Бессмертные Долины Четырёх Сезонов

— Кэсин, ты хорошо себя чувствуешь? — с другого конца стола спросил Бэйюань. — Ты не очень хорошо выглядишь. Вэнь Кэсин замер, когда А-Сюй и ещё несколько человек повернулись к нему. Рана всё же давала о себе знать. Алкоголь помог, но, очевидно, он скрывал свою боль не так хорошо, как ему казалось. Он заставил себя улыбнуться. — Да? Может быть, я начинаю жалеть, что вручил А-Сян в руки этому мальчишке. Молодожёнов уже давно проводили в их свадебные покои, и Вэнь Кэсин изо всех сил старался не думать о том, что между ними должно было происходить. А-Сюй внезапно встал и взял Вэнь Кэсина под руку, вынуждая подняться. — Ты слишком много выпил. Тебе лучше прилечь, — он кивнул гостям. — Прошу простить нас. — А-Сюй… — разнылся Вэнь Кэсин, когда А-Сюй вытащил его из-за стола, хотя и не так грубо, как обычно. — Ты хозяин на свадьбе или я? — Разве не ты сказал, что я часть семьи? — возразил А-Сюй, не глядя на него, пока они шли по коридорам. — Разве не я принял поклоны А-Сян и Сяо Цао как старший в семье? Вэнь Кэсин ничего не ответил. Улыбка появилась на его губах, когда он вспомнил этот момент, один из самых счастливых в его жизни. Кто знал, что наступит подобный день? Что наступит день, когда он выдаст А-Сян замуж за хорошего человека, и рядом с ним будет А-Сюй? Он был счастлив. Хотя к тому времени, когда они добрались до его покоев, он был вынужден прикрывать рану рукой, сдерживая гримасу боли. Он чувствовал себя несколько ошеломлённым и неуверенным, хотя, возможно, это было из-за огромного количества вина, которое он пил, произнося тост за тостом. Даже Чэнлин немного выпил за свою Сян-цзецзе, после этого Вэнь Кэсин тем более не мог не пить. — Раздевайся, — сказал А-Сюй, подводя его к кровати. — Пора как следует перевязать рану. Вэнь Кэсин ухмыльнулся, несмотря на пронзившую рану боль, когда он садился. — Ты же знаешь, я бы никогда не отказался раздеться для тебя, особенно, когда ты так мило об этом просишь. — Тогда почему до сих пор сидишь без движения? — ответил А-Сюй, роясь в ящиках у стены, где каким-то чудом нашёл перевязочный материал. Вэнь Кэсин усмехнулся и принялся развязывать пояс. Влажное пятно на его одежде расползлось, оно было неприятно липким, и когда он снял верхние одежды, нижняя белая рубашка казалась почти такой же красной, как и верхние одежды. Платок, что А-Сюй положил на его рану, был целиком окрашен кровью. Вэнь Кэсин услышал судорожный вздох и посмотрел на А-Сюя, который выглядел поражённым. Он улыбнулся и протянул руку. — Позволь мне всё сделать самому, я знаю, тебе это кажется отвратительным. А-Сюй, нахмурившись, оттолкнул его руку и сел рядом с ним на кровать. — Позволить тебе всё сделать самому? Ты даже сидеть прямо не можешь. Ты, без сомнения, только больший беспорядок устроишь. — Кто сказал, что я не могу… — прошипел Вэнь Кэсин, попытавшись резко выпрямиться, острая боль усилилась. Либо он действительно был слишком пьян, либо рана оказалась серьёзнее, чем он думал. Или он был один слишком долго? Он не мог сосредоточиться на своих мыслях. — Перестань пытаться казаться таким всемогущим, — А-Сюй бесцеремонно отвёл край рубахи и принялся обрабатывать рану. — Здесь только мы с тобой. Тебе не нужно притворяться. — Я и не пытался, — пробормотал Вэнь Кэсин, рассматривая сосредоточенное лицо А-Сюя, обрабатывающего его рану. Лицо А-Сюя было прекрасно с любого ракурса, но сейчас, когда он так сосредоточенно и обеспокоенно смотрел на своего Лао Вэня, когда он не боялся показать свою заботу о Вэнь Кэсине, он был почти неземным в своей красоте. Вэнь Кэсин боялся сказать ему об этом, чтобы видение не исчезло, как только на него обратят внимание. Он был так увлечён, что не заметил, когда А-Сюй взял пузырёк с лекарством, и вскрикнул от удивления, когда рану начало щипать. — Ты не мог придумать что-то не такое глупое вместо того, чтобы позволить ему пронзить тебя мечом? — проворчал А-Сюй, прижимая чистый кусок ткани к его ране, прежде чем перевязать её. — Тебе повезло, что меч не задел никаких внутренних органов. Ещё чуть-чуть правее и… — Я знал, что он не попадёт ни во что серьёзное, — ответил Вэнь Кэсин. — Я торопился. А-Сюй усмехнулся. — Как я уже и сказал, крайне глупо. Стоил бы благоприятный час для свадьбы А-Сян твоей жизни? Как думаешь, что бы она чувствовала, узнав, что тебя убили, потому что ты хотел, чтобы её свадьба состоялась вовремя? Вэнь Кэсин фыркнул, хоть боль в боку и заставила его поморщиться. — В какой бы ярости она была. Но меня всё равно не было бы рядом, когда она бы кричала. А-Сюй закончил с перевязкой и схватил Вэнь Кэсина за запястье довольно сильно, чтобы тот повернулся к нему. — Как ты думаешь, что чувствовал бы я? Взгляд А-Сюя был смертельно серьёзен. Где-то там, на дне, пряталась глубокая боль, которую он редко позволял кому-либо видеть. И там же была злость. Гнев на него. Запоздало Вэнь Кэсин вспомнил, что совсем недавно А-Сюй думал, что он мёртв. Вэнь Кэсин своими собственными глазами видел, каким А-Сюй был в тот день. Он был дураком, если считал, что трёх кувшинов вина в качестве наказания будет достаточно, чтобы унять его гнев. — А-Сюй, — наконец ответил он, положив свою руку поверх руки Чжоу Цзышу. — Прости. А-Сюй долго смотрел ему в глаза. Вэнь Кэсин смотрел, как гнев в его взгляде рассеивается, хотя, как ни странно, вместо него появилась какая-то печаль. Он нахмурился, когда А-Сюй отвернулся. — Если тебе действительно жаль, ты позволишь мне передать тебе немного ци и выпьешь по крайней мере две чашки воды перед сном, — А-Сюй толкнул его плечом. Вэнь Кэсин улыбнулся и позволил усадить себя в позу для медитации. Он глубоко вздохнул и почувствовал тёплые руки А-Сюя на своей спине. Сильный и тёплый поток ворвался в его меридианы, и возникшие в результате облегчение и спокойствие заставили его осознать, насколько плохо он себя чувствовал. Он с удовольствием впитывал чужую ци, направляя её потоки к ране, сосредоточившись на исцелении. Его дыхание замедлилось и стало глубже, на губах расцвела улыбка. Какое же чудесное чувство — как по его меридианам разливается мощный поток ци А-Сюя, это было… Он резко распахнул глаза и остановил передачу ци, наклонившись вперёд, уходя от прикосновений А-Сюя. — Лао Вэнь, что ты… — Что ты сделал? — Вэнь Кэсин развернулся к нему лицом, не обращая внимания на боль от резкого движения, и посмотрел А-Сюю в глаза. — Твоя ци… она слишком сильная, ты отдал мне так много, но выглядишь так, словно и пальцем не пошевелил. Тебе не следует так делать, только не с твоими гвоздями… — его дыхание участилось, пока он обдумывал, почему так может быть. Казалось бы, это должно быть хорошо, но У Си ничего не говорил об исцелении А-Сюя, он никак не мог выздороветь самостоятельно. Полный боли взгляд только усилил ужас, который испытывал Вэнь Кэсин. А-Сюй всегда был плохим лжецом. — А-Сюй, что ты сделал? А-Сюй горько улыбнулся. — Мой чжицзи умер. Я хотел отомстить за него. Как я мог сделать это, имея всего треть собственных сил? Вэнь Кэсину показалось, что он не может дышать. А-Сюй отвёл взгляд. — Я принял лекарство, приготовленное У Си, и самостоятельно извлёк гвозди. Лекарство должно было дать мне несколько дней жизни со всеми моими силами. Что-то острое в груди кольнуло Вэнь Кэсина. — Ск… сколько дней? — Возможно ещё немного. — А-Сюй! — ему показалось, что что-то разорвало его сердце на части, но он попытался сделать ещё один вдох. Дни… У А-Сюя оставались считанные дни жизни, потому что Вэнь Кэсин не рассказал ему о своих планах. Как раз тогда, когда всё шло хорошо. Как раз в тот момент, когда У Си начал лечить его. Вэнь Кэсин почувствовал, как слёзы потекли по его щекам, но ему было всё равно. — Это моя вина. Это всё моя вина. Я убил тебя, — он всхлипнул. — Я убил тебя. А-Сюй схватил его за плечи и слегка встряхнул. — Лао Вэнь, посмотри на меня! Вэнь Кэсин не хотел смотреть на него, он не имел на это права. Но А-Сюй ждал и, наконец, не выдержав, схватил его за подбородок, поворачивая к себе, чтобы они могли посмотреть друг на друга. — Я ещё не мёртв! Ты не убивал меня, — взгляд А-Сюя смягчился. — Это всегда был я, я — тот, кто сделал это со мной. Вэнь Кэсин поднял дрожащую руку к лицу А-Сюя, прикоснулся пальцами к прекрасному лицу человека, которого он скоро потеряет. — Но если бы я не… А-Сюй прижал палец к его губам. — Тс-с-с, у меня осталось не так много времени. Я хочу насладиться им с тобой. Я не хочу, чтобы ты плакал в мои последние дни. Вэнь Кэсин зажмурился. Он хотел сделать А-Сюя счастливым, дав ему всё, что он захочет, так сильно хотел. Но он не мог сдержать слёз. Он был беспомощен перед волной отчаяния, захлестнувшей его. Оно пришло вместе со знакомым горьким ощущением проклятия всей его жизни, того, что он, как и всегда, опоздал. Он упал навстречу знакомому теплу и почувствовал, как А-Сюй обнял его. — Прости, — Вэнь Кэсин прохрипел А-Сюю в грудь. — Прости меня. — Я не виню тебя, — точно таким же сдавленным голосом ответил А-Сюй. — Возможно, это судьба. Мне даровано больше благословений, чем я заслужил. У усадьбы Четырёх сезонов есть преемники и новые ученики. Я нашёл шиди, которого, как мне казалось, я потерял. Я встретил своего чжицзи, я любил и был любим так сильно, как никогда не ожидал. Этого достаточно. Упоминание об усадьбе зажгло в груди Вэнь Кэсина старый угасающий огонь. Он оттолкнул А-Сюя. — Я не верю, что нужно бросить всё на произвол судьбы. Должно быть что-то, что мы можем ещё сделать. Ты сказал У Си? А-Сюй опустил голову. — Нет. — Тогда мы пойдём и скажем ему, — Вэнь Кэсин схватил Чжоу Цзышу за запястье и рванулся, чтобы встать с кровати. — Это, конечно, не входило в его первоначальный план, но всё же… — он застонал, когда боль от его раны вспыхнула с новой силой, и только рука А-Сюя не позволила ему упасть. Чжоу Цзышу попытался уложить его в постель. — Уже поздно, тебе нужно отдохнуть. — А-Сюй, у нас нет времени, — выдохнул он, прикрывая рукой пульсирующую рану. — Сегодняшняя ночь у нас есть, — твёрдо сказал Чжоу Цзышу, сверля его взглядом. — Я обещаю тебе, по крайней мере, у меня есть ещё несколько дней. Я буду здесь утром, и мы вместе расскажем всё У Си. Вэнь Кэсин уставился на А-Сюя, его разум просто взрывался. Каждое мгновение таким, которое они не могут потратить впустую. Но что, если у У Си не будет другого решения? Что, если это одна из последних ночей в жизни А-Сюя? По крайней мере, сегодня вечером всё ещё оставалась надежда, какой бы слабой она ни была. Он хотел держаться за это чувство надежды так долго, как только мог бы. А-Сюй похлопал по кровати. — Отдыхай. — Не оставляй меня, — Вэнь Кэсин сжал его руку. — Я буду спать рядом с тобой. Вэнь Кэсин уставился на Чжоу Цзышу. — Ты знаешь, что, если ты умрёшь, я последую за тобой. Во взгляде А-Сюя промелькнула боль, но там же было и понимание. — А как же А-Сян? — спросил он, хотя Вэнь Кэсин знал, что беспокоился он не об этом. — Теперь у неё есть Сяо Цао. — А Чэнлин? — У него есть А-Сян и новые шиди в усадьбе Четырёх сезонов. С ним всё будет в порядке. — Лао Вэнь… — Разве это не то, что сделал ты? — улыбка Вэнь Кэсина была горькой. — Я так гордился своими интригами и заговорами, кто же знал, что я совершу такую глупую ошибку, которая будет стоить мне жизни самого важного человека в моей жизни? — Лао Вэнь… — А-Сюй стёр слёзы с его лица. — Ничто из того, что я сделал для тебя, не было ошибкой, и это тоже не ошибка. Вэнь Кэсин закрыл глаза. Он не знал, как теперь ему смотреть в лицо А-Сюю. Что он сделал, чтобы заслужить преданность А-Сюя. Он почувствовал, как А-Сюй поцеловал его в лоб и потянул в сторону кровати. Когда А-Сюй разжал объятия, Вэнь Кэсин в панике открыл глаза. — Не уходи! А-Сюй похлопал его по руке. — Я просто сниму нашу обувь и потушу свечи. Я же пообещал тебе, что сегодня буду спать рядом с тобой. Несмотря на то, что Вэнь Кэсин верил ему, он не мог оторвать от него взгляд, пока Чжоу Цзышу готовился ко сну. Он заставил Вэнь Кэсина выпить две чашки воды, как и обещал ранее. Когда А-Сюй наконец лёг в постель, Вэнь Кэсин немедленно притянул его к себе, пряча лицо в изгибе шеи А-Сюя, чувствуя его пульс на коже. А-Сюй погладил его по спине, и всю ночь они спали, деля одно дыхание на двоих.