Сколько времени?

Он не был уверен, который час. Он даже не был уверен, какой сейчас день. На самом деле он не спал, но то приходил в себя, то терял сознание, как ему казалось, минимум сутки. А может, и дольше. Он, честно говоря, понятия не имел. Все, что он на самом деле знал, - это то, что он чувствовал себя совершенно бесполезным. В любом случае, прошло достаточно времени, чтобы он понял, что, какой бы ущерб он ни причинил, он никак не мог исправить это сейчас. Если он все испортил, то это так и останется разрушенным. Так в чем смысл? Зачем вообще пытаться встать? Это безнадежно. Примерно в таком состоянии он был сейчас. И, представьте себе его удивление, когда в его комнате из ниоткуда, материализовался сам Михаил. Без стука. Без предупреждения. Без ничего. Что ж, этого было достаточно, чтобы запустить все его системы. Падший ангел отскочил назад, скатился с кровати и чуть не ударился лицом об пол. Его мозг немедленно переключился с нежелания что-либо делать на борьбу или бегство. Блять! Блять! Блять! Кричал его мозг, прокручивая в голове возможные сценарии этой встречи. Что-то случилось! Я в беде. Он в ярости, да? Нет, пожалуйста, не надо. Но вместо того, чтобы почувствовать, как на него обрушиваются кулаки, или как чья-то рука обхватывает его за горло, чтобы утащить прочь, все, что он услышал, был звучный голос старшего ангела. – Нам нужно поговорить. Он пожалел, что снова отскочил назад, ударившись о стену. Пожалел, что его охватил такой ужас. Пожалел, что превратился в окаменевшее, дрожащее месиво при мысли о том, что останется наедине с ангелом. Но все это мужество, которое он проявил, защищая свою дочь на днях? Он просто не смог собраться с силами ради себя самого. – Ч-ч-что ты здесь делаешь? – Это прозвучало более неуверенно, чем все, что он когда-либо говорил раньше. Его сердце подпрыгнуло к горлу, и он почувствовал непреодолимое желание выпрыгнуть из окна и улететь прочь. – Я... я... – Неожиданно, ангел не был уверен, с чего начать. Он вздохнул, сделал шаг назад и сел на маленький табурет перед столом Люцифера. Падший ангел наблюдал за ним так, как добыча смотрит на спящего хищника, напряженная и напуганная тем, что одно неверное движение разбудит его, и с ними будет покончено. Тем не менее, сдержанное отношение к нему вызвало у него интерес, и он почувствовал, что его дыхание слегка замедлилось. – Ты… ты был... все были… – Майкл снова вздохнул, проведя руками по лицу. Люцифер никогда не видел ангела таким неуверенным. – Я… Я пришел извиниться перед тобой. Подожди... что? Это, должно быть, какой-то трюк. Ловушка. Способ ослабить бдительность падшего ангела. И… он выглядел таким... уставшим. Его голос звучал хрипло, а плечи были опущены вперед таким образом, что Люцифер, сам того не желая, почувствовал, как его страх немного ослабевает, позволяя проявиться замешательству. Он был слишком ошеломлен, чтобы ответить. – Люцифер… Я... так сожалею обо всем, что я сделал. Я имею в виду, посмотри, что я с тобой сделал. – Он взмахнул рукой, и Король Ада инстинктивно вздрогнул. Это действие, казалось, только еще больше расстроило его брата. – Черт, Люцифер. Ты… ты даже смотреть на меня не можешь. Ты думаешь, что я… ты… ты боишься меня. Ну, если это не было очевидно… – Я что-нибудь говорю, и все твое тело напрягается, как гребаная доска. Как будто ты боишься, что я снова что-нибудь с тобой сделаю. Я… я терпеть не могу, как ты на меня смотришь. Мне невыносимо знать, что мой собственный брат думает, будто я когда-нибудь захочу причинить ему боль... – он тяжело вздохнул, – причинить ему боль снова. Люцифер продолжал стоять там, совершенно оцепенев, наблюдая, как по лицу его брата текут слезы. Что происходит? – Я совершал... ужасные действия по отношению к тебе. И не проходит и дня, чтобы я не сожалел об этом. И ты имеешь полное право бояться, ты имеешь полное право злиться. Но… пожалуйста, Люцифер, ты должен знать… Я бы никогда не сделал ничего, что могло бы причинить тебе боль. Только не опять, только не снова. На днях я вышел из себя, да, и это моя вина. У меня есть проблема, и я над ней работаю. Но я никогда не хотел навредить Чарли. И я не хочу причинять тебе боль. Бросить тебя сюда было худшим, что я когда-либо делал, и я… я обещаю тебе, что никогда больше не попытаюсь причинить боль тебе или твоей семье каким-либо образом. Последовала долгая пауза. Язык Люцифера словно застрял в горле, но, в конце концов, ему удалось спросить тихим голосом. Это было то, о чем он думал с того самого дня, как это случилось. Что-то, что разъедало его изнутри. – Зачем ты это сделал? – Он ненавидел то, как жалко это прозвучало. Люцифер мог только смотреть, как ангел перед ним, казалось, рассыпался еще больше. – Я... я не знаю. Очевидно, я следовал приказам, но… но что еще более важно… Я просто был очень… очень зол на тебя. Я предупреждал тебя, я предупреждал не заходить слишком далеко, держать себя в руках, пока не случилось чего-то, о чем ты пожалеешь. Но ты не слушал, и тогда Небеса наказали тебя, и... и это была моя работа — вершить правосудие. Я сказал себе, что ты сам во всем виноват, что я выполнял свой долг, наказывая того, кто предал нас. Что это стоило того, чтобы сохранить наш порядок... но я был неправ. Это того не стоило. Ничто и никогда не стоило того, чтобы слышать, как ты так кричишь. Ничто не могло бы стоить того, как ты умолял меня не отпускать тебя, и я... - он замолчал, обхватив себя руками с таким стыдом, что это могло сравниться со стыдом Люцифера в один из его “лучших” дней, - и я все равно это сделал. Прерывистое дыхание ангела наполняло комнату в течение нескольких минут, прежде чем он поднял руку и начал вытирать лицо. – Я сделаю… чего бы это ни стоило, я сделаю все, чтобы загладить свою вину перед тобой. И я пойму, если ты не сможешь простить меня, но… пожалуйста... если есть способ, которым я могу исправить то, что разрушил между нами,… скажи мне. Люцифер был в шоке. Настоящий, абсолютный шок. Он чувствовал, как в глубине его сознания зарождается это странное чувство, и изо всех сил старался оставаться в сознании. Он не уверен, сколько времени прошло, прежде чем ему удалось придумать какой-то ответ. – Я не… – его голос звучал хрипло, так как в горле першило, – Я не знаю. Он наблюдал, как Михаил опустил голову, признавая свое поражение, и не мог не испытывать к нему жалости. Люцифер медленно опустился обратно на кровать. Его тело все еще было невероятно напряжено, но язык немного развязался. – Я не знаю,… как это исправить... – он пожевал губу. Он не был уверен в том, что делает, но… он был уверен, что делает это. Даже после стольких лет, несмотря на весь свой страх, ему было невыносимо видеть своего брата таким подавленным. Это просто не укладывалось в голове. Он не должен чувствовать себя таким виноватым… потому что Люцифер это заслужил. Он совершил ошибку и пострадал от последствий. Михаил просто выполнял свою работу. Как бы он ни боялся своего брата, он никогда не держал на него зла… как он мог? Когда он сам чувствовал то же самое по отношению к себе. Так что... может быть, именно поэтому ему было легче, чем ожидалось, произнести то, что сорвалось с его губ. – Но… весь смысл отеля Чарли в том, чтобы дать людям второй шанс. Я был бы никудышным отцом, если бы, по крайней мере, не попытался поддержать ее в этом. Он не мог поверить, что это происходит на самом деле. Михаил посмотрел на него снизу вверх, в его золотистых глазах блестели слезы. Когда Люцифер в последний раз видел эти глаза, в них не было ничего, кроме ненависти. Но сейчас? Любовь и чувство вины переполняли их, и еще глубже таился слабый проблеск… надежды. Люцифер считал, что он этого не заслужил. Он не стоил того, чтобы его брат чувствовал себя таким расстроенным. И... если протянутая рука прощения помогла, то кто он такой, чтобы отказывать? Он и раньше слышал, что прощение нужно не для другого человека, а для самого себя. Этот случай может быть исключением. – Я не могу притворяться, что все волшебным образом вернется на круги своя. Но... пока ты здесь, поддерживай мечту моей дочери и относись к ней с уважением, которого она заслуживает. Я имею в виду, что для меня это достаточно хорошее начало. Его собственный голос звучал так далеко. Как будто он был под водой. Шок и диссоциация были неприятным сочетанием, и это заставляло его чувствовать себя как в тумане. Он был почти уверен, что его можно проткнуть ангельским кинжалом, и это его даже не коснется. Люцифер взглянул на часы, хотя бы для того, чтобы заняться чем-то другим, а не смотреть в эти глаза, и увидел, что уже 5:30. - Знаешь – прозвучал низкий голос его брата, и он обернулся, - ты и твоя дочь действительно нечто особенное. – а? – Знаешь, это была ее идея, чтобы я пришел сюда. Сначала она разозлилась. После того, что ты сказал, она была в ярости. Она набросилась на меня и чуть не вышвырнула нас с братьями вон. Единственное, что удержало ее, - это друзья, убедившие ее, что упускать единственный шанс осуществить ее мечту - это не то, чего бы ты хотел, – Объяснил старший ангел. Люцифер обнаружил, что ему очень сложно держать внимание, но он был очень горд что его дочь защищает его. Он был рад, что у нее есть друзья, которые не дадут ей отказаться от своей страсти к своему делу. Он по-прежнему молчал и смотрел себе на колени. В ответ на его молчание Майкл продолжил: – Когда я понял, что я натворил... в общем, так или иначе...… честно говоря, я не думаю, что когда-либо видел кого-то настолько рассерженного в своей жизни. Она уже несколько дней не обращает на меня внимания, и я был почти готов попросить, чтобы меня отстранили от моих обязанностей здесь и отправили обратно, когда она постучала в дверь. Все, что она хотела знать, это… почему? Почему я это сделал. Как я мог причинить боль кому-то, кто должен был стать моей семьей. И я был честен с ней. Я рассказал ей все, что только что сказал тебе, хотя, наверное, в меньшей степени. Люцифер улыбнулся, у его маленькой девочки было такое большое сердце. И все же ему пришлось заставить себя сосредоточиться, пока он продолжал уплывать. Ангел нежно улыбнулся: – Вместо того, чтобы осуждать меня за то, что я оправдываюсь, она сказала мне, что если мне жаль, действительно жаль, то я должен поговорить с тобой. Извиниться должным образом. Итак... вот я здесь, приношу извинения и пытаюсь все исправить. Я не думаю, что и половина ангелов в Раю так же снисходительны, как вы оба. Полагаю, в вашей части нашей семьи совсем не принято таить обиды. Люцифер наблюдал за происходящим сквозь фильтр, его внимание немного рассеялось при упоминании Рая, в то время как Михаил старался вытереть слезы. Где-то в тумане он поймал себя на мысли: Что ж, прощать легко, когда не видишь причин для обвинений. – Хм. Что ж, у нее всегда было доброе сердце. Именно это я люблю в ней больше всего, – Он с трудом расслышал собственный ответ. Теперь он начал растворяться быстрее. Это было нехорошо. Михаил прочистил горло. Или, может быть, он кашлянул. Или чихнул? Люцифер только и успел, что поднести локоть ко рту, прежде чем встать. – _ Да, и _ ужин _ присоединишься к нам? О, черт, он действительно терял нить разговора. Его хватки к реальности было недостаточно, чтобы удержать его в этом состоянии. Ему нужно было выпроводить Михаила отсюда. – Я, э-э-э… думаю, мне, возможно, потребуется некоторое время... чтобы... – его голос затих, когда это слово вырвалось у него. Почему ему вдруг стало так трудно думать? – Справедливо _ ты _ позже _ надеюсь. Все, что смог выдавить Люцифер, - это промычать что-то невнятное. Видимо, этого было достаточно, чтобы его брат растворился в воздухе, и он снова остался совсем один. Его взгляд был прикован к стене, а тело миллиметр за миллиметром наклонялось в сторону, пока он не лег. Он не уверен, как долго просидел там, его мозг был полностью погружен в какую-то туманную бездну, прежде чем он снова пришел в себя. Но к тому времени была уже глубокая ночь. Люцифер позволил своим глазам закрыться. Он не думал, что заснет, но темнота помогла ему успокоиться, когда он размышлял о предыдущих событиях. Король Ада продолжал сидеть, то проваливаясь в сон, то снова выходя из него, пока не услышал за окном крики адских птиц, возвещающие о начале нового дня. Впервые за… он действительно не был уверен, сколько прошло времени, но все же поднялся с постели, использовал немного божественной магии, чтобы подготовиться к предстоящему дню, и вышел за дверь, лишь мельком взглянув на часы. 9:05. Пришло время взглянуть правде в глаза.