Воспитание радужных

После изнуряющей физкультуры всегда хочется пойти в душ и отдохнуть либо просто завалиться спать, забив на гигиену. Учитель по физре — мистер Курум, тот ещё жестокий мужик, всегда рассказывал, что мог стать олимпийским чемпионом, если бы не «та самая травма голени» — не жалея парней гонял их кругами и всегда заставлял делать на тренировках всё идеально и похуй, если у тебя печень отказала только что — ты должен будешь отработать все свои десять кругов, вместо трёх, которые ты сделал. Не повезло Нику сильнее, ибо он попался под горячую руку Курума, который сказал последним уходящим убрать всё в зале. Ну, последним, точнее оставшимся и не успевшим слинять раньше, а ещё точнее — Нику и Эрику. Ник закидывал ещё несколько удачливых бросков в корзину, а Эрик заканчивал свою растяжку, ведь он не только опоздал, но и не добежал всех своих положенных кругов, как остальные, вот и мучился до конца с болью, но зато всё цело, полностью и качественно отработав. Уходят из зала они вместе. Все матрасы, ракетки, мячи убраны, поэтому можно и поболтать по дороге к раздевалкам, не волнуясь о дальнейших занятиях, так как физра была последней. — Уф, — Ник легонько бьет кулаком по чужому шкафчику рядом. Он переписывается с Джейсоном, который в очередной раз трещит и уговаривает уже Ника перепихнуться с Целус. Это неизвестная особа часто звучит в чужих устах у парней по школе, даже девчонки о ней не так много знают да найти её с поличным никогда не удавалось, что уже говорить о выпытывании у своих парней, что это за местная шлюха. — Братан заткнись, похуй на неё… — шепчет себе под нос Ник и опирается рукой о край металлического шкафчика. — Чего ты? Девушку игнорируешь? — замечает раздражённость друга Эрик. Сам снимает с себя пропахшую пóтом футболку, бросает в свою сумку сзади, а руками неосознанно проходится по своей груди. Это немного завораживает Ника. Нет, Ник никогда не считал себя гомиком. И точно уж не находил ничего привлекательного в мужиках и чужом пенисе у себя в заднице или во рту. Но… блять, этот ублюдок Эрик всегда был популярным в школе: оценки на высоте, репутация среди учителей, подтянутое тело, с чего все девчонки ведутся на него, а среди парней он всегда свой. Кроме чёрных… эта тонкая граница между ними всё ещё существовала… но Эрик водится с Ником, Ник не считается. Это он первым предложил стать дружбанами, а Эрик согласился. Ещё и узналось, что этот (в прошлом) популярный Петух Королей оказался тем ещё умным и веселым засранцем. А сейчас этот засранец вызывает у Ника чувства в животе, хотя просто выпрямив спину и подняв голову стоит и копошится в своём шкафу. Глаза снова инстинктивно цепляются за объемную грудь Эрика… ну, блядь, этот хуй серьезно занимается спортом и накачал грудь!.. Грудь, ключицы, хороший пресс, нет жира и блондин… да, пункт «блондин» обязательно добавляет балл в привлекательность Эрика и для отношений с ним. — Э-эй? Уснул что ли? — чужая рука маячит перед глазами, отвлекая от бездумного взгляда на чужое тело. Эрик мажется типичным дезодорантом, а затем использует ещё какую-то поеботную хрень намазывая на волосы. Пф, пижон. — Нет-нет, просто задумался… — и сейчас Ник серьезно задумывается, пора бы ему уже восстановить свою половую жизнь, раз у него закрались мыслишки о трахании мужиков, — Просто со знакомой своей Целус должен встретиться, вот и мозг вскипел, какие ещё планы на сегодня были. — он наконец убирает мобильник в карман сумки и снимает с себя футболку. Эрик замирает у себя над сумкой, осторожно оборачиваясь на друга: — Значит… у тебя есть планы на сегодня? — Эрик, не отдавая себе отчёт, тихо подходит к своему шкафчику, стараясь сохранять незаинтересованность в этой «Целус». — Мальчик повзрослел и тянется за конфетой? Последнее сбивает с толка Ника и тот глядит на Эрика, сразу осознавая, что видимо тот тоже знаком с ней… и правда шлюха. — Ну… типа? А ты знаком с ней? — Кей уже натягивает на себя обычную футболку и снимает штаны, когда Эрик разворачивается к нему. — «С ней»? То есть, думаешь перепихнуться с ней? Опа, значит точно знает о местной давалке. — Ну, да? Джейсон всё говорил, что мне пора прекратить этот «пост» и паломничество, вот и хочу попробовать. — Хм, понял, — Эрик с неожиданно легкой улыбкой на лице обратно разворачивается к шкафу, натягивает свою чистую футболку, — Не хочу разочаровывать, но это не «она», — он захлопывает дверцу, оборачивается на немного ошеломленного темнокожего, что глядит прямо в глаза, — «Целус» это парень. И это моё кодовое имя. — блондин непринуждённо протягивает свою руку для рукопожатия и неподдельно улыбается, — Будем знакомы, раз мы станем партнёрами. Ник не жмёт его руку. Он продолжает поражено смотреть на этого блондина. В его глазах он больше не кажется классным типичным белым чуваком, с которым есть о чём болтать. Так почему же взгляд Ника на Эрика резко меняется? Ник лижет губы, выходя из оцепенения и скашливая отходит чуть назад. — И давно ты так? Многих перетрахал? Эрик виновно-смущенно улыбается, убирает руку, понимая что их тонкой дружбе конец. Терять нечего. — Не настолько, — бегает взглядом и не решается, как раньше смотреть прямо, — Сосал, давал, давали мне. Тебе противно? — Блядь, ещё бы! Это громкое утверждение зависает неловко в воздухе. Эрик глядит на высокого темного парня и старается держать улыбку, а сам Ник удивляется от чего ему не настолько противно, когда понимает, что не испытывает отвращение к этому белому гомику. Глупая, но более постыдная идея закрадывается в его голову, когда он окидывает Кинга беглым взглядом: — Знаешь… я всё же.. не буду против, — пытаясь совладеть с неловкостью Николас отворачивается и делает вид будто дальше переодевается, изо всех сил стараясь не думать, что будет трахаться с… с белым умником Кингом! Пиздец, а не смешная ситуация!.. — Погодь, то есть, ты не против? — снежку хоть бы хны, он же усмехается и подходит ближе к парню. Улыбается, сука, — Аха! Значит серьезно не против?! В ответ Эрик получает быстрый взгляд тёмных глаз напротив и легкий кивок головой. Ахуеть, Николас-темнокожий-парень-школьник-натурал-Кей будет трахаться с Эриком-мать-его-петухом-гомиком-Кингом! А-ху-еть. Мысль в голове не укладываются! — Тогда давай сейчас, — Эрик отходит назад и стягивает свою футболку, мнёт в руках и двигается мелкими шажками в сторону углового столика. — Чего блядь? Сейчас? — Ник застывает на месте, смотрит долгим взглядом на… кто он, блять, ему теперь? Друг? Партнёр по перепиху? Местный гомик? — Ну, да? Ты же сексом заниматься хотел? — шаг вперёд, пытается успокоить и убедить Николаса. — Я.. блять, я не… — случайно заикается, в голове все мысли перепутаны, а мысль о том, что можно прямо сейчас получить небольшой объём эндорфина, хоть один плюс будет за этот день, вместо нескольких сигарет… — Да. Только давай по-быстрому. Мне нежиться тут не хочется. Ник захлопывает свой шкафчик. Теперь он обратно стягивает тоже свою футболку и направляется в сторону Эрика. — В последние недели, я хорошо растянут, поэтому можешь сразу начать, друг, — задорная улыбка касается его лица, футболка с рук падает на грязный ковёр, а движением головы он манит за собой парнишку. «Друг». Как же. Ник долго не мнётся, следует за Кингом к столику в углу. Неудобный и маленький столик прямо в углу раздевалки не особо был нужен в помещении, на него вставали ногами, кто-то сидел на нём и удачно мог прятаться, так как этот угол был полностью перекрыт для взора при входе в раздевалку массивными шкафчиками. Эрик без стеснения стягивает свои штаны, что не успел переодеть, вместе с бельём и оборачивается на следующего за ним парня. По телу пробегает мелкая дрожь от холода и волнения. Нет, Эрику не впервой брать в зад, но… сука, предупредить надо. Приходится снова отвернутся и опереться на этот столик, растравляя чуть ноги в стороны и наклоняясь. То ещё развратное зрелище, только высоких лабутенов не хватает для эффектности. Эрик слышит, как Ник давится коротко воздухом, в очередной раз неприлично пялясь. — А пялиться так неприлично, Никки, — за плавным движением бёдер в сторону Ник прослеживает так же внимательно, как смотрит в эти чужие затуманенные глаза. — Резинки нет. Если хочешь можем фроттажем? Ник качает головой, не отрывает зрительный контакт с полуповернутым к нему Кингом. В пару шагов преодолевает расстояние и цепляется разгоряченными и взмокшими ладонями за чужие бёдра. Ощущает руками и прижимающимся пахом, что Эрик вздрагивает от возбуждения, но продолжает качать бёдрами, иногда чуть сильнее проезжаясь задницей по чужому твердеющему члену. Ловко и неловко вышло, что Ник так и не надел своих штанов, зато это слегчило ему дальнейшие действия. Эрик отворачивает голову, чтобы не стеснять парня, но активно продолжает возбуждено выдыхать и прижиматься задницей. Вечное прозвище «шлюхи» и «давалки» имели своё значение в раскрепощённости Кинга. Каждый секс, каждый минет, каждая конча, что бывала в нём или ком-то, все мысли о том, что считай у каждого есть частичка Эрика Кинга, сводила разум с ума и эго Эрика уходило в отрыв без тормозов. Сознание резко проясняется, когда Ник тянет Эрика на себя. — О-ох, стой, погоди, — Эрик поворачивается боком, старается держать себя в трезвом уме, — Я не.. ну.. — Что? Не трахался без резинки? — Нет. То есть, да, это было, но нет, то есть- бля. — приходится сделать глубокий вдох и посмотрит в лицо парню, — Секс. Не был у меня никогда с… э-э-э, чернокожим.. — То есть… у тебя расистский фетиш?.. — недоумении от ситуации только сильнее пудрит мозги, а наливающемуся члену пофиг — секс значит секс, — И ты, что, сейчас отказываешься от ебли из-за пигментации? — Нет-нет! Просто, предупредить тебя хотел! — активное жестикулирование выдаёт нервозность уверенной шлюшки, а мутный мозг требовал продолжения приятных ласк, — Я же, ну, трахался, то есть, был один.. чёрный тоже, ну… не трахались, конечно, только… Минет считается? Эрик пожимает плечами и кусает губу, думая, что своей упертостью и болтливостью снова всё испортил. Нику много слов не надо. Не настолько уж и тупой, чтобы догадаться, что дело не в предпочтениях снежка, а в простой репутации. Если чувак даёт свою шкуру белому — легко пойдёт кругом и у его дружков, если даст первым чёрному — тоже займёт статус у них. Кому дашь, на той стороне и окажешься. — Считается, — эти слова ничего не значат. Ник продолжал считать Эрика сексуальным и привлекающим, но мысль того, что он будет первым трахнувшим самого Эрика Кинга стала бы настоящей легендой в этих стенах, — И не волнуйся, я буду осторожен. Ник замечает недоверие с его стороны, но не решает убеждать, прекрасно зная, что для Кинга это обычный вторничный секс после учёбы. Чужой зад так не считает, когда Ник не побоявшись всерьёз вставляет головку. — Ыгх-м… ты.. чуть медленней, — тяжелые вздохи сопровождают каждое сказанное слово. Мысли путаются, член пульсирует, дыхание сбито, а Ник не может ни туда ни сюда сдвинуться из-за такого наплыва чувств. Приходится сильнее сжать сильные руки на чужих бёдрах и медленно выйти. — Ах, само-обладание у тебя… что надо, фух, — Эрик шутит, пытаясь разбавить атмосферу, на деле лишь сильнее ложась на стол и прижимаясь бёдрами к краю, — Можешь, можешь продолжить. Нику других слов и не надо. Только осторожнее удерживает за бёдра и медленно тянет чуть на себя, снова входя только на головку. Дрожь пробегает по чужой спине, Эрик выдыхает пару раз и тихо просит Ника не тормозить. Подушечками смуглых рук он проходит ими по позвоночнику, а затем хватает резко и тянет на себя. На этот раз в Эрике оказывается на половину больше члена Ника. Руками Эрик цепляется за край стола или упирается о стену, когда он чувствует, что Ник начинает мелко его втрахивать. Голос местами срывается на короткие стоны, а разум сильнее гаснет, позволяя похоти взять контроль. Когда Ник начинает сильнее прижимать Эрика к столешнице, тогда он понимает, что в нём парень полностью. Размашистые и грубые толчки бьются о стенку ещё пару минут, пока Ник не давит своими руками на спину блондина. — А-ах! Ах?! Вм-ых!.. — Эрик хватается сильнее за стол, полностью наваливаясь и дёргаясь каждый раз, когда Ник бился своими бёдрами сильнее. Ник теряется в чувствах, когда понимает, что нашёл нужную точку; на нём сильнее сжимаются и чужие бёдра двигаются на встречу, когда он выходит с хлюпким звуком. Смуглые руки сильнее сжимаются на белых чистых бёдрах, из-за чего алеющие и наливающиеся синяки в скором будут неизбежны на такой гладкой коже. Эрик выгибается сильнее, тяжко стонет и удерживает себя от мастурбации, хотя с каждым толчком и проезжается снизу по столу и размазывает весь предэякулят со своего члена. Схватывая поудобней чужие бёдра, Ник давит большими пальцами на ямочки над задницей и сильнее тянет на себя, вбивается с большим темпом в Кинга и вжимает в стол, из-за чего тазовые кости отдаются тянущей болью. — Мх!.. Ых! Ах! С-стой! — Эрик хватается рукой за стену, а другой удерживает себя от сильной раскачки. Приходится каждый раз, с каждым прерывающимся словом, резче выдыхать и пробовать не застонать громче, ведь Ник продолжает вытрахивать его на этом чертовом столе, — Николас!.. П-погоди, же, а-ах!.. Ник входит полностью и наваливается, стараясь пересилить себя и не кончить раньше времени. Осознание просьбы приходит немного отстало, но он позволяет себе выйти из пульсирующего полового отверстия. Ослабший Эрик поворачивается к нему боком; весь раскрасневшийся и вспотевший, он смотрит затуманенным взглядом в глаза парня напротив, опирается на его подставленные смуглые руки и окидывает бегло его мускулы, сверяясь с мыслью. С небольшой поддержкой сильных рук Никки, он садится на стол и шикает, ощущая как гудит поясница. Опирается одним локтем назад и плечом приваливается к стенке, расставляя в стороны ноги и снова выбивая, своей развратностью, воздух у Никки. Тот внимательно следил за ним, не боялся коснуться бледной кожи с внутренних сторон бёдер и поцеловать в колено. — Так, будет проще… попробуем так, — через каждое слово тяжкие вздохи, пятками Эрик упирается в края стола, а рукой подзывает к себе ближе темнокожего. Ник позволяет взять инициативу в руки Эрика, буквально: тот удерживая рукой пенис Ника, направляет его к раскрасневшемуся отверстию, чуть вставляет и сжимает себя совсем на кончике, снова убирает и немного вставляет, опять сжимаясь и всё повторно. С каждого сжимания внутри всё отдавалось током, возбуждение перетекало в вены и эта развратность в их «перепихе на один раз» была обязательна. Нику приходится только руками опереться в угол, искренне получая удовольствие от такого Эрика. Краснота на белой коже всегда отличалась красочностью, как и сейчас: весь запыханный и взмокший Эрик, продолжал тихо выстанывать, когда сжимает головку парня, он закусывает губу и выдыхает через рот, чувствуя, что очередной «разряд» проходится внутри. Его лицо было прелестным, тело податливым, а голос совершенно придушенным, будто он до этого не стонал почти в голос и с надрывом. Играться Эрик не любит, но эти ощущения дурманят голову. Он откидывается назад, упирается затылком в угол, с полной развратностью прикрывает взмокшие глаза и тянет на себя Ника, наконец, давая ему войти в него полностью. Новое чувство заполненности и новая поза приносят больше удовольствия. Ник чуть придвигает к себе блондина и тот оборачивает ноги вокруг его бёдер, сразу насаживаясь на темный толстый член, который продолжил свои действия, так же с грубостью входить и выходить из текущего анала. Смуглые грубые руки упираются на стол, по бокам от взмокшего торса Кинга. На спине Ника и животе Эрика уже образовалась испарина, а чувство возбуждения не спадало и будто росло!.. Эрику каждый раз приходится делать более глубокие вдохи, чтобы случаем не застонать громче, локоть затекает, но нет на это времени, удовольствие слишком приятное. Он моргает пару раз и поднимает голову, глядит на расслабленное лицо Ника, как бегают его глаза с чужого эякулирующего пениса на пресс и лицо Эрика, как тот продолжает убирать чужие ноги с себя и неосознанно давить большими пальцами на надлобковую часть, как если бы Эрик был девушкой. Эрик сжимает пальцы на ногах, сжимается каждый раз, когда член трахающий его выходит, и разжимается, когда снова входит. Хочется только сильнее сжаться, позволить продолжать трахать себя и только ощутить приятный оргазм, из-за которого можно себе только голос сорвать и полностью ослабнуть. С каждым толчком Ник, прижимается всё сильнее. Всё сильнее сжимает пальцы на чужой краснеющей коже, оставляя полумесяцы от ногтей. Дышать тяжко, ноги слабеют, но краснеющий Эрик, что постоянно меняется в лице и эмоциях, что не может определиться: сжиматься или позволить себя трахать, Эрик, грудь которого иногда скачет от резких толчков и мило покраснела — не хочется останавливать безумный и возбужденный секс от обычного «некончания». Стол мелко трясёт, Эрик не замечает как редко ударяется головой из-за неудобного пространства, а у Ника возбуждения стало сильнее от представления и мысли, что вот он, Эрик-знаменитая-шлюха-Целус-Кинг сейчас позволяет трахать себя и через слово умоляет продолжать, а его трясёт от возбуждения и стыда перед чёрным. Заминка в сексе от Ника, Эрик еле собирает слова в кучу: — Чт-что? Что не.. так?.. — приходится пару раз прокашляться, чтобы голос вернулся в более-менее своё нормальное состояние, а во рту першит от засухи и тягучей слюны, чужой же член всё ещё внутри только ухудшает речь бедного блондина. Без слов Ник обхватывает одной рукой за спину Эрика, а второй — крепко держит под ягодицами, не позволяя себе выйти из сжимающегося Кинга. Ноги служат слабой опорой, но нужной, когда он немного подкидывает парня на своих руках, чтобы сразу грубо вогнать член. Неприятно. — Э-эй!.. т-ты не… мх! Ник!.. прек-.. рати..! Стой!.. — слова прерываются через раз, когда Ник уже уверенне удерживает разгоряченное тело Эрика и с каждым подкидывание ему удаётся трахать простату под верным углом, — Ник!.. я же! Тя-..! Тяжел- мх-а! А-а! Желый!.. я! Я-аах!… Обрывающиеся громкие стоны раздаются в помещении раздевалки. В ушах звенит от шлепков и срывающихся стонов мокрого Эрика; его чёлка прилипла ко лбу, глаза постоянно закатываются и плохо сосредоточиваются, руки соскальзывают от взмокшей трущейся кожи, а это непоколебимое возбуждение, наконец, начинает отдавать приятными ощущениями — Ник точно скоро кончит, как и Эрик. Делая два быстрых шага, Ник вжимает тело Эрика в стену с какими-то плакатными лозунгами, — плевать — а тот, в свою очередь, давится в своём стоне и скрепляет руки замком на его шее. Опора бы пригодилась. — Н-..Ник-ик!.. я! Не смогу, ыа-ах!.. — бёдра ноют от долгого держания в такой позе, а спину с поясницей нещадно ломит из-за стены и неудобной позиции. — Сможешь, мх.. терпи, Король, — Ник проходится своими пухлыми губами по потной шее Эрика, пуская по его коже стаю мурашек от такого трепетного касания. У Эрика всё двоится в глазах, все чувства смешиваются, а тягость внизу живота, заставляет поддаваться грубым толчкам и насаживаться на толстый чёрный пенис. Горячее чужое дыхание ощущается на горячей и намокший коже, словно опаляющий холод, а осторожные поцелуи — огненными пятнами. Эти смуглые и пухлые губы кусают и лизают, проходятся и улыбаются, снова лизая и кусая за тонкую белую кожу, оставляют алеющие пятна всюду, куда дотянутся и следы зубов на светлой коже. Ключицы, шея, ухо или чужие губы — ничего не остаётся обделённым, Ник дарит всего себя и сам не осознавая поддаётся парню. Кожу на спине неприятно щиплет от трения, всё тело горит и внутри, и снаружи. Загорелые сильные руки крепко держат под бёдрами, а легкий загар на и так темной коже, больше выделяет тазовые косточки, бьющиеся при каждом толчке внутрь и будоражат разум. — Н-Ник!.. Мх-я! Я!… — Эрику приходится чуть сползти, руками цепляясь за расцарапанную шею и горячую кожу на чужих бёдрах. Ник же целует успокаивающе в шею, покусывает мокрую кожу на ключицах и изредка впивается укусом. Осторожно поглаживает пальцем по ягодице, сильнее наваливаясь и прижимая к стенке, понимает что тоже готов. Считай, за минуту до наплывающего оргазма, Ник вытащил свой член и поджался вперёд, впиваясь мокрым хлюпающим поцелуем и соединяя в своей руке оба пениса парней. Резкими размашистыми движениями, сжимает иногда пальцы и проводит, продолжая давить своим телом, прикасаясь грудью к взмокшей груди и напористо целуя в губы задыхающегося в словах, звуках и стонах Эрика. Ещё пару раз сжимает головки у основания и кончают оба в кулак темнокожего парня. Фантастично — Было ахуенно! Сейчас Эрик осторожно натягивал обратно свою одежду, после того как помог вытереться салфетками Нику, и активно болтал с ним, понимая внутри, что для обоих этот секс мог случится единожды между ними, а терять друга он не хотел… — Ты всегда после секса такой взбудораженный? — смуглого лица касается мягкая и уставшая улыбка на лице, пока он зашнуровывает свои кроссовки и поднимается со скамейки с сумкой на плече. Ник, видимо, был в хорошем расположении духа, — Не думал, что, о, Великий Эрик Кинг может настолько много болтать, после того как его вытрахают полностью! — А кто сказал, что я плохо орудую и ртом с речевыми оборотами, м? — блондин игриво облизывается и подмигивает парню, ровняясь с ним у выхода. — А кто сказал, что я не против повторить? Теперь Ник целует Кинга более спокойно и целомудренно, осторожно сминая в поцелуе чужие губы, боясь отпугнуть и так застывшего в недоумении Эрика. Тот лишь видит на прощание, выйдя из раздевалок, удаляющуюся тень Ника в темном коридоре школы, который махал ему в след.