Мёртвая

      Двигалась Алина чётко, быстро, без единой осечки. С крыши на крышу, по балконам, вперёд и вперёд, к своей цели. Ночной сумрак медленно поглощал луну, помалу «откусывая» от неё небольшие кусочки. Луна сегодня была маленькой и далёкой, но это почти никак ей не помогало. Индустриальный был ярким из-за света фонарей, окон квартир и разных трактиров. Он был шумным из-за экипажей, лошадей и музыки из домов удовольствий. Это место когда-то ей нравилось, но теперь Мёртвая отдала бы всё, что бы вернуться в Дом или на чёрный рынок. Тут жили счастливые, беззаботные люди, богатые и влиятельные. Алина тут была самозванкой и неслышной тенью опасности. Территория, где убить легче, чем скрыться. Ножи прижимались острыми лезвиями в чехлах к телу, словно согревали и держали её. Спасали. От всего, что напомнит о детстве, убежавшем далеко-далеко, о прошлом, что по чёрной нити вело её в бездну.       Мёртвая остановилась на одной из крыш и взглянула вниз, на оживлённый перекрёсток. Там был экипаж полиции. Девушка задержала дыхание и прижалась к скользкой черепице, не издавая ни звука и только лишь наблюдала своими бирюзовыми глазами. Сердце стучало где-то под горлом и заглушало все звуки, а капли снова моросящего дождя промочили её одежду и доводили до бешенства своим липким холодом. Главное не дрожать. Как бы не было холодно. Иначе — заметят. Схватят и посадят за решётку, навсегда, навечно под ржавый замок в сырой камере.       Гонимая чёрными лошадьми, карета скрылась под топот копыт и Алина медленно поднялась, присев и наблюдая за городом. Отсюда другая сторона реки была тёмной, словно удалённой со всех карт и этого мира. Отделённой. Не такой. Бедной и промозглой, одинокой и осиротевшей. Опасной. Родной для тех, кто не жил, а выживал. Девушка перевела взгляд на Орхидею. Дом, куда была послана она был прямо напротив. Окна были тёмными и пустыми. Хозяин ещё не вернулся, а потому надо было ждать. Скорпион выдохнула, поправив шаль на лице и уставилась на дорогу, высматривая нужный ей экипаж. С неба падали холодные капли дождя и порывистый, холодный ветер срывал с деревьев листья. Лето в Сансете выдалось дождливым. Обычно была лишь сухая прохлада, но не настолько частые дожди.       Главным качеством шпиона было терпение. Нужно уметь выжидать, молчать, не отвлекаясь на неважные мелочи. Такова была у Мёртвой работа. Сидеть в одиночестве, под дождевыми каплями на холодной крыше, и высматривать нужный экипаж. Затаиться, а затем напасть. Убить ради своей мести. Скорпион была известной убийцей, многие хотели отомстить и платили хорошие деньги за смерть своих врагов или обидчиков. Тёмная сторона столицы. Сюда ехали студенты, в надежде найти жизнь своей мечты, они звали Закатный город идеальным, прекрасным, и лишь те, кто вырос здесь, знали, насколько жестокой была столица и сколько нужно было отдавать, чтобы выжить в ней. Наверное, они были просто невезучими, просто потерявшимися или оступившимися где-то в жизни. Но тот, за кем охотилась Алина, оступился слишком жестоко и ему слишком не повезло. Большой карточный долг, недовольство партнёров и инвесторов, пошатнувшаяся репутация и этого стало достаточно, чтобы натравить на Якова Миаковского самого беспощадного киллера Сансета. Шесть тысяч имале, обещанные заказчиком, могли покрыть лекарства на следующий месяц.       Скорпион терпела и ждала, двигаясь ровно столько, чтобы мышцы не затекли. Тонкая туника пристала к телу и девушка изрядно замёрзла. Спустя три часа к большому дому напротив Орхидеи подьехала чёрная машина. Когда из неё вышел круглый мужчина с почти отсутствующей шеей и в высоком цилиндре, девушка поняла, что пора действовать. Алина спустилась вниз, скрывшись в узком пространстве между двумя домами, подальше от жёлтого света уличных фонарей. Яков был достаточно богат, если смог приобрести для себя машину, а не карету с лошадьми. Алина подняла голову и увидела, как на втором этаже зажёгся свет. Хозяин был дома, у себя в спальне. Мёртвая прикусила губу и оттолкнулась, быстро пробежав через дорогу и скрывшись в тени ближайшего здания. Никто не заметил. Алина поднялась на носочки и ухватилась за мокрую от дождя водосточную трубу, подтянувшись, забралась на подоконник, узкий и неустойчивый. Затем, рискнув сломать щиколотки, прыгнула и схватилась за резной поручень балкона, подтянувшись наверх. Дверь была приоткрыта, и Алина легко прошла внутрь, спрятавшись за шторой и прижимаясь спиной к холодной стене, слышала, как по паркету шаркают тяжёлые ноги цели. Интересно, он знает, что это конец его жизни?       Кровать обиженно заскрипела, когда на неё сел явно слишком тяжёлый мужчина. Скорпион сделала шаг, тихий и едва заметный, но остановилась, когда Яков поднялся и направился к балкону. Мужчина схватил и отодвинул шторы, тем самым выкрыв девушку. Он хотел было закричать, но Соболь среагировала быстрее, перевернув кинжал в руке лезвием вниз и ударив в лицо свою цель. Кулак припал ровно на переносицу, от чего Яков пошатнулся и упал на спину с таким грохотом, что, кажется, затряслись стены. Он оставался в сознании, но кричать из-за сломаного носа уже не мог. — К-кто вы? Что вам нужно? — испуганно произнёс Яков, когда девушка поставила колено ему на грудь, а одной рукой прижала плечо к полу. На его глаза наворачивались слёзы, в глубине зрачков был дикий, животный страх. Кажется, осознание стремительно приближающейся смерти всё ещё не пришло к нему. Мелкая дрожь пробрала мужчину, когда Алина приставила к его горлу серебряное лезвие ножа. — Небольшой привет от карточных игроков, — с холодной усмешкой ответила девушка, а затем замахнулась и ударила острым серебром по толстой шее. На ковёр потекла кровь, её едкий смрад тут же заполнил комнату. Алина видела, как мимолётно исчезла жизнь из его глаз, как она пропала, оставив за собой только чёрную пустоту.       К своему ужасу Мёртвая вновь не почувствовала никакой жалости. Только лишь равнодушие. Даже тогда, когда сорвала золотой медальон с его шеи. Косой предложит за него хорошие деньги.       Алина поднялась и метнулась к балкону, спустившись вниз, на землю. На улице всё также шёл дождь. Скорпион перебежала дорогу и зашла в Орхидею, сняв с головы изрядно намокшую шаль. Посетители, сидящие за столами, обернулись на вошедшую девушку, а сидящие в конце зала Владимир и Олег приветственно ей кивнули. Алина ответила им тем же. За барной стойкой сидел Алексей. Если он и заметил её приход, то не стал подавать виду. Скорпион села на соседний стул и Морозов тут же подвинул ей стопку коньяка. Девушка, почти не думая, подняла алкоголь и залпом выпила весь спирт, обжигающий горло. Продрогшее под дождём тело сразу же отозвалось на коньяк приятным теплом. — Выглядишь не очень, — вдруг сказал Алексей, наблюдая за девушкой, которая сложила руки на барной стойке и положила на них голову, тяжело выдохнув. — Ты серьёзно? — Алина подняла брови, вопросительно взглянув на Рубина. — Я провела три часа на крыше, под дождём, практически без движения! — девушка откинулась на спинку и уставилась в потолок. — Какой же ты идиот. — Ну, хорошо, — вместо извинений произнёс Алексей, отпивая алкоголь из своего стакана, — ещё будешь? — Алина кивнула, и бармен налил в её пустую стопку новый коньяк.       Девушка протянула руку и снова залпом выпила горячительный напиток. Горло обжигало, но при этом приятное тепло разлилось по организму с новой силой. Сегодняшняя ночь была долгой, мокрой и холодной. — Идёшь по стопам Олега? — Хочу согреться.       Дальше они сидели в тишине, наблюдая за остальными людьми, порой поглядывая друг на друга и оборачиваясь на двери, стоило тем открыться. Заказчика с деньгами всё ещё не было. Ну ничего. До рассвета время было. Деньги рано или поздно им вернут. Не вернут — придётся решать своими силами. Точнее, грубыми силами. Обманывать Смертников не стоило. Большую часть ловушек они оборачивали против охотников, хотя и притворялись слабой добычей. — Ты даже не спросишь, кто это был? — Скорпион обернулась на парня и вздёрнула брови. — Ну, цель. — Я итак это знаю. Яков Миаковский, известный в Сансете инвестор, любитель играть в карты, — закатив глаза, быстро произнесла Алина, взглянув на дно пустой рюмки. Несколько полупрозрачных бурых капель стекали по стенкам. — Нет, Скорпион, кто он был? Знаешь? — Алексей усмехнулся, когда девушка прищурилась, задумавшись, а затем как-то странно, с недоумением взглянула на него. — О чём ты говоришь, Рубин? — Алина села ровнее, заглядывая в его глаза, словно силясь прочитать там ответы на свои вопросы. — Яков Миаковский, родной брат Ксении Соболь, урождённой Миаковской. Дядя её сыну Евгению Соболю, — Алексей остановился, чтобы взглянуть на её реакцию. В глазах Мёртвой промелькнуло понимание. Но ни капли раскаяния. — Ты поэтому так легко согласился? — спустя несколько минут спросила девушка, на что Рубин кивнул, слегка улыбнувшись. — И поэтому на задание я пошла сама, без Оли, которая могла бы прикрыть. — Ну, надо же научить тебя самостоятельности, — отвернулся парень, вновь отпивая спиртное из своего стакана. — Учитель нашёлся, — фыркнула, закатив глаза, девушка и откинулась назад, покрутив в руках пустую стопку. Её белые волосы, собранные в пучок, прилипали к голове, мокрая ткань холодила тело.       В Орхидею зашла неприметная фигура в чёрном плаще. Его лицо было скрыто капюшоном, никто не обратил внимания на вошедшего. Незнакомец-посетитель быстро зашагал в их сторону, не обращая внимания на остальных. Рубин и Скорпион тоже не оборачивались, дабы не привлекать ничьего внимания к фигуре. Заказчик. — Цель мертва? — глухо произнёс незнакомец, подойдя к ним. Из-под плаща высовывалась стопка золотистых купюр с написанным на них числом 200. — Да, — не поворачивая головы ответила Мёртвая. Ей не хотелось вслушиваться в этот голос. Она не хотела запоминать имя этого человека, или что-то с ним связанное. Это будет первая и последняя встреча. Они выполнили свою работу, он принёс деньги за её выполнение.       Плащ шелохнулся, когда из-под него высунулась загорелая, грубая, но явно женская рука, и подвинула ближе к Алексею деньги. Рубин взялся их пересчитывать, загибая на половину край, а затем, удостоверившись, что сумма точная, кивнул. Заказчик ответила незаметным движением головы и тут же пошла к выходу. На неё всё так же никто не смотрел, все люди были поглощены беседой со своими компаньонами. Морозов взялся пересчитывать деньги, и, отсчитав ровно половину, положил её перед Мёртвой. Алина сложила деньги пополам и положила в кожанный мешочек на поясе. Мёртвая стала на ноги и, попрощавшись с ним лишь кивком, пошла к двери, исчезнув на дождливой улице.

***

      Алексей взглянул на собирающуюся толпу. Талия была владельцем бродячего цирка, который давал выступления и тем самым зарабатывал деньги. Раскладная сцена и стулья были уже поставлены, и музыканты играли мелодию, завлекающую публику. Вот уже подтянулись жители Сансета, обожающие такие зрелища. Талия была не просто циркачкой. Она была его информатором. Верный человек, Смертники нуждались в таких. Вот-вот начнётся выступление, где Алексей будет тайным зрителем, наблюдателем. Талия будет ждать его у себя в гримёрке, чтобы передать информацию, собранную на этой неделе. Морозов подошёл к кассе и протянул две золотистые купюры наминалом в 200 имале сидящему в будке парню. — Один билет, пожалуйста, — прошелестел Алексей, не сводя глаз со сцены. — Но здесь не хватает ещё ста имале… — начал было кассир, но Рубин поднял ладонь, прерывая его возмущения. — Я хороший знакомый госпожи Талии, — тихо, но отчётливо произнёс парень. За его спиной уже выстраивалась очередь. Несколько женщин возмущённо заговорили о нерадивых молодых людях. — Чем сможете доказать? — парень за кассой скептически взглянул на него, всё так же не выпуская из рук деньги и наблюдая за покупателем.       Алексей хмыкнул и слегка оттянул ворот чёрного свитера, оголяя шею и татуировку креста на ней. Парень тут же поменялся в лице и кивнул стоящему у входа охраннику, который тут же снял канат-преграду на территорию цирка. — Талия предупреждала, что вы придёте. Прошу прощения, — спешно протараторил кассир и суетливо убрал деньги в сторону. — Да пошлёт Ричекс вам благословение, — с холодной улыбкой кивнул Алексей и вошёл внутрь, заняв место в передних рядах.       Это были дешёвые деревянные стулья с твёрдой, неудобной спинкой, и достаточно лёгкие, чтобы их сносило сильным ветром. Рядом с Алексеем сел мальчишка лет четырнадцати с серебристыми волосами и голубыми, почти рыбьими, глазами. Тот словно светился от радости, улыбаясь и поглядывая на женщину около него. Мама, наверное.       Морозов распрямился и сел удобнее. Всё-таки, небольшое зрелище ему не навредит. Да и кто будет совершать преступления посреди бела для в толпе? Шум усиливался, некоторые люди даже стояли по бокам из-за нехватки мест. Вдруг все затихли с появлением на сцене Талии в роскошном красном платье и высокой причёской из густых каштановых волос. — Уважаемые госпожи и господа! — громко, артистично взмахнув рукой, начала циркачка, приветствуя взбудораженую публику, — рада приветствовать вас на представлении нашего бродячего цирка! Уверенна, вы скучали по нашим зрелищам! Ведь так, Сансет? — раздались громкие, согласные аплодисменты. — Начинает сегодня Лотос! Я уверенна, вы с нетерпением ждёте её выхода на сцену.       Алексей больше наблюдал за остальными зрителями, а в особенности за беловолосым пареньком, чем за сценой. Но на словах о Лотосе обернулся. Лотос была очень известной в Сансете танцовщицей. Умело танцевала танец живота — главное культурное достояние Санбардо. О её выступлениях Морозов слышал, но никогда не видел. Сегодня ему выпал достаточно удачный шанс.       Рубин задержал дыхание, когда на сцену вышла танцовщица. Несмотря на прекрасные синие шелка её юбки, длинные рукава верхней части костюма, подведённые сурьмой глаза он легко её узнал. По бесшумной походке, кошачьей грации движений и этому шраму через губу. Это точно была она. С белыми волосами и колким взглядом.       Это была Алина. Вместо собранного пучка её волосы волнами ложились на плечи. Он ведь и не знал, насколько она может быть красивой. Порой он даже не воспринимал Мёртвую, как девушку.       Наверное, будь он чуть-чуть строже сам с собой, не терял бы бдительности, но всё же Морозов не мог оторвать глаз. Внутри сердце с новой силой ударялось о рёбра, выбивая и дыхание, и здравый смысл из головы. Что-то новое, тёплое растекалось внутри и по коже бежали мурашки, перехватывая его рваные попытки вдохнуть.       Танцевала Соболь и правда хорошо. Даже лучше, чем можно было бы подумать. Её плавные движения завораживали и манили. Пластика оголённого живота была профессиональной, заученной до идеала, такой, что и во сне можно было бы повторить без запинки. Алина если и увидела его, то старательно уводила глаза, окидывая толпу чуть хитрым взором из-под полуприкрытых ресниц.       Алексей наблюдал. Как зверь на охоте, как охотник, заметивший свежую дичь. Ловил каждое движение, шаг, взгляд, чтобы навеки вырезать эти мгновения в своей памяти.       Что со мной такое?       Морозов, сжав кулаки и губы тонкой нитью, оторвал глаза. Это всё ещё была Мёртвая. Девушка, которая на него работала. Они искали в друг друге выгоду, но уж точно не были друзьями. Ему нельзя было думать об этом. Даже если по телу пробегали своры мурашек лишь от её имени. И действительно, прикусив губу, да так сильно, что во рту отдало металическим привкусом крови, Алексей наконец выгнал её из головы.       Но только на секунду. А потом понял, что любил её. Всегда. Даже тогда, когда она уходила.       Стихла музыка, и Алексей поднял голову, как раз в тот момент, чтобы увидеть, как девушка поклонилась и быстрыми шагами направилась за кулисы.       Остаток программы Морозов не смотрел, обдумывая всё, что произошло в эти четыре минуты. По телу всё так же бродило это дурманящее тепло и желание снова оказаться рядом с ней. Как бы она не издевалась, как бы не была холодна и равнодушна, Скорпион всё ещё оставалась девушкой-подростком, Алексей тоже был всего лишь подростком. Сломанным, рано повзрослевшим, но был. Рано или поздно это стало бы их проклятием.       Он всегда любил Алину.       Холодную, колкую, отстранённую, жестокую, но любил. Ей доверил почти всё. Ей позволил больше остальных. С ней единственной мог без устали, без страха предательства, обсуждать все махинации и ограбления. Это было не просто доверие. Это была уверенность в том, что этот человек тебя точно не предаст, сдержит своё слово и поможет в нужный момент.       Представление закончилось. Люди начали помалу подниматься, всё так же аплодируя артистам. Цирк Талии многие любили. Некоторые бросали цветы или плюшевые игрушки с записками на сцену. Их потом относили циркачам. Такая себе дань уважения и благодарность их труду. Алексей, перед тем, как встать, посмотрел вслед белобрысому парнишке, идущему около матери. Тот громко смеялся.       Морозов хмыкнул и пошёл в противоположную сторону к гримёрным. Он хотел поговорить с Талией наедине.       Талия была старше Алексея. Умная, хитрая, большая часть её жизни была направлена на популярность цирка и воспитание шестилетнего сына. Муж бросил её ещё до рождения мальчика, и циркачке пришлось держать не только себя, но и валящийся на одном руководителе цирк. Как у неё получилось — известно только Ричексу, но взаимовыгодные отношения с Желтогрузовым в своё время дали ей и денег, и защиту, и шанс на нормальную жизнь. Взамен она стала их информатором. Так продолжалось и сейчас, хотя Андрей погиб ещё три года назад. — Разрешишь войти? — его вопрос совсем не звучал как вопрос, но Талия всё же кивнула.       Продолжая снимать тяжёлые золотые серёжки, женщина повернулась к Алексею. Её карие глаза не выражали ничего, кроме пустого равнодушия. — Ты был на представлении, — это было утверждение, а не вопрос, — ну и как тебе? — Зрелищно, — словно нехотя ответил парень, закрывая за собой дверь гримерки и убедившись, что никто не подслушивает. — Хоть где-то ты не соврал. Жаль, лишь наполовину, — Морозов, несомненно, догадался о чём (о ком) шла речь, но виду не подал, а Талия не продолжала. — Соболёнок не пропустил ни одного представления. Ему тут очень понравилось. — Я видел, — сухо бросил Алексей. — С ним приходила ещё его мать, Ксения, но Яна не было. Насчёт остальных — только Миаковский. Но он был во вторник. Ни слуху, ни духу, — Талия замолчала, словно давая ему подумать, а потом ответить. Женщина принялась расплетать причёску из каштановых прядей, всё так же смотря в зеркало. Порой она переводила взгляд на Рубина. Вдруг она спросила, — твоих рук дело? — Скорпиона, — поправил Морозов. Тихо, чтобы не услышали лишние уши. — Она — твои руки. Кто бы что не говорил.       Ответить он не успел, ручка двери дёрнулась и даже без предупреждающего стука. Это значило, что пришёл кто-то из лучших её артистов. Только им позволялась такая вольность. В дверном проёме оказалась Алина, руку которой держал маленький мальчик. Сын Талии.       Облачённая во всё те же голубые шелка, с распущенными волосами и подведёнными сурьмой глазами. Второй рукой она держала белые лотосы. Подарок кого-то из многочисленных фанатов. Алина замерла, на успев даже чего-то сказать, стоило ей увидеть Рубина. В глазах промелькнул страх, смущение и что-то ещё. Быстрое и непонятное. — Прости, Талия, я зашла не вовремя.