В тайне

***

В тайне

Грегори бежал по коридору, не понятно было, куда он ведет, но было точно понятно, что он ведёт подальше от существа и от… Фредди. Многое мгновенно поменялось после увиденного, обида и отторжение, непринятие всей ситуации доводили Грегори до истерики. Грегори чуть притормозил, облокотившись на стену, слёзы капали всё громче и громче, а Грегори даже не старался их держать. Грегори простоял у стены некоторое время, но недолго, ведь позади послышались шаги. Даже не шаги, а стремительный бег. Грегори побежал, но почему же? От страха? Или скорее от обиды? Ему не хотелось видеть того, кого ещё некоторое время назад с нетерпением ждал. Фредди бежал быстро, но в этот раз Грегори оказался быстрее. Вскоре подросток добежал до очередной двери, открыв её, он начал падать, голова кружилась, было непонятно где он, что происходит и куда он падает. Все уже смешалось в кашу. Голова отказывалась воспринимать что-либо. Приземление оказалось мягким, ведь это был сон. Грегори, медленно принимая сидячее положение на своей кровати, посмотрел на дверь: она была приоткрыта. Поняв, что Фредди сейчас также вернётся в реальный мир, пойдёт сюда, чтобы… Чтобы что? Он и сам не мог ответить на этот вопрос, но какой бы мотив зайти в эту комнату не был у Фазбера, подросток не хотел его видеть в любом случае. Парень быстро спрыгнул с кровати, заперев дверь и закрыв её на замок, через 3 секунды он услышал как кто-то дёргает за ручку двери. Особо гадать не пришлось: голос сразу выдал своего обладателя. — Грегори, открой дверь, давай поговорим! — просил Фредди. — Почему ты делал это? Зачем? Для чего? Это больно! — срываясь на крик, говорил Грегори. В ответ тишина, Фазбер сел спиной к двери, чутка задрав голову вверх. Из-за двери были слышны всхлипы. — Я… я… не думаю, что смогу ответить на этот вопрос… Я и сам над этим долго думал… Я помню себя молодым, амбициозным… Мы были одной большой музыкальной группой, выступали для детей, давали им автографы и всё прочее… Но в один момент группа начала распадаться из-за внутренних конфликтов, из-за того, что мы начали уставать от друг друга и… из-за моей зависимости… Подбородок Грегори был весь в каплях, глаза были опухшие и горячие. — Зависимости от наркотиков… Поначалу мы все просто баловались травкой, как это часто бывает в такой сфере, но если остальные остановились лишь на траве, то я стал искать что-то покрепче. Гораздо крепче… Тогда то и пошло всё под откос: я стал слабо соображать, что я вообще делаю, меня начали раздражать люди, потому что они мешали мне прибывать в этом состоянии… Грегори перестал плакать и стал внимательно вслушиваться в вещи, которые говорит Фазбер. — Я стал срываться на тебе, бить тебя, кричать, унижать и прочее, а в один момент я настолько перебрал с дозой, что… ну… ты понял, о чём я… Самое страшное, что я просто не помнил всего этого на следующий день. Понадобилось совсем немного времени, чтобы превратить тебя из счастливого ребенка в ребёнка, который вздрагивает от шагов, боится людей, не умеет адаптироваться в обществе, также у тебя появились проблемы с нервной системой и с развитием. Поскольку ты был сильно травмирован. — Всё, о чём я думал тогда — очередная доза. Эта зависимость пожирала меня изнутри и прогрессировала. Так не могло больше продолжаться, а потому друзья отвезли меня в одно место, где я пробыл несколько дней, ты был с Бонни всё это время. В один из дней пребывания там у меня состоялся разговор с психологом. Он сказал мне вещи, которые обычно доходят до зависимых слишком поздно, но в тот день ему удалось донести это до меня. Фазбер начал плакать. Грегори прислонился ухом к двери. — Позже я отправился в реабилитационный центр на два месяца, отправив тебя Бонни. Мне реально хотелось начать всё с чистого листа, но уже были последствия, которые ничем не отмоешь… Я говорю про тебя, Грегори… и про то, что я с тобой делал… Фазбер сжал зубы и глаза, чтобы остановить вырывающуюся из груди истерику. Когда волна отступила, Фазбер разжал челюсть и начал жадно глотать воздух. Грегори сидел, почти растёкшись по двери, тоже плакал. — Прости меня, пожалуйста, Грегори! Я не соображал, что я делаю… Но я не оправдываюсь, я знаю, что этому нет оправдания. Грегори сдерживал в это время порывы истерики, что уже подступили к горлу. — Я хотел начать всё с чистого листа, а потому пошёл на весьма трудное решение. Я просто решил стереть это всё из твоей головы, но ты не робот, а потому это заняло немало времени. Домой ты приехал совершенно новым. До этого ты прошёл целую кучу различных процедур… Деньги были не проблемой, но не будь я тогда популярным солистом, это бы очень сильно ударило бы по карману. Грегори сидел за дверью, открыв глаза от ужаса и обиды. — Терапия сделала своё дело, но врачи сразу сказали, что когда-нибудь это вскроется, что эти воспоминания не были стерты, а лишь спрятаны глубоко в твоём сознании, на их место пришли новые воспоминания, в которых я не плохой, а совсем наоборот. Когда-нибудь память восстановится — сказали они. ПАУЗА — Я всё время думал, как буду это рассказывать, но так и не придумал, мне было слишком больно осознавать, что когда-нибудь ты узнаешь правду. Ты прошёл терапию, я прошёл реабилитацию, но прошлое никуда не денется, это правда… — Нет… — сказал Грегори, сжимая глаза и зубы. Фазбер начал реветь, но при этом продолжил рассказывать. — Я решил сохранить это в тайне, понадеявшись, что память всё-таки не вернет тебя обратно в прошлое. Всё-таки врачи сказали правду… — Всё, что ты увидел во сне — это правда… Ты не обязан меня прощать Грегори, тебе уже 19 лет, ты вполне можешь сделать свой выбор… Если ты уйдёшь из дома, я не буду тебя останавливать, я пойму твоё решение… Но… Помни, что ты в любой момент можешь прийти ко мне, попросить помощи, денег или ещё чего-нибудь, неважно. Просто не забывай — я всегда готов помочь… После этих слов наступила полнейшая тишина. Фредди нечего было больше сказать, а Грегори в принципе нечего было ответить. Оба были разбиты и уставшие. Грегори встал с пола, пошёл к кровати без единого слова. В свою очередь Фредди услышал это: прижав ухо к двери, стал слушать. Грегори начал ложиться в кровать, Фредди услышал скрип кровати. Поняв, что Грегори сейчас явно не откроет, Фазбер повесил нос. — Грегори… — Оставь меня… Не сейчас… — обиженно перебил Фредди подросток. — Хорошо — последнее, что слетело с губ Фредди перед тем, как он ушёл в свою комнату. Фазбер медленно зашёл в комнату, закрыв дверь. Фредди сел на кровать, поставив локти на колени, а голову на лапы. Всё происходящее не ощущалось реальным. Фазбер стал отрывисто хватать себя за волосы, пытаясь почувствовать себя реальным. Ему хотелось ущепнуть себя и внезапно проснуться, но нет — это всё было взаправду. Хотелось всё вернуть как было хотя бы неделю назад: Фредди и Грегори сидят, смотрят фильм; Фредди и Грегори ходят по магазинам; Фредди и Грегори вместе собираются на озеро. От нахлынувших воспоминаний слёзы без предупреждения полились из красных от усталости глаз. Фредди закрывал глаза лапами: ему было стыдно реветь, ведь он — причина всего этого, чем же он думал раньше? Он не думал, частично не видел, жил в своём мире, где единственная забота — это очередная полоса прожигающего ноздри вещества. Стоило ли оно того? Ответ был очевиден, но понял он это слишком поздно. Фредди сидел на кровати, сзади уже светало, но свет был таким холодным и одиноким. В комнате был виден лишь скрученный силуэт, сидящий на кровати. — Это конец… — прошептал медведь себе самому. Так и прошёл остаток ночи… Через время солнце уже светило во всю, а никто из них так и не поспал. Фредди сидел, курил сигарету в своей комнате, открыв окно и смотрев в него. Фредди никогда прежде не курил дома, потому что ненавидел, когда вещи пахнут табаком, когда дома стоит этот не самый приятный запах, но сейчас это было неважно. Всё в жизни отошло на второй план, кроме одной вещи… В этот момент Грегори тоже смотрел в окно, заметив дым из соседнего окна, он решил тоже пойти в комнату Фредди. Грегори зашёл в комнату, Фредди обернулся. Ни Грегори, ни Фредди не говорили ничего, это было явно лишним. Фредди же просто смотрел на Грегори, словно на хрупкую, боящуюся всего вокруг бабочку. Смотрел, боясь спугнуть. Однажды он уже сломал этой бабочке крылья, но она всё равно прилетела к нему… Это многого стоит. Больше он никогда этого не сделает, никому не позволит… У Фазбера появилась надежда, что подросток всё-таки останется. Грегори безмолвно сел на кровать рядом с медведем, достал сигарету из пачки. Зажёг огонь зажигалки, поднёс к сигарете, сделал первый вдох. (Не знал, что он курит… Да, впрочем уже неважно, важно что он просто тут…) — думал про себя Фазбер. Просидев некоторое время в тишине, в компании табачного дыма, Грегори всё-таки решил дать ответ на слова Фазбера этой ночью. - Мне до сих пор не хочется верить, что это был ты… Ты исправился, я это знаю, я это вижу. Но тем не менее, я не могу забыть это всё… Это словно пластинка в голове, что играет одну и ту же песню. Песню, которая сводит меня с ума… Грегори положил сигарету о пепельницу. Встав с кровати, бросил напоследок: — Прощай… Сигарета одиноко догорала в пепельнице.