал среди тех песков и красных водорослей, в итоге прыгнул в море, уплыл на приличную глубину. И сижу такой в этом долбанном море, голый, все шмотки в отеле, ключ на пляже, в походной сумке, телефона нет. Повезло, что туристический катер проплывал мимо, я попросился меня подобрать. Мне там одежду выдали: парео ярко-розового цвета и детские плавки в крокодильчик. Никогда не забуду тот отпуск, даром, что мне его начальник подарил — больше я к этим арабам не сунусь. А как меня чернокожие хотели грабануть! Я думал, он мне коктейль предлагает, а он предлагал себя! Я не понял этого и зашел с ним в номер, смотрю — а там на балконе еще шесть таких же чернокожих! Короче, грабануть они меня хотели, трахнуться со мной и грабануть. Как мне повезло, что я деньги в трусах ношу, я сказал, что бедный, они мне поверили — видно тоже за эскортника приняли, который еще не насосал себе на ужин. Сяо Синчэнь слушал, широко распахнув глаза, но без отвращения, а с реальным любопытством. — Потом в тундре был, — продолжил перечислять Сюэ Ян, когда они уже вышли из машины и двинулись домой. — Ну прикинь: полярная ночь, пингвины, вечная мерзлота. Мне так хорошо еще никогда не было. — В фильме «Удачи Чак» главная героиня тоже любила полярный полюс. — Это да, но у меня Чака не было, как и Джессики Альбы с её невезением, поэтому среди пингвинов был только я. Я кричал, как они, имитируя их голос, катался на пузике, фотографировал тюленей, касаток, которые жрали этих тюленей, даже переночевал в берлоге, собранной из блоков льда. Классно было. — А по Китаю путешествовал? — Это я сделаю только в свадебном путешествии, — вполне серьезно, но с улыбкой сказал Сюэ Ян. — А то мне как-то скучно путешествовать по родине и не иметь слушателя, чтобы комментировать все свои впечатления. Я вообще не сильно люблю один путешествовать, мне нужно с кем-то разговаривать, а разговаривать я люблю. Сюэ Ян засмеялся, пока они поднимались на их этаж, потом стал заговаривать на новую тему в их беседе, попутно доставая ключ, как вдруг остановился и замер у двери. Сяо Синчэнь, заслушавшись его рассказов, чуть не врезался в него и вовремя остановился, а то бы точно об его плечо нос сломал. — Что это? — нахмурился Сюэ Ян, смотря на дверь. — Что? — Там кто-то есть, — еще сильнее нахмурился он. — Там никого нет, — ответил Сяо Синчэнь. — Нет есть, — настаивал Сюэ Ян и повернулся к нему. — И сейчас он бежит от двери, к которой недавно подошел. Кого ты пустил в наш дом? — Я? — удивился Сяо Синчэнь. — Я только тебя пустил. — Там кто-то есть, — продолжал настаивать Сюэ Ян и вставил ключ в замочную скважину. — Готовь мешки для «мусора», я его сейчас поймаю. Зайдя внутрь, Сюэ Ян быстро снял ботинки и молниеносно зашагал внутрь. Сяо Синчэнь зашел за ним, обескураженный, и вдруг… что-то вспомнил. — Сюэ Ян! — закричал он. — Это не то, о чем ты думаешь, это!.. Но утробный вой уже прошелся по спальне. Что-то упало, хлопнула дверь, кто-то нечленораздельно закричал, издав вопль ужаса. Сяо Синчэнь застыл, медленно подняв к губам пальцы и во все глаза смотря на дверь своей комнаты. А потом дверь открылась, и из неё, немного бледный, но очень сердитый, вышел… Сюэ Ян. — Сяо Синчэнь, — слегка сузив взгляд, он посмотрел на мужчину, — а что это я такое нахожу, а? Меня не было всего… да не важно сколько. А ты уже притащил в дом вертихвостку и уложил её в свою постель? — Не было такого, — тонким шепотом пропищал Сяо Синчэнь. — Я никого не приводил. — Тогда что «она» делает у тебя в спальне? — «спокойно» продолжал Сюэ Ян. — Я её еле поймал, она успела меня укусить. — Ты в порядке? — с испугом спросил Сяо Синчэнь. — Я-то да, а вот она… — Сюэ Ян. Прости, — снова зашептал Сяо Синчэнь, — но тебя не было, и мне… — Стало одиноко, — играя с голосом продолжал Сюэ Ян. Потом он начал цыкать, неодобрительно качнув головой, — Сяо Синчэнь Сяо Синчэнь… Сяо Синчэнь был в такой панике, что не издавал ни звука, но уже чувствовал дрожь в коленках. Сюэ Ян с сочувствием посмотрел на него, потом вздохнул и обернулся в комнату. — Эй, — позвал он, — хватит уже лежать на чужих простынях, тебе там всё равно ничего не светит — на них уже сплю я. Выходи, выходи давай, пока за волосню не выволок. Сяо Синчэнь убрал руки от лица, видя, как издавая жалобные звуки, из комнаты выходит… белая пушистая кошка породы персидских, и жалобно мяукая бежит к нему на ручки. Бежала она вперевалочку, потому что была пухленькой, и не из-за меха. — Сюэ Ян, — Сяо Синчэнь опустил к кошке руки и поднял её на них, — я сейчас всё объясню. — Не раньше, чем я смою усталость и поужинаю. Кстати! — он вдруг развернулся и двинулся в сторону кухни. — Ужин. — Э-э… — Сяо Синчэнь мысленно пытался перестроить маршрут Сюэ Яна, но куда уж — он даже физически такое не смог бы провернуть! — когда Сюэ Ян подошел к холодильнику и резко его открыл. — Я тебя люблю. Сюэ Ян смотрел в холодильник. Взгляд его остекленел, сам он не двигался. — Неа, — вяло поднял брови он, — не поможет. — Точно? — Сяо Синчэнь сал нервно поглаживать кошку. — А если я тебя очень люблю? Сюэ Ян выпрямился и с грохотом закрыл дверцу пустого, абсолютно пустого холодильника, в котором тихо умирал кусок моркови и стоял корм для его пираний. — Беги, — Сюэ Ян даже закрыл глаза, чтобы хоть как-то справиться со стрессом, и замер на месте. Сяо Синчэнь, словно бы послушавшись, и правда побежал в комнату, но на деле он впустил туда кошку, плотно закрыл дверь, после чего вернулся к Сюэ Яну, который уже воображал, как отметелит его кухонным полотенцем. — Извини, — виновато сказал он. — Я знаю, как тебе это не нравится. — И всё равно сделал это. — Тебя не было, — с грустью заметил Сяо Синчэнь. — Но я кормил твоих рыбок. — А сам покормиться не мог? Или сырая печень слишком бы травмировала тебе психику? — Прости, — замялся Сяо Синчэнь, — давай закажем доставку. Я тоже проголодался. — Да погоди ты с доставкой, — Сюэ Ян к нему обернулся. — Сперва о ней. — О кошке? — поднял брови Сяо Синчэнь. — О, тут такая ситуация… в общем, она пробудет недолго. — Как она сюда попала? — Случайно, — нервно улыбнулся Синчэнь, — мне позвонили и объяснили ситуацию, и… я не смог отказать. Вот если бы ты был в тот момент, то однозначно отказал бы, ведь ты как-то упомянул, что жутко не любишь этих… — Вредных, царапающих, горделивых и наглых тварей, которые не видят никого кроме себя и требуют к себе постоянное настырное внимание? — Не всегда дружелюбных комочков, — сгладил его острые углы в высказываниях Сяо Синчэнь. — Сюэ Ян, этот кот очень социализирован, ему нужны объятия и ласка. Ему нужен друг. — Мне тоже нужен друг, с которым можно обниматься, я тоже социальное животное. А некоторыми местами прям слишком! — Друг? — Животное, — сквозь зубы промычал Сюэ Ян. — Сяо Синчэнь, ты что, совсем воздухом обдолбался, пока меня не было? — Воздухом? — Ну да, пищей своей, а что? — Но я пил чай. — Вау! — возбужденно протянул Сюэ Ян. — Так значит, траву не курил, а пил? На колумбийский снег уже подсел, или я чего-то не знаю? — В Колумбии есть снег? Сюэ Ян натурально хлопнул себя ладонью по лбу и упер руку в бок. Нет, с этим человеком совершено невозможно… ну, вот в такие моменты точно. — Короче, — взгляд Сюэ Яна стал нейтральным, — блохастый уедет отсюда сегодня же. — Сюэ Ян… — Где я буду спать по-твоему? — взъярился он. — Нечто с пушистым хвостом заняло мою половину кровати — я её еле оттуда отодрал! Посмотри, как она вцепилась мне в пузико, посмотри! Чё не наглаживаешь, а? Сюэ Ян поднял кофту, и Сяо Синчэнь действительно увидел на рельефе его пресса несколько тонких царапин. Он ничего не сказал. — Кошка… останется, — отведя взгляд, всё же выдал он, — на пару ней, не больше. Я пообещал. — Ну тогда уйду я, — Сюэ Ян опустил кофту и круто двинулся к выходу. Растерянный Сяо Синчэнь преградил ему путь. Сюэ Ян хмуро, но с интересом посмотрел на него. — Не уходи, — тихо сказал он, — ты ведь только пришел. — Мое место уже заняли. — Это невозможно. — Мне еще раз поднять кофту? — Надо обработать, — встрепенулся Синчэнь, но Сюэ Яна непросто было сбить с толку. — Короче, выбирай: или я, или она. — Сюэ Ян… — жалобно простонал Сяо Синчэнь. — Точно! — вдруг встрепенулся он. — Мои рыбы! Она сожрет моих рыб! — Ты уверен? — испугался Синчэнь… испугался этого абсолютного бреда, потому что когда кошка въехала, он закрыл крышку аквариума тяжелым бутлем с водой, а то не дай бог что. Ведь пираньи так смотрели на кошку… ну вот как Сюэ Ян смотрел на него, только Сюэ Ян навряд ли в горло вцепится, а эти… кажется, пускали слюни. — Я сделаю так, чтобы она не беспокоила тебя, — пытался дойти компромисса Сяо Синчэнь. — Это невозможно, одно её присутствие… — Ну пойди мне навстречу, ну прошу, — неожиданно, но Сяо Синчэнь вдруг в молитвенном жесте взял обе руки Сюэ Яна и поднял их на уровень груди, преданно смотря ему в глаза. — А я взамен сделаю всё, что скажешь, даже мясо съем… если захочешь. Сюэ Ян немного растерялся от этого неожиданного прилива нежности, к тому же он так четко ощутил жаркое тепло обычно прохладных рук… или это его были такими холодными, что обычно прохладные руки Синчэня показались на удивление горячими. Сюэ Ян смотрел на то, как держали его эти руки, и рот как-то сам собой закрылся. — Нет. — Ну пожалуйста, — пальцы Синчэня сжались чуть сильнее, что Сюэ Ян ощутил… с довольно интересными для себя эмоциями. — Нет… — Я очень прошу, — Сяо Синчэнь поднял их руки еще выше, почти к лицу, и на момент Сюэ Яну показалось, что он вот-вот… поцелует костяшки его пальцев. — Пожалуйста. Да, ко рту он приблизил… но кроме как шепота, которым Сяо Синчэнь обагрил пальцы Сюэ Яна, он больше ничего не сделал. «А жаль, — подумал чуть разомлевший Сюэ Ян, — я бы ему в ответ тоже кое-что поцеловал, прямо на этой кухне…» Кошка в комнате громко и, кажется, недовольно мяукнула, что мгновенно привело Сюэ Яна в себя. — Ладно, — сказал он, убирая руку, — пусть остается, но недолго. Я терпеть не могу животных, учти это. — А как же рыбки? — Рыбки? — поднял бровь Сюэ Ян. — Рыбки, Сяо Синчэнь, это дар богов тем, кто хочет содержать идеального питомца: писаются в воду, кричат молча и есть просят раз в два-три дня. — Действительно, — задумался Сяо Синчэнь, — а в этом есть смысл. — И немалый. К слову сказать, у меня бы и рыб не было, но мне их подарило начальство, так что… пришлось взять. К тому же, это пираньи, что необычно, и мне понравилось. Они рыбы, но хищники, маленькие, но с зубами и жаждой крови. Это прикольно. Синчэнь никак не мог разделить с ним такой восторг, поэтому вежливо улыбнулся. Сюэ Ян же, развернувшись на пятках и снова ощущая себя хозяином положения, прошествовал так, как, наверное, не ходят и короли, то есть с высоко поднятой самооценкой и полным удовлетворением от происходящего. — Ужинать-то будем? — походя спросил он, открывая дверь в комнату. — Агх, ах ты тварь, не кидайся мне в ноги! — Это она кланяется, — засмеялся Синчэнь. — К черту такие поклоны. Иди, уйди, изыди от меня, вон! Сюэ Ян не скрывал своего недовольства, однако несмотря на то, что его тон и слова были грубыми, на его действия это не распространялось: ни ногой, ни рукой, он не тронул кошку, сам её обошел, хоть и чертыхался, и матерился, но всё равно не тронул. Зато это приятно тронуло Сяо Синчэня который знал, что Сюэ Ян очень добрый человек, но скрывает свое смущение и в принципе то, что он стеснительный. Ну, так он видел Сюэ Яна, и возможно Сюэ Ян где-то в глубине души и правда таким был… только это всё скрывалось за внушительной физической силой, порой очень грубой манерой речи, импульсивностью, вспыльчивостью, иногда мстительностью. Но для кого как, разумеется. Перед Сяо Синчэнем Сюэ Ян с самого начала не стремился показать свои лучшие стороны, а был просто откровенен. Что странно, Сяо Синчэнь это принял, и когда Сюэ Ян это понял, то только тогда начал контролировать себя больше, чтобы случайно не обнажить того, что даже Синчэнь никак оправдать не сможет. Поэтому Сюэ Ян и спрятал на заводе пистолет, поэтому до последнего тянул с тем, чтобы кинуться выбивать душу из Лань Ванцзи, а позже — из Вэй Усяня. О, как же Сюэ Яну хотелось заткнуть ему его большой рот, но именно присутствие Синчэня, на тот момент уже близкое, поскольку его подняли с нижних этажей, не дало этого сделать. Хотя, если бы Сюэ Ян знал, чем в итоге обернется столь неожиданное вмешательство в его жизнь этой дрянной парочки, он бы без каких-либо раздумий перестрелял бы их обоих.