Клянусь, что больше не солгу

С одиннадцати лет Гарри всерьёз увлекся артефакторикой. Его завораживали зачарованные вещи, сделанные мастерами. Он изучил плетения рун, как их грамотно вплетали в сплав металлов, накладывали чары, иллюзии и другие полезные свойства. Гарри и сам мечтал однажды попробовать сотворить похожее, но пока всё оставалось на этапе изучения книг. Однако после того как он научился избегать клятвы, Гарри открылись многие возможности. Вначале он изучил Косую аллею на предмет необходимого, но ничего полезнее учебников не нашёл. Его запрос немного специфический и был связан со способностями к темной магии. Он хотел знать больше, поэтому его путь лежал в Лютный. Идти туда в виде кота казалось ему дурацкой идеей потому, что так он не сможет ничего приобрести, однако на разведку стоило сходить, вооружившись когтями и клыками. Разумеется, как только Гарри ступил в переулок в облике человека (разрешение от отца сходить в книжный недалеко от Косой аллеи досталось ему непосильным трудом и враньём напропалую, но Гарри своего добился), его тут же взяли в оборот местные торговки. Он добрался до магазина Горбин и Бэркес, еле отбившись от желающих продать его по частям. Хозяина лавки не смутил возраст покупателя, ему было всё равно, но цену он всё же завысил сильно. Если уж мальчишка хочет владеть запретными знаниями, ему придется раскошелиться. Деньги Гарри ушли все, что он копил, сидя дома. На покупку учебников ему всегда давали ровно и требовали отчёт о тратах, вплоть до подробного рассказа его маршрута и цен в лавке. Однако новые книги, как считал парень, того стоили. И не успел он выйти из лавки обедневший, но счастливый, как нажил неприятности. Какие-то люди, приметив в нем состоятельного полукровку, решили поживиться и окружили с палочками наперевес перепуганного парня. Тот уже был готов применить учение крестного на практике, но это не понадобилось. Из-за угла вышла женщина. — Так-так, мальчики, развлекаетесь? Вы, уличное отребье, решили напасть на ребенка ради пары галлеонов? Что ж, я преподам вам урок хороших манер, — женщина по мере оценивания ситуации зверела и сейчас напоминала взбешенную фурию. Её волнистые волосы разметались в разные стороны, в глазах зажёгся безумный огонёк, а губы искривил звериный оскал. Вся она стала похожа на хищницу, учуявшую добычу. Женщина плавно обошла Гарри, закрывая его собой, и вскинула палочку. Тут же один из грабителей судорожно забормотал: — Миссис Лестрейндж, вы не так поняли, мы не хотели… Мы… — с её палочки сорвался красный огонек и угодил в мужчину. Он упал на колени и закричал от боли. Остальные попытались то ли напасть, то ли сбежать, но их всех рано или поздно настигла участь первого. Беллатриса, не обращая внимания на Гарри за спиной, подошла к куче тел, подергивающихся от фантомной боли, и прошипела: — Думаете, я не знаю, что вы хотели с ним сделать? Убить вас было бы слишком милосердно, — она направила палочку прямо на мужчину и проговорила: «Легилименс». То же она проделала с другими и только потом отошла от них, будто ничего не произошло. — Теперь эти сволочи не посмеют… — донёсся до Гарри шёпот Беллатрисы. Он с ужасом осознал, участником чего только что чуть не стал. Кто знает, что бы они сделали, если б не Миссис Лестрейндж? А женщина немного пьяной походкой подошла к нему и мазнула взглядом по лицу. — Спасибо, вы спасли меня… — слегка запинаясь, промямлил Гарри. Под взглядом Миссис Блэк он чувствовал себя маленьким нашкодившим ребенком. — Ничего не произошло. Просто иди дальше, как шёл, — после небольшой паузы твердо закончила она, но её взгляд зацепился за руку Гарри, на которой виднелся совершенно новый Долг Жизни. Гарри с ужасом уставился на запястье, где расцвела ещё одна белая ниточка. Сколько раз он себе обещал, что не будет больше давать необдуманных клятв и постарается избавиться от всех существующих. И вот опять он кому-то должен. Парень застонал от досады. Беллатриса, заметив реакцию парня, фыркнула и задумчиво закусила губу. Она обвела его взглядом и заприметила книги, которые тот не выпускал из рук. — Отдай мне книгу и считай, что мы в расчете. Я шла за ней, так что если ты не отдашь, то я заберу её силой, малыш. Советую соглашаться на сделку. Гарри поспешно закивал, не веря своей удаче, и протянул фолиант спасительнице. — Долг Жизни считаю погашенным и более не имею власти над человеком передо мной, — легко сказала Миссис Лестрейндж, и белая полоска на запястье растаяла. — Бывай, малец! — она отсалютовала Гарри ладонью и скрылась между домами. Гарри всё ещё не мог поверить собственному счастью. Беллатриса ведь отпустила его почти даром, хотя могла потребовать всё что угодно. Выходит, что отец был не прав, когда называл всех Пожирателей Смерти кровожадными ублюдками. Миссис Беллатриса не такая, она спасла ему жизнь, не потребовав почти ничего взамен, и Гарри хотел отплатить за доброту. Всё лето он штудировал библиотеку крестного, Сириуса и собственного Рода: Гарри искал интересные книги по артефакторике, расчёты и рунные цепочки, использовавшиеся в ней. Северус увлечение крестника одобрял и помогал ему всем, чем мог, не нарушая клятвы Джеймсу. Он также посоветовал расспросить портреты Поттеров, потому что те издавна были великими артефакторами, только дар у потомков к нашему времени совсем обмельчал. Чарли всё смеялся над братом, мол, тот окончательно погряз в своих книжках и общается с мертвыми стариками, а вот он сам в это время пойдет гулять с красоткой Браун. Лили же окончательно перестала пытаться влиять на что-либо происходящее в семье. Она призраком бродила по дому и лишь иногда выходила в сад на прогулку. Гарри было больно видеть маму такой, но он понимал, что отчасти сам виноват в этом, поэтому старался лишний раз не попадаться ей на глаза. Джеймс и Чарльз же будто не замечали состояние своих близких и наслаждались летом в полной мере. Они всё время где-то пропадали и возвращались к вечеру счастливые и наперебой рассказывали Лили, как прошёл их день. В такие моменты мама оживала и с улыбкой комментировала похождения её мальчиков. А в августе вся семья отправилась в отпуск к морю. Гарри, как лишний член семьи, оставался в поместье под присмотром домовиков и Северуса. Парень старался не зацикливаться на одиночестве или душевной боли и всего себя отдал новому делу. Он обустроил у себя в комнате импровизированную мастерскую и принялся пробовать свои знания на практике под комментарии портретов предков с картин, ворчание Северуса и незримой поддержкой друзей из писем. Первого сентября Гарри и Чарльз вновь прибыли в Хогвартс, однако пуффендуец не терял времени и в первый же вечер продолжил работу с образцами различных камней и минералов. Так пролетели полгода, и у учеников наступили Рождественские каникулы. Гарри в этот раз выразил своё желание приехать к Северусу на праздник. Крестный, поупрямившись для вида, согласился и тут же поставил в известность Поттеров. Те на письмо не ответили, но Снейп не посчитал нужным сделать что-то большее. С недавних пор он испытывал к гриффиндорцам лишь презрение. Гарри по большому счёту понимал, что Северус прав, и родители действительно относятся к нему крайне скверно. В конце концов, у него был наглядный пример того, как должна выглядеть здоровая семья. И в этом постыдно завидовал Чарли. Однако даже обида на родителей не могла заглушить подсознательную ненависть и презрение к самому себе, уверенность в том, что он ненормальный, урод, что им можно управлять и контролировать. Гарри ненавидел себя за эту слабость, но не мог избавиться от отравляющих мыслей. Луна в такие моменты просто обнимала его, пытаясь «вернуть твоих мозгошмыгов на их места», а Невилл пытался отвлечь разговорами. В частности об артефакторике. Во время исследований и экспериментов, которые он проводил за неимением другого помещения в своей комнате или в заброшенных классах, Гарри будто отключался. Он проваливался в транс, сосредотачиваясь лишь на работе, не чувствовал времени, голода, а потому другу приходилось силком вытаскивать его из «лаборатории». Но всё было не зря. Гарри наконец понял, что хочет создать для Миссис Лестрейндж. Его первая работа. Даже приступать к расчётам было волнительно, а сам процесс доставлял ни с чем не сравнимое удовольствие. Однако вскоре юный артефактор столкнулся с трудностями, с которыми, по логике вещей, решил справиться с помощью книг из библиотеки. Он днями и ночами изучал пыльные фолианты, а друзья поддерживали его всем, чем могли, но понимали, что вряд ли их знаний хватит, чтобы реально помочь другу. В конце концов, пересмотрев кипу книг и перелопатив половину библиотеки, Поттер пришёл к выводу, что ему требуется помощь. И она пришла, откуда не ждали. Маглорождённая гриффиндорка, которой, по мнению Гарри, самое место на Когтевране, видела страдания парня, поэтому однажды не выдержала и подсела к нему в библиотеке. Тот сидел в окружении Полумны Лавгуд и Невилла Лонгботтома и что-то экспрессивно им объяснял. — …мне нужно понять, как стабилизировать вот эту и эту руну, при этом не повредив внешний контур изделия, иначе оно может просто разрушиться! — Может… — неуверенно предположил пуффендуец, всё-таки артефакторика не его стезя, — следует использовать помимо металла зелья или растения, способные усилить его свойства, это должно повлиять на его прочность. — Очень хорошо, Невилл, Гарри обязательно воспользуется твоим советом, — мягко и совершенно уверенно отозвалась задумчивая Луна. — Это… Это конечно ценное предположение, но совершенно не подходит сюда, — Гарри любил подругу, но она очень часто ставила в тупик окружающих. Казалось, будто девочка видит гораздо больше, чем обычные люди. И эта странность привлекала такого же ненормального, по меркам остальных, Поттера. Невилл же, смутившись собственного совета, теперь сосредоточился на записях, которые делал Гарри по мере исследований. — Ты прав, Гарри, совершенно не подходит… Значит в другой раз! — будто огорчилась девушка. — Но я чувствую, что вот-вот твои мозгошмыги снова оживут. — Хорошо бы… — тоскливо отозвался Поттер, и в этот момент Гермиона решила дать о себе знать. — Кхм, кхм… Не помешаю? — неловко отозвалась девушка, поправляя гриву волос. Она привыкла, что на факультете её не очень-то жалуют за ее дурацкую привычку лезть со своими советами, но не могла остаться равнодушной. — Здравствуй, Гермиона, ты вовремя. Гарри очень рад тебя видеть, — с мечтательной улыбкой отозвалась Луна. Гриффиндорка не знала, как реагировать, но привыкшие к странностям подруги мальчишки приветливо поздоровались и представились. — Вы простите за то, что влезла, но я случайно услышала ваш разговор… — в этот момент в голове девушки всплыла когда-то брошенная фраза Рона Уизли: «Бьюсь об заклад, что не случайно такая заучка, как ты, всё время лезет не в свои дела!» — …но дело в том, что, кажется, я знаю, как вам помочь. К удивлению Гермионы, никто из компании не высказал и слова против. Наоборот, Гарри, вдохновленный получением новых знаний, вскочил, растрепал волосы и усадил смущённую девушку за стол. Друзья лишь понимающе переглянулись. Они давно знали, каким фанатиком Гарри становится, когда дело касается артефактов. Грейнджер было даже неловко говорить, но, не встретив отрицательной реакции, девушка стала рассказывать о специальных рунных цепочках, вычитанных из книг, которые маги ставили по обе стороны рунных вязей или ритуальных пентаграмм. У Поттера, охваченного азартом открытия, загорелись глаза, и магия хлынула потоком темной энергии, закручиваясь всполохами и яркими вспышками возле пуффендуйца. — Гарри! Ты меня слышишь? Тебе стоит успокоиться, иначе можешь повредить половину библиотеки, — участливо отозвался Невилл, совершенно не страшась пугающего вида друга. За время их соседства в спальне тот видел и не такое, поэтому перестал так остро реагировать на то, что Гарри тёмный маг. Ну тёмный, подумаешь? Гарри, в первую очередь, его друг. А Луна, кажется, всегда знала о векторе его магии. Поттер, когда впервые поговорил с друзьями начистоту, даже расплакался от переполнявших его эмоций и страха, но это нисколько не помешало их дружбе. Гермиона смотрела на нового знакомого со смесью восхищения и страха, однако убегать и вопить о том, что в школе завёлся новый тёмный маг, не торопилась. Азарт исследователя и гриффиндорское безрассудство заставили остаться на месте. Гарри, осознав, что поддался эмоциям, поспешил взять под контроль разыгравшуюся магию, и вскоре был в порядке. Он запустил руку в волосы и смущённо улыбнулся Гермионе. — Я это… Прости, я не хотел, просто для меня это важно и… Никому не говори, ладно? — он сделал умоляющий вид. Гермиона и не думала шантажировать его, однако желание узнать и докопаться до сути не позволило ей просто забыть об этом. — Конечно, не скажу. Но… — она закусила губу. — Я бы очень хотела провести небольшое исследование строго между нами. И не против помочь тебе разобраться с рунами. Гарри неожиданно тепло улыбнулся и кивнул. С того момента Гермиона стала его основным компаньоном в экспериментах, когда Невилл был занят в теплицах. Девушка очень много знала для своих лет и стремилась к большему. Она признавалась, что Шляпа хотела отправить её к воронам, но Гермиона была так твёрдо настроена поступить на Гриффиндор, где, по рассказам Минервы Макгонагалл, царит мир и покой среди отважных рыцарей, что Шляпа не смогла устоять. Однако в реальности на факультете творился хаос и неразбериха, вовсю господствовали вассальные отношения, и наивной маглорождённой сразу объяснили, где её место. Больше всех задирал её Рон из рыжего семейства, остальные просто предпочитали игнорировать, поэтому девушка в своём стремлении к знаниям не знала границ, но была одинокой. Постепенно вливаясь в компанию, гриффиндорка с годами стала для Трио своей, несмотря на все предсказания рыжего, что у неё не может быть друзей. Могут, такие же разные, странные и непонятые, но от того более сплочённые друзья.