Горячая игра

— Давай по-честному? — произнёс Феликс, закрывая за Хёнджином дверь. — Давай. — улыбнулся блондин, садясь на большую двуспальную кровать. — У меня фетиш на твои веснушки.       Играть они уже перестали, хотеть друг друга — нет. Значительное количество вечного терпения было влито в два тела, что сейчас просто смотрели друг на друга, находясь в отдельной комнате. Феликс медленно поворачивает голову к старшему, садясь рядом с ним на кровать. Осматривает, словно впервые: идеальный профиль, длинные, подрагивающие ресницы, ровный нос и алые, слегка приоткрытые губы. Хёнджин думает о чём-то своём, глядя на гладкий пол под ногами, и проводит языком по нижней губе. Наверняка просто пересохли, а Феликс у нас мальчик с отменно работающей фантазией. Чисто теоретически, ну просто ради интереса, каково это целоваться с Хёнджином? Блондин миллион раз задавал себе этот вопрос, желая на практике получить ответ. Он ещё на пару секунд задерживает взгляд на манящих губах и с тяжёлым вздохом отворачивается. — Ликс, ты чего? — Хёнджин уделяет внимание теперь не полу, а сидящему рядом парню. Сто процентов, без сомнений, если бы не такое количество флирта в свою сторону, он бы только отмахнулся, но все же парень помнил про сильное желание, что делилось на четверых.       Феликс не думает от слова совсем… — Целоваться хочу.       Вот так просто и невозмутимо, а у Хёнджина глаза с орбит выпасть готовы были, и непреодолимое желание выполнить все капризы своего друга.       За последние пару месяцев Феликс ни разу не сорвался, хотя хотелось очень. Однако сейчас Хёнджин сам не в силах отказать ни себе, ни своему веснушечному солнышку, ни литрам газировки, ни горячему желанию, сподвигнувшему его на отчаянные действия. Хёнджин резко разворачивает к себе парня и приникает к чужим губам. Пользуется тем, что Феликс хотел что-то сказать, и скользит языком в приоткрытый рот, обводит им ровный ряд зубов, касается нёба, изучает. Младший сначала вообще не двигается, а потом, видимо начиная понимать, что происходит, стучит ладошками по плечам блондина. — Ты зачем это сделал? — спрашивает Феликс, пытаясь унять сбившееся дыхание и дрожь по всему телу. — Это я должен накинуться на тебя, сволочь ты тупорылая! — Уже не хочешь целоваться? — взгляд у Хёнджина хитрый, пронизывающий, а улыбка на губах нахальная, но только ему одному известно, какое волнение и страх сейчас бушуют где-то внутри. Феликс задумчиво касается пальцами своих губ и смотрит в сторону. Хотел понять, какие поцелуи с Хёнджином? Так вот, пожалуйста. Охуенные. Которых всегда будет мало. Глубокие, чувственные, сжигающие лёгкие изнутри и выкачивающие всю душу. И Феликс же знает себя, знает, что будет убиваться потом каждый день до конца жизни, если откажется повторить. — Хочу.       Феликс схватил Хёнджина за длинные волосы и заставил опуститься перед ним на колени, сжимая настолько сильно, что грозился вырвать пару мягких и слабых прядок. Нежность? А кому-то она нужна сейчас?        Дыхание Хёнджина становилось всё тяжелее, когда он продолжал смотреть на гладкий пол, морщась, когда пальцы в его волосах совсем не ослабевали. Его сердце забилось быстрее, когда тишина затянулась, в ожидании того, что произойдёт. Такой Феликс… Такой Феликс умел властвовать… — У тебя и вправду хватает мужества следовать стереотипам и держать нос высоко поднятым, когда я рядом с тобой. Говорить что-то мне и хихикать… — голос Феликса был низким и холодным, заставляя Хёнджина несмело простонать. Он хотел поднять глаза и прошептать в ответ, прежде чем всё станет ещё более желанным, потому что он знал, что сегодня всё действительно вышло из-под контроля. — Слушай, Хёнджин, я же не ужасный, на какой чёрт ты бегаешь и прикрываешься гетеросексуальностью, когда от тебя анальным сексом за километр несёт?       Щёки старшего вспыхнули красным, ему захотелось всё признать, и он не смог удержаться, чтобы не зашипеть, когда был вынужден посмотреть на Феликса, когда тот снова резко дёрнул его за голову. Его взгляд был устремлён на младшего, который смотрел на него равнодушно и безразлично, но это лишь была маска. Феликс влюблён в него…       Его дыхание сбилось, когда Феликс приблизился ещё ближе.       Хёнджин попытался отвернуться, когда промежность блондина оказалась прямо перед его лицом, но эта попытка была вознаграждена ударом по его в миг пульсирующей щеке. Он простонал, зажмурив глаза и стиснув зубы, чтобы не издать больше ни звука, так как его кожа горела от жестокого, но такого заводящего обращения. Едва у него было мгновение, чтобы позволить уйти боли, как он обнаружил, что его лицо прижалось к ткани, и его тело задрожало, когда он почувствовал, что Феликс был твёрдым как камень под узкими джинсами.       Невозможно было не простонать, поэтому он снова попытался отвернуться, но, когда его нос потёрся о прикрытый член, он остановился на полпути. Его ресницы затрепетали, губы приоткрылись, всё тело дёрнулось, когда он заставил себя увлечься этим. — Тебе не нужно сдерживаться, Джинни… — сладко прошептал Феликс, закусывая нижнюю губу. — Я знаю, что ты этого хочешь. — Откуда ты можешь это знать? — улыбнулся Хёнджин, чьи глаза были чёрного от желания цвета. — Самоуверенность тебе к лицу, мой Ликси…       Хёнджин заёрзал, ощущая, как дрожь из-за слов Феликса ползла по всему его телу и согревала его. От сильного запаха у него закружилась голова, и он протянул руку, чтобы обхватить ткань прозрачной рубашки на бедре блондина. Хватка на его волосах немного ослабла, и он, даже не колеблясь, наклонил голову и прильнул открытым ртом к выпуклости. Его язык лизнул грубую ткань, слюна сделала её влажной, когда он набросился на неё слишком нетерпеливо для того, кто являлся гетеросексуалом.       Его разум, казалось, туманился, пока он продолжал использовать свой рот, чтобы как можно лучше разглядеть форму прикрытого члена, но, конечно, то, что он делал, было далеко от того, что хотел от него Феликс. Ещё раз потянув его за светлые волосы, Феликс заставил Хёнджина посмотреть на себя снизу-вверх, одна щека была более красной, чем другая, но глаза были тёмными, а зрачки расширены. Хёнджин не мог сдержать появившегося стыда, когда младший рассмеялся над ним. — Я больше не сомневаюсь в своих словах, раз ты так реагируешь… Но будь смелее, я уверен, что ты знаешь как лучше использовать свой рот… — Мне так нравится, как из солнышка ты превратился в грубого мальчика. — улыбнулся Хёнджин, закусывая губу. — Конечно, я знаю, как пользоваться своим ртом. Ты же мечтал это почувствовать на себе, мой брауни-бой. Давно не готовил их, кстати. — Рот закрой!       Хёнджин быстро начал расстегивать и снимать джинсы Феликса. Его действия сопровождались довольным смешком. Освободив промежность младшего от сковывающих джинс, блондин не стал дожидаться момента, чтобы направить твёрдый член в рот.       Он был рад, что не потратил время на то, чтобы как следует рассмотреть член парня, так как острый вкус тут же пробудил его чувства, заставляя рот наполниться слюной. Это было унизительно, это было приятно, это было необычным опытом в его жизни голубого оттенка. Хёнджин никогда не рассказывал о своих похождениях, но сейчас попробует показать Феликсу чему смог научиться.       К счастью, младший был достаточно милостив, чтобы позволить ему привыкнуть к наполнению, давая время лизнуть и провести языком по горячему пульсирующему члену, прежде чем Хёнджин медленно кивнул головой. Обе его руки теперь держались за худые бёдра Феликса, мокрые и хлюпающие звуки выдавали, насколько он был увлечён этим.       Хёнджин обхватил губами твёрдую плоть, и сразу после этого его оторвали от члена. Парень посмотрел на Феликса, похотливо высунув язык, и только слегка вздрогнул, когда блондин внезапно сплюнул ему в рот. Хёнджин почувствовал, как слюна стекает по его языку и капает вниз, и от этого в голове у него все мысли смешались. У старшего не было времени даже проглотить оставшуюся слюну, когда младший вошёл своим членом обратно в горячий рот, пока не достиг задней части горла. Хёнджин слегка поперхнулся, но это не заставило другого отступить, наоборот, казалось, что это только подстегнуло Феликса толкнуться сильнее.       У Хвана затекла челюсть, слюна и естественная смазка стекали по подбородку, когда его без сожаления трахали в рот. Его горло изо всех сил пыталось пропустить Феликса глубже, и он задыхался несколько раз, прежде чем его тело просто сдалось. Его рот был использован как какая-то дырка, и блондин позволил своему разуму сосредоточиться на небольших хрипах, которые издавал Феликс. — Я бы вытрахивал твои губы вечно… — прошептал младший, толкаясь ещё сильнее. — Я бы разорвал твою глотку…       Осознание того, что Хёнджин стонал, пришло только тогда, когда Феликс прижал его ближе. Губы старшего обхватили основание, а нос прижался к гладковыбритому лобку. Хёнджин почувствовал, как пальцы, которые не держали его за волосы, соскользнули, чтобы размазать слюну по подбородку и смешать её со смазкой, сделав из всего этого ещё больший беспорядок. Хёнджин не мог нормально дышать, его лицо покраснело, а глаза начали закатываться от наслаждения.       В конце концов он резко закашлялся, когда младший вытащил член. Горло болело от короткого, но интенсивного использования. У него не было времени прийти в себя, рука на шее опустила его ещё ниже на пол, чтобы он встал на четвереньки. — Как ты, Джинни? — прошептал Феликс, рассматривая мокрые губы Хёнджина, которые поблёскивали от обилия слюны. — Мой мальчик хочет продолжение, верно? — Феликс, если бы ты с самого начала уложил меня на кровать, то давно бы этого понял. — закатил глаза Хёнджин и толкнул парня на кровать, садясь на него сверху. — Что будет, если я скажу, что с этой минуты ты — мой мальчик?       Блондин прорычал, подобно злому коту, и шлёпнул Хёнджина с двух сторон по ягодицам, сжимая аппетитные выпуклые части в своих ладонях. Чертовски сильно заводил его старший.       Его стройное тело дрожало, как лист, когда Феликс просто смотрел на него, и ещё больше, когда его заставили лечь на кровати и перевернуться на спину. Хёнджин закрыл лицо руками, позволяя младшему увидеть своё жалкое возбуждённое тело, покрытое исчезающими каплями пота. Он услышал какое-то шарканье, и опустил руки, чтобы увидеть раздетого Феликса с его более бледной кожей, идеально обтягивающей стройное телосложение. У Хёнджина перехватило дыхание, когда его взгляд скользнул по крепким рукам и маленьким пальцам, что держали длинные жемчужные бусы.       Он не смог удержаться и попытался отступить, когда Феликс переполз через него. Младший крепко схватил его за бёдра, чтобы не дать уползти, и сладко улыбнулся. Хёнджин вскинул одну ногу, угрожая забросить её на парня, но за это получил ещё один шлепок, который был сильнее предыдущих.       Удар заставил его замереть, что дало Феликсу возможность небрежно обвязать бусы вокруг шеи Хёнджина и затянуть на своей руке, удерживая словно поводок. — Раздевайся, мой принц. — прошептал младший, оставляя мокрую дорожку от языка по щёчке Хёнджина.       Когда Хёнджин полностью оголил своё тело, то демонстративно встал на четвереньки на постели, хвастаясь своими грациозными изгибами. — Хах, так ты шлюшка у меня…       Феликс сильно шлёпнул парня по обнажённым ягодицам, надавливая на спину, чтобы он опустился на прохладные простыни. От соприкосновения холодной ткани и горячего тела, кожа старшего покрылась мурашками, а в следующий момент он громко простонал… Феликс небрежно засунул два пальца ему в задницу. Хёнджин ахнул, откинув голову назад, когда пальцы согнулись внутри него. Это было совсем не больно, и он увидел, как сверкнули глаза блондина, когда тот понял, каким чертовски мокрым и наполовину растянутым уже был Хёнджин. — Ты когда успел?! — прорычал Феликс, разводя пальцы в стороны. — М… Когда Минхо и Джисон целовались, а я отходил «поговорить по телефону с мамой». — прошептал Хёнджин, ни капли не смущаясь. — Ты был таким горячим… Мне было необходимо что-то засунуть и я не придумал ничего умнее, как закрыться в ванной. — Шлюха…       Проговорил Феликс и развёл пальцы, растягивая ножницами и ощупывая горячие стенки Хёнджина, прежде чем добавить третий палец, который проскользнул также легко, как и два перед ним. Он старался растянуть его как можно сильнее, заставляя старшего всхлипывать. — Для кого ты себя растянул, а? Кто должен был трахнуть тебя в задницу? Я или Джисон? Ты довольно дружелюбен со своим другом, нежели со мной.       Блондин заскулил и спрятался, громко застонав, когда Феликс вновь согнул пальцы и коснулся его простаты. — А может, ты мечтал о ком-то другом? Скорее всего ты с кем-то трахался до прихода сюда. ЧанБин? Это был он? Он довольно сильный и властный, держу пари, у него большой член. Тебе ведь это нравится, правда? Умолять засунуть в тебя большой член и трахать до тех пор, пока ты не станешь наполненным. — Ах! Н-нет, ах! — захныкал Хёнджин и вцепился руками в простыни, пока Феликс продолжал трахать его пальцами. Он попытался сжать бёдра в попытке пойти против того, что говорил младший. — Нет? — насмешливый тон блондина сочетался с нацеленными тычками в его самое чувствительное место. Член Хёнджина пульсировал, и он уже чувствовал себя чертовски близко. — Фе-Феликс! — Ах, теперь ты умоляешь меня… Твоего школьного одноклассника с параллельного класса. У тебя нет никаких чёртовых стандартов, тупой ты идиот. Мне так жаль твою маму, что твой отец наградил её самым больным сперматозоидом.       Хёнджин выгнул спину и закричал в отчаянии, когда Феликс вынул пальцы из него, как раз когда он был готов кончить. Он чувствовал себя развалиной, грудь вздымалась от тяжёлых вдохов, а его тело, которое совсем недавно было чистым, снова было покрыто потом из-за того, что младший заставлял его проходить.       Тяжёлый удар пришелся ему по бедру, прежде чем Хёнджин перевернулся на спину. Он непристойно застонал, когда Феликс толкнулся в него, отчаянно цепляясь одной рукой за его спину, потому что младшему нужно было за что-то держаться. Ногти впились в горячую кожу, когда его стали грубо трахать, их движения были настолько интенсивными, что бедная кровать родителей Минхо скрипела и ударялась о стену. Совместные звуки хрипа Феликса, мычания Хёнджина и грязного звука каждый раз, когда в его дырочку проникали, сводили парней в соседней комнате с ума.       Его голова была пуста, когда он стонал от удовольствия с каждым грубым движением бёдер Феликса. — Я ведь нравлюсь тебе, да? — зашипел ему на ухо Феликс, и Хёнджин вскрикнул, сильно полоснув ногтями по спине младшего. Болезненный стон дал ему понять, что он, скорее всего, расцарапал её в кровь, но сейчас ему было всё равно. Главное, что его грязную душу буквально вытрахивали из тела.       Всё тело Хёнджина вздрогнуло, и он сжался вокруг Феликса, когда его бедро ударили, а красный отпечаток по форме ладони запечатлелся на его ноге. Он откинул голову назад, и с его губ сорвалось жалобное «пожалуйста». — Скажи это, Джинни.       Требовательный тон заставил старшего всхлипнуть, и он покачал головой, остановившись только тогда, когда его лицо схватили, вцепившись пальцами в щёку, и он посмотрел в глаза Феликсу. Солнечный мальчик уже не казался таким солнечным… Блять, было что-то в том, чтобы видеть младшего полностью растрёпанным, выглядящим ещё более беспорядочным, чем обычно, что заставляло Хёнджина пускать слюни и давиться ими в стонах. — Скажи. Мне. Это.       Приказ, за которым последовал быстрый глубокий толчок, позволил Хёнджину легко превратиться в нуждающуюся похотливую сучку, как и хотел Феликс с первой встречи. — Блять, ах! Да! Да, ты мне нравишься, Феликс! Я пиздец как мечтал о твоём члене в моей заднице! — выкрикнул Хёнджин, крепко обхватив ногами очень тонкую талию младшего. — Трахай до тех пор, пока я не отключусь! — О, да, я именно так и сделаю, кроха… Кроха… Это ты, Феликс, ему в крохи годишься.       Нежное обращение полностью перевернуло Хёнджина с ног на голову. Его тело извивалось, и толчки Феликса, которые тянулись по его внутренностям с идеальным попаданием в то волшебное место, которое сводило его с ума, заставляли парня выкрикивать имя младшего между непонятным бормотанием о том, как близок он был.       Феликс, казалось, не искал никакого разрешения, потому что он только удвоил свои усилия, трахая задницу Хёнджина быстро и яростно. Старший был уверен, что он не сможет нормально ходить в течение нескольких дней. Как Феликс и желал… Его пальцы всё отчаяннее царапали тело Феликса, и ущерб, который он нанёс, в конце концов привёл к ответной реакции — младший безжалостно впился зубами в его плечо, желая прокусить кожу.       Глаза Хёнджина закатились от боли, пронзившей его, и потекли слюни, когда его тело содрогнулось, а он кончил нетронутым. Широкие белые пятна окрасили их с Феликсом животы, его тело напряглось и сжало внутри член, который продолжал жёстко трахать его без остановки.       Но это не заняло много времени, чтобы знакомое некогда тепло разлилось внутри Хёнджина. Всё его тело содрогнулось, и он издал мучительное мычание в паре с глубоким стоном Феликса, когда младший наполнил его до краёв своей спермой.       Стоны Феликса, продолжающего трахать его, пока он продлевает свой оргазм, вместе с ощущением, как часть спермы выскальзывает из его дырочки, заставили Хёнджина откинуть голову назад, поскольку всё его тело продолжало дрожать. Каждая его частичка пребывала в эйфорическом блаженстве до такой степени, что он не понимал, что реально, а что нет.       Феликс в конце концов выскользнул из него, оставив его пустым, открытым и истекающим. Его бедро заслужило ещё один шлепок, заставивший его вздрогнуть и посмотреть сквозь туман. — Теперь ты мой парень… — прошептал Феликс, хватаясь за бусы на шее старшего, которые от резкой хватки порвались, катясь жемчужинами по стройному потному телу. — Я чёртов романтик, Хван… Не пожалеешь…       Хёнджин промычал и снова закрыл глаза, слушая, как из соседней комнаты доносится стон…