Глас сирены

You're a shadow hanging over me Judging every breath All the secrets that you make me keep I wish I could forget Citizen Soldier

      Едва волоча ноги, Гермиона добралась до своей квартиры, чуть не споткнулась о кота, доплелась до кровати и не раздеваясь рухнула прямо на покрывало. Она устала. Физически и морально. Более того, она уже не была уверена в том, что вообще хочет засадить Снейпа за решетку. Это же надо было так попасть! Сначала ей просто стало любопытно и до смерти захотелось разгадать секрет, казалось бы, совершенно неоправданной популярности Снейпа у противоположного пола. Потом ее заинтриговал сам факт столь резкой смены деятельности. А потом… Потом она начала нарушать одно правило за другим, убеждая себя в том, что все это исключительно в целях расследования. Как бы не так! В какой именно момент она перестала думать головой и включила эмоции? Это она-то… Ум, честь и совесть Золотой троицы.       Или всему виной музыка? Чертова музыка вкупе с голосом Снейпа вызывала столько воспоминаний и чувств, что она не всегда могла совладать с собой. Вот и теперь не удалось.       После «памятного» во всех смыслах выступления под галлюциногеном Гермиона, донельзя взбешенная произошедшим, на следующий же день наведалась в «Пьяного нетопыря» и без всяких сантиментов применила легилименцию и к бармену, и к охране. Действительно, завистливые шавки решили таким образом «подшутить» над артистом, обеспечивавшим их сраной клоаке жирную пятничную выручку. Думали, он блеванет прямо на сцене или еще что-нибудь этакое… Результат их не очень обрадовал — Снейп ухитрился выступить даже лучше, чем обычно. Не то чтобы их это спасло. Пока Снейп отсиживался дома и в студии, не решаясь снова выйти на сцену, Гермиона дала наводку маггловской полиции, и в пабе устроили облаву. Естественно, обнаружили, что обслуживающий персонал приторговывал всякой веселой химией, и теперь пабу грозило закрытие, а персоналу и владельцам светил неслабый срок.       Гермиона, вполне довольная собой, внесла эту информацию в очередной отчет, поскольку отчасти это объясняло массовые пятничные женские помешательства. — Но это же не объясняет, почему в остальных клубах творится то же самое, — нахмурился Гарри, прочитав отчет. — Или ты думаешь, там тоже магглы друг друга травят? — Вполне может быть. Проверим? — Да ну в пень… Полиция пусть разбирается. Но погоди… Мы же проверяли напитки. Ничего такого в них не было. — Не было, потому что подливают прямо в стакан. Магических следов никаких — это маггловская химия, тебе бы пришлось брать анализы у всех посетителей, чтобы это обнаружить. Вы же искали только магические средства, а их действительно нет. Не наша компетенция, в общем. — Но Снейп явно чем-то пользовался, у тебя же есть результаты лабораторного анализа. — Пользовался. Больше не пользуется. И легально доказать, что пользовался, мы сможем лишь в том случае, если он снова…       Гарри недоверчиво прищурился: — Мне кажется, ты что-то недоговариваешь. — Нет, Гарри, я просто устала как собака и мечтаю дотянуть до Рождества, чтобы уйти в анабиоз на неделю, — сказала она, откидываясь в кресле и вытягивая ноги. — Что там с Забини, удалось что-нибудь узнать? — Ровно ни хрена, — буркнул Гарри мрачно. — И я тоже уже хочу Рождество и анабиоз, но сначала нас с тобой хорошенько отымеет министр, потому что предыдущее дело мы так и не раскрыли, погнавшись за Снейпом. — Ты рассказал Кингсли? Зачем? — Потому что это Снейп. — И что? — Ну как что? А вдруг он метит в новые властелины мира? Сначала на женщин воздействует, а потом и на мужчин тоже… ну… э-э… не в том смысле, конечно.       Гермиона рассмеялась. Гарри, естественно, не знал всех деталей, но намерения Снейпа почти угадал. — Ни в какие властелины он не метит, — заверила она. — Думаю, его заботят вещи куда более приземленные. — Что, так и не нашел способ трахаться без помех? — злорадно усмехнулся Гарри. — Пусть хоть объявление в газете даст, что ли. Намажется какой-нибудь волшебной косметической штукой, чтоб спрятать свой шнобель и зубы, глядишь — отбоя не будет.       Гермиона, с недавних пор находившая в «шнобелях» некоторую прелесть, предпочла замять тему.       Нащупать верную линию поведения со Снейпом все так же не удавалось. Наутро после такого внезапного секса от нее не ускользнуло, как он напрягся, едва понял, что они действительно переспали. Она и сама, придя в себя, проанализировала случившееся и была неприятно шокирована собственным поведением. Шутка ли, дознаватель переспал с подозреваемым. Просто так, потому что захотелось. Из подобной ситуации можно было выкрутить что угодно: обвинить ее в превышении полномочий и давлении с целью добиться той самой «взятки натурой», хотя ничего такого она не планировала и не хотела; обвинить его в очередной попытке применения возбуждающих средств, дабы склонить ее к… сотрудничеству, шантажировать этим и избавиться от преследований. Он, вероятно, опасался чего-то подобного. Смотрел настороженно, будто ежесекундно ждал новых обвинений в свой адрес. Поэтому она предпочла вовсе не обсуждать то, что между ними случилось, и попыталась вести себя максимально дружелюбно, но так, чтобы он не решил, что она напрашивается на повторение.       Но вечером он опять отменил концерт, и она, забеспокоившись, отправилась проверить, не поплохело ли ему после той дряни, что ему подлили в «Нетопыре». После обмена колкостями атмосфера несколько сгладилась, едва Снейп понял, что она не собирается нападать. А уж то, что произошло дальше, и вовсе иначе как сюром не назовешь.       Они попробовали две-три песни подинамичнее, но Снейп капризно заявил, что у него нет настроения изображать из себя тролль знает что, и следующую выбрал сам.       …я прошел весь этот гребаный путь… чтобы вернуться, вернуться к началу… чем больше мы сближаемся, как нам кажется… что ж, дальше нам на всем этом не уехать…       Точно, дальше не уехать.       Он не мог расслабиться. Слишком странно, непривычно, необычно. Было видно, что ему отчаянно не хватает мантии, в которую можно было замотаться по уши и которая эффектно вихрилась вокруг него, когда он резко разворачивался. В школе он все же был в родной стихии. Пусть и утверждал, что ненавидит преподавание всеми фибрами души. Она вспомнила, как он священнодействовал в полумраке среди котлов, и хихикнула. А ведь и там… изображал. Почему же здесь не может? — Не пробирает, — сказала она, едва он допел до конца в первый раз. — Лекции на уроках и то живее читал. — А ты не пялься, — сердито буркнул Снейп. — Но когда ты на сцене, на тебя пялятся. На уроках тоже пялились. — Я сейчас не на уроке и не на сцене. — А ты представь, что ты там. — Ты будешь учить меня, как петь? — Нет, я хочу, чтоб ты представил, что меня здесь нет.       …чем быстрее мы поймем, что покрываем себя ложью… но под ней мы не так уж крепки… и любви недостаточно… — Прекрати так пялиться, Грейнджер. — Я просто смотрю! — Ты смотришь оценивающе. — Я зритель, я тебя оцениваю. Ты же хочешь, чтоб я пришла на концерт еще раз и купила твои пластинки? — Ты не зритель, ты прилипала. — Твои фанатки тоже прилипалы, но тебя вроде устраивает.       …она прячется в темноте как умирающая ветвь… мы не дали ей голоса, чтобы она не могла пожаловаться… у нее никогда не было шансов, и мы бы все равно не справились…       Верно подмечено. Не справились бы. Нечего было и начинать. — Кажется, я знаю, чего не хватает, — Гермиона жестом указала на выключатель. — Потуши у себя свет. — И что это даст? — Снейп недовольно глядел на нее сквозь стекло, упершись одной рукой в бедро. — Думаешь, в темноте я начну исполнять стриптиз или что? — Как примитивно, — передразнила она его, отчего в его глазах полыхнуло пламя. — Выключи свет и закрой глаза. На сцене же у тебя получалось, и тебя не смущало, что на тебя пялились. — На сцене на меня пялятся незнакомцы.       Она всплеснула руками. Ишь, какой трепетный. — Ладно, выключим свет везде.       Когда в аппаратной из источников света остался только монитор, Гермионе показалось, что она услышала… или скорей ощутила разницу, хоть и не могла понять, что именно изменилось. Его голос стал резче, пронзительнее, с придыханием на концах фраз, и этот звук будоражил нервы. Света было слишком мало, чтобы она могла разглядеть его как следует, но все же увидела, как он взялся обеими руками за микрофон и начал покачиваться и трясти головой.       …чем больше мы сближаемся…       …любви недостаточно…       …любви недостаточно…       У нее сжалось горло. Ей всегда говорили, что у нее недостаточно гибкое воображение, но слушая, как он поет эти строки, она почти видела все, что он должен был прожить, чтобы петь вот так… И ни одна из этих картинок не была приятной.       Чертов Снейп. Попробуй теперь выбрось все это из головы. — Гораздо лучше, — только и сказала она. — Может, попробовать что-нибудь другое? С другим… э-э… настроением? — А может, ты просто отвяжешься, чтобы я мог порепетировать сам? — запоздало отозвался низкий, но уже не такой раздраженный голос из полумрака за стеклом. Гермиона закатила глаза и выбралась из кресла: — У тебя в принципе когда-нибудь заканчивается яд?       Из кабины послышался глухой смешок, от которого у нее опять задрожали внутренности. Да что ж такое?.. — Ты же помнишь, что я из Слизерина? — Еще бы не помнить, с таким-то псевдонимом, который ты себе придумал. Спокойной ночи, Северус.       Он возник на пороге так внезапно, что она вздрогнула. Черные глаза буквально сверлили ее насквозь. Гермионе даже показалось, что… нет, ну в самом деле, глупость какая… — Забавно слышать, как ты желаешь мне спокойной ночи, хотя именно ты и не даешь мне спокойно спать, — произнес он после небольшой паузы. Гермиона пожала плечами: — Работа у меня такая. — Вам с Поттером это небось кажется ужасно романтичным — этакие два стража мира и порядка. — Кто-то же должен. — И это всенепременно должны быть вы?       Гермиона поборола желание шагнуть к нему, чтобы очутиться лицом к лицу. — У нас хорошо получается.       Он опустил веки и потянул носом воздух. Она ждала, что сейчас он скажет очередную гадость, но он лишь качнул головой, включил свет — и магия тут же развеялась. Гермиона отступила и открыла было рот спросить, когда он снова выйдет на сцену, но он уселся перед компьютером и махнул рукой: — Где выход, ты знаешь.       Хам.       Ну и ладно.       Она почти поверила, что напряженность между ними начала хоть немного разряжаться. Но перед следующим концертом в клубе Снейп, высунувшись в зал, обвел взглядом зрителей и, увидев ее, мотнул головой, подзывая к себе. Зрители с завистью глазели, как здоровенный амбал пропускает ее в подсобные помещения за сценой. Снейп нырнул в свою импровизированную гримерную — почище и побольше, чем в «Нетопыре», — и повернулся к Гермионе: — Твоих рук дело? — Что именно? — Сотри с лица это дебильное выражение, я еще со школы знаю все ваши жалкие ужимки, — рыкнул он, вертя на запястье браслет с портключом. — «Нетопырь» — твоя работа? — А ты, я смотрю, был готов спустить все на тормозах? — огрызнулась Гермиона, поняв, что косить под дурочку не удастся. — То, что они тебе устроили? И что устраивали остальным? Ну ладно, на магглов тебе начхать, это я и так поняла. А если бы эта паленка выжгла тебе мозги?       Он посмотрел на нее исподлобья. Сокрушенно покачал головой: — А мне уж было показалось, что ты поумнела. Не надоело еще бороться с ветряными мельницами за чьи-то мифические права? Я не домовой эльф, Грейнджер, меня спасать не надо, поняла? Ты со своим гребаным гриффиндорством вечно делаешь только хуже. Ну закрыла ты один паб — так откроется еще пять. Может, даже с теми же хозяевами, когда они дадут на лапу кому надо и отмажутся, только в новое заведение мне уже доступа не будет и придется опять искать место для выступлений. Я бы спросил, за что ты меня так ненавидишь, но это вроде как очевидно, так что сотрясать воздух нет смысла.       Она открыла было рот, чтобы ответить, но Снейп отвернулся к зеркалу и оперся обеими руками о столик: — Вон отсюда. Мне надо работать. — Мне тоже. И это и была моя работа, Северус. — Иди к черту.       Решив, что сейчас неподходящее время для споров, Гермиона ретировалась в зал и постаралась найти такое место, чтобы со сцены ее не было видно. Подумала, не наградить ли его опять «подарком», но момент был упущен, и после концерта он, подхватив за талию очередную сисястую девицу, скрылся в гримерке.       А Гермиона к своему ужасу поняла, что ревнует.       Вот только этого не хватало для полного счастья. Теперь любая попытка сблизиться и впрямь будет выглядеть так, будто она злоупотребляет служебным положением, чтобы убрать конкуренток и… и… — Кажется, мне и впрямь придется варить отворотное, — пробормотала она запрыгнувшему на кровать коту и сгребла его в охапку. — Это уже совсем… никуда не годится. — Мр-р-яф, — согласно мурлыкнул Косолапс, отираясь щеками о ее руки. Гермиона рассеянно чесала его за ушами, обдумывая варианты, но в голову больше ничего дельного не приходило. Легальными способами к нему не подобраться. Применять нелегальные… Она еще не настолько сошла с ума.       На худой конец, можно оставить как есть. С одной стороны, ей вроде удавалось держать Снейпа в узде, чтобы не экспериментировал на магглах. С другой стороны… Она все еще хотела знать, где и как он сварил это чертово зелье, и где остатки, но гораздо больше хотелось посмотреть, удастся ли ему добиться желаемого, хоть с подпорками, хоть без. В Азкабане звездой уж точно не станешь.       Кроме того, само ее присутствие, кажется, было для него наказанием в разы хуже Азкабана. Во всяком случае, он не уставал это повторять. Но они вроде поладили в прошлый раз, когда она заявилась в студию. Можно даже сказать, неплохо провели время. И слушать музыку на хорошей аппаратуре ей тоже понравилось.       И пялиться на него, подсказали изнутри.       Ну да. Ей понравилось общаться с ним. Только это все равно ничего не меняет. Никаких дальнейших отношений, хоть близких, хоть не очень, между ними быть не должно. Просто не должно и все тут.       Жаль… Секс был отличный.       Гермиона свернулась калачиком на кровати, обнимая кота и старательно прогоняя из памяти руки и голос Снейпа. Ну и жизнь… Неужели она в самом деле хочет так жить? И как долго? Пять лет? Десять? Двадцать?       Знаете, что я думаю, мисс Грейнджер? Вы просто завидуете. Я делаю то, что мне нравится, как бы по-дурацки это ни выглядело в ваших глазах. А вот вы себе подобной роскоши позволить не можете.       «В чем-то он прав, а?»       Ну уж нет, осадила она себя. Пусть думает что угодно. О ней и в школе были крайне невысокого мнения, за исключением случаев, когда надо было списать домашку. Однако она всегда славилась тем, что доводила дело до конца. И последнее слово всегда оставалось за ней.

***

      Воскресный концерт она пропустила. Собственно, она его, можно сказать, проспала — прилегла отдохнуть с книжкой днем и уснула. Поначалу испугалась, что именно в этот вечер Снейп мог устроить в клубе что-нибудь эдакое, воспользовавшись ее отсутствием, и аппарировала в Эдинбург посреди ночи, проверить. Концерт давно закончился, но в баре еще оставались посетители, и все вроде бы выглядело как обычно. В подсобных помещениях возился уборщик со шваброй. Снейпа, естественно, и след простыл. Гермиона, изменив внешность, пристроилась за барной стойкой. Бармен подошел, окинул профессиональным взглядом: — Не поздновато ли? Мы скоро закрываемся. — Скорей рановато, — усмехнулась она. — Думала, успею на концерт вашей местной знаменитости, но задержалась на работе допоздна. — Работаете по воскресеньям? — он поднял одной рукой бутылку вина, другой — явно что-то покрепче, но она не разглядела этикетку и покачала головой: — Кофе нальете? — Тяжелая была работа? — Не сахар. Что-то народу мало… обычно у вас по воскресеньям до закрытия не протолкнуться, после концерта все пьют. — Да уж все, кто мог, перепились, — устало улыбнулся бармен, наливая ей кофе. — У нас и до появления Сильвертона дела шли неплохо, хозяева умеют подбирать ребят, но с ним, конечно… Популярный парень. Может, даже пробьется куда-нибудь.       Судя по беззлобному тону, здесь к Снейпу относились доброжелательнее, чем в «Нетопыре». Гермиона отхлебнула кофе и оперлась локтями о столешницу: — Сегодня хоть без приключений обошлось? Я слышала, его недавно чуть не порвали. — Было дело. Мы даже удивились… Я такое видел разве что на концертах настоящих знаменитостей. К нему даже подходили парни, кто у нас выступает, наверное, предлагали сыграть вместе. Можно было бы устроить полноценный концерт и продавать билеты.       Вот оно как… Интересно. — Сегодня вообще шикарно было, — продолжал бармен, протирая стаканы и явно обрадовавшись, что есть с кем поболтать до закрытия. — Отлично выступил, драйвово. Жаль, что поет только каверы, со своим материалом у него было бы больше шансов.       Драйвово? Снейп? Опять, что ли, был под чем-то? Или снова применил свое зелье, а она все пропустила? Ох… — А вы разбираетесь? — Да поневоле наслушаешься местных талантов, тоже начнешь отличать, где стоящее, а где ерунда. Но и народу нравится, это видно. И девчонки на него западают. Они сегодня скакали как сумасшедшие.       Скакали?! Это уже что-то новенькое.       Ну если и здесь людям что-то подливают… — Да сволочь он, — неприязненно проворчал один из посетителей, сидевший у самого края барной стойки. — Только я присмотрел девчонку, чтоб подкатить, а она уже возле него крутится и глаз не сводит, я ее даже угостить не успел. Устроили тут бабский клуб… — Ой, не бухти, — отмахнулся бармен. — Понятно, чего на тебя никто не смотрит, от тебя вечно несет как от винной бочки. А девчонки вообще любят музыкантов, так что ищи себе приключений где-нибудь в другом месте, тут без шансов. Скажи спасибо, что он здесь выступает всего раз в неделю. И шел бы ты уже домой, мне бар закрывать пора.       Мужчина буркнул что-то себе под нос, кинул на стойку пару смятых купюр, сполз с табуретки и, покачиваясь, побрел к выходу.       Гермиона незаметно достала палочку и, едва бармен повернулся к ней, перехватила взгляд: – Legilimens.       Бедолага замер с широко открытыми глазами. Нет, Снейпу никто ничего вроде бы не подливал. Он просто выскочил на сцену с совершенно незнакомой песней — и через минуту-другую весь зал уже бесновался.       Очень интересно. А в студии стоял у микрофона, будто палку проглотил.       Сумел расслабиться? Или решил пуститься во все тяжкие и принял «допинг» сам?       Гермиона разорвала зрительный контакт и выдохнула. Бармен ошалело таращился в одну точку, не моргая. Сжалившись, она наложила на него Обливиейт и потихоньку выскользнула из клуба. Постояла на улице пару минут, ежась от порывистого ветра. Тащиться в Лейт и проверять, в каком он состоянии, было откровенно влом. Собственно, ее это интересовать вообще не должно — к себе он мог применять что угодно, только бы магглам не вредило, а в воспоминаниях бармена ничего криминального не нашлось. Может, он как раз трахается с очередной…       Как же все это бесит.       Теперь ждать конца недели, чтобы посмотреть, что еще он придумал. В студию идти бесполезно, маскирующие чары он уже заметил, а приди она в открытую, он просто выставит ее вон и будет в своем праве. Разве что попросить у Гарри плащ?       Как будто помимо Снейпа в ее жизни больше ничего не осталось, зацелуй его дементор.       Пошел он нахрен, решила Гермиона и аппарировала домой досыпать. Но уснуть так и не смогла.

***

      Выдержки хватило ровно на три дня. На четвертый Гермиона все же попросила у Гарри плащ-невидимку и наведалась в студию, надеясь хоть что-нибудь узнать прежде, чем Снейп ее обнаружит и вышвырнет. На входе чуть не наткнулась на сигнальные чары, но вовремя остановилась и еще минут десять соображала, как их обойти, а потом испугалась, что могла что-нибудь упустить из виду, и внутри ее встретит разъяренный Снейп с палочкой в руке. К ее превеликому облегчению, Снейпу было не до возможных посетителей. Он стоял в кабине перед микрофоном, с наушниками на голове, да к тому же был в студии не один: в аппаратной сидели двое — знакомый Гермионе владелец студии и второй мужчина лет пятидесяти. Стараясь двигаться как можно бесшумнее, она прокралась в дальний угол и замерла там как мышь, напряженно прислушиваясь к разговорам. — …не так резко, — говорил тот, что постарше. — Не набрасывайся сразу, ты срываешься на крик, а здесь надо по нарастающей. И подойди ближе к микрофону. Давай еще раз. — Басы прикрути, по ушам лупит, — раздался раздраженный голос Снейпа откуда-то из колонок. — В финальной записи же такого не будет, надеюсь? — Если заново все свести, то не будет, это же ты тут развлекался с басами в прошлый раз и все исходники унес домой, — невозмутимо ответил парень за компьютером. — Мог бы сразу позвать, тогда не пришлось бы переделывать, умник. — Какие все умные за пультом сидеть. — Я и говорю. — Расс, не отвлекайся, — снова вмешался старший, — у меня мало времени, надо добить хотя бы до припева. — Я доплачу, если надо.       Гермиона едва не фыркнула. Откуда у него деньги, оплачивать все это? Наверняка аренда студии недешевая, и эти двое еще… чем бы они тут ни занимались, тоже ведь не бесплатно. Впрочем, все вопросы быстро выветрились из головы, едва зазвучала музыка. Что-то новое… и довольно тяжелое. Плотный, низкий, жужжащий звук гитар поскреб по коже, а затем отступил, освобождая место голосу — такому же низкому и злому.       Можешь накачать меня лекарствами? Слышишь мой пульс?.. Я слишком далеко, чтобы найти себя, слишком омертвел, чтобы ощутить поломанные кости… Загляни снаружи, твое невежество не позволит тебе увидеть, что кожей у меня идет война…       Увы, послушать, что там дальше, ей не дали — старший раз за разом останавливал запись, заставляя Снейпа начинать сначала, и так раз десять. Гермиона только диву давалась, как это он еще не взорвался и не наорал на помощников, но он выслушивал замечания, кивал и пел заново. Она особо не чувствовала разницы, но после десятого раза старший удовлетворенно кивнул, и Снейп присоединился к ним в аппаратной. Они еще какое-то время спорили по поводу гитар — парень настаивал, что нужно переписать с живым инструментом, Снейп отмахивался, заявляя, что для демо-записи сойдет и так. — Если у тебя денег нет, так я ж говорил — у меня есть знакомые ребята, они с удовольствием запишут, расплатишься потом, когда немного раскрутишься. — Я долгов не делаю, принципиально, — буркнул Снейп, подтаскивая себе стул и усаживаясь поближе к компьютеру. — Покажи, что получилось.       Старший тем временем засобирался на выход. Надевая пальто, спросил: — Завтра в то же время? — Да. Спасибо. — Да вроде как не за что, — он ободряюще улыбнулся хмурившемуся Снейпу. — Хорошо получается. Только не дери глотку завтра до моего прихода, под верха нужен отдельный разогрев. Связки целее будут. — Сам знаю.       Они переглянулись. Парень у компьютера закатил глаза: — Еще не прославился, а уже ведешь себя как дива. — Думаю, некоторые из моих… старых знакомых сказали бы, что это еще мягко сказано, — ответил Снейп неожиданно спокойно, и Гермиона едва успела зажать рот обеими руками, чтобы не прыснуть. Заносчивый засранец. Его и могила не исправит. Но, черт возьми, он что, наконец-то взялся за дело всерьез и что-то написал? На подставке в кабине звукозаписи стояла уже знакомая ей тетрадь, куда Снейп время от времени что-то записывал. Гермионе страсть как хотелось туда заглянуть, но для этого нужно пробраться в кабину, а она не была уверена, что сможет сделать это незаметно. Торчать здесь и дальше было недальновидно, так что она воспользовалась уходом старшего… вероятно, преподавателя по вокалу или как это у них правильно называется… и выскользнула следом за ним. Уже на улице выдохнула — оказывается, даже и не почувствовала, что задержала дыхание. Услышанные строки беспрестанно крутились в голове. И то, как он их пел…       Она уже почти не сомневалась, что его известность вскоре выйдет за пределы Эдинбурга. А уж что начнется в колдовском мире, едва там прознают!       Все еще слегка ошеломленная, Гермиона проверила, закрыт ли «Нетопырь», и призадумалась. Раз по пятницам теперь концертов не будет, как он собирается покрывать недостачу? Гарри она соврала, что периодически вешает на Снейпа следилку, а тот ее регулярно обнаруживает и снимает. Дескать, видимость слежки удерживает его от дальнейших безобразий, хотя Гарри, кажется, не очень поверил. Может, есть смысл действительно повесить, вдруг он нашел новое место или отлучается куда-нибудь варить заказы? Для него это единственный способ быстро заработать, ну не вагоны же разгружает, в самом-то деле? Хотя… Для мага с палочкой и это не проблема, главное запудрить мозги магглам. Но если бы он колдовал при магглах, его бы уже засекли, невзирая на обстановку в Эдинбурге.       Очень хотелось вернуться в студию и понаблюдать еще. Но она и так слишком часто отлучалась с рабочего места, и неплохо бы заняться непосредственно работой, пока ей не впаяли выговор или что похуже.

***

      До субботнего концерта Гермиона побывала в студии еще раз и наконец-то услышала припев, впечатливший ее еще сильнее, до того мощно он звучал. Она и по каверам знала, что у Снейпа хороший голос, но только понаблюдав за его работой с преподавателем, поняла, что за этим вокалом на самом деле стоял нелегкий труд. И вполне возможно, что он способен на гораздо большее. Может, женщины и не вешались бы столь активно, не используй он «зов», но если выпустить его на сцену побольше, с хорошей аппаратурой и освещением, да с музыкантами…       Эти мысли почему-то приводили ее в непонятное волнение. Она уже достаточно изучила предмет, чтобы знать, что среди очень известных маггловских музыкантов есть сквибы, но чтобы волшебник? Может, в других странах есть, но в Британии она ни о чем таком не слыхала.       Вот будет интересно посмотреть!       …если бы эти шрамы могли говорить… ты бы услышала мой ад… и все вранье, которым я спасаюсь… если бы шрамы могли говорить… ты бы знала мою боль… и всех демонов, притаившихся в моей ярости…       Если бы эти строки пел кто-нибудь другой, она бы и внимания не обратила. Но в его исполнении это звучало как очень личные, глубокие переживания, и говорило о нем гораздо больше, чем сухие отчеты в досье.       «Прекрати. Прекрати-прекрати-прекрати. Он не хочет общения, не хочет жалости, он вообще ничего не хочет, а ты преследуешь его уже не только ради расследования».       Но она не могла прекратить. Особенно теперь, когда за расследованием следит Шеклболт. Ей нужен хоть какой-то результат.       В клуб Гермиона пришла в маскировке, постаравшись изменить внешность на что-нибудь менее броское, чем «на заре» походов на снейповские выступления. Затерявшись среди зрителей неподалеку от сцены, она увидела, как Снейп выглянул в приоткрытую дверь и внимательно оглядел зал, будто кого-то высматривая. Нахмурился, поджал губы, но затем лицо разгладилось, и он спрятался обратно. Небось обрадовался, когда она не явилась в прошлый раз, и сейчас тоже. Может, даже решил, что она наконец-то отстала. Однако когда он вышел на сцену, Гермиона увидела ровно ту же картину, что и в воспоминаниях бармена. И картина эта почти не отличалась от приснопамятного выступления в «Нетопыре».       Зельевар недоделанный. Решил и дальше радикально решать проблемы с помощью зелий? Хорошо если не той маггловской дряни. Чего он напился на этот раз? В то, что он вдруг волшебным образом научился расслабляться и включаться «в поток», она ни капельки не поверила.       Гермиона разозлилась не на шутку, даже не спрашивая себя, с чего вдруг ее это так зацепило. Она смотрела на самозабвенно трясшего головой Снейпа, от которого буквально искрило, да так, что люди вокруг тоже сходили с ума, и думала, что быть волшебником в мире магглов и впрямь вредно для психики. Не потому ли придумали Статут — дабы у магов не возникло соблазна демонстрировать свои способности толпам ничего не подозревающих людей и превратиться… в супергероев? Магглы сплошь и рядом мечтают о подобном, не зря у них так популярны супергеройские комиксы и фильмы. Но появись у них такой в реальной жизни — скорее всего, затравят из зависти и в итоге просто убьют, как когда-то массово убивали ведьм… ну или тех, кого считали ведьмами.       После концерта Снейпа едва не стащили со сцены, но он быстро отбился и спрятался в подсобке. У двери собралась толпа — как будто там и впрямь какая-нибудь звезда. Может, это все-таки был «зов»? Или новая модификация, действующая тоньше? И как ей теперь понять без лабораторной проверки? Собственному суждению она уже доверять не могла: вероятно, изначальное воздействие «зова» оказалось сильнее, чем она думала, и теперь она хотела его постоянно. — Ну пожалуйста! — умоляла стоящего у двери амбала какая-то размалеванная, как смертный грех, тощая девчонка в драных колготках под короткой юбчонкой и в ошейнике с шипами… Мерлин, это еще что за несчастье? Откуда они такие берутся? — Мне очень-очень надо с ним поговорить, я пишу музыку, мы могли бы выступать вдвоем!..       Гермиона скривилась. Начинается… Охранник, видимо, был примерно того же мнения. Какое-то время спустя он нырнул за дверь и вернулся с сообщением, что «артист уже ушел». Толпа разочарованно загудела. Гермиона дождалась, пока все не разойдутся, поборолась с желанием заказать что-нибудь в баре и все-таки просочилась в подсобку, почти ожидая увидеть там очередную картину грехопадения, хотя Снейп улизнул со сцены в гордом одиночестве. Никаких картин. В гримерной было пусто и пахло Снейпом. Гермиона на всякий случай проверила помещение на остаточную магию, но все было чисто.       Вот только секса хотелось до умопомрачения.       Чертыхнувшись, она стиснула зубы и быстро выскочила на улицу через черный ход. Это все запахи. Мало ей было музыки, пальцев на микрофонной стойке и голоса, еще и запахи. Она помнила, как одуряюще от Снейпа пахло в ту ночь — и да, хотела повторения.       Нет-нет-нет. Домой, спать.       Вместо того, чтобы аппарировать прямо с крыльца, Гермиона обошла здание — и тут же увидела Снейпа, уводящего очередную девицу. Судя по тому, как она льнула к нему, а он улыбался, фамильярно закинув руку ей на плечи, они не кофе пить собирались. Смена стратегии? Решил, что каждый раз кого-то уводить прямо со сцены слишком заметно, и теперь фанатки поджидают его снаружи? Оригинально.       Гермиона достала палочку и прицелилась, пользуясь тем, что парочка слишком увлечена друг другом, чтобы замечать, что делается вокруг. Один взмах — и в ближайший месяц он сможет развлекаться исключительно со своей правой рукой.       «О да. Отлично тебя характеризует, между прочим».       Едва не заскрежетав зубами, она спрятала палочку, так и не наложив чары, и аппарировала в Лондон. Пусть трахается на здоровье, пока может.       А заодно пусть решит, что она и впрямь отстала.       Одна ошибка. Ей нужна всего одна ошибка.       Надо просто запастись терпением.       «Ты сама-то в это веришь?..»