Chasing the C/h/atwalk.

Ну… Маринетт попыталась. Но, несмотря на все ее усилия, она не могла удержаться от просмотра шоу, и она не могла не смотреть на крушение поезда, которое было эпизодом Мулен Руж. Она славно пережила заново весь инцидент с Анаис, последующее и все остальное. Честно говоря, это был последний раз, когда она даже пыталась отправиться на патруль, и Тикки была полностью в восторге от этой идеи. В прошлый раз это было слишком близко, и, к счастью, Тикки отреагировала и предупредила Маринетт об этой идее. Но даже Маринетт должна была это признать, просмотр шоу, особенно просмотр Адриана, заставлял ее сердце учащенно биться. Потому что, хотя она и осознавала, что многое из этого было магией монтажной комнаты, но… все еще была та часть ее, которая действительно хотела, чтобы это было чем-то большим. Потому что, хотя она и признала, что раньше была влюблена в Адриана Агреста, ей еще предстояло признать, что это уже не было проблемой прошедшего времени, а быстро становилось проблемой настоящего времени. Но это было не то, на чем Маринетт хотела сосредоточиться прямо сейчас. Если бы она приняла участие в этом конкурсе, она бы его выиграла. Она не могла позволить себе отвлекаться на мечтательных блондинов с ярко-зелеными глазами. Даже если они были достаточно внимательны, чтобы принести ей выпечку, чтобы напомнить ей о доме. Кроме того, ради бога, на это объятие было так неловко смотреть, что Маринетт почти почувствовала физическую боль. Уход Анаис был горько-сладким опытом, потому что, хотя Маринетт любила девушку как свою соседку по комнате на протяжении всего конкурса, она не могла полностью смириться с тем фактом, что Анаис небрежно распространяла о ней слухи. Потому что, конечно… она выходила из комнаты, чтобы гулять, но чтобы она так легко прыгнула и обвинила ее в чем-то подобном? И тот факт, что они, казалось, верили, что она во что-то играет, причинял боль больше всего. Хотя опыт подсказал ей, что ей нужно быть более осторожной. Ледибаг должна была сделать небольшой перерыв, пока она не смогла уйти из дома, не рискуя своей тайной личностью. Это было абсолютно отстойно. — Вы могли бы просто поменяться комнатами, — предложил Рауль, откинувшись на спинку кровати, когда пошли титры шоу. — Нет, — сказала Маринетт, качая головой и опираясь на подголовник, сидя у изголовья кровати и разговаривая со своей подругой. — Сейчас все не плохо, просто неловко… Я думаю, что она виновата после просмотра шоу, так что… Я просто надеюсь, что все станет лучше. Рауль кивнул, прежде чем выражение его лица стало насмешливым. — Куда ты идешь, когда выходишь из отеля? Честно говоря, со всем этим? Мне теперь любопытно. — Я иду гулять, — сказала Маринетт, чувствуя, что ложь теперь выходит слишком естественно. — Я просто немного ошеломлен, и мне нужен… воздух. — Голубоглазая дизайнер помолчала. — Ты же не думаешь, что я на самом деле собираюсь с ним переспать, не так ли? — Честно? — сказал Рауль. — Я не. Вы слишком напряжены, чтобы получать что-то регулярно. — Он тут же увернулся от летящей ему в лицо подушки. — Это не только я! — он сказал. — Моя подружка тоже так сказала. — Что они сказали? — Маринетт уставилась на него. — Они сказали… — Он посмотрел на экран своего мобильного телефона, — Ей нужно взобраться на этого мальчика, как на дерево. — Он усмехнулся и поднял руки в игривой капитуляции. — Я ничего не сказал, они исходили из того, что видели в сериале. Я не виноват в этом… — Он замолчал на секунду. — Хотя я не говорил им, что они были неправы. — Ты ужасен. — Ты не ошибаешься, — признал Рауль, подмигивая Маринетт. — Но я все равно прав. — Он зевнул, вытянув руки над головой, ухмыляясь раздраженному выражению лица Маринетт. — Я устал… Так что либо ты ложишься на эту кровать, либо иди лицом к лицу с Матильдой. Маринетт сморщила нос. — Фууууууууу. — Она встала, потянулась к своей сумке и перекинула ее через плечо. — Я иду. Дай поспать своей красоте. — Спасибо. Постарайся не убегать из отеля до утра. — Стон, который исходил от Рауля, когда Маринетт успешно ударила его подушкой, был достаточной наградой. С этими словами Маринетт вернулась в свою комнату, чтобы наконец заснуть.

***

Наконец, позавтракав, группу отвезли в студию и сразу направили на подиум. Рауль быстро подошел к ней, изогнув бровь в немом вопросе. — Решено. В основном, — сказала Маринетт, прежде чем покоситься на него. — Спасибо за заботу, мама. — Хорошо, — сказал Рауль, прежде чем они наткнулись на главного продюсера шоу Камиллу. — Привет, Камилла! — Дизайнеры, — сказала Камилла, приветственно махнув рукой Раулю и быстро указывая на вход в подиум. — На взлетно-посадочную полосу! Бегом! Они поспешили в комнату и заняли свои места. Комната начала казаться настолько пустой, что больше половины из них ушли. Сегодня снимали одиннадцатый вызов, а это значит, что осталось всего пять человек. Маринетт, Рауль, Матильда, Лео и Жан-Филипп. Макс был устранен сразу после Анаис, и атмосфера в рабочей комнате начала медленно меняться. Впереди маячил финальный вылет перед Неделей моды, и становилось трудно поверить в то товарищество, которое у них было раньше. Потому что чем ближе они подходили к финишу, тем больше каждый выглядел как угроза, а не как друг. Теперь все они знали, что у них будет шанс создать коллекцию, хотя два дизайнера, не прошедшие квалификацию на Неделю моды, будут создавать только коллекции-приманки. Их покажут, да, но они не будут представлены в шоу или получат тот же бюджет, что и настоящие финалисты. Это был утешительный приз, и хотя самой идеи шоу должно быть достаточно… они все были слишком близки к призу, чтобы согласиться на меньшее. Маринетт села рядом с Раулем, который быстро стал ее единственным другом на шоу. Удивительно, но она все еще доверяла ему, несмотря на то, что он был конкурентом. Конечно, Рауль получил слишком много удовольствия, высмеивая ее действия с Адрианом, и после просмотра шоу она поняла, что его тоже забавляло, подшучивая над Адрианом. Маринетт была уверена, что должна что-то с этим сделать, но пока она не придумает, как обсудить эту тему со своей моделью… придется подождать. Тем не менее, мысль о том, что Адриан на самом деле испытывает к ней какую-то ревность, была довольно… интересной. Он всегда был таким джентльменом по отношению к ней, из-за чего было трудно понять, каковы были его намерения. А если, может быть, только может быть, она ему понравилась? Хоть немного? Маринетт собиралась умереть от счастья прямо на месте. Это не означало, что Маринетт не будет обращать пристального внимания на то, что делает ее подруга, пока Адриан находится в комнате. Очевидно, кто-то должен был присматривать за Раулем. Камилла стояла на подиуме, глядя на группу дизайнеров перед началом съемок. Похоже, она проверяла, правильно ли настроено освещение, и пробормотала какие-то инструкции в гарнитуру, прежде чем поспешила покинуть взлетно-посадочную полосу. — Снимаем через три, два… один… И они были выключены. Элоиза шла по подиуму, как обычно. Сегодняшний наряд состоял из очень хорошо сидящих потертых джинсов и футболки с логотипом. — Здравствуйте, дизайнеры! — Высокая модель тепло улыбнулась группе, прежде чем продолжить говорить. — Вас осталось только пятеро, а это значит, что конкуренция отныне будет только жестче. Вы так близко к Неделе моды, и мне очень интересно, что сделают финалисты. Маринетт невольно улыбнулась этой мысли. Честно говоря, она хотела выиграть это соревнование, она действительно этого хотела; идея даже выступить на Неделе моды была воплощением мечты. И это было так близко, что она почти чувствовала его вкус. — Что касается сегодняшнего задания, я хочу, чтобы вы подумали… Рок-н-ролл, детка. — Элоиза рассмеялась и подмигнула группе. — Для этого задания вам нужно создать наряд, вдохновленный всем рок-н-роллом, и я надеюсь увидеть несколько драгоценных камней. — Ведущая улыбнулась. — На шоу у нас будет приглашенный судья-сюрприз, так что вам придется потрудиться, чтобы удивить их. Рок-н-ролл? Пфф. Маринетт сталкивалась с ним Элоиза продолжила, по-видимому, привыкшая к речи, с которой она должна была бросать вызов. — Ваш бюджет составит сто пятьдесят евро, и у вас будет один день, чтобы выполнить это задание, — сказала она им, сделав паузу на секунду. — У вас будет тридцать минут, чтобы придумать дизайн, а затем Тим отвезет вас по магазинам. Увидимся завтра на шоу. Удачи! — С этими словами Элоиза развернулась и вышла с подиума. — И снято! — сказала Камилла, взбираясь на взлетно-посадочную полосу. — Каждый, возвращайтесь в мастерскую, Тим встретит вас всех там через десять минут. — Рок-н-ролл, — сказал Рауль, идя рядом с Маринетт к мастерской. — Я предвижу много кожи в нашей мастерской… Маринетт фыркнула. — Это не плохо. И вам не нужно использовать кожу, если она вам не нравится. — Пф. Я никогда не говорил, что мне она не нравится, — сказал Рауль, прежде чем выражение его лица стало игривым. — На самом деле, нет ничего лучше, чем когда мой парень носит свою байкерскую куртку. Ммм. Неотразимо. Маринетт не могла не думать о наряде Кота Нуара, и она не могла найти в себе ничего, чтобы не согласиться с Раулем. Кожа может быть очень приятной для нужного человека. Кот Нуар. О, она действительно скучала по своему напарнику. Маринетт не осознавала, что считала само собой разумеющимся его компанию до того, как присоединилась к соревнованию. Она скучала не только по беготне и патрулированию, но и по разговорам. Сидеть на крыше и просто рассказывать о том, как прошел их день. Она пропустила это. Но она никогда не думала о том, чтобы по-настоящему сообщить ему, что она делает, и почему ей приходится пропускать их обычные патрули. Почему она до сих пор поддерживает стену? Она понятия не имела, но это было то, что она сделала. Кот не настаивал на проблеме, и без этой срочности она просто… не сопротивлялась. Конечно, Кот уехал на пару месяцев, но она решила, что они одного возраста. Университет и высшее образование, вероятно, были чем-то, чем они оба занимались, и, возможно, у него было тяжелое начало. Во всяком случае, она не просила, а он не предлагал. Важно то, что Кот вернулся. Ее отношения с Котом стали… странными после того, как Бражник был побежден. И это было отправной точкой для всех последующих изменений в ее жизни. Они закончили лицей, а это означало, что ей пришлось отказаться от иллюзии быть с Адрианом, особенно после того, как он уехал, поскольку жизнь, казалось, развела их на новые пути. Даже проводить время с Альей было трудно, когда они оба начали учиться. Она не могла продолжать надеяться на то, что будет с кем-то, кого даже не было в ее жизни. Маринетт Дюпен-Чен была взрослой. Да и взрослые не зацикливались на школьных увлечениях. Она встречалась. Да. Но обычно ничего не получалось. Просто не было никого, кто поддержал бы ее так, как она нуждалась в поддержке, или кто даже стоил бы того времени, которое ей пришлось бы отпрашивать с работы и учебы ради свиданий. Так что да, она встречалась. Но ее самые долгие отношения длились около четырех месяцев, и все были удивлены, что они так долго оставались вместе. И да, потребуется честная угроза насилием, чтобы заставить ее признать это, она даже не написала об этом в своем дневнике, но думала о Коте. Конечно, она считала его красивым, Маринетт могла быть упрямой, но не тупой. Кот был достоин обморока, и она не сомневалась, что он знал. Однако дело было не только в его внешности; у ее котика было так много различных качеств, которые очаровали ее. Он был умным, верным и справедливым, и еще настолько, что всего и не перечислить. Так что да… во время их партнерства были времена, когда Адриан не ослеплял ее, и она думала: — Вот оно. Я могла бы прыгнуть, и он меня бы поймал. И она была искушена, так искушена. Но она была в ужасе. Так она никогда не делала, и, в конце концов, это было нормально. В конце концов, даже несмотря на ограничения, наложенные на них тайной личностью, их дружба была самой сильной связью Маринетт в ее жизни. То, что они никогда не переступали черту к чему-то большему, не означало, что их отношения не были крепкими. Как она могла выразить словами, насколько важен для нее Кот Нуар? Были связи, выходящие за рамки обычных лейблов, и Кот был ее партнером. Он был вездесущей силой в ее жизни. Единственный человек, ради которого она рисковала бы своей жизнью и которого она знала бы, сделает то же самое для нее, даже не спрашивая, почему. Но Кот принадлежал ночи. Под масками и скрытыми личностями. Потому что, сколько бы она ни размышляла о вариантах, при всей своей храбрости, Кот был единственным риском, к которому она не была готова. И тут в ее жизнь вернулся Адриан. А ее бывшый одноклассник был еще лучше, чем прежде. Адриан стал ее спасательным кругом. Он предлагал поддержку, когда она действительно в ней нуждалась. И ей даже не нужно было просить его. И снова она была беспомощна против этого, и она упала кубарем… снова. Он скрасил ее день, уговорил ее с пресловутого уступа, и она честно считала часы до примерки. Это было жалко. Честно говоря, она не на это подписывалась, но опять же… она особо не жаловалась.

***

Пока Маринетт бегала по коридорам магазина тканей, у Адриана случился небольшой кризис. Он фактически отправился в патрулирование во время показа шоу. Он был краток, так как на следующий день у него был важный экзамен, к которому нужно было закончить подготовку. Адриан записал эпизод и теперь собирался посмотреть его после того, как закончил уроки на сегодня. Он приготовил себе легкий обед (ничего особенного, в конце концов, у него была примерка) и принес его в свою гостиную, где устроился на диване и нажал кнопку воспроизведения. — Ранее в проекте «Подиум»… Словно встревоженный этим звуком, Плагг появился в гостиной, зевая, как будто его только что разбудили. — Теперь ты собираешься присматривать за своей девушкой? — квами звучало что-то среднее между насмешкой и скукой, когда он подлетел к Адриану, остановившись у стола, где какой-то блондин, как обычно, положил ему несколько кусочков сыра. На экране Маринетт уже была с актерами, работая над их дизайном. Пение. — Ну, ей нравятся романтические мюзиклы. Кажется, она как раз в твоем вкусе. — Плагг… — Адриан даже не отрывал глаз от экрана, отказываясь признавать дразнилку квами больше, чем ему действительно нужно, вместо этого предпочитая смотреть шоу. Однако было приятно видеть, как Маринетт веселится на экране. Ее смех был заразителен, и камера, казалось, любила ее. Они действительно дали ей больше экранного времени, чем некоторым другим. Честно говоря, он не мог их винить. Плагг, однако, не закончил поддразнивания. — Я просто говорю… ты уже какое-то время одержим этой девушкой. — Она подруга, — настаивал Адриан, казалось, в тысячный раз с начала шоу. — Я просто хочу посмотреть, как прошло шоу, прежде чем мне придется идти на съемочную площадку. — Конечно. — Квами сидел на спинке дивана, что позволяло ему смотреть на Адриана, не вытягивая головы. — А угощения? Ты из кожи вон лез, чтобы купить их. — Я изо всех сил стараюсь купить тебе твой сыр, — заметил Адриан, очень надеясь, что Плагг отстанет от него. Казалось, квами на секунду задумался. По телевизору показывали интервью Маринетт, его симпатичная бывшая одноклассница говорила на камеру после рецензии Тима. — Конечно. Но ты не смотришь на меня так. — Плагг сузил глаза и указал на лицо Адриана. — По крайней мере, я надеюсь, что нет. Адриан решил пока не отвечать. Маринетт стала для Плагга постоянным источником насмешек над ним. А его бывшая одноклассница ныне дизайнер, отнимала у него много свободного времени. Он хотел видеть ее улыбку. Адриан, однако, не продумал всю эту макаронную затею. Она только что упомянула о них, и потребность принести их родилась. Конечно, он нервничал, когда зашел в пекарню ее родителей. Они ясно узнали его, но ничего не сказали, хотя улыбки на лице ее матери было достаточно. Но улыбка Маринетт была такой яркой, что почти ослепила его, и это как-то… стоило того? Это было трудно объяснить, но небольшой сдвиг произошел. О, он знал, как продюсер редактирует шоу; он не был глуп. Это был очень умный угол игры. Иметь романтические отношения с очень красивой и симпатичной дизайнером с ее моделью было определенно умным ходом, и, судя по растущему количеству популярных тем, GIF-файлов и видео в социальных сетях о них двоих… стратегия определенно сработала. Проблема, как осознавал Адриан, заключалась в том, что сериалу не нужно было редактировать и собирать воедино столько сцен, чтобы создать атмосферу напряжения, как он думал в начале. На самом деле, Адриан не мог найти ни одного момента, который он мог бы позвать как срезанный во что-то большее, чем он был. Это определенно должно было показаться более проблематичным, чем было. Но Адриан медленно приходил к небольшому осознанию. Это… теперь было в порядке вещей. Он даже не заметил, как это превратилось в вещь. Но то, как он общается с Маринетт, как они разговаривают, глупое выражение его лица, когда она улыбается ему, было достаточным доказательством того, что здесь хоть что-то есть. И выражение его лица, когда Рауль был с ней, не осталось незамеченным камерами. Проклятье. — Ты выглядишь как идиот. Плагг тоже не остался незамеченным. Уже покончив с обедом, Адриан поставил пустую тарелку на кофейный столик. — Большое спасибо, — сказал он, обращая внимание на телевизор. — Но на самом деле, — сказал Плагг, указывая крошечной лапой на телевизор, — я давно не видел этого лица. — Квами хихикнул: — Я не пропустил… — Какое лицо? — Как будто ты хочешь ухаживать за ней и заводить с ней котят. По правде говоря, Плагг никогда особо не любил и даже почти не участвовал в его свиданиях; но для него было совершенно бессмысленно говорить, что Адриан уже давно не делал такого лица. Адриан встречался, но не так долго, чтобы Плагг знал… На экране телевизора изображение того, как он дает Маринетт макаронс, воспроизводилось с музыкальным сопровождением. Она улыбнулась и выглядела так, будто хотела обнять его, вместо этого выбрав быстрое и неловкое объятие. Но то, как он улыбался, когда они обнимались, было таким искренне искренним; и то, как его глаза следили за ней, когда она отошла назад, стыдливо отводя от него взгляд, было безошибочно. Ох. Ох.

***

В студии все шло гладко. Маринетт работала с какой-то темно-синей тафтой, и на манекен положили начало куртки. Ей нужно было закончить штаны, но это никогда не было проблемой. Она шила штаны на протяжении всего конкурса, за исключением двух испытаний; она была достаточно хорошо знакома с мерками Адриана, чтобы не закончить их во сне. Эта мысль была далеко не такой невинной, как она собиралась, и Маринетт была рада, что не сказала этого вслух. — Дизайнеры! — Тим только что прибыл и был готов начать раунды и предложить критику. — Посмотрим, как у вас дела! По правде говоря, Маринетт была слишком занята своей работой, чтобы подслушивать чужие разговоры. Судя по тому немногому, что она видела, в этом раунде не было явных проигравших. Конкуренция стала серьезной; каждый должен был выложиться на полную, чтобы иметь шанс перейти на следующий этап. — Ну, — Тим уже подошел к столу Маринетт, и она подняла голову с того места, где резала ткань, чтобы поговорить с наставником. — Как дела? — Я действительно отлично справляюсь! — она продолжила: — Я попытаюсь сделать что-то подобное. — Она показала ему дизайн, и Тим перевел взгляд с эскиза на куртку, уже надетую на манекен. — Ну, я надеюсь, что к настоящему времени тебе не придется пытаться, — выражение лица Тима было нежным и несколько дразнящим, и Маринетт застенчиво усмехнулась. — Я знаю, что ты справишься с этим. Что ты собираешься делать со штанами? — Я собираюсь сделать прямые ноги и сделать их облегающими. Хотя и не того цвета. Что-то немного конфликтующее. — Понятно, — сказал Тим, одобрительно кивая. — Ну, ты уже в пути… продолжай в том же духе! Через некоторое время Тим стоял перед комнатой. — Все в порядке, сейчас три часа дня. Ваши модели прибудут позже сегодня, так что у вас есть время до семи тридцати, чтобы собрать что-нибудь для примерки, а это продлится один час. После этого у вас будет три часа, то есть вы будете работать до одиннадцати, прежде чем вернуться в отель. Итак, заставьте это работать, и я увижу вас всех завтра. Как только дверь закрылась, Маринетт сразу же вернулась к работе, вырезая выкройку рубашки, которую Адриан наденет под нее. Ее черная сумка-почтальон лежала на полу и прижималась к ее ноге, так что она чувствовала, двигается ли Тикки или чего-то хочет. Обычно ее квами следила за тем, чтобы Маринетт что-нибудь съела, но, поскольку Адриан стал приносить ей закуски для примерки, она отступила. При воспоминании на ее лице появилась легкая улыбка. Она искренне не могла поверить, что он прошел через все трудности, забирая ее вещи из магазина ее родителей только для того, чтобы она могла хоть немного почувствовать вкус дома. — Этот парень… — Мечтать днем? — Рауль оперся локтями о ее стол, глядя на нее со смесью беспокойства и веселья. — Я иду на перекус, хочешь чего-нибудь? — Зерновые батончики — это хорошо, — сказала Маринетт. — Спасибо. — Понятно. — Рауль кивнул. — Кроме того, до примерки осталось около… двух часов. Придержи лошадей, женщина! — Маринетт бросила в него комок бумаги, попав ему прямо в лицо. — Хэй! Это не приятно. — Я нехорошая. — Пфф. — Он фыркнул, явно не находя Маринетт угрожающей, но решив больше ничего не говорить. — Я принесу тебе еды, маленькая леди. Пожалуйста, не убивай меня! Маринетт закатила глаза, но вернулась к работе, быстро пробормотав: — Спасибо! — когда Рауль бросил перед ней два батончика с хлопьями, прежде чем быстро прорваться через отверстие и сьесть его. Это было некрасиво, но не было времени на манеры, когда нужно было закончить полный наряд. К моменту прибытия моделей Маринетт уже раскроила штаны, а куртка была в основном собрана. Ей просто нужно было убедиться, что она отметила, где она должна принять это. — Привет! — Голос Адриана был радостным, когда он подошел к ее столу, и Маринетт наконец подняла глаза. — Адриан! — Улыбка Маринетт была теплой, когда она встала, чтобы поприветствовать его. — Я… немного отвлеклась, извини. — Она усмехнулась, оставив куски ткани, которые она резала, лежать на столе. — Все в порядке, — сказал он, оставив свою черную сумку на полу у стола. — Как идут дела? — На самом деле, здорово. Я уже так много сделала, мне просто нужно убедиться, что все подходит, и все должно быть готово к завтрашнему дню. — Маринетт протянула ему рубашку, которую сшила для него. — Как прошел день? — Более-менее у меня сегодня была викторина, но в остальном… все было хорошо и нормально. — Как обычно, Адриан быстро надел рубашку, дав Маринетт возможность осмотреть его, чтобы убедиться, что нет никаких ошибок, которые ей нужно исправить перед выступлением. — Оооо. — Она посмотрела на него, ее пальцы играли с воротником рубашки, и Адриану потребовалось все самообладание, чтобы убедиться, что он не извивался под ее прикосновением. — Удобно? — наконец спросила она. — Я думаю, все отлично. Маринетт кивнула и улыбнулась, еще немного потянув рубашку. — Все сделано с рубашкой, — сказала она ему. — Можешь снять ее прямо сейчас. С рубашкой, соответствующей ее стандартам, Маринетт повернулась, чтобы сделать несколько заметок на своем наброске, чтобы убедиться, что она помнит места, на которых ей нужно сосредоточиться. Она повернулась и шагнула к нему как раз вовремя, чтобы очень внимательно рассмотреть очень, очень подтянутый торс Адриана, прикрытый собственной рубашкой блондина. От чистого шока она сделала быстрый шаг назад, ее бедро ударилось о край стола, и вещи на его поверхности ненадежно загрохотали. Ее шишка также сумела выбить ножницы, которые лежали у края стола и упали на пол. Маринетт быстро среагировала, выбросив руку, пытаясь поймать падающие ножницы. Хорошая новость заключалась в том, что ей удалось связаться с ними. Плохая новость заключалась в том, что она зацепила кончик лезвия рукой. — Ой! — Маринетт взвизгнула, когда ножницы отскочили от кожи ее руки, а затем упали на землю. Она вздрогнула, подавляя желание громко выругаться, и прижала ладонь к больному месту. — У тебя все нормально? — Адриан положил руку ей на спину и наклонился ближе к ее сгорбленной фигуре. Ножницы казались достаточно острыми, и на их лезвиях было яркое красное пятно. Они порезал ее и проделал большую работу. Маринетт подняла руку ближе к лицу, чтобы посмотреть на порез, надеясь, что это не так уж плохо, и она может просто наложить пластырь и продолжить работу. — О, нет. Все плохо, — сказала она, глядя на свою кровоточащую кожу. Ее голос дрожал, и она посмотрела на Адриана испуганными голубыми глазами. Это было худшее время для того, чтобы ее неуклюжее поведение снова подняло свою уродливую голову. Адриан сразу же повернулся к камере, на его лице явно отразилось беспокойство. — Нам нужна аптечка . — Он повернулся к Маринетт, положив руку ей на спину, чтобы отвести в другую комнату, прежде чем снова повернуться к оператору. — Сейчас! Много чего произошло сразу. Адриан увел ее в ванную за пределами мастерской, а Маринетт прикрыла рану рукой. Маринетт услышала голос Рауля, спрашивающего, как у нее дела, и грубый ответ Адриана, когда он велел другим дизайнерам прислать помощь туда. Через несколько минут в ванную прибыл врач, и Адриан пропустил его. Модель стояла позади Маринетт, внимательно наблюдая, как врач ставит на прилавок свои припасы и начинает ее лечить. Блондин положил руку ей на плечо, его глаза слегка расширились, когда он почувствовал, как ее рука легла на его, слегка сжав, когда дезинфицирующее средство попало на ее поврежденную кожу, и она зашипела. Медику потребовалось всего несколько минут, чтобы позвонить. — Тебе нужны швы. Глаза Маринетт расширились. — Нет! — сказала она, решительно качая головой. — Я не могу, мне нужно работать, а потом… Довтор покачал головой, прерывая бессвязную речь Маринетт. — Я не могу позволить тебе продолжать, извини. Производство несет ответственность, и мы должны отвезти вас в службу экстренной помощи. — Маринетт, — похоже, согласился Адриан, все еще держа руку на ее плече, слегка сжимая его, пытаясь убедить ее пойти с ним. — Этот порез выглядит отвратительно, и было бы еще хуже, если бы он заразился. Маринетт несколько секунд молчала, явно пытаясь обдумать правильный образ действий. В итоге дизайнер просто громко выдохнула, прекрасно понимая, что, несмотря ни на что, ей нужно идти. Это был, пожалуй, худший результат на сегодняшний день. — Хорошо… — наконец сказала она, подчиняясь приказу врача. — Хорошо, мы отвезем вас в производственном фургоне. — Врач сделал знак Камилле, наблюдавшей из коридора, и голубоволосая женщина быстро заговорила в наушниках, вероятно, убедившись, что машина будет готова к их выходу. Довтор начал выводить ее на улицу, и Маринетт остановилась у мастерской. — Подождите, — сказала она доктору, прежде чем поспешить к Раулю. — Я знаю, что прошу о многом… — начала она, нервно прикусывая нижнюю губу и ерзая. К счастью, ей даже не пришлось спрашивать. — Иди, вылучи руку. Я тебя понял, — сказал Рауль, кивая на дверь, где ее ждал фельдшер. — Просто скажи мне, что тебе нужно, чтобы я сделал. — Пиджак, убедись, что он сидит по фигуре, и отметьте его, чтобы я могла поработать над ним, когда вернусь. Рауль кивнул, ободряюще улыбаясь Маринетт. — Достаточно легко, — сказал он, прежде чем, прищурившись, посмотрел на нее своими карими глазами и добавил: — А теперь уходи, у тебя везде кровь. — Он насмешливо смотрел на нее в течение секунды, пока не получил желаемый результат, который заставил Маринетт выдавить улыбку, в чем они все нуждались после всего инцидента. Следующей она добралась до Адриана. — Я правда… — начала она, прижимая руку к груди, ее мятно-зеленая блузка уже была в пятнах крови. Вся эта ситуация была беспорядком, и она выглядела напряженной и обеспокоенной. — Я такая неуклюжая а, и… — она громко выдохнула, не обращая внимания на врача, который беспокойно постукивал ногой, ожидая Маринетт. — Все в порядке, — сказал Адриан мягким голосом, пытаясь ее успокоить. — Иди с ними, ты вернешься, прежде чем узнаешь. — Можешь еще немного подождать? — спросила она его, кусая нижнюю губу. Технически, поскольку Маринетт должна была уйти, Адриан тоже мог это сделать. — Рауль посмотрит, подходит ли куртка, все остальное я починю завтра. — Понятно, — сказал он, его рука потянулась, чтобы сжать ее руку, но в последнюю минуту изменила направление и упала ей на плечо. — Я буду здесь. Не волнуйся, иди позаботься о своей руке. — Спасибо. — Маринетт схватила свою сумку с пола, быстро повесила ее на плечо, а затем взяла прикрытую рану здоровой рукой. — Увидимся завтра… — Ага, — сказал Адриан, следя за ней своими зелеными глазами, когда ее вывели из комнаты, и дверь закрылась. По правде говоря, было странным чувством быть единственным, кого в данный момент не примеряли. И несмотря на то, что комната была заполнена людьми и шумом, она казалась пустой. Возможно, Плагг был прав… Через несколько минут к нему подошел Рауль. — Адриан… Ну, это было неловко. — Рауль, — кивнул Адриан, приветствуя дизайнера вежливой, но осторожной улыбкой. Маринетт доверяла ему, что должно было устроить Рауля в его книге, но Адриан его не знал. И то, что он назвал ее маленькой леди, не помогло. — Ладно, приступим, — сказал Рауль, поднимая со стола куртку. — Примерь ее, и я постараюсь убедиться, что она подходит правильно. С минуту было тихо, пока Адриан аккуратно надевал куртку. Рауль нарушил молчание: — Насколько это было плохо? Порез? — Это было… немного плохо. Ей точно наложат пару швов. — Адриан сделал паузу, наблюдая, как Рауль собирает принадлежности. — Ты помогаешь ей, да? — Ага. — Хорошо. Она действительно не хотела уходить из-за этого, — сказал Адриан. — И ей действительно нужно было пойти к врачу. — Ты волнуешься, — заметил Рауль, уголки его губ изогнулись, когда он посмотрел на Адриана. — Ну, да. — Хорошо. Она хорошая, — сказал Рауль, проверяя рукава куртки. — Руки прочь, пожалуйста. Адриан сделал, как было велено, но его глаза сузились. — Я знаю. Дизайнер кивнул, проверяя плечи Адриана, чтобы убедиться, что они ровные. — Рад это слышать. Просто убеждаюсь. Адриан не мог быть полностью уверен, но у него было ощущение, что этот разговор был важнее, чем то, как он на самом деле звучал. — Почему? — Вы двое знаете друг друга со школы, верно? — Колледжа, вообще-то, — попрвил Адриан, пока Рауль двигался, проверяя швы на куртке сзади. — Аааа, — кивнул Рауль, прежде чем осторожно приколоть несколько булавок к куртке. — Это долго, — размышлял Рауль, прежде чем сделать шаг назад и еще раз окинуть взглядом весь мир. — Это сделано. Можешь снять это прямо сейчас. Адриан сделал, как было велено, как раз к тому моменту, когда примерка закончилась. — Гм. Можешь проведать ее, когда она вернется? — Адриан сказал: — Я не увижу ее до завтра, так что… Дизайнер наклонил голову к Адриану: — Я так и сделаю, — сказал Рауль, и уголки его губ изогнулись в доброй улыбке. — Не волнуйся. Надев куртку, Адриан кивнул Раулю и схватил свою сумку, скрестив ее на груди, прежде чем тоже покинуть комнату с остальными моделями.

***

В конце концов, Маринетт не смогла вернуться в студию так быстро, как хотела. Было некоторое ожидание, прежде чем ее осмотрит врач, а затем несколько процедур (а также прививка от столбняка), прежде чем ее наконец выписали из больницы. К тому времени, когда она закончила, прошло сорок минут, прежде чем им пришлось прекратить работу; не было никакого смысла возвращаться в студию. Фургон высадил ее возле отеля, и Маринетт сделала паузу, прежде чем войти и купить печенья. Это не было любимый бренд Тикки, но оно должно было подойти. Дизайнер ухватилась за ремешок своей черной сумки неповрежденной рукой и вышла в вестибюль, полностью побежденная. Сегодня было ужасно. Конкурсанты уже направлялись в свои комнаты, когда появилась Маринетт, и Рауль быстро подошел к ней. — Как рука? Маринетт подняла его, бинт обмотал ее предплечье, чтобы защитить рану. — Все еще перевязана! — ответила она, прежде чем выражение ее лица стало обеспокоенным. — У тебя было время…? — Ага. Я позаботился о том, чтобы куртка была красивой и подходящей. Ему нужны некоторые корректировки сзади, но ничего, с чем вы не справитесь завтра. Я пометил его булавками. — Спасибо. — Знаешь, твой мальчик очень волновался, — заметил Рауль. О Боже. Маринетт поняла, что оставила Рауля без присмотра с Адрианом. Ее голубые глаза тут же сузились. — Что ты сделал? Он рассмеялся, и Маринетт почувствовала, что собирается ударить его. — Я ничего не делал! — Он поднял руки. — На самом деле я его успокоил. — Что? Что это значит… нет. Я не хочу знать. — Маринетт покачала головой. Этот день был достаточно сумасшедшим, и она НЕ нуждалась в большем стрессе. Рауль рассмеялся, слишком наслаждаясь паникой Маринетт. — Я вел себя хорошо, обещаю! Он ухмыльнулся. — А тебе пора спать. У тебя был очень дерьмовый день, ты это заслужила. — Да… — сказала Маринетт, громко вздохнув, прежде чем посмотреть на свою дверь. — На самом деле, я хочу принять долгий душ. Я пахну дезинфицирующим средством. — Это да. — Рауль кивнул, криво улыбаясь. — Иди в душ, а если захочешь, приходи с нами кино смотреть. — Хорошо, я дам тебе знать, — сказала она, стряхивая руку Рауля со своих волос; он, казалось, очень любил ерошить ее волосы. — Я пну тебя, если ты не прекратишь это, Рауль, клянусь Богом. — Она закатила глаза, когда наконец повернулась, чтобы уйти, и направилась в свою комнату. Матильда уже была там и уже переоделась в постель. — О, Маринетт! — сказала она, как только Маринетт вошла в комнату. — Как рука? — Нормально… Я просто очень злюсь, что потеряла так много времени. — Все в порядке. По крайней мере, твоя рука вылечена, — сказала Матильда. — Честно говоря, ты, вероятно, сможешь сделать так много даже с тем небольшим количеством времени, которое у нас есть завтра. Ты сильно продвинулся сегодня перед аварией! — Да, должна сказать, я никогда не была так рада быть трудоголиком, — ответила она с легкой горько-сладкой улыбкой на лице. Маринетт вздохнула и повела плечами, чувствуя, как дневное напряжение сводит мышцы спины. — Я просто приму ванну и лягу спать. Матильда кивнула, заползла в постель и включила телевизор. Как обычно, Маринетт вошла в ванную и включила кран. Сегодня был плохой день, и мысль о том, чтобы окунуться в горячую воду, звучала просто божественно. Кроме того, она уже отказалась от идеи патрулирования, пока идет все это соревнование, так что другого способа развеяться не было. Может быть, бассейн, но она предпочла бы пока не окунать в бассейн свою недавно травмированную руку. Ее ритуал начался, как обычно, с того, что она достала телефон из кармана куртки и включила воспроизведение своего любимого плейлиста. Она положила его на прилавок рядом со своей черной сумкой. Неповрежденной рукой она начала расстегивать свою зеленую блузку, прежде чем надеть ее через голову. Ох. Маринетт посмотрела на корзину рядом с ванной. Несколько маленьких бутылочек содержали различные косметические и банные принадлежности. Был один, который делал пузыри, и после небольшого размышления Маринетт поняла, что да, сегодня она это заслужила, и вылила жидкость на проточную воду, наблюдая, как начинают появляться пузыри. — Я принесла тебе печенье, — сказала она Тикки, прежде чем положить его на стойку в ванной. — Это не твоя любимая марка, поэтому скажи мне, если они тебе не нравятся, и мы возьмем их из обслуживания номеров. — Она опустила руку в ванну и приятно замурлыкала от температуры. Именно тогда она поняла что-то очень, очень важное. В ванной было очень тихо. — Тикки? — сказала Маринетт, оборачиваясь, чтобы посмотреть, наслаждается ли ее квами едой, которую она купила. — Печеньки не вкусные? — спросила она, когда Маринетт поняла что-то чрезвычайно важное. Это была не Тикки. — Вообще-то, — сказало чёрное существо, вылезая из сумки, когда Маринетт замерла. — Я предпочитаю сыр. Кстати, ты голая, — хихикнул он, глядя на одну лапу, пережидая неизбежный крах. Маринетт взвизнуела, сделав шаг назад, задней частью ее ног ударилась о границу ванны и запрыгнула назад в фарфор, брызгая водой и проглатывая хороший глоток пузырьков. — Дерьмо! — прокляла она, безблагодатно плюхнувшись в ванну, пытаясь вылезти. Теперь она была ранена, в синяках, промокшая насквозь и очень, очень облажалась. Жил-был черный кот квами. Квами, который не был Тикки. Черный. Кот. Квами. — Фууу… Мягкий стук в дверь прервал ее личный (но в основном тихий) нервный срыв. — Маринетт? У тебя все нормально? — Голос Матильды звучал обеспокоенно, что имело смысл, учитывая, что Маринетт практически свалилась в ванну. Маринетт сегодня уже была ранена, Матильда была права, когда беспокоилась. — Я в порядке! Просто поскользнулся на секунду! — сказала она, нервно посмеиваясь и надеясь, что ее коллега не откроет дверь. — Здесь не о чем беспокоиться! — заверила она свою соседку по комнате, прежде чем неловко вылезти из ванны и сесть на край, наблюдая, как черный квами смотрел на нее с чрезвычайно веселым выражением на своем крошечном лице. Именно тогда она осознала, что раздевается не совсем уместно, и Маринетт быстро потянулась за полотенцем, удерживая его забинтованной рукой, а другой рукой вытирая пузыри с лица. Квами откашлялся. — Я Плагг. Очень забавно наконец-то познакомиться с вами. — Квами ухмыльнулся ей, его крошечные клыки блестели в ярком свете ванной. Дерьмо.