Общие дела капитана и винодела

      Прошло меньше полмесяца, а уже на каждом углу трезвонят о Луди Гарпаструм, , весь город пребывает в предвкушении праздника и кажется шумнее обычного, и их шум ветер разносит по округе, стараясь ввести в праздничное ожидание весь регион, находящийся под покровительством Анемо Архонта. Ради праздника в город даже приезжают иностранные торговцы, ожидая сорвать куш на празднике.       Ажиотаж по поводу новоприбывшей уже стих, что не могло её не порадовать, более того некоторые уже считают её полноценным жителем города, говоря, что она «своя». Первый вечер в городе окончился несостоявшимся ужином, когда Феми вошла вместе с Рангвиндром в таверну, капитана уже не было, остался только пустой стакан и мора, дома его либо не было, либо он видел уже десятый сон, потому что, подходя к дому после окончания работы, она видела только темноту окон. Да даже за всё это время ей не удалось с ним столкнуться ни разу, после первого дня они больше ни разу не виделись. Было неловко, хотелось хотя бы элементарно извиниться за ужин, которого не было…       Но сегодняшний день обещал быть хорошим, сегодня в город шли тёплые ветра, настолько, что шаль покоилась где-то в шкафу, а окна были раскрыты настежь. Кроме того удалось пересечься с капитаном, не то чтобы это можно было называть пересечением, просто ей удалось поймать тот момент когда мужчина выходил из дома, буквально за несколько минут в открытое окно влетел сокол, прилёта которого она ждала уже так давно. Стоя у окна, она прекрасно увидела, как тот прежде чем уйти взглянул на её окна, пересекаясь с ней взглядом. Но больше это ни во что не перетекло, Кэйа лишь приветственно улыбнулся, кивнул напоследок и развернулся в сторону штаба. Интерес он разжигал не на шутку, но нельзя было забывать, что ей всё-таки придётся держать с ним дистанцию, чтобы всё снова не перешло в ту катастрофу, что была несколько лет назад. Потому что ей очень хочется остаться, если это случиться есть вероятность, что скрепя сердцем, но она уйдёт и отсюда, к тому же теперь есть это «пари» с хозяином таверны, просто сбежать не получиться. Но почему ей интересен капитан, почему она его не отдаляет, как делала это все прошлые разы с другими людьми, боясь, что простые романтические отношения закрутятся в нечто большее, смотря на него ей хочется сделать наоборот, хочется оказаться где-нибудь рядом с ним, и этого желания она страшится больше всего. Брак распался из-за того, что она не могла забеременеть, а в городе Сумеру уже врачи подтвердили — бесплодие. Супруг тут же закатил скандал и потребовал расторгнуть брак, это стало самой обсуждаемой темой в её родном городке, а потом начали идти разного рода слухи, и Феми, не выдержавшая всего этого напряжения, сбежала, хотя она всегда говорила родителям, что просто хочет пойти по стопам деда и поэтому отправилась путешествовать. Но у всего есть свои плюсы. Она здесь.       Более того, сегодня просто обязан выдасться чудный день, так как на сегодняшний выходной был спланирован прекрасный план по освоению местности, или просто прогулка. В один из дней стоя за барной стойкой и потирая посуду, Феми всё ворчала Чарльзу о том, что зря она в первый же день согласилась работать, что она так хотела бы увидеть красоты региона, но пока ей удаётся их увидеть лишь в картинах, которыми так и пестрят стены таверны, а теперь в преддверии праздника в её распоряжении всего один выходной на неделе и то, она не знает куда и как вообще лучше всего идти, поэтому просто будет сидеть дома или в лучшем случае прогуляется по городу, который она за всё свободное время обошла уже вдоль и поперёк, планировка города была проще чем в Сумеру, где чтобы найти нужное место, надо десять раз пройти под и вокруг дома Даэны, а потом как только поймёшь, что ты у дверей храма Сурастаны, где тебя развернут стражники, узнаешь, что место находится внизу где-то у входа, стоит только вспомнить, так пар начинает валить из ушей. Сумеру был сложным городом, по-крайней мере для неё, для того кто вырос в караван-рибате, где из-за соседства с пустыней были ну необычайно холодные ночи, в принципе ночи холодными были везде, ведь регион покровителя Дендро стихии представлял из себя сплошное противоречие делящееся на влажный тропический лес и пустыню.       Чарльз любезно подсказал небольшой маршрут к Утёсу Звездолова, с которого имеется прекраснейший вид на море, простирающееся до самого горизонта. Поэтому она, почти не сомневаясь, в том, что не сможет заблудиться, начала собираться, забрасывая в сумку шаль, небольшую карту окрестностей, заранее закупленный в «Хорошем охотнике» провиант и принесенное птицей письмо, она прям таки горела в нетерпении прочитать его, но решила сделать это позже. Собрав необходимое, уже без каких-либо сомнений Феми направилась в путь…       В городе было как обычно шумно, а Анемо Архонт вновь игрался с ветрами, направляя их, как ему вздумается. Направляет ли Архонт этот ветер или же ветер так игрист из-за того, что это территории Барбатоса? Никто даже не знает, где этот властитель ветров находится. Впрочем, такие же дела и в других регионах, разве что Инадзума славится тем, что её правлением напрямую занимается сам Электро Архонт. Пока Феми раздумывала о вопросах божественного действа, она сама того не заметила, как оказалась у главных ворот. Величественно стоят воздвигнутые вокруг Мондштадта стены, и даже отсюда ей удаётся выцепить взглядом, стоящую в другом конце города статую.       «Величие Анемо Архонта не знает границ» пролетела мысль в голове. На входе её поприветствовали только сменившие пост рыцари и, пройдя через мост, она вдохнула в полную грудь свежего воздуха, выискивая нужную тропу…       Не сказать, что идти по открытым местностям было просто, местами приходилось делать огромные крюки, когда на тропе возникали существа бездны или неподалёку были их лагеря. Но это того стоило, красоты региона не знали конца, возвышавшееся в долине древо, выросшее там где вознеслась в Селестию Рыцарь Львиного Клыка, захватывало дух, заставляло под силой своего величия трепетать сердце. Журчание реки, шелест, создаваемый ветром, покачивающиеся этим же ветром астры — всё было прекрасно. Огромная крона дерева поражала. Этот благоговейный трепет, вызывал у неё чувство полного слияния с природой, когда она забывалась и просто стояла, и смотрела так тщательно, так щепетильно, что моментами переставала дышать, будто боясь побеспокоить место своим присутствием. А как красиво вокруг него кружили кристальные бабочки, интересно было ей также, что будет если бабочки коснуться, но стоило только приблизиться к статуе, как все вмиг разлетелись, вызвав раздасованный вздох, но возможность когда-нибудь представится, Дендро бабочек вообще встретить было редкостью, зато когда всё-таки удаётся — при ловле кажется будто они вдыхают жизнь, в теле возникала абсолютная лёгкость и чувство покоя заполоняло голову. «Может это чувства божества?» тогда ей думалось, когда она путешествовала в просторах страны её детства, но мысль забылась и она потеряла всякую её суть, но сейчас они снова всплыли и посылали волны теплоты от этих воспоминаний, на момент ей даже показалось, что к ней тянется трава, но видение быстро исчезло с глаз, оно не вызвало какого-то волнения или страха, наоборот на нежном лице расцвела такая улыбка, что ничего больше с этим ценным моментом не сможет сравниться.       «Вы подаёте мне знаки милая Кусанали? Здесь ли мне место? Поговорите со мной, хоть я и так далеко от вас. Я пока хочу побыть с вами. Вы же чувствуете как Барбатос добр ко мне?» её отношение к божествам всегда её же саму забавляло, сложив руки в молитвенном жесте, она никогда не обращалась к ним вслух, она никогда не молила, она говорила. К богам обращаются лишь молитвами, но правильно ли это? Молить и ждать подаяния свыше. Она никогда не взывала к ним, чтобы не беспокоить, никогда не просила богов о прощении, понимая, что ошибки только её. Она задавала вопросы, чувствуя ответ сердцем, перед глазами тогда всегда представала неизвестно кому принадлежащая улыбка, и она не могла ни улыбнуться в ответ. Извечное любопытство, желание лицезреть больше, сподвигнувшее её к путешествию и приведшую в конечном счёте сюда — это ли божественное благословение?       В забытии из спокойствия и воспоминаний, она разместилась у основания меж корней, выглаживая древесную кору, напевая давно услышанную ещё где-то в Сумеру мелодию. Весь её путь сюда, до стен построенными людьми божества свободы, был труден, был полон беспокойства. Эти воспоминания вызывали горечь, появившуюся отнюдь не из-за того, что они были чем-то дороги и ценны, везде ей просто хотелось сбежать, везде ей казалось, что места для неё во всем мире не сыщешь, может причины побегов были вовсе не в том, что она боялась всё того же шквала негатива, как и тогда, когда вызналось о болезни, это служило лишь спусковым крючком к действу. Место приедалось, всё в глазах становилось однообразным, всё это давило, а потом находился повод.       «Может и так» голова откинулась на дерево, позволяя лицезреть редкие лучи, пробивающиеся к ней сквозь листву, и где-то на затворках мыслей отозвалось припоминание о утреннем письме, и всплыла идея, что лучшего места для его чтения просто не найти. Быстрое шебуршание в сумке, и письмо уже в руках, подобрав поближе к телу ноги, огладив восковую печать без какого-либо знака, она принялась читать, почерк писавшего был крупным и размашистым, иногда даже строки налегали друг на друга, от чего вышло не на одну страницу. «Спешил куда-то» она посмеялась, представив, как он что-то чиркает на этих листочках, пока в голове думает о следующем приключении.       «Дорогая моя, я снова в Сумеру. Очень жаль, что мы с тобой разминулись в неделю, и я не смог прижать тебя к себе также крепко как и раньше. Но когда-нибудь мои ноги снова приведут меня в свободные земли воздушного Бога, и если ты там останешься, наши пути всё-таки пересекутся. Я снова был в Снежной! Конечно, путь до туда всё же был дольше чем моё пребывание там. Эти заснеженные долины всё также волнуют меня. Попал я под траур, но всё равно остался доволен путешествием. Ты же слышала о внезапной кончине восьмого Предвестника? Бедное дитя. Пусть все и поминают их недобрым словом, я просто не способен воспринимать их как злодеев, сама рассуди, ведь в каждом человеке есть и хорошее и плохое, и в зависимости от ситуации что-то из них начинает превалировать. Всё те же люди. Не будем о плохом, расскажем о хорошем. Угодило меня в Морепесок. По секрету, мне сказали, что это родина одиннадцатого Предвестника, разве не здорово. Приняли меня радушно, из-за моей седой бороды детишки звали меня каким-то Дедом Морозом и спрашивали почему я пришёл сейчас, а не тогда, когда декабрь переходит в январь (честно, до сих пор не понимаю, что это за персонаж, но мне сказали, что дети его всегда ждут). Я рыбачил из проруби, меня искупали в бане (тебе хоть раз нужно попробовать), а от огненной воды, моё горло до сих пор отзывается теплом. Когда-нибудь, когда наши дороги будут вести в одно место, я обязательно увлеку тебя в незабываемое путешествие, как ты меня просила в детстве. Я беспокоюсь, что по Караван-рибату до сих пор тебя не слишком радуют, не отзывается ли это в твоём сердце? Впрочем, пока ты продолжаешь усердно вот так выводить слова всё хорошо в своих письмах, пока ты так красочно описываешь всё, что видела, пока мудрое божество продолжает улыбаться тебе, я стараюсь хранить своё спокойствие. Всё же Тропы, по которым мы идём, пока всё никак не пересекутся, но эта птица очень умная, и она всегда сумеет умудрится тебя найти, и меня найти ей тоже не составит труда, пока она ещё может взмывать так высоко и лететь так долго, нашу связь можно самой сильной, что есть во всём Тейвате, так что поделись и ты со мной тем прекрасным местом, где ты сейчас находишься. Жду ответа так же сильно, как и желаю путешествовать. Твой нерадивый дедушка.       Прочтённое письмо отзывалось теплом в душе, блаженно прикрыв глаза, она ещё сильнее откинулась на древо, уходя в мир из собственных воспоминаний, пока любопытные, но жутко пугливые бабочки возвращались к дереву, пока ветер колыхал всё, что способно на движение. Крона зашелестела, сбрасывая немного листьев, слабых, неспособных держаться, теперь их опекал ветер, унося по своим никому неведомым путям. Может и она подобна этому лепестку, что ветер уже годами возил из региона в регион и теперь позволил упасть, прямо в руки Анемо Архонта, который так радушно его принял к себе. Забываясь в этом мареве из тишины и спокойствия, она совсем уж и позабыла о своей цели, а после прочтения письма, она просто уже не могла заставлять родного человека ждать, начиная в его же размашистой манере писать ответ, руки двигались сами, энергично покачивая перо, которое то и дело желало оставить пятно, но дедушка ведь не будет ругать её за небольшую грязь. Слова для письма шли из уст души, чтобы убедить его в своём счастье, возможно было бы глупо посылать только первые впечатления, она месяцами ждала милую вестницу, что всегда её находила, чтобы получать письма, но сейчас, ей так хочется поделиться, что придётся сразу потревожить бедняжку только пережившую этот перелёт.       За всем этим временем она и не заметила как солнечный диск начал виднеться в противоположной от рассвета стороны, сгустились краски, одаряя небосвод вечерним цветом, запели цикады, напоминая о позднем времени гостье в Долине Ветров. Та лишь сонно потянулась, сложила аккуратно всё в сумку и прихватила с собой упавший с древа лист, прежде чем пойти, слушая прощальную мелодию состоящую из порывов ветра и непонятным никому шёпотом божественной статуи.       Мышцы тела приятно заныли, придя спустя долгое время после отсиживания под деревом в движение, в голову дало сонное марево, еле борясь с желанием уснуть прямо на траве, она плелась тихими шажками к дому. Но ощущение сонливости вмиг снялось стоило услышать знакомые крики — хиличурлы. У неё нет чего-либо чем можно было бы защититься или отвлечь их, а крики слышались всё ближе, особо выделил я ещё один звук — огонь раздуваемый ветром — источником чего был факел, зажатый в лапе одного из группы. Недолго думая, она делает прыжок в сторону, и благо существо промазывает, от того, что бежать он начинает очень быстро и у него не хватает реакции на манёвр. Ещё момент и она бежит к ближайшему дереву, одиноко расположившемуся рядом с тропой, и подобно тигру-ришболанду ловко взбирающемуся по деревьям, она быстро взбирается на одну из довольно высоких веток. Иногда в критических ситуациях организм может поразить своими возможностями, в обычном состоянии Феми никогда бы не сумела вскарабкаться по дереву даже на самую низкую ветку, а тут все подчиняется поговорке «хочешь жить — умей вертеться». Но как бы она не раздумывала над тем, каким образом она сюда залезла, ей теперь придётся думать о том, как отсюда слезть: во-первых, ей храбрости не хватит спрыгивать, во-вторых, хиличурлы не собираются уходить, в-третьих, дерево немного страшновато шатается…       Небо начало приобретать синеватые оттенки, виднелись звёзды, а хиличурлы продолжали кричать под деревом, кидали камни, были редкие случаи, когда они достигали цели. И в момент, когда от усталости и страха она готова была уж выть волком, ей пришли на помощь, в одного из монстров прилетела непонятная штука, которую Феми не смогла углядеть, и взорвалась, напугав и его самого, и его «друзей», обращая их в бегство. К дереву подбежала милая девчушка, зажав в руке лук с подготовленный стрелой, она оглядывалась по сторонам, мило мотая чем-то похожим на заячьи уши на её голове.       — Вы в порядке? — тут же обращается, замечая на дереве причину скопления этих чудищ, а причина всё сильнее жмётся к дереву, боясь с него свалиться, поэтому лишь молча смотрит в ответ, одним лишь взглядом прося о помощи, — вы можете слезть оттуда? Пронзительные карие глаза обеспокоенно озираются по сторонам, ища способ помочь, как следом её вопросам раздаётся уже знакомый голос.       — Что такое? — слышится откуда-то сбоку и из-за листвы, запуганная до смерти Феми не видит его, но уже понимает кто это.       — Капитан, тут это… Проблема небольшая, — спасительница лишь почесывает затылок, пытаясь собрать мысли в кучу, чтобы всё объяснить, но нужные слова никак не находятся, а обладатель знакомого голоса становится в поле зрения уже обоих девушек, туша ногой оставленный существом факел.       — Хиличурлы снова чью-то кошку на дерево загнали? — издевательским тоном вопрошает мужчина, ловя румянец из смеси смущения и стыда лучницы, та начинает активно жестикулировать и смеяться, говоря уже о каком-то старом случае, но стоит капитану поднять голову, как он замирает, а лицо искажается в удивлении, а ещё ему до жути хочется засмеяться, но он лишь давится подступившим смешком.       — Здравствуйте, — раздаётся как-то сухо выше капитана, Феми поджимает губы, надо же было застрять в таком положении.       — Её загнали хиличурлы, и она не может слезть, вот в чем проблема, — успокоившись рапортует девушка, с недовольным видом потирая затылок, надо же было вспомнить тот случай, до самого конца теперь потешаться будет. И с этого момента раздаётся звенящая тишина, никто не в силе больше как-то комментировать происходящее, каждый задумался о том, как решить эту дилемму.       — Не проблема, прыгайте. Прямо мне в руки, — с пару минут спустя не имея ни капли смущения или чего-то подобного в речи, позе и лице отвечает Альберих, расставляя руки в сторону, готовясь ловить несчастную. На лице присутствует лишь легкая ухмылка, кое всегда будто припечатана к его лицу. А девушка лишь кивает на это, подначивая жертву сегодняшнего вечера делать так, как сказал капитан, видимо других вариантов и вправду нет.       Феми чувствует, как жар подступает к лицу, она с краснеет с невероятной скоростью, благо в тени листвы ничего не видно, да, она хотела встретиться с капитаном, но не в такой курьёзный момент же, на минутку, хочется поблагодарить госпожу удачу, что на пару с судьбой, являют ей такие вгоняющие в краску события. Но слезть с дерева всё же нужно. Он смотрит прямо в глаза, и именно от его взгляда становится дурно, чувствуется это не обойдётся простым подшучиванием, ни в коем случае эту историю не должны будут услышать чужие уши. Слегка подобравшись, крепко зажмурив глаза, Феми отталкивается от дерева и падает аккурат в руки капитана. Раздаётся удивлённый возглас обладательницы карих глаз, но Феми его не слышит, у неё ушах немного звенит, голова кружится, и сердце кажется бьётся в слишком ускоренном темпе, она жмурит глаза, руками со всей силы сжимая мужские плечи.       — Вы в порядке? — голос раздаётся прямо в ухо, от чего его хочется с силой потереть, такая близость кажется слишком смущающей, но его руки такие тёплые, и он так тесно прижимает к себе, что это кажется более чем уютным положением.       — Д-да, — с небольшим заиканием удаётся ответить, когда звон прекращается, и её наконец опускают на землю, облегчённый вздох вырывается стоит ногам коснуться горизонтальной поверхности, и тут же она ежится от порыва ветра, её шаль была в сумке, но где же она, Феми оглядывается по сторонам, потирая переносицу, но нигде её не замечает, ловя немой вопрос в глазах своих спасителей, она вопрошает. — Моя сумка. Я не могу её найти.       Снова ветер бежит через просторы, и она обхватывает себя руками. Кэйа, замечая этот жест, предлагает ей свою меховую накидку, сложно сказать предлагает, он просто без каких-либо споров накидывает её ей на плечи. И начинает раздавать указания.       — Эмбер, как вернёмся, сделай запрос на поиск, а я отведу её домой, — капитан ещё какое-то время смотрит вдаль, над чем-то явно думая, а названная им Эмбер немного беспокойно смотрит на Феми, которая будто в трансе после того, как спустилась с дерева, взгляд у неё усталый, на лбу красуется испарина, да и дыхание какое-то нездоровое, но мужчина пока такого не замечает, он лишь в качестве привлекающего жеста кладёт руку на плечо. — Прежде чем её начнут искать, расскажи, где ты была и было ли в сумке что-то важное, чтобы когда её нашли оттуда ничего не пропало.       В этот же момент ноги девушку подводят и подкашиваются, она валится куда-то вперёд, благо её вовремя ловят, прижимая к груди, видимо всё, что скопилось на фоне стресса решило вылиться наружу прямо сейчас. У неё в глазах резко белеет, звуки слышатся как будто из-под воды и сознание отключается. Безвольной куклой она оказывается в руках Альбериха, от чего тот лишь скорее подымает её на руки неся в город…       В сознание она приходит лишь в городе, осматриваясь по сторонам, замечает неизвестные ей стены, красиво заставленные книжными полками, спуская ноги с чересчур удобного дивана, босыми ногами она чувствует мягкий ворсистый ковёр, темно, толком ничего не разглядеть, даже зажжённая на небольшом столике свеча не может развеять этот сумрак, а судя по количеству света на улице, точнее его отсутствию, на улице уже царствовала глубокая ночь. В какой-то миг за дверью начинают раздаваться шаги, лёгкий скрип петель и знакомое лицо уже оказывается на пороге, держа что-то в руках.       — Нормально себя чувствуешь? — задаётся вопросом, увидев пришедшую в сознание Феми, Кэйа плавно пересекает комнату в несколько шагов, садится рядом, ставя на стол чашку, пар от которой видно даже при свете свечи, он вопросительно смотрит на неё, заглядывая в глаза, в этой темноте они и в самом деле подходят к описанию, часто сравниваемого с ними цветка, кажется даже, что в темноте источает свет, получится ли услышать звук, похожий на потряхивание колокольчика, если оказаться слишком близко? — Ты довольно быстро очнулась, держи, выпей. Раздаётся лёгкий смешок и добродушный сосед отдаёт в руки кружку, её содержимое горячее, чувствуется даже через, что это? Фарфор может быть? от него до сих пор идёт пар. Феми обхватывает кружку обеими руками, немного согреваясь, и отпивает, сладко, ну конечно, что ещё ей могут предложить после той сцены, чай приятно согревает горло, но ей всё ещё холодно, видимо зря она доверилась тому, что утром было тепло, глубоко выдыхая она потирает замёрзшие плечи.       — У вас есть что-нибудь чем можно накрыться, холодно, — сиплый голос тихо разливается по комнате, кажется вдобавок ко всему она ещё и простыла, подмечает она про себя, пока следит за движениями мужчины, как тот с шумным скрипом поднимается и идёт к двери, она не могла заметить как плавны и грациозны его движения, как величественна его походка, ровна осанка, он будто принц? Именно так ведь описывают их в сказках, по крайней мере, такие ей читали.       — Пойдём, я разожгу камин, — дверь снова скрипит, на этот раз отдавая болью в голове, гостья с таким же шумным звуком встаёт с дивана и, шлёпая по непокрытой части пола босыми ногами, выходит из комнаты, оказываясь в гостиной, тут гораздо светлее и просторнее и дышалось как-то легче, почему капитан занёс тогда её в ту тёмную комнатушку, впрочем, когда она начала осматриваться, ответ на заданный в голове вопрос не заставил себя ждать, капитан судя по всему не любил заставлять местность вещами, ведь в гостиной её взгляд облюбовал лишь простенький стол, судя по всему сделанный из цуйхуа, пара кресел и небольшой диванчик, на котором она бы вряд ли уместилась. Заметив на одном из кресел накидку Альбериха, она хотела спросить можно ли её позаимствовать, но он сам куда-то ушёл, поэтому она с небольшим сомнением, но всё же накинула её на себя, кутаясь и в целях собрать побольше тепла вжалась в мягкую обивку дивана. Огонь начинал весело трещать, загораясь небольшими огоньками на поленьях и со временем становилось теплее, когда Кэйа вернулся Феми уже почти засыпала, но ключевое слово почти, ведь поймав в поле зрения предмет отвлечения, сон как рукой сняло, он смотрел на неё как-то непонятно, что было в этих необычных глазах, в его глазах было понятное только ему довольство, но сонным взглядом ей не удалось ничего такого увидеть, она заметила лишь уже привычный приветливый прищур глаз и лёгкую улыбку, да и она впервые видит его без накидки, рубашка с открытой грудью красиво облегала его тело, невольно она даже начала его сравнивать с Дилюком, тот был ниже, но пару раз ещё в самом начале работы, она засматривалась на его мышцы, когда винодел, спасаясь от жара таверны снимал с себя шубу, Кэйа же был выше на пол головы, долговязое и поджарое тело как раз подходило ему как мечнику, невольно слушая разговоры в таверне, она услышала этот маленький факт. Из мыслей её вырвал глухой стук подноса о стол, капитан с облегчённым вздохом уселся на диване, расправляя руки на спинки, на момент прикрывая глаза, толи от усталости, толи от чего-то ещё.       — Спасибо за помощь, — выдаёт девушка, заставляя капитана обратить на себя внимание, она всё продолжала сидеть в его накидке, от чего капитан сам себе усмехался.       — Не стоит, ты же сможешь попасть к себе домой? — Феми сжимает губы в тонкую полосу и виновато опускает глаза в пол, начиная нервно теребить подол юбки, и капитан с целью развеять немного смущающую её обстановку, в качестве отвлечения пододвигает поднос с едой в её сторону, что немного но всё-таки помогает.       — Ключи остались в сумке, а запасных у меня нет, — грустно вздыхая, она отглатывает тёплый чай и немного виновато продолжает смотреть на мужчину, он не особо-то и злится, просто устало потирает загривок и жуёт печенье запивая чаем, и это выглядит довольно мило, из-за того что жуёт он как-то непривычно быстро.       — Ну тогда ночуй здесь, завтра сумку найдут, просто скажи Эмбер, что в ней было, и она сделает запрос в гильдию.       — Ночевать… У вас… — Кэйа заметил, как напряглось её тело, как она начала метаться взглядом по гостиной, сжимая в руках колени, она нервничает.       — Я не кусаюсь, если вам неудобно можете закрыться в комнате изнутри, — она метнула на него удивлённый взгляд, а потом снова виновато опустила глаза в пол, и чувствуя, что в комнате постепенно становится теплее, стянула накидку, укладывая её на подлокотнике.       — Простите, что так странно выразилась, просто для меня это немного непривычно, — она заметно расслабилась, откидывая назад светлые волосы, открывая вид на заметные ключицы, Феми начала говорить более плавно, более спокойно, уже улыбчиво глядя на капитана, — И за то что ужин не состоялся тоже простите. В гостиной раздаётся смех, плавно перетекающий в мирную беседу о насущном, ровно до тех пор пока гостью не потянуло в сон, отправив её спать, Кэйа сам остался ещё сидеть в гостиной, смотря на потрескивающий огонь камина, вспоминая о брате. Феми ему казалась подозрительной, в своих переписках, он постоянно говорил, что за ней нужно присматривать, что её нужно проверить, он в подробностях описал ему их встречу, и прямо сказал, что причина её переездов звучит уж очень неправдоподобно. И писал он об этом Кэйе только из-за того, что тот приходился ей соседом, а значит должен был много чего заметить. Но тот лишь видел её как обычного человека, он всю неделю слушал и смотрел, но ничего. Мог лишь сказать о том, что она не умеет готовить, потому что всегда покупает еду в «Хорошем охотнике», растяпа, потому что постоянно слышал звуки битой посуды и последующую этому событию ругань, ночью не ходит, днём тоже ничем не занимается в свободное время, просто гуляет. Даже сегодня он наблюдал издалека и вышел из города, ссылаясь на желание патрулировать местность, и слежку он прекратил, когда понял, что она под деревом просто уснула. Дилюк после смерти отца стал подозрительно ко всему относиться, и его это состояние только усилилось после неожиданного приезда Синьоры в Мондштадт, возможно он и сам понимает, что Феми не несет угрозы и тайны под названием Снежнева, просто не может ничего с собой поделать, как тот кто обязал себя защищать родной город.       Были и плюсы в слежке, он узнал её получше, и, можно сказать, она для него интересна, в самом обычном плане, в каком только могут подумать люди. Она необычна, у неё свои причуды, он и сам не понимает, что же такого в ней привлекло его внимание, но потихоньку до него доходит, после осознания того, что он был очень доволен, увидев Феми в своей накидке. Раздаётся стук и Альберих удивлённо глядит на дверь, кого могло занести в такое время? Эмбер стояла на пороге, держа за плечом сумку, она немного устала потянулась, скидывая её, и протягивая капитану.       — Это сумка Феми? Ты ведь могла и завтра поискать. — он берёт находку, немного удивлённо и с укором глядя на скаута, та лишь зевает.       — Я просто решила зачистить тот лагерь, в который сбежали хиличурлы, и там нашла её, а так как запросов о пропаже не было, я подумала, что это её, пункт сдачи находок закрыт, поэтому я решила, что лучше будет отдать вам, — на автомате рапортует, а сама зевает, глаза почти закрываются, на что Кэйа усмехается, насколько же хватит её трудолюбия.       — Спасибо, иди отсыпайся, — Эмбер лишь улыбчиво кивает и тихо плетётся в сторону своего дома, Кэйа же, решив развеять сомнения брата, хоть это и неприлично, решил немного покопаться в ней, но ничего необычно, карта с самоличными пометками, шаль, еда и два письма: одно для неё, другое уже от неё. Он пытался углядеть какой-то шифр, увидеть какие-то знаки или символы в этих наплывающих друг на друга строках, но ничего, это просто задушевная переписка между родными. Увидев всё это, Альберих ушёл в свой кабинет, перенёс свечу с небольшого столика, на уже большой рабочий стол, и принялся писать брату, перо скрежетало по бумаге, разбивая в пух и прах все сомнения Рангвиндра насчёт милой иностранки…