The Heart Asks for Pleasure First

28 декабря 2183 г. 7:30 утра Бип. Бип. Бип. Первое, что почувствовал Гаррус при пробуждении утром - сильная головная боль. Стон вырвался помимо его воли, и турианец постарался максимально ограничить свои телодвижения насколько это было возможно. - Отключить, - прошептал он, звуковой сигнал отключился, наступила благословенная тишина. На его груди лежало что-то теплое и тяжелое. Гаррус приоткрыл глаз и уставился на что-то ... красное. Предмет у него на груди дернулся, и это что-то красное защекотало ему нос. Гаррусу потребовалось некоторое время, чтобы определить, что это волосы. Человек. На нем лежал человек. Не просто человек. Шепард. Ладно. Это ... не было чем-то слишком необычным. В конце концов, они делили постель. Вполне естественно, что Шепард могла ворочаться во сне. Однако с этой теорией была одна проблема. Они находились не в постели. Насколько он мог судить, они сидели на диване в его кабинете, а его ноги свисали с его края, судя по боли в коленях. Хорошее начало, Вакариан. Итак, как мы сюда попали? Головная боль. Опухший язык. Горло першит. Явное похмелье — одна из универсальных вещей, знакомая всем видам и расам. Гаррус вспомнил, как прошлой ночью пил с Шепард и Челликом, но они же не настолько напились, в самом-то деле. У них же закончился алкоголь вскоре после ухода Челлика; и это он тоже помнил. Но после этого ... ничего. Гул в висках становился все сильнее, боль не уходила. Застонав, Гаррус начал мучительно медленный процесс смещения своей тушки из-под Шепард, стараясь, по возможности, не разбудить ее. К счастью, спала она так крепко, что, по скоромному турианскому мнению, разбудить ее была способна разве что орда разъяренных кроганов. По всей видимости, пьяная Шепард спала как убитая. Полезная информация. На всякий случай. На будущее. Закончилось тем, что ему пришлось поднять ее на руки, соскользнуть с дивана и снова уложить как можно бережнее. Это было не сложно; без брони хрупкое человеческое тело Шепард весило очень не много. Конечно, она была тяжелее среднестатистической человеческой женщины, поскольку мышцы весят больше жира, но все равно не шла ни в какое сравнение с турианкой. Несколько мгновений Гаррус стоял и смотрел на нее сверху вниз. Он не мог не вспомнить, когда в последний раз видел ее такой беспомощной и уязвимой — все те же месяцы назад в Мако, когда она задремала у него на плече. У него возникло нелепое желание остаться здесь и охранять ее, пока она не проснется. Древний территориальный инстинкт по отношению к самкам, без сомнений. Проникающий через окно во всю стену кабинета искусственный солнечный свет обволакивал тело Шепард теплым сиянием, совершенно чуждым Гаррусу, который знал своего командира прежде всего как порождение задымленных полей сражений и тускло освещенных грузовых отсеков. Ее волосы никогда еще не были такими рыжими, а кожа такой бледной. Черты ее лица, смягченные солнечным светом, были менее четкими, чем обычно. Гаррус заметил, что ее слегка приоткрытые губы потрескались, а кожа под глазами потемнела. Кажется, он вспомнил один из импровизированных уроков Йохана по биологии человека, что это признак стресса. Неудивительно, правда. Его головная боль немного утихла, пока он стоя предавался своим мыслям, но вернулась с полной силой, как только он направился к двери. Прижав ладони к вискам, он проковылял в ванную и открыл шкафчик над раковиной. Она была практически переполнена лекарствами от похмелья, которые он стащил из аптечки на работе. Гаррус высыпал на ладонь четыре универсальные пилюли, две проглотил всухую, две другие вместе со стаканом воды оставил на кофейном столике. Затем он замер на месте, ожидая, пока подействует лекарство. Каким-то образом его взгляд снова был прикован к ней. Гаррус не знал, как называется то, что она для него значила – и существует ли вообще тому название? Все, что он знал, это то, что каким-то образом за последний год знакомства с ней Шепард стала значить… всё. Это не было чем-то из ряда вон выходящим: подобное влияние она оказывала на многих людей, с которыми сталкивалась, по крайней мере, судя по его наблюдениям. И это тоже в некотором смысле приводило в замешательство. Может быть, она была важна для него, но что он значил для нее? Такая женщина, как Шепард, от которой зависит так много людей, так много союзников, врагов и друзей… было бы легко забыть всего одного турианца в этой неразберихе вещей. Что только делало то, что он планировал сделать, еще более важным. Гаррус по опыту знал, в какие неприятности регулярно попадает "Нормандия". Он также знал — каким-то образом, каким-то инстинктивным чувством в глубине души — что он должен обеспечить безопасность Шепард. Это неправильно: она в опасности, а его рядом нет. Когда началась охота на Сарена, он отдал Шепард свое оружие. Теперь же пришло время отдать всего себя – телом и душой. Кроганская концепция воеводы никоим образом не была чем-то чуждым турианской культуре; когда турианцы требовали командира, это решение имело гораздо больший вес, чем назначение. Его омнитул завибрировал. Гаррус посмотрел вниз; Челлик отправил ему голосовое сообщение. Не желая беспокоить Шепард, он вышел на кухню и включил звук, пока наливал себе воды. - «Гаррус, в твоих отчетах проблема. Мне нужно, чтобы ты пришел в офис. Это не займет много времени — максимум несколько часов. При необходимости тебе выплатят компенсацию за сверхурочную работу. Прими немного обезболивающего и приезжай сюда, как только сможешь». Гаррус нахмурился. Не потому, что его вызывали в офис — это было довольно обычным явлением для офицеров, не занятых на службе. Но потому, что Челлик упомянул обезболивающие. Когда Челлик ушел, он был еще недостаточно пьян, чтобы вызвать похмелье, требующее обезболивающих. Внезапное чувство страха пробрало до самых костей, и он открыл свой терминал исходящих сообщений. 22:32 Шепард. Привет. 22:37 Шепард. Я знаю, что мы всего в пяти футах друг от друга. 22:46 Шепард. Как в старые добрые времена. 22:52 Шепард. Звучит фантастически. Встретимся у двери. 23:08 Шепард. Я в отделе виски. Найди меня, если сможешь. 23:24 Шепард. Поймай меня, если сможешь. 00:02 Челлик. Если вдруг ты увидишь кого-то с синей краской на морде на видео с камер наблюдения — это не я. 00:13 Челлик. Серьезно, у меня есть право хранить молчание*. 00:44 Шепард. Я не могу найти тебя. Ты знаешь, как пройти в квартиру? 00:48 Шепард. Твое правописание ужасно, когда ты пьяна. Гаррус обхватил голову руками. Не может этого быть! 28 декабря 2183 г. 9:01 утра Для Шепард не было чем-то новым проснуться утром с похмельем, но в данном случае – это точно было странно. Она употребляла алкоголь довольно регулярно, но редко пила, чтобы напиться, и никогда не делала этого в одиночку. Эшли всегда отказывалась присоединиться к ним всякий раз, когда экипаж «Нормандии» отправлялся выпить, утверждая, что алкоголизм был в ее семье по материнской линии, и она не хотела рисковать, но у Шепард не было таких проблем. В конце концов, она была ирландского и немецкого происхождения. Прямо сейчас у нее даже не было особенно сильного похмелья. Шепард научилась классифицировать свое похмелье на три категории: туман, сон и рвота. Это похмелье было сонным. Не открывая глаз, она могла сказать, что проспала дольше обычного, и все еще чувствовала тяжесть усталости. Двигаться будет непросто, но, по крайней мере, тошнить ее не будет. Больше беспокоило то, что она не могла вспомнить, как напилась. За ужином с Гаррусом и Челликом она в лучшем случае захмелела. Должно быть, они выпили еще после того, как Челлик ушел. Гаррус наверняка помнил, что произошло. Вздохнув, Шепард открыла глаза, намереваясь повернуться и спросить его. Но затем она поняла, что находится не в его постели; она лежала на кушетке в его кабинете, одна. Хм. Как это случилось? По крайней мере, она все еще была полностью одета… если не считать носков, которые таинственным образом исчезли. Шепард села, пытаясь оценить ситуацию. Одно она могла сказать наверняка – в квартире никого не было. Многолетний боевой опыт боевых действий научил ее чувствовать, когда кто-то находится поблизости. Гаррус куда-то вышел. На столике рядом с диваном стоял стакан воды и на салфетке рядом лежали две синие таблетки. Шепард просканировала таблетки своим омнитулом: стандартные противорвотные и обезболивающие. Она чувствовала себя не настолько плохо, чтобы действительно нуждаться в них, но все равно взяла одну. Предусмотрительно со стороны Гарруса оставить их для нее. Она приняла душ и переоделась, прежде чем отправиться на кухню. На кухонном столе ее ждал мигающий датапад. Шепард, мне нужно ненадолго зайти в офис. Должен вернуться к полудню. Лево-еда в холодильнике. – Гаррус. В холодильнике лежал бумажный пакет; открыв его, Шепард обнаружила свежеиспеченный круассан и упаковку апельсинового сока. Казалось, Гаррус подумал обо всем. Внезапно она поняла, что никогда не видела Гарруса за работой. Ближе всего она подошла к этому в самом начале своего расследования в отношении Сарена, когда наткнулась на него, спорящего с директором СБЦ Паллином. Она не знала, как выглядит его кабинет, сколько бумажной работы ему на самом деле нужно делать и кто его коллеги. Учитывая, что последние три дня они провели вместе, было довольно странно скучать по нему, когда он ушел на работу на несколько часов, но она скучала. Как бы глупо это ни было, она хотела пойти и навестить его. «А почему бы и нет?» — рассудила она. – «Я десятки раз была в штаб-квартире СБЦ. Может быть, я даже смогу помочь ему с тем, что ему нужно сделать». У нее тоже были к нему вопросы. Вопросы о том, что именно они пили накануне вечером и сколько, как она оказалась на диване и почему на ее ладони и пальцах было несколько неглубоких порезов —будто она держалась за руки с кем-то с очень острыми когтями. Да, ей определенно нужно было какое-то объяснение для этого. 28 декабря 2183 года 10:46 утра. — Факты не совпадают, — снова сказал Челлик, постучав когтем по стопке бумаг. — Либо один из свидетелей солгал, либо они оба лгут, либо ты неправильно записал их показания… - Я перепроверил аудиозапись, - перебил начальство Гаррус, раздраженный намеком на то, что он не выполнил свою работу должным образом. Это была ошибка первокурсника, зеленого новичка. - Я знаю, что все записал так, как они сказали. Как ты и сказал мне сделать. - Коррин сказал, что передача денег была в среду, а товары должны были быть там вчера утром. Фортунато сказал, что товары должны были быть там прошлой ночью, а передача денег была совсем в другом месте. Я приказал своим людям в пять часов утра совершить налет на склад, полный несуществующих товаров черного рынка, Гаррус. Предметы, о которых говорится в твоем отчете, должны были быть там. Гаррус сжал кулаки, но долгая практика легко позволила сохранить ровный тон. – Ты приказал мне получить показания. Ты не приказывал мне перепроверять факты. - В любой другой день ты бы сделал это без приказа, Гаррус. Мы с тобой оба это знаем. Но в последнее время ты… отвлекался. - Не надо. - Гаррус поднял голову и посмотрел Челлику прямо в глаза. Его субгармоники звучали едва ли не враждебно, и он знал, что начальник-турианец это слышит. - Не втягивай в это Шепард. Челлик вздохнул. – Я говорю не о Шепард. Я говорю о прошлом годе в целом. Ты вернулся всего три недели назад. Во многих аспектах службы ты демонстрируешь значительные улучшения. С этой точки зрения я могу сказать о Шепард только хорошее, она хорошо на тебя влияет. Единственная проблема заключается в твоей сосредоточенности. Как будто тебя постоянно отвлекают более важные вещи. Что-то вроде Жнецов? Он умирал от желания сказать это. Шепард бы сказала. Но ей это сошло бы с рук; она была Спектром, спасителем Цитадели. Челлик, вероятно, даже не понял бы, о чем он говорит. Гаррус не знал, насколько далеко зашла кампания по обелению Совета. Знает ли обычный обыватель Цитадели слово «Жнец»? - Что бы ты ни думал по этому поводу, Гаррус, работа, которую мы делаем здесь, в СБЦ, важна. Очень важна. - Челлик наклонился вперед через стол. - Возможно, ты был счастливее на передовой, но то, что происходит за кулисами, не менее важно. Мы здесь спасаем жизни. — Недостаточно, — пробормотал Гаррус. — Наркоторговцы и контрабандисты не представляют реальной угрозы. Жне … Геты – представляют. Челлик медленно моргнул, очевидно, уловив то, что собирался сказать Гаррус, и открыл рот, чтобы заговорить; затем его глаза сфокусировались на чем-то за плечом Гарруса, и его челюсти захлопнулись от удивления. - Коммандер. Гаррус развернулся на стуле. В дверях кабинета Челлика стояла Шепард, и вид у нее был неуверенный. Нет, это неправильно — Шепард никогда не выглядела неуверенно. Ее руки были скрещены на груди, а поза тверда, как всегда. Но легкий наклон ее подбородка сказал Гаррусу то, чего не говорило ее тело. — Я не хотела вам мешать. Дверь была открыта, и я… Не вовремя? — Конечно, нет, — вздохнул Челлик, указывая ей на стул. — Тебе что-нибудь нужно? Шепард подошла ближе, ее броня слегка позвякивала при движении. Она отказалась от гражданской одежды в пользу того, с чем Гаррус был более знаком: полная боевая броня Альянса, черная с головы до ног и с красной эмблемой N7 на правом плече. Она была вооружена не так, как обычно: один пистолет на талии и дробовик на пояснице. Гаррус все еще ощущал последствия похмелья, даже после приема лекарств, но Шепард выглядела ничуть не хуже. - Я не могла не подслушать часть разговора. Могу я чем-нибудь помочь? «В этом вся Шепард», - подумал Гаррус. – «Постоянно вмешивается в сомнительные ситуации с решимостью человека, полностью уверенного в своей способности справиться со всем, что на него обрушится». Он посмотрел на Челлика, гадая, какой будет реакция турианца. Челлик и раньше принимал помощь Шепард, но это была несколько иная ситуация. — В отчете, который Гаррус представил прошлой ночью, есть некоторые несоответствия, — устало сказал Челлик. - Ничего, заслуживающего внимания Спектра. Шепард снова скрестила руки и перенесла вес на одно бедро. - Но это все еще достаточно важно, чтобы вызвать офицера из отпуска? — Это не проблема, Шепард, - поспешил ответить Гаррус. — Я все равно был на станции, и… Челлик перебил его. - На самом деле, коммандер, мы как раз обсуждали... мотивацию Гарруса в последнее время. Гаррус пристально посмотрел на него, не зная, куда он клонит. Зачем говорить об этом Шепард? Что касается Челлика, то Шепард больше не имела никакого отношения к Гаррусу. Он покинул ее команду… по крайней мере, на данный момент. Шепард вздернула подбородок, ее голос заледенел. – Насколько я знаю, Гаррус очень способный. У меня никогда не было никаких проблем с его мотивацией. Гаррус открыл было рот, чтобы что-то сказать, хотя бы то, что он вообще-то здесь, но Шепард махнула на него рукой, приказав молчать. Он бы обиделся, если бы не был хорошо знаком с этой ее стороной; Шепард не принимала "нет" в качестве ответа, когда выходила на тропу войны. - Если ты думаешь, что возникли какие-то проблемы, пока Гаррус был под моим командованием, возможно, тебе следует обсудить это со мной, Челлик. Как я недавно узнала, турианская Иерархия основана на ответственности начальника, а не подчиненного. К окончанию ее речи комната стала похожа на холодильник. Гаррус посмотрел на Челлика, чувствуя себя мячиком, прыгающим между двух стен. - Шепард, ты не сделала ничего плохого, - сказал он. — Я не думаю, что ты могла бы сделать что-то плохое, даже если бы попыталась. Челлик просто… - Очень хорошо, - снова перебил его Челлик, заставив Гарруса сердито взглянуть на него. Он устал от того, что его постоянно перебивают. Все было в порядке, когда это делала Шепард, но все же. - Возможно, вы можете помочь, коммандер, раз вы, кажется, лично заинтересованы. Я как раз собирался попросить Гарруса провести еще один допрос мистера Фортунато, одного из наших свидетелей. Я уверен, что мистер Фортунато был бы гораздо любезнее, если бы вы сопровождали его. Действительно, гораздо любезнее. Гаррус покосился на дробовик Шепард и фыркнул. Шепард улыбнулась. В некотором смысле это было пугающее зрелище. - Конечно, я буду рада оказать вам свою поддержку. Я могу составить полный отчет о работе Гарруса. — Официальный отчет Спектра действительно будет иметь вес, — согласился Челлик. - Этого было бы более чем достаточно, чтобы отбить у высшего начальства любые мысли о том, что его мотивация… рассеивается. Шепард протянула руку, голубые глаза сияли. — Я рада, что мы смогли прийти к соглашению. — Могу ли я что-нибудь сказать по этому поводу? — кисло спросил Гаррус. Его полностью проигнорировали. Что, в некотором смысле, само по себе было ответом.