Простые сложности

Наруто сообщал новости, аккуратно подготавливая слушателя.

Саске рубил с плеча.

— Только не говори, что ты пришёл к этому выводу в тот вечер. — В какой? Тот, когда ты поцеловал меня и, извинившись, свалил, пропадая затем на сутки? — на прошлом месте солнце слепило глаза, поэтому пришлось найти дерево и переместить пикник под него. — Можно было и не упоминать всего этого, но да. Так когда? — блондин устроился на колени к Саске, облокачивающемуся спиной о дерево. — Нет конечно. Ты ведь не думаешь, что я плюнул на все свои убеждения лишь из-за того, что какой-то недоумок меня чмокнул? — по ноге легонько ударили. — Ладно, ладно. Ты будешь смеяться, если узнаешь, когда я впервые об этом задумался. Я бы и сам засмеялся, услышав это до знакомства с тобой. И хотя тогда это было лишь в теории, я уже понимал, что что-то, определённо, пойдёт не так. — Не так? Меня, знаешь ли, всё устраивает, — скорее из вредности возмутился Наруто. — Я понимаю, что ты вечно стремишься к совершенству, но я и так идеален! — А если брать момент, когда я действительно задумался о своих чувствах, то это было в тот день, когда ты познакомил меня со своими родителями, — музыкант упорно продолжал говорить, не отвлекаясь на вставки лежащего на его ногах парня. — Понял, что мы выглядим как парочка, пришедшая на знакомство с родителями? — несмотря на сарказм, мысль о том, что Саске ещё тогда задумался об этом, почему-то радовала. — Ты тогда рассказывал историю про отель и запнулся. Наверное, я уже в тот момент всё понял, но решил отложить размышления. В следующий раз отложил их во время первого урока на пианино. Потом вновь, в тот самый вечер. Только вот ты оказался шустрее, чем моя решительность. — Да? — Узумаки заговорчески улыбнулся и, резким движением оказываясь в сантиметрах от лица брюнета, затянул того в поцелуй. На этот раз он был тягучее, насыщеннее, но скейтеру всё равно было недостаточно. Словно тот, их первый официальный поцелуй, был пробной версией, а теперь, купив подписку, он мог насладиться партнёром вдоволь. Учиха к такой резкой смене обстоятельств готов не был, но уже через пару секунд начал настойчиво отвечать. Наруто пришлось потянуть его на себя, дабы пианист мог откатиться от дерева и они приняли более удобное положение, растягиваясь на траве горизонтально. — Как давно хотелось это сделать, — улыбнулся нависающий над музыкантом Узумаки, отрываясь от его губ. — Я в вечер вашего с родителями знакомства себе такой мозговой штурм устроил. Даже с Сакурой пришлось советоваться. Только не смейся. — Пошёл плакаться к моей бывшей, с которой сам же свёл? И как она отреагировала? — не засмеяться было действительно сложно. — Не понимаю, чем думал, пытаясь сколотить из вас пару, — его притянули в объятия и блондин лёг рядом на траву, — ещё тогда ведь знал, что ты должен принадлежать мне, — конечно, с принадлежностью всего парня он преувеличил, но тот понял шутку. — Сакура была рада. Сказала, что я тебе тоже нравлюсь, причём давно. Но я не поверил. — Серьёзно? Почему меня даже не удивляет тот факт, что Харуно поняла всё раньше нас? Ей надо было поступать на психолога, уже давно говорю.       Им неимоверно повезло в том, что день рождения у Наруто был во вторник, из-за чего на холме сейчас не было ни одного человека кроме двух балбесов, выкатившихся на солнце. Погода тоже сыграла на руку, выдав достаточно тёплый день без осадков, так что можно было просто отдыхать на траве хоть весь вечер. Лежать так просто, в тишине, казалось чем-то правильным и привычным. Где-то неподалёку слышны были пролетающие птицы, но в степи в полдень их было немного. Саске решил, что самый счастливый момент в его жизни наступил пару часов назад, когда на его признание ответили взаимностью, но сейчас понимал, что это, наверное, было лишь началом. Он бы в жизни не признался, но встреча с Наруто была лучшим, что случалось в его жизни. — Разве ты не считал, что любовь для соулмейтов и все дела? — и всё же услышанные ещё год назад слова не давали покоя. — А ты признался мне в любви? Что-то не слышал, — скейтер предпочёл перевести всё в шутку. Он, конечно, почти согласился с мнением Саске об этом, но не мог вытащить из головы сомнения до конца. — Ну, я признался в том, что ты мне нравишься, а это уже многого стоит. Не ценишь ты ничего, — брюнет театрально надулся. — Я же говорил, что думать о любви можно лишь спустя несколько лет влюблённости. Этап симпатии к тебе я перемкнул ещё давно, скорее всего, хоть и сам не понял. Так что сейчас в моих мечтах лишь несколько лет влюблённости с тобой и, наконец, день, когда я смогу сказать тебе эти слова. Но знаешь, я бы хотел тебя любить, — Учиха отвернулся, понимая, как слащаво звучит. Он впервые говорил человеку о своих чувствах, из-за чего заметно перегнул палку. — Только вот, помнится мне, ты считал, что любовь могут испытать лишь те, кто понимает друг друга на сто процентов, никогда не спорит и не ругается. Не уверен, что мы подходим под это описание. — Я тоже бы этого хотел, — еле выдавил из себя голубоглазый, пытаясь привести дыхание в норму — кажется, он не дышал уже минуту. — Считал. И, как бы сложно не было это признавать, но всё ещё не отказался от своих слов до конца, хоть и пытался. Если бы не ты, то даже не сомневался бы в них, но в последнее время в моей голове идёт постоянная битва старых убеждений и понимания того, что ты мне нравишься. Уж в этом я уверен точно. Я не могу обещать тебе, что всё-таки приду к тому же выводу, что и ты, Саске, поэтому не знаю, что нас ждёт. Но я хочу быть рядом. И хотел бы тебя полюбить. — Я понимаю, — сердце неприятно кольнуло, хотя других слов он и не ожидал. — И всё же, ты уверен в том, что хочешь попробовать? Если в тебе играют гормоны, у которых не будет будущего в любом случае, не иди на поводу. Я не обижусь и пойму, знаешь же, — сердце бешено колотилось и, кажется, собеседник заметил это, после чего загорелая ладонь медленно опустилась на грудь прямо над органом. — Ты меня вообще слушал, идиот? Я же говорю, что борюсь со старыми мыслями, годами вбиваемыми в черепушку методов просмотра кучи аниме, фильмов и мультиков. Я сейчас и сам не знаю, в чём уверен. Вернее, я вообще ни в чём сейчас не уверен, что касается этого, разве что я знаю, что ты мне действительно нравишься и это факт. Да, может, мы и отличаемся от шаблона в моей голове, но это не плохо. И к тому же, кто знает, что станет с нами в будущем? Вдруг мы врастём друг в друга настолько, что мои мечты станут реальностью? — парень засмеялся. — Не дай бог мне перенять у тебя предпочтения в еде, — заметно расслабляясь, улыбнулся второй. — Значит, всё в порядке? — Да. Ты мне нравишься, теме. Но ты тоже скажи хоть раз сам — слышать приятнее, чем читать. — Наруто, ты мне не противен, — Учиха, не сдержавшись, засмеялся во весь голос, получая возмущённые возгласы и тычки. — Всё, всё! Добе, ты мне нравишься. Звучит до глупости ванильно, не находишь? — Так-то лучше. А вообще весь наш диалог похож на фрагмент сопливого мюзикла для домохозяек. Но раз уж праздник, то можем себе позволить, да? — довольно хмыкнул блондин. — Так мы теперь… — Встречаемся? — так же вопросительно закончил фразу пианист. — Ты… — Да, наверное, — Капитан неопределённо пожал плечами. До одури хотел, но испугать Учиху было бы не лучшим решением. — Ты? — Хочу, — выдохнул брюнет. — Как я надеялся на этот ответ, ибо «наверное» было сказано лишь для того, чтобы ты не понял, насколько я хочу этого, — смысла скрывать желание больше не было. — Как думаешь, мы сможем? — Встречаться? Мы уже, — Узумаки уже сам себя ненавидел за то, что сводил в шутку все нервирующие вопросы, но не мог ничего с этим поделать. — Идиот. Ты ведь понял, о чём я. — Почему нет? По крайней мере, солдаты, воюющие за тебя, побеждают старичков, пропихивающих мысль о соулмейтах. Думаю и надеюсь на то, что скоро они смогут отпраздновать победу. Так что мне осталось лишь въесться в тебя, докопаться до глубины души и уже через годик всё будет готово. — Мне, наверное, понадобится чуть больше времени. — Я не тороплюсь.       Чёрт бы побрал Наруто, подслушавшего их разговор с Итачи. Ну, с подслушивающим Саске, конечно, немного преувеличивал, ибо он сам просто взял трубку, сидя на том же диване, что и Капитан, и даже не сдвинулся с места за всё это время, так что жующему рядом курицу Узумаки было всё прекрасно слышно. Это из-за него приходится сейчас ехать в чёрном джипе Нии-сана в тишине уже двадцать минут.       Итачи позвонил в одиннадцать часов вечера пятницы и вежливо поинтересовался о том, как у младшего брата идут дела. Голос был вкрадчивым и уж слишком обходительным, будто его владелец надеялся на то, что мотивы не будут распознаны в ту же минуту. Старший пытался убедить брата съездить на могилу матери уже больше года, но тот постоянно отказывался. На похороны Итачи его звать не стал, ибо знал, что это будет слишком плохой идеей, но спустя месяц начал изредка намекать на возможность съездить попрощаться с Микото вместе, хотя понимал, что тот всё равно откажется. В последний раз он видел Саске на Новый год, когда тот показался на пороге его дома с электронной книгой в руках. Брат долго пытался затащить его внутрь, но младший прекрасно понимал, что родственники не оставят Нии-сана в покое, поэтому отказался. Да и былые отношения они уже вряд ли смогут вернуть: всё слишком сильно изменилось, а времени прошло отнюдь не мало.       Ему стыдно было признаться в этом даже себе, но парень действительно скучал по старшему брату и их общению в детстве. Конечно, они не были эталонными неразлучными братьями, но раньше их отношения были куда крепче, чем один вынужденный подарок на праздник два раза в год — на Новый год и День рождения. И младший Учиха прекрасно понимал, что по большей части в этом была его вина, ибо Итачи не оставлял попытки сделать шаг навстречу даже сейчас, но все они активно пресекались на корню. Они уже всё потеряли.       Отец наверняка возложил на старшего ещё большую ответственность, ибо они с Микото хотели увидеть внуков и теперь, когда женщине уже не было возможным это сделать, Фугаку хотел успеть увидеть наследника хотя бы своими глазами. Со дня последнего разговора с матерью музыкант с семьей не общался, исключением был лишь брат, так что на него надежды не было точно, да и исключён из семьи он был ещё в вечер признания в своей ориентации, если не раньше. Мужчина же постоянно оправдывался тем, что с завалами по работе совершенно не имеет времени на личную жизнь. А когда год назад он начал свой бизнес, причина стала более весомой. На самом же деле за последние семь лет у него было три девушки, но об этом знал лишь Саске, которому тот рассказывал лично. Ни одну бы отец не одобрил. И слава богу. Раз он бы не одобрил, значит, с девушками брату повезло.       Узумаки знал об отношениях с братом и семьёй в целом не так много, хотя и имел некоторые представления. Пару раз, пребывая в хорошем настроении, теме рассказывал некоторые тёплые воспоминания про вечера, проведённые вместе с бокалами чая. Этих откровений блондину вполне хватило, чтобы понять отношение темноглазого к Итачи и их общению. И вот, вчера, услышав от Саске знакомое имя, он сразу встрепенулся, вслушиваясь в разговор, который от него и не скрывали. Понять, о чём идёт речь было легко. Особенно, когда сидящий напротив парень громко заявил: — Я не пойду на её могилу. — Итачи, он перезвонит. Это Наруто, — вырывая трубку из рук брюнета, пробурчал тот и отключился. — Какого хера? — раздражённый темой разговора, Учиха сейчас не выглядел приветливым. Разве что убивать не хотел — они всё-таки только начали встречаться. — Теперь ещё и придётся объяснять Итачи, что это за Наруто вырывает у меня из рук телефон, отключая его. — Твой брат не знает о твоём парне? Я думал, что ты меня ценишь, а ты ему даже про меня не говорил, — попытался разрядить атмосферу скейтер, очень надеясь на то, что это поможет. — Я с ним почти не общался за всё это время. Но он знает о твоём существовании, если тебя это успокоит. Просто имени не знал, я решил не называть, — немного, но всё же помогло. — Ну, теперь знает, — собеседник легкомысленно пожал плечами. — Вот и поговорите хоть. — Ты собрался чинить наши отношения? — что-то ему в этом разговоре не нравилось. Всё. — Ты скучаешь по нему, теме. Даже не отрицай. Я не знаю много о твоей семье, ведь ты молчишь, а я не хочу лезть к тебе в душу и ковырять неприятную тему, но хотя бы эту часть я понимаю. Хотя бы попробуй. Просто встреться и поговори. — Нет. — Почему? Боже, это твой родной брат, Саске! Никогда не поздно, понимаешь? Время не ушло, вы ещё ничего не потеряли! — Наруто… — он и сам понимал, что тот говорит правду, но не хотел соглашаться. — Мне важно, чтобы ты был счастлив, — прошептал Узумаки, аккуратно касаясь строгих губ своими всего на пару секунд. — Попробуй, — он уткнулся в угол между плечом и шеей, обнимая вокалиста. — Ладно. Но я не обещаю, что из этого выйдет что-то, — он несколько раз медленно подвигал плечо, заставляя голову блондина подняться и вовлёк его в настоящий поцелуй. — Поступай на психолога вместе с Сакурой. Она хорошо анализирует поведение, а ты видишь души. Будете лучшей командой психологов в мире, — тиха засмеялся парень, отстраняясь. — Останешься сегодня? — А можно? — дразня, сделал удивлённое лицо Наруто. Он оставался здесь всегда, когда хотел уже больше года. — Нет, лишь при предъявлении электронного билета, — улыбнулся музыкант. — Тогда у меня плохие новости. Есть лишь старый билет от автобуса. — Сойдёт, — парень сделал глубокий вдох. — Не хочешь… Ладно, забудь. — Ты же знаешь, что я ненавижу, когда что-то не договаривают вот так. Что я там не хочу? — Нет, это глупость. Ничего, — Саске попытался отвернуться, дабы скрыть смущение. — Ты что, стесняешься? — не удалось, ибо на лице напротив появилась широкая улыбка. — Не часто же такое увидишь! Уже боюсь представить, что ты имел ввиду, — манипулировать Капитан умел. — Только ты и видишь, — вокалист смог вернуть спокойствие. — Боюсь узнать, что ты там представил, идиот. — Ничего такого. Хотя тебе пойдёт костюм горничной. Это так, к слову. — Господи… — парень закатил глаза. — Не хочешь лечь у меня? Просто лечь спать. Мы уже ночевали у тебя так несколько раз, но тогда как-то без вариантов было, а сейчас будет осознанно, что ли, — щёки вновь вспыхнули. С Наруто он постоянно чувствовал себя девочкой-подростком. — Только если мы устроим обнимашки! — засмеялся блондин, сильнее стискивая парня руками. — И чего ты так парился? Конечно я согласился бы. — Не знаю. У меня никогда не было таких моментов до того, как начал общаться с тобой. Ты своим видом к этому располагаешь. — Это можно считать за комплимент? — Просто моё мнение: никаких комплиментов или что ты там мог себе надумать, — вспоминая их первый диалог, ухмыльнулся пианист. — Ну, я и тогда принял твои слова за комплимент, а сейчас подавно, — понял отсылку голубоглазый. — Пошли спать? Поваляемся немного и хоть раз вовремя ляжем. — Тебе ещё надо позвонить Итачи. Съезди с ним, так будет легче. Иначе ты можешь вообще потом не решиться, — вмиг стал серьёзным Узумаки. — Ладно.       И вот они едут в этой чёрной машине с включённым кондиционером уже полчаса. В полной тишине. Нии-сан изредка кидает внимательные взгляды на него, а Саске старательно их игнорирует, хоть с каждым разом это и становится сложнее. В окне нарисовался ну уж очень интригующий пейзаж в виде богом забытой школы в пригороде, во дворе которой бегали дети в форме. За ту жалкую минуту, когда здание было в поле зрения, он успел изучить каждую деталь в ней, стараясь отвлечься от ситуации, в которую попал. Ого, какой красивый… сарай? — Наруто, — мужчина наконец не выдержал. — Да, — вполне лаконичный ответ. — Твой друг? — Да, наверное, — говорить напрямую не хотелось, но и скрывать отношения от брата он не собирался. — Не думаю, что ты бы позволил кому-то вырвать телефон вот так просто, если бы он не являлся твоим другом, — Итачи не сразу уловил, к чему на самом деле было сказано второе слово. — Да. — Это, случаем, не тот парнишка, с которым ты начал общаться ещё в том году? Вы, кажется, хорошо поладили. — Да, это он. — Немногословно. Впрочем, как и всегда, — брат улыбнулся. — Но что-то ты мне недоговариваешь, — дорога была пустой, поэтому он позволил себе повернуться в сторону пассажира, сминающего костяшки, что не осталось без внимания. — Ты признаёшь в нём друга. А значит, не стал бы добавлять сомнения в слова при таком раскладе. Есть ещё что-то, да? Он не просто друг? — вокалисту иногда казалось, что он находится в обществе скрытых психологов, ибо три самых близких человека в его жизни могли читать парня слишком легко. — Допустим, — старший не был гомофобом, но признаваться всё равно было волнительно. — Вы встречаетесь? — на лице собеседника вдруг появилась широкая улыбка, которую даже не пытались скрыть. — С недавнего момента. Я сказал что-то смешное? — Нет! — переволновавшийся брат начал активно жестикулировать, что было ему несвойственно. — Я просто очень рад этому. Как я знаю, это твои первые отношения. По крайней мере, ты раньше никогда мне не говорил об этом, да и о друзьях в целом. Ты ведь всегда предпочитал людям музыку. — И всё ещё предпочитаю, — Учиха не врал. Он всегда выберет музыку. — Пианино может ожить при взаимодействии с музыкантом, а люди — нет. Если человек мёртв, то его не спасёт никто кроме него самого. И люди, в основе своя, предпочитают оставаться погребёнными заживо. Когда ты в последний раз был действительно счастлив? — В нашем домике, — сначала вопрос поставил в тупик, но мужчина взял себя в руки и ответил честно. — Как давно это было. — Да, — Саске вздохнул. — Не думаешь, что ты больше не вмещаешься в клановые рамки? — разговор назревал давно, но он старался отложить его примерно на следующую жизнь. — Ты сам-то помнишь, когда в последний раз делал что-то важное для себя и неприемлемое для Фугаку? — парень часто называл родителей по имени. — Я понимаю, что ваши с ним отношения несколько отличаются от наших, но я осознанно сделал этот выбор и не пожалел ни разу. Итачи, они убивают тебя. — Знаю, — брат провёл одной рукой по лицу, выдыхая. — Я просто настолько погряз в этом дерьме, что теперь выбраться будет намного сложнее. Отец уже одной ногой в могиле. Его похороны и эта семья больше не увидит моего лица — я оборвал почти все контакты уже сейчас, остался лишь Мадара, но только из-за Фугаку. Я могу отрезать общение с ними сейчас, но прошлое уже не вернуть. Я не способен вернуть школьные и студенческие годы, во время которых сидел за учёбой всё свободное время. Не смогу вернуть того себя, который умел просто радоваться. И главное, Саске, не смогу вернуть твоё доверие. Мне не хватает нашего общения. Мне стоило сделать это намного раньше: до того, как я окончательно потерял его. — Может, и не окончательно? — шёпотом сказал младший, смотря на дорогу перед собой. — Наруто вчера сказал, что никогда не поздно всё вернуть. Я скучаю. — Значит, за эту поездку мне стоит благодарить его? — услышать от брата откровения было неожиданно, но это очень подбодрило. — Ты непременно должен будешь нас познакомить, дабы я смог выразить всю свою благодарность твоему парню! — Встретитесь и развезёте сопли вокруг моей несчастной персоны, господи, — улыбнулся музыкант, когда почувствовал, как внутри разливается радость. — Я учу его играть на пианино. До этого научил азам гитары. Он купил себе акустическую красную и ходит уже год довольный, играя всё, что попало одним и тем же боем, но я солгу, если скажу, что хоть раз мне было неприятно это слушать. — Предпочёл музыке его? — Итачи улыбнулся, слыша от младшего брата такие слова о ком-то. Каждое из них было пропитано трепетом и заботой, столь непривычными для него, так что мужчина понял их истинное значение. — Ещё давно.       Было сыро. За час до выхода начался дождь, который закончился лишь за пятнадцать минут до приезда на кладбище. Осень окончательно взяла своё, оставляя солнечные дни в воспоминаниях, и решила порадовать жителей постоянными дождями на протяжении уже двух недель. Всё это время Саске отсиживался дома, иногда вылезая по делам, но перемещался предпочтительно на такси. После третьего тура дела группы шли лучше, поэтому денег теперь хватало на то, чтобы жить в полном комфорте, хотя и не очень богато. Но парень и раньше не жаловался, а теперь просто мог позволить себе некоторые удобства, от которых раньше приходилось отказываться. Но вчера его вытянули на эту весёлую прогулочку к могиле Микото, так что сейчас приходилось перепрыгивать с камня на камень, дабы не испачкать в грязи идеально чистые серые кроссовки. Нии-сан шёл впереди, точно так же передвигаясь от одной каменной поверхности к другой, и старался разогнать нарастающее чувство паники младшего брата пустым рассказом о каком-то пьяном дебошире, с которым вчера пришлось разбираться в офисе, пытаясь объяснить, что его идеям тут не рады.       Кладбище выбрали добротное, но старинное: справа можно было увидеть ряд могил, которые выглядели в точности как в фильмах ужасов, а слева, наоборот, стояли идеально отшлифованные памятники с высокими аккуратными оградками, окружёнными газоном. Такой контраст создавался благодаря тому, что кладбище было основано ещё несколько веков назад и право хоронить усопших там имели лишь богатые семьи. Сейчас же оно осталось далеко за городом, так что каждая семья могла почтить здесь родственника, но знали об этом месте лишь потомки тех самых обеспеченных века назад семей. Родители Микото не отличались большим счётом в банке, но несколько поколений назад семья была очень почитаемой и уважаемой. Именно поэтому всех её членов хоронили здесь, рядом друг с другом.       Саске засмотрелся на одну из плит, оставшихся сзади и, не заметив гальку, почти свалился, однако успел схватиться за что-то. Он перевёл взгляд на камень, который всё ещё сжимал и с ужасом увидел надгробие в своей руке. На него смотрел седой мужчина, улыбаясь так широко, что глаз почти не было видно. «Джирайя», — гласило имя, высеченное на камне. Ни фамилии, ни клана. На щеках старика виднелись красные полосы, смахивающие то ли на татуировки, то ли на шрамы. Тело вдруг покрылось мурашками, когда в голове скользнула мысль о том, что тот очень странно был похож на Наруто. У них не было ничего общего — лишь взгляд и улыбка, но это пугало ещё сильнее. Парень невольно сглотнул, стараясь прийти в себя. Не увидев бы это лицо на могильной плите, Учиха назвал бы его живым.       Он дёрнулся, когда услышал впереди голос брата, спрашивающего, всё ли в порядке, и кивнул. Брюнет ещё раз посмотрел на портрет, слегка поклонился и пошёл дальше, стараясь отбросить то и дело всплывающую в глазах картинку с точно так же изображённым Узумаки на камне. На кроссовки стало плевать, поэтому сейчас он просто перешагивал самые глубокие лужи, дабы не замараться полностью, и смотрел брату в спину. Тот понял настроение младшего и предпочёл закончить свой рассказ где-то на середине. Небо всё ещё было стянуто тучами, поэтому они рисковали попасть под очередной дождь, что не добавляло хорошего настроения.       До нужной могилы дошли минут через десять после выхода из автомобиля. Учихи постарались на славу, отгрохав ей самую большую могилу из всех родственников, похороненных рядом. Глаза зацепились за надгробие с именем бабушки и парень уважительно поклонился, хотя и совершенно не помнил её. Итачи несколько раз рассказывал о том, что она была хорошей женщиной, но умерла, когда младшему брату было всего два года. Пианист старался осмотреть все знакомые надгробия, не встречаясь взглядом с изображением матери, но всё же сдался, когда за спиной заговорил Нии-сан: — Она тебя любила.       Саске наконец перевёл взгляд на самую новую могилу, которой было уже больше года и посмотрел прямо матери в глаза. Фото выбрали старое, тогда ей было ещё около тридцати, так что сейчас он видел не ту Микото, которая прогнала его из своей жизни, а ту, которая подарила жизнь, научив играть на пианино. Воздух начал исчезать, пока рот пытался проглотить его, хоть и безрезультатно, а глаза начали намокать. Он не планировал развозить сопли прямо там. На плечи легла тёплая рука, а вторая приобняла трясущегося парня. Старший всегда был рядом тогда, когда это было необходимо. Младший Учиха уткнулся лицом ему в плечо. — Фугаку сломает любого. Мама ведь не всегда была такой, какой ушла. Помнишь, в детстве она ставила с нами домашние спектакли и даже играла на пианино во время нашего выступления перед тётей? Она любила эту жизнь, музыку и, наверное, нас двоих. Я даже удивлён тому, сколько ей удалось продержаться в трезвом уме рядом с отцом. Думаю, те уроки были прощальным подарком. Наша мама умерла ещё в тот период, Саске. Любя тебя, и надеясь на то, что ты продолжишь заниматься музыкой. Я, хоть и общался с ней всё это время, больше ни разу не узнал настоящую Микото в той женщине. Чёртов клан смог погубить всё в ней. — Я почти не общался с ней настоящей. Уже и не помню бóльшую часть детства, не то, что её. Иногда я вспоминаю, как она пекла печенья в виде клевера и одно из них было с четырьмя листьями. Когда мы ели их в последний раз? — Настолько давно, что вкус утерян, помню лишь вид. — Я тоже. Она, наверное, была прекрасным человеком раньше. Микото любила музыку и искусство, но её заперли в клетке, постепенно делая эту клетку комнатой без окон и дверей. Мы не в праве на неё обижаться. — Вероятно, — Итачи и сам не мог чётко выразить свои мысли насчёт матери. — Но я всё равно не могу её простить. — Ты и не обязан. Но не забывай её прежнюю, ладно? — Постараюсь.       Сакура надела утеплённое пальто и закуталась в платок, делая из него ещё и подобие шапки. Последние числа октября подготавливали жителей к тому, что уже в скором времени стоит ожидать падающих с неба снежинок, и это её совершенно не радовало. Харуно всегда любила умеренную погоду, когда можно было надеть что-то лёгкое, а сверху накинуть куртку и выбегать из дома с пучком на голове, сделанным на ночь, распуская его по пути. Её всегда притягивала лёгкость. Может, именно поэтому они с Саем в тот вечер вдруг поняли, что имеют много общего и стоит обязательно встретиться ещё раз в скором времени. Например, на выставке приезжающего к ним через пару дней художника. Сакура не была особым любителем авангарда с обнажённой натурой, но парень сумел убедить её в том, что нужно лишь увидеть всё вживую.       В тот день она так и не поняла, что же в работах мужчины привлекает брюнета больше: голая натура или то, что её сначала и не разобрать даже. Сай же старательно пытался помочь спутнице понять задумку автора и смысл каждого отдельного произведения, но розоволосая сдалась ещё на середине. И всё же слушать мысли парня было достаточно интересно, поэтому она внимательно продолжала вникать в услышанные слова и изредка даже пыталась понять что-то без его помощи. Так и не удалось. Несмотря на, казалось бы, неудачное свидание, оба вышли из здания с лёгкими улыбками и решили продолжить встречу в кафе. Тогда она и узнала, что Сай, оказывается, учился в художественном вузе и был достаточно популярен в некоторых кругах ценителей настоящего искусства. Его даже иногда звали побыть частью выставки талантливых ребят города и, благодаря этому, парень теперь зарабатывал на жизнь, рисуя картины на заказ. Он предложил встретиться и запечатлеть красоту Харуно на холсте, как только она захочет, и девушка, мечтавшая о собственном портрете уже который год, мигом согласилась.       Медленно, но верно они пришли к постоянному и близкому общению и в один из вечеров, проведённых в его мастерской, парень предложил Сакуре встречаться, даря огромный холст с картиной, на которой было изображено дерево сакуры, под которым виднелся аккуратный силуэт девушки с каре. Она тогда лишь улыбнулась и обняла своего, теперь уже, партнёра.       И вот, сейчас, выходя из тёплого дома на холодную улицу, розоволосая всё задавалась вопросом о том, с какой же целью Учиха вдруг позвал её посидеть в кафе в такую погоду в тот же день, что и назначил встречу, хотя обычно он звал подругу посидеть за чашкой чая у себя дома за две недели заранее. Вспомнился неуклюжий Наруто, пытающийся скомкано рассказать о своих чувствах к брюнету, при этом не ранив чувства самой девушки. Он тогда так волновался и был полон энергии, что выглядел как ребёнок, описывающий впервые увиденное своими глазами море. Неужели Саске тоже решил, что стоит посоветоваться с ней насчёт скейтера и поэтому решил выбрать нейтральную территорию, на которой будет менее расслаблен, нежели у себя на кухне. В его симпатии к Узумаки она была уверена уже давно и была готова устроить праздник в честь того, что спустя год парень понял это и сам.       Она вспомнила день рождения Капитана год назад, когда тот устроил дружеские посиделки в «Ичираку». На празднике была всё та же компания, которая провожала Кибу на учёбу, а шатен был подключен по видео-связи. Вокалист даже достаточно хорошо ладил со всеми друзьями именинника, так что проблем с общением и неловкостью не испытывал, то и дело втягиваясь в разговоры на разные темы. И всё же, несмотря на это, он и сам не замечал, что взгляд постоянно искал в толпе одно лицо, то и дело к нему возвращаясь. Этого не заметил никто из присутствующих кроме неё. Подарки все дарили в конце, когда блондин задул торт и натянул праздничный колпак. Она в тот день преподнесла ему в подарок ярко-оранжевую коробку, наполненную всякими фигурками и плакатами с аниме. Боже, парню исполнялось двадцать два года, а она будто выбирала подарок для племянника! Когда все гости наконец закончили дарить приготовленные вещи, Наруто выжидающе покосился на всё это время стоявшего в стороне друга, который просто пожал плечами. Именинник кивнул, а через двадцать минут, прощаясь со всеми расходящимися гостями, они вновь пошли в одном направлении. На следующий день парень выложил фото, в котором показывал первый в жизни прокол в ухе, который украшала серебряная серьга со скейтбордом. Лицо скейтера озаряла счастливая улыбка, а чуть позади стоял Саске, закативший глаза.       Она зашла в кафе ровно в назначенное время и удивилась, не найдя знакомое лицо в помещении. Харуно выбрала понравившийся столик, села за него и начала ждать брюнета, который опаздывал впервые на её памяти. Сидела она спиной к двери, но замерла, когда услышала позади низкий, но до жути мягкий голос: — Идиот, — а затем звонкий смех ещё одного друга. Кажется, она поняла всё в эту же секунду, ибо сама невольно улыбнулась и быстро указала официанту на приборы, показывая три пальца. Через пару секунд на диван напротив приземлился весёлый, как и, собственно, всегда, блондин, а музыкант, раздевшись, начал просить прощения за опоздание. Опоздали они, правда, всего на четыре минуты, но тот настаивал на том, что «с этим добе никогда вовремя не придёшь». Розоволосая лишь помахала головой в знак того, что всё нормально и улыбнулась ещё шире. — Ну так вот, Саске ведь уже давно не ходит на клубные занятия языков! И ты представляешь, он считает, что ему вполне хватает нас с тобой, чтобы не тер… — Мы встречаемся, — Учиха, не выдержав, перебил парня спустя десять минут пустой болтовни вокруг да около. — Он всё это время пытался сказать тебе это, — все трое были благодарны тому, что он прервал безуспешные попытки скейтера подобраться ближе к сути разговора. — Неужели всё-таки смогли разобраться сами? — она не была особо удивлена. Интерес вызывало лишь то, как же они пришли к этому. — Я упаду, если скажете, что поговорили как взрослые люди. — Чмок и извинения с игнором считаются взрослым разговором? — да, это теме собирался припоминать ещё долго. — Сам ты чмок! Чмо! Нет, эмо! — лучшая защита — нападение.       Так и просидели весь вечер за столиком в тёплом кафе, пока за окном становилось всё холоднее. В одиннадцать часов девушка с грустью поняла, что завтра идти к первой паре, и оповестила об этом ребят. Вышли они все вместе, в ту же минуту расплатившись на кассе, и поняли, что погода решила не жалеть их. Сакура была одета легче всех, ведь не посмотрела прогноз погоды заранее и сейчас была готова остаться ночевать в этом кафе. Пианист молча покопался в телефоне и наконец показал ей экран, на котором было написано, что такси уже подъезжает. В итоге с девушкой попрощались и посадили в машину, потребовав написать, когда она зайдёт в дом.       Парни же были одеты достаточно тепло, поэтому Наруто предложил прогуляться до его дома пешком, ведь идти до туда было всего полчаса. Он вновь не надел шапку, из-за чего Учиха постоянно надеялся увидеть по дороге открытый магазин одежды и купить парню недостающий предмет верхней одежды, однако к этому времени всё было закрыто. Сам он был в пальто и из-за этого навязал тёмный шарф вокруг шеи достаточно плотно, чтобы тот хорошенько согревал. Капитан всё время уверял его в том, что не мёрзнет, но теме в это не особо верил, так что перевязал шарф так, чтобы тот грел их обоих. Благо, он был достаточно длинным, а идти бок о бок было лишь приятным дополнением. Голубоглазый радостно сделал фото, обещая выложить это в инстаграм как одно из лучших воспоминаний, но после угрозы развязать шарф на его стороне, решил не воплощать идею в реальность. — Что-то ты совсем перестал учить меня французскому, не находишь? — вдруг улыбнулся Саске. — Тебе ведь нравится итальянский больше, — парень принял правила игры. — И что? Это не значит, что теперь я вообще брошу французский. Ты же ходишь на курсы, практикуя его со всякими Конохараму, — брюнет не был очень ревнивым человеком, но иногда что-то переключалось в его голове и из неё выходило такое. — Конохамару, — исправил его Узумаки. — Ты что, ревнуешь? — Глупость. — Тогда почему ты отвернулся? — парень попытался посмотреть в глаза собеседнику, но, забыв, что они обвязаны шарфом вместе, потерял равновесие и рухнул, таща за собой и второго. — Точно ревнуешь! — засмеялся он, наконец глядя в глаза лежащему на нём Учихе, тот почему-то вмиг стал серьёзным, смотря в ответ. — Французский всё-таки язык любви, — брюнет улыбнулся. — Когда-нибудь я признаюсь тебе на нём, — он подался вперёд, затягивая Наруто в поцелуй. И плевать, как они выглядят со стороны. Плевать на всё.       Он терял контроль всякий раз, когда касался Узумаки или находился близко. Тот, казалось, мог согреть одной улыбкой, но постоянно обнимал своего парня при первой же возможности. Саске и раньше замечал, что он довольно тактильный, но теперь прочувствовал это сполна, хотя жаловаться на это не собирался. Он, наоборот, пользовался каждым шансом сохранить контакт на как можно более долгое время, сходя с ума в эти моменты. Наруто потряс головой, немного отстраняясь: — Снег пошёл, — и вправду, на полосатой щеке таяли пара снежинок. Вокалист невесомо поцеловал то место, вытирая две образовавшиеся капли с щеки. — Ты мне нравишься. Очень.