небо над нами

Всё, что происходило в дальнейшем, Баран мог изредка слышать словно сквозь слой ваты, который кто-то неведомый затолкал ему в уши. Периодически проваливаясь в небытие, он приходил в себя, когда к нему прикасались или переворачивали. Голоса Дарьи и Дилан звучали приглушенно и ему не всегда удавалось разобрать значение слов. Вначале его жена вяло пыталась убедить их мучительницу в том, что Баран находится в действительно плохом состоянии. Дерья не верила, спорила, подозревая, что её хотят обвести вокруг пальца. - Послушай, какое у него хриплое дыхание. Он весь горит. А вдруг это воспаление лёгких? Если мы сейчас же не окажем ему помощь, Баран может умереть! Ах, Дилан... Её голос тоже был слаб, видно, что и она настрадалась, бедняжка. Кто знает, какими пытками истязала её эта ненормальная! Баран угрожающе замычал, но наружу прорвался лишь мучительный стон. - Дерья, послушай!.. - взмолилась Дилан. - Замолчи! Тебе не разжалобить меня! Он сам выбрал свою судьбу, когда отказался от такой девушки, как я, в угоду... в угоду... такой безродной, как ты! - Не становись убийцей, Дерья! Возможно, ты имеешь право злиться, но... - Имею право?! Барану показалось, что Дилан сейчас ударят. А он совсем никак не сможет этому помешать! Лежит тут, обессиленный, как мешок прогнившей картошки, и только стонет. Жалкий! Он попытался пошевелиться и вновь издал жалобный звук. - Ладно, - смилостивилась Дерья. - Нужно отнести его в дом. Но одна ты явно не справишься, да и мы вдвоём... - Я постараюсь! - воодушевлённо воскликнула Дилан. - На самом деле я сильная, не смотри, что такая худая. Если бы Баран мог, то разразился бы сейчас громким хохотом, но сознание вновь начало покидать его. Дальнейший диалог между женщинами для него выглядел так: - ...надо ...только ...во что-нибудь. - Посмотри там в углу... я приносила... Очнулся Баран оттого, что кто-то натягивал на него штаны. "Хвала Всевышнему", - пронеслось в его голове. Следующая его отключка была дольше и глубже. На этот раз он пришел в себя, когда его обнаженное по пояс тело охватила дрожь от прохладного воздуха - Дерья и Дилан волочили его по влажной траве к дому. Причём основную массу Барана Карабея приняла на себя его жена, а Дерья лишь поддерживала свою жертву под левую руку, беспрестанно ноя и жалуясь, какой Баран тяжёлый. - Это ты наверняка откормила его нездоровой жирной пищей... Бесполезная! Баран, повисший на двух слабых женских плечах, чувствовал, как его босые ноги царапаются о кочки и коряги, встречающиеся им на дороге. Дерья споткнулась, и они все чуть не упали на землю. С трудом подняв голову, Баран теперь отчетливее увидел бледное лицо жены, светло-синие круги под глазами, крошечные веснушки на вздёрнутом носу. Так отчётливо... так близко... словно последний раз в своей жизни. - Осторожней, - сказала она Дерье. - Почти дошли. Тут их взгляды встретились, и сердце Барана наполнилось чем-то тёплым, щемящим, затопившем его с головы до ног. Это чувство согревало и возрождало в нём жажду жизни. Он попытался улыбнуться Дилан и вновь потерял сознание. В следующий раз он пришёл в себя от громких голосов над головой. К его изумлению, это кричала не Дерья - кричала его жена. - Ему нужно к доктору, срочно! Нужны антибиотики! Неужели ты не понимаешь, чем может грозить даже час промедления? - Я сама съезжу за лекарствами, никаких докторов здесь не будет, - отбивалась от внезапного нападения Дерья. - Он может умереть! Баран может умереть! Что ты такое говоришь? - Это будет его наказание за то, что он выбрал не того человека! В его смерти будешь виновата только ты. - Ненормальная! - вырвалось у Дилан. - Ты не в том положении, чтобы так разговаривать со мной, безродная! - Дерья замахнулась на неё. Баран сделал попытку пошевелиться и застонал. - Баран? - тут же бросилась к нему Дилан. - Баран, ты жив? Как ты? - Ай, ничего ему не будет, - Дерья отпихнула субтильную соперницу бедром от постели, на которой возлежало неподвижное, пышущее жаром тело Барана. - Вечно преувеличиваешь, "умрёт, умрёт". Никто ещё не умирал от одной ночи, проведённой в сарае. "Идиотка", - с трудом заставляя мозги шевелиться, подумал Баран. Им нужно как-то спастись от неё, нужно придумать что-то, что заставит Дарью отпустить их живыми и невредимыми. Он с трудом разлепил один глаз и попытался сфокусировать взгляд на жене. Бледное, измождённое лицо Дилан было встревожено, а карие глаза сосредоточенно, так же как и он рассматривал её, изучали мужа. Дерья провела ладонью ему по лбу и недовольно цыкнула. - Я привяжу тебя и съезжу в аптеку, - объявила она, повернувшись к Дилан. - Он и так не сможет пошевелиться, но его я тоже на всякий случай привяжу. - Ему нужно в больницу... - упрямо прошептала Дилан. - Никаких больниц, я сказала! - рявкнула Дерья. - Или будет по-моему, или никак! Дилан поджала губы, и Баран не понаслышке знал, что этот жест не грозит никому ничем хорошим. Он уже сообразил, что лежит на кровати в гостевой спальне на первом этаже, укрытый двумя или тремя пуховыми одеялами. Ему было тепло, даже жарко - голова и грудь словно жгло огнём. А вот руки и ноги до сих пор были ледяными, их трясло от холода - верный признак лихорадки. - Пить... - прошептал он из последних сил. - Дай ему воды, - приказала Дерья. Дилан тут же схватила стакан и графин со столика рядом с кроватью и присела на постель, хотя Баран совсем не почувствовал её веса. - Я вытащу нас отсюда, обещаю, - услышал он шёпот, как только его губ коснулось прохладное стекло. - Я спасу тебя, Баран.