Роботы. Путь с конца

Им ничего не оставалось, кроме как бежать со всех имеющихся сил. Ник понимал бесполезность этого действа, но все-таки пытался успеть, хватаясь за оборванную и очень тонкую нить надежды. Ради Эми и того, к чему стремился и сам — свободе. Оставалось всего сто метров, к тому месту, где неизвестный человек, подписывающийся лишь буквой «М», оставил им средство передвижения, что должно было помочь. А когда они наконец-то оказались возле пункта своего спасения, транспорт, преследующий их, почти настиг убегающих, опасливо гудя на незначительном расстоянии от них. Ник срывающимся на крик голосом приказал девушке сесть на одно из черных сидений, а сам занял другое, в смятении пытаясь вспомнить указания в записке относительно того, как оно управлялось. Он смутно понимал механизм, и без указаний вряд ли сумел бы что-то сделать. Хотя общее представление относительно управления у него имелось за счет обучения, которое Ник получил. Вскоре он повернул слегка потертый рычаг, и в этот миг машина громко загудела, что Ник счел хорошим знаком. Оставалось лишь несколько движений рук, и транспорт, только отдаленно напоминающий привычный ему автомобиль, ведь имел объёмные колеса, начал двигаться. Ник нажал на какую-то педаль в полу, как было указано в записке, и один резкий рывок позволил им стремительно набирать скорость. А странные колеса, казалось, крутились сами собой, разгоняя коробку, в которой они оказались, еще быстрее. Но в какой-то момент что-то будто попало в транспорт, он издал какой-то непонятный звук, а после что-то взорвалось, и машина покренилась на бок, странно осев и начав стремительно терять скорость в песчаной дороге и буксовать. Ник остервенело вжимал нужные кнопки и педаль, но ничего не получалось — послышался звук еще одного попадания, после которого они стояли на месте, барахтаясь в попытке сбежать. Ник обернулся назад, заметив, как их преследователи, не торопясь, направлялись к ним, покинув свой преследующий транспорт. Там было около четырех стражников, и каждый из них держал в руке какое-то непонятное подобие дубинки. Вернее, в их руках были какие-то непонятные приспособления. Вытянутые, и направленные прямиком на них. Лишь инстинктивно, будто подсознательно считывая опасность, он предположил, что это могло быть что-то вроде оружия. Но более серьезного в сравнении с тем, что они встречали раньше. А сзади них, в отдалении почти пятидесяти метров, стоял оставленный транспорт. Такой же белый и непонятный. Который они видели чуть раньше. Лишь когда стражники, облаченные в привычное однотонное обмундирование и непроницаемую маску, приблизились, то девушка с парнем напугано переглянулись. Именно в этот момент пришло осознание того, что им уже не удастся сбежать, даже если бы они сделали попытку ранее. А когда преследователи оказались совсем рядом, то Эми и Нику пришлось покинуть транспорт. Когда они вновь оказались на песке, то с очевидной ясностью поняли, что ничем хорошим происходящее закончится не могло. Им оставалось только ждать свою участь, готовится к ней, внутренне содрогаясь от того, что должно было случится дальше. Но ничего этого не произошло. Несколько стражников нажали на механизм, выпуская какие-то странные пули. Они попали ровно в цель — в парня и девушку. А те, едва сумев произнести что-то, возразить, повалились на песок, обездвиженные. Почти мгновенное парализующее средство подействовало, не давая им и шанса.

***

Пробуждение было подобно странной, тянущей и жутко неприятной трясине, из которой приходилось выбираться. То ли жар, то ли холод, то ли сметь одного и другого не давала телу нормально функционировать. Сначала, тихо вскрикнув, поднялась Эми. Она с ужасом, удивлением и страхом оглядела место, где оказалась. Но ей потребовалось лишь несколько коротких, ничтожных мгновений, чтобы подтвердить и так очевидное. Она оказалась в пятнадцатом секторе, в доме, где жила с Ником. А сам парень обнаружился на соседнем месте в капсуле, отчего она потянулась, чтобы растормошить его. Однако этого не потребовалось, ведь парень нахмурился и приоткрыл глаза ровно в тот момент, когда девушка уже была готова коснуться его. Он вскоре тоже напугано огляделся по сторонам, останавливая свой взгляд на светловолосой. —Мы… Мы тут? Но как? — непонимающе переспросил он, обращаясь скорее не к девушке, а к самому себе. Но она все же пожала плечами в ответ, а вскоре задумалась, будто пытаясь проанализировать случившееся. Но анализ не удавался по той простой причине, что предметов анализа был слишком много, а от того мозг просто не справлялся со всем этим. Он просто путался, не имея возможности выдать что-то конкретное. А в следующий миг они, словно по команде, обратили внимание на наручный прибор. Он был у каждого из жителей чуть ли не с рождения. Но сейчас на их приборах мелькало уведомление. И возможность того, что было в нем написано, пугала. А как их вообще могли наказать на попытку побега? Эми раньше думала, что они закончат свою жизнь. Но то, что произошло там, за стеной, указывало, что их участь будет все же другой. Отличающейся от того, что они боялись. Но значило ли это, что страх должен был отступить? Скорее нет, это, наоборот, только прибавляло ощущения страха, многократно его умножая. Страх крошился мельчайшими обломками, в то время как они открыли послания, присланные им. Даже если без этого было ясно, что ничего хорошего там они увидеть не могли. Но кнопка включения была нажата, а послание развернулось перед ними на двух голографических экранах единовременно. «За попытку покинуть пределы синей стены без соответственного разрешения вас ждет наказание по пункту свода правил 144.03. За вами придут, чтобы забрать на исполнение приятного наказания завтра, в 10:00, будьте готовы и не пытайтесь сделать что-либо безрассудное, ведь все может обернуться очень плохими последствиями» — одинаковый, механически набранный текст был и у девушки, и у парня. Он упрямо высвечивался на голографическом экране, хотя и без того впечатался в память еще одним уродливым шрамом. Очередным. Эми смутно помнила указанный свод правил, и аналогично плохо припоминала, что за наказание их там должно было ждать. Конец жизни? В голове сразу же все отозвалось высветившимся образами, что были слишком неприятными и яркими. Кости, сваленные грудой прям в каньоне, корчащееся от боли тело Бенджамина. Именно там им предстояло оказаться и таковой получалась их участь? Эта мысль приносила еще больше неприятных эмоций, особенно когда к ней прибавлялось разочарование от того, что свобода и счастье были слишком близко, чтобы так резко их потерять. Горечь настолько въелась в сердце, что слезы непроизвольно покатились по хрупким, нежным щекам. Ник среагировал первый, выключив послание и развернув Эми к себе. Он был напряжен от того, что сдерживал аналогичные эмоции, которые отображались в соленых дорожках, стекающих с глаз девушки. —Эми… —как-то вымученно отозвался парень, а после тяжело выдохнул, ослабляя жесткую хватку на плечах девушки и теперь едва касаясь ее кончиками пальцев. Он склонил голову, закрыв глаза, и прислонившись своим лбом к лбу девушки. Он пытался ее успокоить, хотя сам понимал, что это было невозможно. Чувство, сдавливающее горло и забирающее все слова, сковало его. Оно не давало вымолвить и предложения поддержки, в которой так нуждалась девушка. Вина. Именно это ощущение терзало его, хотя парень впервые испытывал нечто подобное. Впервые ощущал настолько большое сожаление. Так как именно он знал об ограниченном времени. Именно он понимал, насколько мало у них было минут на побег. И все-таки помедлил, потаясь перестраховаться, но в итоге дав стражникам поймать их. Он все испортил собственноручно, не предоставив реальной возможности сбыться общим мечтам о свободе. — Прости, что не сумел помочь нам, — спустя какой-то непонятный отрезок времени вымолвил Ник, все еще не глядя в глаза девушки, а сильнее зажмуривая свои от чувства вины, — прости, что мы были так рядом к свободе и не сумели сбежать. Он судорожно выдохнул, стирая подушечками больших пальцев слезы, все еще стекающие по раскрасневшимся щекам. Эми вцепилась в него, сжимая ткань его ночной одежды так крепко, как могла. Она пыталась спрятаться, сжаться в крохотную точку, чтобы избежать конца. И Ник казался ей единственным, кто сумел бы уберечь ее от точки падения в тот самый каньон. От смерти, что очевидно ждала их обоих. Смерти, что слишком явно стояла у их порога и должна была постучаться уже завтра. А пока они оставались друг у друга, вдыхали последние глотки отведенного воздуха, ловили моменты, которые им больше не было суждено увидеть. Прятались друг за другом, ощущая защищенность, покой, которых уже давно не было ни в мыслях, ни в сердце. Улавливали биение сердца, что стучало в груди громкими гулкими ударами о ребра, и норовило вырваться наружу, чтобы сбежать туда, куда им попасть так и не удалось.