Падение

Бесстрашная Эти дети были гораздо более лёгкой добычей, чем Билл Денбро и его друзья. Большинство из них так испугались того, чего не могли толком понять. Пеннивайз задумался, почему раньше не охотился на детей этой возрастной группы. Они уже перешагнули возраст интенсивного воображения, что позволяло им понимать больше, но ещё не достигли возраста полного неверия. В момент, когда они соберутся, чтобы обсуждать его, Пеннивайз решил использовать его и устранить одного или двоих и внушить постоянный страх остальным. Он последовал за женщиной, которую они называли Марией. Той, которая привлекла его внимание больше всех. Даже в момент, когда он уже собрался лишить жизни малышку Бритни, Пеннивайз моментально утратил интерес к маленькой блондинке, как только почуял запах Марии. Кокос и мыло, смешанные с запахом чёрного кофе. Это был её запах, и он одновременно разжигал и утолял его голод. То, что она попыталась выследить его перед тем, как исчез из её поля зрения, просто сводило с ума. Поэтому Пеннивайз последовал за ней к дому Бритни и всю ночь наблюдал за их взаимодействием. Мария определённо не являлась утешающим типажом. Её попытки утешить подругу были неуклюжими и неловкими, но всё же помогли подруге хоть немного успокоиться. Это в какой-то степени выглядело причудливо мило. Женщина, которая могла смотреть на него без всякого страха, заикалась на словах, которыми должна была успокоить кого-то. У неё были проблемы с социальным общением, но не присуща та низкая самооценка, что имелась у её подруги. Она знала свои сильные и слабые стороны и не зацикливалась на них. Пеннивайз начинал задумываться о том, действительно ли она являлась человеком, поскольку у неё отсутствовали многие определяющие их черты. Он никогда ещё не проводил столько времени, наблюдая за человеком. Обычно он охотился несколько часов, выискивая конкретные вещи для выбора идеальной добычи, но не в ту ночь. Впервые за всё время он не намеревался напасть на человека, которого преследовал. По крайней мере, не там и не тогда. Голод, который так долго являлся ведомой силой для него, уступил место усиленному и очень нехарактерному любопытству. Пеннивайз хотел узнать, как вообще действовала эта девушка, что ей нравилось и не нравилось, узнать её точки зрения и... да, её страхи. Только спустя несколько часов после прибытия в дом подруги, Мария отправляла свою бедную, травмированную и уставшую подругу в кровать, натягивая цветастое одеяло на её худощавые плечи. Пеннивайз наблюдал, как она вышла из комнаты и стала спускаться вниз, где ждали родители Бритни. - Прошу прощения, мистер и миссис Астерс. Могу ли я воспользоваться душем? – очень спокойно и вежливо спросила Мария. Родители улыбнулись и дали разрешение, ещё раз поблагодарив за заботу об их дочери. Девушка улыбнулась и кивнула и тогда отправилась в ванную на втором этаже. Пеннивайз наблюдал, как она включила душ, и пар наполнил всю комнату. И тогда она стала раздеваться. Самые подходящие слова для описания тела девушки – высокая и накачанная. Её кожа была естественно бледной, но когда она сняла рубашку и джинсы, Пеннивайз заметил, что на её коже виднелись полоски загара. Она много бывала на улице. Он не мог сдержаться и стал смотреть ещё внимательнее, когда её руки скользнули за спину и расстегнули лифчик, открыв взору обнажённую спину. Её кожа была красивой, и он даже заметил, как под ней двигались мышцы. Ещё никогда за много сотен лет он не видел в человеке ничего, кроме пищи. Но теперь, на протяжении примерно недели, эта женщина вдохнула в него два новых чувства – любопытство и сильное желание. Пеннивайз наблюдал за ней, пока девушка закончила раздеваться, разглядывая всё тело, когда она открыла всё. Её ноги были очень длинными и далеко не такими тощими, как у многих девушек её возраста. Там у неё тоже были мускулы. Это были ноги женщины, которая много путешествовала по крутой местности. Кожа на них выглядела более грубой и испещрённой чем-то вроде старых шрамов – таких, которые оставались после неприятных мозолей. Но они были старыми и почти выцветшими. Если бы Пеннивайз не стоял так близко, то мог бы их и не заметить. Девушка развязала хвост, позволив волосам ниспадать на спину. Они были длинными и густыми и достаточно волнистыми, чтобы придать ей вид кинозвезды. Кончики волос едва доставали до бёдер, и они выглядели немного светлее. Мария на секунду потёрла глаз перед тем, как бросить что-то в мусорник. Пеннивайз смотрел, как туда упала одна коричневая контактная линза. Он нахмурился и снова посмотрел на девушку, пока та заходила в душ. Он быстро и осторожно ступил туда следом за ней. Он находился на расстоянии всего пары дюймов от неё, и ему так хотелось протянуть руки и трогать её везде, где заблагорассудится. Конечно же, она его не видела и не слышала, и Пеннивайз делал всё, чтобы они друг друга не касались. Пар в душе был довольно сильным, вода – очень горячей, особенно для летнего душа. Но ему было всё равно. Всё, на что он в данный момент мог смотреть, были её глаза. Они разного цвета... – думал про себя Пеннивайз, глядя на глаза девушки. Один глаз имел красивый тёмно-зелёный оттенок с золотистыми вкраплениями. Ему почти что хотелось назвать этот цвет зелёно-карим. А второй глаз был коричневым – тёмным и богатым. Это ещё одна вещь, делающая эту девушку такой особенной... Сдерживая желание протянуть руку и прикоснуться к её коже, Пеннивайз отошёл от Марии, пока та закончила мыться и вышла из душа, ступив на полотенце, чтобы не намочить пол. Она вытерлась и надела нижнее бельё и большую рубашку, которую ей одолжили Астерсы, а потом покинула ванную и направилась обратно в спальню подруги. Практически вся ночь прошла в чтении. Мария беспечно брала с полки книги, ложилась на пол под окном и тихонько читала, пока подруга спала. Пеннивайз переместился на сидение в другом краю комнаты рядом с дверью и наблюдал за ней. Впервые за... всё время, сколько он себя помнил, Пеннивайз не испытывал чувства голода. Впервые он просто довольствовался моментом. Но он знал, что как только они соберутся вместе в комнате и будут обсуждать попытки убить его, голод и жажда крови вернутся. Знал, что ему придётся убить эту красивую и уникальную женщину. Но не сейчас. Не в эту ночь. Сегодня он просто мог сидеть там, наслаждаться запахом и тем, как она выглядела, когда засыпала под лучами луны. На следующее утро Пеннивайз покинул небольшой дом до того, как девушки проснулись. Он должен был отправиться в дом парня по имени Дэвид и посмотреть, что тот задумал. Ему не потребовалось много времени, чтобы обнаружить парня в его комнате, сидящего на кровати в поту, будто он видел страшный сон. Пеннивайз не мог не улыбнуться при виде этого. Мне даже не нужно пытаться напугать их, они сами это делают для меня. Он смотрел, как парень вышел из комнаты, и вскоре из ванной послышались звуки воды в душе. Клоун же зашёл в комнату и осмотрелся с весьма смутным любопытством. Спортивные трофеи, компьютер, кровать... Ничто здесь не вызывало у него интереса, как это делала Мария. Прошло довольно много времени, и Пеннивайзу пришлось долго ждать, пока группа наконец собралась в гостиной и стала смотреть на экран телевизора, показывающего знакомые изображения Дэрри. Этот Дэвид был хорош в нахождении информации, но на этом всё. Отчёты того времени очевидно были фальшивыми из-за долгого влияния клоуна на город, но даже несмотря на это он уловил важную информацию, которую они пропустили. - А кто сказал, что оно злое? – голос Марии шокировал Пеннивайза. После всего испытанного с этой женщиной, как она ещё могла шокировать его?! Она не считала его злым? И это несмотря на то, что чуть не убил двух её подруг и умертвил сотни людей за свою жизнь. Она окрестила его естественным хищником, который не слишком-то отличался от людей. Он охотился на свою добычу и наслаждался охотой, как и любой другой хищник на этой планете. Пеннивайз никогда раньше об этом не задумывался, но полагал, что Мария была права. Ему необходимо питаться, как и всему на этом свете. И что с того, что он наслаждался этим актом, наслаждался преследованием? Это ведь было естественным. Кстати, о преследовании. Настало время действовать. Они все уже были как на иголках, и несложно будет их напугать и схватить одного. Ведь лев всегда погонится за самой слабой антилопой, верно? Небольшой трюк с телевизором сработал лучше, чем он ожидал, послав большинство группы назад, прямо к нему. По крайней мере, Пеннивайз учёл прошлую ошибку и заблокировал дверь. Он чуть было не рассмеялся, когда Мария схватила из шкафа клюшку для гольфа и разбила ею экран телевизора и даже отключила его от сети, чтобы предотвратить пожар. Это было немного забавно. Группа начала понемногу успокаиваться, и один из них попытался опереться на своего друга. Пеннивайз воспользовался шансом и возник прямо среди них. За него схватился рыжеволосый парень, который во время выпускного сидел рядом с Марией. Он находился близко к ней, поэтому Пеннивайз подумал, что если есть какая-то возможность напугать эту женщину, то это мог бы быть хороший способ. У паренька напрочь отсутствовали мускулы, и Пеннивайз смог без всякого труда вонзить в него зубы. Он мог бы оторвать ему руку, если бы не внезапный удар по голове и последующий за этим болевой шок. Пеннивайз был крепким и очень жёстким, но всё же был вынужден попятиться назад от шока, когда ему врезали клюшкой по черепу с достаточной силой, чтобы проломить его. Он успел засечь очередную атаку и поймал тонкую, но сильную руку. Посмотрев наверх, он увидел гневно смотрящую на него Марию. Он зашипел, видя её так близко и настолько озлобленную... на него. От этого у него слегка закипела кровь. Пеннивайз просто отшвырнул её в сторону и переключился на рыжеволосого парня. Он двигался вперёд с поразительной скоростью и смог повалить на пол и прижать сразу троих, планируя совершить убийство, как вдруг эти знакомые руки вновь помешали его планам. Мария прыгнула ему на спину, пытаясь задушить, и у неё это весьма недурно получалось. Тогда он резко пошёл назад и ударил её об стену, а потом вцепился когтями в её руки, отрывая от себя. Она была сильна, особенно для человека, но Пеннивайз был сильнее и тяжелее. Он повернулся к ней тут же остановился. Гнев исчез с её лица, и теперь девушка смотрела на него взглядом, который можно было охарактеризовать как... любопытство. Он стиснул зубы и оттолкнул её, желая убрать с дороги, пока приступит к питанию. Но в животе всё сжалось, когда он услышал хруст от удара её головы об металлическую задвижку на двери. Её глаза утратили сосредоточенность и закрылись, и всё её тело обмякло в его руке, пока ему в нос ударил запах крови. Держа её, Пеннивайз повернулся к остальным, ожидая, что они прыгнут на него и попытаются помочь ей... но они этого не сделали. Все они отходили назад, слишком перепуганные, чтобы помочь ей, даже после того, как она сражалась за них. Мерзкие существа, - подумал про себя Пеннивайз, позволив своему облику клоуна снова стать более человекоподобным. – Они называют меня чудовищем за питание, когда сами были готовы бросить её. Он уронил тело Марии и исчез из их поля зрения. У него не было никакого желания поглотить этих отвратительных существ перед ним. Они хотя бы могли бы доставить её в больницу. В это время Пеннивайз поспешно стал уходить в своё логово, быстро перемещаясь по канализации. Оказавшись дома, он стал расхаживать туда-сюда, изрыгая проклятия себе под нос, и его облик стал меняться – зубы прорывались сквозь кожу, а глаза налились кровью и загорелись. В гневе он терял контроль над своим обликом. - Зачем рисковать жизнью за них?! – Пеннивайз рявкнул в пустоту. – Они были готовы отдать её мне, чтобы спасти собственную шкуру! Она прыгнула на меня, ударила меня, смотрела мне в глаза, а они были готовы бежать! Жалкие трусы! Клоун остановился, и его голос отдавался эхом по стенам пещеры, служившей ему домом. Но... почему меня это волнует? Она должна была быть той, кто разочаровал меня своим бесстрашием... Почему... почему я так зол на них? Его мысли вернулись к событиям двадцатисемилетней давности, к «Клубу Неудачников», как их любил называть Ричи Тозиер. Пеннивайз предложил им очень хорошую сделку – забрать Билла и отправиться в спячку, оставив их в покое. Но все они выразили желание сражаться и погибнуть за одного своего друга, и они были гораздо младше этой группы. Их преданность друг другу стала падением Пеннивайза. Как только ему удавалось поймать одного, так остальные сразу бежали на помощь и сражались с собственными страхами вместе. Эта же группа слаба волей, - думал Пеннивайз, сев на краю своего небольшого жилища, пока сточные воды медленно протекали мимо него по дну трубы. – Будь у них выбор, они бы бросили друг друга ради спасения себя самого. Кроме Марии. Она была готова погибнуть, чтобы спасти их. Мария... Посмотрев наверх, Пеннивайз едва мог видеть лучик света, исходящий сверху из небольного отверстия для выпуска газов, которые здесь образовывались. Сегодня ночью я проведаю её в больнице. Может быть... может быть, я смогу найти ответы там. Но сейчас мне нужно питаться. Так он и сделал. Похищение трёх разных людей за день было немного безрассудным, но как только Пеннивайз начал есть, то осознал, насколько был голоден. Может быть, кто-нибудь и будет скучать по пожилой паре и бизнесмену, но это была не его забота. Он насытился этими тремя и послал их парить. Отдохнув и подождав несколько часов, Пеннивайз наконец отправился по трубам до больницы. Ему понадобилось больше времени, чем ожидал, чтобы отыскать отверстие и проникнуть в госпиталь, но в конце концов он уже бродил по длинным коридорам, ища палату Марии. Запах антисептика заглушал её запах, и он ещё долго искал, пока не наткнулся на палату с пометкой «Рейнс». Зайдя внутрь, он отчасти ожидал увидеть там её друзей или отца, сидящего рядом, чтобы убедиться, что дочь в порядке. Но нет, в тёмной палате не было никого. Стул стоял у дальней стены, а аппараты размеренно пищали, контролируя работу жизненно важных органов. К подножию койки была прикреплена дощечка, и Пеннивайз взял её, начав читать. «Сотрясение, перелом черепа и незначительный отёк; всё под наблюдением. Результаты магнитного резонанса показали повреждение амигдалы, хотя данное повреждение является последствием болезни Урбаха-Вите в юном возрасте. Как результат, могут ожидаться эмоциональные аномалии». Пеннивайз посмотрел на лицо Марии. Её глаза были закрыты, а в носу торчала маленькая кислородная трубка. Её волосы были завязаны и прижаты бинтами на голове. Она выглядела очень бледной, но в данный момент просто отдыхала. Но видеть её в таком состоянии было неправильным. Ему не нравились больничный халат и одеяло, ибо они делали её на вид более хрупкой, чем она была на самом деле. Он положил дощечку на место и подошёл к койке, пододвинув стул и молча сев рядом. Пеннивайз смотрел на неё где-то минуту, а потом протянул руку и положил на руку Марии, которую чуть было не оторвал во время борьбы. Её кожа была холодной, что не нравилось ему. Холод у него всегда ассоциировался с мёртвыми, и... он не желал её смерти. Эмоциональные аномалии. Могло ли это быть причиной её бесстрашия? Повреждения мозга как результат болезни? Это казалось смешным, но... он полагал, что такое возможно. Пеннивайз покачал головой, и его пальцы сомкнулись на её пальцах. Его рука была не намного больше её руки. - Какое заботливое чудовище. Голос заставил Пеннивайза подскочить на месте. Он повернулся и увидел на себе взгляд глаз разного цвета. На лице Марии виднелась небольшая улыбка. - Ты пришёл сюда, чтобы прикончить меня? – спокойно и нежно спросила она, и её голос сипел. Пеннивайз сглотнул и покачал головой. - Нет... я не буду этого делать, - ответил он, и собственный голос казался ему таким тихим. Мария снова улыбнулась, в ответ сжимая его руку. После этого её глаза закрылись, и она погрузилась в сон.