Мозаика

— Тома, пожалуйста, сильнее, — раздаётся за дверью кабинета Аято. Аяка, проходившая мимо, чуть свитки не выронила. Может, зря она так поздно с докладом? — Ниже, — нет, она совершенно не подслушивает. Нет-нет. Она, вообще-то, леди. Просто Аяке надо сдать отчёт, который брат просил ещё… — Ниже, Тома, ниже… Да, так, ещё. Ещё. В общем, завтра он его просил. Слушать, как стонет старший под лучшим другом выше её сил. В следующий раз Аяка застала их в комнате отдыха. Ну как застала? Услышала. — Да не пролезет, — нотки ворчливого тона Аято она везде узнает. — Да ты не пробовал! Всё пролезет, — уверял Тома. — Она слишком узкая, — Аяка даже через стенку видит, как Аято скрещивает руки на груди и чуть хмурится. — Это ты узкий, а я тебе говорю, что всё пролезет, — они опять?! — Давай, сейчас натяну, и ты сам убедишься. —… — Да не так резко, порвёшь мне всё, — воскликнул Тома, шикая на своего как бы господина. Пожалуй, книгу она почитает в саду. Аяка удивлялась, как на людях они себя держали. Ни больше ни меньше верный управляющий и глава клана. Да, немного фамильярности было между ними, когда они оставались втроём. Неужели брат боится, что Аяка не одобрит их отношения? Вот ведь глупенький… Или они думают, что ей нравится Тома, и не знают, как не задеть девичьи чувства? Как не разбить хрупкое сердце? Аяка качает головой, раздумывая, как бы им деликатнее сказать, что она уже всё знает и совсем не против… Разве что пусть будут потише, а то мало ли кто их может застать. — Возьмите его, — у неё, наверное, чуйка, иначе как объяснить, что она снова натыкается на ребят, когда те непотребством занимаются? — Осторожнее, вот так, — тем временем доносится из-за двери. — А теперь обхватите, держите крепко и рукой вверх-вниз, вверх-вниз. — Так? — Аяка готова поклясться, глаза Аято блестят не хуже фейерверков Ёимии. — Да, у вас хорошо получается, — кажется, её крио глаз начинает таять от того тепла, которым одаривает Тома брата. — Можете резче… Аято! — Тома! Нет, это надо прекратить! — Я всё понимаю, у вас тут любовь, но… — влетает с крепко зажмуренными глазами Аяка в кабинет Аято. — Но ладно я, а если вас заметит кто из клана?! — Аяка? — она чувствует, как её плечи крепко обхватили ладони брата. Те самые ладони, которые только что были у Томы на… — Аяка, ты вся красная. Ты заболела? Чуть влажные губы коснулись лба. Интересно, а они касались… Аяка, возьми себя в руки! — Аяка, открой глаза и посмотри на меня! — серьёзный обеспокоенный тон. Ну, если не опускать взгляд вниз, то можно и открыть. — Ты одет?! — за плечом гидро мечника стоит озадаченный Тома и держит в руках меч и камень для заточки. — Аято, у вас же кровь! — вспомнил Тома, подскакивая к главе. — Что здесь происходит, разве вы не развлекались? — переводя взгляд с Аято на Тому, который обрабатывал рану брата, совсем растерялась Аяка. — Тома учил меня затачивать меч, у него это лучше выходит, — покачал головой Аято. — Можно назвать развлечением? — Нет… Постой. А что было в тот раз, когда вы…? Аято опять засиделся за бумагами. В который раз игнорируя еду и отдых. Тома лишь головой качает и привычно встаёт за спинку стула. Кладёт ладони на плечи и мнёт те, снимая часть одежд своего господина. — Тома, пожалуйста, сильнее, — чувствуя, как тепло расходится по телу от горячих ладоней, довольно тянет Аято. Кто такой управляющий, чтоб ему отказывать? Разминая шею, слышит, как за дверью, кажется, что-то упало. Или показалось? — Ниже, — ладони переходят на плечи, мнут лопатки.— Ниже, Тома, ниже… Да, так, ещё. Ещё. Аято почти лежит на столе, не очень тихо блаженствуя под умелыми руками пиро копейщика. — Хорошо, — щёки снова начинают гореть. Аяка смущается, а брат с другом тихо хихикают с её удивления и лёгкого недоумения. Стыд-то какой, уже напридумывала всякого, а они просто массаж делали, да. Хотя… Как тогда они объяснят тот случай. — Да не пролезет, — разглядывая странный свитер, у которого три рукава, ворчал Аято. — Да ты не пробовал! Всё пролезет, — уверял Тома. — Она слишком узкая, — качая головой, всё ещё крутит в руках сшитую по мондштадтским выкройкам вещь. Ох уж эта волна нового из стран заморских. — Это ты узкий, а я тебе говорю, что всё пролезет, — фыркает Тома, забирая водолазку с горлом и подходя к Аято.— Давай, сейчас натяну, и ты сам убедишься. —… — он руки поднимает, а после с силой тянет на себя вещь, чтоб голова пролезла. — Да не так резко, порвёшь мне всё, — воскликнул Тома, шикая на своего как бы господина. Хотя, будем честны, она действительно оказалась узковатой. — Так вы не… ну… Не… Как спросить? Как узнать-то? Аяке правда стыдно. Как она могла усомниться в благочестивости брата и Томы? После всего того, что она напредставляла себе, как им в глаза смотреть? — Аяка, смелее, мы не кусаемся, — похлопал её по плечу Тома, вселяя толику уверенности. Девушка вздохнула. — Вы не спите вместе? — выпаливает на одном дыхании. Тома с Аято переглянулись, а после рассмеялись. — Поверь, даже если бы мы спали, ты бы не узнала это так, — отсмеявшись, качает головой Аято. — А ты бы хотела, чтобы господин и я были вместе? — подмигивает покрасневшей Аяке Тома, потягиваясь. Забавная всё-таки у него госпожа. — Да… Нет! То есть… — вопрос застал врасплох. — Мне идти надо! Когда за Аякой с тихим шелестом закрылась дверь, Аято и Тома ещё долго отсмеивались. Придумает же. Тома взгляд обжигающий ловит на себе и ёжится. Сглатывая, на Аято с неким любопытством смотрит. — А ты бы хотел разделить кровать с господином? — притягивая к себе за руку, шепчет в самые губы Аято.