Истинная

Сколько с тех пор прошло времени? Он давно уже потерял счёт и не мог ответить на этот вопрос. Единственное, в чём он был уверен — было много боли. До невозможности много боли. — Не ходи туда, ты что, совсем сумасшедший! Молодой парень недовольно смотрел на приятеля, который, кажется, совершенно не думал своей головой. Разучился. — Но она сказала, что если я убью дракона, то она обратит на меня внимание, как на достойного… — Хотела бы — давно бы это сделала! А это лишь повод от тебя избавиться! Приятель не стал его слушать. Парень в бессильной ярости сжал кулаки, провожая его взглядом. Не сказать, что они были уж так близки в дружбе, но всё равно ему было жаль смотреть, как кто-то губит себя. О драконе, что жил в их лесу, ходили легенды. Чаще всего он никого не трогал, предпочитая коротать время во сне. Лишь иногда пробуждался, точно вулкан. И тогда деревья дрожали от его рёва. Сам он никогда не видел дракона и не хотел на него смотреть, предпочитая держаться подальше. Некоторые смельчаки ходили к нему, желая заполучить трофеи. Вернулся лишь один — и тот страшно покалеченный. Тронулся умом и теперь только и мог, что пасти овец. Его приятель, видимо, тоже позабыл о разуме и умении мыслить хотя бы немного. Девушка — очень красивая, с длинными тёмными волосами и невероятным чарующим взглядом — буквально свела парня с ума. Возможно, он и сам бы не прочь был поухаживать за ней, но ощущалась от неё какая-то энергетика… отталкивающая. И друга пытался отговорить, но девушка его словно околдовала. Развернувшись, молодой человек побрёл прочь. Он пытался сделать всё возможное, но рисковать жизнью ради дурака не хотелось. Самого ещё ждали великие свершения. Нещадный лес за спиной проводили его недовольным шелестом. Но он не обратил на это внимания.

***

— Ты уверена, что это верное решение? Колдун нахмурился, глядя на собеседницу. Та задорно улыбнулась, ничуть не стесняясь содеянного. Годы не отняли у неё наивность и открытость, которыми она в своё время его покорила. — Я сделала то, что могла бы любая девушка: очаровала глупца и как кукловод отправила его в сети монстра. — Но это же невинный человек… Сино-Одори вздохнула и поправила в волосах заколку. Она каждый раз так делала, когда он пытался читать ей нравоучения. Он усмехнулся. — Далеко не все готовы покориться моим чарам так же легко, как ты, — она глянула на него из-под длинных ресниц. Такао хмыкнул, но комментировать её высказывание не стал. — На самом деле, тут у многих амулеты или вещи, которые просто глушат моё колдовство. Причём они даже не знают о свойствах многих вещиц. Вот я и решила, что использую первого попавшегося. Но ты знай, он не такой уж и хороший. К девочкам часто приставал без их согласия, — Сино нахмурилась. — Так что, может, оно и к лучшему. Да и родных у него нет. — Но почему бы просто не заколдовать его, как ты умеешь? — Такао поднял бровь, разглядывая ёкая. Та нисколько не смутилась. — Ну, мне было интереснее воспользоваться своими… естественными чарами. Девушка демонстративно отбросила длинные волосы за спину, пародируя моделей, которых так часто видела в городах. Колдун рассмеялся. — А может, ты ревнуешь? А, Такао? Мужчина притворно задумался и промолчал. Очень достоверно сделал вид, что погрузился в тягостные поиски ответа на неожиданный вопрос. И даже притворился, что расстроился. Удивительно, но Сино повелась на уловку. Прильнув к его плечу и проведя по голому участку кожи ноготками, ёкай проговорила: — Ну-ну, мой милый Такао, не стоит ревновать. Не для того я нас связывала узами, чтобы ты разделил со мной бессмертие. Колдун погладил девушку по щеке и сдержанно улыбнулся. Как же странно всё тогда получилось. Он был очень расстроен после того, как Сино объяснила ему, что именно сделал Кадзу. Чтобы вылечить Мэй, он отдал ей человеческую частичку своей души — естественно, не всю, но почти целиком. Из-за этого его связь между двумя сущностями нарушилась. Больше он не мог обращаться человеком, потому что дракон перевесил. Сино не знала способен ли Кадзу себя контролировать, поэтому они наблюдали за ним издалека. Дракон спал долго. Кажется, несколько месяцев. После столь тяжелого ритуала ему необходимо было восстановиться. Он не нуждался ни в пище, ни в воде. Ёкай объяснила, что все силы он берёт из природы. И действительно — трава рядом с ним пожухла, деревья иссохли. А сам он становился сильнее. Вскоре Такао понял, что Кадзу ещё и разорвал связь между ним и Мэй. За пояснениями опять обратился к Сино. Та надолго задумалась, пытаясь понять, зачем шиноби поступил таким образом. А потом предположила, что он не хотел, чтобы лисичку что-то держало. Так она могла бы просто уйти, не помня о нём и о боли, что была с ним связана. Но это была лишь догадка. Такао сам не заметил, как привязался к этой милой и наивной девушке, которая не стесняясь делилась с ними всеми мыслями. Он учил её тому, что знает сам, рассказывал о магии и колдунах. Благодаря ему она лучше разобралась в своих силах — оказывается, Акайо похитил её в совсем юном возрасте, и она многого о себе не знала. Ходила, точно незрячая, в темноте, открывая магию по маленьким крупицам. То был зимний день, до ужаса холодный, пробирающий буквально до костей. Они сидели в его доме, склонившись над очередной книгой. Сино интересовалась, конечно, ёкаями, и он нашёл ей новый сборник сказок. Они вместе пытались выяснить, что там правда, а что — выдумка автора. Когда он решил перелистнуть страницу, она захотела сделать то же самое. Их пальцы столкнулись, и оба замерли, точно громом поражённые. Подняли глаза от страниц и взглянули друг на друга. И перестали дышать. Сино сделала первый шаг — как часто поступала до этого. Она лишь слегка наклонилась, а он потянулся ей навстречу. Их губы столкнулись, и они вновь замерли, ощутив незнакомое доселе чувство. Но замешательство быстро прошло, и вот он уже целовал её, забыв обо всём. Потом она отстранилась от него с беззаботной улыбкой. Как ни в чём не бывало взяла книгу, уселась на кровать и похлопала по своим коленям. Он понял её без слов. Улёгся головой ей на ноги, а она начала тихо читать сказку, перебирая его пряди. В тот момент Такао ощутил бесконечный уют и тепло. Но он понимал, что их время ограничено, ведь он смертный, а она — нет. Только Сино быстро нашла выход из этой ситуации. Предложила связать их силы вместе брачным ритуалом. Если чувства между супругами искренние, они разделят бессмертие. Правда, неуязвимыми они не станут. И если смертельно ранят одного, второй тоже погибнет. Такао не жалел. И она тоже. Кадзу… проснулся спустя несколько дней после их ритуала. Видимо, сказался всплеск энергии. В тот день деревья содрогнулись, а несколько даже упало. Такао вместе с Сино поспешили туда, где его оставили. Картина, которая тогда открылась, до сих пор захватывала дух, стоило только её вспомнить. Мощный чёрный дракон расправил крылья, выдохнул в небо огонь и заревел. Может, Такао придумывал, а может — в его крике действительно была боль и отчаяние. Кадзу заметил их. Пристальный взгляд янтарных глаз задержался на Такао, потом на Сино. На их сплетённых руках. Колдуну показалось, что дракон смотрит очень даже… осмысленно. Оттолкнувшись сильными лапами, существо, что когда-то было ему верным другом, взлетело и быстро скрылось из виду. С тех пор Такао его не видел. Естественно, он пытался найти хоть какие-то следы и упоминания. Но если где-то и нарывался на обрывки информации, то быстро терялся. Кадзу точно не хотел, чтобы его искали. Возможно, он спрятался в их стране, что была где-то в неприступных горах. Иногда Такао считал, что друг уже мог погибнуть. Но Сино со странной уверенностью говорила ему, что этот дракон просто так не уйдет из мира живых. И он ей доверял. С момента пробуждения Кадзу прошёл уже век. Столько же времени Такао провёл в бесконечных скитаниях. Наконец, в отдалённой деревушке на краю света ему рассказали о драконе, что вот уже некоторое время мешает им нормально жить. Или это сами люди мешают ему? Ведь сам он никого не трогал без необходимости. Лишь когда на него начинали нападать. Такао советовал людям оставить идею получить трофей, но кто верил колдуну? Конечно, никто. Глупцы находились чуть ли не ежемесячно. И в этот раз очередной такой дурачок должен был привести их к Кадзу. Сино знала время, когда он отправится в своей последний поход. Парнем жертвовать не хотелось, но, вероятно, Кадзу убьёт его быстрее, чем они успеют среагировать.

***

Тягучий, точно патока, сон, кутал его в своих объятиях. Несмотря на холодный день, ему было так тепло, когда он уходил в мир своих мечтаний. Он смутно помнил что-то о себе, ощущал искру человечности в душе, но со временем его личность стёрлась, потерялась. Ему не хотелось ни с кем драться или бороться. Он просто искал покоя. Это место находилось как будто бы на краю света, да ещё и манило магнитом. Пусть прошёл век, но он его наконец-то нашёл. Только глупые люди не давали спокойно спать. Ему не хотелось ничего, кроме как провести остатки своей жизни во сне. Ему было известно: если дракон долго проспит, его огонь просто угаснет, и он умрёт. Тихо, спокойно, никому не мешая. Но эти люди так надоедали ему. Ломали об него свои копья, мечи и прочее оружие. Его кожа была слишком крепкой для этой ерунды. В моменты нападений его охватывала неконтролируемая, жестокая ярость. И он просто избавлялся от незваных гостей. Чёрт, он так устал скитаться. Но человеческая сторона всё ещё была жива. Пусть она была совсем тихой, её было мало, она не позволяла ему спать тоже. Каждый раз будила, заставляла двигаться, пробуждать огонь. Почему просто не дать ему заснуть? У него не было цели в жизни. Казалось, он что-то потерял, но не помнил, что. Лишь пустота в душе напоминала о чем-то, что он забыл. Как бы он ни силился — вспомнить не выходило. Сердце ныло, разбивалось осколками, а человеческая часть каждый раз кричала от боли. Хотя тот, другой он, и сам бередил свои воспоминания, пытаясь понять, что они упускают. Он уже не помнил своего имени. Не помнил ничего, что было до того дня, когда он проснулся — растерянный, с чувством дикой боли внутри. Терпеть не получилось: бессильный и отчаянный рык вырывался из глотки быстрее, чем он смог осознать. Затем он заметил беловолосого мужчину и темноволосую девушку рядом с ним. Они держались за руки. Кажется, он… был другом? Или просто близким? Важным? Вспомнить не вышло. Но глядя на пару, он вдруг ощутил резкую головную боль. Вспомни! Вспомни! Вспомни! Человеческая часть металась внутри, точно в клетке. Куда делась остальная часть души? Без неё он чувствовал себя неполноценным. У него не получалось превратиться — просто не хватало сил. В итоге ему приходилось скитаться. Он не показывался людям, хотя это было и сложно. Некоторое время провёл в горах. Питался чем попало, иногда просто впитывал энергию из окружающей среды. Пытался понять, для чего он живёт, и не мог найти смысла. Чувство горькой потери преследовало его повсюду. Связывало цепями. И он совершенно не знал, что же он такое утратил. Но с тоски начинался каждый его день. Иногда ему снились сны. Лес, он куда-то бежит. Не один — в руках ноша. Что это… или кто? Но сознание никогда не раскрывалось ему. Он попытался вновь уснуть, но услышал шаги. Кто-то бесцеремонно вломился в его пещеру. Тогда он дал себе обещание: это будет последняя жертва. А потом он просто заснёт и никогда более не откроет глаза. Молодой парень, ворвавшийся внутрь логова, слепо заморгал, не ожидая такой темноты. Факел в руке не помогал ему её развеять. Колдовство — в последний раз. Испытывая сожаление по этому недалёкому человеку, он лениво выдохнул в сторону нарушителя спокойствия огонь. Тот получился не совсем горячим, но пареньку хватило. Он с криками выбежал из пещеры. Может, даже выживет. Кто знает. Устало опустив голову на лапы, он наконец-то позволил себе заснуть. Уже не слышал других шагов, приближавшихся к логову, не слышал совсем ничего. Ему снился сон. Чьи-то нежные руки обвивали его шею — слабо, из последних сил. —…ты меня спас, — услышал он такой знакомый и в то же время чужой шёпот. — Теперь всё будет хорошо… Ему показалось, что теперь всё и правда будет хорошо. Ведь ничего не имело значения, когда она так прижималась к нему. И совсем неважно, что он её не помнил.

***

Огромный дракон свернулся в пещере. Он дышал размеренно и глубоко, но очень медленно. Такао обеспокоенно подошёл к нему, не беспокоясь о собственной безопасности. Сино не стала его останавливать, а последовала за ним. — Он… спит? — Это не обычный сон, — нахмурился Такао. — Я много читал о драконах. Говорят, когда они устают жить, могут погрузить сами себя в магический сон. Спустя некоторое время их огонь погаснет. И дракон умрёт. — Может, согреть его магическим пламенем? — предположила Сино, обеспокоенно глядя на Кадзу. Его тусклая чешуя слабо блестела, отражая наколдованный Такао огонёк. — Не поможет, — он покачал головой. — Его огонь… он совсем иной. Колдун прикоснулся ладонью к чешуе существа. Бинтов на руке более не было — ещё один незначителный плюс союза с ёкаем. Чешуя была тёплой, но не такой, как обычно. — Что же нам делать? — грустно спросила девушка, тоже прикоснувшись к телу Кадзу. Он никак не отреагировал, даже не вздрогнул. — Я не знаю, Сино, — вздохнул Такао. — Даже предположить не могу, сколько он ещё протянет. Поделиться с ним энергией невозможно, он отражает любую магию даже в таком состоянии. Похоже, нам придётся его отпустить.

***

Как же тепло и наконец-то хорошо. Уютно. И это несмотря на то, что он промок до нитки. Этот день оказался до жути дождливым. Где он вообще? Какое-то непонятное помещение. Еле уловимый шум вокруг. Но ноги — человеческие ноги — сами несли его к непонятной цели. На подоконнике сидела девушка. Её очертания были размыты, словно стёрты ластиком. На руках он заметил едва затянувшиеся царапины, которые она старательно скрывала рукавом кофты. Услышав тихие шаги, девушка обернулась. Он не увидел её лица. Не мог уловить ни единой черты. Но почему-то понял, что она сквозь слёзы улыбается. Она потянула к нему руки и обвила ими шею. Такое знакомое прикосновение… до боли знакомое. — Ты пришёл, — шепнула она. Он уловил слабый запах ирисов от её волос. Хотелось что-то сказать, но получилось лишь кивнуть. — Не уходи, — пробормотала она, прижимаясь к нему ближе. Но разве он мог ей такое обещать? — У тебя руки холодные, — заметила она, перебирая его пальцы. — Всё в порядке? Он молчал. В голове звенел крик, один-единственный вопрос. Кто ты? А в ответ до него донёсся лишь тихий, еле уловимый шёпот. Вспомни…