Я влюбился в наркоту, к сожалению не в тебя

Хороший же конец весны выдался. На кухне горел яркий белый свет, исходящий от специальных лампочек, которые сохраняют электроэнергию и реже перегорают. С крана ритмично скапывала вода, а за столом сидели двое, казалось бы, совершенно спокойных и отстранённых молодых людей. После недавно сказанной фразы в комнате повисло молчание и никто даже не шевелился. Итачи в представлении Саске, должен был разозлится или расстроится, но он сидел совершенно не проявляя никаких эмоций. Смотрел он на лёгкое покачивание берёзовых ветвей за окном. Такая приятная погода - тепло, но не душно, со свежестью, ночное небо было синим, но отчего-то без луны. И такие неприятные новости. Хотя, дожидаясь эти несколько часов брата и готовя ужин, он предполагал что-то подобное. — И за что? - вымученно, но без злости, скорее с разочарованием, прервал тишину старший. Нет, это разочарование не было направлено на Саске, оно взывало к самому себе. Ведь это он, зная, что родители в командировке и то, что брат находится не в очень адекватном состоянии большинство времени, ничего не делал и даже ни разу не зашёл в электронный дневник. Ладно ещё тот месяц, который он провёл в хлопотах о похоронах и бумагах, но последующие? Что ему мешало задуматься о чём-то кроме своего дурацкого желания. Который раз за последние два года, он чувствовал себя просто отвратительным, безвольным человеком. Хотя к чему обман, он чувствовал себя таковым каждый день и каждое мгновение. — За драку. - коротко, но как-то со стыдом ответил младший. Наверное, он сам был не рад произошедшему, поскольку сидел, положив руки на стол, сгибая их в локтях, и глазами смотрел в одну точку, не отрываясь. Он вёл себя слишком странно для подобной ситуации. Обычно брат огрызался или насмехался, но не сегодня. По правде, Саске вёл себя странно уже продолжительное количество времени. Да, они не общались этот месяц, но Итачи, привык за столько лет понимать эмоции брата по их невербальным проявлениям. Особенно ярко бросались в глаза отсутствие прежней ухмылки, которая раньше, казалось, не сходила даже во сне, чуть сгорбленная осанка, упавший аппетит и бессонница, которую старший вычислил по тому, что брат очень часто выходил из своей комнаты ночью - или в туалет, или на кухню, или на балкон. Но он не знал и половины того, что на самом деле происходило в жизни Саске все эти годы. * * * До 12 лет младший брат совершенно не задумывался ни о какой социализации. Зачем ему были какие-то бесполезные олухи, когда у него есть его аники. Они всегда выходили в школу вместе, шли несколько километров вдоль заброшенных зданий и старого парка, в котором было особо красиво осенью и зимой. Братья специально выходили из дома пораньше и выбирали такой маршрут. Обоим с детства нравилась атмосфера тлена, покинутых мест, только там ощущались спокойствие и свобода. Старые пятиэтажки с коричневыми потёртыми кирпичными стенами, тихими глухими дворами, завораживали и были контрастом с роскошью их собственного дома. Саске совершенно не разделял взглядов своих родителей. Микото и Фугаку всегда стремились к деньгам и богатству, их дом, в котором они не проводили времени почти совсем, был чересчур «прекрасен». Антикварные вазы, карнизы, ручки золотого цвета, лепнина в форме роз и разных завитушек на потолке, хрустальная люстра в зале, всевозможная техника от робота пылесоса до увлажнителя воздуха. Всё в их доме младшему не нравилось, но больше всего ему не нравились родители. В те редкие моменты, когда они ужинали дома, Фугаку всегда начинал расспросы о том с кем же общаются его сыновья. Всегда акцентируя внимание на том, что они ни в коем случае не должны общаться с «неподобающими» особами. Неподобающими были все те, чей статус в обществе и количество денег не соответствовали их семье. Маленькому Саске всегда так и хотелось встать и крикнуть: и зачем же мне твои деньги, если ты меня не любишь, если бы меня полюбил какой-то бродяжка, мне было бы плевать сколько у него денег! Но он молча ждал пока этот абсурдный поток слов закончится и они разойдутся по своим комнатам. Для маленького Учихи было только несколько мест, где ему нравилось и хотелось остаться навсегда: в старом парке, на бетонной лавочке под ивой, на озере между потрёпанных временем хрущёвок и у аники в кровати. И как не парадоксально, во всех этих местах был Итачи. Наверное, если бы его там не было, эти места не нравились бы отото так же сильно. Каждую ночь, когда все в доме начинали засыпать, Саске тихо пробирался в комнату напротив, стараясь не скрипнуть дубовой дверью. Чуть приоткрывая её, он всегда с надеждой всматривался в темноту и каждый раз видел, что на него со стороны кровати смотрят два таких же чёрных блестящих глаза. В такие моменты, которые повторялись каждый день уже не один год, сердце маленького Саске переворачивалось от счастья, здесь его любят и ждут. И плевать на дурацкий огромный телевизор на стене, на нелепую белую лепнину и золотую ручку, главное, что он здесь. Старший, видя, что брат уже пришёл, лишь пододвигался на своей кровати ближе к стене, освобождая место для младшего и зовя его, похлопывая по матрасу рядом с собой. Они делили и подушку, и одеяло, и, наверное, все мысли на двоих. Отото прижимался своим холодным лобиком Итачи к плечу - говоря таким простым движением о своей непомерной любви. Горячая кожа старшего согревала и он жался зажмурив глаза, лишь бы каждый миллиметр его тела соприкасался с любимым Нии-саном. Маленький Учиха поджимал ноги и обвивал руки вокруг шеи брата, скручиваясь в комочек и подаваясь в тёплые объятия. Было до дрожи приятно ощущать цепкие пальцы Итачи на своей талии, что так бережно, но с упоением, прижимали к себе. Перед тем как заснуть, Саске всегда вскидывал голову чуть вверх, чтобы коснутся губами уст старшего брата. Всего на несколько секунд. Потом он отодвигался и утыкался носом в шею братику, чувствуя как тот отчего-то мелко трясется. Делать это перед сном уже было традицией, поэтому он точно знал - аники это нравится, так же как и ему. Даже в том возрасте младший был не многословен, да и зачем тут слова, если можно всё показать лишь одним нежным прикосновением. Люблю, — но реже говорю об этом,
 Люблю нежней, — но не для многих глаз.
 Торгует чувством тот, что перед светом
 Всю душу выставляет напоказ. Всё было так сказочно и чудесно ровно до начала пятого класса. Дело в том, что Итачи обладал необыкновенными способностями в учёбе. Для него программа его возраста была слишком легка. Он никогда ничего не говорил об этом, но учителя начали замечать, что Учиха выполняет любые задания раньше положенного, тем самым вызывая раздражение и зависть у одноклассников. Это могло привести к огромным конфликтам, поэтому классная руководительница обратилась к родителям с просьбой о переводе на два класса вперёд. Таким образом, когда Саске пошёл в пятый класс - Итачи пошёл в одиннадцатый, хотя должен был идти в девятый. Уроки у них начинались на час раньше, чем у остальных, а также были факультативы по субботам. Хотя младший и знал о переходе аники в одиннадцатый класс, но для него было таким глубочайшим шоком проснутся в кровати старшего по будильнику в 7:30 и не почувствовать рядом с собой тёплого тела брата и согревающих объятий. Он обычно очень долго вставал утром, ещё какое-то время нежась в руках самого любимого человека, но на этот раз сонливость, как рукой сняло. Саске подскочил и выбежал из комнаты, сначала осмотрев ванную, потом кухню и зал. Но никого дома уже не было. Маленький несмышлёныш даже не запомнил про другое расписание о котором говорил ему старший. Он конечно очень расстроился и даже расплакался пока ел завтрак, но делать было нечего, пришлось идти в школу. Время звонков и перемен тоже отличались, как и количество уроков. Саске так и не встретил Итачи ни разу за тот проклятый школьный день. Он приплёлся домой, еле волоча ноги. Нет, совсем не от усталости, просто без привычной прогулки по старым районам, без похода в столовую и игры в жмурки на заднем дворе, его жизнь оказалась совершенно пустой. Пройдя в свою комнату, он лёг на кровать и заснул от столь сильного морального перенапряжения. Проснувшись Саске увидел, что за окном уже темно и очень испугался. Непонятно почему, но каждый раз, когда он спал днём, младший чувствовал, как будто пропустил всю жизнь, все важные события. Казалось, что пока он спал - весь мир перевернулся. Но сегодня это чувство особенно ярко переполняло его и так неспокойный разум. На душе разливался холодный вязкий страх, что пока он мирно лежал в кроватке произошло что-то ужасное. Младший посмотрел на часы возле кровати - 23:40. Весь ужас тут же прошёл - Итачи наверное уже ждёт его, как и всегда. Главно не опоздать и прийти раньше двенадцати ночи. Саске аккуратно встал с кровати и на цыпочках зашагал в комнату напротив, как обычно он приоткрыл дверь и с надеждой оглядел помещение, но в ответ на него никто уже не смотрел. Если окна в комнате младшего выходили на внешнюю сторону улицы и ночью помещение освещалось мягким светом фонаря, то в комнате старшего была кромешная тьма. И на этот раз там не светились две маленькие звёздочки, теперь эта комната казалась жуткой и чужой. Итачи лежал спиной ко входу, а его плечи размеренно двигались то вниз, то вверх - он спал. Младший застыл в дверном проёме. Больше не любят и больше не ждут. После такого ужасного дня, это самое худшее, что могло произойти. Глаза налились тяжестью и горячие струйки начали стекать по щекам, но он не издал ни единого звука, чтобы не разбудить. Так же тихо, Саске пошёл обратно в свою комнату и лёг спать, впервые за долгие годы - один. Он обхватил руками сам себя, как бы обнимая и представляя, что это делает его Нии-сан, но собственные руки были мертвенно холодными, не способными согреть. Он подышал на них несколько раз и кожа действительно стала теплей. Затем младший прислонил к своему животику ладонь, уже не холодную от недавних действий, и его мозг на несколько мгновений и правда поверил, что это аники касается его. Но после мгновенного осознания извращённости и бессмысленности своих действий, стало только ещё больней. Как он вообще мог подумать, что эти маленькие культяпки могут создать хотя бы видимость рук его брата? Некому теперь его согревать, лаская дыханием кожу на тонкой шейке. И нежно целовать на ночь было уже некого. Его душу разрывала обида. Откуда одиннадцатилетнему мальчику было знать, что для старшего брата 11 класс был настоящей пыткой. Задания действительно были порядком сложней, да и хихикающие одноклассники, каждый из которых на два года, а то и на три года, старше, очень раздражали. Итачи просто смертельно устал за этот день и физически не мог кого-то ждать, ему очень хотелось спать. На следующий день всё обстояло так же, как и вчера, однако ночью Саске уже сам не пришёл, хотя на этот раз старший брат ждал его. Как и в последующие несколько дней. Итачи же просто подумал, что младший взрослеет и не стал обращать на это внимания, через неделю он уже никого и не ждал, причём совершенно без обиды. Он отнесся к этому, как к абсолютно ожидаемому периоду взросления, что наступил бы рано или поздно. Тогда они постепенно и начали отдалятся, хотя Итачи старательно не замечал этого, пока они не перестали разговаривать совсем. На самом деле Саске попытался прийти к старшему ещё раз, спустя неделю, но всё получилось так же, как и в прошлый раз. Теперь он сам выходит утром, сам идёт вдоль пятиэтажек, один лежит на берегу озера, лишь сжимая траву там, где раньше лежал брат. Он пытался привыкнуть к одиночеству, но когда никого не было рядом, мысли атаковали его маленькими цунами. Они были совершенно разными, но все до единой ужасно печальными. О будущем, о прошлом, о таких ненавистных ему родителях и прочих неприятных и грустных вещах. Сколько он не старался полюбить своё «гордое одиночество» - ничего не получалось, всегда было больно оставаться одному и те места, которые он раньше любил, сейчас напоминали ему лишь о том, что всё хорошее когда-нибудь заканчивается. Нет, он не был обижен на Итачи, поскольку видел, сколько домашки задают старшему, какой уставший он приходит со школы домой. Хотя это здание, просто постройку - не больше, младший назвать домом не мог. Они продолжали проводить какое-то время вместе, когда у старшего не было дел. Но Саске было этого недостаточно. На протяжении нескольких месяцев он пытался проводить время сам, но обнаружив, что так скоро сойдёт с ума или утопится в том же озере, твёрдо решил найти себе друзей. Конечно, под словом друг, он подразумевал жужжащее на фоне человекоподобное радио, которое будет отвлекать своей болтовнёй сознание от худших порывов его души. Но был единственный нюанс - всех своих одноклассников он уже настроил против себя. Ведь раньше, когда они подходили к нему пообщаться или подружиться, младший всегда отталкивал их довольно грубым способом. Но он нашёл этой проблеме очень просто, хорошее, но так ненавистное ему, решение. Дело в том, что на его параллели, в 5-Г, учился сын владельца крупной сети ресторанов, а в классе Саске не было никого с богатыми родителями. Поэтому он просто подошёл к отцу и попросил перевестись в класс к этому самому Наруто. Но чего он точно не ожидал, так это того, что Фугаку свяжется с отцом этого парня, так как они, оказывается, друзья, и попросит его рассказать сыну про Саске. После этого жизнь буквально превратилась в ад. Лучше было действительно сойти с ума от одиночества и утопится в том озере, чем терпеть этого идиота, рот которого, наверное, никогда не закрывается. А ведь младший так надеялся, что сможет найти хотя бы подобие Итачи среди них. Но как же он ошибался. В первый день в новом классе, Наруто налетел на Саске с объятиями и вопросами про его интересы, хобби, любимые фильмы, еду и прочую хрень. Уже тогда Учиху начало тошнить и от голоса, и от прикосновений, и даже от взгляда этого нового «друга». Ещё больше раздражала похабность, а этот человек был её очагом. Для такого замкнутого парня, было просто дикостью то, с какой настойчивостью его брали за плечи, поглаживали по спине и заправляли волосы за ухо. Хотелось оторвать этому нахальному быдлу руки и вскрикнуть: «Только Нии-сан может трогать мои волосы!». Всё стало ещё хуже, когда он начал знакомится с другими одноклассниками. Тут они были даже хуже чем предыдущие. В прошлом классе все хотя бы были отдалены друг от друга, в основном каждому было плевать на остальных. Все поразбивались на группки по 2-3 человека и разговаривали только между собой или просто были одиночками. Эта новая среда общения была полной противоположностью - все как будто одна большая семья. Сначала Саске силился понять почему же они ведут себя так, но потом до него быстро дошло, что всё дело в Наруто - он объединяет эту свору кхм людей, вот этим свои позитивом, от которого у Учихи уже сводило спазмами горло. Но делать было нечего, пришлось пожинать плоды своего же решения не быть одиноким. Из тех с кем он успел познакомится были: девочка с нелепо розовыми волосами - Сакура, которая постоянно смущалась и ныла о том, что у неё большой лоб, выпрашивая комплименты, хотя лоб у неё был совершенно обычным, потом ещё одна особь женского пола, видимо подруга вышеупомянутой, но полная противоположность ей - уверенная, самодовольная и спесивая блондинка - Ино, ещё было две девочки - Темари и Тен-Тен, вроде бы более адекватные, но они почти ничего не говорили, поэтому охарактеризовать их было нельзя. Из мальчиков его представили много кому, но их имена Саске не запомнил, только Шикамару - лентяя с отсутствующим видом, таким же, как и у него самого. Может он так же ненавидел здесь всех? Хотя нет, это вряд ли. Наруто добился того, что бы новенького посадили вместе с ним. И Учиха постепенно привыкал к этой атмосфере и новому классу. Ненависть сменилась раздражением, а вскоре раздражение сменилось безразличием и чувством собственного превосходства над всем этим мусором. Да и его план, в принципе, удался. Теперь, когда он ходил в школу с Наруто, в голову не лезли мысли о том, что всё хорошее заканчивается - хорошего просто не было. А когда он шёл домой с Сакурой, которая чуть ли не тряслась от его присутствия, осознание того, что ему нет места в этом мире, сменялось фактом того, что в этом мире не должно быть места таким, как она. Неплохой результат. Так прошёл пятый, шестой и седьмой классы юного Учихи. Жизнь уже не казалась ужасной, как тогда - в первые месяцы, но теперь всегда казалась необычайно пустой, бесцельной, без хотя бы крошки удовольствия. Однако, тут ему уже помогла судьба, хотя скорее загубила его жизнь. На летних каникулах после седьмого класса их школа организовывала летний лагерь в одном из приморских городков. Стоил он недорого, к тому же Наруто уговорил своего отца поехать туда вместе с Саске. Странный вообще был этот блондин. Младший ни разу не выразил дружелюбие к этому человеку, даже не улыбнулся ни разу. А этот всё таскал его везде за собой. Наверное, Узумаки просто увлекла эта игра, под названием «расшевели юного Учиху». Как же хорошо, что он в ней заранее проиграл. Саске не мог отказать своему отцу и поэтому согласился поехать в проклятый лагерь, уже смирившись, что будет так же скучно и противно, как обычно. Однако, за неделю до выезда Наруто слёг с воспалением лёгких - этот идиот решил ночью искупаться в холодном озере после тренировки. Младший не мог понять он расстроен или рад. С одной стороны, наконец-то этого прилипалы не будет и, возможно, он сумеет познакомится с кем-то более подходящим. Но с другой стороны - он уже привык к блондину и его разговорам, а все остальные всё-таки были чужими. Лагерь проходил целый месяц, с 25 июля по 25 августа включительно. Сама территория была неплохой - четыре корпуса посреди леса рядом с речкой, два для мальчиков и два для девочек. Поселение было сделано по возрастным категориям - детей 14-15 лет смешанно поселили в комнаты на первом этаже по три человека в каждой, детей 12-13 на втором и 16-ти на третьем соотвественно. Как же хорошо, что 23 июля в этом году Саске исполнилось 13, а то сидеть с двенадцатилетней мелюзгой совсем уж не хотелось. Комнату он разделил с двумя пятнадцатилетними парнями - Джуго и Суйгецу. По их поведению было ясно, что они уже знакомы и, возможно, друзья. Учиха не спешил знакомится со своими соседями и просто лёжа весь день на кровати, наблюдал за ними. Отлично было то, что лагерь был довольно свободного формата, без занятий и постоянных мероприятий в виде караоке и танцев. Вожатыми были студенты, которым в принципе было лень следить за временем отбоя и проверять комнаты подростков. Поэтому младший мог позволить себе просто лежать на кровати, наблюдая за тем, как его соседи раскладывают вещи - сам он сделал это ещё раньше. Джуго был парнем с торчащими во все стороны оранжевыми волосами, добродушным характером, но очень вспыльчивым, если его разозлить. Это Саске понял по тому, как Джуго чуть кулаком не проломил стену, когда Суйгецу пошутил, что у него косые глаза. Сам Суйгецу напоминал змею и характером, и необычной внешностью - белые окрашенные волосы, что отдавали лёгкой голубизной, и тёмно синие глаза, которые казались слегка фиолетовыми при особо ярком освещении. Также выделялся торчащий клык в верхнем ряду зубов, который оставался видимым даже когда его обладатель молчал. Когда все вещи были разложены, друзья уселись на кровать Джуго, что стояла в углу, и начали играть в карты. Комната вообще было довольно уютной: ванная комната с душем, который обрамляли толстые стены покрытые плиткой так, что он создавал из себя почти звуконепроницаемую коробку, заходя в ванную даже не было видно, что находится за этой стеной, большой шкаф прямо возле входной двери и три кровати - одна возле окна, которое тянулось вдоль всей длинны постели подоконником, и две другие - кровать в углу, которая соприкасалась с изголовьем вышеупомянутой, и та, на которой сейчас лежал Саске. Посередине комнаты также стоял небольшой низкий столик и тумбочка. Время уже близилось к ночи, когда Суйгецу резко подскочил с кровати и подошёл к молчаливому соседу. — Эй, парень, ты чего молчишь уже весь день, тебя-то хоть как зовут? - Учиха даже не сразу осознал, что обращаются к нему. — Я Учиха Саске. Свои имена можете не говорить, я уже их запомнил. — лениво, но с лёгким интересом всё же ответил младший. — Ааа окей, видишь ли, к нам сейчас прийдёт одна особа, — на этих словах он радостно ухмыльнулся, но потом продолжил, — ты я так думаю не против? Если хочешь, можешь к нам даже присоединиться, мы положительно относимся к новым членам компании. —Присоединиться в чём? - уже с нескрываемым интересом спросил Саске, приподнимая одну бровь. — Сам потом увидишь, — едва он договорил эти слова, как в окно кто-то постучал. Джуго поднялся с кровати и открыл его, одновременно отодвигая штору. В комнату завалилась девушка с красными волосами, в розовом топике открывающем живот и коротких чёрных шортах. Она была достаточно симпатичной, в чёрных очках, которые предавали её и так откровенному образу, ещё больше сексуальности. — Что-то ты задержалась, мы думали ты прийдешь, как только стемнеет, а уже 11. — непривычно ласковым голосом, почти что пропел Джуго. — Да меня поселили с какой-то розовласлой курицей, она меня час отговаривала и грозилась позвать вожатых, когда я попыталась вылезти из окна. Вот же дура, всё орала «куда же ты ночью, тебе же так будет холодно». Хах, я же ей не скажу, что я в мужской корпус. Она наверное в обморок упала бы. — девушка рассказывала это со смехом, но с едва заметной агрессией в голосе. Видно, Сакура действительно её достала. Саске, вспомнив про эту бестолковую и сам хихикнул. — Знаешь её? - удивлённо подняла глаза поздняя гостя на уже посмеивающегося Учиху. — Да, это моя одноклассница. Я очень хорошо тебя понимаю. Меня Саске зовут, кстати. — он поразился самому себе после сказанных слов. Мало того, что эти люди его совершенно не раздражали, так ещё у него возник интерес к общению с ними. — Я Карин, приятно познакомится. — она прошла вперёд от окна, подавая свою руку. Учиха же протянул её в ответ и, на удивление, в этот раз его не перекоробило от чужого прикосновения. Ему действительно было спокойно и приятно находится среди них. — Зря она так, с нами тебе холодно точно не будет, Карин. Ну что, можем начинать, Саске, ты же с нами? — сказал Суйгецу прерывая столь милое рукопожатие. Он прошёл в сторону шкафа, вытаскивая оттуда рюкзак с непонятным содержимым, а затем пошёл в ванную. Джуго проследовал за ним, а Карин потянула за собой нового знакомого. Как только все зашли в достаточно просторную ванну, девушка закрыла дверь на замок изнутри. На лице у младшего уже играла улыбка, ему было чертовски интересно, что сейчас будет, и что же лежит в том рюкзаке. Все уселись в душевой кабинке, Карин села между своими друзьями с одной стороны, а Саске сидел напротив, наблюдая, как Суйгецу вытаскивает из сумки странную стеклянную колбу, похожую на кальян, но меньше, прозрачную и без трубки. Затем он достал ещё пакет травки и положил его в специальный отсек. Джуго же подал стакан с водой, которую они залили в другое отделение бонга, на низ колбы. — Так что, Саске, ты будешь? — уже поджигая марихуану, спросил новый знакомый. На что Саске лишь утвердительно качнул головой. А почему бы и нет? Это интересная возможность, да и вся ситуация распаляла сознание. Они начали затягиваться из трубки и когда очередь дошла до Учихи, он на всеобщее удивление даже не закашлялся. Густой дым специфического запаха опалил горло изнутри, но это было так болезненно приятно, что захотелось закатить глаза. Новоиспечённая компания продолжила передавать бонг по кругу, пока первая порция содержимого не закончилась. Но поджигать вторую никто не спешил. Младший сидел соприкасаясь спиной с холодной стеной и наблюдал, как напротив него разворачивается столь развратная картина. Карин, с чуть раскрасневшимися щеками и разведёнными в разные стороны ногами, откинула голову назад с абсолютно доступным видом. Суйгецу припал к её шее то ли посасывая, то ли закусывая, на что она только тихонько застонала, в то время как на внутренней стороне её бедра уже лежала рука Джуго, задирая ткань чёрных, и без того коротких, шорт вверх. В голове просто не укладывалось происходящее. Эффект от травы начал проявляться, затуманивая сознание томным удовольствием. А так любезно открытый ему вид, ещё больше возбуждал. Суйгецу уже спустился языком к груди красноволосой подруги, спуская топик вниз и оголяя достаточно большую грудь для такого возраста. А тем временем рука его друга поглаживала уже далеко не бедро. Эти люди были полностью поехавшими, больными на голову, но как же Саске это нравилось. Они, хотя бы в отличии от остальных, не притворялись нормальными, добрыми и порядочными. По тому, что Карин не оказывает абсолютно никакого сопротивления и даже не удивилась таким действиям её «товарищей», было понятно, что они делают это не в первый раз. Он сидел, как зачарованный, и наблюдал за сползающей тканью шорт с стройных белых ног и за тем, как одновременно две руки оглаживают колени и разводят ноги девушки так, что они почти раскрываются в шпагате, а она только довольно стонет и цепляется руками за плечи парней. Да, Сакура, ты очень ошиблась в том, что ей будет холодно. В штанах было уже откровенно тесно у всех присутствующих парней. — Саске, а ты так и будешь там сидеть и смотреть? - раздался хриплый голос Суйгецу, вырывая Учиху из его лёгкого тупняка. —Эм, а что мне ещё-то делать? — в лёгком недоумении переспросил он, немного приподнимаясь, чтобы сесть в более удобную позу. — Присоединяться например. — тихо хмыкнул блондин, проводя ногтём от колена до пупка девушки, на что она дёрнулась и всхлипнула. На ноге осталась длинная розовая царапина. — Презервативов нет, а в социальную передачу про беременность в раннем возрасте я попасть не хочу. — Эй, какие презервативы? Только петтинг! - севшим голосом то ли от курения, то ли от возбуждения, почти вскрикнула Карин. — Аа ну раз так, тогда… - свою фразу Саске продолжил действием. Это всё хоть и было ему в новинку, но Учиха был явно не из робкого десятка. И если они думали, что смогли его удивить таким откровенным способом, то глубоко ошибались. Брюнет слегка приподнялся и подошёл к сидящей троице, прижимая колено к столь радушно открытому для него месту. Карин только протяжно простонала и сильнее вцепилась в плечи парней, подаваясь тазом ближе к изгибу ноги. Брюнет же начал ритмично ёрзать коленом в разные стороны, улыбаясь и смотря на то, как девушка под ним дёргается и дрожит. Затем он наклонился к самому уху бедняжки и прошептал: — Так как нам тебя приласкать? Вот так? — он провёл двумя пальцами по уже взмокшим трусикам на том месте, где должен был быть клитор. - Или вот так? — Саске слегка оттянул нижнее бельё в сторону и ввёл два пальца. Было не слишком узко, поэтому он понял, что не причиняет вреда или дискомфорта и начал постепенно двигать рукой подгибая фаланги, касаясь пальцами самых чувствительных точек. Кто бы не говорил, что в порнографии всё нереалистично, но просмотр данного жанра и прочтение эротической литературы в целях самоудовлетворения, очень помогли ему в этом деле. Это он понял по протяжным стонам, подмахиванию чужых бёдер и изумлённых взглядах Суйгецу и Джуго. Они явно не ожидали такого мастерства от нового мрачного знакомого. После минуты таких простых движений, тело Карин резко напряглось, вытянулось словно струна, а потом так же быстро и расслабилось. Довольная девушка сидела всё в той же развратной позе между двумя друзьями с слегка подрагивающими от недавнего оргазма пальцами ног. По хмурым взглядам парней, Саске понял, что испортил все их планы. Но ему было откровенно плевать. Учиха приподнялся и обтёр пальцы рук валяющимися чёрными шортами. Затем он плюхнулся на своё прошлое место, довольный результатами своей «работы» - красноволосая до сих пор не пришла в себя. — Эй, ну это было нечестно! Она не должна была так быстро кончать! А нам что теперь делать? — слегка с обидой закричал Суйгецу, размахивая руками и показывая на свой выпирающий сквозь фиолетовые шорты член. Джуго лишь кивнул выражая солидарность с товарищем. Саске только повёл плечами и хмыкнул в ответ: — Ну я же не знал что она так быстро… — не успел он договорить, как его перебили. — Х..хочешь я тебя отблагодарю? — очень тихо, тяжело дыша спросила Карин. — Отблагодаришь? И как же? — слегка приподнимая бровь и ухмыляясь переспросил брюнет. Карин же мягко перекатилась и встала на четвереньки, открывая своим одноклассникам полный обзор на мокренькую дырочку. Их глаза тут же переместились с Саске и потеряли упрекающее выражение. Тем временем она, покачивая бёдрами и торсом так, что её грудь второго размера с вставшими сосками раскачивалась и соприкасалась то с правой рукой, то с левой, начала медленно ползти в сторону Саске. Когда девушка достигла своей цели, она подняла руку и аккуратно провела по возбуждённой плоти, что так же, как и у двоих других в этой комнате, выпирала из-под ткани шорт. Карин опустила голову мягко проводя губами, обрисовывая контуры члена своего нового знакомого. Учиха же прикусил губу в нежелании стонать под прикосновениями девчёнки, в то время, как она стянула ткань шорт не руками, а зубами. Красноволосая прошлась языком вдоль эрегированного органа, особое внимание уделяя головке и уздечке. Двумя свободными руками она подманила сидящих напротив парней, которые тут же подкрались, устраивая члены в её мягких ладошках. Тем временем Карин уже во всю длину заглатывала возбуждённое естество Саске в себя, да ещё и постанывая, будто ей самой приятно. А может так оно и было. Наверняка, этой поехавшей, в хорошем смысле, было приятно делать минет с причмоком парню, которого она знает первый день и параллельно надрачивать двум своим уже постанывающим друзьям, после того, как этот самый парень довёл её пальцами до оргазма. К слову, эти пальцы уже вцепились в твёрдый сосок, покручивая его и оттягивая. Как же приятно было ощущать, как при каждой грубой экзекуции над её сосками, ротик Карин плотнее облегал пульсирующую плоть. Ещё пару таких умелых и быстрых движений и Саске кончил почти одновременно с Суйгецу и Джуго, которые в отличии от него, протяжно простонали. Но он не мог позволить себе такого откровенного проявления эмоций, пока ещё перед малознакомыми людьми, хотя было действительно хорошо. Месяц в лагере обещал быть весёлым. Да, всё-таки, время прошло чудесно. С этими людьми было приятно не только курить и трахаться, но и просто сидеть вместе, играть в карты, рассуждать о политике, новых научных открытиях и пытках средневековья. Каждый из них был особенным — со своими чертами характера, душевными ранами, вкусами и предпочтениями. Они не пытались притворно улыбаться или казаться дружелюбными, как его одноклассники. За это время они стали настоящей семьёй. Карин почти никогда не ночевала в комнате с Сакурой, на что та пыталась выследить Саске и хорошенько расспросить его обо всём. Так как она видела, что эта четвёрка ошивается всегда вместе. Но каждый раз Учиха талантливо избегал встречи с ней. По правде говоря, это было очень даже легко, ведь они либо сидели где-нибудь в лесу, либо у себя в комнате. Поскольку вожатые даже не заходили в их апартаменты ни перед сном, ни утром, ребята сдвинули две кровати так, что теперь кровать Саске стояла вплотную к постели возле окна. Они спали все вместе - с краю к окну Джуго, потом Суйгецу, далее лежала Карин и с другого края Саске. Удивительно, что закрытому и холодному ко всем Учихе, было невероятно легко в этой компании, он правда полюбил каждого из них почти так же, как в своё время любил Итачи. Ему не было противно, когда Карин перекидывала через него свою ногу во сне, наоборот, он аккуратно поглаживал её голень, когда девушка дрожала ночью от кошмаров. Кто-то другой осудил бы красноволосую за то, что она отдаётся трём парням, кто-то другой бы этого не понял. Но каждому из них было понятно, что она любит всех в равной степени, а в семье любовь нужно разделять. Поэтому Саске и не было противно целовать Суйгецу и ловить нежные прикосновения Джуго к своей спине, среди них больше не было мужчин и женщин - только одно целое, механизм с полным взаимопониманием. Брюнет всё так же был скуп на эмоции, но его друзьям - теперь это слово уже без кавычек и сарказма, было понятно всё и без невербальных проявлений чувств. После того, как лагерь закончился они не прекратили общение, а наоборот, стали встречаться вне школьного времени. Теперь цепляющийся Наруто, который постоянно расспрашивал почему это Саске не ходит с ним теперь домой и где он пропадает на переменах, действительно вымораживал. Сакура рассказала ему о новых друзьях из лагеря, которые были на год старше и учились в 9-А, но он будто бы её не слушал, дожидаясь объяснений от самого Учихи, которых так и не получил. Стоит сказать, что « только петтинг» перерос уже в полноценный секс, а курение травы сменилось коксом и, иногда, таблетками. Родственники Суйгецу жили в другом городе, а он учился и жил в этом, так как получать образование тут было более престижным. Они оплачивали ему аренду и коммунальные услуги, а также выдавали некоторое количество карманных денег на месяц. Эта квартира в не самом благополучном районе, как Саске и любил, теперь стала их постоянным местом дислокации. И так у младшего появилось новое место, где любят и ждут. Постепенно родители Суйгецу начали давать всё меньше и меньше карманных денег, ссылаясь на то, что в 16 лет можно уже найти подработку. И они нашли - у дилера, который продавал им раньше, а теперь они и сами не только продают, но и доставляют, делают закладки. Занятие не пыльное, да и деньги неплохие. Всё шло вообще идеально, пока Итачи не открыл его «тайничок». В тот момент Саске специально предавал своему голосу насмешливости и смелости, на самом деле он был совсем не уверен в своём «рычаге давления», но на удивление он сработал и всё прошло именно так, как и надо. И в последующие два года ловить поцелуи и прикосновения своего Нии-сана было более чем приятно. Ведь Итачи всё-таки оставался любимым человеком младшего, само собой после его семьи. Им он рассказал про новый вид взаимоотношений с братом, за что на протяжении двух лет ловил шутки про жаркий инцест. Хотя почему же шутки. Жизнь тогда была такой прекрасной… Но вот с новостью о смерти родителей, всё в его жизни начало рушиться. Нет, дело не в том, что Фугаку и Микото сдохли - ему было просто плевать. И даже не в том, что его аники выебал его таким грубым способом - было безумно приятно, хотя когда Итачи выпрашивал сказать Саске, что он его любит - младший чуть не расплакался, но так и не ответил. Прости, старший брат, но любить он может только свою семью, как бы странно это не звучало. Дело в том, что это событие стало предзнаменованием всех последующих ужасов в его жизни. Первым они потеряли Джуго - сначала он провалил летние вступительные в университет экзамены, а после этого и январские зимние. Его мама, заядлая католичка, удостоверившись после этого, что её сын бесполезный в учебном плане идиот, насильно отправила его в армию на другой конец страны на целых 4 года. Конечно там не было никакой связи. Вот теперь, если Саске спросят почему плохо дружить с тем, кто старше тебя на год, он без сомнений ответит - потому что рано или поздно ему надо будет поступать в университет, а если не поступит - отправят в армию. Безусловно, они очень скучали по Джуго и о замене и речи идти не могло. Но, не всё так печально, их осталось трое. Так себя утешал Учиха, пока однажды ночью ему не позвонила Карин. Девушка плакала в трубку и говорила, что любит только его и всегда любила только его. Слёзно умоляла прекратить этот нездоровый групповой секс и остаться вдвоём. Тогда у Саске оборвался чуть ли не весь мир - всё это время он свято верил, что каждый из них любит другого в равной степени, наслаждается процессом до последней капли, а тут ему звонят и говорят такое. Но ещё больший шок настиг его тогда, когда в трубку уже тихо прозвучало: — Саске, скажи, что любишь меня и мы будем вдвоём, пожалуйста. — прерывисто всхлипывая почти умоляла Карин. Но он любил семью, а всех членов семьи надо любить, хотеть и разделять время между ними в равной степени, ему просто было нечего сказать. А она последний раз всхлипнула и сбросила вызов. Посидев пару минут не двигаясь от такого шока, Учиха очнулся и попытался перезвонить, вразумить и успокоить подругу, но в ответ услышал лишь «Абонент не доступен, попробуйте перезвонить позже» — она заблокировала его везде и, как позже выяснилось, Суйгецу тоже. Как они её не искали потом - словно под землю провалилась. И вот уже февраль они встречают вдвоём. Блондин с забавными зубами, который теперь гораздо меньше улыбается и Саске, которому любить осталось только его. Но всё не так плохо - их хотя бы двое. Так утешал себя Учиха, вплоть до того рокового вечера двенадцатого февраля. Брюнет спокойно возвращался со школы, заходя по привычке в кондитерскую, чтобы купить Суйгецу тирамису, это уже было традицией, ведь друг их так любил. Он уже подошёл к двери того самого места, где любят и ждут. Тихонько открыл дверь, разумеется у него был дубликат ключей, но в ответ вместо привычных объятий, его встретила только тишина и шум воды. Он, чувствуя неладное, как в тот раз, когда проснулся вечером после дневного сна, быстро скинул с себя обувь и куртку, прошёл в ванную. Картину, что предстала перед ним, юный Учиха запомнит навсегда - в ванне, с которой вода уже лилась на пол, лежал Суйгецу головой вниз, с ремешком затянутым возле вены и шприцом, который откатился и сейчас валялся под раковиной. Он всегда так любил воду… Саске мгновенно подбежал к другу, закрывая кран и переворачивая его, проверяя пульс. Он совершенно не прощупывался. Брюнет тут же всё сообразив, вызвал скорую. Ну зачем, Суйгецу, зачем? Зачем, почему 6 миллиграмм? Тебе что было мало четырёх? Он сжимал холодные руки блондина, руки которые обнимали, поглаживали и ласкали его в самых разных местах, теперь он целовал их в последний раз и плакал до тех пор, пока труп с пустыми глазами не увезли в морг. И вправду, всё хорошее заканчивается. Жизнь в который раз показала, что сам человек не владеет собственной судьбой и снова так грубо вырвала всё прекрасное из его души. Буквально полтора месяца хватило, что бы у него не осталось ничего. Раньше наркотики были приятным дополнением, а сейчас же стали единственным занятием. Саске дошёл до того, что однажды не сдержался и в школе. Учиха спокойно сидел на уроке истории. Учительница кричала на одноклассника из-за чего-то, наверное потому, что он не сделал домашку или слишком много разговаривал. А Саске сидел и не слышал ничего, мысли, эти ужасные пчёлы, что кололи его изнутри, теперь не просто роились, а забивали голову, казалось, что вот-вот она просто лопнет. Раньше общество, разговоры на фоне и музыка перебивали этот бесконечный поток маразма, но теперь только одна вещь могла это прекратить. Он медленно поднял руку с трясущимися пальцами: — Извините, можно выйти? — каким-то чужым, уже даже для самого себя голосом спросил парень и с ужасом осознал, что слышал какие-либо звуки из своего рта последний раз больше месяца назад. Учительница только кивнула и продолжила отчитывать сидящего за четвёртой партой бедолагу. Из школьных окон ласково светило солнце, пробиваясь через белые роллеты. А Саске подозрительно быстрым шагом спускался вниз по лестнице. Но сейчас, не было ни возможности, ни желания задумываться, что он выглядит откровенно странно со стороны. Зайдя в самое отдалённое подсобное помещение, что как всегда было открыто, он начал торопливо доставать из карманов чёрной кофты брошюру, которую ему недавно втюхали возле торгового центра, и пакетик с несколькими граммами такого ценного содержимого. Когда все приготовления были законченны, Саске наклонился к бетонной поверхности, где его уже ожидала дорожка белого удовольствия. В последние секунды перед удовлетворением своих желаний, перед глазами встала картина лежащего в ванной Суйгецу, а ведь именно сейчас он сам к этому и идёт семимильными шагами. Но столь болезненная ассоциация, которая, к сожалению, появлялась теперь так часто, не уберегла его от затягивания внутрь себя долгожданного облегчения. Учиха медленно осел на пол, оставляя рядом с собой доказательства греха, забыв убрать с каменного подоконника уже полупустой пакетик. Каково же было его удивление, когда чуть приоткрыв глаза в лёгкой эйфории, брюнет увидел перед собой ошеломлённую пару голубых глаз. Дурак, дурак, дурак - судорожно думал про себя Саске, пытаясь найти подходящие варианты оправданий, но расширенные зрачки, стеклянный взгляд и оставленные неподалёку улики говорили сами за себя. И какого чёрта этот идиот вообще припёрся сюда? — Нет, я конечно знал, что с тобой что-то не так. Но представить такое я даже не мог! Ты вообще уже обалдел? Какого хрена? Так вот на что ты променял нашу дружбу! Я то думал, что тебе просто понравилась эта… как её там…Карин! Но это уже не лезет ни в какие ворота. — с явной злостью и отчаянием начал кричать Наруто, но всё же не слишком громко, чтобы сюда не сбежалась вся школа. Зря он так, ведь нрав Саске под действием наркотика был далеко не спокойным. Этот адский дурман не только развязывал язык, заставляя говорить почти всё, что думаешь, но и заменял привычную цепочку поведения «думай - делай» на совершенно противоположную. Учиха в ответ на всю эту браваду начал заливаться смехом, ещё больше заводя и так злого Узумаки. —Вашу дружбу? Да я вашу дружбу вертел там же где и Карин. — всё так же продолжая хихикать ответил Саске, медленно поднимаясь на трясущихся ногах с пола, чтобы на него не смотрели сверху, ведь сам он был выше блондина. Теперь полностью поднявшись и успокоившись, он посмотрел на яростное лицо Наруто, едва сдерживая ещё один порыв смеха, — больно нужен мне ты и твоя дружба. Ты зачем вообще сюда припёрся? Не порть мне удовольствие своим кислым лицом или ты хочешь, чтобы я поделился? — уже с привычной издевательской усмешкой продолжил Учиха. — Не неси чепухи! Зачем мне эта гадость? И вообще, позволь уж поинтересоваться — что не так с нашей дружбой? — Наруто уже забавно скрипел зубами и чуть сжимал кулаки. —Что не так? Да, буквально всё. Улыбаешься вечно, как идиот, шутки твои тупые, да просто невыносимо! Извини, но мне не нравится общаться с людьми у которых интересы ограничиваются тем, чтобы поесть, поиграть в PSP, купить коллекционную жвачку «Love is», а потом сидеть и обсуждать это на качельках в парке. Я уже молчу о этой розовласой дуре, что вечно ко мне клеится. «Саске-кун тебе не холодно?», « Саске-кун ты поел сегодня?», «Саске-кун а почему ты был в сети вчера в три часа ночи?». Фу блядь. Невыносимо. — Не смей говорить так про неё! — А то что? Всё ещё надеешься, что тебе перепадёт? Ну тогда не забудь перекрасить волосы в чёрный и линзы прикупить! — таким довольным голосом, почти что пропел Учиха. О, да, реакция была непередаваема. Сначала на загорелом лице заиграли желваки, а потом буквально через секунду над головой ухмыляющегося брюнета пролетел кулак. Благо тот успел пригнутся и нанёс уже ответный удар в челюсть ещё не опомнившемуся от промаха парню. Действие наркотика не дало контролировать собственные силы и поэтому, всё вышло далеко не так, как Саске ожидал. Наруто от столь мощного удара в челюсть чуть отлетел в сторону противоположной стены под которой стояли вёдра и мётлы уборщиц, грузно падая в кучу хлама. Комнату оглушил лязг метала о бетонный пол, а с коридора послышались шаги. Учиха быстро спрятал пакетик себе в карман и принял спокойную позу, ожидая своей судьбы. А Узумаки пытался встать из-под кучи мусора, что обвалилась на него с шкафа, который он задел плечом во время падения. В коморку залетела учительница физики, у которой в соседнем кабинете проходил урок. Красная, ушибленная щека на лице блондина и текущая из носа кровь о всём красноречиво говорили. В то время как алеющие костяшки кулака Саске только подтверждали все догадки. Отец Наруто позаботился о том, чтобы из школы Учиху выставили с волчим билетом, поднимая все его оплошности — не только это непростительное хулиганство, но и регулярные прогулы, отсутствие социального контакта и взаимопонимания с одноклассниками, конфликты с учителями и прочее. После отчисления Саске выходил утром «в школу», слонялся без дела по городу, а потом шёл на свою «работу». Однако, он ждал конца учебного года и надеялся, что как-то пронесёт. Расстраивать Итачи совсем не хотелось, ведь он столько старался, столько делал для их общего блага… * * * — Прости меня. — сейчас эти слова с уст младшего брата показались чем-то фантастическим. Такого он уж точно не ждал, грубости и нахальства - да, но уж точно не извинений. — Я буду и дальше работать там же, где и раньше, мы можем разделить коммунальные счета и деньги за еду. Спасибо за ужин, было очень вкусно — тихо пробубнел Саске и быстро, почти бегом рванул в свою комнату. Оставляя изумлённого Итачи, которого ударили по голове простые слова «спасибо» и «прости», наедине.