С нашей первой встречи

— И он реально за мной пошел, прикинь? — Америка снял пиджак и устало рухнул на диван, — я так и не понял до конца — почему. — Жесть, а остальная встреча как прошла? — Все как обычно: споры, соглашения и тонна бумаги, — Штаты стянул с себя галстук и небрежно бросил его на ковер. — Давай, поднимайся, тут еда остывает, там мыться и спать — отпуск только через неделю. — Я тоже тебя люблю, — слабо улыбается Америка, неохотно вставая с дивана. Надо лечь сегодня пораньше: завтра и правда еще столько дел.

— — —

— …Именно поэтому мы скоро победим проклятых капиталистов и установим коммунизм, где все будут счастливы! — заключил свою речь Совет. Узбекистан на нее воодушевленно захлопал, его примеру последовали и другие дети, — все-все, пора спать, бегите по кроватям. Союз слабо улыбается: дети у него и правда замечательные. Шумные, не всегда послушные, но все равно самые лучшие. Жаль у него не получается быть действительно хорошим родителем. Россия натянул последний носок, устроился поудобнее и укрылся одеялом. Интересно, когда коммунизм победит, они с дядей Америкой смогут видеться каждый день? Он не знает откуда и почему у него такие мысли, но благо заснул РСФСР быстро, так что времени на раздумья у него не было. Завтра тоже не будет: их всех вместе повезут в музей естествознания, просвещать и учить детей, вечером семейные посиделки и спать. Жаль отца рядом не будет, он опять работает.

— — —

— Как вы думаете, когда коммунизм победит? — очередная пламенная речь закончилась уже полчаса как, отец ушел, оставив детей ужинать без него, так что вопрос России, раздавшийся посреди стука ложек о тарелки, был действительно неожиданным. — Хм… — Украина задумалась, — когда социалистические революции произойдут в буржуазных странах, очевидно. Когда рухнет главный оплот капитализма — США — за ним последуют и другие страны, и тогда наступит коммунизм! Разговоры о будущем коммунизме всегда были с такими странными словами, которые в обычной жизни дети не употребляли. Наверное, виноваты всякие заумные дядьки в политбюро, которые так говорят. Но это не так важно. Важно — что коммунизм скоро настанет, а для этого надо много стараться и быть хорошими детьми. Может тогда отец наконец-то обратит на них больше внимания. Да ведь?

— — —

— Пап… — РСФСР аккуратно дернул Совета за рукав, тот оторвался от очередной непонятной России бумажке и вопросительно моргнул, — ты обещал нам почитать… Нам. Не ему. Нам. Нет никакого России, нет никакого Литвы, никакого Азербайджана. Есть только Советские Республики. — Прости, сегодня не смогу, — устало вздыхает Союз. Он бы хотел, но действительно не может, — давай потом? РСФСР кивнул и вышел из родительского кабинета. И так всегда. — …И жили они долго и счастливо. Конец! — Россия закрыл книжку и положил ее на тумбочку. — При коммунизме? — уже засыпая спросила Беларусь. — Это прошлые века, еще рано, а вот потом... быть может, — РСФСР выключил свет и лег в свою кровать, — а теперь всем спать: папе не нравится, когда мы не слушаемся!

— — —

— На каком этаже тв- ваш кабинет? — девочка-блондинка, идущая рядом с Америкой и держащая его бумажки оглянулась на своего спутника и похлопала ресницами. На вид ей не больше 15. — ** этаж, вот ключи, — Штаты протянул ей связку с этими самыми ключами и девочка, взяв их, сразу развернулась и пошла в сторону лифтов. — Какого черта ты постоянно таскаешь с собой разных детей? — неожиданно спросил Совет, будто бы появившись из ниоткуда, из-за чего заставил Америку вздрогнуть. — Это дети разных чиновников, помогаю им занять детей на время, а тебе-то какое дело, а? — Штаты сложил руки на груди и слегка поднял голову чтобы посмотреть Союзу в лицо: Америка хоть и был чуть выше среднего, до Совета, рост которого был под два метра, не доходил. — Напрягает, — коротко ответил СССР и тоже пошел к лифтам, Штаты последовал за ним. Атмосфера как всегда накалялась. Россия, который благополучно и уже привычно улизнул от отца, оглядывался по сторонам, иногда поглядывая на план здания, который где-то удалось раздобыть Украине, которая сейчас стояла рядом с ним и разглядывала планы других этажей. — О, смотри, там кто-то идет! — РСФСР дернул сестру за платье и показал рукой на невысокую блондинку на другом конце коридора, которая что-то искала, — пойдем поздороваемся. УССР кивнула и они вдвоем направились к незнакомке. — Как тебя зовут? — Спросила Украина, они подошли к девочке со спины, так что неожиданный вопрос заставил ее вздрогнуть, — ты не выглядишь, как будто работаешь здесь. Ты потерялась? — Я-я? — она неуверенно посмотрела на Украину и Россию, — я ищу кабинет п-мистера Америки, он сказал мне только этаж, — она говорила очень тихо и стеснительно. — О, у нас есть план здания! — УССР достала лист с чертежами и стала искать где находится кабинет США. — А зовут тебя как? — улыбнулся незнакомке Россия, — я Даня, а это Настя, мы РСФСР и УССР соответственно! А ты кто? — Я-я Не-Нетти… Приятно познакомится, — новая знакомая почти все время смотрела в пол. Кажется, она немного смутилась присутствию рядом сразу двух воплощений. — О, нашла! — засияла Украина, пошлите! — она махнула рукой и, смотря в “карту” повела Россию и Нетти за собой. И все же, Нетти немного странная. — Давай, пошли! — Америка похлопал Нетти по плечу и повел к выходу, Мэри уже наверняка заждалась. Штаты тоже странный. Кого он постоянно с собой таскает? Аргумент про чиновников и политиков не звучал особенно убедительного, но больше Америка ничего не говорил.

— — —

Американская Национальная Выставка. Лето 1959. — Мистер Америка! — РСФСР подбежал к Штатам сразу протянул тому руку, Россия здесь специально встретить его перед выставкой, — О, Нетти, и тебе привет! Действительно, все та же застенчивая девочка в шляпке и с собранными в два хвостика светлыми волосами. Все так же с Америкой. И еще кое кто рядом… — Ой, а вас двоих как зовут? — спросил Россия, наконец пожав Штатам руку. Рядом с РСФСР, Америкой и Нетти стояла еще одна девочка-брюнетка и мальчик с веснушками и в кепке, — вы тоже с мистером Америкой? — Ага! — девочка сложила руки в карманы своей легкой четырехцветной крутки и гордо вздернула голову, — я Мэри, а этот придурок, — она указала на мальчика в кепке, — Монти. С Нетти ты, судя по всему, знаком. Монти недовольно сложил руки на груди и одарил Мэри хмурым взглядом. — Мэри! — попытался навести порядок Америка, — успокойся, вы так подеретесь! — И че? Будто ты мне тут указывать будешь? — Хмыкнула она. России оставалось только восхищаться ее смелостью, пока Монти и Нетти упорно делали вид, что они тут мимо проходили и вообще не при чем, — я могу позвонить Джинни, не забывай! После этих слов Штаты будто по струнке выпрямился, кашлянул в кулак и пробормотал что-то про вежливость. — Кхм, — попытался разрядить атмосферу РСФСР, — как насчет пойти ближе к выставке или походить по окрестностям? Отец придет только через пару часов, я знаю хорошую аллею недалеко. Америка, Монти и Нетти одобрительно покачали головами, Мэри, хоть и закатила глаза, но тоже согласилась. Ура! Целый день с мистером Америкой. Может, за эту выставку они станут чуть ближе, почему бы и нет? — Что за деревья? — разбавила приятную летнюю тишину Нетти, с интересом разглядывая газон. — А, это? Тополь, они тут везде, — пожал плечами Россия. — Странное решение, на них бывает сильная аллергия и они могут бесконтрольно расти, — выдал Монти, поправив кепку. — Ты разбираешься в деревьях? — удивился Штаты. — Ага, — коротко ответил Монти. — Может, пойдем к фонтану? Он тут недалеко! — предложил Россия. Получив кивки в ответ, РСФСР бодро повел их своеобразный “отряд” к фонтану, регулярно оглядываясь, чтобы спутники не отставали. Дойдя до пункта назначения, Россия сел на ступеньки фонтана и похлопал по местам рядом с собой, призывая всех сесть рядом. Америка сел рядом с ним и принялся смотреть в небо, пока его три спутника — Мэри, Монти и Нетти — тихо обсуждали что-то в паре метров от них. — Если это опять ваши выходки, вам всем крышка, — не отрываясь от разглядывания облаков, обратился к детям Штаты, заставив Мэри в очередной раз закатить глаза, — прости, если они что-нибудь вытворят, — сказал он уже тише, взглянув на Россию. Тот немного смутился но покорно кивнул. — А почему “опять”? — робко решился задать вопрос РСФСР, — они уже что-то натворили? — Постоянно, — с явной ноткой усталости ответил Америка, — я бесконечно обожаю детей, но такие их выходки раздражают. Так вот, что чувствует Товарищ Союз, когда они с республиками не слушаются… — А вы так часто следите за детьми? — Бывает иногда, за десятилетия и накопилось опыта, — Штаты повернул голову в сторону тех троих и просто вздохнул. Россия кивнул. Хотелось поговорить еще о чем-нибудь, но о чем? Надо быстрее найти тему, не хотелось порвать тонкую ниточку общения с единственным взрослым, который обращал внимание конкретно на РСФСР, а не на все республики сразу. — Что читали последнее? Я недавно “Старика Хоттабыча” перечитал, вспомнить решил, — так себе тема, но для начала сойдет. — Я? До “Лолиты” руки дошли, пока не дочитал, сложная книга, — и почему этот ребенок Совета так хочет с ним, Америкой, общатся? — так я не очень много читаю: времени не так много, лучше потратить его на сон. Сон? Россия спать просто ненавидел, за это время так много можно сделать! Посадить дерево, почитать книжку, помочь бабушке перейти дорогу, все это лучше какого-то там сна! Какие взрослые, все же, странные. — Прикольно… А цвет у вас какой любимый? У меня красный, но который светлый и слегка в желтый, такой теплый и приятный цвет, не знаю как он называется, — любые темы для разговора, любые. Тем троим Нетти, кажется, лекцию устроила, о них можно не волноваться; отец придет не скоро, он должен подойти несколько позже, так что можно полностью погрузится в странноватый диалог. Какими бы странными не были темы. — Однозначно синий, в самых разных оттенках. Но больше всего мне нравится такой синий, который темный и ближе к фиолетовому, такой крутой цвет, — Штаты прикрыл глаза и улыбнулся. Он такой… красивый? — Синий мне тоже нравится, хотя не так сильно как красный. А ваш любимый цветок? Мне очень-очень нравится ромашки! — Думаю… Розы, банально, но да. Еще магнолии тоже очень красивые и еще цветы персика, — с последними словами Америка немного покраснел и приставил палец к губам, широко улыбнувшись. От этого вида у России было два противоречивых чувства: с одной стороны выглядит сейчас Штаты просто восхитительно, еще и его любимые цветы ему подарить захотелось почему-то; с другой в груди возникало неприятное чувство и вопрос — кто она? Почему Россия вообще об этом думает?! Это почти незнакомый ему человек, главный враг его отца, они оба парни, мистер Америка наверняка с кем-нибудь встречается и вообще это все как-то неправильно! РСФСР подумает над этими странными и точно-точно неправильными чувствами и мыслями. — Прости, я задумался, — Штаты наконец вышел из своих мыслей и глянул на Мэри, Нетти и Монти, — Эй! Никаких планов по захвату мира с помощью детских кукол или яблок! да Мэри, я тебе! Дел прохо на тебя влияет! — Пошел ты! — крикнула ему в ответ Мэри, Америке оставалось только покачать головой и повернуться к РСФСР. — Прости, она иногда бывает грубой, — вздох, — Джинни убьет меня, если с ними что-то случится, но и контролировать я их не могу: будет только хуже… Штаты выглядел немного усталым от этого всего. — А кто эта Джинни? — резко выпалил Россия. Зачем? Зачем?! Зачем задавать такие вопросы?! Это же невежливо! Надо потом все книжки для юных коммунистов прочитать и все книжки по этике, чтобы больше не задавать таких вопросов. — Джинни? Долго объяснять. Давай лучше поговорим о чем-нибудь другом? Россия надеется, что он сможет найти темы для разговора получше. Там и отец придет.