For You

Подземелье, в котором они оказались, в самом деле не походило ни на одно из тех в которых доводилось бывать Люмин ранее. Складывалось даже ощущение, что само это место было оторвано от Тейвата, ведь здесь не было ничего, что бы намекало на известный для девушки Каэнри'ах, или Энканомию, погребенную под островом Ватацуми,... нечто совершенно иное и скрытое не только за рамками понимания, но и от глаз простых смертных. Иначе, как еще можно было обосновать то, что они повстречали здесь того, кого уже давно не было в живых?... Влияло ли это место как-то на души уже упокоившихся? Можно было лишь гадать. Но, так или иначе, стараться разобраться во всём этом именно сейчас у них не было времени. Путешественнице нужно было как можно скорее воссоединится со Странником, а там и отыскать выход отсюда, после чего покинуть остров. Хоть и шансы на то, что они успеют на Испытание смелости не пропустив второй раунд события, сводились к нулю, блондинке просто уже хотелось покончить с этим всем побыстрее, даже от банальных переживаний за Паймон, которая осталась там наверху, снаружи, совершенно одна. А если на малышку нападут хилличурлы? Маги бездны или даже гончие разрыва? Думать обо всевозможных исходах попросту не хотелось, да и сил тоже не было. Но вопреки своему рвению отыскать бывшего предвестника, а заодно и выход, мечница, как оказалось, петляла по таинственным пещерам, уходя все глубже и глубже, сбиваясь с изначального курса. Постепенно привычные высокие арки, уходившие в потолок пещеры, сменились нагромождениями развалин впереди, тем самым запутывая путь ещё больше, казалось, словно с каждым шагом местность становилась все более дикой и необитаемой. Ну, здесь хотя бы не было слишком темно, что уже радовало. Хоть какую-то видимость в туннеле обеспечивали крохотные, разбросанные по углам полости, светящиеся растения цвета бирюзы, а размеренные шаги девушки сопровождались звучным отзвоном капелек воды, падающих прямиком с потолка. Здесь же росли магические кристаллы, и в целом витала атмосфера некого спокойствия, отстранённости, как-будто всё окружение так и намекало о том, что забредшему сюда путнику стоит остановиться и передохнуть часок-другой, но у Люмин никак не было на это времени. И оттого светловолосая мечница упорно двигалась вперёд, не позволяя себе даже сбавить темпа шагов. В какой-то момент девушка почувствовала внезапно охватившую её слабость, что, всё же, вынудила блондинку остановиться и присесть на ближайший камушек, схватившись за голову и сгибаясь пополам. Полученная травма, не смотря на все тщательно проделанные Странником процедуры, всё ещё напоминала о себе при каждом неосторожном движении. Оно и понятно, средств для обработки раны просто не было под рукой, хотя на этом моменте Люмин прекрасно понимала, что оплошала. Ведь, так или иначе, а отправляясь в опасное приключение стоит быть во всеоружии. Не даром говорили, что спешка не ведёт ни к чему хорошему. Стоило предварительно подготовиться, прежде чем отправиться на Цуруми. Но сейчас жалеть об этом уже было слишком поздно. Путешественница ощущала, как голова в очередной раз закружилась, отдавая неприятным импульсом ноющей боли и покалывания, что остановило девушку. Едва та постаралась подняться с места, перед глазами всё пронеслось в адской карусели. Мечнице оставалось лишь надеяться на то, что она не заработала себе сотрясение мозга. Она просидела там ещё какое-то время, стараясь обдумать сложившуюся ситуацию и вспомнить подробности касательно похода сюда. В конце концов, не мог же быть этот туннель никоим образом не связанным с самим подземельем? По крайней мере, хотелось на это надеяться. Люмин вздохнула, устало прикрыв глаза. За всю дорогу сюда она несколько раз окликала Странника данным ею же именем, но никто не ответил на зов, что весьма логично указывало на то, что спутника даже близко не было, и искательница приключений бы соврала, если бы стала отрицать факт того, что её это не волновало, напротив. Даже если мечнице в связи с закрепившимся в голове знанием того, что когда-то Куникудзуши и она были по разные стороны, не хотелось признавать того, что рядом с юношей она чувствовала себя намного спокойнее, чем в одиночестве. Да и причины на это, разумеется, тоже были. Ведь Путешественница всякий раз старалась заглушить эти песчинки сомнений и опасений по поводу бывшего предвестника. Она действительно старалась выбросить все эти устаревшие предубеждения куда подальше, и решила, что даже если у неё будет получаться плохо или не так как следовало бы, она заставит себя довериться Страннику. Уже по той простой причине, что он старался сделать всё, что в его силах, чтобы поверить и ей. Да, возможно, всё также сохраняя дистанцию, придерживаясь устоявшихся благодаря искажённому восприятию принципов, но даже так, даже завуалированно он всё равно пытался. А она, в свою очередь, не могла игнорировать его старания, просто не могла. Да и исходя уже из того, возможно, и не слишком богатого опыта совместных приключений, что у них были, девушка понимала, что Тору надежный союзник (даже если всё это лишь временно). За мыслями блондинка не заметила, как сознание постепенно начало заманивать её сладким сном, но, уже будучи на грани того, чтобы окончательно отдаться Морфею, мечница сделала открытие для себя, что всё это время была здесь не одна. Она почувствовала чей-то взгляд, а когда её медовые глаза взметнулись, их взору предстала фигура, что отстраненно сидела в тени, не так далеко от неё самой. Светловолосая мечница всполошилась, уже было принимая неизвестного за Странника, из-за чего даже эмоции на её лице оживились, становясь более светлыми от нахлынувшей радости и облегчения, но стоило улыбке коснуться её губ, как та тут же сошла на "нет". Люмин тотчас приняла позу каменного изваяния, так и застывая, словно произведение искусного мастера. Её плечи слабо задрожали в такт застывшим в одном положении конечностям. Угол зрения плавно переместился на свисающую с камешка, искрящуюся в слабом бирюзовом свечении, аккуратно подобранную золотую косу. – Ну, здравствуй, Люмин. – бархатно прозвучал до боли знакомый голос, в очередной раз заставая Путешественницу врасплох. Фигура в тени меж тем осторожно приподнялась, ступая на встречу к пораженной до глубины души девушке. Казалось, в тот миг мечница в прямом смысле этого слова потеряла дар речи, её губы подрагивали так, будто она хотела что-то сказать, но в тоже время накатившая разом буря эмоций не позволяла этого сделать. Юноша с такими же золотыми волосами, как и у самой Путешественницы, неспеша вышел на свет, представая перед сестрой во всей красе. – Итэр... – прошептала та, машинально заслонив обеими руками рот и давая пролиться собравшимся в уголках глаз слезам. Брат был здесь. Прямо сейчас, и это не было сном. Это не было одним из тех кошмаров, что она переживала раз за разом, оставаясь в конечном итоге в одиночестве снова. И когда она, не сдерживая чувств угодила в теплые объятия, это тоже не казалось ей чем-то неправильным или фальшивым. Итэр был здесь, он не исчезал, когда Люмин сжала его в объятиях, прильнув к груди и горько плача. И когда она отстранилась, внимательно всматриваясь в лицо родного человека, близнец не испарился, не обернулся пустотой в её руках, когда девушка коснулась его щек, тем самым убеждаясь, что он взаправду настоящий, живой, такой, каким она помнила его с момента разлуки. – Скучала по мне? – как ни в чём ни бывало, поинтересовался светловолосый парень, улыбнувшись уголками рта, а там и крепче прижимая младшую сестру к себе: – Знаю, что скучала, я тоже скучал... Девушка лишь осторожно кивнула на его слова. Было страшно лишний раз пошевелиться, всё еще не верилось так просто... и, кроме того, после всех тех многочисленных снов. Итэр в них никогда не оставался рядом до конца, исчезал или уходил, не обращая внимания на мольбы или зов сестры. Так, по крайней мере, происходило в одних снах, в других же брат, вроде бы, и не был против остепениться и остаться рядом с Люмин, но им постоянно что-то мешало. Итэра будто бы забирали от неё против воли, скрывая в тумане или уводя во тьму. И это всякий раз сводило девушку с ума. Мечница ещё какое-то время держала юношу в объятиях, боясь, что тот исчезнет снова, но вопреки всем её опасениям этого не происходило, и вскоре Путешественница пришла в себя, выплескивая всё накопившееся горе до этого. Она слабо заулыбалась, всё ещё не в силах поверить. Минуло слишком много времени. – Ты наверняка задаёшься вопросами, я прав? И у меня есть на них ответы, Люмин. – Итэр устало отвёл глаза, уставившись в стену, на которой красиво переливались водные блики, подсвечиваемые яркими голубыми кристаллами. – Но прежде чем я отвечу на них. Давай выберемся отсюда, хорошо? Блондинка молча кивнула. Бесспорно, вопросы были, и много, но, казалось, шокированная, она сейчас не могла бы сформулировать ни одного из них. Просто сейчас не было сил даже на любопытство, настолько велико было это чувство "принятия", что в один миг заполонило разум, не давая думать о чём-то еще. – Хорошо, я не против... я просто... – мечница горько усмехнулась, едва удерживая порыв заплакать вновь. – Я не ожидала встретить тебя так скоро... Блондин по-доброму усмехнулся: – Я тоже. К слову, а ты здесь какими судьбами? – спонтанно поинтересовался он, с присущим любопытством заглядывая в личико сестры. Злато-карие глаза внимательно посмотрели в ответ, пока девушка собиралась с мыслями для того, чтобы передать всю суть вылазки. Впрочем, на первое время можно было ограничить себя не самыми длинными монологами в этом плане. Что-то подсказывало Люмин, что они здесь задержатся надолго. – Я ищу кое-что. – вспомнив о доверенной Страннику вещице, проговорила она довольно отстранённо. Она искренне надеялась, что Куникудзуши сдержал обещание не избавляться от артефакта просто из вредности, хотя то, что парень серьезно относился ко всему, что касалось её или их обоих, всякий раз обнадеживало Путешественницу. Только по какой-то неясной причине ей не хотелось во всех подробностях рассказывать Итэру о цели своего пребывания здесь, во всяком случае, прямо сейчас. Люмин тихонько помотала головой в обе стороны, отбрасывая внезапно взявшиеся беспокойные мысли, о чём тут же пожалела. Голова отдалась импульсом ноющей боли, вынуждая девушку стиснуть зубы и издать тихое шипение. – Люмин? Все в порядке? – Итэр склонился над сестрой, когда та присела на тот самый камушек, где была до этого, и заслонила лицо обеими руками. Головокружение вернулось, и мечница вновь почувствовала накатившую слабость. Но жаловаться на это, или как-либо заострять внимание на своём состоянии не входило в планы упрямой по натуре искательницы приключений. – Я в норме. – втягивая носом воздух, проронила она тут же подымаясь с насиженного места, как будто тем самым решая закрепить данный факт действием, не смотря на то, что перед глазами в очередной раз всё пронеслось с несвойственной для состояния здорового человека скоростью. В любом случае, даже если бы близнец узнал о её травме, чем бы это помогло? Средства медицины всё еще отсутствовали. Нужно всего-то перетерпеть. – думалось мечнице. Странник уже потерял счёт времени, как бродил по этому месту, то и дело расчищая себе дорогу от буквально вездесущих лиан и зарослей. По крайней мере, у юноши складывалось именно такое ощущение, словно время тянулось неумолимо медленно, как будто специально. И обилие фауны на пути становилось всё более обширным. Ему даже было любопытно, сталкивалась ли Люмин с теми же препятствиями в виде растений, что и он сам? Или же, два хода, что вынудили его разделиться со спутницей, совершенно отличались друг от друга? Так или иначе, можно было лишь строить догадки. И тот загадочный мальчик, Ру, его тоже нигде не было видно, хотя местность отдалённо напоминала ту самую, откуда они и пришли в то странное помещение, откуда впоследствии пришлось выбираться, рискуя жизнями. Да уж, а у Путешественницы, что ни говори, а жизнь явно была такая, что скучать не приходилось. И выражение "из крайности в край" безумно подходило под ситуацию. Куникудзуши даже было интересно: не устаёт ли светловолосая девушка от настолько насыщенной и активной жизни? Ведь, без преувеличения, абсолютно любой другой человек, состоявший в Гильдии Искателей приключений, уже бы давно простился с жизнью с таким-то движем. В этом бывшему предвестнику даже сомневаться не приходилось. Это и отличало девушку из другого мира от всех остальных не так ли? Хотя, если копнуть поглубже, у этого светловолосого бедствия, носившего имя Люмин, было множество и других отличий. Странник невесело хмыкнул, ловля себя на мысли, что в последнее время уж слишком много мыслей посвящает тому, что не прекращая анализирует девушку и её действия касательно той или иной ситуации. Будто ему, в самом деле, было дело до неё. И с чего бы это? И даже одёргивание себя уже не срабатывало также выверенно и чётко, как во все прошлые разы. Складывалось ощущение, что невидимая стена, что имела истоки еще от самого момента их первой встречи, становилась всё более явной, а там и разрушалась, постепенно крошась, подобно известняку. И юношу всерьёз тревожило то, что он чувствовал, что больше не против этого. Как будто потеряв контроль над ситуацией, в какой-то миг бывший Фатуи просто пустил всё самотеком, не заботясь о том, что могло получиться в последствии. И ответить на вопросы плохо это или хорошо, он тоже не мог. Даже не смотря на это понимание на подсознательном уровне, что, как ни крути, а Путешественница из другого мира была всегда ему интересна. Еще с той самой встречи на Тростниковых островах в Ли Юэ. Когда в связи с загадочными метеоритами многие люди погружались в подобие беспробудного сна... Он и сам был одним из тех, кто поддался их воздействию, а ещё выяснил, что звездное полотно неба над Тейватом – некое подобие купола, и не более того. Парень устало вздохнул. Это уже, в самом деле, были тревожные звоночки потому, что он не мог выбросить блондинку из мыслей ни на секунду, а без её присутствия рядом, к которому он уже стал привыкать, и вовсе на душе скребли кошки. Как она там? Не открылось ли ранение в очередной раз? В состоянии ли она исследовать это место в одиночку? Тору вздрогнул, когда перед глазами на мгновение предстала картина лежащей в неестественной позе девушки с окровавленным затылком. Даже думать об этом не хотелось. Как же иронично, что когда-то он сам был не прочь это сделать. Куникудзуши помрачнел, предаваясь новым воспоминаниям. Окружение, в котором он находился, медленно уходило на задний план, и даже надоедливые лианы парень срубал, раскидываясь ветряными клинками, словно уже на автомате, даже не задумываясь. Интересно тогда, если бы он осуществил задуманное... что бы он испытывал? Радость? Гнев? Сожаления? В любом случае, он никогда не узнает, и, как самому ему показалось в момент этих мыслей – к счастью, не узнает. Юноша посмотрел на доверенную ему шкатулку, что всё это время крепко сжимал в ладони, дабы, таким образом хоть, как-то переключиться с угнетающих мыслей. Маленькая, с мягкой поверхностью, обшитой какой-то тканью и ненавязчивой резьбой посередине. Не отказывая себе в любопытстве, бывший предвестник приподнял крышку, которая поддалась без каких-либо проблем. Внутри лежало небольшое подобие песочных часов, точнее, сам артефакт был высечен в форме песочных часов, но ими не являлся как таковой. Скорее, здесь играл роль своеобразный символизм, в отношении того с чем был связан данный атрибут, а конкретно – влияние на время. Однако, осматривая его, Странник пришёл к выводу, что в шкатулке был не полноценный артефакт, а, именно, другая его половина отсутствовала, а ровные стыки по краям указывали на то, что и, в самом деле, тут не доставало определенной части. Получается, перед ними встала задача поиска второй половинки, ибо, судя по всему, без отсутствующей части пользы от артефакта не будет от слова "совсем". Даже не пытаясь, как-либо вытащить вещицу, парень осторожно вернул крышку шкатулки в исходное положение. Раз уж Люмин отвечала за данный предмет и доверила ему его, он не будет в это вмешиваться сам, просто выполнит просьбу спутницы, и ничего более. Взор синих глаз плавно переместился на окружение. Количество лиан, казалось, уменьшилось, а на смену им пришла довольно необычная по своему строению область. По какой-то причине в этой части подземелья стало темнее, чем обычно. Из стен произрастали кристаллы и другие полезные ископаемые, а ещё, прямо из трещин в них, тянулись к свету и крохотные бутоны неких светящихся растений, но, в отличии от тех, что он видел в лесу Тиндзю, эти имели перламутровый оттенок, что не могло не завораживать. Парень поочередно повёл голову сначала в одну сторону, а затем в другую. На противоположной от него стене виднелось небольшое отверстие, на подобии тех, которыми был испещрен потолок подземелья, а также некий проход, ведущий отвесной лестницей куда-то вверх. Не мешкая, Куникудзуши сразу же оторвался от разглядывания окружения, решительно продвигаясь прямиком туда. Возможно, именно этот подъем и был выходом отсюда? Если это так, то дело оставалось за тем, чтобы отыскать Люмин, ещё одну часть артефакта, и уйти как можно скорее, чтобы не опоздать на Испытание смелости (если это, конечно, было возможно за, в "лучшем" случае, каких-то полчаса, а то и меньше). Поймав себя на мысли, что он вновь заморачивается за то, что, по идее, его ни коим образом касаться не должно, Странник с удивлением открыл для себя, что чувство ответственности, что он испытывал за Путешественницу, ни под каким предлогом не собиралось уступать так просто, как бы сильно бывший предвестник не старался. Что же, ему лишь оставалось списать это на чувство долга, и не более того. Хоть где-то в подсознании, из той ледяной корки, что он веками взращивал в своей душе, пусть и слабо, но, всё же, пробивался столь сложный для понимания, но простой для осознания факт: Он заботился о ней потому, что они друзья, как бы он не пытался отрицать. Ему всё больше есть дело до неё. И это прискорбно. Тору стиснул зубы, вновь почувствовав навязчивую неоднозначность, которая всякий раз раздражала до того, что парень неосознанно сжимал руки в кулаки до побеления в костяшках, а иногда, дабы вывести мысли из омута предрассудков, и вовсе было желание смачно прокусить губу до боли, тем самым вырывая себя из осточертевших дум. Как будто в нём всякий раз происходила борьба с собой же. Словно две личности не желали мириться с принципами и взглядами друг друга. Но это было смехотворно, потому что все они были им. Чёрт, и откуда только бралось это противное, совершенно безалаберное чувство вины!? С чего он вообще стал думать о том, что ДОЛЖЕН дать ей шанс? В конце концов, за ним лишь был долг, и ничего более, он не планировал сближаться с ней, уж, тем более, не собирался оставаться рядом. Хоть и так хотелось... Нет. Это были лишь стенания от оставшейся частички него, что была им когда-то, звавшая себя как Кабукимоно. Это всего навсего был тот он, которого не должно было существовать. Это всего лишь был тот он, которого он так яро стремился уничтожить, стереть, искоренить из сознания. И больше не возвращаться, ни за что. Никогда. Странник разобрался со следующей преградой, вставшей на его пути, весьма изощрённо и резко в отличии от остальных. Лианы и корни деревьев опали под его ногами, отворяя проход в глубины еще одного туннеля. Архонты. Без Путешественницы рядом он уже не чувствовал себя как прежде. Ощущая острую нехватку чего-то, или кого-то... и в голове вновь и вновь звучало имя светловолосой мечницы: Люмин. Люмин. Люмин. Почему он не мог подумать хоть о чём-то еще? Почему ситуация отказывалась возвращаться в нужное русло? Почему он не мог вернуть над ней контроль? Над собой. Ведь это было просто. Не так ли? " – Могу я называть тебя по-имени?" " – Конечно! Мы ведь друзья." Чтоб его, не стоило, совершенно не стоило идти на это. Разве это не она должна ему за спасение? За заботу? За то, что нянчился с Путешественницей, словно с маленьким ребенком. За этими мыслями парень с особым удовольствием и раздражением пинает анемо сгусток энергии прямиком в появившейся на пути валун, что преграждает путь к выходу. Но легче не становится. Люмин не выходит из головы, наоборот,... её становится только больше. Все её улыбки, адресованные ему, все её взгляды... интонации голоса, что пропитаны теплотой, её попытки понять, её попытки исправить в нём то, что было сломлено уже давным-давно. Камни разваливаются, осыпаясь мелкой щебёнкой под ногами, но ничего не меняется. Противное чувство никуда не уходит. Странник прикрывает глаза, в попытках вернуть себе покой. Но и это не срабатывает. В какой-то момент, юноша останавливается, понимая, что испытывает подобие дежавю. Картинка каким-то образом становится той, что ему уже приходилось видеть. Снова проход, ведущий наверх, словно перламутр дивных растений на стенах. Разве он только что не спустился вниз по крутым уступам, расчищая себе путь от валунов? Куникудзуши проделывает тот же маршрут ещё раз, но с удивлением обнаруживает, что оказывается на том же месте. Его шаги постепенно переходят на бег, но даже так ничего не меняется. Всё повторяется, как бы он не пытался бежать, или как бы дорога не казалась незнакомой вначале, всё приводит к одному и тому же итогу. Он опять здесь. – Какого чёрта?... – не сдерживается бывший предвестник, осматривая до мельчайших подробностей каждый камушек и росток, что притаился здесь вдали от остальной части пещеры. Всё это время он бродил кругами? И это осознание совсем не утешительное. В голову приходят некоторые доводы на этот счёт, но для начала стоит убедиться, прежде чем сделать выводы. Не долго думая, парень разламывает и так омертвевшее и иссохшее дерево напополам. Его целью на данный момент было понять действительно ли это была некая петля, или локации просто повторяли друг друга. Теория подтвердилась, когда Тору оказался перед тем самым сломанным деревом, или же, вернее, тем, что от него осталось. Это, в самом деле, был некий цикл, но на каких основаниях всё это происходило, и каким образом Куникудзуши ввязался в него, понятно не было. Уже хотелось подавить в себе всякое желание издержек и просто расхохотаться во весь голос, подобно безумцу. А он уже понадеялся, что после комнаты-ловушки и решётки, что вылезла из пола, разделив его с Путешественницей, новых сюрпризов не будет. Как же, как же. До чего же гадостное место. Может быть, силы, что руководствовали всем Тейватом, освободили себя таким образом, больше не желая терпеть его, и сослали в персональный ад прямо сейчас? Иначе, как ещё можно было объяснить, что теперь даже Люмин не было рядом. Неужели Боги, которых он презирал, опомнились и сменили своё благоволение на гнев? Уже теряя самообладание, Странник едва не откинул с головы шляпу и не вцепился пальцами в волосы. Хорошо, он мог понять измывательств над ним самим. Ведь плоды его деяний было невозможно искупить ничем, никакими чистыми помыслами или благими намерениями. Но Люмин. Люмин-то расплачивалась за что!? Чем она не угодила высшим силам Тейвата, что те отняли у неё единственного союзника, что хоть как-то мог оказать помощь, что так требовалась девушке!? Нужно успокоиться. Нельзя отчаиваться. Нужно рассуждать логически и постараться понять как найти выход. И словно в такт мыслям бывшего предвестника, нечто сверкнуло прямо наверху в проходе. Куникудзуши замер, всматриваясь в незнакомый блеск. Только сейчас парню удалось уловить в поле зрение что-то ещё. – Эй! – позвал он, заметив низенький силуэт, что вспышкой ринулся прочь, едва столкнулся со взором сапфировых глаз юноши. – Подожди! – не сдавался Странник, сразу же подрываясь с места за неизвестным. Бегло вскарабкавшись по камням, что напоминали собой нечто вроде импровизированной лестницы, бывший предвестник без колебаний юркнул в проход, что не так давно очистил собственноручно. Фигура, что он преследовал, была миниатюрной и, вероятнее всего, принадлежала ребёнку. – "Должно быть это Ру." – думалось парню. Вот только почему малыш убежал, едва завидев его? Вопрос напрашивался сам собой, но ответ, должно быть, он получит лишь в том случае, если сумеет перехватить беглеца. Следуя за маленьким силуэтом, Куникудзуши не заметил, как оказался на неком подобии поляны со свежей зелёной травой. Тем временем, уровень земли, на котором он находился, казалось, поднялся. Солнце ударило в лицо непривычно ярко, заставляя юношу зажмуриться с непривычки, а там и заслонить лицо изгибом локтя. Он так легко покинул подземелье? Но каким образом? Когда глаза наконец адаптировались к яркому свету, бывший предвестник принялся осматриваться. Его одеяние зашевелилось под ненавязчивым дуновением морского бриза. Легкий ветерок подхватил длинные рукава его суцузкакэ, навевая столь далёкое, но такое знакомое чувство. Словно бы... он уже бывал здесь ранее. Он стоял на холме, что постепенно менял уровень высоты по мере продвижения вперёд. Снизу доносился шелест волн, что омывали это место. И чем дальше Странник продвигался, тем более нарастало чувство того, что он действительно уже был здесь. Возможно... когда-то очень давно? Ребёнок, что привел его сюда, тоже был здесь, бесшумной тенью стоял в тени раскидистого дерева, да ещё и спиной, так, что Тору не мог разглядеть его как следует, по крайней мере, учитывая тот факт, что миниатюрный силуэт стоял в отдалении. Куникудзуши проследовал к нему осторожно, дабы не спугнуть, а когда детское личико с до боли знакомой копной русых волос повернулось в его сторону, так и опешил, застывая на месте. – Вот мы и встретились снова, братик. – молвил детский голосок. Это, в самом деле, вызывало подозрения и начинало беспокоить. Потому что за всё время, что Люмин следовала за братом, у неё уже успело сформулироваться мнение, что близнец сам не имеет понятия куда они идут, и, тем не менее, Итэр шёл весьма уверенно, а вот светловолосая мечница уже не так. По ощущениям, они прошли уже довольно большой промежуток времени, но подземелье даже и не собиралось кончаться. Да и, если говорить начистоту, Путешественница не собиралась уходить, учитывая и то, что где-то здесь, подобно им двоим, столь же беспомощно заблудился Странник. Она скорее планировала исследовать местность в полной мере, в конце концов, это будет полезно им всем. Однако, если до этого времени она планировала сделать это общими усилиями вместе с братом, то теперь девушка серьёзно засомневалась. – Итэр, куда мы идем? – наконец решилась спросить она. Близнец совершенно неожиданно замер, так, что блондинка едва не впечаталась в его спину. Этот жест со стороны светловолосого юноши произошёл будто по команде. – Как "куда"? – обернувшись через плечо и бросив на сестру недоуменный взгляд, вопросом на вопрос ответил тот. – Ты точно знаешь где выход? – Люмин отвела взгляд, мысленно коря себя за недоверие к собственному близнецу. Даже если это не было её виной... просто потому что за время разлуки она попросту отвыкла от его присутствия, она разучилась понимать, когда Итэр был честен, а когда темнил. И этот случай как раз и был таким. – Разумеется. – легко ответил парень, а после минутной паузы поинтересовался, будто бы спонтанно: – Погоди, ты мне не доверяешь? – Нет, что ты! – сразу же выпалила девушка. – Тогда в чём дело? – У меня просто складывается ощущение, что ты чего-то мне не договариваешь. Если это не так, прости! Но я хотела бы ещё немного исследовать это место, прежде чем окончательно уйти. Есть одно дело. Итэр снова одарил её внимательным взором янтарных глаз, а его губы легонько растянулись в улыбке, после чего он неоднозначно хмыкнул: – Поверь, сестра, тебе не нужно заканчивать начатое. – Что? – блондинка с удивлением взглянула на юношу перед собой. – А я разве не говорил ранее? Я собираюсь вывести тебя отсюда, после чего мы покинем Тейват. – отчеканил он, а на реакцию вставшей в ступоре сестры смягчился и проронил: – Мы снова будем вместе! – он сделал шаг ей навстречу, распростирая объятия, но Люмин лишь отшатнулась. – Мы вновь будем путешествовать вместе, только ты и я. – Итэр так уверенно говорил всё это в то время, как спутница просто выпала из реальности, округляя глаза и смотря на него, словно на сумасшедшего. – Так в-внезапно? – голос мечницы дрогнул. – Ну, да, а к чему тянуть? – Но, я не могу сейчас. – отчего-то Путешественница ощутила нарастающее волнение в груди, куда и прижала машинально кисть руки и замотала головой в подтверждение своим словам. – Ты разочаровываешь меня, сестра. – взгляд блондина помрачнел. – Не ты ли мечтала воссоединиться и покинуть этот мир, как можно скорее? Или же, твоё мнение переменилось? С чего бы это? – Я не могу бросить Тору и Паймон. – отрезала Люмин весьма решительно: – К тому же, ничего не сказав им об этом. Я не готова. Сейчас не готова. Я прошу лишь дать мне время, ведь ты сам... ты сам говорил, что у нас его было всегда достаточно! Итэр осуждающе взглянул на девушку. Какие-то минуты он молча прожигал её неодобрительным взглядом, а затем изрёк: – Ты говоришь о Скарамучче? Мечница вздрогнула, услышав имя Шестого предвестника Фатуи. – Его имя... Тору. – поправила она, подумав о том, что, вероятно, Итэр так же не утратил свои воспоминания о Куникудзуши, как и она сама. Конечно же, если им случалось пересекаться. – Это не имеет значения, дорогая сестра. Важно одно, этот парень никогда не был твоим союзником. Более того, я следил за ним всё это время, пока он следил за тобой. Путешественница нахмурилась, с непониманием заглядывая в янтарные глаза брата. Такие же янтарные, как и её собственные. – Что? Удивлена это услышать? Он тенью следовал за тобой, только лишь и выжидая, когда ты ослабишь бдительность, для того, чтобы нанести удар в самый неподходящий момент. – Он изменился. – произнесла Люмин уверенно, но близнец не воспринял её слов всерьёз, выдавливая горький смешок: – Думаешь таким, как он, свойственно меняться? – Ты не знаешь его лично, чтобы так говорить. – Я знаю достаточно. – парень решительно шагнул навстречу сестре: – Ради него ты готова променять родного человека? Ради подлеца, который пытался тебя убить? Да что с тобой, Люмин!? – Итэр гневно сжал запястье сестры в своей руке, тут же потянув блондинку на себя, и его золотые глаза потемнели от переполняющего юношу гнева и раздражения. – Это с тобой что!? Ты оставил меня, ничего не объясняя, даже не попытавшись, а теперь заявился вот так!? Как будто ничего не было, и просишь меня всё бросить и просто уйти!? За весь наш путь ты не ответил ни на один вопрос, лишь переводил стрелки. – Я же сказал, что отвечу после того, как мы выберемся! Повысив голос, близнец какие-то минуты всё также пристально смотрел на сестру, в то время как девушка даже пару раз отводила взгляд, тем самым разрывая зрительный контакт. – Я не уйду отсюда без Тору. Нравится тебе это, или нет. – холодно произнесла Путешественница, с силой выдернув руку из хватки брата. – У тебя, что пунктик на таких? – прошипел Итэр, когда мечница повернулась к нему спиной, но не собиралась уходить. Во всяком случае, пока. – Что в нём особенного, что ты так за него держишься? Люмин не ответила. – Рано или поздно ему надоест играть в "друзей" с тобой Люмин, а меня не будет рядом, чтобы защитить тебя. – Я не нуждаюсь в защите того, кто бросил меня, выменяв на Орден бездны и даже не удосужился ничего объяснить! – сказав это, девушка резко повернулась. В медовых глазах сверкали слезы, что вот-вот были готовы стремительно скатиться по щекам. – Конечно, ведь такие, как Скарамучча, вызывают больше доверия, куда мне до него. – Достаточно. – Путешественница отступила от близнеца, начав медленно пятиться назад, когда юноша внезапно стал делать встречные шаги. – Ты просто не можешь быть Итэром... – сдавленно произнесла она, еле справляясь с тем, чтобы не заплакать в полную силу. – Я лишь говорю, как есть. – мрачно изрёк тот, а затем, подойдя вплотную, добавил: – Смотри не влюбись в него. Или ты уже? Люмин не обратила внимания на издевательские нотки в его голосе, так и продолжая пятиться а противоположную сторону и тихо всхлипывать, но, не выдержав на себе этот холодный, словно объятия крио стихии, взгляд, не совладала с собой, развернулась и ринулась бежать. Не хотелось верить, что это был Итэр. Всё же... это не мог быть её брат. Ей просто не верилось. Хотя, чего скрывать, она уже давно запуталась во всём этом. Погрязла в этой вязкой субстанции из недопониманий, страхов и неуверенности во всём, что постепенно утягивали Путешественницу на самое дно, всё глубже и глубже. Странник не причинит ей вреда. Он доказал это не единожды. Он, в конце концов, хотя бы, был рядом, когда она нуждалась в ком-то рядом. Когда нуждалась в помощи. И, даже не смотря на то, что в груди предательски ныло от слов близнеца, от осознания наличия той непреодолимой стены между ними,... всё равно она просто не могла, не могла бросить того, кто нуждался в ней столь сильно. Она не оставит Странника, и девушка искреннее надеялась на то, что Куникудзуши тоже в это верит. Бывший Фатуи послушно следовал за мальчиком, что всё это время держал его руку, не отпуская. Он всё ещё не мог поверить. Глаза беспорядочно метались из стороны в сторону. Парень был настолько ошарашен происходящим, что упустил даже тот самый момент, когда ребёнок увёл его с холма, продолжая вести всё дальше и дальше, а затем... Дыхание буквально спёрло от увиденного. Тору почувствовал, как его душа, вся его сущность задрожала. И он бы бессильно упал на колени, если бы не мальчишка, что не отпускал его, уцепившись за ладонь. – Этого не может быть... – практически шёпотом проронил Странник. Увиденное никак в голове не укладывалось. Он совершенно не понимал, не осознавал, что именно происходит в этот момент. – Ты...– его голос задрожал, когда синий взгляд скользнул на ребенка рядом. Он был таким же, совершенно таким же, каким запомнил его Куникудзуши в ту злополучную ночь, каким малыш представал перед ним в кошмарах... разве что, сейчас лицо безымянного мальчика не было мертвенно-бледным, напротив, он был живее всех живых, настолько, что Тору даже ощущал теплоту от его пальцев на своей руке. – Ты ведь умер... – с болью в голосе произнёс юноша. Разум отказывался воспринимать всё это. Но он определенно не спал... и это не было одним из тех жутких снов: – Ты не можешь быть здесь... это сон? – юноша скользнул взором по окрестностям. Впереди виднелся горн Микагэ, а ряд возвышенностей вокруг был усеян маленькими, аккуратными домиками. Как будто здесь, в самом деле, кто-то жил. – А ты сам как считаешь? – мальчик улыбнулся, наблюдая за реакцией своего собеседника. Но вместо этого юноша лишь зажмурился, и его лицо перекосилось под болезненной гримасой. Целая вечность прошла с тех пор. С тех самых пор, как Татарасуна процветала, и как добрый самурай обнаружил куклу в павильоне Сяккэи. Как привел сюда. Вот почему это место сразу чувствовалось для него отдаленно знакомым. – Это не может быть правдой...– сдавленно произнёс бывший предвестник, стараясь изо всех сил совладать со слезами, что уже непроизвольно скатывались по щекам. – Но ведь ты это видишь. – парировал мальчик. Его глаза, наполненные жизнью, не отрываясь наблюдали за Странником, пока юноша заходился в неконтролируемом плаче. Этот миг, чёрт возьми. То, как всё и должно было быть. То, ради чего он стёр своё существование, именно так всё должно было закончиться. Люди Татарасуны, его друзья, безымянный ребенок рядом... все они. Если бы я только мог. Если бы можно было... я бы всё отдал... – Эй, малыш, кого ты там нашёл? – раздался еще один голос, заставивший Тору убрать руки от лица и замереть подобно статуи вновь. Статный, высокий и мощный по телосложению мужчина молча уставился на него в ответ. – Кабукимоно?... – слетело с его губ, и из синих глаз куклы перед ним слезы полились ещё пуще прежнего. Но как... каким образом... каким образом они могли помнить его? – Кацураги... – выдохнул парень. Внутри всё трепетало, сжимаясь от боли и невозможности поверить в происходящее. Насколько же давно он не ощущал подобного. Душу буквально сжимало в тесках, столь сильно, что машинально Куникудзуши даже схватился за то место, где у человека бы располагалось сердце. Он стиснул зубы, судорожно дыша, всё его тело дрожало, словно в ознобе. Самурай перед ним добродушно улыбнулся и, прикрывая глаза, произнес: – С возвращением, Кабукимоно. Разве можно было поверить во что-то подобное? Поверить, что близкие люди, которых ты безвозвратно потерял, могут стоять перед тобой вот так, улыбаться, выглядеть столь реально и правдоподобно. Можно ли верить такой реальности? Может ли такая реальность иметь право на существование. Мужчина тихонько подступился к юноше, заключая того в крепкие объятия: – Ты так вырос. – произнес Кацураги. Со стороны это было похоже на встречу отца с сыном. Странник какие-то минуты лишь дрожал, боясь шелохнуться, но, в конечном итоге, не выдержал и обнял старого друга в ответ, рыдая у того на груди. Малыш, что стоял рядышком, лишь счастливо улыбался, смотря на куклу и когда-то нашедшего его самурая. – Многое произошло... – кое-как подавляя всхлипы и отрываясь от груди мужчины, выдавил юноша: – Здесь всё изменилось с тех пор... и я... я тоже изменился. – Я знаю. – самурай с теплотой взглянул на своего воспитанника, добавив: – Тебе нужно было как-то выживать, Кабукимоно. Даже не смотря на то, что Куникудзуши не мог терпеть эту свою личность. Слабую, беспомощную, до смешного наивную... язык не поворачивался попросить друга не называть его так. К тому же, сейчас парню было совершенно не до этого. Все его язвительные маски, все его защитные механизмы в одночасье спали, словно тех никогда и не было. Да и нужды в них тоже не было как таковой. Кацураги кивнул куда-то в сторону, не отрывая взора от синеглазого. – Пойдём, все будут тебе очень рады. И пускай Странник всё ещё не мог понять, выяснить в чём был подвох и был ли он вообще, всё это ощущалось настолько реально... и столь сладостно,... может быть, он просто умер? Умер и попал в то место, в котором и должен был быть изначально. Без чёртового Дотторе, без проклятых Фатуи. Без боли, без предательств. Предательств... – Кацураги! – окликнул он мужчину, когда тот направился к спуску с равнины, на которой они и встретились. Самурай остановился и обернулся на зов, с интересом глянув на юношу. – Нива... он... тоже здесь? – осторожно спросил бывший предвестник. Ответом послужил кивок со стороны мужчины. Предательства не было, как такового потому, что офицер оружейной палаты, как выяснилось, был жестоко убит. Но здесь, кажется, здесь все, кого он знал еще задолго до трагедии, были живы. Включая и того самого ребенка, что он подобрал. – Он здесь. Он будет счастлив повидаться с тобой. Больше не мешкая, мужчина продолжил спускаться. Русоволосый мальчишка подбежал к Страннику, снова ухватив парня за руку. – Видишь, всё хорошо, братик! – радостно воскликнул он, и Куникудзуши бережно сжал руку малыша в своей ладони. – Они все здесь! Они тебя больше не покинут... и я тоже, братик! Мы все... и ты тоже, мы можем быть счастливы здесь, вместе! Эта реальность не могла быть настолько хороша... просто не могла... Всё ещё не желало укладываться в сознании юноши так просто. Однако, подавляя рой сомнений и страхов, Тору одарил мальчика легкой улыбкой, после чего они вместе последовали прямиком к Кацураги, что ждал их впереди. Татарасуна в самом деле выглядела куда более оживленно чем тогда, когда Куникудзуши в последний раз посещал ее. Строения повсюду намекали на то, что на острове вновь людно и судя по всему горн Микагэ работал исправно и Фатуи еще не успели наворотить своих темных делишек, что и повлекли за собой катастрофу. Следуя за своими старыми друзьями парень даже несколько раз задумывался насчет того, возможен ли исход того, что он в самом деле попал в прошлое? Однако если бы он просто переместился четыреста лет назад...разве самурай, ребенок, который стал для него названным братом уже бы знали о его существовании? Кроме того Кацураги встретил его так будто они действительно уже были знакомы. Как будто в этой необыкновенной, необъяснимо странной реальности все работало немного иначе, и пожив какое-то время на острове Странник по каким-то причинам его покинул, а сейчас вернулся домой из затянувшегося путешествия. Более того складывалось ощущение еще и того, что друзья знали о том, что происходило с ним все это время. Это действительно вызывало подозрения...и возможно стоило быть настороже, ведь одной Селестии ведомо, что могло произойти далее. Однако не смотря на все эти несостыковки в истории ему просто, впервые за столь огромный промежуток времени захотелось поверить... Поверить в то, что у него в самом деле есть место куда можно вернуться. Юноша никогда не задумывался о том, что бы он испытывал если бы в самом деле ему удалось провернуть задуманное с Ирминсулем, и он, каким-то неведомым образом, вспомнил о своей прошлой жизни после этого. Ведь, по сути, стирая своё существование, Странник и не надеялся на то, что другая реальность породит нового его, даже в мыслях не было. И сейчас он буквально переживал возможное развитие событий. Он совершенно не имел понятия, что делать и что говорить, потрясение заполняло буквально каждую клеточку сознания бывшего Фатуи. Просто... могло ли это происходить взаправду? Мог ли он видеть ту реальность, о которой так страстно желал, настолько, что в порыве отчаяния пожелал о мире, где не осталось бы места для него и его деяний, взращённых из гнева и ненависти ко всему человеческому роду, своему создателю, своей судьбе и бесчисленным скитаниям в поисках своего предназначения. Когда они оказались у подножья прямо перед входом, где обычно промышляли кузнецы Татарасуны, Куникудзуши почувствовал, как ноги подкашиваются, дыхание спёрло, а в груди сдавило болезненным спазмом настолько сильно, словно он и, в самом деле, обладал столь желанным сердцем. Человеческим сердцем. Тору замер, лишь завидев горн, и страшные воспоминания, прожитые его прошлым воплощением, накрыли сознание яростной, подобно молнии, вспышкой. Он действительно помнил, весь тот ужас, что пережил ещё будучи Кабукимоно. Помнил, как пытался предотвратить катастрофу. Помнил, как вернулся ни с чем и, не обнаружив Нивы, пришёл в ещё большее отчаяние. Помнил, как алые капли крови орошали землю, когда из устройства, данного ему таинственным механиком из Фонтейна под именем Эшер, выпало настоящее человеческое сердце. Ещё теплое. И сейчас, когда он осознавал в полной мере кому принадлежал жизненно необходимый орган... Странник упустил миг, когда слёзы новой порцией собрались в глазах, затмевая взор пеленой. Он правда, правда увидит его? Того, кто жестоко был убит вторым предвестником Фатуи, что, живя бок о бок с ним и людьми Татарасуны, искусно притворялся другом. Боль в груди, казалось, лишь нарастала вместе с возрастающим с каждой секундой волнением. Наверное, это правда было всего лишь сном. Сном, где желаемое выдавалось за действительное, противореча самим законам мироздания. – Братик? – заметив замешательство парня, что остановился, не решаясь и шагу ступить дальше, зовёт безымянный мальчик. Сапфировые глаза всё более наполняются слезами, и в этот миг Куникудзуши даже не думает о том, что может укрыть лицо за шляпой; мандраж проходится по всему его телу. Ребенок смотрит на него сочувствующе, но, будучи окончательно погружённым в свои размышления, а ещё душевные метания, Странник не замечает этого. Однако, когда малыш легонько тянет его, тем самым напоминая, чтобы тот следовал за ним, юноша поддаётся без каких-либо трудностей, словно на автомате. Шаг за шагом они приближаются к месту назначения. Все мысли бывшего предвестника занимает лишь происходящее, так, что он даже не думает о том, чтобы отругать себя за проявленную слабость. Вот он, живой. Точно так же, как и ещё одна знакомая фигура рядом. Все те, кого он знал, кого любил, словно свою семью, все они здесь. Рядом. Тишину и негромкий говор офицера оружейной палаты нарушил голос Кацураги: – Господин Нива, смотрите, кого я привёл! Самурай произнес это столь радостно, будто и, в самом деле, никакой трагедии и в помине не было. Как будто истинная Татарасуна всё это время скрывалась на отдаленном островке, а вернувшийся домой Кабукимоно всё это время путешествовал вдали от него и не более того. Как бы хотелось в это верить, но, вопреки увиденному, было нелегко сделать это так просто. Нива повернулся на оклик, как ни в чём не бывало. Рядом с ним Странник разглядел Микоси Нагамасу и ещё некоторых своих друзей, что уже давно были стёрты с лица Тейвата вместе с его историей. Оба мужчины оживлённо зашагали прямиком к нему навстречу. Стена изо льда, что он так тщательно выстраивал за столетия, безнадёжно раскололась, и юноша, сотрясаясь всем нутром, рухнул на колени, заходясь громким плачем. Он не был готов к подобному, ни в этой реальности, ни в какой либо ещё. Люмин шагала поспешно и без оглядки. Слова Итэра болезненно засели в голове, но она пыталась совладать с унынием, надеясь, что если брат не понимает её сейчас, то, хотя бы, постарается понять в будущем. В конце концов, в чём она виновата перед ним? Она была предельно честна с близнецом, она не ожидала повстречать его вновь, и уж, тем более, принимать какие-то скоропостижные и глобальные решения. Просто в голове не укладывалось. Вот так вот взять и всё бросить? Да что у Итэра в голове? Он разве ещё не завершил свои дела с Орденом Бездны? С какой такой стати он явился, какие цели он преследовал? Голова, казалось, разрывалась от многочисленных вопросов. И если изначально девушка чувствовала смятение, растерянность и тягучую печаль, то теперь это были обида, граничащая с гневом. И у неё были причины злиться на брата. Во многом были. Она, казалось, с каждым днём лишь отдалялась от Итэра, и если раньше их взаимопонимание было велико настолько, что, порой, близнецы могли понять друг друга без слов, читали все мысли и чувства друг друга, то теперь блондинка больше не ощущала такой прочной связи рядом с ним. Они, определённо, оба изменились за все то время расставания. Но сейчас светловолосую мечницу это волновало куда менее, чем факт того, что как бы далеко она не продвигалась, на присутствие Странника не было ни намека. Интересно, он тоже искал её? Может они каким-то образом разминулись? Хотя она не имела понятия в какой конкретно области два раздельных пути могли соприкасаться. Вероятно, следовало идти обратно, в самое начало. Только вот, не судьба, учитывая факт того, что в том зале, где было отверстие с водой в полу, не было больше никакого варианта дороги кроме как пойти вперед, что они вместе с бывшим предвестником и сделали. В какой-то момент девушка остановилась. Боль в затылке вернулась снова, и она ничего не могла поделать, кроме как просто переждать спазм. Не долго думая, Люмин опустилась в углу пещеры, дабы немного прийти в себя и перевести дыхание. – Красивое место, правда? – раздался детский голосок близь Путешественницы, столь внезапно, что, встрепенувшись, девушка едва не припечаталась спиной об стену. Судорожно втягивая воздух, она присмотрелась на место рядом, где предположительно и услышала голос. Это был Ру. Вот почему она мгновенно почувствовала облегчение. – Архонты, не пугай так пожалуйста. – проронила блондинка жалобно, но заметно оживившись. Все же, находиться в компании кого-то уже стало привычкой, от которой не так-то просто избавиться. – Прости. – темноволосый малыш виновато отвёл глаза. – Ничего страшного, как ты здесь очутился? – Просто бродил по округе. – пожал плечами мальчик. Карие глазки вновь глянули на мечницу, после чего он, не долго размышляя, задал беспокоивший его вопрос: – А твой друг... Тору, где он? – в голосе прослеживались печальные и тревожные нотки, которые не на шутку всколыхнули волнение в груди Путешественницы. – Мы разделились... была комната, откуда невозможно было выйти вместе... – Хочешь сказать, вы... – взгляд Ру окончательно погрустнел, а голос задрожал, наполняясь плаксивостью: - Были в той комнате? Люмин сделала поочередно сначала вдох, а там и выдох, мысленно сосчитав до десяти. Эта настороженность со стороны маленького, пусть и погибшего, но человечка, не сулила ничего хорошего. – Да. Были. – честно ответила она. – Только не это! – малыш подорвался, прежде чем собеседница успела что-либо сообразить. – А в чём дело? – Я же предупреждал... – Ру едва не заплакал. – Теперь всё может плохо кончиться... – Погоди, в каком смысле? Утерев глаза рукой, мальчик повторно одарил блондинку взглядом: – Вы брали шкатулку? – К сожалению... – проронила девушка неуверенно. На секунду между ними повисла пауза, но затем Ру встал прямо перед Путешественницей, глядя столь же серьёзно, как если бы он был полноценным взрослым. – Вам обоим нужно уходить отсюда. Немедленно! – Неужели всё настолько серьезно? – Люмин, конечно, предполагала о том возможном ажиотаже вокруг запрятанного в подземелье артефакта, но, в виду отсутствия опыта в ситуациях подобно этой (ибо ей на её пути еще не встречались подземелья подобные этому), не имела понятия насколько опасным может оказаться сложившееся положение. – А ты сомневаешься? – чуть не закричал мальчик. Со стороны было видно, что малыша охватил страх за обоих путешественников, которых он, судя по всему, с недавних пор считал своими друзьями. – Шкатулка. Она подпитывает это место... есть ещё одна... но даже без неё вы уже нарушили баланс этого места. Очень скоро всё здесь будет уничтожено... и твой друг, Тору, он может погибнуть. Это подземелье таит опасности! Оно заманивает сюда таких, как вы, но не выпускает обратно. Оно использует ваши потаённые желания, как приманку... тебе срочно нужно его найти и уходить отсюда! – Подожди... потаённые желания, то есть, Итэр... то, что я видела...? – Это всё сплошной обман! Это ловушка для сознания! – вскрикнул мальчик. – Ты знаешь где Тору? Знаешь, как отсюда выбраться? – Люмин встала игнорируя накатывающую пульсацию колющих ощущений в голове. – Насчёт последнего не уверен,... а Тору я видел... не так далеко отсюда, но потом... я потерял его, кажется, с ним произошло тоже самое, что и с тобой... я не могу видеть ваши видения, а вы не можете испытывать моего присутствия, когда видения контролируют ваши сознания. Но я предположительно помню где видел твоего друга,... я наблюдал за вами, чтобы удостовериться, что вы не брали шкатулки и не были в той комнате... Девушка тяжело вздохнула. Было совестно за свою ложь, но ей нужно было выполнить поручение, и обычно Путешественница бралась за них, не задумываясь о последствиях, столь сильно вверяя всё судьбе, что была уготована ей. Этот раз не стал исключением. – Пожалуйста, покажи мне то место, где видел его в последний раз. Приятный ветерок, пропитанный запахом моря легонько трепал тёмно-синие волосы юноши в момент, когда Странник мирно стоял на равнине неподалеку от горна. Над ним возвышалось синее небо без единого облачка, и солнце светило всё ещё неестественно ярко. Кажется, после не слишком длительного общения с офицером оружейной палаты, он предпочёл вернуться сюда, он был настолько шокирован и потрясён происходящим, что не смог находиться в кругу дорогих его душе людей слишком долго. И Нива, что сейчас стоял рядом, каким-то образом понимал это... или же, вернее, знал. Нива знал всё, и про горн и про куклу рядом... и, возможно, даже о собственной гибели, о чём точно не мог сказать Куникудзуши, но предполагал. – Не нужно винить себя за то, что ты не остался там со всеми. – мягко произнёс мужчина, подходя к бывшему предвестнику: – Ты многое пережил, с многими вещами тебе трудно смириться, тебе нужно время, чтобы отпустить этот груз со своей души, Кабукимоно. Юноша повернулся к собеседнику, смотря с беспокойством и даже не имея понятия, что ответить. У него буквально не было сил заговорить именно с этим человеком столь просто... почему-то один вид именно его вызывал лишь слезы на глазах и комок в горле, что мешал, не позволяя связать даже пары слов. Возможно, объяснением всему была ещё и испытываемая парнем вина за содеянное. За то, что он в своё время сотворил с пятью школами кузнечества Райдэн Гокадэн. Интересно, сумел бы управляющий Татарасуной простить что-то подобное? Если же нет, Странник был готов расплатиться за свои грехи в полной мере. Но Хисахидэ смотрел на него столь проницательно, как будто уже давно обо всём догадывался и, не смотря на это, в его глазах не было осуждения или ненависти. Это всё было даже для сна слишком хорошо, неправдоподобно и наивно... но за охватившими его разум эмоциями юноша просто не видел очевидного. Мужчина в льняной рубахе и платком на голове вновь обратился к нему: – В независимости от решения, которое ты примешь в дальнейшем, ты всегда можешь остаться здесь. Это твой дом. Остаться? Куникудзуши окинул окружающую его местность беглым взглядом. Право, оно ничем не отличалось от той Татарасуны, что он знал и помнил. Может быть, она по-настоящему была реальной прямо сейчас? Возможно, он не просто грезил? Было ли это явью? У него в самом деле был такой выбор? Парень в очередной раз выпал из реальности, обдумывая услышанное. Если это была та самая реальность, о которой он мечтал, если, в самом деле, он находился дома прямо сейчас... если Нива, Кацураги, Нагамаса, Миядзаки, безымянный ребенок, называвший его своим братом, на самом деле живы... значит ли это, что он, наконец, может прекратить свои скитания? Значит ли это, что он вернулся туда, куда ему было положено вернуться изначально? Нет. Нет. Нет. Синий взор заметался по земле. Он ослабил бдительность, поддавшись эмоциям, но... у него всё еще было одно незавершённое дело. Люмин. Он должен ей. Он ведь не может оставить Путешественницу, она не выберется так просто. Ему нужно быть рядом. – Есть что-то, что держит тебя, не так-ли? – по спине прошлись мурашки, когда бывший предвестник услышал мягкое звучание голоса офицера. Если задуматься, всё было неправдоподобно радужно. Нива разве не должен ненавидеть его? Разве все эти люди... зная, кем он стал?... Что-то было не так... но... – Я пойму, не важно, какое решение ты примешь, я всё пойму. Нет, он может. Может прекратить это. Даже если его ждет справедливая казнь. Он заслуживает этого, и, кроме того, именно здесь всегда было его место. Ему нет дела до остального мира, так почему должно быть до девушки из другого мира? Которая, всё равно, рано или поздно покинет Тейват. Держаться за Люмин также бессмысленно, как и наивно полагать, что он способен стать частью общества смертных. Никогда. Ему нет места среди людей, но эти люди... Взгляд непроизвольно скользнул на Ниву, что, не отрываясь, наблюдал за юношей. Эти люди были другими. Первыми, кого он встретил, теми, кто обучили его всему. Теми, кто стали для него семьей и считали своим. Тогда какого чёрта он сомневается? Разве остаться здесь, на Татарасуне, не было его предназначением с самого начала? Может, именно так он и должен был прожить свою длинную жизнь? Счастливо прожить со своими дорогими друзьями, что заботились о Кабукимоно, которым он являлся ранее. У него ведь есть такое право, не так-ли? И Люмин, она тоже... она должна понимать, что рано или поздно их путям суждено разойтись. Стоило ему лишь подумать о блондинке вновь, как девичий голос раздался совсем рядом. Зовущий его, вырывающий из дум. Учитывая то, что они искали друг друга в этом забытом Селестией, а там и всеми вместе взятыми Архонтами, месте, было неудивительно, что светловолосая мечница рано или поздно отыщет Куникудзуши. Но, даже завидев её с вышины холма, на котором находились он и Хисахидэ, мысленно Странник уже принял решение для себя. Парень нахмурился, смотря на Люмин весьма уверенно, но с угла обзора, где стояла блондинка, этого не было заметно под громоздкой шляпой бывшего предвестника. Выбор уже сделан. – Уходишь? – обратился к нему управляющий, на что Тору обернулся, бросив короткое: – Всего лишь иду попрощаться. Мужчина с пониманием кивнул и кротко улыбнулся. Путешественница во все глаза наблюдала за силуэтом спускающегося к ней Странника. Только вот, в душу закралось нехорошее чувство, тревожное. Что-то происходило, пока её не было рядом. Ру остался где-то позади с момента, как она зашла в некое подобие туннеля, поднимаясь по лестнице, и сейчас то, что предстало перед ней,... она искренне поражалась насколько "эта" Татарасуна была реальна. Видения, что ни говори, передавали всё до мельчайших подробностей, и сейчас, насколько она сама судила, её коснулись воспоминания Странника об этом острове. Его видения. Интересно, догадывался ли парень об этом? – Тебе удалось разузнать что-нибудь? – сразу же перешел к волнующему вопросу бывший предвестник. – Не совсем, но сейчас не это главное... – Да? А что же? – как бы невзначай поинтересовался юноша. – Нам нужно отсюда уходить, не то... – Чтож, не будем задерживаться. Люмин кивнула, тихонько улыбаясь. Её радовало, что спутник понял всё даже без полноценных объяснений, но внезапно медовые глаза широко распахнулись, а сама девушка замерла в ступоре. Куникудзуши протянул ей крохотную шкатулку: – Вот, он цел и невредим. Можешь забирать его. Путешественница с непониманием уставилась на Странника: – Что это значит, ты разве не собираешься уходить вместе со мной? – в душе поселилась тревога. – Увы, здесь наши пути расходятся, Люмин. Но прежде чем ты уйдешь, я отведу тебя к Кацураги и остальным, они помогут с твоим ранением. – Уйду? – блондинка опешила. Она никак не ожидала подобного расклада. Неужели парень напрочь забылся в иллюзии? Настолько, что потерял здравый смысл, к которому обычно обращался. Тору сжал девичью ладонь в своей, собираясь уже было отвести мечницу лично, но та осталась стоять на месте. – Эй, в чём дело? – Куникудзуши обернулся к спутнице. – Хочешь сказать, что собрался остаться здесь? Парень тяжко вздохнул. – До чего же с тобой бывает сложно. – Я не совсем понимаю. Прежде чем принять такое решение, не мог бы ты выслушать меня до конца? Странник остановился, постепенно ослабляя хватку на руке Путешественницы. Люмин обескураженно смотрела ему в спину. Сможет ли она убедить его не делать этого? Узнав правду, он должен прислушаться. – Говори. – Это место – всего лишь иллюзия, созданная твоим разумом, это всё ненастоящее, это ненастоящая Татарасуна. Это ненастоящие люди, это всё одна сплошная ложь, подобно небу, что ты однажды назвал так! Остаться здесь – значит погибнуть. Девушка ощутила, как дрогнули пальцы собеседника, и как тот раздражённо хмыкнул. – Откуда тебе это известно? – Ру рассказал мне об этом. – Он всего лишь ребенок, что он может знать об этом месте? – То, что нам с тобой неизвестно. Я думаю, он знает куда больше нашего, кажется, он не просто плод воображения, он настоящий. – поделилась своими доводами Люмин, чувствуя, как напрягся бывший Фатуи от этих слов. – Тц, так и знал, что это всё просто не может быть правдой... – произнёс он, едва различимо, но достаточно, чтобы блондинка услышала. – Ты веришь мне? Нам нужно отсюда уходить. – Ты можешь возвращаться к Паймон, спасибо, что заботилась обо мне всё это время. – Люмин смотрела на спутника обескураженно. Просто, что за чепуху он нёс? После того, что услышал он все равно остался при своем мнении? - Я остаюсь. - Странник стоял к ней спиной, и девушка не могла увидеть с какими эмоциями это было сказано, однако, даже не смотря на напускное спокойствие в его голосе, она чувствовала, что что-то не так, и его пальцы, что некрепко сжимали её ладонь все это время, неистово дрожали. Складывалось ощущение, будто одна сторона его, сломленная под грузом бремени, что он нёс, и потерявшая всякую надежду на счастье, желала сдаться, умыть руки, больше не пытаться сделать хоть что-нибудь, чтобы выпутаться из этого порочного круга. В то время, как другая боялась этого, боялась, что она и впрямь покинет его, как он того желает прямо сейчас. Как содрогалась его душа полная противоречий, и как молило о помощи его сознание. Ещё одна ложь, когда это закончится? Почему всё это столь болезненно... Путешественница застыла, наблюдая, как, в такт непонятно откуда взявшемуся ветру, развиваются рукава его одеяния на фоне цветущих, розовых деревьев сакуры. Местность, где они находились, и впрямь не отличалась от привычной для них Татарасуны, словно там они и оказались прямо сейчас. Но это не могло быть правдой. И они не могли оставаться. Словно в назидание, где-то позади послышалось, как грузные камни обваливаются с потолка, сигнализируя о скором бедствии. Девушка мельком заглянула себе за спину. Ру действительно не обманывал. В какой-то момент, это подземелье будет погребено под завалами. Мечница заметила, как валун падает прямиком на дерево, оставляя после него столп пыли и вереницу изломанных веток. Совсем как и говорил призрак мальчика. Всему виной было то, что они забрали артефакт, и тем самым нарушили поддержание равновесия в этом месте. – Выслушай меня. – обратилась она к юноше, подходя чуть ближе, но Куникудзуши даже не посмотрел в её сторону, оставаясь столь же неподвижным. – Нам нужно отсюда уходить, в противном случае мы лишь встретим здесь свой конец. Неужели ты останешься зная, что всё увиденное тобой лишь иллюзия? Этого не существует, оно лишь в твоей голове. И это место манипулирует твоим сознанием. Со стороны бывшего предвестника послышался тихий, болезненный смешок: – Да какая разница. Мне всё равно никогда не было места в этом мире. Никогда и не будет. – Почему ты так в этом уверен? – Потому что так было всегда. – И ради вероятности остаться одному снова ты готов мириться с этим? Мириться с ложью этого места? Понимая, что всё, что тебя окружает, просто иллюзия? Подделка? – А сама-то... что бы сделала ты, ответь! – Люмин вздрогнула, когда голос собеседника внезапно перешёл на крик, но, вопреки столь эмоциональной реакции, когда он повернулся к ней, на лице не было следа ни злости, ни раздражения. Лишь отчаяние, чувство потерянности, безысходности. Готовность поверить в ложь и проглотить её, не взирая на горькое послевкусие в виде понимания того, что это лишь ещё один обман. Медовые глаза с болью посмотрели на спутника: – Я не могу дать ответ на этот вопрос, но я понимаю, каково тебе. Я понимаю, что ты чувствуешь. Я понимаю, как тебе больно, больно лишь от одного осознания. – девушка сделала аккуратный шажок на встречу к Страннику, что сейчас застыл под её взором, улавливая каждый жест и движение, всматриваясь в эти радужки цвета солнца, что с эмпатией смотрели прямо на него. Бывший предвестник ненавидел, когда его жалели, но её забота, её попытки отыскать подход к нему... всё это... ощущалось совершенно иначе. Не вызывало не ненависти, ни отвращения, даже напротив... ему хотелось, чтобы Люмин поняла его, разделила с ним то, что гложило душу вот уже не одну сотню лет. Странник ненавидел жалость, но он был не против жалости, если бы это была она,... Люмин. Путешественница из другого мира. И юноша сам не понимал, что руководило им в такие моменты. Глядя на тоненького человечка перед собой, словно завороженный, он внимательно слушал каждый вдох и выдох с её стороны, пока мечница собиралась с мыслями. Ловил каждый её взгляд, стараясь разгадать ту скрытую истину, что никак не давала ему покоя. – Я знаю, о чём говорю. – ещё один осторожный шажочек навстречу, лёгкий, столь же аккуратный, как и её движения. – Я знаю какого тебе, Тору. Я знаю. – и ещё один. Куникудзуши внутренне напрягается в ожидании. Но это было отнюдь не то напряжение, когда ты ждёшь недоброе, буквально чувствуя, как иголочки сомнений вонзаются в сознание, не давая и мгновения на то, чтобы прекратить душевные метания. Это напряжение было другим, волнующим. Как будто прямо сейчас парень ощущал, как девушка, подходившая к нему столь осторожно, коснулась его тем теплом, что излучала. Совсем ненавязчиво, но ощутимо. – Я знаю, что значит терять близких, Тору. – говорит Люмин надломлено, и её миловидное личико, от которого не может оторваться сапфировый взгляд Странника, перекашивается неоднозначной и горькой эмоцией, по которой парень понимает, что Путешественница не лукавит. Она действительно знает... в самом деле, потому что, возможно, ощущала это на себе?... – Я лишь прошу тебя... – бывший предвестник ощутимо вздрагивает, когда обе руки блондинки накрывают его ладонь: – Пожалуйста, Тору! Не сдавайся! Я знаю, что я, возможно, не тот, кто тебе нужен,... но прошу тебя, выбери меня!