Разносчик пиццы Питер

Менее чем через двадцать минут после окончания драки Питер был снова в своей обычной одежде, с сумкой для пиццы и пятью сотнями долларов в кармане. Они передали ему пачку десяток с лицом женщины, которую он не опознал. Плющ взяла половину наличных, когда они покидали главную арену, и выглядела так, будто хотела только одного - поскорее убраться из этого места. Он понимал, почему. Бои возобновились почти сразу после того, как он покинул клетку, и толпа все еще была в восторге. Они, вероятно, будут продолжаться до утра, учитывая, сколько черных униформ Питер видел в раздевалке. Он не знал, как они могут это выносить, шум, запахи... Он пробыл там меньше часа, а ему уже хотелось уйти. Однако он должен был скоро вернуться. Его следующий бой был уже на следующий день, да еще и с мета. — Завтра в час ночи. — сказал крупный мужчина, давший ему деньги. — Класс Дельта. Последняя фраза смутила его, он так и не понял, какое отношение имеет древнегреческий алфавит к нелегальным бойцовским рингам, но в любом случае он кивнул. Онемение начало распространяться по его телу и постепенно проходило, позволяя просто принимать происходящее вокруг, не задавая вопросов. Он не мог поверить в то, что только что сделал. Он не только показал свое лицо каждому преступнику в этой комнате, но и раскрыл свой облик обычного подростка. Теперь, когда его раскрыли как "разносчика пиццы", будет легко отследить его по маршруту работы. В конце концов, "У Марко" был единственным рестораном в Готэме, который доставлял пиццу кому угодно и куда угодно. И что потом? Попытаются ли они завербовать его в свою банду? Похитят ли они его? Каждый раз, когда он думал об этом, чувство оцепенения пронзал внезапный всплеск тревоги. Страх накатывал волнами, словно нож, вонзаясь в сердце. — Хорошая работа. — сказала ему Плющ, перешагивая через труп большой крысы, когда они направились к выходу из канализации. — Но больше никогда не будет так легко, как сейчас. Питер нахмурился, отгоняя ощущение пустоты, чтобы заставить себя обратить внимание. Его проводник шел чуть впереди него, зеленое платье чудом было лишено грязи, присутствовавшей повсюду. Его собственные ботинки и брюки были абсолютно испорчены, залиты сточными водами и кровью. Ее было так много на земле, еще до того, как он начал сражаться. Он подумал, не погибло ли в ту ночь еще больше людей. От этого ему стало плохо. Он был добровольным участником фестиваля, посвященного насилию и смерти. Он. Питер Паркер из Квинса. Он должен был все просчитать, должен был убедиться, что получил хорошую информацию, должен был правильно распорядиться деньгами. Он не будет сорить деньгами. Он вложит их в то, что действительно имеет значение: в Человека-паука. Готэму нужно было больше линчевателей, несмотря на большое количество уже имеющихся. Они не могли быть везде и сразу, особенно в такие времена. Он помнил Аллею Преступлений и то, как обветшали улицы после разгрома. Он был нужен здесь. Плющ повернула голову и посмотрела на него, на ее лице появилось недовольное выражение. Он не знал, что он сделал, чтобы разозлить ее на этот раз. Трудно было разобраться в людях этого города, особенно в преступниках. — Не задаешь никаких вопросов? — заметила она. Он покачал головой. Он хорошо помнил, что произошло в прошлый раз, когда он совершил ошибку, обращаясь с ней как с нормальным, уравновешенным человеком. Она была очень необычной, как в том, как она реагировала на то, что он делал, так и в том, насколько сильной она казалась. Это было нечто общее с ее подругой, за исключением того, что Харли, похоже, полагалась на оружие и репутацию, а не на статус мета. Он хотел бы расспросить ее о способностях, но с этим тоже придется подождать, пока она не потеплеет к нему, а этого может и не случиться. Он даже не был уверен, хочет ли он этого, на самом деле. Он якобы нравился Харли, и посмотрите, к чему это привело... — Хорошо. По крайней мере, ты можешь учиться. — заметила Плющ. — Они классифицировали тебя как Дельту. В следующий раз, когда тебе придется сражаться с группой, она будет больше, и им будет выдано оружие. Он удивился, что она рассказала ему все это. До сих пор казалось, что он ей не очень нравится, почему она пытается помочь? Это была ловушка? Плющ заметила его смущенный взгляд и вздохнула. — У тебя есть потенциал, малыш. Из тебя получится очень полезный инструмент. Она сказала это таким спокойным тоном, что потребовалось несколько секунд, чтобы ее слова полностью запечатлелись в сознании Питера. Прекрасно. Теперь у него была еще одна опасная, потенциально убийственная женщина, желающая использовать его в своих интересах. Всего лишь вторая за неделю. — Не хочу, чтобы ты умер так скоро. — сказала ему Плющ. — Скорее всего, ты не переживешь того, что тебя ждет, но между тем, помогая тебе, я помогаю тому, кого люблю. Питер понял, что она очень старалась лишний раз не произносить имя Харли, даже теперь, когда они больше не были на арене. Что бы ни происходило с ее девушкой, все должно быть серьезно, если даже кто-то, кого так боялись в криминальном обществе, следил за языком. Неужели она случайно разозлила не того человека? Наконец они достигли конца туннеля, и Питер глубоко вдохнул. Соль, дым и нечистоты смешались вместе с острым, холодным ощущением. Снаружи все еще бушевала метель, и лунный свет отражался от сотен кусков льда, плавающих в водной глади. Сам залив еще не замерз, но, вероятно, это был лишь вопрос времени, когда замерзнут реки, проходящие через Готэм. Ему было интересно, будет ли лед достаточно твердым, чтобы по нему можно было ходить. Плющ, казалось, совершенно не беспокоилась о снеге и ветре, несмотря на то, что была одета в платье. Он позавидовал ей. Почему он получил все виды способностей, кроме морозоустойчивости? Очевидным ответом было то, что пауки не очень хорошо себя чувствуют при отрицательных температурах, но все равно. Это было несправедливо. Они вышли на причал, и Плющ остановилась, повернувшись к нему лицом. — Я буду ждать тебя здесь завтра в полночь. Не опаздывай. — Она послала ему воздушный поцелуй. Как только слова покинули ее рот, горло Питера начало раздуваться. Перед глазами поплыли темные пятна, а колени подкосились. Он задыхался, стоя на коленях на снегу, все его тело дрожало и горело. Было больно. Затем, так же внезапно, как и появилось, ощущение прошло, и он остался лежать на снегу, скрючившись от боли и усталости. Он не удивился, увидев, что Плющ исчезла, как только он пришел в себя. Вероятно, она не хотела, чтобы он последовал за ней туда, где пряталась Харли. Да он и не хотел. Единственное, о чем он сейчас думал, это горячий душ и... А. Точно. Теплую воду так поздно ночью не включают. Тогда придется принять холодный душ. Питер с трудом поднялся на ноги, продолжая поглаживать грудь и горло. Он с трудом чувствовал лицо и пальцы, так как холод только усилился с тех пор, как он в последний раз был на улице. На дворе стояла настоящая зима. По крайней мере, у него были деньги на пальто. Он не знал, сколько сейчас времени, но мог сказать, что уже поздно. На улицах было тише, чем обычно, даже обычные банды прогнало снегом. Ему не хотелось снова пробираться по обледенелым крышам, поэтому он вернулся к Марко пешком. В этот раз ему не нужно было беспокоиться о том, что на него могут наброситься. Он надеялся, что его босс не слишком беспокоится о нем. Может быть, он мог бы рассказать ему, что GPS на морозе дал сбой и он заблудился? Что он участвовал в стычке? Эти оправдания казались ему неубедительными, особенно учитывая состояние его одежды. Ему оставалось только молиться, чтобы этот человек не был слишком информирован о состоянии преступного мира. Когда он добрался до улицы, где находилась пиццерия, свет горел только в одном здании. Внутри него Питер разглядел фигуру мужчины, Марко, сгорбившегося над столом, положившего голову на руки. Подойдя ближе, он заметил большое количество сигарет, лежавших на дне пустой пивной бутылки, а также наполовину полную банку того, что очень походило на крепкий алкоголь. Плохой знак. Дверь зазвенела, когда он толкнул ее, заставив босса резко вскочить. Мужчина удивленно посмотрел на него, как будто не ожидал увидеть его возвращения. Черт. Он выглядел настолько взволнованным, что мог осознать, что только что произошло. — Э-э... — Питер запнулся, пытаясь вспомнить оправдания, которые он собирался привести. — Извините, я опоздал... — Садись. — выпалил Марко, выпрямляясь, на его лице медленно начал формироваться гнев. — Да, сэр. — Он сглотнул, чувствуя себя ребенком, которого ругают. Он поспешно снял сумку и опустился на сиденье, на которое ему указали. Неужели его собираются уволить? Он беспокойно заерзал, скрутив руки на коленях. Марко выглядел сердитым как никогда раньше, челюсть была стиснута, а брови напряжены. Он также был явно пьян, если запах его дыхания мог об этом свидетельствовать. — Питер... — Мужчина тяжело вздохнул, ярость мгновенно вытекла из него, сменившись чем-то очень похожим на изнеможение. — Ты хочешь, чтобы тебя убили? — Я эм... Он не понимал, что происходит. Слова мелькали в его голове, но он не мог сложить их в предложение. Незаконченные фразы и бушующие эмоции не давали ему ничего, кроме заикания. Он не хотел потерять свою работу. — Когда я узнал, что ты мета... — начал Марко, — ...я был очень счастлив. Подумал: наконец-то, ребенок, у которого есть шанс. Но нет. Парнишка оказался аутсайдером. Ничего не знает об этом городе. Теперь он говорил невнятно, слегка покачиваясь на стуле. Питер хотел протянуть руку и поддержать его. Но он этого не сделал. Он словно примерз к месту, застыв в своем кресле. Затем смысл слов дошел до него. — Погоди... вы были на... — Конечно, нет! — огрызнулся Марко, хлопнув рукой по столу. — Я потерял достаточно людей в этой гребаной смертельной ловушке. — Тогда... как? Взрослый беззлобно фыркнул, но взгляд все еще оставался мрачным. — Как? — повторил он. — Пацан, ты явился в мой ресторан в тех же ботинках и перчатках, которые через несколько дней после этого были напечатаны во всех газетах. Я знал, что ты мета, с тех пор как напал Светлячок. Питер не мог удержаться и уставился на него, слегка приоткрыв рот. Марко знал? Он знал уже несколько дней и... Он был рад, что он мета? Даже увидев, как он сражается со Светлячком? О боже. Марко видел его в костюме Паука. Он видел его в костюме Паука, а потом вычислил его. Слишком много поворотов для этой ночи. Его голова начала болеть, он хотел вернуться в свою квартиру и спрятаться под одеялом. Ему нужна Мэй, нужен Нед... Нужна Эм-Джей. — Послушай, Питер... — Марко вздохнул, опустив плечи. — Дети вроде тебя - именно то, что те выродки любят ломать. Ты лезешь на рожон, и сейчас не лучшее время для этого. У Питера не было сил ни защищаться, ни объяснять. Правда, частично он был согласен с этим человеком. Он повел себя как идиот, ввязавшись в преступный мир. Проблема была в том, что он не мог остановиться. Плющ была весьма убедительна, когда говорила ему не перечить ей. Кроме того, он все время думал о том, каких людей он увидит во время рождественских боев. Если это будет такое же грандиозное событие, как он предполагал, то он сможет увидеть некоторых из самых важных криминальных авторитетов. Это даст ему хорошую информацию о том, кто активен в Готэме, а кто нет, которую потом сможет передать Гордону, когда тот снова попросит его о встрече. Именно по этой причине он и принял предложение Харли. Напротив него Марко взял со стола сигарету и зажигалку. Затем он встал и прошел несколько футов в сторону входа в ресторан. Его нога все еще болела, он тащил ее за собой, хромая сильнее, чем обычно. Он открыл входную дверь, впустив поток холодного воздуха, и прислонился к ближайшей стене, прикуривая. Он выглядел уставшим и старым. Когда он заговорил, в голосе звучала печаль. — Я ничего не могу сделать, чтобы остановить тебя. Это твой выбор. — Он покачал головой и сделал затяжку. Тишина повисла между ними, прежде чем он заговорил снова, более тихо: — Просто знай, парень... Я уже делал подобный выбор раньше и пожалел об этом. Если ты будешь придерживаться этой работы, что ж... Возможно, она не самая безопасная, но я уверен, что ты сможешь выжить. Когда он говорил, дым вырвался из его губ, лениво клубясь на снежном ветру. Питер молчал, его снедало чувство вины. — Этот ринг, - сказал ему Марко, — известен тем, что привлекает сильных зрителей. Очень сильных. Некоторые из них любят вызов. Я видел это раньше, еще в те времена. Для тебя есть только два конца. Рука, не державшая сигарету, медленно поднялась и задрожала. — Первый. — он поднял один палец, все еще дрожа. — Ты проиграешь и погибнешь. — Произносить слова было почти больно, его лицо было бледным. — Второй. — поднял второй палец. — Ты выживаешь достаточно долго, чтобы привлечь внимание кого-то, кто сильнее тебя, а затем проигрываешь и умираешь. Поверь мне, в Готэме живут очень опасные люди. Питер вздрогнул. Он и так был достаточно встревожен мыслью о том, что ему предстоит встретиться со своим первым мета в этом мире, и это не помогало делу. — Я не могу отказаться. — Он наконец ответил, с отвращением чувствуя, как дрожит его голос. — Знаю. — мрачно сказал ему Марко. — Прости, Питер. Блядь. Он выбросил наполовину выкуренную сигарету в снег. Его речь была слегка невнятной, и он все еще казался пьяным. Несмотря на это, его глаза были удивительно ясными, когда он повернулся обратно к внутренней части ресторана. — Мне нужно, чтобы ты мне кое-что пообещал. — сказал он, указывая на Питера. — Слушай. Внимательно. — Глубокий вдох, затем: — Завтра я проведу собеседования. Мы возьмем нового курьера к 26-му числу. Слушай. — Слушаю. — Обещай мне. Никогда. Не смей. Вовлекать его/её в это. Если ты зарабатываешь на этом деньги, не выставляй это напоказ, не заставляй новичка пробовать. Черт, даже для не-меты это чертовски... Он сжал кулаки, явно не в силах продолжать. Питер чувствовал себя совершенно ужасно. Очевидно, в этой теме было что-то очень деликатное, а он только что... Из-за него Марко был... — Я обещаю. — Он поклялся, встав лицом к лицу со стариком. — Я не буду впутывать новичка, клянусь. — Хорошо. — прошептал Марко. — А ты... будь осторожен. Если станет совсем плохо, дай мне знать. Я могу вывезти тебя из города. Хотя в этом не было необходимости, это был действительно трогательный жест. Но и тревожный, поскольку теперь он начал задаваться вопросом, не является ли пиццерия прикрытием для какой-нибудь преступной организации. То, как Марко произнес последнее предложение, казалось, подразумевало что-то менее... законное, чем просто покупка билета на самолет. — Спа... — Не надо меня благодарить. — прорычал мужчина. — Это моя вина, что ты вообще оказался в такой ситуации. Я не хочу, чтобы и твоя смерть была на моей совести. После этих слов наступила тишина, иногда нарушаемая завыванием ветра или далекой полицейской сиреной. Спустя еще несколько секунд Марко, прихрамывая, начал отходить от двери. — Завтра мы закрыты. Нет времени на готовку. Вот твоя плата за сегодняшний вечер. Он шлепнул пару купюр на стол рядом с Питером и оставил его там, не прощаясь. Мальчик остался один в холодной ночи. Он чувствовал, что заслужил это.