Демон

Конец июня ХХ04 года.

      Спрингвейл в Мондштадте не славился своими размерами, многолюдностью и чем-то высокоразвитым. Ничего из перечисленного к данному крохотному поселению не относилось, однако люди жили здесь вполне себе самодостаточно, занимаясь предназначенным для них ремеслом. Зачастую, точнее будет сказать — постоянно, они проделывали по утрам маршрут до Мондштадта, его сердца, и возвращались обратно, тратя меньше времени на путь. Все по тому, что даже ребенок, кончиком уха услышавший новость от взрослых о странном увеличении количества самых разнообразных монстров в округе, делал выводы: находиться за пределами родного гнезда опасно. Может, стоимость этой опасности мало кто понимал из-за их возраста, только наказы матери раздражали больше. А рассказы стражников и рыцарей Ордо Фавониус пускали возбужденные от необычных чувств мурашки по телу.       Свобода и загадочный путь за пределами дома привлекали, манили, точно сундуки с золотом. Лария мало что могла сказать подбегающим в интересе детям. Они все время просили поведать что-нибудь новенькое из Мондштадта, ведь все же не каждому удавалось получить разрешение родителей. А семнадцатилетняя девушка вполне могла выполнять поручения и за родителей в таком привлекательном городке. Однако последнее время никто не радовал новостями — где-то затерялся искатель приключений, а где-то и целая группа; в тяжелом состоянии некоторые рыцари из Ордо Фавониус после стойкой обороны земледельцев от нападения хиличурлов.       Лария предпочитала закрывать глаза на подобные строчки с доски объявлений и спешно уходить с полным рюкзаком всякой всячины, которую так просила купить мать. Детям — пересказывать небольшие диалоги с Сарой или Катериной, только не напрягать их головы небезопасными новостями. Отчасти это получалось до некоторых пор, пока самый старшенький из них не получил возможность самому бегать в Мондштадт. Тогда-то эффект от молчания девушки знатно разбился вдребезги. Однако ненадолго.       Взрослые из Спрингвейла быстро подняли шум после задиристых и неуважительных высказываний детей в сторону некомпетентности рыцарей вместе с ворчанием стариков. Лария хотела обойти эти разборки стороной, пока семилетний Келли, по совместительству младший брат, не упомянул ее, как одну из тех, кто передавал новости из Мондштадта. Столько глаз на себе она не чувствовала никогда — отпираться бессмысленно и отступать некуда, потому призналась в распространении лишь крошек от всей суеты настоящей ситуации. От нее быстро отстали.       Лария тяжело, с негодованием выдохнула, припоминая произошедшее несколькими днями ранее, и продолжила перебирать зелень, стоя за прилавком. Ее семья, Винс, занималась таким обычным ремеслом — земледелием — что хвастаться особо было нечем. Да и вообще мало чем от среднестатистической отличалась: пятеро детей и мать с отцом. Младшие братья и сестры отличались несносным или довольно необъяснимым, замкнутым характером, однако, когда девушка пыталась размышлять об этом и хоть как-то сопоставить родных с собой, получила только один вывод: сама такая же. Только, как старшей, Ларии доставалось больше и нравоучений, и заданий, потому следование указам родителей вошло в привычку и, на удивление, дало большую свободу.       — Лария! — знакомый девичий голос раздался откуда-то издали. Алые глаза в момент зацепились сначала за протоптанную дорожку справа, а после чуть прошлись дальше, наблюдая, как стремительно поднималась по тропинке Эмбер. Та махнула ей рукой, коротко улыбнувшись. Сегодня гостей больше не должно было быть, хоть и окрестности оставались заполненными рыцарями Ордо Фавониус, потому присутствие скаута слегка удивило.       — Какими судьбами, Эмбер? Новостей никаких нет?       Старшая Винс совсем недавно познакомилась с членом этой организации, после того, как жителям Спрингвейла удалось достучаться до них с просьбами о защите и уничтожении собравшихся в округе групп хиличурлов. Действующий магистр принял во внимание обращение. Эмбер является человеком, собирающим информацию и передающим ее выше.       — Новостей нет, — девчонка закинула руку за затылок, неловко почесав его, и поставила ладонь на пояс. — Сформированные отряды отправят на рассвете в указанные точки, и скорее всего в это же время сюда прибудет еще один рыцарь Ордо Фавониус — сэр Кэйа. Но я не уверена, сможет ли кто-нибудь застать его, — не только слова, но и интонация вынудили Ларию недоуменно опустить уголки губ.       — Почему ты так про него говоришь?       — Мм, — замялась, что только породило больше вопросов. Винс даже заинтересовалась во внешности столь не объяснимого Эмбер человека. Спустя короткие секунды все же продолжила: — Он может и вовсе не прийти, сделает так, как посчитает нужным, — пожала плечами. — Но у него всегда найдется правильное решение.       — Сэр Кэйа… — повторила ранее произнесенное имя девушка, мягко улыбнувшись. Довольно необычная личность, про которую ей еще не доводилось слышать. — Было бы здорово с ним познакомиться, как и с тобой, но не думаю, что это случится.       — Почему? — приподняла брови та. — После твоих слов я чувствую, что теперь должна вас познакомить, — по-доброму усмехнулась и поправила белую ткань, которой были накрыты несколько закрытых ящиков с фруктами. Лария улыбнулась снова и наконец оставила в покое оставшийся пучок зелени.       — Не знаю. Раз он такой своевольный, то мы можем не сойтись характерами, — Эмбер подавила легкий вздох, поджав губы, и приподнимая их уголки.       — Не говори так… — на надутые румяные щеки скаута девушка рассмеялась и поправила маленький светлый бант, держащий копну ее нежно-розовых волос. Та быстро подхватила смешок. — Нет, мне кажется, все как раз наоборот. Сэр Кэйа очень общительный, а ты интересная, если пообщаться с тобой подольше.       — Ну спасибо, — хмыкнула Лария, поднимая стоящий под ногами ящик с ранее перебираемой зеленью.       — Я не хотела тебя обидеть!       — Я и не обижалась, Эмбер, — та заломала брови, сдерживая улыбку, и поудобнее подхватила вещь под рукой. — Увидимся завтра?       — Да, конечно! — прижала руки к груди девочка и вновь замахала ладонью на этот раз — на прощание. Винс по-доброму склонила голову вбок, повторив ее движение с меньшим усердием, и обошла часть двухэтажного дома, чтобы позади увидеть достаточно больших размеров сарай.       Ей мало нравилось именно расположение их места жительства. Виной тому холм, на вершине которого и было возведено приличное жилище. Зато он оставался полностью во власти семьи Винс и обустроен так, как они того желали. Лария слышала, как продолжали скрипеть качели с противоположной стороны сада — наверняка, Мина и Цуро, близнецы, сестра и брат, задерживаются из-за собственноручно сделанного отцом развлечения для детей.       Деревянная дверь сарая открылась без лишних усилий нажатия на замок. Девушка быстро поставила в общую кучу ящиков еще один такой же и с идентичной скоростью прикрыла вход, запирая на ключ, который позже машинально убрала в рядом стоящую клумбу с пышными астрами. Отряхнув руки, сделала несколько шагов в сторону качелей, видя, как дети и вправду катались, звонко обсуждая прибытие рыцарей, и вдруг передумала, вернувшись к пройденному пути.       — Лария! — строго раздался женский голос из окна: створки тут же открылись, из которых выглянула светловолосая женщина лет тридцати пяти. Ее тонкие брови сместились к переносице, отчего на лбу проявилось несколько складок. — Ты уже закончила?       — Да, мам, — она кивнула, стараясь избежать тяжелого серого взора рассматриванием яблони неподалеку.       — Тогда иди в дом, — по прошествии нескольких секунд тон был значительно убавлен, вместе с тем казался подозрительным по отношению к девушке, однако та не стала чего-то выжидать еще и быстро прошлась до входной двери. Переступив порог, встретилась с двухгодовалым Лои, по-детски задумчиво держащим во рту игрушку. Снисходительная и одновременно расслабленная улыбка сама полезла на лицо: хотелось поднять его на руки и немного потискать.       Только старшая сняла босоножки, у выхода с кухни объявилась мать, держащая руки под грудью, обтянутой не только бледно-желтой рубашкой, но и розовым фартуком. В ладони вафельное полотенце. Лария легко прошлась до малыша и, не сдержавшись, сделала то, что хотела, чмокнув того в щеку и ловя нежный смех.       — Все подготовила к завтрашнему дню? — маму, Адель Винс, картина детей мало тронула, и она продолжила задуманный диалог.       — Да, — встретившись глазами, девушка не отвела взгляд, отчего-то возжелав посмотреть, что будет дальше. Однако мать лишь недоуменно выгнула бровь и мельком обратила внимание на Лои, сидящего на руках дочери. Лария неожиданно заинтересовалась в образе женщины перед собой — она никогда не казалась ей страшной или тем более плохой. Скорее всего, подойдёт очень строгая. Причина же ясна не была: может, из-за характера, привитого ее отцом, погибшим будучи капитаном Ордо Фавониус.       — Остается неделя до фестиваля, так что расслабляться нельзя. Ты с отцом будешь отвечать за наш прилавок.       «Как и во всех прошлых годах», — подумалось Ларии, уже привыкшей к подобной миссии. Несмотря на то, что ей всегда, даже по сей день, очень сильно хотелось поучаствовать в различных испытаниях фестиваля, покушать разнообразную, пропитанную праздником еду или поиграть в игры, которые предлагали некоторые организаторы, пожалуй, родители никогда не обращали на это внимание. А если и обращали, то ранее девочка получала достаточно сильный выговор без объяснения причины. По крайней мере, фразу «Ты должна» она никогда не понимала — должна за то, что родилась в их семье? Может, Лария и не горела желанием оказаться в этих условиях. Они ведь сами захотели столько детей, и в итоге страдают последние.       Проглотив очередной тяжелый вздох, кивнула, исподлобья посмотрев на родителя. Видимо, Адель была довольна ее покорностью.       — После того, как помоешь руки, переодень Лои и ступай на кухню ужинать вместе с ним, — снисходительно пролепетав, женщина развернулась и скрылась за стенами указанного помещения. Дочь проводила ту взглядом и спешно прошлась по небольшому коридору к ванной.       Маленький брат не испытал желания провести некоторое время в данном помещении и, вырвавшись из расслабленных рук сестры, бросил игрушку на пол в знак протеста. Старшая усмехнулась, взяв его за плечи и повернув в сторону выхода: большие идентичные красные глаза по-детски недовольно обратились к ней. В них, казалось, скопилось так много вопросов, однако, к сожалению, все, что мог выдать маленький Лои, это мычание. Топот крохотных ножек был слышен из пройденного ранее коридора.       Возможно, только этот ребенок в их семье по-настоящему вызывал желание проводить с ним больше времени. Хотя все до какого-то периода соответствовали этому желанию. «Наверное, — хмыкнула с досадой девушка, — пока разговаривать не научились». Но Лои заметно был похож на нее, потому, казалось, даже превратившись в пятидесятилетнего ворчуна, он останется милым, щекастым братиком. Представив, усмехнулась и вытерла мокрые ладони о полотенце, улыбнулась своему отражению и направилась за ребенком, шлепнувшимся на полу в коридоре.       — Пойдём на верх, моя вредина, — противоположно прозвищу, ласково пролепетала Лария и снова подхватила дите.       Прошло не так уж и много времени после того, как вся семья Винс поужинала и разошлась по своим делам. Пришедший поздно отец доедал только поставленную на стол горячую порцию курицы с тушеным картофелем, пока мать мыла оставшиеся тарелки, к удивлению старшей дочери, отпустив ту и взяв обязанности, обычно переложенный на нее, на себя. В доме было необычно тихо, хоть и постоянно проносился шум по первому этажу из-за догонялок близнецов и второго по старшинству ребенка, одиннадцатилетнего Келли.       Лария могла позволить себе отдохнуть. Могла спокойно сидеть на широком подоконнике, бессмысленно глядя на потемневшее небо и прислоняться лбом к полупрозрачному стеклу. Где-то неподалеку лежала книга, собравшая в себя легенды Мондштадта — любимый и постоянно перечитываемый ею сборник, до такой степени протертый, что некоторый текст и местами бумага истерлись до едва проглядываемых дыр.       Уже вторую ночь на небосвод так и не восходила ни одна звезда, не было видно луны. Черное небо сливалось с не менее страшной землей, буквально проглатывая линию горизонта. Тучи плотной пеленой из ваты клубились совсем далеко, до куда не дотянуться — Лария мечтала получить летную лицензию, но подловить момент не получилось даже на семнадцатилетие. Воспоминание о праздничном торте ненадолго отвлекло от гнетущих мыслей касательно природы, вызвав странное ощущение безразличия и разочарования одновременно. К груди подкатил тяжелый ком, будто умоляя своим скулящим скрипом высказаться хоть кому-нибудь. Но умирающие в душе слова тошнотой карабкались выше к горлу.       Желание что-то изменить в своей монотонно протекающей жизни вынудило Ларию сначала и вправду потосковать, а потом вновь как обычно собрать все сопли в кулак и лечь в кровать, под одеяло, только чтоб ее больше никто не трогал. Ночь — единственное время, когда никому ничего нужно не было.       А утром все повторялось. Принеси это, принеси то. Отведи его, одень их, накорми другого. Проследи, потом приди, отчитайся и занимайся дальше прилавком, не забудь забрать заказ в Мондштадте. Словно робот, старшая Винс не встревала в отдаваемые родителями приказы и слепо следовала им.       Таким образом прошла половина дня — время близилось к трем часам. Между тем ей удалось встретиться с Эмбер, очередное прощание с которой напомнило о загадочном сэре Кэйе, больше не упоминавшегося в девичьем разговоре. Худая спина той стремительно отдалялась от Ларии, разочарованно поджавшей губы и уже явно смирившейся с тем, что молодого человека она так и не встретит. Ожидания давно не становились реальностью, потому ничего не оставалось, как отпустить надежду на какой-то поворот ее судьбы в захватывающую карусель и плюхнуться обратно на стул.       На самом деле, прилавка с овощами было два: один использовался по утрам, как раз на вершине холма, рядом с домом, и второй, который открывался после обеда, у подножья. Так пользоваться своими же благами оставалось выгоднее и продавцам, и покупателям. Вечером, ближе к семи-восьми часам, Лария перемещалась к дому, заканчивая мелкие дела и продавая запоздавшим клиентам необходимое. Мыслями та уже снова лежала под одеялом, кожей чувствуя звенящую тишину. Голова от чего-то гудела, забивая в виски неприятнейшую, резкую боль, однако пыталась ее перебороть самоубеждением, что получалось слабовато.       Прикрыв рот из-за зевка, Винс машинально дернула плечами в желании спать.       — Приветик, не устала?       Широко раскрыв глаза, уставилась на незнакомца, больше удивившись его неформальности и задорному тону в общении. Затем изумление превратилось в легкое, как пар от кипятка, недоумение, заставившее вникнуть в вопрос продолжающего не только улыбаться, но и ждать ответа юношу.       — Нет, — бросила Лария, принявшись рассматривать его, как инопланетное существо. Давно она не встречала парней примерно ее возраста, да и тем более таких эксцентрично выглядящих: смуглая кожа, ярко-голубые глаза и синие, точно морское дно, волосы, заделанные в низкий хвост.       — Я видел тебя часов в семь утра на холме, а сейчас уже три, и ты все равно продолжаешь сидеть, — скрестил руки на груди, оперевшись предплечьем на воткнутый в землю деревянный столб, держащий навес над ящиками с овощами и фруктами. Девушка, пока пыталась понять, с какой же интонацией тот говорил: с упрекающей, заинтересованной или безразличной, машинально дотронулась до белой повязки на голове с бантиком. Все в порядке.       — Это моя работа, — улыбнулась, продолжая: — Если что-то хочешь, выбирай. Я Лария Винс, можешь обращаться ко мне по имени, — она старалась быть дружелюбной, и быстрый говор выдал в ней легкую нервозность. Незнакомец в ответ более располагающе растянул уголки губ. Кажется, он тоже не знал, как отреагировала бы девушка.       Пройти мимо не смог — в Мондштадте, бывало, несколько раз видел ее, но даже внимание не обращал, точно так и должно быть. А сейчас глаза аж болели при виде одного силуэта. Странное беспокойное чувство заставляло сердце в бешенстве рваться за пределы грудной клетки с такой силой, что вспотели ладони. Парень был рад, что она не замечала его взволнованности и отчасти подозрения в девичьей личности — ее же смятенный образ приметил моментально, стоило только вкрадчивому голосу сорваться с розовато-алых губ. Глаза попытались избежать детального рассматривания Ларии.       — Кэйа Альберих. Приятно познакомиться, — как подумала девушка, он протянул ладонь для рукопожатия, однако стоило ей пойти навстречу, как была перехвачена совсем неподобающе для задуманного действия. Его губы почти что невесомо дотронулись до внешней стороны ладони Винс.       «Ух… такое сейчас со мной происходит?» — внезапно тяжелый ком из груди превратился в несколько большекрылых бабочек, насыщая тело изнутри чем-то до дрожи свежим. Звон в ушах и висках прошел, исчез, точно его и не было.       Неожиданно Кэйа тихо рассмеялся, прикрыв рот другой ладонью, и все же позволил себе осторожно осмотреть пунцовый от одного лишь недопоцелуя образ девушки.       — Вы покраснели, мисс красивые глазки, — она моментально напряглась, несмотря на то, что парень не имел ничего плохо под своими словами в ее адрес. Дернула рукой, чтоб высвободиться из относительно приятного плена, но так и осталась в нем; Кэйа выдал почти мгновенно: — Прости, я просто не мог не указать на это.       — Да нет… не в этом дело, — не успели с уст парня соскользнуть слова наподобие «а в чем тогда?», как Винс проговорила: — Мне работать нужно. Ты же рыцарь Ордо Фавониус, да? Сэр Кэйа, — словно на вкус попробовала и глазами метнулась к подошедшему мужчине лет сорока, набирающему в заранее приготовленный пакет помидоры.       — Верно, — отпустив ее руку, чтоб не вызвать еще больше вопросов со стороны подходящих к прилавку жителей, он приблизился к девушке, за прилавок, и сделал еще несколько шагов в попытке не отвлекать ту. — Я подожду.       Лария кивнула и попыталась вникнуть в запросы клиентов, взвешивая переданный мужчиной пакет и одновременно кладя в другой несколько видов трав. Это уже вошло в привычку: она быстро распрощалась с еще двумя покупателями, выдохнув от необъяснимого волнения, и обернулась к достаточно скоро вернувшемуся, уже стоящему за ее спиной Кэйе. Его одежда была весьма неординарной, да и почему позже стало ясно — после взгляда на висящий на поясе Глаз Бога. Винс решила, что большинство загадок характера парня нашли свои ответы.       Она знала, это милость богов для таких простых смертных, как они. И подобных рыцарю перед ней очень мало.       — Долго тебе до закрытия?       — Часа три точно, — девушка мало понимала заинтересованность Кэйи в ней, и отчасти из-за этого чувствовала себя неловко. — Могу узнать, в чем причина нашего… общения? Не пойми неправильно, рыцари со мной только пару дней назад разговаривали о происходящем в округе.       Альберих понимал ценность ее простого времяпровождения здесь для Ордо Фавониус: Лария сидела целыми днями за прилавком, имея широкий обзор не только на небольшой Спрингвейл, но и поля, расположенные неподалеку, и холмы, и край сердца Мондштадта.       — А ты ничего подозрительного не видела? — наклонившись к Ларии, чуть двинувшейся в сторону от близкого физического контакта, юноша невольно проследил, какими же необычно длинными были ее светлые ресницы и с каким интересом сияли алые глаза. Ему казалось, что она оставалась не просто очередной симпатичной открыткой.       Девушка отрицательно мотнула головой, кажется, задержав дыхание. Кэйа с каждой секундой превращался во все более притягательного молодого человека, и желание той изменить обыденную жизнь нашло свое решение в нем.