The Heart Asks for Pleasure First

25 декабря 2183 г. 19:20 — Столик на двоих, пожалуйста, — сказала Шепард официантке—азари. В ресторане, который выбрал Гаррус, царила приятная атмосфера. Водные узоры плавно струились по угольно—серым стенам, меняясь в тусклом свете, а фоновая музыка звучала медленно, ненавязчиво. Столик, к которому подвели Гарруса и Шепарда, был освещен чашей со светящимися шариками белого и синего цветов. Симпатичная официантка—азари приняла заказы на напитки и оставила им пару меню. — Ты ей нравишься, — сказал Гаррус, как только она ушла. — Почему ты всегда и везде нравишься азари? — Неправда. — Да ладно, Шепард. Спутница ... доктор Т'Сони... — Это две азари. — Шиала, та, что на Феросе. — Три. — Это не все, я просто не знаю их имен. — Гаррус откинулся на спинку стула и огляделся. Шепард отметила, что на нем был визор и броня. Она не понимала, как он вообще может чувствовать себя комфортно. — На самом деле я никогда не был здесь раньше. Милое местечко. Шепард привлекала немало странных взглядов со стороны других посетителей ресторана. Она винила во всем свитер. — Как у тебя дела, Гаррус? У меня не было возможности толком спросить. — Ну, ты знаешь, чем я занимался. Реконструкция, дела СБЦ, патрули. Меня больше интересуешь ты. — Ладно. Думаю, я могу говорить свободно. — Она огляделась и слегка наклонилась над столом так, чтобы быть ближе к Гаррусу, но не выглядеть слишком подозрительно. — Официально я зачищала базы наемников и пиратов по всему пространству Цитадели, а также всех гетов, которых находила. Но Андерсон также передавал мне разведданные о местонахождении артефактов Жнецов и протеан. Гаррус внезапно замер, глядя на нее. – Это еще не конец. – прошептал он. Шепард рассмеялась. – Это никогда не закончится. — Но даже после всего этого тебе все равно приходится скрываться. Как будто то, что ты делаешь, само по себе незаконно просто потому, что Совет не признает этого публично. – Гаррус сжал руку в кулак, мандибулы плотно прижались к нижней челюсти. — Это неправильно. — Я тоже устала от этого, — призналась Шепард, откидывая волосы с лица. Их нужно было снова подстричь; чуть длиннее, и волосы начнут мешать ей концентрировать внимание. — Но, по крайней мере, они позволяют мне делать хоть что-то. Кто знает? А вдруг у меня действительно что-то получится. — Если кто и может, так это ты. — Было бы значительно проще работать с полностью укомплектованным экипажем. Андерсон продолжает присылать мне досье, но я пока не нашла никого, кто мне нужен. Все они оперативники с кристально чистыми послужными списками и первоклассными показателями. Они все одинаковые. — Скучаешь по чокнутым кроганам и кварианским механикам, хм? — Думаю, достаточно будет по одному из каждой группы. Всего по одному. — А что насчет красивых турианских снайперов? Найдется место для одного из них? — Есть один на примете. Но у него важная работа в другом месте. — Не отказывайся от него, Шепард. — Гаррус опустил руку в чашу со светящимися шариками и прокатил несколько между пальцами. Свет отразился от его кожи, привлекая внимание Шепард. «Я могла бы сидеть здесь вечно», поняла она. Просто глядя на него, глядя, как он двигается. Галактика, казалось, замерла. — Хочу несколько таких к себе в каюту. — Возьми горсть. — Нет, спасибо. Меня не выгонят из ресторана в первый же день моего отпуска. — А вот и я. — Официантка-азари подошла к столу, держа поднос с двумя высокими тонкими бокалами. Она поставила бокал с красным содержимым перед Гаррусом, а с синим — перед Шепард. При этом она наклонилась к Шепард довольно близко, почти касаясь грудью ее шеи, и Шепард увидела ухмылку Гарруса через ее плечо. Заткнись, Вакариан. — Я буду … — Гаррус продолжил говорить что-то, от чего переводчик Шепард дал сбой не один и не два, а три раза. Азари прекрасно его поняла. — Конечно. А вы, мисс? «Она не узнает меня», с облегчением подумала Шепард. Слава Богу. — Мне только феттучини альфредо и суп минестроне. Двойную порцию, пожалуйста. — Она почесала затылок универсальным для биотиков жестом. — Ни слова не понял из того, что ты только что сказала, — сказал Гаррус, когда официантка ушла. — Я тоже. Увидим, что принесут. Шепард заказала свой напиток по рекомендации официантки: это была приятная на вкус смесь человеческого ликера, поскольку она решила пока держаться подальше от ликера азари. С человеческим алкоголем она могла справиться, с алкоголем азари — не всегда. — Как у тебя дела? – спросила она. — Нормально. — Он сделал небольшой глоток из носика своего стакана такой же формы, как чашки на кухне. — Это изначально кварианское варево. Какой-то парень во время своего Паломничества заработал целое состояние, продавая его на Палавене. В тот момент, когда Гаррус закончил говорить, интуиция Шепард подсказала ей, что кто-то приближается к ней из-за спины. Она напряглась и, обернувшись, увидела приближающуюся официантку с другой азари на буксире, на этот раз немного выше ростом и с замысловатыми татуировками на лице. — Извините, мисс, — сказала высокая азари, по-видимому, менеджер. — Оружие в этом ресторане запрещено. На табличке снаружи это указано. — Я офицер СБЦ, — сказал Гаррус, скрестив руки на груди. — Это дает мне разрешение. — Вам — да, — признала азари. – Но вашей … подруге — нет. Гаррус посмотрел на Шепард, та пожала плечами. — С чего вы взяли, что я ношу оружие? Если бы Гаррус был человеком, он бы наверняка приподнял одну бровь. Как бы то ни было, Шепард поймала его взгляд и нахмурилась. — В юности я была десантницей, — сухо сказала азари. — Я думаю, что могу определить, когда кто-то упакован по полной. Шепард весело рассмеялась и, потянувшись к скрытой кобуре на поясе, достала гладкий черный пистолет. Это был HMWP Master X, самая совершенная модель, выпускаемая в настоящее время производителями Elite Spectre, и ее легко было узнать по эмблеме Master Gear на стволе. Шепард никуда не ходила без него с момента его покупки. Бывшая десантница мгновенно узнала его, и ее голубые глаза расширились. – О, Коммандер Шепард! Я не… Мне жаль. Я вас не узнала. Шепард опустила взгляд на свою одежду. — Это из-за свитера. Я вас не виню. — Спектрам, безусловно, разрешено носить оружие на Цитадели. Я очень сожалею, что помешала вашему ужину, коммандер. Ваш ужин будет за счет заведения сегодня вечером. — В этом нет необходимости. — Я настаиваю. — Обе азари теперь были воплощением покорности; губы официантки были слегка приоткрыты, когда она уставилась на Шепарда. — Ваша еда будет готова с минуты на минуту. Еще раз прошу прощения за беспокойство. — Прежде чем Шепард успела возразить, азари ушла. — Пятилетний турианец смог бы сказать, что ты упакована под завязку, Шепард, — поддразнил Гаррус. — Для этого не нужна десантница азари. Шепард пожала плечами. – Я Спектр. Мне действительно не нужно прилагать особых усилий, чтобы прятать свое оружие. Большинство людей все равно предполагают, что я ношу его. — Я удивлен, что она не узнала тебя сразу. Твое лицо было на всех видеоэкранах Цитадели почти весь последний месяц. — Ты недооцениваешь силу маскировки, Гаррус. Никто не ожидает увидеть Героя Цитадели в рождественском свитере. — И все-таки. Предполагается, что азари лучше различают инопланетян, чем другие виды. Думаю, это потому, что большинство азари выглядят похожими друг на друга. — Гаррус потягивал свой напиток, выглядя совершенно расслабленным. Шепард разглядывала его лицо в мерцающем свете и вдруг заметила маленький огрех на его клановой метке возле уголка правого глаза; он пропустил небольшое пятнышко размером с булавку на плавной изогнутой линии синей краски. Должно быть, он отвлекся, когда наносил ее. Она не думала, что многие другие нетурианцы заметят это. — Ты прав. Даже те, у кого разница в возрасте около восьмисот лет. Я до сих пор не могу смириться с этим. — Матриарх Бенезия показала свой возраст, когда мы с ней сражались. — По всей видимости, сказалась идеологическая обработка. — Точно. То же самое случилось с Сареном. Шепард заинтересовано склонила голову на бок. Сарен выглядел не так, как другие турианцы, которых она встречала: его лицо было более грубым, менее четким и симметричным. По большей части она объясняла это отсутствием меток на лице и видимой кибернетикой, но также думала, что он выглядел намного старше, чем, скажем, Гаррус. — Серьезно? Сколько ему было лет? — Всего сорок четыре, когда мы его убили. Но он выглядел намного старше. Вероятно, это была комбинация идеологической обработки и имплантатов. — Значит, ты не будешь похож на него через десять лет. Гаррус фыркнул. — Нет. По крайней мере, я надеюсь, что нет. — Знаешь, я бы все равно позволила тебе вернуться на Нормандию, даже если бы ты был урод уродом. Хотя, думаю, что навещала бы тебя пореже. — Я? Урод? — Он самоуверенно рассмеялся, она действительно скучала по его смеху. — Тебе бы лучше поискать крогана—умника или саларианца с баритоном. В любом случае, вы, люди, стареете хуже, чем турианцы, даже с пластической хирургией. — Наша кожа намного более дряблая. Чего ты ожидал? Мы легко сморщиваемся. — Дело не только в этом. Ваши очень пожилые люди почти не способны позаботиться о себе. Турианцы сохраняют базовые функции и могут оставаться продуктивными членами сообщества вплоть до смерти, за исключением болезни. — По крайней мере, у нас более или менее одинаковая продолжительность жизни. Люди живут дольше, чем большинство других существ на Земле, даже без современной медицины. — Что доказывает, что ваша Мать-Природа не очень хороший архитектор. Турианцы даже близко не стоят с самыми долгоживущими формами жизни на Палавене. — О? Какие самые долгоживущие формы жизни? Гаррус улыбнулся. — Лорикаины. Маленькие, устойчивые к радиации крылатые животные. Хладнокровные, всеядные. — Как они выглядят? — Я как-нибудь покажу тебе их. Они довольно распространены на Палавене. Совершенно бесстрашные, вероятно потому, что их трудно убить, но не агрессивные. Они популярны как домашние животные; если надоедят, их можно оставить где-нибудь, и с ними все будет в порядке. Шепард нахмурилась. – Что насчет перенаселения? — Саморегулирующееся население. У них никогда не бывает больше одного или двух детенышей. Наши ученые объявили их самым биологически совершенным видом на Палавене... Если бы они эволюционировали, чтобы стать разумными, мы, турианцы, вероятно, потеряли бы свое место в качестве ведущей расы планеты. — Вот это да. — А как насчет Земли? Есть вид, превосходящий людей? Шепард неловко поерзала на стуле. — Это… трудно сказать. Многие земные виды были уничтожены или, по крайней мере, оказались под угрозой исчезновения. Большинство крупных хищников уже исчезли. Мы не были добры к окружающей среде. — Ты имеешь в виду, что они не эволюционировали в условиях, созданных человеком? Формируют городские экосистемы, сосуществуют? Так произошло на Палавене. — Человечество развивалось слишком быстро. Мы не дали остальной планете времени на адаптацию. Наступил индустриальный век, и мы начали рубить все подряд, чтобы освободить место для себя. — Понимаю. — Гаррус высыпал шарики из руки обратно в чашу; приземлившись, они издали негромкий звон. — Мало что изменилось. Шепард фыркнула. — Честно говоря, мы справились лучше кроганов. По крайней мере, мы не вернулись в каменный век. Турианец рассмеялся. – Действительно. Подошла официантка-азари, неся тяжело нагруженный едой поднос — большей частью для Шепард. После ее ухода их столик оказался полностью заставленным тарелками. — Вот в чем проблема с лево- и дестро- расами, обедающими вместе. – сморщившись, сказал Гаррус. – Я не могу понять, пахнет твоя еда отвратительно или аппетитно. — Зато твоя почти ничем не пахнет. — Шепард принялась за макароны, наслаждаясь вкусом масла и чеснока на языке. Помимо всех прочих своих талантов, азари, как правило, были превосходными поварами. К сожалению, Лиара не обладала особыми способностями в этой области, к большому сожалению экипажа Нормандии. — Ммм. Я уже несколько месяцев не пробовал ничего настолько вкусного. — Это одно из преимуществ жизни в Цитадели. Ты можешь есть хорошую еду когда захочешь, если знаешь где искать. — Гаррус взял один из странных, похожих на копье приборов, лежавших рядом с его тарелкой, и подцепил кусочек своей еды. Он заказал тарелку, полную кусков бесцветного, почти прозрачного мяса, приправленного серебристым, похожим на металл соусом. Шепард, которая редко видела, как он ест свою родную еду, зачарованно наблюдала, как он откусил кусок жесткого мяса и начал рвать его на мелкие кусочки своими острыми зубами. – Хотя, должен выразить свой скептицизм по поводу того, что заказала ты. Похоже на червей. — Это макароны. Что это? — Она ткнула вилкой в небольшую миску с гладкими камнями, каждый размером с яйцо малиновки, стоявшую рядом с его тарелкой с мясом. Камни были увенчаны бледно-голубыми цветами, шелковистые лепестки которых влажно блестели на свету. — Для пищеварения. — Гаррус взял миску, достал цветок, положил его в рот и проглотил. Шепард заметила, что он почти не жевал. Ей стало любопытно, есть ли у него вообще коренные зубы. Он протянул ей последний цветок, держа его через стол на ладони. — Не знаю, могу ли я это есть. Обычно у меня нет аллергии на декстро-пищу, но все же. — Не есть, — усмехнулся он. — Сохранить. Они с Палавена; если положить их на стол, они останутся такими долгие годы, прежде чем завянут. И мне говорили, что они хорошо пахнут даже для людей. Шепард взяла цветок, поднесла к носу и понюхала. «Пахнет хорошо», — решила она. Что-то вроде маслянистых цветов — вида, произрастающего на Миндуаре. — Спасибо. Турианец начал перебирать камни в миске когтем, тихонько напевая себе под нос, поднимая каждый камень и ставя его на столешницу. Шепард в замешательстве наблюдала за ним, не желая отвлекать его вопросом, что он делает. Ей нравилось, как он напевает; так он обычно делал, когда сильно концентрировался на задаче, например, прицеливался для дальнего выстрела или восстанавливал повреждения Мако. Наконец он выбрал камень и, потратив около пяти минут на изучение гладкой поверхности в поисках неровностей или пятен, положил его в рот и проглотил, мышцы его горла напряглись. — Их всегда предлагают турианцам за едой в качестве любезности, — объяснил он, — Но есть их стоит только раз в год. Мне нужно еще. — Интересно. — Она съела макароны примерно наполовину; захотев попробовать что-то другое, она повернулась к своей тарелке с супом и начала есть его ложкой. Она поймала на себе озадаченный взгляд Гарруса. — Почему бы просто не выпить это? — На самом деле я не знаю, — призналась она. — Просто вежливее есть это таким образом. Он покачал головой. — Только люди могли подумать о чем-то подобном. Будучи биотиком, ей требовалось гораздо больше времени на прием пищи, чем ему. Шепард привыкла есть быстрее, чем обычные солдаты, чтобы вместить больше еды за то же время — обеденные перерывы не продлевались для биотиков, — но Гаррус ел еще быстрее. Закончив, он ничего не сказал; турианец просто уперся своими костлявыми локтями в столешницу и наблюдал за ней, явно очарованный тем, как она прихлебывает жидкость из ложки и наматывает на вилку макароны. По сравнению с его относительно простой манерой есть, без какой-либо посуды, кроме знаменитых заостренных палочек, человеческие манеры за столом, должно быть, казались невероятно замысловатыми. — Сделай фотку и пялься на нее*. – сухо сказала она ему. Он моргнул, выглядя слегка испуганным. – Чего? — Человеческое выражение. Мы используем его, когда кто-то пялится. — Ой. — Он казался смущенным. — Извини. — Я не возражаю. — Когда она снова подняла голову, он действительно активировал свой омнитул и направил на нее объектив виртуальной камеры. — Я не имела в виду буквально! — А почему нет? Почему бы не заиметь хотя бы одну твою хорошую фотографию, не сфабрикованную журналюгами. — Он сделал снимок, пока Шепард изо всех сил старалась выглядеть не столько обжорой, сколько офицером Альянса со сносными манерами за столом. Она не знала, сработало ли это. — Отлично. В таком случае и нескольких фотографий не жалко. Кто знает, когда мы сможем снова это сделать? — Завтра, для начала. И послезавтра, если хочешь. — Я и не подозревала, что ты планировал похитить меня так долго. Он улыбнулся, легко уловив юмор в ее голосе. — Ты что, шутишь? Я не выпущу тебя из виду, пока Джокер не придет, чтобы утащить тебя обратно в Нормандию. — Плохие вещи случаются, когда мы разлучены. Это правда. — У тебя случаются потенциально смертельно опасные приступы чихания, а мои коллеги дразнят меня из-за несуществующей девушки. — Конечно, можно утверждать, что плохие вещи случаются и тогда, когда мы вместе. Например, геты нападают или всей галактике грозит вымирание. — Я бы предпочел сражаться за свою жизнь рядом с тобой, чем умирать от скуки в одиночестве в офисе. — Хорошая мысль, Гаррус. Хорошая мысль.