Are you arresting me, Wesninski?

Натаниэль с глухим стоном переворачивается на бок, едва не навернувшись с твёрдой поверхности дивана. Заставив глаза открыться, он медленно сел в горизонтальное положения, тут же болезненно зашипев – тело болело нещадно, и Веснински кажется помнил из-за чего. Воспоминания прокручивались в голове, как порочный круг, заставляя виски ныть, а голову кружится. Натаниэлю очень хотелось это забыть и не вспоминать больше вообще, ну вот незадача: почему Натаниэль не чувствовал ничего, кроме как какого-то необузданного желание встретится с ним ещё. Образ Ичиро Мориямы застыл у него в голове без возможности на забвения. Как так случилось? Его мимика, внешность, бархатистый размеренный голос, в котором так или иначе присутствовали приказные нотки. Всё крутилось в воспоминаниях. Почему его хотелось увидеть вновь? Сморгнув последние остатки сна, он поднялся с дивана, мимолётно подметив, что был укрыт одеялом, хоть его до этого здесь не было. Быстро одевшись во вчерашнюю одежду, которая была бережно сложена на краешке дивана, Веснински размял затёкшую шею, пройдя чуть глубже на светлую кухню. Он неосознанно стал рассматриваться по кругу, почему-то совсем не удивившись, что в квартире не было никого кроме него. Не хотелось признавать то, что лейтенанта это...огорчило. Он видимо забыл, что Морияма всего навсего преступник, который очень ловко обвёл его вокруг пальца для своего блага. У таких как он чувство совести напрочь отсутствует, уж Натаниэль то знает. Почесав затылок, Нейт на пол пути к столешнице остановился, замерев в оцепенении. На чёрной барной стойке лежала картонная подставка с кофе, а подле записка. Эта «традиция» перенеслась теперь на дом? Сокрушительно выдохнув, Веснински сел за высокий стул, перед тем как взять записку, оставляя кофе на потом. Сейчас ему нужна была только она. Натаниэль впился в «послание» взглядом так, будто бы оно было единственным его спасением и ответом на все вопросы этого мира. Ему было до чёртиков интересно, что же такого Морияма там написал, а точнее, что можно было в таких ситуациях написать? «Доброе утро, Натаниэль. Наверняка ты сейчас запутан и не знаешь, что делать, и что будет конкретно с тобой. Я не собираюсь ничего с тобой делать, я ушёл, чтобы дать тебе время сделать правильный выбор, который будет верным лично для тебя. Но не смотря на твой выбор – ты останешься в живых в любом случае. Признаться, таких планов у меня не было. Так или иначе, внизу я тебе оставляю адрес, а что делать с ним дальше – дело только твоё. Приезжай, когда надумаешь. Если конечно это случится. С уважением И.М» Опустив голову вниз письма, Натаниэль убедился в том, что про адрес Ичиро не солгал. Ещё с минуту прожигая лист бумаги глазами, Веснински всё же потянулся за телефоном для того, чтобы вбить координаты в поисковике, параллельно с этим попивая горячий напиток из стакана. А место, указанное в письме, оказалось не таким уж и близким — для того, чтобы приехать на него потребовалось как минимум минут тридцать езды на машине, видно место было загородное. Да вот только была одна загвоздка: что именно находилось в этом месте, не было показано на карте. Список предположений, что там могло быть у лейтенанта вышел впечатляющий. Навряд ли такой человек, как Ичиро Морияма стал сдавать местоположения своего клана – он ведь не мог знать, как захочет поступить в этом случае Натаниэль. Склад, завод тоже отметались, ибо смысл там встречаться не было. А хотел ли вообще Ичиро встретиться? Возможно на этом месте его поджидает один из головорезов Мориямы, который намеревался убить Натаниэля? Хотя опять же Ичиро пообещал, что не смотря ни на что он выживет. Однако с чего бы Морияма стал бы сдерживать своё обещание? Может из-за того, что тот не был похож на человека, который не сдерживает слово? От бесконечных потоков мыслей с утра, голова уже шла кругом. Он привык постоянно думать, будь-то ночь или ранее утро, но это порядком стало уже доканывать. Когда вообще такая горячо любимая работа Натаниэля начала давить на него собой и не давать буквально сделать лишний выдох? Она уже не приносила былого адреналина, благодаря которому кровь в жилах стыла. Нейт уже не хотел спасать людей от воров, преступников, которые стали настолько идентичны, что становилось скучно. Пожалуй, все задержанные Веснински были однотипны и предсказуемые, кроме одного. Кроме того самого Ичиро Мориямы, который стал самым интересным и загадочным кадром на доске лейтенанта за всю службу. И отличался от них Ичиро, не только умом и неуязвимостью, но и одной не мало важной вещью – он не был задержанным Натаниэлем. И именно он перевернул с ног на голову будничную жизнь парня. Так или иначе у Веснински ещё было время на то, чтобы всё тщательно переварить. Броском выкинув пустой стаканчик с кофе в урну рядом, Натаниэль повернулся, чтобы открыть тумбочку снизу, где лежало то, что поможет хоть чуть-чуть расслабится парню. Однако стоило ему потянутся за бутылкой виски внутри, как из неё вывалилась бумажка, что лежала подле алкоголя. Задумчиво сморщив лоб, Натаниэль первым делом решил поднять её, дабы посмотреть содержимое. От знакомого почерка, Нейт едва видно улыбнулся уголками губ. «Не думаю, что сейчас подходящее время для распития алкоголя, Натаниэль. И да, если надумаешь ехать на место указанное мною один, то будь так любезен, оружие оставь дома.» С уважением, И.М» Веснински сокрушенно выдохнул, но бутылку всё же не достал. Ичиро дал ему прямой намёк на то, чтобы Натаниэль приехал полностью обезоруженный. То бишь целиком и полностью уязвим. Это выходило в разы опаснее​, а Морияма как бы проверял его на «доверенность». Или как? Надо признать: его голова давно уже так не напрягалась и не искала ответы на вопросы, как сейчас. Сидя на корточках, напротив тумбочки, Веснински сбоку от себя услышал звонящий телефон, что остался на столешнице. Со стуком закрывая ящик, и вставая с пола, Нейт направился к телефону, чтобы принять вызов. — Да, Жан? — он больше не повторял былых ошибок, и теперь смотрел на номер входящего, перед тем как взять трубку. — Привет, Нейт, как ты там? — донёсся из трубки голос Моро, который судя по заднему шуму находился на улице. — Чем занимался? Нечего особенного, просто переспал с преступником, а теперь не знаю, что делать. В слух было конечно не сказано. Вместо этого, ответом послужило лишь: — Всё в порядке. Я дома, — по сути правда, пусть хоть и недосказанная. — Прекрасно, — пролепетал Моро, — Я вчера на этом банкете так заебался, так что сегодня мы обязаны отдохнуть. Как бы помягче сказать Жану о том, что ему сейчас явно не до развлекух, и у него есть куда поважнее дела, нежели чем идти чёрт знает куда? — Молчишь? — спустя минуту молчания спросил француз, на что Натаниэль не успел даже ответить. — Тогда я жду тебя через пятнадцать минут внизу. — Куда? — опешил Натаниэль, зажимая телефон между плечом и щекой, открывая свой шкаф. — Поедем в какую-то миловидную кафешку, — хмыкнул Моро в трубку. — Клубы ты не любишь, как и я. Тем более сейчас только двенадцать часов дня. Сколько времени? Натаниэль резко поднял взгляд на настенные часы, которые действительно показывали полу-день. Веснински наверное хороших года два-три назад спал дольше, чем до девяти. Благо хоть сегодня был выходной. Да уж, а паразит-то, и в правду выжал из полицейского все соки, которые только могли остаться. Однако как он мог поехать вместе с Моро, если у него есть дело куда более важнее? Хотя сказать по правде, у него не было плана и вообще мыслей, что с этим делать. Нет, конечно, догадки и предположения были, но ведь Натаниэль не мог просто так поехать чёрт знает куда при этом полноценно не обдумав свои действия. Так что расслабится в каком-то миловидном кафе, была не такая уж и плохая идея. Как раз в тот момент, когда Натаниэль был готов ответить согласием на предложение напарника, как ему под руку попалось до боли знакомая вещица. Чёрная рубашка. Давая Моро пару минут на то, чтобы рассказать все плюсы и минусы кафе, в которое они идут, Натаниэль смог поразмыслить стоит ли одевать рубашку или нет... — Я сейчас спущусь, — рвано выдохнул Веснински, перебивая Моро, прежде чем быстро переодеться в своеобразный подарок. — Жди внизу.

***

Уже спустя буквально пятнадцать минут они с Жаном стояли напротив кафе ''Westlight'', которое разве что только не светилось лучами солнца. Зайдя внутрь, Натаниэль убедился в приятном дизайне, которое так нахваливал и рекламировал Жан. Заведение выглядело ярко и светло, включая жёлтые диванчики, что были расставлены по заведению и полу прозрачные столики подле них. К парням почти сразу подошёл довольно молодой хозяин заведения, на лице у которого играла приветливая улыбка. Натаниэль впервые встречает хозяина кафе, да и вообще каких-либо заведений, что проводит своих клиентов за свободное место, параллельно разговаривая с ними на нейтральные темы, для Жана самое то. Усадив их за свободный столик, он напоследок поинтересовался нужно ли что-то ещё, перед тем как оставить их наедине. Жан пару минут смотрит в предоставленное меню, перед тем как заказать себе ромашковый чай, а Веснински же решил остановится на кофе, который он будет пить уже во второй раз за час, но его это не волновало. Ему нужно было отрезвить разум, и начать думать хоть что-то, что он собирается делать сегодня с Ичиро, а выбор был далеко не прост. Натаниэль настолько сильно погрузился в свои мысли, что даже не заметил, как официант, обслуживающий их, подошёл и принёс заказ. Пока Жан потихоньку попивал ароматный чай, Веснински и не прикоснулся к своему кофе, ведь даже не увидел его перед собой. Сейчас всё было неважно. Сейчас было важно решение, которое пытался принять лейтенант, ведь пути, по которому ему предстояло пройти, были полностью разносторонними. Первый путь: сохранение своей карьеры и поимка Ичиро Мориямы, а второй тогда какой? Путь каких-то неизведанных для него чувств? От которых хотелось вновь услышать его заговорщический шепот, почувствовать как его руки пробегаются по телу, как его вероятно дорогой парфюм с запахом сладкой вишни обволакивает всё вокруг… Но Натаниэль не мог ничего чувствовать такого, ведь это было у него впервой. Но первый раз ведь не означает, что этого не может быть вообще. Всё равно было чертовски запутанно, ибо Натаниэль никогда, ни к кому, ничего не ощущал. С этим всё сложно. Тем более они были от силы знакомы несколько часов! Но думал ты о нём целый год. Приторно подсказал внутренний голос. — Натаниэль, что с тобой происходит? — резко спросил Жан, тут же стушевавшись, осознавав, что спросил чересчур грубо: — Что тебя тревожит? Ты с самого выхода из дома сам не свой. Веснински не торопясь поднял голову, рассматривая Моро, на лице которого стояла не наигранная тревога. Натаниэль уткнулся в свой кофе, что уже не было желание пить, теперь думая над следующим. Не смотря на все подстёбы, Натаниэль Жану доверял и знал, что тот на случай будет молчать. Но всё равно был некий риск и...страх? Осуждения, непонимание и того, что напарник, (который стал ему за всё это время верным другом) отвернётся от него. — Всё в порядке, — всё таки не решился Натаниэль, поднося горячую чашку к губам. — Просто голова болит. Взгляд Жана как обычно был красноречив. Не поверил, даже не задумываясь понял, что Веснински обманывал причём очень даже крупно. — Ты думаешь, я в это поверю? — вскинул бровью Моро, одним глотком осушая чашку. — Что-то случилось после аукциона? Моро смотрел на него, как на открытую книгу. И это раздражало. От него буквально ничего нельзя было скрыть, он всегда узнавал абсолютно всё о Нейте, даже если тот об этом не говорил. Но тем не менее француз всегда его понимал, а когда надо давал вполне дельные советы. Хотя сейчас, конкретно в его ситуации, у Моро навряд ли найдутся даже слова, что уж тут говорить о советах. Но так или иначе Натаниэлю просто необходимо выговориться хоть кому-то, чтобы его хоть кто-то выслушал. А такое он сказать кому попало не мог, так что оставался один Жан, который уже был весь во внимании и готов был слушать его интересную историю. Но Нейт молчал. Молча настраивался на разговор, решая, как правильно будет его начать, чтобы не спугнуть своего напарника. Неохотно отпив из стакана безвкусный напиток, Натаниэль рассказал Жану всё. От начала до самого конца, не утаив ничего. Ни то, что у него уже не было так какового желания его ловить, ни то, что они переспали. Натаниэль решил вылить на Жана всё. Возможно это и была в каком-то смысле ошибка, однако хуже чем сейчас – быть не могло. Ему не о чем жалеть. Деланного не воротишь, так что будь оно как будет. Окончив свой длительный монолог, Веснински перевёл взгляд с кружки на Жана, не решаясь смотреть тому в глаза, однако в них не оказалось ничего осуждающего. Его лицо выражало лишь задумчивость, в то же время открытость. Он готов был помочь Натаниэлю во чтобы-то не стало, и всегда встанет на его сторону, не важно, какие последствия это может за собой повлечь. — Это письмо с тобой? — поинтересовался Моро, слегка ёрзая на диване от нетерпения. — Ну, то, что он оставил сегодня утром. Веснински задумчиво сморщился, копаясь в кармане брюк, прежде чем изъять оттуда аккуратно сложенный листик, передавая партнёру. Тот в свою очередь нетерпеливо выхватил бумажку, быстро разворачивая, и читая про себя. Его серые глаза неторопливо пробегаются по ровным строчкам и каллиграфическому почерку, внимательно вчитываясь в каждое слово. — Ты ведь и без меня знаешь, что делать, — выдохнул Моро, возвращая письмо владельцу. — Так почему тормозишь? — Это неправильно, — пробурчал Натаниэль, рассматривая пустую фарфоровую чашку. — Вдруг там ждёт засада? А вдруг он хочет меня там убить? — Ужас, когда ты, Натаниэль, успел стать такой истеричкой? — обескуражено поинтересовался Жан, за что получил под столом не хилый пинок в голень. — Ты что?! Упустить такую возможность! Он дал тебе свой адрес, Нейт, это уже серьёзно. — Почему ты думаешь, что это именно его адрес? — шикнул на француза Веснински, откидываясь на мягкий диван. — Вдруг он меня просто заманивает куда-то? — Ну, в постель он уже тебя... — Моро благоразумно заткнулся, когда наткнулся на взор ледяных глаз, которые явно не искрились добротой. — Короче, я тебе сказал свою точку зрения, а как поступать дальше решай-ка сам. Веснински тяжело выдохнул, прикрывая глаза. Версию от Моро он уже услышал, осталось только решить, по какой стороне он пойдёт дальше. Было лишь два пути, и в итоге они оба неминуемо расходились. Натаниэлю за всю свою жизнь приходилось принимать много сложных решений, но ещё никогда ему не было так тяжело, как сейчас. Чувство неопределённости придавливало к земле тяжким камнем, не давая возможности на глоток свежего воздуха. Но решить было нужно, как бы тяжело не было. Натаниэль резко подскочил с дивана, подхватывая свой пиджак, лежавший на спинке, быстро кивая Моро на прощание. Скорее всего он совершит неминуемую ошибку, но тем не менее по-другому поступить было нельзя. Натаниэль не мог по-другому поступить. — Хах, Жан, я клянусь тебе, когда я убью этого Морияму, то за ним пойдёшь ты, — цокнул Жан, вспоминая недавнее, и смотря на то, как Веснински быстрым шагом направляется к выходу из кафе. — Моя очередь не настанет.

***

Аккуратно проворачивая ключ в замочной скважине, Натаниэль прислушивался к каждому шороху, будто бы боясь, что будет кем-то замечен. Он решил оттянуть поездку в отдел до тех пор, пока на часах не стукнет десять, ибо не хотелось иметь лишних глаз за спиной. Так что будет лучше, если Натаниэль справится один на один. Хорошо хоть он подоспел к тому времени, как уборщица ещё не успела уйти со своей смены, ибо так ему не было бы у кого просить ключ от кабинета комиссара. Ещё несомненно повезло в том, что женщина оказалась понимающая, и получилось обойтись без лишних вопросов и расспросов. Отперев тяжелую дверь, первое, что Натаниэль заметил это то, как поменялся интерьер помещения. В последний раз он здесь был года полтора назад, когда комиссар «предоставлял» ему его будущего напарника - Жана Моро. После этого лейтенанту полиции не приходилось пребывать здесь. И вот сейчас он снова здесь, только уже по другому поводу. Пройдя в глубь тёмного кабинета, который был заложен различными тумбами с досье и пыльными книжными шкафами, Веснински остановился перед габаритным дубовым столом. Тяжело выдохнув, он провёл пальцем по деревянной поверхности, где лежало всё на своих местах. Натаниэль узнавал своего босса-перфекциониста. Тошно становилось. Это место держало в себе много воспоминаний. Как хороших, так и не очень. Веснински любил и ненавидел это место всем своим сердцем, но в последнее время терпеть это стало невыносимо. Почему-то в этот момент вспомнился день, когда лейтенанту вручили досье на клан Ичиро Мориямы; тогда на его лице светилась гордая улыбка - это было ответственное задание, которое Натаниэль жаждал выполнить, чтобы хоть чуть-чуть подняться в глазах их главного. И что же из этого вышло? Даже если бы он выполнил миссию — в глазах комиссара ему никогда не подняться. Но так или иначе с этим нужно было покончить, пока не стало слишком поздно. Это дело давно уже мешало вздохнуть Натаниэлю полной грудью, пора снять с себя эту ношу. Сейчас у него в руках было два листа бумаги: один с предположительным адресом Ичиро Мориямы, а другой документ с увольнением по собственной. Натаниэль ещё в машине размашистым, но каллиграфическим почерком написал бумагу об отставки, сам того не осознавая. У него было два пути. Он должен был выбрать только один из них. Резко выдохнув так, что лёгкие невольно закололи, Натаниэль шумно положил на деревянную поверхность заявления об добровольной отставке, а за ним же идёт и значок вместе с ключом от рабочей машины. Возможно уже бывший лейтенант пожалеет об своём решении, но это будет потом, и тем более Нейт не привык ни о чём, никогда не жалеть, ибо считал это бессмысленным. Так что смирится с потерей работы будет не так уж и сложно. Тем более если это будет не зря. Веснински чуть крепче сжал в руке утреннее письмо, прежде чем уверенным шагом покинуть кабинет, даже не оглядываясь напоследок. Будь, что будет. Так или иначе, живым или мёртвым, Натаниэль больше не вернётся на работу, пути назад не было, а об отступлении и речи не могло идти. Веснински решил.

***

Дорога до предназначенного места оказалась действительно не быстрой – с учётом заполненных ночных дорог и не редких пробок, Веснински удалось доехать за сорок с лишним минут. Когда навигационная система показывала приближение к месту, его телефон на магнитоле показал входящий от Жана. Натаниэль озабоченно нахмурился, не понимая почему Моро звонит ему в 11 часов вечера. — Чего тебе, Жан? — нетерпеливо спросил Натаниэль, заворачивая в очередной переулок. — Давай только быстрее. — Ты уволился, да? — непривычно спокойным голос произнёс Моро, отчего у Натаниэля зародилось некое странное чувство. Когда этот француз успел стать таким проницательным? Натаниэль ведь и слова не сказал, куда он едет, с кем, зачем, и так далее, а он уже всё пронюхал. — Долго думал? — фыркнул Веснински, заворачивая в населённый пункт, проезжая частные дома. — Ничего не сломалось? — Сразу понял это, когда ты выходил из кафе, — самодовольно фыркнул Жан, пробурчав себе под нос, что то нечленораздельное. — Ты где уже? — Уже приехал, — Веснински заглянул в зеркало снаружи, когда навигатор показал, что дорога завершена. — Меня терзают сомнения... Веснински услышал, как Моро томно выдохнул в трубку. Но Натаниэля действительно поглощало какое-то зарождающее чувство ещё с начала поездки, и сейчас, находясь прям напротив какой-то габаритной виллы, вообще хотелось куда-то трусливо сбежать. Но это было бы не по его характеру. Натаниэль Веснински никогда не убегал. — Натаниэль! — судя по тону, Жан не впервой звал его. — Я с кем тут разговариваю? — Жан, давай я потом тебя наберу, — быстро проговорил Веснински, замечая в окнах второго этажа отголоски тусклого света. — До связи. Веснински не дожидаясь ответа скинул трубку, выключая телефон. Сейчас у него были дела поважнее, чем чесать языки с Моро, с которым они ещё по-любому встретятся. Поставив телефон обратно на подставку, Веснински припарковался в незаметное, по его мнению, место: за густым деревом, ветви которого водопадом спускались вниз, прикрывая белую машину Натаниэля. Если присмотреться, то конечно она будет видна ещё как, но вот только с дома это сделать навряд ли получится, так что было высока вероятность того, что Натаниэль останется незамеченным. Но Веснински также не должен был забывать, с кем имеет дело. Хотя по его нынешнему статусу, дел у него как таковых нет. Выходя из машины, Веснински пришлось здорово попотеть, чтобы пройти мимо ветвь и встать напротив той самой виллы, ради которой ему пришлось пойти на большие жертвы. А для виллы ли? Ну, а если быть до конца откровенным: загородный дом был явно не из простеньких. Смотрелся он дорого и элегантно со всех сторон, его приобретатель явно позаботился о стиле, по крайне мере снаружи уж так точно. Да и что-то подсказывает, что и внутри он явно будет не проще. Поднявшись по коротким ступенькам, Натаниэль решил обойти дом сзади, чтобы рассмотреть детальнее. То, что это никакая не база, сразу было понятно, как только Натаниэль переехал порог, ибо видно, что дом жилой, однако кого это был дом, пока ещё оставалось загадкой. Хоть Натаниэль прекрасно догадывался, но осознавать не хотел. Или может боялся ошибиться? Обойдя дом по кругу, Веснински встал около белоснежной стены, озираясь вокруг. Здесь было по необычному тихо. Наверное потому что Натаниэль, за все годы проживания в шумном городе, где бурлит ночная жизнь, а пробки становились отдельной традицией - просто привык к вечному фоновому шуму. Сейчас же было по-другому… Натаниэль вздохнул полной грудью, наслаждаясь приятным весенним воздухом, который изредка проходился вихрем, задевая янтарные волосы. Сквозь мёртвую тишину, можно было услышать нередкие звуки сверчков, что засели глубоко в аккуратно постриженную траву, которая оставалась слегка мокрая из-за осадка. Если поднять голову наверх, можно было увидеть молочные созвездия, которые находились на небе словно холст художника, который небрежно взмахнул кистью с краской на него. Он блаженно прикрыл глаза, наслаждаясь внезапно накатившей эйфорией, чувствуя, как шею обдувает лёгкий ветерок, задувая за чёрную рубашку, которую он надел впервые за долгое время. А ведь когда-то Веснински говорил, что никогда не оденет эту вещь, а будет держать в шкафу на своём месте. Так же, как и говорил, что засадит Ичиро Морияму за решётку. Иронично выходит, не правда-ли? — Тебя продует, — прозвучал чей-то голос сверху. Натаниэль томно повернул голову в сторону доносившегося шума, который вывел его из транса. На округлённом балконе, облокотившись на белоснежную перекладину, стоял он. Тот, кого Натаниэль жаждал увидеть тут, хоть и не подавал надежды. Сквозь темноту, подсвеченную лишь ярким лунным светом, Веснински смог незаметно разглядеть мужчину. Удивительно, но даже в предположительном доме, Ичиро ходил в белой рубашке и в строгих брюках, небрежность выдавали лишь слегка закатанные рукава на рубашке с парой расстёгнутых пуговиц наверху, так же как и волосы, которые были не так идеально уложены, как обычно, а раскиданы по лицу, свисая чёрными прядками по бледному лику. Вдруг воцарилась оглушающая тишина, которая вовсе не напрягала, как раз в точности наоборот. Чёрные глаза неотрывно смотрели на голубые снизу, не смотря на то, что они находились на приличном расстоянии. — Что ты там ищешь? — спустя пару минут «гляделок» поинтересовался Ичиро, кивая вниз. — Вчерашний день, — инстинктивно ответил Натаниэль, тут же жалея об этом. — Могу тебе его устроить, — монотонно отозвался Морияма, улыбаясь уголками губ. Нейт раздражённо цокнул, но отвечать на своеобразный подкол не стал. Иначе им придётся перекидываться так словами до посинения, не желая идти друг другу на уступки. Холодный ветер вновь пронёсся рикошетом, развивая рыжие волосы в разные стороны, заставляя его сдуть выбившуюся прядку, которая в итоге всё равно спадала на лицо. От внезапного ветра в свою сторону, Веснински машинально повёл плечами — тонкая рубашка явно не спасала от наступившего холода. — Даже не пригласишь меня в дом? — язвительно протянул Натаниэль, вспоминая раннее сказанные Ичиро слова. — А вход в дом не здесь, — буднично отозвался Морияма, отталкиваясь от поручней, — Дверь открыта, — напоследок кинул он, прежде чем скрыться за прозрачной дверью балкона. Сокрушительно выдохнув, Натаниэль направился в обход дома, чтобы в итоге выйти на лицевую сторону здания, останавливаясь напротив масштабной чёрной двери. Веснински выставил руку вперёд, дабы отворить тяжёлую глянцевую дверь, входя внутрь просторной виллы. А внутри она оказалась далеко не скромнее, чем снаружи. Вход вёл прямо в гостиную, что была сделана в выдержанном, чёрно-белом хай-теге. Посередине стоял округлённый прозрачный стол, что огибал монотонный диван, спереди которых стояла большая плазма на пол стены. Над дизайном дома явно возились и далеко не день, и не два… Обойдя кожаное кресло, Натаниэль подошёл к перекладине мраморной лестницы, разглядывая интерьер, и параллельно пытаясь отыскать в доме Ичиро, который скорее всего находился на втором этаже, куда Натаниэль не планировал идти. — Ты всё-таки пришёл, — прошептал ему на ухо глубокий голос, от которого сердце совершает кульбит, а ноги невольно подкашиваются. — Будто бы ты этого не знал, — фыркнул Натаниэль, повернув голову, чтобы столкнуться взглядом с Ичиро, который стоял непозволительно близко к его губам. — Знал, — не стал отрицать Морияма, хищно глядя на губы напротив. Веснински успел сглотнуть вязкую слюну, прежде чем его грубо развернули к дивану напротив, вжимая в мягкий каркас спинки. Он не сопротивлялся, когда руки мужчины прошлись по его телу, задевая чёрную рубашку, подаренную им же в первую их встречу. Ичиро мягко усадил Натаниэля на спинку серого дивана, обвивая его талию своими руками, не давая возможности на побег. Натаниэль как-то неловко, аккуратно, положил свои ладони на плечи Мориямы, пока тот неожиданно уткнулся носом в его открытую ключицу. Веснински переложил слегка дрожащую руку на влажные, видимо после душа, волосы, кладя на макушку свой подборок. Его влажные волосы пахли чем-то нежным, фруктовым, но в то же время немного пьянящим, с оттенками чего-то сочного и с небольшой лимонной кислинкой. Этот запах дурманил, заставлял голову кружится. Простояли вот так в тишине они недолго – от силы минуты три, до тех пор пока Ичиро не решил заговорить: — Ты уволился. У тебя больше нет любимой работы, — стал перечислять он, а монотонный тембр его голоса отдавался вибрацией по всей шее. — Ты потерял... — Довольно читать мне морали, Ичиро, — заткнул его Веснински, беря его лицо в свои ладони, — Я прекрасно знаю, что сделал. Ичиро не стал спорить, безмолвно согласился. Возможно, спустя определённое время у него выйдет поговорить с парнем о работе уже в его сфере, но на это ещё найдётся час. Хоть и было сложно представить человека — бывшего полицейского — что перешёл на «тёмную сторону», но они ведь не в сказке. Морияма неотрывно смотрел в глубинные глаза, медленно поворачивая голову набок, будто бы заново рассматривая. Веснински помнил, когда в последний раз видел этот взгляд. — Натаниэль, а ты знал, что голубые глаза бывают только у сумасшедших или приспешников дьявола из преисподни? — Да? Тогда я твой личный ад, — заключил Натаниэль, проведя большим пальцем по острой скуле, прежде чем Ичиро захватил его губы в необычно мягком, чувственным поцелуе, прижимая парня к себе, скрывая его ото всех на свете. Натаниэль уже признал и осознал это. Ичиро был олицетворением самого большего греха Веснински, который он совершил. Не смотря на краткое и совсем бестактное знакомство – они прижились друг другу так, как будто бы были знакомы целую вечность. В один день Натаниэль взял в руки досье Ичиро Мориямы, находясь в полной готовности на его поимку, а уже через год сидит на его диване, пока тот целует его глубоко и по-настоящему. Сейчас никому из них не было дело до того, кем они были друг для друга раньше. Намного важнее кем они являются друг для друга сейчас. Наплевать, что когда-то Натаниэль хотел стереть с лица Земли Ичиро, в принципе как и тот. Было наплевать, что когда-то они были врагами. Ведь он решил выбрать путь любви. Ненависть — слишком тяжёлая ноша, чтобы нести её на себе.