В платьях по капканам прыгать веселее

Время Ворона Красная Фурия / Союзники
Смешанная
Завершён
R
В платьях по капканам прыгать веселее
mason_undead
автор
Описание
Август и Сергей всего лишь хотели найти инвестора для своего проекта. Но теперь им приходится удирать от бандитов и закона, переодетыми в Людмилу и Жанну.
Примечания
По предупреждениям. 1. Хольта абьюзят все кому не лень. В одной сцене ещё и пытают. Отношения со Свартжель - на грани дабкона. На всякий случай, во избежание, проговорю: юмор ситуации для меня не в том, что "гыгы, мужика баба терроризирует и плевать хотела на его согласие", а в том, что Август попадает в собственный капкан. Свартжель - эдакое его персональное Чистилище с поправкой на род его грехов. 2. Есть сероволк (отсюда "смешанные отношения"), но его крайне мало (Олег появляется почти в конце и в основном просто ходит красивый), так что не стала добавлять в пейринги. 90% взаимодействий у Серёги - с Августом. 3. По рукам главных героев гуляет переходящий приз хорни-катастрофы, но Хольт - просто чемпион. По предупреждениям всё (дополню, если вспомню что-то ещё). Личное примечание-нытьё: очень торопилась закончить этот давний черновик до просмотра МГИ из-за нехороших предчувствий насчёт фильма, толком не успела отредактировать. Надеюсь, окажусь неправа, но на всякий пожарный надо было успеть добить всё, что можно было успеть добить, пока не добил фильм. АПД: Неважно, фильм понравился.
Посвящение
И всё-таки "В джазе только девушки" - прекрасное кино.
Поделиться
Содержание Вперед

18

      Кто ж знал, что доставка до ада — ручная работа. Буквально. Раздетого до трусов Августа волочили за запястья по холодному затхлому воздуху, он слышал цоканье копыт выше головы, а видел лишь слабо светившие звёзды на чёрном небе перед закрытыми глазами. Откроет — увидит, куда его приволокли. Блин, он ведь прошлый раз подумал, что надо покаяться. Столько церквей по дороге проехал — ни в одну не заскочил, дурак.       Его руки подняли над головой, чтобы заковать в кандалы. Ободряет. Раз надо обездвиживать, значит, можно сбежать. А, вот почему трусы оставили: спрятали там маячок.       И порадовало то, что от чёрта приятно пахло. Он думал, учует запах палёной шерсти, а не ароматный шампунь.       — Говорила же, бросай, пока не бросили тебя.       А кто ему это говорил? И как по-русски будет самка чёрта? Чёртша? Чёртиха? Чёртесса? Как бы она ни называлась, поднимала она запястья ввысь, гремя цепью, лихо: раз, два, три — и Август повис в воздухе, касаясь пола самыми кончиками пальцев ног. Холодный, шершавый пол.       — Вот так… — Раздался протяжный скрип. — Готово. — Она отряхнула ладони. — Есть кто дома?       Три быстрых шлепка по щеке заставили Августа поморщиться. Ему не хотелось возвращаться мыслями в новую реальность, пускай плавают себе. Но ладонь настаивала, зашла с другой стороны. У Августа вырвался слабый стон.       — Просыпайся, просыпайся. Мне руки обещали отрезать, если товар испорчу. Но ты же не испортился, да?       Август с большим усилием разлепил веки. На него смотрела взглядом мясника, прикидывавшего, как лучше разделать тушу, Ника. За её спиной стояла фанерная перегородка, укреплённая деревянными сваями. Стены по бокам — кирпичные? Бетонные? Прочные.       — Молодец, посмотри на меня, — наклонилась, заглянув ему в глаза, Ника. — Уф, всё хорошо.       Мысли постепенно заползали обратно в череп, к нывшему затылку. Август посмотрел наверх: его подвесили на цепи, уходившей чуть ли не в потолок. Извернувшись, он заглянул себе через плечо и увидел в стене на высоте чуть выше его головы металлический козырёк, под которым зияла пустота. Козырёк, по виду, приваренный недавно. Под ним и неприбранный строительный мусор валялся.       — Знаешь, — прохрипел Август, — если ты хотела меня раздеть и связать, могла просто предложить.       — Ещё как знаю, ты большой любитель. Но это не мне.       — А кому?       — Покупателю, назвавшему на аукционе самую высокую цену. — Ника проговорила это, заходя Августу за спину и медленно проводя ладонью по его талии. — Когда я увидела в поезде у тебя под воротом эту штуку… — Она провела пальцем вдоль «Стержня». — Мне стало любопытно. Раз ты скрывался, неужели ты эту штуку украл? Может, мне тоже надо. — Ника вернулась в поле его зрения. — И я очень быстро выяснила, кто тебя искал помимо ментов.       — Прикидывалась, то есть.       — Что я не знала, что ты и есть горе-жених Свартжель? Да. Я, честно говоря, была о тебе наслышана. — Она вела ладонью вверх по его груди, пользуясь тем, что заряд из-за тумана в голове не накапливался. — Но раньше никогда в лицо не видела.       — Слушай, — выдохнул Август. — Я не знаю, сколько она тебе платит.       — Она денег на воссоединение с тобой не пожалела.       — Мой отец заплатит больше. Сбежим вместе. Ты разбогатеешь.       — Неужели ты захочешь меня видеть рядом с собой после такого?       — Я бы на твоём месте поступил точно так же, — доверительно сказал Август. — Ты захотела заработать, я это уважаю. Больше того — раньше ты мне нравилась. Теперь я тебя обожаю. Мы с тобой понимаем друг друга, мы оба понимаем, что всех нужно использовать. Так займёмся этим вместе.       — Вместе? — прижалась к нему, задрав пятку, Ника. — Ты что, правда меня любишь?       — Освободи меня, и я твой.       — Мой-премой? — азартно спросила она и потянулась к его лицу губами.       — Твой-претвой, — выдохнул Август, склонив голову для поцелуя.       — Нет, мой.       Август вздрогнул от вторжения третьего голоса, а Ника на пятках развернулась к бесшумно вошедшей Свартжель.       — Варя, — нервно улыбнулся Август, — я могу всё объяснить.       — Тихо, милый, береги силы. Объяснись, — наклонила голову Варя.       Хоть обращалась она к Нике, холодок по коже прошёл у Августа.       — Я хотела показать, что ему верить нельзя.       — А я просила мне что-то показывать?       — Просто до меня доходили слухи…       — И что?       — Говорят, вы хотите взять его обратно. После всего, что он сделал. Я… не могла этого допустить.       — Кем ты себя возомнила, скажи на милость?       — Я понимаю, это дерзость, и я прошу прощения. — Ника упала на колени, отчего выражение лица Свартжель сменилось на заинтересованное. — Молю о прощении. Я просто сама когда-то доверилась такому, как он. И он мной воспользовался. Взял, что хотел, и оставил умирать. Я не хочу для вас такого же. По глазам его видела, что он не успокоится, пока со свету вас не сживёт.       — А ты хочешь, чтобы я жила долго и счастливо.       — Если счастливы вы — счастливы все мы, разве нет?       Говорила напрямую с Вариной манией величия, безо всяких там посредников в виде здравого смысла. Варя медленно к ней подошла и подняла её подбородок.       — Понимаю, почему она тебе понравилась.       — Варя, мне никто, кроме тебя, не…       — Оставим её, она меня развлекает. Пока можешь идти.       — А оплата? — спросила Ника, не поднимаясь.       — У входа, как договаривались.       — Рада вам служить, — поцеловала её руку Ника. Да они были хорошо знакомы, по ходу. Вызвав у Вари улыбку, она вскочила на ноги. — С ним вы что будете делать?       — Я разрешала задавать вопросы?       — Простите, хотела помочь: я знаю, как бить так, чтобы синяков не оставалось.       — Нет, у нас всё будет… полюбовно. Да, Август?       — Как всегда.       — Ох, как же я по тебе такому соскучилась. А тебя, рыжик, никто не держит.       — Извините!       Ника почти бегом дошла до двери и закрыла её за собой, ни разу не обернувшись. Из всех лгунов, окружавших Августа, она лгала больше всех. А он упорно не замечал очевидное просто из-за того, как ласково эта крыса об него тёрлась.       — Красивая, забавная, — проговорила Варя, подойдя к Августу вплотную. — Обидно будет, если умрёт по дороге к выходу и её замуруют в стену, да? Хорошенькое личико пропадёт. — Она лизнула его грудь. — Впрочем, личико можно было бы сберечь отдельно. Хочешь, я его для тебя потом надену?       — Варя, она и так до меня больше не дотронется.       — А ты до неё?       — Зачем она мне, когда есть ты?       — «Тупая злобная сука»?       — Варя, я был не в себе. Это всё от таблеток. И от Сергея, это его был план, он меня заставил. Помнишь, всё как карты тебе сказали. Увёл меня за собой, я сопротивлялся.       — Да, это ведь было про него, — посмотрела на дверь Варя.       — Про кого ещё? Варя, — подался ей навстречу Август, — я так по тебе скучал, ты не представляешь.       — И с горя не дал о себе знать, когда сидел на трибуне?       — Я же был там не один, они меня держали!       — Втроём? — ушла за спину Августа Варя.       — Да! Сговорились, через Сергея. Надо было тебя слушать, от него одни неприятности. Отныне живём вдвоём, никто нам с тобой не нужен, мы против всего мира.       — Любишь меня, да?       — Конечно, люблю, что за во…       Ему на спину обрушился ревущий жидкий лёд, Август заорал от впившейся в него паутины жгучей судороги, дёрнулся скрючиться до эмбриона, его удержали кандалы, он забыл как дышать и чуть не вырубился от пустоты в груди.       Закончилось, оно закончилось. Варя отключила воду. Только сейчас, когда она вновь встала перед ним, Август заметил, что подошвы у сапог были толстые, прорезиненные. Сука хорошо подготовилась.       — Ты п-права, — сказал дрожавший от холода Август. — Я з-заслужил. Всё п-понял. От-твези м-мен-ня д-домой.       — Как будто это наказание. Тебе ведь нравится, — погладила его щёку Варя. — Правда?       — Н-нет.       — Кокетка. Любой из тех, для кого ты нас записывал, скажет, что это развлечение вполне в твоём вкусе.       — За… записывал?..       — Да, я думала это с тобой позднее обсудить. Но ты сбежал. И как сбежал! — Лицо Вари потемнело, глаза её засверкали. — В платье! — Она пнула Августа в живот, выбив воздух. — С другим мужчиной! — Второй пинок на три секунды вырубил свет. — Мой избранник не мужчина, а чёрт пойми что! — Пронзительная боль от пинка в пах чуть не вышвырнула Августа обратно в мир грёз о природе ада. — Унизил меня! И смеет претендовать на мою любовь!       — Варя… — откашлялся Август. Она опять скрылась за его спиной, что предвещало новую волну боли. — Любимая, я потому и боялся тебе показаться на глаза в таком виде, я знал, что ты…       Стерва открыла шлюз, ледяная вода окатила Августа, расплёскивая по нему искры и выворачивая наизнанку. От этого раза отдышаться было труднее, у него зуб на зуб не попадал.       — Мёрзнешь, бедненький? — прорвался сквозь звон в ушах голос Вари. — Подожди, потерпи.       Он думал, она его окатит кипятком. Вместо этого она откопала в стене за его спиной два полотенца. До последнего, пока она его энергично обтирала, возвращая тепло заледеневшим конечностям, он ждал подвоха: сначала — что это наждачные полотна, потом — что они натёрты аллергенами…       — Вооот, — отбросила полотенца Варя. — Мы же не хотим, чтобы ты простудился. У нас годовщина как-никак.       — Я п-подарок п-потом к-куплю.       — Ты и есть мой подарок. — Варя вытащила из сумочки на поясе одну за другой плотные скрипучие перчатки из латекса. — Сейчас я буду его распаковывать.       — Варя.       — Помнишь, я тебе говорила, — достала Варя нож из сумочки, — что отец мне не разрешает разделывать, потому что это следов слишком много оставляет? Кровь, зарубки на костях. Но ты — особый случай.       Лезвие ожогом рассекло плечо, и Август стиснул зубы, чтобы промолчать. Может, если он мужественно стерпит, она смягчится. Спина загудела напряжением.       — Ух ты, — Варя провела пальцем по затянувшейся ране, показала кровь на лезвии ножа Августу и слизнула её, довольная. — Да с тобой можно развлекаться хоть весь день.       — Не весь. Силы заканчиваются.       — Я это предусмотрела. — Она показала ему спрятанные в сумочке ампулы. — Тебя надолго хватит.       — Варя. Милая. Прости меня.       — Точно. Я же хотела проверить, отрастёт ли язык. — Август отшатнулся, насколько позволяло его положение. — Если ты меня любишь, открой рот.       Он попытался отогнать её пинком, но она, поймав его ногу, саданула лезвием по голени. Весь заряд, который копился у него от боли и ненависти, тупой «Стержень» тратил на регенерацию. Ника оставила его подыхать под пытками. От этой мысли становилось даже хреновее, чем от наэлектризованных обливаний.       — Давай сюда свой лживый язык.       Август приготовился откусить ей пальцы, даже через плотные перчатки.       Внезапно раздался фальцет Сергея, усиленный громкоговорителем и рупором под потолком:       — Москва и Владикавказ — ударная группа, Питер, Архангельск, Мурманск — с флангов, Челябинск, Оренбург, Барнаул, прикрываем тылы! Остальные, перекрываем все выходы! Работаем, сёстры!       — Урааа! — приглушённо затянул хор женских голосов за стенкой.       Варя посмотрела на Августа так, будто он мог объяснить нёсшийся к перегородке топот. Он с демонстративным удивлением пожал плечами, мол, я за Сергея не в ответе. Посыпались глухие удары, зазвенел падавший металл. Варя отвернулась к двери, невольно даже подшагнула, взвесив в руке нож. Другого шанса не будет. Август, которому передался энтузиазм девчонок, рывком подтянул ноги к груди и вломил ими Варе по затылку. Вернее, таков был план, но его ступни врезались ей в лопатки — зато с полноценным разрядом. Она споткнулась, растянулась на полу, а её нож проскользнул по полу к самой перегородке, которая пошатнулась от мощного удара. Но выстояла.       Поднявшись на ноги, Варя отряхнулась и обернулась.       — Это не я, — заявил Август.       — Напрасно ждёшь спасения. Спасать будет некого.       — Варя, я живой намного полезнее, — пылко затараторил Август, с тревогой наблюдая за тем, как она пошла к задней стенке. — Я идеальный заложник, я тебя отсюда выведу и ещё потом от полиции отмажу. Мы с тобой будем вместе, мы станем прекрасной парой…       — Ты никогда не был меня достоин.       — Никогда не был достоин, я ужасный человек, прости меня. Но ты же меня любишь. Так же как я тебя люблю. — Дверь пошатнулась от одного удара, второго. — Варя, я хочу быть с тобой, всё сделаю, как ты скажешь.       — Хорошо. Умри.       Дверь вылетела под плечом Волкова, протаранившего её вперёд на три шага, в подвал запрыгнул Сергей — и первым делом уставился на валявшийся нож.       — Вы опоздали, — меланхолично сказала Варя за спиной у Августа. Он стиснул зубы, готовясь к последнему шквалу ледяной воды.       Сергей резко наклонился. Он разогнулся, что-то сверкнуло — и Варя вскрикнула, Волков понёсся на неё. К чести Вари, она сражалась с ним как львица, но всё же разница в массе взяла своё. Треснув её в третий или четвёртый раз об стену, Волков успокоился. За перегородкой тоже звуки борьбы смолкли. Всё закончилось. Август выдохнул.       — Жанна Романовна, — сунулась в дверной проём блондинка из поезда, — периметр зачищен. Ого, — прибавила она, увидев Августа.       — Мы им займёмся, — сказал Сергей и сдунул прядь со лба. — Перегруппируйтесь, укрепите фланги.       — Есть.       Сергей подождал, пока топот отдалится, а Волков возьмётся за кандалы.       — Я гений или я гений? — спросил Сергей. — Великий вождь масс растрачивает свой потенциал впустую. Трагедия…       — Бежим отсюда, — выдавил Август, у которого закружилась голова. — Её выпустят, как только посадят в полицейскую машину.       — Ха. Не волнуйся, не выпустят. — Сергей оскалился, предвкушая реакцию Августа. — Твоя подружка об этом позаботилась.              От платья Август решительно отказался, и девчонки подогнали ему белый халат со штанами («Кимоно, Август, это называется кимоно»), которые были ему коротковаты, но главное, что сели. Никому не доверяя, он лично проследил за тем, как Варю, для приличия перевязав тряпкой её кровоточившее плечо, Волков и Сергей отконвоировали в фойе.       — Подождёшь меня? — спросила Варя у Августа, когда ей полицейский защёлкнул наручники на запястьях. — Я сейчас с ними поболтаю, и вернусь к тебе.       — Это вряд ли, — ответил ей на английском вышедший из-за спины полицейского ирландец. — Агент О’Райли, МИ 6. Ты обвиняешься в убийстве сотрудника посольства Великобритании. И мы тебя экстрадируем, получим мы разрешение от России или нет.       — По-английски не говорю, — язвительно произнесла Варя.       — У нас хорошие переводчики. А ты жди меня в гостинице, — прибавил агент, обращаясь к Августу.       Он вытолкал Варю на выход, без того уважения, с которым её обычно вели полицейские.       — МИ 6? — переспросил ошарашенный Август.       — Помнишь, — кивнул на вдерь Сергей, — она рассказывала, что они вздёрнули какого-то англичашку, допрашивая? Я так понял, он был из посольства. А посольство — сам понимаешь, шпионы одни. Зарвалась наша Варя.       — Всё равно не сядет, сядут за неё. Бежим.       — Я должен отвезти тебя в Амстердам, — сказал Волков.       — Вот, чудесно, — похлопал его по груди Август, — вези прямо сейчас.       — Гражданин, далеко не уходим, — вклинился подслушивавший разговор полицейский. — Приказ сопроводить вас в гостиницу.       — Я преступлений не совершал, с арестом не согласен, все уточнения к моему адвокату. Волков, веди.       — Это решение ФСБ. У нас приказ либо сопроводить вас троих в гостиницу, либо задержать здесь до прибытия их человека. Выбирайте.       Смертельно уставший Август, поправлявший платье по фигуре Сергей и потрёпанный Волков выбрали гостиницу.
Вперед