Бессмертные Долины Четырёх Сезонов

— Лао Вэнь… — Ещё раз! — Вэнь Кэсин тяжело выдохнул сквозь стиснутые зубы. — Лао Вэнь… Кэсин вновь оттолкнулся от кровати. А-Сюй схватил его за руки, помогая подняться. Кэсин изо всех сил оттолкнулся ногами от земли. Колени дрогнули, и он упал на грудь А-Сюю. Не сдержавшись, Кэсин зарычал. — Достаточно. У Си сказал, что тебе нужно ещё несколько дней, — твёрдо сказал А-Сюй, усаживая его обратно на кровать. Кэсин тяжело дышал. Он посмотрел на потолок, тот самый проклятый потолок, на который он смотрел последние шесть дней с тех пор, как проснулся. Он закрыл глаза, чтобы не видеть эту дурацкую комнату чаще, чем это было необходимо. А-Сюй положил руку ему на колено, присел перед ним на корточки и молча ждал, пока Кэсин отдышится. — Я думал, что я готов, — наконец сказал Кэсин, но глаза так и не открыл. Ему следовало бы признаться, что ему скоро снова нужно будет лечь, его спина начала дрожать от усталости. — Я так хорошо чувствовал себя этим утром. — Ты делаешь успехи, — А-Сюй успокаивающе поглаживал свободной рукой руку Кэсина. — Вчера у тебя было гораздо меньше попыток. — Бесполезных попыток, — пробормотал тот в ответ. — Нам некуда торопиться, — сказал А-Сюй. — У нас есть всё время в мире. Кэсин фыркнул. — Не ты торчишь каждый день в одной же комнате. Если мне придётся остаться здесь навсегда, я и правда сойду с ума. Рука А-Сюя замерла. Кэсин распахнул глаза как раз вовремя, чтобы увидеть боль, отразившуюся на лице А-Сюя. Ошеломлённый, он наклонился вперёд, протягивая руку. — А-Сюй… Чтобы тут же упасть, когда его мышцы не выдержали напряжения от всех сегодняшних попыток Кэсина встать. А-Сюй вовремя схватил его за плечи. — А-Сюй… Кэсин почувствовал, как его мягко подтолкнули назад, А-Сюй помог ему повернуться, одной рукой поддерживая его за плечи, а второй укладывая ноги Кэсина на кровать. Однако вместо того, чтобы уложить его, А-Сюй скользнул ему за спину, чтобы Кэсин мог прислониться спиной к его груди. Кэсин повернул голову так, чтобы он мог видеть лицо А-Сюя. — Прости. — Не нужно, — А-Сюй отвёл волосы Кэсина в сторону. — Я знаю, тебе трудно. — Я ни о чём не жалею, — он посмотрел в глаза А-Сюю, желая, чтобы он поверил ему. — Я никогда не пожалею ни о чём, даже если мне придётся застрять здесь навсегда. — Не глупи. Ты не застрянешь здесь, — А-Сюй обнял Кэсина. — Ты просто пытаешься торопить события, и конечно из этого ничего не получается. Тебе нужно время. Кэсин вздохнул, положив свои руки поверх рук А-Сюя. Что, если он не выздоровеет, и он останется инвалидом на всю оставшуюся жизнь? Он полагал, что сможет научиться жить с этим, пока А-Сюй жив и здоров. Но не устанет ли однажды А-Сюй от него? Они не смогут путешествовать вместе и пробовать все изысканные вина в этом мире, как им хотелось. Их способности будут такими разными, как небо и земля, и Кэсин никогда больше не будет ему равным. Будут ли они по-прежнему чжицзи, если между ними будет такая пропасть? Нет, он никогда не пожалеет, что спас А-Сюю жизнь. Но он не мог не бояться того, как могут измениться их отношения. Вечность — очень долгий срок, но ничто хорошее не может длиться вечно. — Ты же знаешь, тебе не нужно надевать маску передо мной, — сказал А-Сюй. — И ты не должен беспокоиться обо мне. Кэсин позволил себе лёгкую улыбку. — Я всегда буду беспокоиться о тебе. Разве ты еще не понял? — А ты не думаешь, что я могу чувствовать то же самое? Позволь мне помочь тебе. Проклинай меня, если хочешь, ударь, если хочешь. Но не переноси свою боль в одиночку. Кэсин закрыл глаза и крепче прижался к груди А-Сюя. Казалось тепло А-Сюя сочится сквозь него. Он чувствовал… он чувствовал себя любимым. Да, он никогда не чувствовал себя таким любимым. Имело ли значение что-нибудь ещё? — Иногда я задаюсь вопросом, а не нахожусь ли я под действием пьянящей мечты? И на самом деле всё это всего лишь очень долгий, очень красивый сон, — спустя какое-то время Кэсин разрушил царившую вокруг них тишину. — Твои раны исцелены, ты больше не умираешь. А-Сян нашла хорошего мужа. Чэнлин быстро растёт и учится, ты снова глава усадьбы Четырёх сезонов. Тётушка Ло и Цяньцяо-цзе счастливы и больше не живут в постоянном страхе за свою жизнь. Долины Призраков больше нет. Он улыбнулся. — Как я оказался в таком идеальном сне? — Ты не сказал ничего о себе, — голос А-Сюя низкий, в нём отчётливо слышится беспокойство. — Ты счастлив в этом сне? Кэсин усмехнулся и приподнял их соединённые руки, чтобы поцеловать костяшки пальцев А-Сюя, прежде чем посмотреть на него. — Я прямо здесь, с тобой. Попробуй угадать. Взгляд А-Сюя смягчился. Они смотрели друг другу в глаза и видели сердца друг друга насквозь. Да, вечность — очень долгий срок, и ничто хорошее никогда не длилось вечно. Но прямо сейчас Кэсин смотрел только на А-Сюя, когда тот наклонился к нему, чтобы поцеловать. . Два дня спустя Кэсину наконец удалось встать самостоятельно после четырёх попыток. А-Сюй всё ещё стоял перед ним, вытянув руки, готовый поймать его. Кэсин почувствовал, как губы расползаются в улыбке, когда он смог твёрдо встать на ноги. Это отняло у него все силы, и ему действительно очень скоро потребуется сесть, но он стоял! Наконец-то он стоял самостоятельно! — А-Сюй, смотри! — сказал он, глядя себе под ноги. — Смотри! Я стою! — Я вижу, — он услышал улыбку в голосе А-Сюя. — Я же говорил тебе, что так и будет. Кто-то неожиданно постучал в дверь. Кэсин посмотрел на дверь и потерял равновесие. А-Сюй тут же подхватил его и притянул ближе, чтобы он мог на него опереться. — Шифу! Шишу! — нетерпеливый голос Чэнлин раздался из-за дверей. — Вы там? Я могу войти? — Этот маленький сопляк, — пропыхтел Кэсин, снова пытаясь встать. Но его ноги дрожали от усталости, и он не мог заставить их повиноваться ему. Обычно он считал Чэнлина довольно хорошим мальчиком, но он мог поклясться всеми богами, ему следовало бы тщательнее выбирать время. — Сядь, — А-Сюй подтолкнул его назад к кровати, помогая сесть, прежде чем повернуться к двери. — Входи! Дверь открылась и что-то заскрежетало по полу, когда Чэнлин вошёл. Кэсин всё ещё пытался отдышаться и не смотрел на мальчика и на то, что тот толкал перед собой, пока не остановился перед ними. Кэсин замер, увидев край большого колеса, встроенного в бок кресла. Он медленно поднял взгляд, рассматривая кресло перед собой. У него были колёса с двух сторон вместо ножек, и две ручки, которые держал сейчас Чэнлин, торчали из его спинки. Он уже видел такое раньше. Чэнлин немного подтолкнул кресло-каталку, гордо улыбаясь. — Шишу, я кое-что подготовил для вас! Шифу сказал, что вы выздоравливаете и снова учитесь ходить, но, возможно, вы не сможете ходить очень далеко или очень долго. Я сделал его для того, чтобы вы могли побывать в разных местах до того, как полностью восстановитесь! Вам стоит посетить новую усадьбу Четырёх сезонов, мы так много времени потратили на её ремонт! Это, конечно, не старая усадьба, но она начинает выглядеть действительно достойно! И Чэнлин, и А-Сюй смотрели на него выжидающе. Он знал, что должен что-то сказать. Он знал, что Чэнлину, должно быть, потребовалось много времени, чтобы создать это, и он хотел как лучше. Но когда он смотрел на это кресло, всё, о чём он мог думать — маленький человек, которого разорвали на дне пещеры собственные создания, который всю свою жизнь был заложником такого кресла из-за этого стал монстром. — Как думаете, — бесцветным голосом начал он. — Сяо Лун смеётся надо мной из ада? Чэнлин ахнул. — Шишу! — Должно быть это моё возмездие, — тихо сказал он. Сяо Лун был чудовищем, но и Кэсин тоже. Сколько крови было у Кэсина на руках. Сколько жизней он разрушил? Разве жизнь Чэнлина не была в этом списке? Было ли это судьбой, то, что именно Чэнлин создал для него это кресло? Судьбе действительно нравится подшучивать над людьми. — Лао Вэнь, — А-Сюй с силой дёрнул его за руку, и Кэсин обернулся, чтобы увидеть, как тот хмурится. — Не неси чушь. Это временная мера. Ты не такой, как Сяо Лун. — Разве? — спросил он, горько улыбаясь. — Он был одержим идеей вылечить свою болезнь, плёл интриги, лгал и убил многих людей, чтобы получить то, чего желал. Я же был одержим своей местью, и крови на моих руках не меньше, чем у него, — он повернулся к поражённому Чэнлину. — Кровь семьи Чэнлина тоже на моих руках. Чэнлин обошёл кресло и сел на корточки перед Кэсином, взяв его за руку. — Шишу, разве я не говорил, что не виню вас? Я не хочу этого! Кэсин положил свободную руку на голову Чэнлина, не заботясь о том, что его рука дрожит. Он попытался улыбнуться, хотя чувствовал, что по щекам потекли слёзы. — Я знаю, что не винишь. Это карма. Даже если ты простил меня, то небеса не простили, как и я сам. Я рад заплатить за свои грехи. — Достаточно, — хрипло сказал А-Сюй, хватая Кэсина за руку. — Ты слишком долго торчал в одной комнате, вот почему ты думаешь обо всей этой чепухе. Разве не ты всегда говорил, что не веришь в карму. Чэнлин просто хотел, чтобы ты вышел на улицу как можно скорее. Немного солнца пойдёт тебе на пользу. Чэнлин тут же оживился и поднялся на ноги, схватив Кэсина за другую руку. — Вот именно! Идёмте посмотрим на солнце! Погода сегодня чудесная. Кэсин слишком устал, чтобы спорить, и поэтому позволил усадить себя в кресло. Так как он был в одних нижних одеждах, А-Сюй накинул ему на плечи плащ и сложил на коленях несколько одеял. Когда А-Сюй подтолкнул кресло к двери, Кэсин так и не поднял голову, его сердце забилось быстрее. Он мог бы жить с этим, ведь так? Целый день подталкиваемый через залы и Долину людьми, которыми он когда-то правил? Смотреть снизу вверх на людей, который раньше боялись его, зная, что они могут убить его в одно мгновение? Рядом с ним был А-Сюй, разве это не лучше жизни со всеми силами и властью, но без А-Сюя? Он слышал шаги вокруг себя, когда они проходили мимо главного зала. Шаги немного замедлились, затем поспешили прочь. Кто это были? Что они теперь думали о своём бывшем Хозяине Долины? Тепло. Он ахнул, почувствовав солнце на своей коже. Когда он чувствовал его в последний раз? Он поднял глаза и тут же был вынужден отвести взгляд от слепящего солнца. Была середина дня. Он поднял руку, чтобы прикрыть глаза, прежде чем медленно разжать пальцы, пропуская лучики света. Он затаил дыхание, поворачивая руку, впитывая танцующий свет и тепло, касающиеся его кожи. Когда его глаза привыкли к свету, он посмотрел в сторону и увидел вокруг них кусты, усеянные цветами. Вспышки красного, белого и розового пробивались сквозь яркую зелень. Мощённая дорожка перед ними была светло-серой, слегка пожелтевшей от солнца. Он давно, очень давно не видел таких ярких красок. Он немного развернулся влево и увидел, что А-Сюй и Чэнлин наблюдают за ним. Глаза А-Сюя слегка блестели. Чэнлин, казалось, развалился от беспокойства. — Чэнлин, подойди, — хрипло позвал Кэсин. Чэнлин было бросился вперёд, но на мгновение засомневался. И всё же подчинился, замерев перед своим шишу. Кэсин протянул к нему руку. — Ближе. Чэнлин медленно двинулся вперёд. Как только Кэсин смог дотянуться до него, он положил руку на плечо Чэнлина и изо всех сил притянул его к себе. Чэнлин наконец понял, чего от него хотят, и встретил его на полпути, крепко обнимая в ответ. Кэсин обнял его и положил подбородок на плечо Чэнлина, почувствовав, как слёзы вновь покатились по щекам, когда он закрыл глаза. — Спасибо, — прохрипел он. — Спасибо. Солнце грело им спины. . — Что думаете, шишу? — спросил Чэнлин, когда они остановились перед главными воротами новой усадьбы Четырёх сезонов. Они только что окончили экскурсию по зданию и прошли мимо А-Сюя, тренировавшего адептов в главном дворе. Кэсин, дерзко улыбаясь, помахал ему, думая, что А-Сюй рассердится на него за то, что он прерывает занятие. Но, к его удивлению, А-Сюй улыбнулся и помахал в ответ. Из-за этого Кэсин не мог перестать улыбаться. Он наконец согласился посетить новую усадьбу через четыре дня после первого предложения Чэнлина. Они по очереди выходили с ним гулять каждый день с тех пор, как Чэнлин привёз ему кресло-каталку, иногда по несколько раз в день. А-Сюй гулял с ним после ежедневной передачи ци. А-Сян, Сяо Цао и Чэнлин приходили во второй половине дня. Даже тётушка Ло приходила с Цяньцяо. В первый раз А-Сян пришла вместе с Чэнлином и хвалила его всё то время, пока Кэсин наслаждался солнцем в своём саду. Он был вполне доволен тем, что может наслаждаться солнцем в саду. Ему не очень нравилась идея находиться рядом с другими людьми, пока он ещё не привык к своему состоянию. Но Чэнлин продолжал и продолжал говорить об этом, и в конце концов Кэсин сказал да. Помогло то, что сегодня утром ему наконец удалось сделать несколько самостоятельных шагов, и он чувствовал себя хорошо. Он почти мог поверить, что ему действительно становится лучше, что он, возможно, не застрянет в этом состоянии навсегда. — Шишу? Кэсин улыбнулся. — Ты был прав. Она выглядит довольно неплохо. Я помню, как всё здесь выглядело, когда было резиденцией Призрака Перемен. Это было унылое место. Сейчас всё выглядит абсолютно по-другому, что трудно поверить, что это одно и то же место. Вы хорошо потрудились. Чэнлин ухмыльнулся. — Я знал, что вам понравится! Здесь есть что-нибудь, что вам не нравится, или вы думаете, что чего-то не хватает? Особенно в комнате наставников? Шифу сказал, что вы переедете, как только поправитесь! Кэсин попытался скрыть довольную улыбку на губах. — Кто сказал, что я собираюсь переезжать? Чэнлин удивлённо вытаращился на него. — Шифу так сказал! Разве вы не хотите переехать к нему? Кэсин отвёл взгляд, сдерживая ухмылку. — Меня он никогда об этом не спрашивал. Хоть я и толстокожий, я не настолько бесстыден, чтобы пригласить себя сам. Чэнлин понимающе улыбнулся. — А, вы ждёте, когда он вас спросит. — Я этого не говорил. — Я скажу ему прямо сейчас, — Чэнлин с усмешкой отвернулся. — Сейчас у них должен быть перерыв. Я заставлю его спросить у вас! Кэсин усмехнулся. — Не надо… — он сдался, когда Чэнлин исчез за воротами. Мальчишка действительно стал очень быстрым, его тренировки, должно быть, шли очень хорошо. Кэсин тихо вздохнул, оглядывая широкую поляну перед собой и прислушиваясь к журчанию реки неподалёку. Забавно, как смена декораций и людей сделала это место абсолютно другим. Оно больше не казалось зловещим или угнетающим. Может ли это место действительно быть домом? Он так долго был странником. Если у него и было место, которое он мог когда-то назвать домом, то это было смутное воспоминание о Долине целителей из его раннего детства или о тех прекрасных нескольких месяцах, которые он провёл в усадьбе Четырёх сезонов. Он никогда не думал о Долине Призраков как о доме: Ведомство неверных могло с трудом пытаться стать им, но едва-едва, и уж точно не то место, где обитал Призрак Перемен. Кто знал, что он снова окажется здесь? Пути судьбы воистину неисповедимы, да? Звук шагов заставил его обернуться, но каково было его удивление, когда он увидел, что это был один из стражников. На стражнике была старая маска призраков, которую, как сказала Цяньцяо, она велела всем уничтожить. — Владыка, — с поклоном сказал фальшивый стражник. — Призрак Перемен передаёт вам поклон. Стражник ринулся вперёд, целясь ножом прямо в сердце Кэсину. Кэсин сдвинулся, чтобы заблокировать удар, но он был слишком медлителен. Он закричал от боли, когда нож вонзился ему в плечо. Стражник дёрнул нож назад, без сомнения, чтобы нанести новый удар. Кэсин изо всех сил сжал руку стражника. Он собрал всю свою ци, чтобы атаковать впервые с тех пор, как очнулся, и ударил ладонью по горлу стражника. Нападавший отлетел назад по меньшей мере на десять чи, мёртвый. Вэнь Кэсин тяжело дышал, схватившись за спинку кресла, рана пульсировала болью. Его руки дрожали, и он почувствовал, как ци внутри него начинает беспорядочно биться. Его меридианы становились болезненно горячими. — Шишу! — Лао Вэнь! Цвета и тени закружились перед ним, и ему потребовалось слишком много времени, чтобы узнать стоящих перед ним испуганных А-Сюя и Чэнлина. — Лао Вэнь, как ты себя чувствуешь? Он хотел сказать ему с ухмылкой, что что-то ещё может. Но волна боли сжала его грудь, и когда он открыл рот, его вырвало кровью. Он слышал их голоса, но они быстро затихали. Затем тьма поглотила его полностью.