qu’est-ce que c’est?

— С днём рождения, сынок! — раздался громкий хлопок и парень подскочил на кровати, яростно отмахиваясь от падающих на голову конфетти. Сука, нападают! — А-а-а-а! — родители отскочили в сторону от испуга. Кто ж знал, что Шастун младший так напугается. — Господи, вы чего? — парень посмотрел на своих родителей. Оба стояли как истуканы: одна держала торт, другой хлопушку и какой-то пакет. Антон сначала было и не понял, что вообще происходит и не нужно ли все-таки спасаться бегством? Вроде нет. Шестерёнки в голове быстро-быстро прокручивались и, в конце концов, парень вспомнил, что сегодня за день. Он улыбнулся родителям, сонно морщась и потягиваясь. Первой из ступора вышла мама. — С днём рождения, Антошенька! — она чмокнула его в макушку и выдвинула вперёд торт, на котором было ровно шестнадцать свечек. — Загадывай желание, солнышко! — Антон, хоть и был ребёнком с характером, но разные праздники он любил, так что быстро загадал найти своего человека как только, так сразу, и задул свечи. Сегодня ему шестнадцать, а значит, с этого дня у него есть соулмейт. Родители радостно завопили, отец потрепал сонного шокированного сына и протянул пакет. — Мы с мамой тебя поздравляем! Сегодня ты стал на год старше и с каждым годом мы гордимся тобой всё больше и больше. Так что мы тебя очень любим и хотим, чтоб все у тебя получалось и ты был счастлив. С днём рождения, сын! — Антон пальцами поддел веревочки и положил пакет на кровать, а сам обеими руками потянулся к родителям. Когда с поздравлениями было покончено, парень вспомнил про пакет. Среди всякой мишуры на дне лежали две коробки: одна маленькая, красная и бархатная, а другая большая, замотанная в какую-то блестящую глянцевую плёнку. Первым делом Антон вскрыл красную. Внутри лежало массивное серебряное кольцо в виде цепи. Красивое до жути! Парень сразу напялил его на средний палец правой руки. Покрасовавшись, он полез за второй коробкой. Повозиться с упаковкой пришлось знатно, так что, с горем пополам, разодрав всю бумагу, перед ним была коробка с новым телефоном, а то Антонов уже еле работал. Шастун натянул на себя чёрные джинсы и одну из своих любимых толстовок: темно-синюю, а поверх накинул чёрную ветровку. Собравшись в школу и распрощавшись с родителями, парень вышел из дома. У подъезда с криками его встретили Илья, Паша, Дима и Сережа. Последние были друзьями из новой школы, хоть и проучился Антон всего-то два месяца. Все трепали высоченному парню волосы и обнимали. Всё-таки чудесные у него друзья, но школа не имеет к этому никакого отношения, так что нужно было бежать, если никто не хотел войти в класс на десять минут позже. Паше с Ильей к третьему уроку, так что они проводили парней до школы и отправились восвояси. Дима, Антон и Серёжа успели забежать в класс к звонку. Первым была математика и, как ни странно, Мария Олеговна даже поздравила Шастуна с шестнадцатилетием, от чего тому было приятно. Сегодня вообще особо сложных уроков не было: математика, литература, пара французского, право и физкультура. Антон все эти два месяца старался учить материал и как меньше списывать, но это уже настолько вошло в привычку, что он иногда машинально начинал писать на каких-то огрызках или руках формулы или правила. Вот что-что, а списать и найти нужный тест так, чтоб никто не заметил, он умел. Антона в новой школе даже в шутку прозвали сталкером, а ему и в радость. Математика и литература прошли как по маслу. Шастун спокойно сидел на уроках, залипал в телефон, пытаясь разобраться с настройками и трепался с друзьями, пока на его запястье не появилась какая-то надпись. Шастун аж побледнел. «93» Он попытался убрать надпись: тёр слюнявым пальцем кожу, пока уже не стало больно, но чёрная паста никак не хотела исчезать с руки. Дима повернулся в сторону друга и хлопнул того по плечу. — У кого-то соулмейт подал признаки жизни! — Антон сразу понял, о чем говорит друг, и даже выпрямился. Вот так быстро его человек нашёлся. У многих его знакомых надписи появлялись спустя дни, недели, месяца, а Антону повезло. Так что оставшийся урок он сидел и сиял, пытаясь сконцентрироваться на настройке телефона и не смотреть на эту надпись. В конце занятия в класс зашла классная руководительница — Елена Александровна. Все сразу встали в знак приветствия. Она прошла к первым партам и встала перед ними. — Здравствуйте, 10 «А»! Можете присаживаться. — она что-то шарилась в своей огромной тетрадке, — Сегодня два объявления. Не знаю, как вы к этому отнесётесь, но одна новость явно хорошая. — она посмотрела на Антона. — Сегодня у нашего Шастуна день рождения! — все разом захлопали, а Антон, как свойственно всем, к кому приковано сразу такое внимание, засмущался. — Выйди сюда, Антон. — парень поднялся с места и, волоча свои длинные конечности, встал рядом с учителем. — От всего класса мы хотим тебя поздравить. Ты не так давно с нами учишься, но уже успел влиться в эту атмосферу, дополняя наш разноперый коллектив. Так что, с днём рождения, мы очень тебя любим и ценим! — она протянула ему конверт и все разом захлопали. Офигеть, в школе что-то дарят. — Спасибо всем, я тоже вас очень люблю! — он вернулся на своё место и раскрыл конверт. В нем двумя бумажками лежали четыре тысячи и небольшая открытка с 28 разными пожеланиями. Никто не поленился написать какое-то поздравление. — И вторая новость, не знаю уж, насколько приятная, но у базовой группы по французскому сменился преподаватель. — Антон опешил, — Екатерина Степановна ушла с должности и с сегодняшнего дня вы будете на попечительстве нового преподавателя. — она опустила свою тетрадь, — Если честно, я сама не знаю, кто это будет, но говорят, учитель молодой, так что прошу, не доведите его в первый же день работы, а то знаю я вас. — по классу прокатился смешок. — А как его зовут? — Ира, сидящая перед Шастуном подняла руку. — Вот веришь, не знаю сама. — Елена Александровна пожала плечами. — Так что вот, все новости на сегодня, хорошего вам дня и не забывайте про поведение! — она направилась к выходу и весь класс снова встал, чтоб попрощаться. Прозвенел звонок с урока и все вышли из кабинета, расходясь по группам в разные рекреации на французский. Антон и его шайка-лейка учились в базовой, так что вместе поднялись на третий этаж и сели на скамейку. — Что думаете? Норм учитель будет или нет? — Антон закинул ногу на ногу. — Честно, даже не знаю, но надеюсь, что да. — так и протрепались эти говоруны до звонка, и под активное обсуждение празднования дня рождения Антона зашли в класс. Все заняли свои привычные места: Шастун на вторую парту среднего ряда, а Матвиенко и Позов за ним. Класс галдел и «базовички», как называла их Екатерина Степановна, думали, кто же к ним сегодня придёт, как дверь открылась и в кабинет зашёл какой-то перепарень-недомужчина в чёрных брюках, белой футболке и чёрном свитере, повязанным за рукава на шее. Них…ао, вот это препод… Все сразу замолкли, а этот «как его вообще называть» остановился у доски. — Здравствуйте, 10 «А». Меня зовут Арсений Сергеевич Попов и я буду вашим учителем, пока меня не выгонят отсюда, потому что вы, вроде, не выглядите так, будто хотите меня избить. — по нему не было видно, что он стесняется или смущается. Сколько ему лет вообще? Он стоял у доски с учебниками и журналом и выглядел довольно гармонично. Смазливенький такой, симпатичненький. Глаза и руки, конечно, отвал всего. Шастун не был человеком-искусством, но порой в нем просыпался эстет и этим экземпляром он был очень доволен, хоть этот экспонат и выглядел как типичный столичный пижон. — Если есть ко мне какие-то вопросы, то прошу. На первом уроке мы познакомимся, а на втором напишем тест. Проверим ваши знания, так скажем. — он лукаво улыбнулся и подошёл к столу, чтоб положить книги, а сам сел на край и смотрел на постепенно поднимающиеся руки. — Да, вон там девушка, — он вытягивал шею, выцепляя Катю взглядом. — пожалуйста, только представьтесь сначала. — Орлова Екатерина, а скажите, пожалуйста, сколько вам лет, если не секрет. — Попов улыбнулся на этот вопрос и вроде как даже собрался что-то говорить. Пф, сейчас скажет, что неприлично спрашивать возраст или как там по сценарию? — Нет, конечно, не секрет. Мне двадцать шесть, — таких охов-вздохов в классе Антон ещё не слышал, хотя сам был немного в шоке от такой откровенности. 26, серьёзно? — надеюсь, что вас не смущает возраст, потому что это было бы нелепо. Так нам даже будет комфортнее работать вместе. — все согласно закивали и Арсений Сергеевич продолжал отвечать на разные вопросы, а Антон просто наблюдал за этим «французишкой», отмечая, что красив и самоуверен, но слишком пафосный. — Ну раз я вроде удовлетворил всеобщее любопытство, то теперь слушаем правила на уроках и проходимся по списку. Во-первых, двойки не заменяются на пятерки и четверки, а ставятся рядом с красным лебедем. — учитель, изобразивший максимально серьёзное лицо, встал со стола и подошёл к доске. — Во-вторых, никаких списываний на моих уроках. В-третьих, не опаздывать, иначе просто не буду пускать на урок. И в-четвёртых, не мямлить. — он осматривал класс, который (не)много прифигел от того, какие требования выдвинул Попов. Вот тебе и базовая группа… — Если не выучили, лучше признаться, я не собираюсь тратить время на тщетные попытки что-то сказать. — он посмотрел на Шастуна как-то чересчур внимательно и продолжил свою речь. А что он то сразу? — Давайте сейчас проведём перекличку, а затем я вас отпускаю. — он достал из какого-то блокнота в чёрном кожаном переплете бумажку А4 и взял ручку. — Так, поехали. — он быстро проверял наличие учеников и вот уже добрался до Шастуна. — Антон Шастун. — Попов начал высматривать какого-то Антона с непонятной фамилией, когда парень поднял руку и преподаватель улыбнулся. Антон ответил, настолько «искренне» и язвительно скривив рот, что Арсений лишь только хмыкнул. — В общем-то, на этом всё. Сейчас будет перемена, а после напишем тест. — Все начали вставать со своих мест, — Стоять, я никого не отпускал с урока. — мягкий голос сменился на жесткий и властный. Затишье. — Я забыл сказать, никаких списываний, чтоб все убрали свои телефоны в сумки. А теперь идите, урок окончен. — все осторожно и максимально тихо начали выползать из кабинета, а Попов достал листочки из какой-то папки и начал раскладывать их на парты. Ага, сейчас, так уж все и послушали! Всё-таки не слишком уж добрый этот Арсений Сергеевич… Антон прихватил ручку, потому что знал не так уж и много, а надо хоть что-то записать. Настало коронное время проявить все свои навыки списывания. Благо все конспекты были сфотографированы с тетради Кузнецовой, так что переписать самое сложно парню за десять минут удалось бы. Попов закончил раскладывать тесты по партам, когда заметил, что на левой ладони и предплечье начинают появляться какие-то каракули на французском. — А это что ещё за чертовщина? — он попытался стереть чернила с себя, но они, как на зло, не поддавались. — Приехали, твою мать.