Глас сирены

I break your rules just by existing Citizen Soldier Do you know what it's like Just to crawl through your life? Like a ghost, like a ghost I have beauty and rage Full of love, full of pain No-one knows, no-one knows Citizen Soldier

      Аппарировав в укромный уголок парка под северной стеной Эдинбургского замка, Гермиона спрятала руки в карманы плаща и, поежившись, заторопилась к Королевской миле. Это место после наступления темноты излучало до того неприятную энергетику, что удивительно, как кому-то пришло в голову обустраивать тут городской парк, да еще столь популярный и у местных, и у туристов. Именно здесь когда-то находилось печально известное искусственное озеро Нор-Лох — его создали для обороны города, а заодно топили в нем ведьм. Поговаривали, что призраки несправедливо обвиненных в колдовстве до сих пор бродят по аллеям, а иногда по ночам здесь слышались потусторонние звуки и голоса. Сама Гермиона предпочитала списывать местную аномальщину даже не на магов, а на обдолбанных кретинов, которых хлебом не корми — дай подшутить над кем-нибудь. В темноте, да после пары-тройки стаканов, у многих просыпались или дурные наклонности, или ребячество… или и то, и другое одновременно. Но официальных точек для аппарации ближе к нужной ей улице не было, да и пройтись по Хай-стрит всегда приятно.       Глянув на часы, она ускорила шаг, на ходу прокручивая в уме все, что удалось узнать за последние две недели. Как она и подозревала, Снейп выступал еще в трех местах, и везде творилось одно и то же: он пел — женщины сходили с ума и готовы были на все, лишь бы оказаться с ним наедине. И если не везло, они приходили в такое отчаяние, что начинали глушить его всеми доступными средствами — чаще всего выпивкой. Хозяевам заведений это, разумеется, было только на руку. Гермиона покрутилась в толпе, собирая сплетни и отслеживая общий настрой, и чем больше наблюдала, тем меньше ей нравилось происходящее. Похоже, голосовая «амортенция» Снейпа обладала кое-какими побочными эффектами, которые проявлялись только со временем, да еще имели свойство накапливаться. Одержимость объектом и ломка сродни наркотической, с последующим возрастанием агрессии. В прошлое воскресенье она лично вытаскивала из клуба какую-то девчонку, которой с виду едва стукнуло восемнадцать и которая, увидав, как «Расс» уводит за сцену очередную «грелку», разрыдалась взахлеб. Гермиона долго приводила ее в чувство, отпаивала водой, даже отхлестала по щекам, чтобы прекратить истерику. Девушка, всхлипывая, поведала ей, что приходит уже в третий раз, и на нее опять не обращают внимания. — Ну и на кой он тебе сдался? Таких в любом клубе навалом, и все с удовольствием с тобой познакомятся, — втолковывала ей Гермиона, но та вытерла красный нос рукавом и мечтательно вздохнула: — Но он же такой… тако-ой… — Ты же понимаешь, что если бы он выбрал тебя, это было бы всего один раз? Неужели тебе хочется, чтобы тобой попользовались и выбросили? — О нет, вы не понимаете! — девушка перестала всхлипывать, и в глазах загорелся лихорадочный огонь. — Я люблю его и знаю, что он тоже полюбит меня, ему просто нужно меня заметить! — Ну и дальше что? — не сдавалась Гермиона, неприятно удивленная тем, что кто-то может до такой степени увлечься совершенно незнакомым мужчиной. — Если он выступает по клубам, значит, денег у него мало, и еще он наверняка пьяница или наркоман. Может, он вообще бездомный. Ты бы хотела связываться с таким человеком? — Он не пьяница! — с жаром возразила несчастная жертва Снейповского вокала. — Он хороший! Плохой человек не может петь так… так…       Гермиона раздраженно закатила глаза, поймала девице такси и велела немедленно ехать домой. Она была так зла на Снейпа за всю эту вакханалию, что от немедленной расправы ее удерживало только нежелание сидеть в Азкабане из-за этого конченого придурка. Сволочь, он хоть соображает, что творит? Она почти жалела, что он не выбрал банальный афродизиак — тоже та еще дрянь, но хоть мозги бы так не корежило. Выступление в «Нетопыре» она наблюдала с заглушками в ушах и в какой-то момент поймала себя на том, что ее даже без звука тянет прорваться сквозь толпу и потрогать его… может, и не только потрогать. Но ведь это все тот же Снейп, и как бы привлекательно и таинственно он ни выглядел в полумраке, одетый в черную кожу и с этими чертовыми пальцами, это совершенно не объясняло дикие мысли и желания, роившиеся в ее голове с первого злосчастного концерта.       «Если я на него запала, придется варить отворотное зелье», — мрачно подумала она, толкая дверь в клуб, где Снейп выступал по воскресеньям. Отметила, что на прошлой неделе здесь было меньше народа, и принялась бесцеремонно протискиваться ближе к сцене. До сегодняшнего дня она так близко не подходила, хоть и была уверена, что Снейп все равно ее заметил — он так старательно не смотрел в ее сторону, наверняка пытаясь показать, что ему нет до нее никакого дела, мол, хочешь — смотри, я ничего не нарушаю. Больше всего ее интересовало, что происходит после концерта, и как он… справляется с тех пор, как она, не удержавшись, наградила его маленькой пакостью после неудачного секса, чтобы слегка… остыл. Пока что градус страсти среди новоиспеченных фанаток не падал, и счастливицы, ранее допущенные к телу, охотно делились рассказами о своих похождениях. Можно бы и порадоваться, что кто-то получил оргазмы со Снейпом, но Гермиону это почему-то жутко бесило.       «Грейнджер, вот только не надо завидовать».       Имею право, сердито рыкнула она невидимому собеседнику в собственной голове. Черт, еще немного — и она и впрямь начнет вести себя как…       «…как будто у тебя недотрах?»       Гадость какая. Приехали, называется.       Впрочем, рассудила она, пусть даже у нее недотрах, но и Снейп секса не получит, раз продолжает добиваться его подобными методами. Это несколько примиряло ее с неприглядной действительностью.       Со своего места ей хорошо было видно притаившуюся за сценой «звезду». Он осматривал окрестности, вероятно, выбирая объект на сегодняшний вечер. Интересно, на что он надеется? Или глушит возбуждающее в надежде, что это поможет? Правда, всегда оставалась вероятность того, что он знает достаточно контрпроклятий, но… Неспроста он выглядит таким хмурым и дерганным.       Гермиона сунула руку в карман, нащупывая заглушки. Может, сегодня послушать без них?       «А потом опять дрочить?»       Но поет-то он и впрямь неплохо. Если бы не магия. Почему он просто не сделает демо-запись и не отправит ее в какую-нибудь студию, если его действительно интересует карьера вокалиста? Хотя, может, он так и сделал и теперь ждет результатов? Кто знает, сколько он уже этим занимается на самом деле, это заметили его всего месяц назад, а вдруг он до этого испробовал свои «таланты» в другом городе?       Подлить бы ему веритасерум и обстоятельно расспросить… в уголке потемнее. Но тут, наверное, и веритасерум бы не помог, Снейп сильный окклументор.       По-хорошему ей давно следовало передать это дело кому-нибудь менее предвзятому. Но уж больно хотелось выведать про зелье — шутка ли, древний рецепт, да еще основательно переделанный! Если он все делал сам, как зельевару ему и впрямь нет равных в Британии. Еще один повод злиться на него. Губить такой талант в маггловских клубах, занимаясь хрен знает чем?..       Снейп поднялся на сцену, когда ему уже включили аккомпанемент. Вот, кстати… Если бы он действительно решил податься в музыканты, почему не собрал группу? С живой музыкой было бы куда эффектнее, чем под запись, да и песни бы писали свои. Значит, боится, что кто-то может заметить что-нибудь подозрительное, с группой ведь придется проводить много времени, репетировать. Да еще небось начнут интересоваться, с чего такой безумный успех у противоположного пола. Зависть, конфликты… Наверняка не захотел ни с кем… делиться. И в «Нетопыре», и в других местах мужчины и так поглядывали на него с неприязнью и завистью. Еще немного — кто-нибудь не удержится и даст по морде.       Гермиона оставила заглушки в кармане и жадно впивалась в него глазами, особенно внимательно следя за выражением лица и движением губ. Теперь, когда она уже примерно понимала, что происходит, ей было легче сохранять концентрацию. Как это все-таки работает? Зависит от высоты или силы голоса? Или определенной последовательности нот? Или даже от конкретной песни? Воздействие начиналось не с первой ноты, не резко, накапливалось постепенно… но, Салазар побери, ей нравится. Он определенно где-то учился. Она даже на некоторое время забыла, что перед ней именно Снейп, и откровенно наслаждалась музыкой. Вкус у него определенно есть, репертуар подобрал качественный. Подавив соблазн слушать дальше — внутри все уже сладко сжималось в предвкушении, и она могла вот-вот потерять контроль, — Гермиона заткнула уши и вновь взялась визуально «препарировать» его. Обратила внимание, что сегодня он надел под куртку черную футболку, и в какой-то момент куртка начала соскальзывать с плеч — вроде бы без всякого умысла и даже без развязных телодвижений, обычно сопровождавших подобное действо, словно он просто хотел избавиться от неудобного предмета одежды. Это уже что-то новенькое. Оглядев толпу, Гермиона отметила, что соседки оценили трюк и буквально раздевали его глазами. Тут и магия не нужна, уже завелись.       Она буквально изнывала от любопытства. И прекрасно понимала, что в таком состоянии и сама может стать легкой добычей, едва он поймет, что именно ее интересует.       Едва он допел вторую песню, как одна из девушек попыталась взобраться на сцену, но соседка схватила ее за одежду, стащила вниз и вцепилась ей в волосы. — Ну уж нет! — взвизгнула она. — Ты была в прошлый раз, сегодня моя очередь!..       Не успела Гермиона опомниться, как публика начала драться. Снейп, нахмурившись, искал глазами местную охрану, но было поздно: те, кто не принял участия в драке, полезли на сцену и набросились на него.       Возбуждение сразу как рукой сняло. Соблазн понаблюдать, как он будет выкручиваться, был силен. Может, наконец-то задумается над последствиями своих действий? Гермиона достала палочку, готовая в любую секунду вмешаться, и двинулась вдоль сцены, намереваясь обойти ее и занять позицию у двери, ведущей в подсобные помещения. Снейп тем временем оттолкнул от себя одну девицу, увернулся от другой, пытавшейся обхватить его за шею, но тут подоспели еще несколько — и в следующее мгновение он оказался на полу. Гермиона, щурясь, пыталась высмотреть, не вытащит ли он палочку — ну в самом деле, на что он рассчитывает? Они же его сейчас задушат! Или еще что похуже. В тусклом свете ей почти ничего не было видно, кроме клубка тел, мельтешащих рук и ног. Где эта чертова охрана? Выждав еще немного, она поняла, что пора принять меры, иначе вместо камеры в Азкабане придется готовить этому долбанному герою место на кладбище. Отбросив нескольких обезумевших фанаток заклинанием, Гермиона подобралась ближе и принялась прицельно накладывать на всех Импедименту, чтобы замедлить. В их состоянии — в самый раз, потом даже вопросов не возникнет, почему конечности плохо слушаются. Еще несколько секунд спустя из этого месива выползла долговязая фигура с взлохмаченными волосами, уже без куртки и в порванной футболке, и не поднимаясь на ноги, на четвереньках выбралась за дверь. Тут наконец-то подоспела охрана и принялась стаскивать людей со сцены и выпихивать из клуба. Гермиона оценивающе оглядела обстановку и решила, что пора уходить — кто-нибудь уже наверняка вызвал полицию, пусть сами разбираются. Нырнув следом за злосчастным «секс-символом», она захлопнула дверь и обернулась, ища его глазами. Он хоть цел, придурок? Ей доводилось видеть такие толпы у магглов, особенно на спортивных мероприятиях — там регулярно кто-нибудь травмировался. А уж если упадешь в такой толпе и не сумеешь сразу встать — пиши пропало, затопчут.       В конце коридора распахнулась дверь на улицу. В проеме возник мужской силуэт, нетвердо держащийся на ногах, споткнулся о порог, но тут же выровнялся, оперся плечом о косяк, схватился левой рукой за запястье правой и… растворился в воздухе.       Гермиона едва не пнула ногой стену. Портключ! У него есть портключ! Вот как он исчезает сразу после выступлений. Для этого и палочка не нужна, он мог вовсе не носить ее с собой, прикидываясь магглом. Если портключ легальный — а он наверняка легальный, у многих сквибов были такие же, — теперь у нее вообще нет никаких законных оснований продолжать его преследовать. И как ей теперь доказывать, что у него могла быть нелегальная палочка, если он буквально на прошлой неделе получил в министерстве свою?       Ублюдок, все продумал.       И впрямь не подкопаешься.       Гермиона вышла через ту же дверь и остановилась на крыльце, глубоко вдыхая холодный осенний воздух. Настроение испортилось окончательно. И что теперь делать? Продолжать следить за ним? А смысл? Сам не проговорится, разрешение на допрос с веритасерумом или легилименцией не получить, даже добытые улики не использовать. Разве что запастись терпением и ждать, вдруг случайно на чем-нибудь проколется.       «Блин, Гарри, вот зачем ты подсунул мне это дело? Не сиделось спокойно?»

***

      Всю следующую неделю Гермиона отслеживала перемещения Снейпа по привязанной к следилке карте, вдоль и поперек облазила места, в которых он бывал, но ничего подозрительного не обнаружила. Он много гулял по городу и окрестностям, частенько захаживал на Трон Артура и подолгу стоял в одной точке, видимо, любуясь панорамой города. Большую часть времени он проводил или в своей квартире в портовом районе Эдинбурга, или в маленькой подвальной студии неподалеку — Гермиона предположила, что именно там он подбирает репертуар, даже проникла внутрь и расспросила парня в аппаратной. Тот поведал, что Снейп ходит сюда почти два года, но с тех пор, как его научили пользоваться оборудованием, они не особо не в курсе, чем он здесь занимается. — Возможно, что-то пишет, иногда просит помочь записать какую-нибудь партию, но ничего готового я не слышал. А минусовки мы ему сначала собирали сами, потом нашли, где можно купить готовые, чтобы не париться. Это гораздо дешевле, а то он кучу денег на них ухлопал. — Минусовки? — не поняла Гермиона. — Ну, музыка без вокала, чтобы самому петь, — пояснил парень. — Пару раз он спрашивал про музыкантов, можно ли здесь кого-нибудь найти, у нас есть ребята, готовые играть даже бесплатно, на перспективу, но в итоге так и не сложилось, не знаю, почему.       Ага, значит, все-таки подумывал собрать группу. Неужели в самом деле хотел пробиваться дальше? Сюр какой-то.       Почистив парню память, она вернулась в офис и долго смотрела на карту Эдинбурга. Если Снейп продолжит свои фокусы, вменяемых женщин там скоро совсем не останется, и неизвестно, какая еще побочка может вылезти у этого «зова» через месяц-два или через полгода. В книге ведь было предупреждение, что зелье нестабильное и способно причинить серьезный вред, а Снейп его еще и модицифировал. Сомнительно, что проверил все свойства, на это просто не хватило бы времени. Вполне возможно, что как раз сейчас идут полевые испытания. Надо заставить его прекратить, раз уж она не может официально доказать, что он применяет незаконную магию.       В пятницу она вновь отправилась в «Пьяного нетопыря» — только чтобы узнать, что концерта не будет. Бармен за стойкой отбивался от отчаявшихся девиц. — Нет его сегодня, не-ту! Заболел! — раздраженно повторял он раз за разом. — Нет, не знаю, когда он появится в следующий раз. И нет, где живет, тоже не знаю! Заказывать будете или нет?       Гермиона понаблюдала немного, как расстроенные фанатки одна за другой покидают паб (хотя некоторые остались явно с намерением напиться). Вытащив карту, с удивлением обнаружила, что сигнал «маячка» исчез. Та-ак… Либо сбежал из страны, либо понял, что за ним следят, и обезвредил следилку. Она аппарировала к его дому, но в окнах было темно, а взламывать дверь она не рискнула, еще жалобу подаст потом. Затем последовательно проверила все прочие места, где он бывал.       Ни-че-го.       В первое мгновение она даже почти обрадовалась, что он исчез — больше не придется за ним гоняться, и она, возможно, наконец-то сможет нормально спать по ночам. С другой стороны, он запросто может продолжить где угодно и сделать еще хуже, и они даже не сразу это выяснят, а когда выяснят, будет уже поздно. Такую побочку в виде массовой истерии допускать нельзя.       Позвать Гарри — и пусть ищут сами как хотят? Или в который раз довериться интуиции? А интуиция подсказывала, что нужно продолжать самой. Но где его искать вообще? Попробуй прочеши весь Эдинбург в одиночку. В пятницу вечером, ага.       Или можно вернуться к его дому и подождать, когда он вернется. Должен же прийти ночевать когда-нибудь?       «Это если он не ночует в чужой койке».       Гермиона тут же отмахнулась от этой мысли. С тем проклятием, которым она его угостила, никакие койки, кроме собственной, ему пока не светят.       Торчать в Лейте было холодно и неуютно. С моря дул пронизывающий до костей ветер, от которого не защищали ни плащ, ни согревающие чары. Проведя в палисаднике у дома Снейпа около часа, Гермиона поняла, что план глупый донельзя. Однако отправляться домой ни с чем не хотелось, поэтому она обошла квартал в поисках какого-нибудь кафе, погреться и выпить кофе, а позже проверить еще раз. Два попавшиеся по пути заведения были переполнены, но на третьем повезло, внутри оказалось относительно тихо, и многие столики пустовали.       А еще там был Снейп.       И судя по тому, что в соседних барах было полно народу, на этот бар явно наложили магглорепеллентные чары.       Гермиона взяла кофе по-ирландски и примостилась за столиком в том же углу, где расположился Снейп. Вид у него был далеко не такой холеный, как на сцене — мешковатый свитер крупной вязки с высоким воротом, спутанные и не очень чистые волосы, а еще он, кажется, был небрит. Просто сидел, откинувшись на стену затылком, прикрыв глаза и вытянув ноги. Перед ним стоял стакан с виски, но, похоже, из него не пили. Гермиона мелкими глотками прихлебывала кофе и разглядывала его. Почему внутри все так подрагивает, хотя выглядит он сейчас откровенно так себе? Или она все же запала, и пора в самом деле варить отворотное?       Пока она размышляла над этими малоприятными открытиями, Снейп шевельнулся, сел ровно и склонился над стаканом. А затем повернул голову и посмотрел прямо на нее. В его взгляде мелькнула настороженность, словно он ожидал, что она сейчас накинется на него. Ха, небось теперь от женщин шарахаться начнет, наверняка его хорошо потрепали в клубе, пусть скажет спасибо, что не раздели догола. Гермиона не двинулась с места и продолжала смотреть на него, надеясь, что ее лицо достаточно непроницаемо. Он скорчил страдальческую гримасу: — Опять вы, Грейнджер? Я хоть где-нибудь могу отдохнуть от вас или вы перешли в ту категорию фанаток, которые днюют и ночуют под окнами объекта своей одержимости? — Ага, значит, все-таки одержимость? — в тон ему парировала она. — Еще скажите, что она возникла естественным путем. — Еще скажите, что до сих пор верите в эту чушь, которую сами себе и придумали, — фыркнул Снейп, вертя стакан в пальцах, и она с ужасом поняла, что не может отвести от них взгляд. — Как вы вообще меня нашли? — Я же сказала — вы от меня не спрячетесь.       Он уставился на нее, слегка подняв брови: — Прицепили на меня еще одну следилку? — Еще одну? — она закинула ногу на ногу и скрестила руки на груди. — Значит, предыдущую вы таки сняли? — Ага! — оживился он. — Значит, это были ваши художества! — Вообще-то, не мои, за вами не только я слежу, — невинно уточнила она. — Что вы здесь делаете? В «Нетопыре» барышни расстроились, узнав, что вас сегодня не будет. — Хотите, чтобы я перед вами отчитывался за каждый шаг? — ухмыльнулся он, отпивая из стакана. — Вы и впрямь жить без меня не можете. Мерлин, какая у вас, должно быть, унылая жизнь, Грейнджер. — У вас, похоже, тоже жизнь так себе, раз вы сидите здесь, а не соблазняете очередную профурсетку. Что такое, уже перепробовали всех и заскучали? — Идите нахрен! — рыкнул он, стукнув стаканом о столешницу. — Мне что, в самом деле подать жалобу в министерство, чтобы меня оградили от ваших приставаний? — Приставаний? Да я еще и не начинала, — усмехнулась Гермиона, допивая кофе и делая знак официанту, чтобы принес еще. — А магглорепеллентные чары вы наложили своей палочкой или нелегальной? — Грейнджер, вы неисправимая зануда. — А вы неисправимый мерзавец, и что с того? — Зато со мной иногда бывает весело, а с вами хочется только повеситься. — Это с вами-то весело? — фыркнула Гермиона. — Странные у вас понятия о веселье, мистер Снейп. Нажраться какой-то дряни, почти устроить стриптиз посреди Диагон-аллеи, летать мимо окон маггловского парламента? Опоить всех зельем, чтобы заставить материться или хотеть вас до визга? И это человек, который в школе обвинял меня в полном отсутствии творческой жилки. — Так ее у вас и сейчас нет, судя по вашим методам, — процедил он, буравя ее тяжелым взглядом. — Грейнджер, сделайте одолжение — возвращайтесь туда, откуда пришли. Маггловский мир не для вас — вы до того посредственны, что здесь вам не найдется хоть сколько-нибудь выдающегося места. Колдовской мир был вашим единственным шансом выбиться в люди — вы неплохо владеете магией и считаетесь умной, даже гениальной… что, в общем, нетрудно на фоне серой массы безмозглых и бездарных олухов, единственным преимуществом которых является способность колдовать. Поэтому вы так беситесь и преследуете меня? Что я осмелился сделать то, на что вам самой не хватило ни фантазии, ни ума? — О-о-о! — восхитилась Гермиона, недобро прищурившись. — Неужели вы наконец-то оценили маггловский мир? Надо же, какое запоздалое прозрение… Помнится, в Хогварце вы бесились от одного вида маггловской одежды. И о какой такой фантазии речь? Каждую ночь устраивать оргии, предварительно всех одурманив? Спасибо, обойдусь, — она взяла вторую чашку, принесенную официантом, и пересела за столик Снейпа. — Но раз уж мы оба оказались здесь, давайте просто поговорим. — Вы в самом деле считаете, что я стану с вами разговаривать? — окрысился он, отодвигаясь как можно дальше. Гермиона пожала плечами: — А что, вас ждут более интересные занятия? Если честно, мне до смерти надоело ошиваться по пабам и смотреть на пьяных женщин… Вы хоть в курсе, что они тупо спиваются после вашего ухода? И если вы не прекратите, скоро в Эдинбурге начнутся массовые психозы. — Хотите сказать, что виноват в этом я? — Конечно, — она склонилась над столиком, пристально вглядываясь в лицо Снейпа. — То, что вы с ними делаете, не заканчивается после концертов. У них начинается ломка, они глушат ее алкоголем, потом начинается истерика, а потом… — Не мелите ерунды, Грейнджер. Я не в ответе за каждую идиотку, которая решила напиться вечером. — Возможно, они бы и без вас напились, но эффект не выветривается даже за неделю. Они опять приходят в надежде на близкий контакт, не получают его — и эффект усиливается. Кроме того, они становятся все агрессивнее. То, что они с вами сделали в прошлый раз, пока еще цветочки, дальше будет хуже. «Вино Диониса», кровь русалки… Вы в самом деле думали, что вам это сойдет с рук?       На лице Снейпа не дрогнул ни единый мускул. Он лишь слегка побледнел, но если бы Гермиона не провела так много времени, изучая его, она бы этого не заметила. И ей было достаточно даже такой реакции. Она с удовольствием наблюдала, воображая всю полноту внутренней дилеммы, которая наверняка перед ним возникла сейчас. Ей было прекрасно известно, что пойманного преступника буквально раздирает от одного-единственного вопроса — как его вычислили? Некоторые настолько любопытны, что раскалываются с первого же намека, что их раскрыли. Но Снейп не был бы Снейпом, если бы попался так легко. Он вновь откинулся на стену и издевательски изогнул бровь: — Какие смелые гипотезы. Поведайте-ка мне, Грейнджер, откуда у вас познания о том, что такое «Вино Диониса» в принципе? В работе дознавателя вам вряд ли приходилось сталкиваться с подобными составами. Или вы за эти семь лет залпом проглотили всю министерскую библиотеку, включая и темномагическую секцию? — Вы бы удивились, если бы знали, с чем мне приходилось сталкиваться, — проворчала Гермиона. — Или вы думаете, что я умею только бумажки перекладывать? Должна сказать, вы неплохо потрудились. Займись вашим делом кто-нибудь менее дотошный, наверное, вообще бы ничего не нашел.       Снейп закатил глаза: — И вы, конечно же, тут же возомнили себя Шерлоком Холмсом. Что бы вы себе ни надумали — я ничего не применял, и это мое последнее слово. Доказательств у вас по-прежнему нет, иначе ко мне бы уже нагрянули авроры и перетрясли всю квартиру. А раз доказательств нет… — Есть. И вы только что в очередной раз подтвердили, что я копаю в правильном направлении, — ухмыльнулась Гермиона, опираясь локтями на край столешницы и подпирая голову руками. — Ладно, не хотите признаваться, давайте просто подискутируем… в академических целях. Допустим, вы добыли «Вино Диониса» и кровь русалки… хотя я не представляю, как вы остались в живых после этого… Но для такого снадобья мало одной крови. Надеюсь, вы не резали русалкам глотки, чтобы выдрать у них голосовые связки? А то это, знаете ли, тянет лет на десять в Азкабане. — Как вы примитивны, Грейнджер, — скривился он, одним длинным глотком прикончив остатки спиртного и подзывая официанта. — Резать русалкам глотки, в самом деле? Двадцать первый век на дворе, в подобном варварстве нет никакой нужды. — Ага! — она чуть не подпрыгнула на стуле. — Значит, вы все же знаете, как добывать такие ингредиенты. — Я зельевар, вообще-то! — огрызнулся он. — По крайней мере, был. О зельях и ингредиентах я знаю побольше вашего, не зря же Отдел Тайн так жаждал заманить меня к себе хотя бы консультантом. — Вот и шли бы консультантом. О такой работе можно только мечтать. — Ну конечно. А дальше что? Опять с утра до ночи торчать в подземельях среди вонючих котлов и больше ничего в этой жизни не видеть? Да я сыт по горло, я шестнадцать лет только этим и занимался. — Н-ну, не только этим, если уж совсем начистоту. — По сравнению с необходимостью ежедневно учить таких балбесов, как вы и ваши дружки, Грейнджер, даже Темный Лорд казался предпочтительнее, — прошипел он злобно. — И пусть меня сто раз могли убить, пока я добывал вашему треклятому Ордену информацию, я хотя бы чувствовал себя живым! В той школе можно было только сдохнуть ко всем чертям, никто бы и не заметил!       Гермиона какое-то время смотрела на его гневно поджатые губы. Какой все-таки странный человек. Когда Гарри рассказал ей, что видел в воспоминаниях Снейпа, она пришла в ужас от того, что пришлось пережить их профессору. Мало было хождения по краю и работы на два лагеря, так еще и Дамблдор, потребовавший убить его, чтобы спасти душу Драко… Черт возьми, а душа Снейпа, выходит, вообще никого не интересовала? Или все считали, что он и раньше убивал, а потому для него не составит труда добить и умирающего от проклятия старика? Впрочем, потом Снейп пришел в себя, нахамил в ответ на предложение помощи, и больше она с ним прямых контактов не имела. Честно дала показания в Визенгамоте, когда решали, сажать ли его за убийство Дамблдора, и перестала о нем думать, не до него стало. Перечитав его дело, она не могла не отметить, что проблем у него было хоть отбавляй, но в данный момент ей надо сохранить хоть какое-то подобие беспристрастности. Иначе она рискует сама нарушить закон.       Вздохнув, она обратилась к официанту, указывая на пустой стакан: — Повторите. И мне тоже.       Глаза Снейпа опасно сузились: — Надеетесь меня напоить? — А вы напьетесь с одного стакана? — Пить я уж точно умею лучше вас. — Вы не знаете, как я пью, профессор. — Надеюсь, что и не узнаю, — он брезгливо наморщил нос и отвернулся. — И прекратите меня так называть. — Раньше вы настаивали. — То было раньше. Если вы не заметили, Грейнджер, я пытаюсь изменить свою жизнь. Радикально. — Я заметила. Просто не понимаю, почему. Вам действительно было так плохо в колдовском мире? — Решили заделаться моим исповедником? — усмехнулся он, высокомерно вскидывая голову и сверкая глазами в полумраке. Поди ж ты, ожил! А десять минут назад сидел как пришибленный. — А вам обязательно ощетиниваться на самые простые вопросы? Я вообще-то не кусаюсь.       «Обычно». — Ваши вопросы не бывают простыми — вы собираете информацию, а потом обработаете ее в этой вашей бестолковой голове и из всех выводов выберете самый невероятный. — Может, и так, — беззлобно отозвалась Гермиона, беря принесенный стакан и выливая половину в кофе. — Но именно эти невероятные выводы зачастую оказывались верными. — Уж не знаю, сколько дел вы раскрыли… — Достаточно, чтобы стать главным дознавателем отдела, — напомнила она, отпив глоток кофе с виски и слегка поморщившись от жжения в горле. — Я поняла, вам стало скучно в колдовском мире, достигать вроде как больше нечего, захотелось эмоций поярче. Но я все равно удивлена выбором нового занятия. Может, расскажете, как это случилось? — Мне нравится музыка. Точка. — Настолько нравится, что вы решили попробовать сами? — Да, — без колебаний ответил он. Помедлив, неохотно добавил: — Подростком я слушал много маггловской музыки, других развлечений не было, когда колдовать нельзя. Может, я бы еще тогда попробовал, но когда закончил Хогварц, стало не до этого. Считайте, что я наверстываю упущенное. И у меня есть все шансы добиться серьезных результатов, если вы прекратите меня преследовать. — Но вы же этого и хотели. Чтобы все женщины, которые вас услышат, больше не могли вас забыть. — Хотите сказать, на вас подействовало? — насмешливо поинтересовался он. — Не так, как вы наверняка ожидали. Что бы вы ни делали с голосом, на меня это действует гораздо слабее, чем на магглов.       Снейп нахмурился. Гермиона затаила дыхание. Проглотит или нет? Сейчас в нем должен взыграть исследователь — как это так, действует слабее, чем на магглов, почему? — Опять мимо, Грейнджер, — наконец, отозвался он. — Я же сказал — я не пользуюсь магией. — Магией — нет, — она с трудом подавила разочарованный вздох. — А незаконным зельем, которое изменяет ваш голос и превращает его в этакое подобие зова сирены — да.       Он скосил глаза на ее чашку: — По-моему, пить вам больше не стоит, вы уже пьяны. — После войны мы выпили почти все, что нашлось в винном погребе на Гриммо, и остались живы. От жалкого глотка виски в кофе я не опьянею, уж поверьте.       Снейп долго разглядывал ее, склонив голову к плечу, словно она была каким-то новым, незнакомым ингредиентом, и он решал, с какой стороны подступиться. — Понятно. Золотые дети Гриффиндора наконец-то дорвались до свободы. Что, все было так плохо? — Паршивое было время, вам ли не знать? — Я полгода провалялся в коме, откуда мне знать, что там были за времена? — Врагу бы не пожелала. Хотя нет… — она задумчиво покачала чашку в пальцах. — Кое-кому, наверное, пожелала бы. Вам повезло, что вы не видели, что творилось сразу после боя за Хогварц. По тогдашним меркам… сейчас и впрямь скучновато. А тогда было месиво. Кровь, грязь, бесконечные похороны. Посттравматический синдром у школьников — каково? Если бы я могла собрать все, что мы пережили, и затолкать в глотку Вольдеморту, чтобы он ощутил все и сразу, в стократном объеме — я бы это сделала. И чтоб напоследок его сожрала его же собственная змея. Ме-е-едленно. — Экая вы кровожадная, Грейнджер, — протянул Снейп, как-то странно изменившись в лице, но она все никак не могла определить, что именно изменилось. — Но за это я, пожалуй, выпью. — За мою кровожадность? — хихикнула она. — За то, чтобы Темного Лорда в аду бесконечно жрала Нагини, — он поднял стакан и легонько стукнул им о край ее чашки. — Дорого же мне обошлись последствия ее отнюдь не пламенных объятий. — Где вы взяли зелье для восстановления голоса? — Сам сварил. На него ушли почти все мои наградные.       Ха. Значит, все-таки пользовался нелегальной палочкой — его-то собственная в то время лежала в министерстве. А без палочки он бы не справился с таким сложным составом. Гермиона сделала себе мысленную пометку проштудировать этот вопрос позже и с любопытством подалась вперед: — И что вы планируете делать дальше? Вряд ли оплаты за концерты в пабах хватает на жизнь. — Что вы вообще об этом знаете? — Мало что. Но если расскажете, как все это происходит, я с удовольствием послушаю.       Снейп потер подбородок и бросил взгляд на дверь: — Все-таки собираетесь довести расследование до конца? — Нет, просто любопытно. Я же всезнайка, помните? Но маггловский шоу-бизнес для меня — темный лес. Да и что такого в этой информации, чтобы я могла ее использовать против вас? — Хм… Любую информацию можно использовать, Грейнджер, вы как дознаватель наверняка в курсе. Ладно, мне сегодня и впрямь нечего делать. Но тогда надо еще выпить. Вы же составите мне компанию? — Непременно, — улыбнулась она, прикидывая, отослать ли Гарри сообщение на всякий случай, если она вдруг очнется завтра в канаве. Впрочем, нет, привлекать его сейчас не стоит — испортит все дело. А если Снейп выпьет достаточно, кто знает, может, у него развяжется язык.       Вот это уже приключение.