Разносчик пиццы Питер

В ту ночь Питер поспал недолго, сон был не спокойным. Он проснулся от завывания ветра на улице, задыхаясь и потея, с именем тети на устах. Он не знал, что заставляло его чувствовать себя хуже: чувство вины за то, что ему пришлось избить группу безоружных, беззащитных не-мета, или тот факт, что он вернется в Змеиное гнездо этой же ночью. Плющ ясно дала понять, что ждет от него участия в поединке. Накануне вечером, придя в себя после возвращения из пиццерии, он потратил некоторое время на изучение брошюры "Добро пожаловать в Готэм". Как и ожидалось, он нашел ее в нем, на пятнадцатой странице. Ядовитый Плющ, так ее прозвали. Известно, что она способна распространять ядовитую и иногда влияющую на сознание пыльцу, а также управлять растительной жизнью. Ее считали очень опасной, но на странице отмечалось, что она обычно нападает на тех, кто идет против ее убеждений. Она была ярой защитницей окружающей среды, что он мог бы поддержать, если бы она не была также закоренелой убийцей и террористкой. Убийство во имя своих идеалов было чертой, которую Питер никогда не хотел переступать. Убийство было крайностью, признанием своего бессилия. Во многих случаях это был не единственный и не лучший выход. Харли не была упомянута на странице, да и статьи о ней самой не было. Либо она была не настолько опасна, чтобы заслужить ее, либо не была активной в то время, когда была написана брошюра. Тем не менее, узнав, с кем он провел предыдущую ночь, ему стало не по себе. Плющ была убийцей. Она была связана с несколькими случаями отравления, конечно, всегда связанными с крупными делами о коррупции или экологическими катастрофами, но убийство было предосудительно в любом случае. Так учили его дядя Бен и тетя Мэй. По крайней мере, теперь он имел представление о том, как избежать отравления ее ядом. Хотя у него не было особой устойчивости к холоду, он обладал способностью задерживать дыхание на неестественно долгое время. Нед и он вместе рассчитали время, пару лет тому назад, когда он только начал познавать свои способности. Он мог легко продержаться без воздуха десять минут, а в некоторых случаях, пятнадцать. Учитывая, что обычные люди тренируются дольше обходиться без воздуха, возможно, он тоже сможет это сделать. Надо будет попробовать, по крайней мере до тех пор, пока он не сделает свой первый костюм, защищающий от токсинов. Глядя на крышу над собой, Питер пытался найти утешение в мыслях о костюмах, паутине и программировании. Это не помогало, он продолжал дрожать, и его возвращало к реальности всякий раз, когда ветер бился о стены комнаты. Под крышей было так шумно. Его тонкого подержанного одеяла не хватало, чтобы уберечься от холода. Чердачные помещения не были хорошо изолированы, а снег, скопившийся над зданием, делал стены и потолок холодными как лед. Застонав, он поднялся с матраса и, спотыкаясь, пошел в маленькую ванную. Он проснулся раньше, чем обычно, потому решил воспользоваться этим и насладиться горячей водой. Грязь скапливалась у его ног, пока он оттирал кожу, снова и снова потирая руки. Они выглядели совершенно обычными, но он знал, что ими можно убить взрослого человека простым тычком. Миг. Он вспомнил хруст, его локоть впился в ребра, слишком резко, слишком сильно. Его нога разбила нос, а рука сжималась снова и снова, когда он врезался лицом в камень, и вокруг них ревел огонь. Питер выключил воду и встал на колени в маленьком душе. Ему было тошно. Он хотел с кем-нибудь поговорить, с кем угодно. Питер скучал по видеозвонкам с ЭмДжей, по вечерам, проведенным с Недом в онлайн-играх, шепчась, чтобы тетя не застала его в такое позднее время. Постоянное одиночество не шло ему на пользу. Одиночество было хуже любой вины, любого страха. Но как ему встретить кого-нибудь, с кем можно подружиться? В этом мире его не существовало, у него не было документов, он не ходил в школу, у него не было коллег или... Точно. Скоро у него появится коллега. Он моргнул, замечая, как холодно ему становится, пока он вот так сидит в душе. В последнее время он был не в себе, эмоции было почти невозможно контролировать. Если бы только ему было с кем поговорить. Может быть, новый курьер окажется примерно его возраста, может быть, они даже смогут подружиться. Но он не смел слишком надеяться, не желая разочаровываться. Пока что в Готэме он не встретил никого своего возраста, кому стоило бы доверять. Возможно, это было связано с тем, что большинство его сверстников учились в школе, а не гуляли по худшим районам города. Питер начал вытираться, глядя при этом в зеркало. Его кожа была гладкой, без шрамов и синяков. Меньше недели назад его тело было сильно обожжено и изранено. За пару дней все следы этого исчезли, и он выглядел здоровым, как никогда. Ему повезло, что у него есть такой дар, многие линчеватели, наверное, мечтают о том, чтобы иметь возможность восстанавливаться сразу после ранения. Он не должен позволить своим способностям пропасть зря. Он будет осторожен. Он покажет Марко и Плющу, что сможет выжить в Готэме. Он не собирался заниматься этим вечно. Как только у них с Харли будет достаточно денег, чтобы сделать все необходимое, он остановится. Прежде всего, ему нужно было найти компьютер. Без него он не мог ни найти доступные ему материалы, ни заказать что-либо, как только в его руки попадет предоплаченная кредитка; если, конечно, они существовали в этой вселенной. Рождество было не за горами, и в любом магазине подержанных вещей можно было найти множество подержанных ноутбуков. А также, вероятно, много других полезных вещей. Было немного странно думать, что скоро он сможет позволить себе все необходимое для создания новых костюмов, особенно после того, как ему с таким трудом удалось достать то, что у него уже есть. Питеру не хотелось выходить на холод раньше времени, но и работать над Железным Пауком или читать ему тоже не хотелось. Одевшись и съев рис из старой коробки из-под пиццы — ему нужно было раздобыть несколько подходящих тарелок — он устроился на промерзшем потолке, включив радио. — ...Уверен, что в городе осталось всего несколько взрывных устройств, скорее всего, под землей. Полиция еще раз просит граждан не пытаться самостоятельно обезвредить какое-либо устройство и вместо этого обратиться в соответствующие органы. Не в настроении слушать очередную порцию мрачных готэмских новостей, Питер выпрямился, протянул левую руку и отцепился от потолка. Приземлившись на руку и сделав небольшое сальто, легко опустился на ноги. Двигаться таким образом было весело. Он скучал по этому. Город был для него большой игровой площадкой, где он мог бегать, прыгать, вытворять всякие трюки и летать на паутине. Скоро. Скоро он вернет себе это чувство. В конце концов, он собирался достать на это деньги. Единственное, что ему сейчас было нужно, - это упорный труд. Он переключил на музыкальную станцию и снова подпрыгнул к потолку, прилипнув к нему кончиками пальцев. Он немного повертелся, играя со своими способностями так безопасно, как только мог в этом маленьком пространстве, затем остановился и закрыл глаза. Он сделал глубокий вдох и перестал дышать. У него было немного свободного времени, и можно было бы потратить его на дыхательные тренировки.

***

Дыхательные тренировки были скучными. К несчастью для Питера, он был настолько озабочен предстоящим боем, что мотивации заниматься чем-то еще просто не было. Поэтому он провел вторую половину дня в глубокой скуке, расхаживая вверх и вниз по стенам. Заснеженные окна были хороши тем, что полностью скрывали то, что он делал внутри квартиры. Не то чтобы кто-то мог его увидеть, так как окна выходили на крышу, но все же. Наступила темнота, и вскоре пришло время выходить. Готэм был совсем другим в ту ночь, когда он выпрыгнул из окна и приземлился на покрытую мягким снегом крышу. Даже в Бауэри люди развешивали гирлянды на окнах и дверях, отчего на улицах царило праздничное настроение. Он чувствовал запах готовящейся еды из окон окружающих его зданий, слышал разговоры людей. Казалось, что на этот вечер, побег и все, что с ним связано, были забыты. Питер жаждал такой нормальной жизни. Праздники с близкими, подарки и добрые пожелания - все это он принимал как должное, когда рос, и все это он теперь потерял. До чего же мрачно. Снег прилипал к его поврежденным кроссовкам и потертым брюкам, но он старался не обращать на это внимания. Он все равно не наденет их на бой. Карабкаясь и бегая сквозь метель, Питер размышлял о том, с каким Мета ему придется столкнуться. В этом мире он еще не сражался с злодеем со сверхспособностями, а та битва, в которой он участвовал, ни для кого не закончилась хорошо. Оставалось надеяться, что благодаря более контролируемой обстановке ничего плохого этой ночью не произойдет. Да и не он один будет сражаться, это же демонстрация, в конце концов. Может быть, ему стоит остаться после своего боя и попытаться получить больше информации, наблюдая за боями мета-преступников. Однако он не был уверен, что Плющ позволит ему это сделать. Предыдущей ночью она очень настаивала на том, чтобы уйти как можно раньше, и сегодня у нее не было причин вести себя иначе. Доки были почти пусты, лишь несколько соглядатаев из различных банд и промышленников прогуливались по заливу. Похоже, даже преступники устроили себе каникулы. Плющ ждала его в указанном месте, в совершенно новом платье, которое, похоже, было сделано из растений, а не из ткани. Оно двигалось по ее коже в мелких, замысловатых узорах, цветы появлялись и исчезали в течение нескольких секунд. — Потрясающе. — прошептал он, прежде чем смог остановить себя. К его удивлению, женщина слегка улыбнулась ему. Тогда он заметил небольшую коробку, лежащую у нее в руке. Она не была завернута, а представляла собой простой картонный кубик. Он был крайне озадачен, когда она протянула ему коробочку. — Это тест. — сообщила она ему. — Позаботься о ней. Питер нерешительно взял предложенную коробку и заглянул внутрь. Там, в горшке, который казался слишком большим для него, уютно устроилось маленькое растение. — Это... для... — Он захлопнул рот, прежде чем вопрос успел сорваться с его губ. Сейчас было неподходящее время чтобы отравиться. — Она из семейства Хавортия. За ними относительно легко ухаживать. Не перестарайся с поливом. На этих словах рыжеволосая отвернулась и направилась к лестнице, ведущей в канализацию. Питеру потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя от странного обмена репликами, беспомощно глядя на маленькое растение в своих руках, прежде чем побежать за ней. Они шли тем же путем, что и в предыдущий день. Он пытался успокоить свои нервы, сосредоточившись на запоминании пути. Налево, направо, направо, вверх по лестнице, теперь вниз по склону. И наконец дверь. Они пришли. Его дыхание немного успокоилось, но чувство тревоги осталось. Он еще не мог слышать толпу, но кожей чувствовал вибрацию, исходящую от громких возгласов. Большой грохот раздался за двумя железными дверями, что отделяют его от арены. Бой, конечно же, уже начался. На этот раз каждый человек в клетке был мета, как и он. Там будут и крупные шишки. Гораздо крупнее, чем те, кого он видел накануне вечером. Он пожалел, что не потратил больше времени после обеда на запоминание лиц злодеев, но и того, что он знал, было достаточно. Плющ постучала в дверь, он считал каждый удар ее костяшки о холодное железо. Раз. Раз-два. Раз. Раз-два-три-четыре. Раз-два. Сосредоточение на информации вместо эмоций помогло ему справиться с беспокойством, отделить себя от того, что происходит с Питером, и попытаться думать об этом как о миссии Человека-паука. Вот только маски у него не было. Было уже поздно отступать. Он знал это. Его руки сжались в кулаки - только так он мог остановить их дрожь. Сражаться с другим мета, когда его лицо видно всем... Он не сможет сдерживать свою силу, все увидят, насколько опасным он может быть. Это действовало на нервы. Как Человеку-пауку, ему было весело забавляться со своими способностями и показывать трюки. Однако в роли Питера это противоречило всему, чего он пытался добиться последние несколько лет. Старые привычки трудно искоренить, особенно когда он сам не хотел этого. Он все еще мечтал пойти в школу, получить работу и дом. Он все еще верил в это. Этого не случится, если станет известно, что он мета, да еще и вовлеченный в опасную преступную деятельность. Плющ провела его за первые ворота в сухой каменный коридор. На стенах появились светильники, на этот раз красные полосы, рассекающие строгий потолок и стены. Пол был покрыт черным мягким ковром. Питер вздохнул. Насколько важными были люди, пришедшие на это мероприятие? Большую часть публики предыдущего дня составляли молодые уличные преступники, которых он видел по ночам, когда доставлял заказы. Сейчас все выглядело несколько более солидно. Охранники перед вторыми воротами на этот раз не задавали никаких вопросов. Они были такими же, как и предыдущие, и поприветствовали их кивком, расступившись в стороны, чтобы пропустить их. При мысли о том, что теперь его знают в лицо в преступном мире, у него сжался желудок. Сможет ли он после этого вернуться к нормальной жизни? Шум врезался в него, когда дверь полностью открылась, громче, чем когда-либо прежде. Алкоголь, дым и другие различные запахи смешались вместе, но затем их перебил другой запах: кровь. Арена была темнее, чем в предыдущую ночь, прожекторы освещали только клетку. Несколько полосок красной светодиодной ленты украшали стены, создавая узоры в темноте. Какой странный способ отметить праздник... впрочем, для Готэма это было в порядке вещей. В клетке дрались два мета. Одного из них он мог узнать, тем более что читал о нем раньше. Однако фото в Интернете не шло ни в какое сравнение с реальностью. В каком-то смысле Убийца Крок был очень похож на человека-ящерицу, с которым он сражался и которого в конце концов вылечил с помощью другого Питера пару недель назад. Правда, он был гораздо крупнее, наверное, восемь или девять футов ростом, а зубы выглядели гораздо длиннее. И острее. Перед ним стояло странное существо, гуманоидное, но крылатое и морщинистое, с большими когтями вместо пальцев. Странное существо держалось в верхней части клетки, подальше от Крока. Напряжение между ними было таким сильным, что Питер буквально чувствовал этот вкус. Это было что-то первобытное, и он это чувствовал. Его ДНК была изменена укусом, и помимо паучьего чутья, это дало ему инстинкты паука. Он мог чувствовать эмоции и страх людей, как хищник, охотящийся за добычей. Пауки пусть и крошечные, но охотники, и инстинкты у них соответствующие. Выслеживать, ставить ловушки, убивать, пожирать. И прямо сейчас Питер чувствовал присутствие еще нескольких таких же мета, как он. Крока, как ни странно, среди них не было. Тогда его внешность должна быть от чего-то другого, а не от животного... А вот существо, с которым он сражался... Питер, сосредоточившись на битве, едва заметил как Плющ оставила его, направившись к VIP-ложе. Летающий гибрид пытался атаковать в пикировании, целясь когтями в глаза Крока, а пасть была широко открыта, демонстрируя длинные сверкающие белые клыки. Однако более крупный мета заметил его приближение и прикрыл лицо рукой, которая была в пять раз шире бедра Питера. Когти скребли по зеленой чешуе, покрывавшей руку, едва царапая ее поверхность. Он заметил, что против Крока колющие удары не очень-то помогают. Ему это было на руку, поскольку в бою он в основном полагался на тупую силу. Впрочем, ему придется испытать это на себе. Гибрид попытался улететь от своего противника, прежде чем его схватят. Но вместо того, чтобы использовать руки, Крок потянулся головой вверх, открыв пасть с несколькими рядами острых, опасных клыков. Питер скривился, когда зубы вонзились в лодыжку существа. Гибрид завыл от боли, пронзительно и неприятно. Рядом с ним послышались ругательства некоторых зрителей. Точно. Он тоже должен был скоро сражаться. Пытаясь снова успокоить нервы, он оглядел арену. Люди, присутствующие сегодня, выглядели старше и были одеты в более приличную одежду, чем те, что были в предыдущий день. Рядом со многими из них он увидел оружие, по большей части чистое и новое. Некоторые даже не были похожи на представителей преступного мира, одетые как добропорядочные граждане в костюмы и галстуки. Что касается ниши, которую он заметил ранее, то с того места, где он находился, ее было трудно заметить, так как она располагалась прямо над входом. Ему придется поговорить с книжной леди и пойти переодеться, чтобы получить повод переместиться в другую часть комнаты. Он увидел ее дальше на лестнице, ведущей к клетке, в руках она держала ту же записную книжку, что и раньше. Одета же она была в полный костюм, двухцветный, розово-черный, который он мог видеть на некоторых других зрителях вокруг арены, несмотря на отсутствие света. Ее волосы были завязаны в тугой, аккуратный пучок. Сегодняшний вечер действительно был очень важным, все эти бандиты нарядились так, словно собирались на торжественный вечер. Питер начал спускаться по лестнице к ней. Однако громкий шум заставил его остановиться на месте. Внутри клетки Крок схватил крылатого гибрида за горло и ударил его о землю, разбив камень вокруг них. Опустив его, он поднял кулак и снова и снова наносил удары по лежащему противнику. Шею Питера начало покалывать, мягко и отдаленно. На земле, разбитое и окровавленное, существо медленно подняло голову под неослабевающим натиском. Оно открыло пасть. И тут же закричало. Звук отскакивал от каменных стен подземной арены, усиливаясь в пространстве, и эхом отдавался в голове Питера. Это был один из самых ужасных звуков, которые он когда-либо слышал, заставивший его схватиться за виски и закричать в агонии. Уши словно горели, а тело неистово тряслось. Он зажал уши руками, надавливая изо всех сил. Это было бесполезно, крик все еще звенел, выходя из разбитой пасти гибрида в протяжном вое. Слезы начали подступать к глазам Питера, его желудок скрутило. Он смутно осознавал, что толпа вокруг него ругается и стонет, ощущал запах рвоты и желчи. Несколько человек рухнули рядом с ним. Пронзительный вой внезапно перекрыл рев. Гневный. Яростный. — ЗАТКНИСЬ! — прорычал Крок, схватив существо за горло и сдавливая его, пока звук не прекратился. Тишина, драгоценная тишина подействовала на разум Питера как бальзам. Он пошатнулся, каким-то образом умудрившись устоять на ногах. Его зрение прояснилось: гигантский мета бросил гибрида на разбитую каменную землю и впечатал одну из своих ног в его грудную клетку, вернул ее обратно, затем снова топнул. — ЗАТКНИСЬ! — Гигант все еще рычал, уже после того, как гибрид потерял сознание. — ЗАТКНИСЬ! — В его глазах была необузданная ярость. Питеру потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя. Преступники вокруг него с трудом поднялись на ноги, некоторые из них хлопали. — Покажи ему, Крок! — радостно воскликнула бухгалтерша, потирая свободной рукой виски. Крок зарычал от удовольствия, явно наслаждаясь вниманием толпы, и возобновил свое безжалостное избиение. Гул одобрения пронесся по сиденьям, когда все больше людей смогли встать и вернуться к просмотру шоу. У Питера неприятно звенело в ушах, и спотыкаясь, он спустился на несколько ступенек между ним и женщиной в костюме. Она быстро заметила его и улыбнулась ему. В ее глазах был блеск возбуждения и злобы, что сильно обеспокоило его. Люди, работавшие на подобных шоу, явно не были самыми надежными... или стабильными. — Ах да, ты - Разносчик пиццы. — Она улыбнулась ему. — Удачи тебе сегодня, ты выйдешь после них. Она звучала отстраненно, как будто доносилась из-за водопада или стены. В его голове все еще звенело эхо. Изо рта у нее пахло чем-то химическим, а зрачки казались слишком маленькими, чтобы говорить об её трезвости. По поведению окружающих Питер понял, что не только она была под кайфом в этот вечер. — Ох точно. — Она неловко рассмеялась: — Призовой фонд - пять тысяч. — Она наклонилась и прошептала: — Хотя не думаю, что ты выиграешь. Она хихикнула, сказав это, как будто это была особенно смешная шутка. Питер сузил глаза, глядя на нее. Может, он и выглядел как обычный подросток, особенно без костюма, но ему приходилось сталкиваться с более сильными противниками, чем те, кого это место может противопоставить ему. В этом-то все и дело, понял он. Бой без костюма и паутины пугал его, но даже без них он знал, что силен. Каким бы ужасным ни было буйство Крока, какими бы сильными ни казались его удары, Питер знал, что Человек-паук сможет его победить. Теперь ему просто нужно было доказать самому себе, что старый добрый Питер тоже может это сделать. Конечно, он не будет драться с Кроком, но... Погодите-ка. Дама сказала, что приз... Пять тысяч? У него пересохло во рту, а сердце пропустило удар. Это были деньги, на которые он не смел рассчитывать. На эту сумму, добавив к уже имеющейся у него сумме, он смог бы купить компьютер, материалы, инструменты, химикаты, одежду... Он покачал головой, удивляясь, а затем направился к противоположной стороне арены. В таком месте можно было заработать столько денег, что это просто ужасало. Безжалостная расправа продолжалась в клетке, гибрид чудом продолжал дышать, несмотря на то, что большинство костей в его теле было сломано. Может быть, улучшенное исцеление? Ему пришлось пройти мимо этой сцены, чтобы попасть на другую сторону арены. Люди там все еще стонали на земле, зажав уши. Он поспешил к двери раздевалки, но не стал открывать ее. Вместо этого он посмотрел прямо на VIP-зону, надеясь, что они очень увлечены боем и не заметят его пристального взгляда. Там стояло значительно больше людей, чем раньше, некоторые из них болтали, большинство наблюдали за бойней. Его глаза перебегали от одного незнакомого лица к другому, пока не остановились на одном, которое он узнал. Он медленно выдохнул. Невысокий, полноватый, с тростью и ухмылкой на лице. Он видел его раньше на фотографиях, но не ожидал, что когда-нибудь встретится с ним лицом к лицу. Освальд Кобблпот, Пингвин, один из самых влиятельных криминальных авторитетов Готэма, пришел этой ночью. А рядом с ним Питер увидел Плющ, которая смотрела на него с легкой усмешкой. Чего ты ждешь? Казалось, говорили её глаза. Иди и заработай нам немного денег. Ему нужно было найти способ пронести камеру внутрь, снять Кобблпота рядом со всеми этими преступниками... У него чесалась шея. Он чувствовал, что за ним наблюдают. Дальше слева от Пингвина, все еще в VIP-зале, на него смотрел старик, которого он заметил накануне. Он был скрыт тенью, но Питер мог узнать его белоснежные волосы и осанку. Этой ночью на нем был бронежилет без шлема. Черно-оранжевый, половина его сливалась с темнотой, а другая часть отражала немногочисленные огни вокруг него, слегка светясь красным. Питер вздрогнул и сделал шаг назад. У старика была одна из самых угрожающих аур, которые он когда-либо ощущал, и это пугало его до глубины души. Он попятился в сторону раздевалки, испытывая беспокойство. Закрыв дверь, он продолжал отходить от нее, не решаясь повернуться к ней спиной, завороженный присутствием незнакомца. — Смотри, куда идешь, сопляк! — раздался позади него грозный голос. Он подпрыгнул, обернувшись так быстро, как только мог. Перед ним стояло одно из самых странных существ, на которых ему доводилось смотреть. Ее тело было заметно женским, еще один гибрид человека и животного стоял позади него, возвышаясь над комнатой, причем она была настолько высокой, что почти доставала до потолка. Кожа выглядела толстой и скользкой, простые белые и черные узоры расположились на ее мускулистых руках, ногах и груди. Что касается ее лица... Ее лицо было похоже на кита-убийцу. Она была женщиной с головой кита-убийцы. Мало того, когда она посмотрела на него сверху вниз, он увидел острые зубы в ее... пасти? Ох, зачем ему понадобилось знать, что у косаток один из самых сильных укусов среди всех морских млекопитающих, если не самый сильный? Если повезет, она окажется чуть менее сильной, чем ее океанские сородичи. Однако ему не очень хотелось это выяснять. Ему вспомнились клыки Крока, впившиеся в лодыжку гибрида. — П-простите, мэм. — выдохнул он, не в силах оторвать взгляд от ее головы. У нее был плавник на затылке. Плавник. Огромная дама сузила на него глаза, хрустнув массивными костяшками пальцев. — Это с тобой я должна сражаться? Ее голос был низким и глубоким, скорее нечеловеческим, чем мужским, поскольку казалось, что она извлекает звуки из другого набора голосовых связок, чем те, которые доступны обычным людям. — Д-да. — Он отвлекся на то, как двигались ее мышцы под кожей. Это выглядело странно, формы отличались от тех, к которым он привык. — Тч. — Она покачала головой. — Легкие деньги. Он отошел в сторону, когда она вышла из раздевалки, обязательная спортивная одежда была ей тесновата. Она не стала обуваться, ее тело было слишком большим для такой одежды. Питер молча смотрел ей вслед, судорожно пытаясь вспомнить хоть что-нибудь, что он знал о китах-убийцах, кроме их агрессивных наклонностей и невероятной силы. Для морских животных они были быстрыми. Не так быстры, как он, но все же гораздо быстрее обычного человека. Он зашел в ванную комнату, примыкающую к раздевалке, умыл лицо холодной водой и посмотрел на себя в зеркало в раковине, которое не было разбито. Он выглядел как он сам: те же волосы, тот же нос, те же губы. Но его глаза были холоднее. Ему действительно нужно было найти себе компанию. Общение только с боссом, клиентами по доставке и высокопоставленными преступниками не принесло ничего хорошего ни его личности, ни психическому здоровью. Питер переоделся в сегодняшнюю форму. Черные шорты остались на месте, но рубашки были заменены на белые. У него скрутило живот, когда он понял, что это, вероятно, для того, чтобы зрители могли легче заметить любые повреждения. Кроссовки надевались без всякого труда, идеально облегая его ноги. Повезло. Надеюсь, это был хороший знак для остальной части ночи. Он положил данное ему Плющом растение и свою повседневную одежду в один из шкафчиков и, после очередного похода в ванную, чтобы окунуть лицо в холодную воду из раковины, открыл дверь. Питер вернулся на арену, сердце гулко стучало. Женщина-кит-убийца уже вошла в клетку и с усмешкой смотрела на изломанное тело крылатого существа, которое, издавая слабые предсмертные вздохи, распростерлось на камне. Она зарычала и схватила его за затылок. Размахнувшись, она без видимых усилий отправила крупного гибрида в полет прочь от места боя. Он разбился перед первым рядом кресел, к восторгу толпы. — ДАМЫ И ГОСПОДА — провозгласили динамики: — ВТОРОЙ РАЗ В ЭТОМ ГОДУ, Я ПРЕДСТАВЛЯЮ ВАМ ГОТОВУЮ РАЗОРВАТЬ СОПЕРНИКОВ НА ЧАСТИ... КОСАТКУ! Косатка самодовольно ухмылялась, когда зрители скандировали ее имя, подняв один из своих кулаков в воздух. Похоже, она наслаждалась происходящим. Питер начал идти, спина прямая, глаза смотрят вперед, прямо на клетку. Адреналин хлынул в его вены, заставляя его чувствовать себя бодрым и внимательным. На этот раз ему действительно придется быть осторожным. Эта косатка определенно может быть опасна, особенно с ее зубами. Ему придется использовать свою скорость в качестве преимущества, попытаться схватить ее до того, как она вцепится в него своими клыками. — И К НЕЙ В КЛЕТКУ ВОШЕЛ, ВОЗМОЖНО, НЕКОТОРЫЕ ИЗ ВАС УЗНАЮТ ЕГО... ЭТО ТОТ САМЫЙ РАЗНОСЧИК ПИЦЦЫ! СДЕЛАЕТ ЛИ ОН ЭТО СНОВА СЕГОДНЯ ВЕЧЕРОМ, ДАМЫ И ГОСПОДА? Орка фыркнула. — Разносчик пиццы? — поддразнила она его, когда он вышел на ринг. — Это и есть твоя сила, креветка? — Сейчас увидишь. — Питер ухмыльнулся, теперь он был готов к бою. Он должен был верить в свои навыки и способности. Он сталкивался с более сильными противниками. Даже без своего костюма он мог это сделать. Поэтому, забыв о толпе и злодеях, он начал кружить вокруг Орки, держа руки перед собой. Дверь с лязгом закрылась, и вскоре женщина гибрид стала повторять его шаги. Они кружили по кругу, ни один из них пока не был готов сделать первый шаг. Толпа затихла, ожидая и наблюдая. Напряжение достигло своего пика. Затем, с ревом, Косатка бросилась в его сторону, ноги гулко стучали по земле, с каждым шагом подбрасывая кусочки гравия и камней. Она набирала скорость по мере приближения, рот был широко открыт, руки готовы к удару. Прежде чем она успела до него дотянуться, Питер подпрыгнул в воздух, рассчитав время так, чтобы его ноги оказались над ее лицом к тому моменту, когда она добежала до него. Он использовал ее лоб в качестве трамплина, оттолкнувшись изо всех сил и прыгнув за ее спину. Не зная, насколько эффективным был этот маневр, он хлопнул руками по земле, подпрыгнул и перевернулся в воздухе, чтобы приземлиться в приседе, лицом к спине своего противника. К его удивлению, она, казалось, совсем не пострадала от его удара, повернула голову и посмотрела на него, в ее взгляде горел гнев. — Сопляк... — прорычала она. — Рыбка! — ответил Питер, его язык опередил мозг, когда он ввязался в драку. Его повадки Человека-паука возвращались. Никакой липкости, напомнил он себе. Они одновременно бросились друг к другу, Косатка закричала в гневе, набросившись на него, а Питер молча прыгнул и занес ногу назад для крутящего удара. Угадав его намерение, женщина-мета остановилась на месте, ноги заскользили, впиваясь в камень. Она подняла руки вверх как раз вовремя, чтобы заблокировать его удар. Он приложил не всю свою силу, а только четверть ее, и она приняла удар, не дрогнув, от удара по ее коже пошла рябь. — Круто. — сообщил ей Питер, оттолкнувшись от ее рук, прежде чем она попыталась схватить его. Он приземлился на несколько футов назад и был вынужден немедленно пригнуться, чтобы избежать удара массивного кулака, за которым последовал удар ногой, от которого ему удалось увернуться, подпрыгнув и перекатившись. Некоторое время Косатка продолжала атаковать, заставляя Питера постоянно отступать, уворачиваясь и уклоняясь от ее ударов. В конце концов, он ударился спиной о стенку клетки. Он закусил губы. Ему нужно было правильно рассчитать время. Увидев, что он прижался спиной к металлическим прутьям, кит-убийца издала довольный смешок и занесла левую руку назад, готовая вложить всю свою силу в один удар. О, Боже. Он определенно не желает попасть под него. Его скорость, к счастью, была намного больше, чем у нее, и он бросился вниз, когда ее кулак пронзил воздух. Позади него раздался громкий лязг, а затем скрип. Косатка завыла. Отлично. Настало время для ответки. Пригнувшись к земле, Питер уперся ладонями в камень и ударил одной ногой в живот женщины, не пытаясь сдерживаться. Удар пришелся с громким "ТУДХ", заставив Орку хрюкнуть и слегка согнуться. Ее левая рука была в синяках и распухла, прутья, которые она случайно ударила, погнулись, и несколько из них были в считанных мгновениях от того, чтобы полностью развалиться. Она обладала невероятной силой и стойкостью, но он мог использовать это против нее. Питер улыбнулся. Он начинал понимать ее. Этот способ боя не так уж сильно отличался от того, к которому он привык! Затем он почувствовал, как что-то сомкнулось на его ноге, все еще погруженной в ее грудную клетку. Белая горячая боль ослепила его, будто ногу резали огненными лезвиями... Питер со всей силы ударил Косатку ногой по голове, заставив отпустить его ногу, прежде чем она успела приложить всю силу своего укуса. Он застонал, когда она ударилась о камень с влажным стуком, и кровь хлынула на землю. Теперь он понял, что чувствовал крылатый мета, когда Крок впился в него. — Черт возьми. — выдохнул он. — А ты не шутишь. Он использовал ноги и руки, чтобы оттолкнуться от нее и от поврежденных железных прутьев и вернуться к центру клетки. Его раненая нога оставляла за собой кровавые следы, когда он, спотыкаясь, пятился назад. Затем она начала чесаться. Благодаря регулярному питанию, заживление шло быстрее, чем во время боя со Светлячком. Ранам еще потребуется несколько часов, возможно, дней, чтобы полностью затянуться, но уже через пару минут он сможет пользоваться им - хотя и со значительной болью. — А ты крепкий орешек, маленькая креветка. — усмехнулась Косатка, держась за грудь. Ее лицо начало опухать в том месте, где её ударил Питер. Должно быть, удар пришелся по клыкам, так как один из них выпал у нее изо рта, оставив после себя черную кровавую щель. С ревом она бросилась к металлическим прутьям, схватила их как здоровой, так и больной рукой и дернула. — Разве так можно?! — пожаловался Питер, с ужасом наблюдая, как она оторвала большую часть стенок клетки, затем вырвала первый металлический прут, взвесив его в руке. — Меньше болтай, креветка. — засмеялась она. — Больше уклоняйся! Она бросила в него первый из прутьев. Он пронесся по воздуху с поразительной скоростью, и Питер едва успел отпрыгнуть в сторону, прежде чем он врезался в землю, и куски камней разлетелись повсюду, когда он вонзился в землю на несколько дюймов. Это было плохо. Питер начал быстро соображать, идеи проносились в его голове. Он не мог прыгнуть вверх, это сделало бы его уязвимым для второго выстрела, и у него не было паутины, чтобы изменить направление в воздухе. Он должен был оставаться внизу. Это сделало бы его более уязвимым для атак Орки в ближнем бою, ведь она была намного крупнее его, но это было лучше, чем быть пронзенным металлическим прутом. К слову об этом. В него метнули еще один прут, заставляя его продолжать двигаться влево, так как за ним тут же последовал еще один. Сколько же их она сняла со стены? Еще один бросок, и он оказался в опасной близости от левого конца клетки. Однако в руке у Косатки все еще оставалось несколько прутьев, и она готовилась метнуть их снова. Это глупая идея, кричал ему мозг, когда он импульсивно начал бежать к ней, в голове у него формировалась половина плана. Он редко позволял себе развивать полную скорость, потому что это могло повредить всему и всем вокруг. Его сила только увеличивалась от скорости, что могло быстро стать очень опасным. Однако на этот раз ему придется это сделать, если хочет выжить после этого откровенно глупого поступка. Косатка заливисто рассмеялась и запустила еще один прут, очевидно, решив, что заманила его в ловушку. Однако, если он все правильно рассчитает, это будет единственное, что она успеет бросить, прежде чем... Питер прибавил ходу, вспышка боли наказала его за глупость, так как травмированная нога запротестовала. Не обращая на это внимания, он прыгнул, продолжая нестись на полной скорости. Его кровоточащая нога коснулась холодной поверхности прута, когда он едва успел увернуться. Камень, в том месте, где он стоял, взорвался, когда оружие вонзилось в него. Он двигался так быстро, что все вокруг было как в тумане. Единственное, что он мог видеть ясно, была Косатка, которая с каждым мгновением становилась все ближе и ближе. С его точки зрения, она двигалась в замедленной съемке, тянулась вниз, чтобы схватить другое импровизированное оружие, и все еще улыбалась. Она не могла видеть, как быстро он движется, ее мозг еще не успел обработать информацию. Колено Питера врезалось прямо над ее ртом в то, что служило ей носом. Вслед за этим он ударил ее по лицу, продолжая бить даже после первого удара. На этот раз удар оказался слишком сильным, чтобы кожа Орки могла его выдержать, и она полетела, пробив дыру в стене, сломанные концы нескольких прутьев впились ей в спину. Она завыла от боли. Питер приземлился, присев на корточки, дыхание начало понемногу учащаться. Это был вызов, а не бойня. Во всех отношениях это было лучше, чем последний бой, через который он прошел. — Чертов... сопляк... — простонала Косатка, отрываясь от сломанных прутьев. Кровь стекала по ее спине и плечам, скапливаясь у ног. Она выглядела темнее, чем обычная человеческая красная, но вытекала так же легко. Питер шатко поднялся на ноги, стиснув зубы от боли, пронзившей его ногу. Усиленное исцеление с трудом справлялось с его темпом. Он должен был покончить с этим как можно скорее, пока нога не отказала. Он начал отступать назад, когда Косатка начала двигаться вперед, пена и кровь стекали между ее зубами. Она приблизилась, руки сжимались в кулаки, затем расслаблялись, снова и снова. Она сгорбила плечо, готовясь к нападению. К счастью, Питер отступил достаточно далеко, чтобы схватить то, к чему он стремился. Он протянул руку назад, прижав пальцы к прохладному металлу, и одним сильным рывком вытащил прут из земли, где он и остался лежать с тех пор, как Косатка бросила его в него. — Наглый вредитель. — ругнулась женщина. — Эта палка тебе не поможет. — Ещё посмотрим! — выпалил он в ответ, сжимая прут в руках и пытаясь устоять на ногах. Боль все еще пронизывала его нижнюю часть тела, мешая сосредоточиться. Его противница ускорила темп, бежала к нему, как бык, увидевший красный цвет. Он мысленно считал ее шаги, пытаясь найти идеальный момент, чтобы увернуться. Ее рот открылся, слюна капала и разлеталась в стороны, а она становилась все быстрее и быстрее. Меньше чем через секунду она настигнет его. Она бросилась на него, руки обхватили его тело, чтобы он не смог увернуться, плечи ссутулились, чтобы остановить любую попытку прыжка. Не имея другого выбора, Питер взмахнул прутом между ними, подняв его параллельно земле, перед своим лицом. Оставалось надеяться, что он выдержит. Ее зубы столкнулись с ним, и она с силой укусила его. Питер был вынужден оттолкнуть ее, так как, даже если ее зубы были обхвачены металлом, она все еще возвышалась над ним, пытаясь повалить его на землю, чтобы растоптать. Он застонал от боли, вес был слишком велик для его раненой ноги, которая теперь сильно тряслась. Он не мог удержаться в таком положении, не с такой ногой. Пораженный вспышкой озарения, Питер внезапно отпустил прут и прыгнул вперед, к животу женщины. Косатка, не ожидая этого, споткнулась и упала прямо в его руки, давая ему обхватить её. Он крепко стиснул ее. Затем, задыхаясь и пыхтя, поднял корчащуюся мету в воздух. Он поднял ее так высоко, как только мог, а затем бросил на каменную землю, еще больше повредив ее. По всей арене было несколько выбоин - следы этого боя и предыдущих. Не желая, чтобы женщина встала на ноги, Питер наклонился и выдернул прут, который спас ему жизнь, и только тогда заметил, что несколько сверкающих белых зубов остались прилипшими к нему, некоторые из них треснули и разбились. Он покачал головой, обернувшись к Косатке. Болезненно прихрамывая, он подошел к ее голове, ударив ее ногой, когда она попыталась подняться. — Не вставай. — Он предупредил ее. — Иначе получишь по башке. Единственной ее реакцией было протянуть одну из своих больших рук к его ногам, которую он легко отбил своим импровизированным оружием. Затем она попыталась подняться и укусить его, но прежде чем она успела это сделать, он выполнил свою угрозу. Металл впился в ее щеку со звоном, который эхом разнесся по арене, перекрывая безумные крики толпы. Она застонала от боли, рухнула на землю и сильно затряслась. Медленно Питер положил конец стержня на ее плавник. — Не вставай. — повторил он. И она послушалась. На мгновение все замолчали, люди осознавали, что только что произошло. Затем, когда Питер, спотыкаясь, пошел прочь, волоча за собой погнутый металлический прут, комната взорвалась шумом. — РАЗНОСЧИК ПИЦЦЫ СДЕЛАЛ ЭТО СНОВА!!! — кричали динамики, перекрывая бешеную толпу. — ОН СДЕЛАЛ ЭТО СНОВА!!! Это было гораздо больше похоже на победу, чем последний бой, подумал он с удовольствием. Ему было плевать на аплодисменты, но он чувствовал, что заработал призовые деньги. Он уже начал улыбаться, радуясь тому, что наконец-то сможет поработать над пошивом костюмов, когда у него зачесалась шея. Нахмурившись, он, следуя инстинктам, повернул голову и посмотрел в сторону VIP-зала. Все разговоры там прекратились. В отличие от остальной публики, которая ликовала и смеялась, толпа, собравшаяся в нише, замолчала и мрачно смотрела в сторону клетки. Большинство из них, как он понял, смотрели на него. Зуд усилился, превратившись в полноценное покалывание, какого он не испытывал с тех пор, как оказался в Готэме. Марко был прав, подумал он, это была ужасная идея. Позади Пингвина, который поглаживал подбородок, наблюдая за ним, все еще стоял старик и смотрел так же пристально, как и раньше. Вот что чувствует добыча, когда на нее охотятся, подумал он. Это было ужасающе.