Довериться?

      Наступили очередные выходные. За все 5 дней ничего не приносило положительных эмоций. Даже текст новой песни не давался, а на листке был какой-то обычный неритмичный текст. Чонгук снова направился вечером в галерею, пока его отец не пришёл с работы. Прохладная тёмная улица сменилась уютными бежевыми стенами под светом энергосберегающей лампы. В помещении совсем мало людей. Пятеро от силы. Вокруг мёртвая тишина. Даже часы молчат. "Здравствуйте, есть что-то новое?" – спросил Чон у женщины. "Да, в вон той комнате". Чон её поблагодарил и направился, куда указала женщина.       Первым делом он обратил внимание, что в этом отделе практически все картины серого оттенка. Он подошёл к первой, которая заинтересовала его больше всех. На ней было изображено окно, выходящее на тёмную улицу. Было похоже на картину шизофреника, но даже такие художники обычно вносят еще больший смысл, чем здоровые. Эта картина напоминала бытовую жизнь Чонгука, такую же серую и ничем не примечательную. Чонгук рассматривал полотно, впитавшее литры серых красок. Вроде ничего примечательного в этом нет, но мальчик увидел маленькое розовое пятнышко, которое не видно при первом взгляде на картину. Этим пятнышком оказался маленький цветочек за окном, похожий на тюльпан... –Скучная картина, не так ли? – раздался низкий, мягкий, бархатный голос за плечом, настолько красив, что заставил Чонгука повернуться в его сторону. Он слегка дрогнул от вида парня, который был чуть выше него, одетый в пальто цвета охра, заправленная чёрная рубашка в брюки, и чёрные классические туфли. Лицо его было в лёгкой щетине, а волосы были слегка влажные и взъерошены. Его взор не отходил от картины. –Д..да нет, довольно таки интересная, – сказал потерянный Чонгук. –Художник явно писал это без каких-либо эмоций, – лицо мужчины было абсолютно спокойным, а голос ровным и не изменялся в интонации. –А мне кажется тут даже больше смысла и эмоций, чем можно заметить с первого раза. Открытое окно наружу может говорить о желании свободы автора, а этот цветок о цели, которую если достигнуть, то весь мир обретёт краски цветка. –Ты думаешь именно это и хотел передать художник? –Не факт. То, что изображает человек в своём искусстве, олицетворяет его самого, и неважно знает ли он о себе или нет. –А ты умён, – пусть Чонгук не видел лицо мужчины, но было похоже на то, что он ухмыльнулся. Шаги за спиной по звуку направились дальше по галерее, Чонгук последовал за мужчиной. –Сможешь рассказать о художнике по этой картине? – наконец вопросительно глянул он на Гука, что слегка смутило парня. На полотне было изображена крыша, дождь и сидящий в позе йога на краю человек, а вдали были размазанные туманом здания, где были единственные источники рассеянного света из окон. Чонгук достаточно продолжительно всматривался, первые секунды сначала просто любовался, а потом уже пытался отрыть свои чувства, описать их и найти чувства художника. –А вы что думаете? – задумчиво спросил Чон. –Не знаю, ты же аналитик художественного искусства, как я заметил, – пожал широкими плечами мужчина. –Я.. тоже не знаю. Чувства смешанные. –Думаю, это любимое место художника, и какой бы не была погода, он всё равно отдыхает там и расслабляется. –Говорите, как сам автор этой картины. На лице мужчины появилась странная, слегка пугающая улыбка. Двое парней пошли дальше по новому отделу галереи, иногда комментируя картины, искали в них какие-то мелочи, пытались раскрыть художников и придумать сюжет к изображениям. Чонгуку показалось, что он нашёл свою родственную душу, с которой он не хотел бы прекращать рассматривать картины и навечно остаться в этом помещении, гуляя по комнатам, чувствовать не сильно насыщенный сладкий запах духов этого щетинистого парня, протирать сонные глаза, которые уже болели от жёлтого света, слушать шаги по скользкому полу, звук которых распространяется эхом по помещению. Приятную тишину испортил громкий хлопок большой и тяжёлой двери со стороны входа. –ГДЕ ЭТОТ МАЛЕНЬКИЙ ОТБРОС!? – прозвучал оттуда грубый мужской голос. –Чёрт... – на лице Чонгука появился страх и растерянность, всё тело задрожало и его кинуло в жар. Он вздрогнул от резкого движения мужчины, который взял Чона за руку и они побежали в неизвестном ему направлении. Ноги не поддавались, были ватными из-за слабости и страха. Гук не понимал что происходит, куда они бегут, но он доверился этому человеку. Они забегали за каждый угол, поднимались по лестницам, как будто бегали по лабиринту. Двое парней остановились. Лёгкие отдавались болью, они двое громко дышали, пытаясь восстановить дыхание. Чонгук сел на ступеньки и облокотился на стенку. Он ужасно себя чувствовал из-за продолжительной пробежки и страха, который до сих пор не прошёл. –Кто этот мужик? – спросил щетинистый парень. –Это.. мой отец, он просто... Неважно, мне нельзя попадаться здесь ему на глаза. Как думаешь, он нас заметил? –Если даже и так, он нас потерял, поэтому беспокоиться нечего. Чонгук открыл глаза, в которых сразу же потемнело и перед ними замелькали звёздочки. Он пытался разглядеть окружение и через пелену увидел возле себя чёрную дверь «EXIT», от которой веяло сквозняком и свистом ветра. –Почему именно сюда? – спросил Чон. –Здесь никто никогда не появляется. –Как ты можешь быть в этом уверен? Может нам вообще нельзя здесь находиться. –Не суть откуда я знаю, но обещаю, можешь мне довериться. –Ладно... Надеюсь всё будет хорошо. Мужчина присел напротив Чона на ступеньку ниже и облокотился об перила. –Как зовут тебя, аналитик? –Чонгук. Чон Чонгук. –Ким Тэхён, друзья меня называют Ви. –Ви? Почему так? –Честно, не помню уже, – Тэхён достал пачку мальборо из кармана своего пальто и закурил. Чонгук с недоумением на него посмотрел. –Э... Ты прям настолько уверен, что здесь никто не появится? –Конечно, – сказал басистым голосом Тэ, выдыхая густой дым изо рта, – Почему не просишь? –М? – оленьими глазами, и снова с отблеском растерянности, отозвался Чон. –Ты ведь куришь, почему не просишь сигарету? –Откуда ты.. вы знаете? –Ты-вы, называй уже как тебе угодно, мне без разницы, Чон Чонгук. А узнал, что ты куришь, потому что у тебя во время побега пачка из куртки выпала. –Чт... Где!? – сразу оживился Чонгук и начал шариться по карманам. –Ахах, да шучу я, – замученной усмешкой сказал Тэ. –Но где моя пачка!? –Я не знаю, – он затянулся, – может ты её изначально не брал, – рука Тэ потянулась в то же карман и достала оттуда одну сигарету, протягивая Чону. –Спасибо... Чон привстал, подсел ближе к своему новознакомому другу и подкурил от его сигареты, а тот внимательно изучил лицо молодого парня, пусть у них была разница года в полтора-два, их лица сильно отличались растительностью и тяжестью.       Так они просидели в тишине около 20 минут, выкуривая сигарету за сигаретой, вся лестница возле этой двери уже была в тумане из дыма, было настолько тихо, что Чонгук слышал каждую каплю дождя за этой дверью. Это его усыпляло и он сам не заметил, как его голова понемногу начала наклоняться в сторону Тэхёна. Запах сигарет, дешёвого кофе и этих духов приносил невероятное удовольствие Чону. Успокаивал и, наверное, даже вдохновлял. В полусонном состоянии в его голове начала возникать простенькая мелодия с быстрым, но спокойным аккомпанементом, и иногда мелькающие нотки в ля-миноре. –Чон Чонгук, – отозвался низкий голос Тэхёна вибрацией. –А!? – резко вскочил Чонгук и осознал, что был слишком близко в новознакомцу. –Уже поздно, – Тэхён приподнял рукав и показал часы, на которых стрелки указывали 10:20 вечера. –Чёрт, меня отец убьёт. –Кем он работает? – еще более низким голосом спросил Тэ. –А это важно? –Нет, просто интересна его профессия. –Ветеринар. –Почему он так зол к тебе? –Это что, допрос? – Чон спросил с недоверием. –Нет-нет, я хочу узнать его лучше. –Зачем? –Чтобы лучше узнать тебя, Чон Чонгук. –З-зачем...? – с еще большим недоверием посмотрел младший. Тэ задумался и придумывал ответ на этот вопрос, но так и не придумал. –Ну и молчи. Пока, – Чонгук, не дождавшись ответа, поднялся и начал быстро спускаться по лестнице вниз. Тэхён удивился такой реакции. –Ну-ну, беги. ***       Чон выбежал на улицу, дождь заливал его глаза, еле-еле видны были фары автомобилей, а из-за шума было еще сложнее ориентироваться. Он накинул капюшон толстовки, который кое-как, но помогал видеть дорогу. Пытаясь ни в кого не врезаться, Чон бежал в примерном направлении дома, думая, что будет, когда его встретит отец. В мыслях был вариант залезть в квартиру через балкон, чтобы не попасться ему на глаза. *бах* –Чёрт! – Чонгук случайно в кого-то врезался и чуть не упал. Он увидел мужчину приличных размеров в кожаной куртке и с мокрыми длинными волосами, взявшимися сосульками. –Придурок, глаза протри, блять! –Простите, извините, я не увидел, – отступая назад тараторил Гук. Прохожий развернулся и пошёл в своём направлении, а Чонгук продолжил свой путь бегом. ***       Он оказался под навесом своего подъезда, сидя возле закрытой двери. Дождь уже не обливал полностью его тело, но мелкие капли всё равно попадали в его лицо, шум был еще громче из-за стуков воды по навесу. Чонгук сидел и дрожал от холода, как бездомная собака, вся одежда была до ниточки мокрая, а кроссовки чуть ли не отклеивались и были все в грязи.       Обыскивая в очередной раз карманы, сигареты так и не нашлись, хотя очень нужны были, чтобы согреть хотя бы душу. Сейчас Чонгук пытался набраться сил и духа, чтобы подняться и залезть по трубам на второй этаж, но даже не представлял как это сделать, потому что слабость стала в разы сильнее и сил почти не было. –Тэхён... – тихо прошипел Чон, сжимая челюсти от холода. Он представил насколько там, с новознакомым другом было спокойно. Наверное, очень зря так думать о первом встречном, кто всего лишь также интересуется художественной культурой, спас от отца, поделился сигаретой... А ведь это слишком многое значит для Чонгука. Последние силы начали уходить, холод уже поглотил всё тело, глаза закрывались, но в голове всё еще оставались последние переживания насчёт отца. –Т-тэхёёён, – совсем неслышно Чонгук произнёс свои последние слова и упал на бок, потеряв сознание...