Мы с тобой друзья, Грейнджер?

      Вернувшись в общежитие, Гермиона обнаружила Гарри и Рона. Она хотела проигнорировать их обоих и отправится в свою комнату, готовиться ко сну. Желание общаться с кем-то из них сегодня отсутствовало напрочь. Она слишком устала, чтобы вспоминать ее унизительное свидание с Роном, точнее его отсутствие. Как только она зашла в общую гостиную, Гарри и Рон вскочили со своего места и приблизились к ней.       — Гермиона, нам нужно поговорить. — начал диалог Гарри.       — И тебе добрый вечер, Гарри. — Гермиона сложила руки на груди. — О чем ты хочешь со мной поговорить?       — Мы с Роном…       — Я не хочу говорить ни о чем, что касается Рона! — перебила Гермиона.       — Я могу тебя понять, Гермиона, но выслушай меня. Рон действительно вчера не пришел на ваше свидание, но он так поступил не со зла, а потому, что он был со мной. И мы были заняты кое-чем. Мы совершили вчера кое-что ужасное и нам теперь никогда от этого не отделаться! — Гарри говорил тихо       — Гарри! Мы же договаривались, что не будем об этом рассказывать! Мы договаривались сказать совсем другое! — Рон выглядел возмущенным, он не ожидал такого предательства от друга. Хотя уже забыл что сам наболтал Гермионе.       — Заткнись, Рон. Нам нужно признаться Гермионе, чтобы она вошла в наше положение и смогла помочь нам! — Гарри смотрел Рону в глаза. Он действительно не понимал, почему до Рона так туго доходят мотивы его действий.       — Помочь с чем? С принятием ваших… отношений? О боги, вы должно быть оба надо мной издеваетесь! Так сильно меня не унижал даже Малфой! Сначала Рон не приходит на свидание, а я между прочим ждала его полтора часа, а потом мне еще и говорят что он не смог прийти на свидание, потому что был занят «кое-чем» с другим человеком! Могли бы сразу сказать мне о своих чувствах друг к другу, а не разыгрывать этот ужасный спектакль! Да даже говорить об этом сначала не хотели! Друзья так не поступают. — разъяренная Гермиона обошла своих, наверное уже бывших, друзей и быстрым шагом направилась в свою спальню.       Во время ее пламенной речи парни стояли шокированные и красные, им было стыдно, но они ни слова не смогли вставить, чтобы переубедить Грейнджер и заставить ее наконец их выслушать. Когда Гермиона скрылась из виду, они неловко посмотрели друг на друга.       — Она подумала что мы?..       — Да, Рон. Именно это она и подумала. — Гарри выглядел растерянно — Что нам делать? Мы не только убили Малфоя, так еще и потеряли поддержку нашей подруги. — Гарри развернулся и пошел в спальню, Рон последовал за ним.       — Теперь нам нужен новый план? План Г?       — Какой стыд! Как вообще можно было подумать что у нас тобой что-то может быть? — Гарри кинул оценивающий взгляд на Рона, мимикой давая понять, что ему не нравится то, что он видит.       — Ох, ну спасибо дружище, ты тоже не красавчик! — Рон принял кривляния Гарри близко к сердцу.       Парни вырубились в ту же секунду, как только их головы коснулись подушки. Это был тяжелый день, не менее тяжелый чем предыдущий, а для Гарри вообще оба этих дня слились в один долгий. Гарри и Рон решили придумать план Г завтра.       Гермиона, залетев в свою комнату, упала лицом в подушку и дала волю своим эмоциям. Она не понимала почему жизнь так резко решила влепить ей пощечину и перевернуть ее привычный мир с ног на голову. Друзья теперь издевались над ней. Все эти годы, с первого курса, они были ее опорой и поддержкой, она знала что всегда сможет на них положиться, доверить им все свои проблемы и переживания. Она очень ценила то, что они рядом, и готова была делать для них все то же самое в ответ, помогать им со всем, чем могла, потому что они сделали бы так же. А сейчас она совершенно не понимала чем она заслужила такое отношение. Она им больше не нужна? От этой мысли Гермиона начала плакать сильнее. Видимо пришло время учиться быть одной. Теперь она сама по себе. С сегодняшнего дня ей нужно быть сильной и полагаться лишь на себя.       Гермиона почувствовала себя такой одинокой. Она не чувствовала себя так с первого курса, с тех самых пор как подружилась с Гарри и Роном.       — Гермиона, ты плачешь? — мягкий голос Джинни заставил Гермиону поднять голову с мокрой от слез подушки. — Что случилось? — Джинни встала со своей кровати и подошла к заплаканной ведьме.       — Я тебя разбудила? Прости. — Гермиона вытерла слезы ладонями.       — Все нормально. Кто тебя расстроил? — Джинни присела на край постели, рядом с Гермионой.       — Это все Гарри и Рон. Они… они… — Гермионе не хватало воздуха и мыслей, чтобы закончить предложение.       Джинни обняла Гермиону.       — Знаю, мой брат иногда бывает занозой в заднице, а Гарри… Гарри не всегда внимателен к тому, что происходит вокруг, и какие чувства испытывают другие люди. Но это не значит, что они не ценят тебя и дружбу с тобой. — Джинни говорила ласково и тихо, и Гермиона почувствовала, что она не одна, у нее все еще есть люди рядом. От этой мысли она успокоилась и перестала плакать. Затем ей стало стыдно за все то, что она успела надумать, пока мочила свою подушку. Она обняла Джинни в ответ.       Тем временем Драко смотрел в свой деревянный потолок. Он перечитал статью о своих родителях раз семь, даже подумал о том, чтобы отправить им письмо, но кроме «Дорогие Мама и Папа, я вас люблю и скучаю по вам» не придумал, что написать. Хотя Драко и осознавал, что любить и скучать по людям, которых он не знал это… странно? Неправильно? Скорее невозможно. Но ему не хватало родителей, потому что это единственные люди в жизни каждого человека, которым можно было безусловно доверять. Это единственные люди, которым ты нужен и которые тебя любят просто за то, что ты существуешь.       Очень страшно вот так очнуться и не знать кто ты есть, не иметь никакой поддержки, будто бы мир от тебя отказался. Если у тебя есть родители — ты знаешь, что ты кому-то нужен и кто-то тебя любит. Поэтому Драко так растрогала, принесенная Грейнджер, вырезка из газеты. Когда он увидел своих родителей, он понял, что кому-то нужен, что в этом мире у него есть место, что мир не отказался от него.       Но все же. Сейчас он мог испытывать свою любовь к родителям только исходя из своей логики. Он не был привязан к ним эмоционально, потому что не помнил их. Единственный человек к которому он сейчас мог чувствовать привязанность — была Грейнджер. Она была первым человеком, которого он увидел. Она заботилась о нем. Драко мог ей доверять. Когда Грейнджер была рядом, Драко чувствовал, что он в безопасности и тепле. Каждый раз когда она отвергала его дружбу, ему было обидно. С ее слов он знал, что раньше они не ладили. Но тогда почему сейчас она о нем заботится? И чем он вообще мог ее задевать? Какого рода конфликты у них были? Вряд ли она чем-то ему навредила, если бы это было так, то сейчас она бы ему не помогала. Она добрая, и Драко не чувствовал от нее никакой агрессии. Получается, что это он сам был мерзавцем. Драко совсем не хотелось думать, что он был плохим. Драко внезапно почувствовал вину, за то, что кто-то (он сам) мог быть столь жестоким и несправедливым к его подруге. Сейчас, когда он обнулился, он хочет доказать ей, что ему можно ответить взаимностью. Он больше никому не позволит ее обижать.       С этими мыслями Драко погрузился в сон.       Ему снилась огромная рождественская ель, увешенная разного цвета и текстуры шарами. Ель была очень пышная и настолько высокая, что драко приходилось уходить почти в самый конец гостиной чтобы разглядеть ее полностью. По всей ели, как веснушки, раскидывались огоньки. Драко не знал, что заставляло их так ярко светиться. Когда он подходил к этим огонькам ближе, он даже не мог разглядеть и понять что это такое. Драко потянулся рукой к одному такому светлячку и осторожно прикоснулся, его палец не закрыл свет, наоборот, будто бы погрузился в него, а то, во что он уткнулся было твердое и холодное. Драко испытывал неподдельный восторг от этой светящийся штуки.       — Мама! А что это такое? — не отрывая пальца от светлячка, крикнул Драко.       — Это волшебная гирлянда. — его мать сидела в кресле — Тебе и в прошлом году она нравилась, ты наверное уже не помнишь. — она мягко улыбнулась, предаваясь воспоминаниям.       — А когда можно будет открывать подарки? — Драко подбежал к матери и забрался к ней на колени, что такое подарки он прекрасно помнил.       — После ужина, когда твой отец вернется. — Нарцисса обняла Драко обеими руками у себя на груди.       — А сейчас можно открыть хотя бы один? — Драко поднял свои жалобные глаза на нее.       — Нет, дорогой. Мы должны открывать подарки все вместе, рождество — это семейный праздник. — Нарцисса нежно провела рукой по волосам Драко.       — Хорошо… — немного обиженно произнес Драко. Он продолжил сидеть в объятиях мамы и через несколько минут задремал.       Драко разбудил тихий голос его отца.       — Эй, дружище, с рождеством! — Драко медленно разлепил глаза — С рождеством дорогой! Идем ужинать, — Драко проснулся в своей кровати, а за окном было темно — а после ужина будем открывать подарки. — Люциус медленно гладил Драко по животу, чтобы он проснулся. Драко потянулся своими короткими ручками в разные стороны, чтобы взбодриться.       После ужина, как родители и обещали, они начали открывать подарки.       У мамы были какие-то маленькие и скучные подарки. Несколько бархатных коробочек, которые она с трепетом открывала, а затем доставала из них ожерелье, сережки или кольца с прозрачными камнями, которые ей помогал надевать отец. Драко не понимал как можно радоваться таким маленьким подаркам, но мама похоже была в полном восторге.       У отца подарки были такими же неинтересными. Какие то наручные часы, пара перчаток из драконьей кожи и брошь в виде змеи. Скучные подарки, но отец, кажется, был доволен.       Но зато у Драко подарки были просто обалденными! Огромные коробки, которые он открывал одну за одной. Внутри он находил самые разные игрушки: плюшевого дракона, железную дорогу «Хогвартс Экспресс», саму миниатюру Хогвартса, фигурки волшебников и деревянный гиппогриф на колесиках с распахнутыми крыльями! Драко был на седьмом небе от счастья. Он сразу же обложился своими подарками и начал играть, пока его родители сидели в обнимку на диване и о чем-то негромко говорили, пока на фоне тихо потрескивал камин.       Драко очнулся в лесничем домике. Какой красочный сон. Нет. То, что он сейчас видел, было явно не сном. Это его детские воспоминания.       Драко стало грустно, ведь теперь он помнил, с какой нежностью смотрели на него родители, как мягко они к нему прикасались. Ему захотелось снова упасть в теплые объятия матери и почувствовать как ее рука гладит его волосы. Но все, что он сейчас чувствовал — холод осенней ночи. По его виску потекла слеза. Драко быстро ее вытер ладонью, закутался в одело и снова погрузился в сон.       Теперь он вспомнил их, и мог искренне по ним скучать.