qu’est-ce que c’est?

*Полгода назад*

— Ну вот почему я не могу остаться в своей школе? — Антон сидел на стуле в кухне и был явно недоволен начатым мамой разговором о предстоящем переезде и переводе в новую школу. — Кто вообще в десятом классе переводится? У меня друзья как бы и экзамены через два года. — мама закатила глаза. — Антон, сколько раз повторять? — женщина села рядом с сыном и в её голосе явно звучали нотки раздражения. Квартира уже продана, а новая куплена, и оставалось только Антону перевестись в новую школу. — Мы живем в неблагоприятном районе, а с новой квартиры будет очень далеко добираться. — она заметила, как парень открыл рот в попытке что-то сказать, — И даже не надейся, я не оставлю тебя жить у кого-нибудь из друзей! — Шастун захлопнулся сразу, даже не начавши, — Что ж ты, в самом деле, упираешься? Найдёшь новых друзей, в этом то я не сомневаюсь. — она взяла со стола кружку и отпила уже давно остывший чай. Такие перепалки за последние пару месяцев стали обыденными в доме Шастунов. — Тем более, та квартира тебе самому понравилась! И с каких это пор ты вообще задумался об экзаменах? До этого тебе на них было начихать. — она знала, за что нужно дёргать, потому что сын, в самом деле, не так уж парился за экзамены, хотя Наталья настаивала на подготовке заранее, чтоб потом не сидеть ночами и жаловаться на завалы. — Ну и что? — Антон скрестил руки на груди, — у меня, в конце концов, там друзья! — женщина громко выдохнула. — Ты в любое время сможешь видеться со своими друзьями, только учиться будешь в другой школе. Ты ж общительный ребёнок, что тебя не устраивает? — Антону надоедали эти перепалки, потому что сколько бы он не тянул на себя это одеяло, оно всегда оставляло его голым. Единственный способ разрешить этот конфликт — согласиться с родителями на перевод, но там же Илья и Паша, что они скажут? Хотя они даже поддерживали Наталью, ведь крутая школа, элитный район и огромная хата — это круто! — Ну допустим, в какую школу мне идти? — Шастун младший выдохнул, а женщина, не веря своим ушам, удивительно поглядела на сына. — В 327, там очень хорошие преподаватели, ремонт, но есть одно «но». — Антон на самом деле хотел учиться в приличной школе, даже иногда представлял себя американским старшеклассником, популярным и любимым всеми, но они живут не в США, так что его мечтам не суждено сбыться. — Какое? — Там изучают французский, так что к переводному экзамену лучше начать готовиться уже сейчас, несмотря на то, что тебе сделают поблажку. — Какой, в жопу, французский? Антон в языках вообще ни бе, ни ме, ни кукареку. — Но у тебя же и английский, и немецкий в школе хорошо шли. — пф, если бы она знала, каким образом эти языки у Антона «шли». Найти ответы на контрольную и списать труда никогда не составляло, так что оценки в году радовали не только самого Шастуна, но и учителей, и родителей. Нельзя сказать, что Антон был тупым и ничего не знал, он иногда самостоятельно писал работы, в темах которых разбирался, ну, или ему казалось, что разбирался. — Ну, французский, так французский. Я ж прекрасно знаю, что решение в любом случае за вами, меня то никто не послушает. — он сказал это с неким презрением, встал из-за стола и поперся в свою комнату, закатывая на ходу глаза, пока мама с кухни советовала ему «поубавить свой юношеский максимализм».