Иллюзорна мгла. Часть четвертая. Тропами Забвения

      Со времени нашего похода в горы с Эстором действительно прошло целых пять лет. Поскольку я не могла найти более-менее внятных объяснений произошедшему и понимала, что это как-то связано с магией, то решила обратиться в Синод.       Добиться их аудиенции оказалось не так просто, и даже влияние Эстора, не последнего человека в Бруме, мало помогало. Поэтому я, оставив прошение в соответствии с протоколом, продолжила работать в госпитале с Валерианом, делать зелья и помогать раненым в силу своих скромных умений.       Я поселилась в доме Эстора, где заняла просторную теплую комнату с мягкой кроватью и новой добротной мебелью. Двупольный шкаф с резными дверцами вскоре заполнила новенькая теплая одежда, а на письменном столе появились книги по алхимии. Жалование легата теперь позволяло Эстору обеспечивать нас обоих хорошей едой и всеми необходимыми вещами.       Также ему пришлось отвалить кругленькую сумму за то, чтобы моё прошение было рассмотрено побыстрее, а мне удалось встретиться с магом Синода. И все равно, это заняло около четырех месяцев.       Дом возле Гильдии Бойцов, что когда-то давно, ещё в третью эру, был занят Гильдией Магов, теперь принадлежал Синоду – исследователям всего таинственного и непознанного, работающим на Императора и Совет Старейшин. Члены Синода преданно служили Империи, проводили разнообразные искания и не впускали к себе непосвященных, считая, что магия – это редкий дар и посторонним не полагается знать слишком много.       В противоположность им была ещё Коллегия Шепчущих, которых за взгляды, что магией может овладеть любой человек, признали ренегатами и преступниками, практикующими некромантию, поэтому отыскать кого-то из них было практически невозможно и опасно. Эстор запретил мне даже думать об этом.       Маг Синода смог встретиться со мной только в начале зимы. Мне пришло официальное приглашение на встречу от колдуньи по имени Амириэль. Даже время четко указали – явиться мне полагалось ровно в полдень и ни минутой позже. Это было вполне в духе Империи, бюрократия в Сиродиле процветала всегда, поэтому точно в назначенный час я явилась на место и зашла внутрь, оказавшись в фойе, украшенном яркими голубыми знаменами с желтыми шестиконечными звездами – бывшим символом древней Гильдии. На полу у входа была начертана точно такая же звезда, а вдоль стен стояли шкафы, ломящиеся от старых книг, полки с серебряными инструментами, колбами и кальцинаторами и витрины с разложенными внутри на красном бархате камнями душ. Я откровенно позавидовала магам – у них здесь столько всего интересного и нужного пылится на полках, а мы в госпитале до сих пор работаем со старыми алхимическими аппаратами.       Амириэль оказалась молодой босмеркой, облаченной в синюю робу с капюшоном. Она стояла позади стойки и выжидающе смотрела на меня.       – Джулия Октавия, я полагаю? – Амириэль говорила мягко, но во всем её виде проскальзывала некоторая надменность.       – Да, это я. Легат Эстор…       Эльфийка даже меня не дослушала.       – Я знаю, мне доложили, – она окинула меня быстрым взглядом, без малейшего интереса. – Это та одежда, в которой ты была, когда вернулась в город?       – Да, – утвердительно кивнула в ответ.       – Понятно. Кажется, мне доводилось видеть нечто похожее раньше. И какие-то проблемы с глазами? – она сверилась с лежащим перед ней прошением и взмахнула рукой. Над ней возник яркий переливчатый шарик, озаряющий всё фойе холодным светом. Он напоминал о звезде в ночи, которая вдруг оказалась рядом со мной. Вот бы мне уметь также!       Шарик не источал никакого тепла, завис над моей головой, слабо мерцая, а Амириэль, выйдя из-за стойки, приблизилась ко мне и велела поднять глаза к свету. Магия ослепила меня, мерцающая белизна растворилась за пеленой выступивших слез, но я мужественно терпела это незначительное неудобство в надежде узнать, что со мной произошло. Нельзя упустить свой единственный шанс получить ответы, иначе придется ждать ещё целую вечность, а деньги Эстора пропадут напрасно.       Амириэль смотрела на меня очень долго, пока шарик не погас. Я часто заморгала, ослепленная его светом, и вытерла слезы. Некоторое время вокруг была только темнота, которая постепенно рассеялась.       – Что со мной? – спросила я у эльфийки, которая не спешила что-либо объяснять.       – Сложно сказать. Чтобы сделать выводы, нужно провести кое-какие исследования. Определенно, это займет время. Ещё… стоит написать письмо в Коллегию Винтерхолда. Похоже, ты как-то связана с ними, – она указала на мою одежду.       – С кем? С чем? – ни о каких таких Коллегиях я в жизни не слышала.       – Коллегия Винтерхолда – это независимая магическая организация на территории Скайрима. Очень далеко отсюда, на севере, – рассказала Амириэль. – И ещё кое-что… Не могу точно определить, что с твоими глазами, но ты вся пропитана магией. Темной даэдрической магией, – хмуро ответила Амириэль, брезгливо поджав губы. – Ты точно не помнишь, что с тобой происходило?       – Даэдрической? – у меня сердце рухнуло в пятки. – Сохрани меня Кинарет! Этого быть не может, я никогда не имела дел с даэдра!       – Правда? Мне кажется иначе… Или как минимум, кто-то из даэдра мог иметь дела с тобой. Но само собой, я могу ошибаться. Когда у меня будет время, я непременно напишу в Коллегию и сообщу об этом необычном… случае потери памяти, – пообещала эльфийка, записав что-то на пергаменте. – На этом всё, не смею тебя больше задерживать!       – Спасибо! – в смешанных чувствах я покинула здание Синода и столкнулась с Эстором, ждавшим меня всё это время за дверью.       – Ну, как все прошло? – в нетерпении спросил он.       – Никак. Она несла какую-то чушь про даэдра, сказала, что ей нужно написать в Коллегию Винтерхолда и провести исследования. Прости, Эстор, это была пустая трата времени и денег. Не думаю, что это нам поможет. Я пойду в госпиталь.       – Джулия, послушай, – тихо начал легат. – Нам надо поговорить дома. Давай зайдем к нам, пообедаем, а после отправишься к Валериану.       – Хорошо, – я всё ещё ощущала себя подавленно из-за произошедшего и слова друга меня никак не успокоили.       Дом Эстора находился позади часовни, отсюда были видны потускневшие разноцветные витражи, изображающие богов, но обычно от высокого шпиля и городской стены позади улицы падали тени, и здесь всегда казалось темнее и холоднее, чем в остальном городе.       Мы прошли мимо рынка и хижин бедняков, поднялись на крыльцо и вошли внутрь. При входе была устроена кухня и гостиная, а спальни, по нордской традиции, располагались на нижней этаже. На кухне у большого очага стоял стол и лавка перед ним. Шкафы ломились от глиняной и серебряной посуды, а пузатые серые бочки полнились запасами еды. С Эстором мне жилось очень хорошо, спокойно и сытно, только наши отношения почти никак не изменились. Я постоянно торчала в госпитале, а он мог сутками пропадать на службе, и домой мы приходили поесть и поспать, и в лучшем случае, только обсуждали произошедшее за день. Иногда мне хотелось большего, иногда – нет, но он ни разу ни в чем меня не упрекнул и ни к чему не принуждал. Войдя в дом, я сразу повесила на вешалку свой плащ и как полноправная хозяйка прошла на кухню. Взяла глубокие тарелки, наполнила их свежей, ещё не успевшей остыть мясной похлебкой и нарезала хлеб. Из бочки наловила квашеной капусты, подала к столу.       Эстор сел на лавку, порывисто взялся за ложку, окинув хищным взглядом наспех собранный стол, но вопреки моим ожиданиям, не притронулся к еде.       – Джулия, я не буду тянуть и ходить вокруг да около, – он вздохнул и сделал долгую паузу, словно никак не решался сказать то, что лежало у него на душе. – Просто расскажи мне правду. Где ты была и что с тобой случилось? Если ты хоть что-то помнишь или у тебя были какие-то проблемы, то не бойся. Мне ты можешь рассказать всё. Я смогу защитить тебя и ни за что не стану осуждать.       У меня пропал аппетит от его слов, в горле встал комок, мешающий даже нормально дышать.       – К чему ты клонишь? Я, в самом деле, ничего не помню.       – По городу ходят отвратительные слухи о тебе, – Эстор злился. – Я не знаю, как пресечь это, но и не могу срываться на каждого, кто треплет языком.       – Какие ещё слухи? – меня как будто ударили по голове.       – Поговаривают, что ты все прекрасно помнишь и просто притворяешься, чтобы ничего не рассказывать. И из-за этого люди выдумывают «теории» о том, что с тобой могло приключиться. И от этих нелепых фантазий меня уже воротит! – Эстор стукнул кулаком по столу так, что тарелки с супом вздрогнули.       – Значит, ты тоже мне не веришь?       – Дело не в этом. Я просто хочу помочь тебе. Это будет проще сделать, если ты во всем сознаешься.       – Сознаюсь, в чем? – я положила ложку на стол. Обед не удался. – Подозреваешь меня в преступлениях? Это так… в духе Легиона, конечно. Но я правда ничего не помню! – встала из-за стола, окончательно потеряв аппетит. – И неужели ты думаешь, что я не рассказала бы тебе, что случилось? Эстор… да ты один из немногих людей в этом городе, кто действительно дорог мне и кому я доверяю! Но раз ты думаешь так же, как все, тогда… мне лучше не тратить твоё время и деньги впустую и переехать жить в таверну.       – Нет, постой! – Эстор тоже поднялся, преградив мне путь к выходу. – Не злись. Я не думаю, как все. Наоборот, хочу опровергнуть эти грязные слухи и беспокоюсь за тебя.       – Я знаю, – отвела взгляд, уставившись на стопку тарелок на полке шкафа. Не могла смотреть, как лицо друга кривится от бессильной злобы на меня и на себя самого, что ничего не может изменить. – Но как мне доказать тебе, что я не вру? Как?! – повысила голос, пытаясь обойти его, но он не пропускал меня к двери. – Если бы ты мог заглянуть в мою голову, ты бы увидел, что там нет ничего, кроме того последнего дня, когда на нас напали гоблины! А если ты начал задавать эти нелепые вопросы, значит, тоже поверил слухам!       – Ну и ты меня пойми! – не отступил легат. – Ты появилась спустя пять лет, в другой одежде, с другими глазами… другая… Но ведешь себя так, будто этих пяти лет не было! В это сложно поверить, это не укладывается в голове!       – И в моей тоже! – я упрямо шагнула вперед. – Отойди. Мне нужно в госпиталь. Валериан ждет.       – Давай поедим для начала.       – Не хочу. Поем вечером, – я обошла Эстора и поспешила покинуть дом, набросив на плечи плащ, который дрожащими руками застегивала на ходу, уже будучи на улице. С серого, набухшего низкими плотными тучами, неба посыпался тихий снег, а в моем разуме бушевала буря. Я отлично представляла, как моё возвращение выглядит со стороны, но ничего не могла поделать с собой. Даже во снах мне никогда не грезилось ничего незнакомого, что могло бы натолкнуть на мысли и воспоминания. Но часто я просыпалась от кошмара, в котором Эстор погибал от отравленной стрелы, а за мной гнались жуткие гоблины, намеревающиеся меня сожрать.       Забывшись в собственных переживаниях, я не заметила, как преодолела весь город и почти ворвалась в госпиталь, где увидела Валериана, занятого делавшего перевязку раненому в живот легионеру. Рядом с лежаком стояла бадья, наполненная окровавленными тряпками.       – Джулия… – целитель увидел, что я не в духе, и осекся, так и не дав поручения. – У тебя что-то случилось?       – Ничего, – отмахнулась я. – Слегка поспорили с Эстором, вот и всё.       – Можешь приготовить целебную мазь? Жир тролля и сушеные каменные грибы на полке. И добавь ещё немного мяты и листьев полыни.       – Конечно. А что случилось? – я подошла к бледному легионеру. Рана на его животе была глубокая, нанесенная клинком или кинжалом.       – Представляешь, бандиты на дорогах настолько озверели, что напали на отряд, следовавший из Чейдинхола. Двое погибли, трое уцелели, принеся тяжело раненого. Боюсь, что придется делать побольше целебных зелий для патрульных. Лучше будет начать заранее. Используй для этого каменные грибы и… – целитель нахмурился, бросив взгляд на полки, – лаванду. Проклятье, кажется, у нас закончилось алоэ.       – Понятно, сейчас все сделаю,– я подвязала фартук, встала около алхимического стола, собрав с полок баночки с нужными ингредиентами, и принялась смешивать их в ступке.       Мысли витали очень далеко от приготовления мази – руки действовали по привычке, концентрации я даже не подсчитывала, смешивала ингредиенты по памяти. Сконцентрироваться на процессе не получалось. Постоянно возвращалась к словам Эстора о слухах, бродящих среди горожан, что я вру. Нельзя было исключать, что со мной действительно произошло что-то плохое и это привело к потере памяти – неспроста на мне была другая одежда и кольца. Но как я смогла попасть на север в Коллегию Винтерхолда? Надо бы посмотреть на карте, где вообще находится этот город. Пока думала о том, каким образом можно доказать всем мою искренность и избавить Эстора от проблем. Интересно, маги Синода смогут залезть мне в голову, чтобы посмотреть воспоминания?       Смесь в ступке уже давно стала однородной приятно пахнущей массой, но я всё продолжала усиленно месить её, провалившись в собственные думы, поэтому никак не отреагировала на тихий скрип двери за спиной.       – Это госпиталь? – прозвучал мужской голос с хрипотцой. – Или столовая? Я что, зашел не в ту дверь?       – Вы не ошиблись. Заходите, но подождите, – ответил ему Валериан. – Я немного занят. Джулия! – целитель окликнул меня. – Помоги, пожалуйста, этому господину с тростью!       Я обернулась и натолкнулась на пристальный, гипнотизирующий взгляд странных желтых глаз.       В дверях застыл статный пожилой господин, одетый в пестрые одежды. Одна половинка его необычного камзола с высоким воротником была сшита из красного сукна, вторая из темно-лилового шелка и расшита золотыми узорами. На ногах господина красовались сапоги разных фасонов, и штаны — из двух разных штанин под стать камзолу. Он опирался на красивую резную трость с белым шариком в навершии.       Серебристая седина украшала его голову, губы обрамляла аккуратная острая бородка, чуть завитая кверху.       – Ай! – он резко сел на пол, увидев меня. – Как же мне больно! Помогите! – его голос звучал, как мне казалось, насмешливо.       – Что с вами случилось? – я подошла ближе и наклонилась к нему, осматривая.       – Вы можете себе представить! Пять лет назад мне прострелили колено! – театрально простонал он, запрокинув голову. – И я до сих пор чувствую боль, когда идет снег или дождь! Или когда иду я!       – Пять лет назад? – слух невольно зацепился за эту фразу.       – Помогите мне, добрая госпожа! И может быть, я тоже смогу помочь вам!       Он не был обделен хорошими манерами, весьма привлекателен, хоть и немолод. Я подумала, что он определенно принадлежит к какому-нибудь знатному сиродильскому роду и, вероятнее всего, просто путешествует. Впрочем, он прибыл без свиты и слуг, что вызывало сомнения, а будь он могучим магом, то исцелился бы за считанные мгновения.       – Располагайтесь, – я подвинула ему стул, заботливо усадила поудобнее и велела засучить штанину.       Он нехотя стащил с ноги правый черный сапог. Левый был красно-коричневый с бубенчиком на носке, точно у шута.       – Вы необычно одеты, – заметила я, потупив глаза, пока он приподнимал штанину.       – Вы так считаете? В последнее время просто стало очень-очень скучно! – господин оперся на трость и тоскливо посмотрел на меня, демонстрируя больное колено.       – Скучно, господин? – я присела рядом с ним и осмотрела ногу. Это было здоровое гладкое мужское колено, никаких следов старых ран и шрамов.       Моё замешательство от посетителя не скрылось.       – Очень сильно ноет, может, я потянул связки... – жалобно простонал он, почти как актер на сцене. И я догадалась, кто это.       Наверняка, это некто из Театра Нирна в Имперском Городе! Артист! А раз он притворяется, чтобы привлечь внимание, то надо ему подыграть. Если вдруг окажется так, что он знаменит и богат, будет полезно завести такое знакомство. Если же нет… как целительница я обязана помочь ему, даже если придется просто успокоить его мнительность.       – Ничего страшного, – уверила его. – Сейчас вас подлечу и будете как новенький!       Я возложила руки и принялась исцелять его ногу золотистым сиянием магии, господин сидел и благодарно улыбался мне, довольно зажмурившись.       – Сколько я вам должен? – спросил он.       Неужели не знает, что здесь людям помогают бесплатно? Разве что кто-то сам захочет, что-нибудь принести в дар.       – Нисколечко, господин! А если ваше колено снова заболит, то приходите к нам, и я изготовлю для вас чудодейственную мазь из мяты и жира тролля, – я уже хотела встать, но он внезапно удержал меня за запястье.       – Я хочу эту мазь немедленно! – выкрикнул он озлобленно.       На мгновение мне стало страшно, но напомнила себе, что этот человек артист, и его эмоции лежат на поверхности, поэтому его настроение может меняться очень быстро.       – Есть почти готовая. Немного, – пробормотала я, пытаясь освободиться.       – Давай! – обрадовался он, отпустил меня, хлопнул в ладони.       Я отделила ему немного только что смешанной мази в небольшую емкость. Пока я была занята, артист что-то напевал себе под нос, а потом внезапно застонал и даже завыл как волк.       – Так сильно болит нога? – его вой меня напугал.       – Невыносимо! – выговорил господин, зажмурившись. – Невыносимо! Скучно! – добавил он, делая сильный акцент на последнем слове.       Я вернулась к нему с мазью.       – Сейчас, подождите, я нанесу лекарство на ваше колено, и вы почувствуете тепло и легкое покалывание. Как только ваша нога снова начнет вас беспокоить, возьмите это средство и натрите круговыми движениями, вот так, – зачерпнув кончиками пальцев немного вязкой массы из чашки, я принялась натирать колено артисту.       Его взгляд снова стал мягким. Господин, облизнув губы, криво ухмыльнулся.       – Уже веселее, – подмигнул он мне. – Очень аппетитно пахнет. Кажется, я не ошибся и насчет столовой!       – О чем вы, господин?       – Обменяешь мне эту одну баночку на одну книжку? – он проигнорировал мой вопрос.       – Книжку? Какую? – я заинтересовалась.       – Книжку! – со странным блеском в глазах подхватил незнакомец. – Алхимических рецептов!       – Я же вам сказала, что мы не торговая лавка... – закрыла чашку и отдала её господину. Посмотрела на Валериана, которого уже раздражали вопли господина с тростью.       – Жаль, но второй такой книжицы никто уже не напишет... эх, а как бы хотелось! – Он опустил штанину, нацепил на ногу сапог и достал из-за пазухи своего пёстрого камзола небольшую книжку в кожаном переплете.       – И все равно – держи! Это твоё!       Я неуверенно приняла его дар и смущенно пробормотала в ответ:       – Спасибо.       Он покрутил трость в руках, стукнул ею об пол и коварно улыбнулся.       – А вот теперь будет очень весело! – после чего господин с легкостью встал и резво покинул госпиталь, громко хлопнув дверью. И он совершенно не хромал.       Я пошла к выходу, чтобы посмотреть, как он идёт, но когда открыла дверь и выглянула на улицу, от странного господина с тростью уже и след простыл.       В моих руках осталась теплая книжка.       – Ну, и что это было? – спросил меня Валериан с насмешкой.       – Не знаю… Заезжий актер из труппы Театра Нирна? – предположила я, стоя в дверях. – С виду не бедный, а оставил только какие-то записи… – открыла книжку и замерла. Это был чей-то полевой дневник с заметками, на манер того, который вел мой дедушка.       Дневник, написанный очень знакомым почерком, похожим на мой… Рисунки странных существ и растений, какой-то набор слов…       Медленно отойдя к столу, я взяла лист бумаги и написала пару строк.       «Рецепт мази от боли в суставах. Жир тролля, каменный гриб…»       Приложила лист бумаги к странице дневника. Почерк совпал. У меня затряслись поджилки, из руки выпало перо. Нет, этого просто не может быть! Наверное, мне просто кажется. Бывает же похожий почерк у двух разных людей? Но если это когда-то написала я, то как это оказалось у него? Как мы с ним связаны? И почему он ничего не рассказал мне, если ему известно моё прошлое?       Так или иначе, нужно было изучить дневник досконально.       – Валериан… Я… уже изготовила мазь. Мне нужно домой. Я же… не обедала.       – Да, конечно, иди, поешь. Только вернись к вечеру, нам ещё много зелий нужно сделать.       – Хорошо.       Выбежала из госпиталя, позабыв снять фартук, и помчалась домой – дорога показалась мне бесконечной, будто ноги вязнут в снегу, отказываются нести меня. Я торопилась изо всех сил, но при этом боялась, что Эстор дома. Не хотелось снова возвращаться к тому тяжелому разговору.       К счастью, легат уже ушел на службу, а я закрылась в своей комнате, зажгла свечи и начала читать дневник.       По большей части, он содержал рецепты зелий, подсчеты концентраций, некоторые наблюдения, описания и рисунки существ – спригганов, двемерских пауков и даже силстрайдера!       На некоторых страницах было написано размашисто, небрежно, строчки уползали вправо, кое-где были кляксы и размазанный уголь, но это всё принадлежало мне, сомнений не осталось. Это всё писала я!       Внутри нашла вложенное письмо от какого-то Ворстага и ещё несколько страниц убористым красивым почерком, адресованные мне. Их я пока не стала читать, отложила на потом, жадно изучая дневник.       А последняя страница с кровавым признанием в любви повергла меня в шок.       Так вот, что случилось со мной…       Но кто он, этот Эрандур, которого я так сильно любила, что пожертвовала собой?