Приспешник

Как в замедленной реальности, замершая посреди пролетающих мимо осколков и камней, Гермиона считала секунды под удары собственного сердца и лишь повторяла мысленно: «Давай, Гарри». Осталось совсем немного… Все крестражи были уничтожены, змея убита, и только двое противников друг напротив друга. Красный луч Гарри почти коснулся Бузиной палочки в руках Волдеморта. Сквозь вспышки заклинаний вокруг и дымовую завесу Гермиона видела понимание неизбежного и гнев на грани безумства в кроваво-красных глазах Реддла. Это было осознание неминуемого поражения. Яркая вспышка сбоку. Рон дернул её за локоть в сторону от летящего в них убивающего заклятия, и они полетели на землю. Удар. Звон ушах. Рон закрыл голову девушки своей грудью и направил ответный зеленый луч в сторону нападающего. Секунда, и мёртвое тело Люциуса Малфоя рухнуло на груду камней. Сквозь столп пыли Гермиона не могла оторвать взгляд от стеклянных серых глаз, направленных прямо на неё. Резкий, но тяжёлый вдох. Зажмурилась. — Нет! — крик Гарри прорезал слух девушки, заглушая гул сердца в ушах. Рон стремительно поднялся, потянув за собой Гермиону. Опасаясь худшего, они оба пытались найти глазами друга на поле боя. — Сюда! — скомандовал Рон, дёрнув девушку за собой в глубь сражений. Гермиона пыталась сфокусировать взгляд в том направлении, куда вёл ее Уизли. Наконец, ей удалось распознать в далеке макушку друга, и увиденное ошарашило девушку. Беллатриса Лестрейндж, стараясь спасти своего повелителя, стремительно приближалась к линии света, созданной двумя волшебными палочками, и бросилась прямо под луч, закрывая Волдеморта своим телом от заклятия Гарри. Лестрейндж выгнулась назад в неестественной позе, пропуская через свое тело мощный выброс волшебной энергии. Шар света в районе ее груди за долю секунды увеличился в десятки раз и разорвался мощным ударом взрывной волны, откинув всех находившихся вблизи волшебников на насколько метров назад. Гермиона и Рон едва устояли на ногах, вцепившись друг в друга. Обменявшись немыми «Я в порядке», пара вновь кинулась к Поттеру. Гарри, поднявшись с земли, нащупал радом палочку, выпавшую из его рук во время падения, и ринулся в направлении соперника. Снова и снова Гарри выкрикивал обезоруживающие заклятия, но было уже поздно. Чёрный вихрь закрутил Реддла в шелесте аппарации, и красный луч Гарри рассек воздух в том месте, где секундой ранее стоял его противник. Последнее, что видела Гермиона перед исчезновением Волдеморта — безумный оскал на его лице и ярость в кровавого цвета глазах. Девушка остановилась, так застыла на месте с распахнутыми глазами, уперев взгляд в удаляющуюся спину Рона. «Нет. Нет, нет, нет!» Она не могла поверить своим глазам. Они были так близко к победе, столько сил и жертв отдано ради того, чтобы зло было уничтожено. Чувство сострадания затопило её так, что было нечем дышать. Ей было жаль Гарри, Рона и его семью, друзей и однокурсников. Каждого, кто отдал свою жизнь за и против своей воли. Девушка подумала о своих родителях, которых она не увидит ещё чёрт знает сколько. Ей было жаль себя, чёрт возьми, в первые в жизни! Из состояния потрясения Гермиону вывели хлопки аппарации. Она медленно огляделась вокруг: десятки пожирателей бежали с поля боя вслед за своим повелителем, испаряясь в тёмном облаке. Она сжала кулаки так сильно как только смогла, стараясь взять себя в руки. Она и Рон сейчас как никогда нужны Гарри. Гермиона о что-то споткнулась, едва сделав несколько быстрых шагов вслед за Уизли. Упав на четвереньки, она оглянулась и подавила визг, издав лишь жалкий стон отчаяния, — единственное, на что у неё остались силы. Мёртвое тело Ли Джордана — то, что заставило её оступиться. Гермиона, дрожа, подползла к покойному и нависла над ним. — Мне так жаль, Ли, — прошептала она и аккуратно прикрыла веки однокурсника указательным и безымянным пальцами. Она нашла друзей минутами позднее в коридоре за углом у входа в Большой зал. Гарри сидел на каменном полу, подперев стену спиной. Его локти были уперты в колени, ладони закрывали лицо. Вся его поза говорила об отчаянии. Рон сидел напротив друга на корточках и что-то говорил ему, но Гарри в отрицании качал головой из стороны в сторону. Гермиона подошла к ним ближе и остановилась, робко переминаясь с ноги на ногу. Рон перевел на неё глаза и мазнул взглядом по девушке, проверяя, цела ли та. Тяжело вздохнув, он устало кивнул ей: — Гермиона, твоя нога… Она опустила взгляд вниз и увидела глубокую рану под разорванными джинсами на правом бедре. Кровь сочилась, образуя на ткани большое красное пятно. — Режущее. Я в порядке, — также вяло отозвалась девушка. Гермиона не помнила, где именно получила ранение. Она посмотрела на выжатого морально и физически Рона, его тёмные круги под утомлёнными глазами. Мазнула взглядом по бледным, как у покойника, губам. Уизли поднялся, и, достав палочку, отрезал кусок ткани от полов своей длинной рубашки. Он подошел к девушке и, вновь опустившись на корточки, стал тканью перевязывать рану на ноге девушки. Гермиона на мгновение зашипела из-за сильного давления повязки, но через несколько мгновений боль начала стихать. — Я найду родных. Скажу, что мы в порядке, — произнес Рон, когда закончил с перевязкой. Он оглянулся на Гарри, так и застывшего у стены и вновь посмотрел на девушку сверху вниз. Гермионе показалось, что он хочет добавить ещё что-то, но колеблется. Она кивнула парню и произнесла тихо: — Иди. Мы будем здесь. Рон нежно заправил выбившийся из пучка локон Гермионы за ухо, и, последний раз оглянувшись на друга, зашагал в сторону Большого зала. Она проводила взглядом парня. Мысль о смерти Фреда отдалась тянущей болью в груди. Гермиона не представляла масштабы чувств, которые испытывал Рон. Боялась представлять. Но она восхищалась парнем за стойкость и мужество, которые он проявил и удивлялась тому, как быстро они все повзрослели. Гермиона аккуратно опустилась на пол рядом с Гарри. Она сочувствующе смотрела на друга и не могла подобрать слов, то открывая, то закрывая рот. — Гарри, мы… — робко начала девушка и сама поморщилась от обилия жалости в интонации. Проглотив ком в горле, она продолжила смелее: — Гарри, мы почти сделали это. Ты почти сделал это. Все крестражи уничтожены, остался только он. Я знаю о чем ты думаешь, Гарри, но ты не виноват в том, что произошло, ты ничего не мог сде… — Гермиона, — перебил ее друг севшим голосом, и девушка умолкла, — Спасибо. Глупая, очевидно, что слова утешения сейчас излишни. Грейнджер поджала губы и неловко, почти невесомо, опустила голову на плечо Поттера. Она думала о том, что будет с ними дальше. О необходимости собрать себя по кусочкам, и помочь другим сделать то же самое, держаться вместе. О пожирателях смерти и о их потенциальных дальнейших действиях. Рой мыслей заполонил сознание девушки, отдаваясь ноющей болью в висках. Она вспомнила о смертях, которые наблюдала сегодня. Десятки подростков и взрослых холодными статуями впечатались в сознание. Застывшие лица Северуса и Ли крепче всего засели в памяти. «А ещё… пустые глаза Малфоя-старшего» — подумалось девушке. Не обращая внимания на боль в ноге, Гермиона поёжилась и плотнее прижалась к другу, обнимая сильнее колени, и прикрыла глаза. — Я так рада, что ты жив, — выдохнула она, и некий груз обрушился с её души. Часами позднее, к полудню, Гермиона сидела в Большом зале в окружении семьи Уизли и друзей. Все переговаривались шёпотом, поэтому вокруг был слышен тихий гул. Она держала ладонь Рона в своих и рассматривала вокруг всё, за что мог зацепиться взгляд. Вдалеке один за другим студенты левитировали из зала тела погибших друзей и пожирателей, или несли их на импровизированных из штор носилках. Хагрид нёс на руках профессора Вектор… Молли Уизли возле погибшего сына, рядом с ней Джордж и Джинни. Они сидели спиной к Гермионе, потому она не могла видеть их лица, но чувствовала скорбь, которой был пропитан воздух. Чуть дальше стоял Гарри, в окружении Люпина, Кингсли, Билла и Артура Уизли. Мужчины говорили тихо, но Гермионе удалось услышать спокойный голос Римуса в ответ на рассказ друга о произошедшем: «Ты молодец, Гарри. Сейчас Волдеморт слаб как никогда благодаря тебе. Не вздумай корить себя». Поттер молчал, смотря прямо перед собой, с силой сжимая челюсть, это было заметно по движению желваков на его скулах. Кингсли продолжил: «Римус прав, Гарри. Нам понадобится время на восстановление, затем мы разработаем план…» Гермиона перевела взгляд. Студенты с разных факультетов теснились небольшими группами вдоль скамей. Выжившие гриффиндорцы, когтевранцы, пуффендуйцы… Одни беседовали с однокурсниками и преподавателями, которые ходили от одного волшебника к другому, расспрашивая о самочувствии и предлагая помощь тем, кому она была необходима; другие предпочитали уединиться. Невилл и Полумна сидели вместе, держась за руки, радом сидел отец девушки, что-то активно обсуждая с профессором Слизнортом и профессором Флитвиком. Модам Помфри кружила вокруг раненной Лаванды Браун. Рядом с ней сидела Тонкс с уже перевязанными торсом и рукой, и поглядывала в сторону мужа. Грейнджер постаралась найти глазами кого-то из слизерина. Сёстры Гринграсс сидели в самом углу зала, прижавшись друг к другу, растрепанные и заплаканные. Она на секунду встретилась взглядом с Асторией и обе девушки тут же отвели глаза, за что Гермиона мысленно дала себе оплеуху. Она жалела слизеринок, которые вероятнее всего хотели как можно скорее выбраться с места недавней битвы. Недалеко от них, в одиночестве, сидел Блейз Забини и с отсутствующим выражением лица смотрел на мёртвое тело Грегори Гойла. Гермиона поджала губы. Она вспомнила Крэбба, погибшего в адском пламене в Выручай-комнате. Конечно, девушка считала большинство слизеринцев подлецами, но даже Винсент не заслужил такой мучительной смерти. Лучше бы на его месте оказался Малфой… Девушка ощутила волну злости при мысли о слизеринце. Гермиона подавила желание посмотреть на Рона, который пустил убивающее в отца Драко, и тем самым спас её от смерти. Ей не было жаль Люциуса. Как не было бы жаль и его отпрыска, если бы он отправился на тот свет вслед за отцом. Гермиона всегда считала Драко подлым, злым человеком с завышенным чувством самомнения. Но если раньше девушка испытывала какую-никакую жалость к парню, то сейчас, видя, как левитируют из зала безжизненные тела друзей, она была готова отдать всё на свете, лишь бы увидеть как он и такие же подонки-пожиратели получили по заслугам за всю ту боль, что они причинила ей и дорогим для неё людям. Гермиона закрыла ладонью предплечье, где под курткой и кофтой защипало выцарапанное «Грязнокровка» на светлой коже. Ещё не до конца зажившее. — Ну, что они сказали? — спросил Рон у Гарри, когда тот вернулся к их скамье и сел по другую сторону от Гермионы. — Хотят пополнить Орден. Больше людей. Говорят, что много желающих среди студентов… Но… Я не знаю, — выдохнул Гарри и уткнул взгляд в костяшки тыльной стороны ладоней, хмурясь. — Они верят тебе, — осторожно сказала Гермиона, — многие видели, что ты почти одолел самого Волдеморта. — Ключевое слово «почти», — скучающе заметил Поттер. — О, заткнись, — фыркнула Гермиона. Она знала, о чём думает друг. Чувствовала как тот винил себя в упущенной возможности убить Реддла, боялся, что станет причиной новых жертв близких людей. Так типично для него. — Гарри, ты самый храбрый и сильный волшебник, которого я когда-либо знала, — поучительным тоном продолжила девушка, — и никто кроме тебя не сможет одолеть чёртового Тома Реддла. Никто. Только ты. — Гермиона права, дружище, — отозвался Рон. — Это нормально, что нам всем понадобится время, чтобы… придти в себя, — Гермиона умолкла на мгновение, взглянула на умиротворенное лицо Фреда, затем на трупы пожирателей в далеке, — но и им, тем ублюдкам, тоже досталось. — Да уж, уверен, мы надрали им зад, — поддержал Рон. Чуть позже Гарри рассказал друзьям о том, что произошло с ним после убивающего заклятия Волдеморта в Запретном лесу. О том, как он оказался в залитом светом пространстве, напоминающем очертаниями вокзал Кингс-Кросс. Рассказал про огрызок души Волдеморта в виде жалкого существа, скрытого под стулом. Пересказал слова Дамблдора о связи волшебных палочек Гарри и Волдеморта, о Дарах Смерти, и о том, почему мальчик выжил… — И ещё, — продолжил парень, — он сказал, что у меня есть шанс уничтожить Волдеморта, если я вернусь. Друзья снова замолчали. Каждому нужно было время обдумать услышанное. В особенности Гермионе, которая зачастую относилась со скептицизмом к рассказам о жизни после смерти. — Дамблдор знал, Гарри, что тебе под силу одолеть Волдеморта, — сказала девушка после недолгой паузы. — Если бы не выходка Лестрейндж, Волдеморт был бы уничтожен. Но в следующий раз тебе никто не помешает, Гарри, и мы будем рядом. Поттер грустно хмыкнул. — Кстати. Тело Лестрейндж исчезло, его аппарировали. Я даже не уверен, что она мертва. Рон и Гермиона на мгновение встретились взглядами. Чуть позже Мадам Помфри обработала и перевязала ногу Гермионы, напоила обезболивающем зельем и провела беседу о том как ухаживать за раной и чем смазывать, чтобы не остался шрам. Лекции по колдомедицине и гипотетические шрамы были наименее интересны девушке в тот момент, и потому она слушала медсестру вполуха, лишь изредка кивая, чтобы не обидеть женщину. По пути из уборной Гермиону поймала МакГонагалл. Расспросив о самочувствии девушки и ее друзей, женщина высказала несколько подбадривающих слов, выразила похвалу и гордость за смелость и храбрость своих студентов, в конце крепко сжала плечо гриффиндорки в знак поддержки и вернулась к помощи раненным. Гермиона плюхнулась на скамью и подавила отдышку: ходить с туго перевязанной ногой было таким себе удовольствием, плюс накопившаяся усталость давала о себе знать. Очень хотелось спать. В дальних концах столов недавно появился завтрак, заботливо приготовленный эльфами, но никто из собравшихся не притронулся к еде. Ни у кого не было аппетита. — Как ты? — поинтересовался Гарри, кивая на ее ногу. — Порядок, спасибо, — пожала плечами Гермиона, — Рана глубокая, но быстро затянется. Через несколько минут вернулся Рон, который ранее уходил проведать обстановку. — Билл рассказал, что Люпин предложил собрать вместе... оставшихся. Многие хотят стать членами Ордена, когда поправятся. В любом случае держаться вместе сейчас безопасней. Никто не уверен на все сто, что ПСы не решат напасть в ближайшее время. В Хогвартсе тоже ненадежно оставаться, сейчас, когда защита пала. Кингсли поддерживает. И мои родители тоже… Вместе мы сильнее. Да и… — Рон почесал затылок, будто это поспособствует подбору правильных слов, — может это поможет привлечь больше людей в команду. Гермиона задумалась. Идея собрать всех вместе была… неплохой. Немногим есть куда пойти. Некоторые остались совсем одни и не знают, что делать дальше. Раненные нуждаются в регулярном уходе и безопасном убежище. Гермиона отвела взгляд от группы студентов в другом конце зала и посмотрела на ребят. — Любой достоин побороться за право на свободную и счастливую жизнь, — пожала плечами девушка. — Многие умрут, Гермиона, — сказал Гарри бесцветным голосом, смотря на подругу. — Сегодня кое-кто решил пожертвовать собой, чтобы спасти людей, которыми он дорожит, — девушка лукаво взглянула на парня, — выбрал быть убитым самым тёмным волшебником, когда-либо существовавшим, а не спастись самому. Не тебе судить людей, которые выбирают путь борьбы и сопротивления. Рон, хоть и с печалью в глазах, улыбнулся, понимая, к чему ведет девушка, и лениво стукнул друга кулаком в плечо, подначивая. — Вы не понимаете, — буркнул Гарри, избегая взгляда друзей. Гермиона и Рон переглянулись, поняв смущение друга. Друзья замолчали. Больше нечего было сказать, да и слова никому сейчас не были нужны. Каждому стоило переварить увиденное и услышанное за сегодня. Окунуться в предположения и фантазии о том, как жить дальше, что будет с их родными, с каждым из них. Было принято решение похоронить погибших на опушке Запретного леса. Один за другим гробы погружались в сырую землю вместе с частичками душ людей, что стояли вокруг могил, с поднятыми вверх волшебными палочками. Чувство потери чего-то важного, пустота, шли бок о бок со скорбью, пробираясь под кожу каждого из нескольких десятков присутствующих, впиваясь в их вены и пуская свой яд. Гермиона стояла позади Гарри у могилы Северуса Снейпа. Остальные члены Ордена, которые уже успели проститься со своими друзьями, рассыпались в далеке, ожидая отправления в путь. Гарри склонился над свежевскопанной сырой землей и, взмахнув палочкой, наколдовал венок из белых лилий. У Гермионы в миг защипало в носу. Она помнила из энциклопедий, что этот цветок на могиле — символ праведности души усопшего. Но для друга этот жест имел особое значение. «Очень трогательно, Гарри» — вертелось на языке у девушки, но она выбрала промолчать. Это был слишком личный момент для друга, чтобы вмешиваться. — Когда всё это закончится, — вдруг произнёс парень в воздух, словно самому себе, — я должен перезахоронить его. В Паучьем Тупике. Там, где он родился. Где всё началось. Гермиона едва успела смахнуть слезинку, когда Гарри обернулся и прошел мимо. — Куда дальше? — спросила Грейнджер, удобнее перекидывая сумку через плечо и догоняя друга. — Вперед, — отозвался Поттер, и легкая улыбка заиграла на его лице. Гарри приобнял Гермиону за плечи, и от этого жеста ей стало спокойно на душе. Они вдвоём зашагали вниз по склону к собравшейся команде. Время близилось к ночи. — Кстати, — оживился парень, — так ты и Рон теперь… Э-э-э…