А потом что?

Лаура смотрит на пустой офис. Сегодня никто не выходит на работу. Нет. Сегодня агентство Грейс под атакой налоговой, которая нарыла уже десяток документов и все подписаны Машей. Это продолжается третий день. Именно такой срок ищут и саму Машу. Становится особенно грустно сегодня… ей исполнилось 18 лет. Мимо Лауры проносят очередной ноутбук, коробки бумаг, все опечатано, все будут изучать. Агентство, на которое было потрачено много лет, только что легло в своем центре. Брюнетка тоже замерла с ним. Словно, жизнь встала на большую кнопку стоп. Инспектор сообщает, что они уходят, все сотрудники налоговой и полиции покидают офис. На полу лежат листы, открыты шкафы и столы. Все завалено и свалено. Примерно, такое состояние и в душе брюнетки. Она обреченно опускается на пол у стены, закрывая глаза:  — Вы в порядке? — в офисе появляется Мари.  — Нет… — женщина узнала ее голос, но даже не посмотрела.  — Я только приехала из банка, — она прошла до нее и присела напротив, — Ваши счета, счета фирмы, все арестовано. Все операции заморожены.  — Я знаю, — она кивнула, держа руку на лбу, закрывая так глаза.  — Парижские модели пока, временно, перешли на полное финансирование агентствами, где работают, мы договорились, что…  — Мари! — Лаура крикнула на нее, — Господи, да наплевать! Мне наплевать! Хорошо, если вы с Ильей или еще кем-то, это решаете! Хорошо! Но мне наплевать! Я не могу найти Машу! Я не знаю, где она и что с ней! Пока все выглядит так, что она действительно собрала все проценты с переводов в агентства, забрала их себе и уехала!  — Вы хотели сказать, наворовала и скинула вам, на ваш счет, чтобы не разрушить вашу карьеру и жизнь? — девушка подняла брови, — Не логично ведь…  — А я уже ничего не понимаю вообще! — она закрыла руками лицо.  — Деньги ушли шантажисту, а это ваш счет, все деньги легли Егору, которые он обналичил и забрал.  — Схему ужасно тупая, но легче не становится, Мари… Деньги вообще не важны сейчас. Мне не важно, сколько украли или сколько сняли, я просто хочу знать, что Маша жива и здорова. И все. Мне больше не надо ничего, только увидеть ее и все.  — Поднимайтесь и пойдемте.  — Куда?  — Вставай, Лукина, — Илья пришел в офис с Сашей.  — Что вы тут делаете?  — Мне только что позвонил тот парень, — Саша сказала Мари, — Машин телефон легко будет отслеживаться, но только, когда его включат, даже без сим-карты. Поедем к нему и будем ждать.  — Какой парень? — Лаура посмотрела на Мари.  — Айтишник. Очень хороший человек. Поехали. Лучше одновременно узнавать новости и держаться вместе.  — Да, вы правы. Маша больше не плачет. Она не очень много ест. Лекарства отнимают силы и способность ясно и трезво мыслить. Ей снятся сны, где она проваливается в могилу к отцу и он разрывает ее плоть, пихает в раны червей и они двигаются в ее теле. Машу ломает и крутит, настолько не подходят лекарства. Но никому нет дела до блондинки. В одну смену работала медсестра, которая разрешила девушке посмотреть в окно в коридоре, всего две минуты. Как и ожидалось… высокий этаж и никто не заметил, что ее нет. Совершенно никто. Мир жил дальше. Птицы летали, деревья росли, фонари горели. А ее пропажа не остановила этот мир. Маша научилась тихо плакать, потому что слезы выводили из себя санитаров. Иногда, казалось, что вернее будет снять всех соседей по палате с этих ремней, а вот их уложить на койки, такие они ненормальные и больные. Но тишина и безразличие вознаграждаются. Сегодня она перестает быть пациенткой первой палаты. Ее переводят в 4-ую. Даруя свободу движений, никаких ремней. Из минусов — окна заклеены наглухо, людей вокруг интересует, кто она и откуда здесь. Но Маша молчит. Ей паршиво и плохо. Санитарка заходит в комнату:  — Девочки, кто идет курить, собираемся?  — Я… а у меня нет сигарет, — Маша, которая очень давно не курила, впервые хочет это сделать, так сильно.  — Дай ей из моей пачки, — женщина лет 50, говорит санитарке и та достает две сигареты. Они вышли и спустились на лифте. Прошли на задний двор. Их ведут 4 санитарки, но никто и не хочет бежать. Маша, едва не ослепла, от солнечного света, свежий воздух ворвался в легкие. Голову от этого закружило. Маше подожгли сигарету, одной на всех зажигалкой. Санитарки курили и хохотали о своем. Девушка только оглядывалась. Женщина, которая дала ей сигарету, взяла ее за руку крепко:  — Кури. Ничего больше. Сделаешь хуже всем. Только кури. Маша поняла. Она тут же начала делать затяжки. Совсем невкусно. Но при этом успокаивает. Она тушит, как и все, сигарету об урну и бросает бычок. Их ведут обратно и заводят в лифт:  — Блин, сегодня зарплата пришла, копейки, — санитарка говорит другой. Маша обдумывает слова женщин, может поэтому они злые, что работа опасная, а платят мало… нет… оправдывать садизм этим… такое себе дело.  — Конечно, конец месяца, а ты только недавно вышла из отпуска.  — А какое сегодня число? — Маша тихонько спрашивает, боясь, что говорит с ними вообще.  — 23, — они ответили одновременно, на удивление спокойно.  — Уже… — Маша печально сложила брови.  — Чего? — женщины удивилась ее выражению лица.  — Мне сегодня восемнадцать исполнилось, — она грустно заключила.  — С днем рождения, — стоящие пациенты, как зомби, ну, подобно и самой Маше, повторили, немного невпопад.  — Спасибо, — она тихо ответила, держа взгляд на полу лифта, понимая, что ушло ее время с Лаурой, закончился договор на работе, больше она никто своей матери и никто вообще. Фаина лежала глядя в сторону окна, когда услышала дверь палаты:  — Можно?  — Конечно, Лаура Альбертовна, — женщина улыбнулась ей, — Какая вы уставшая.  — Решаю вопросы в офисе, — она кивнула и прошла, садясь на стул, — Как вы тут? Что говорят врачи?  — Хорошо восстанавливаюсь. Славу точно опережу по восстановлению, — она пожала плечами, — А вы как?  — Вряд ли разберусь со всем без Славы, — брюнетка вздохнула, — Фаина Игоревна… можно вопрос?  — Конечно.  — Куда она могла поехать сама? Вы же ее хорошо знаете, она за вас так переживает всегда. Очень вас любит. Мы много говорили, что вы ее верный союзник. Может… она делилась чем-то с вами. Пожалуйста, я уже себе места не нахожу.  — Лаура Альбертовна, я столько всего передумала и я… не вижу места или причин, чтобы она куда-то поехала. Ну, не может человек, сидя здесь, говорить мне, о том, что любит вас и резко решить уехать. Тем более когда я и Вячеслав в больнице… нет, она бы не поехала никуда. Кто угодно, но не Маша.  — Где мне ее искать? Я перебрала все, что угодно уже.  — Я про это думала… — женщина поджала губы, — Оля подкладывает ей сильные лекарства в последнее время, чтобы выбить из равновесия. Они очень влияли на ее болезнь.  — Да, — она задумалась и изменилась в лице, додумываясь, — Она ее в психушку упекла, да?  — Как мать, имеет право, — Фаина пожала плечами, — Только предположение.  — Спасибо, — Лаура обняла ее, — Я вам принесла же, вот, фрукты, одежда, не ваша, новая, так на первое время.  — Спасибо, — женщина посмотрела на пакет и улыбнулась, — А ей же сегодня 18 лет исполнилось… Она так ждала…  — И ждет, — брюнетка кивнула, — Нас ждет. Так что, пойду искать. Спасибо.  — Удачи, держите в курсе дел.  — Конечно, — она кивнула.  — Лаура Альбертовна?  — Что?  — женщина подняла брови.  — Она правда очень любит вас. Не уехала бы сама. Это точно. Слишком счастлива была, что все наладилось у вас двоих. Как бы она не устала, не поехала бы от вас.  — Я уже поняла, — она печально кивнула, — Поправляйтесь.  — Спасибо. Брюнетка зашла в палату к Славе и увидела мужчину не спящим, он мучительно тянулся к стакану воды:  — Привет, давай помогу, — она села и помогала ему с напитком.  — Спасибо, ты чего здесь?  — Искала ответы. Нашла у Фаи. Теперь, ты помоги мне.  — Чем?  — Оля несколько раз предлагала отправить Машу в психушку… какую?  — Лаура… — до него дошло, где падчерица, — Она ее отправила куда-то, чтобы не мешалась… да?  — Надеюсь, да. И мы ее найдем. Куда идти?  — К ее психиатру, он знает все эти клиники, только он может точно сказать… но… Я боюсь что, она решала вопрос не через него.  — Ну, давай адрес, — она достала телефон, — Начну с этого хоть.  — Почему я не додумался?  — У тебя голова пробита… А вот, что я не додумываюсь и не понимаю очевидные вещи… дура и все, — она буркнула, ругая снова себя за все промахи в поисках девушки. Маша сидела прижимая к себе колени, ее накрывала уже ее настоящая волновая депрессия от того, что она в тупике, в безвыходном положении. Женщина угостившая днем сигаретой, села перед Машей на кровать и поправила светлые волосы девушки:  — Как тебя зовут?  — Маша.  — А я Тоня, — она кивнула, — Значит так… тебе, вот так, себя вести нельзя… заберут обратно на ремни.  — Как мне выбраться? — Маша опустила ноги и посмотрела на нее умоляюще.  — Никак. Пока врач не захочет.  — Но я ничего не сделала… Я не пыталась умереть… у меня жизнь только налаживаться начала, — Маша всхлипнула, — Вроде…  — Да вижу, что не по болезни ты тут, хоть и болеешь… — женщина вздохнула, — Ночью на посту будет Настя… Она добрая. Попробуй у нее попросить позвонить.  — Она не расскажет?  — Нет, если ты будешь спокойной.  — Хорошо. Спасибо.  — С днем рождения, — женщина протянула ей блокнотик и ручку, — Рисование помогает успокоить демонов.  — Спасибо, — она взяла подарок.  — Никому не давай, а то они могут и убить тебя этой ручкой, ну или себя, достанется все равно тебе.  — Поняла. Лаура и Илья, Саша и Мари, приехали к дому Ольги, сегодня пост охраны был пуст и дверь в дом открыта:  — Есть кто?  — О, привет, — на шум вышла Ольга и мать Вячеслава, — Какими судьбами?  — Мы догадались, что ты отправила Машу в психиатрическую клинику, — Лаура сказала ей строго, хмуро и злясь внутри.  — Разве? Я такого не припомню, — Оля пожала плечами невинно.  — Так нельзя, она же ваша дочь, — Саша печально сложила брови.  — С сегодняшнего дня, она сама по себе, — женщина помотала головой, — А у меня есть о ком заботиться, — она погладила живот, — Вам пора.  — Скажи, где она? Ну, мы не будем разбираться во всей этой чепухе, просто скажи, где она? — Лаура была в отчаянье.  — Лукина… тебе стоит забыть о ней, еще спасибо скажешь, — мать Вячеслава улыбнулась им, — Она несносная и больная… сочиняет небылицы и заставляет в них поверить.  — Я думаю, все-таки, выбросим все эти книжки, — вниз по лестнице шел Егор, — О, гости.  — Твоя мамуля ищет Машу, — Оля поднялась до него по ступенькам лестницы.  — А почему ты здесь? — Лаура прищурилась от раздражения, — Тебя все ищут, вообще-то.  — Видишь ли, с сегодняшнего дня, я владелец этого дома, как и моя будущая супруга, — парень показал на Ольгу.  — С чего? — Илья усмехнулся.  — Вячеслав, лично, отписал Ольге дом, поскольку он изменял ей с… Моим отцом, — парень развел руками с улыбкой, — Уже все подписано и подтверждено. Поэтому… катитесь из моего дома, все.  — Ты все это устроил, да? Вы оба? — Мари смотрела на парочку, — Только зачем?! Ради чего? Грейс не будет вашим, а тот, кто напал на Славу будет арестован и все аннулируют.  — Ты забываешь, Мари, — Егор улыбнулся и прошелся до нее, — Деньги решают все.  — Да я тебя сейчас…  — Тю-тю-тю, — Илья только сделал шаг в сторону парня, как поднялась огромная собака, на цепи у охранника, который вышел из кухни, — Убери их отсюда, — он сказал очень самодовольно и с улыбкой.  — Оля, где Маша? Просто скажи, где она? — Лаура смотрела на женщину, — Ну ты же ее мать! У нее день рождения! Оля, пожалуйста!  — Знаешь, признаться честно, я никогда ее не любила, а вот деньги, очень, — она улыбнулась и помахала рукой, когда охранник начал оттеснять их к двери.  — Тебе лучше забыть о ней, поверь, она этого не стоит, смазливая куколка, — Егор пожал плечами, — Вон, возьми Мари, почти Маша, суть та же, — он подошел к Лауре и посмотрел в глаза, — Все-таки, мы слишком разные, ты мне не мать, и никогда бы ей не стала.  — Да, — она кивнула, видя, как с сына давно упала маска и лицо, которые теперь перед ней, совершенно не имеет ничего общего с тем ребенком, которого растила и воспитывала женщина, — Ты не мой сын, это правда. Но если в тебе есть капля совести, хоть одна… пожалуйста, скажи, где Маша?  — Она жива, — он кивнул, — Большего вам знать и не надо. Убери их отсюда, — Егор сказал охраннику и ушел с Ольгой наверх. Маша проснулась поздней ночью, лекарство ее срубило, но она знала, что сейчас ночь. В коридоре слабо горел свет. Девушка вышла из палаты, ступая босыми ногами по полу. Часы над постом медсестры показывали только 23:45:  — Настя?  — Напугала, — женщина вздрогнула, от ее шепота, — Ты чего не спишь?  — Можно мне позвонить? Пожалуйста.  — С ума сошла? У нас камеры, нет.  — Пожалуйста… У меня день рождения, я так хочу маму услышать… Всего пару минут.  — Маша… я не могу… меня уволят… — она с сочувствием посмотрела на нее.  — Я тебя очень прошу… пожалуйста… — девушка слезно сложила брови, а руки в мольбе, — Умоляю.  — Ладно, — женщина выдохнула и огляделась, — Идем в процедурный, — она проводила ее до двери и вручила мобильный, — Всего 3 минуты, без шуток, ладно?  — Да, спасибо. Маша зашла в холодную комнату и начала судорожно, дрожащими пальцами, в темноте, освещая полы экраном телефона, пытаться набрать номер Лауры или хоть чей-то номер. Первые две попытки прошли мимо, номеров с такими цифрами не существовало:  — Ну, пожалуйста, ну, хотя бы сегодня… — она слезно прошептала, снова вводя цифры, которые путались в памяти от лекарств, она ненавидела себя в эту секунду. В трубке у уха раздались гудки, долгие и протяжные, слишком долгие, она решила, что снова ошиблась и сбросила. Маша заплакала, опуская голову на руку, отчаянье, разочарование, ничего. Корила себя, что не может правильно вспомнить. Ненавидела себя, что не знает, как поступить и что делать. Телефон зажужжал и она замерла, перезванивал один из номеров, которые она набирала:  — Алло… — девушка прошептала.  — Алло, да, вы мне звонили только что, не успел ответить, — Маша печально опустила голову, это был мужской голос, незнакомый совсем, даже на капельку, — Алле?  — Извините, я не… вы можете мне помочь? — девушка всхлипнула, цепляясь за ниточку.  — А кто звонит?  — Меня зовут Маша Третьякова, я… Я сейчас в беде… и… я забыла номер, он похож на ваш, но я ошиблась…  — Хорошо, Маша, а я Игорь, не переживайте, как я могу помочь?  — Вы можете в интернете найти номер модельного агентства Грейс… хоть как-то… мне нужно, чтобы перезвонил владелец или Лаура Лукина, да хоть кто-то… пожалуйста…  — Я постараюсь. Я… да, я передам этот номер, я очень постараюсь.  — Спасибо, — Маша сглотнула, — Спасибо большое. А если я… если я не возьму, скажите им, что я в клинике, ладно? Пожалуйста.  — Понял. Лаура устало пролистывала карту города и видела сотни психиатрических клиник, частных и общественных, их было очень много, а самое главное — они все были закрыты на ночь, что не давало даже начать звонить в них:  — Пф, рабочий вызов, серьезно? — Саша устало посмотрела на телефон, который был подключен к номеру офиса, — Алло, да, — девушка ответила, сидя на полу и выписывая на завтра номера частных клиник,  — Что? Подождите секундочку… — она поставила на громкую связь, — Да, алло.  — Так лучше слышно?  — Да.  — Я Игорь… мне звонила только, что девушка… сказала найти номер модельного агентства или директора Лукина… Я вот в интернете нашел номер. Туда попал?  — Да, вы правильно позвонили, — Саша кивнула, — Только мы не работаем сейчас.  — Мне просто сказали передать, что вам пытается дозвониться Маша Третьякова, — Лаура резко обернулась на телефон, — У меня номер с которого она звонит.  — Я записываю, — Саша нервно кивнула, доставая ручку.  — И она просила передать, что она… в клинике. И перед этим говорила, что в беде… вот. Я обещал помочь, чем могу. Судя по голосу, она правда в беде какой-то…  — Вы очень помогли, спасибо огромное, — Саша протянула листок с телефоном Лауре, продолжая разговор с мужчиной. Лукина набрала телефон и поднесла к уху, закрывая глаза и молясь, чтобы девушка ответила сама:  — Да, — шепот в трубке вызвал град слез.  — Маш, — Лаура слезно выдохнула.  — Лаур, забери меня отсюда… — она горько заплакала, опуская голову, от того, что услышала голос той, кто был настоящим, существовал, не приснился.  — Заберу конечно, только помоги мне. Мы не знаем, где ты именно.  — Это психиатрическая клиника.  — Частная?  — Нет… я не… Они не лечат… Они только мучают меня… — она всхлипнула, — Я не могу здесь больше.  — Давай не будем терять время, скажи, что ты видела или слышала, хоть немножко, — Лаура включила громкую связь и пощелкала пальцами Мари и остальным, чтобы они приготовились за ней записывать.  — Я не видела улицу в окно толком, только небо, птички, высокий этаж… но сегодня выходили на улицу, покурить выводили… они… это закрытая территория, зеленый забор на бетонках, сверху колючки… Деревья… я не знаю… — она зажмурилась, в голове все пыталось, — Я все забыла… я совсем все забыла…я уже не знаю, что видела, а что снилось…  — Ничего-ничего, может ты знаешь, как зовут врачей или медсестер?  — Нет… врач… тетка… грымза. Сказала, что выпустит только, если сама захочет… А я начала спорить и меня накачали опять чем-то… до сих пор под кожей все двигается, — она шептала, — Как там Слава?  — Все хорошо, они с Фаиной в порядке. Прости, что мы тебя так долго ищем…  — Время все ушло… — она всхлипнула, — Забери меня отсюда… я больше не могу так… мне очень плохо.  — Я понимаю, мы тебя найдем и заберем. Все будет хорошо.  — Не будет… ничего уже не будет… я одна тут… я… схожу с ума, Лаур… я даже не понимаю, какое время и сколько дней проходит, окна заклеены… все следят за каждым шагом… а если делаешь что-то не по их, связывают ремнями… Мама сказала, что тебя нет, что я тебя придумала. Что я все придумала. Что хотела себя убить и они верят… я же вся изрезанная, они верят… я сама себя сюда приковала в итоге… я не могу больше… мне плохо… очень плохо…  — Ты очень помогаешь, мы тебя найдем. Потерпи чуть-чуть, хорошо? Совсем немножко.  — Мы тебя все очень любим, — Саша смотрела на телефон с печалью, было слышно Машины всхлипы.  — И очень сильно тебя ищем, — Илья кивнул, укладывая руку на плечо Саши, — Лаура больше всех.  — Я тебя люблю. Очень. И я тебя найду. Ты одна, да. Но мы видим, что тебя нет, мы знает, что тебя нет и нас это не устраивает. Поэтому мы найдем тебя. Я говорила, что будет все хорошо, прости, что я тебя обманула, но я все исправлю. Только знай, самое главное, что мы ищем тебя, ладно? И держи эту мысль в голове. Ты знаешь, что мы тебя ищем, в этом преимущество, да?  — Я знаю… — Маша всхлипнула, кивая, — Да.  — Опа… — в комнату зашли санитарки, которые никогда не относились к Маше хорошо, — Это еще что за новости?  — Кто тебе дал телефон? Маша посмотрела на растерянную Настю, которая только зашла и поняла, что они попались:  — Я украла… — Маша сглотнула, забирая всю вину себе, — На посту…  — В первую ее, — женщина крикнула санитарам у первой.  — Пожалуйста, ну, только не в первую, ну, пожалуйста, — Маша умоляюще сложила руки.  — Пару дней на ремнях, и ты снова полюбишь свободу, — женщина улыбнулась.  — На, растяпа, — женщина передала Насте мобильник.  — Пожалуйста, отпустите меня! — Маша вырывалась и горько плакала, но сильные санитары уже утащили ее. Настя посмотрела, что вызов еще идет:  — Психиатрическая № 24, — она сказала шепотом у телефона и сбросила вызов.  — Что она сказала? — Мари посмотрела на остальных.  — Сейчас, — Лаура взяла ноутбук и посмотрела на названия клиник, — 24, клиническая, городская клиника… в области, — Лукина посмотрела на адрес, — Она ее увезла из Москвы туда, подальше… — брюнетка слезливо закрыла глаза.  — Ничего, главное, мы знаем, где ее искать, заберем, — Илья обнял Лукину, понимая, что женщина в стрессе и последние секунды разговора совсем разбили им сердца. Всем. Но дали надежду Маше. Она их не придумала.