Сколько времени?

Когда все расселись и устроились поудобнее, Люцифер наблюдал, как ангел сложил руки на коленях. Король должен был признать, что его аура была непохожа ни на что из того, что он чувствовал от чиновников раньше. Он был открыт там, где другие были сдержанными, теплым там, где другие были холодными, и понимающим там, где другие были критичными. Представьте себе шок, который испытал Люцифер, когда ангел сказал: – О! Боже, извините. Кажется, я так и не представился. Меня зовут Ардориус! — заявил ангел с широкой и яркой улыбкой на лице. Ах. Вот почему он показался таким знакомым. Люцифер видел его мельком, когда битва остановилась. Но... подождите, это не имело смысла. – А, — задумчиво пробормотал король, откинувшись назад и стараясь не выдать своего замешательства, — да. Вы тот, кто не был доволен приказом Серы, когда она приказала прекратить бой, да? Хотя он не хотел звучать обвинительно, формулировка прозвучала именно так. Черт, он действительно не был хорош в социальных вопросах. Чиновник опустил голову, потирая затылок. – А... да. Да. Мне жаль. Я... я эмпат, видите ли, и обычно я намного лучше отделяю чувства других от своих собственных. Но. Ну. В тот день было много всего, как вы знаете. Я позволил этому взять надо мной верх. По правде говоря, я был рад, что драка закончилась. Я рад, что Сера сделала, как я считаю, правильный выбор в конце концов. Это было каким-то еще большим шоком для падшего ангела. Он моргнул, наклонив голову. Так много всего нужно было расшифровать в таком кратком объяснении, но он сосредоточился на одном конкретном факте. Эмпат, да? Ну... черт. Все эти усилия скрыть свои чувства, и это даже не имело значения. Ладно, нет смысла останавливаться сейчас. Он справится с этим. У него все еще есть несколько вопросов. – Если… извините, я не хочу быть любопытным, но… если вы считаете, что мы правы, почему бы вам не сражаться на нашей стороне? — спросил дьявол. Ардориус, похоже, не обиделся на личный вопрос. – Не вдаваясь в подробности, я многим обязан Верховной Серафиме. Моя преданность прежде всего принадлежит ей. Интересно. Люцифер медленно кивнул. Он... предполагал, что он мог бы это уважать. Если кто-то и понимал что такое личная преданность, так это он. Хотя ему все еще было любопытно, каковы были отношения этого ангела и Серы, он решил, что это не его дело. Небольшая пауза в разговоре была прервана, когда Люцифер заметил Реми, шагающих в комнату. Его внимание переключилось на ворона, и он улыбнулся. – Реми, дорогуша, доброе утро... э-э… день... э-э... Рад тебя видеть! Он понятия не имел, который час, и мысленно отругал себя за промах. Ужасный недочет с его стороны. Но служащий и глазом не моргнул. Они опустили голову, улыбаясь. – Добрый день, сэр … Люцифер. Могу ли я что-нибудь для вас сделать? Люцифер собирался отказаться, но вспомнил, что у них тут гость. – Н— или.. ну, на самом деле, ты не против принести нам всем чего-нибудь выпить, а? Реми покачал головой – Конечно, нет. Что бы вы все хотели? Они обошли всю группу, и каждый просил что-то свое. Чай, кофе, яблочный сок (угадайте, кто) и т. д. Когда они закончили, птица опустили голову. – Я займусь этим прямо сейчас. – Спасибо, дорогуша, — сказал падший ангел, тепло улыбнувшись, когда ворон ушли Ардориус с любопытством угукнул, наклонив голову, прежде чем снова обратить внимание на их разговор. – В любом случае, полагаю, нам следует заняться тем, что я собираюсь обсудить в этот прекрасный четверговый вечер. Верховная Серафима попросила меня разузнать информацию о вашем состоянии и доложить ей о… Люцифер чувствовал себя неловко из-за того, что вмешивался, но что-то из сказанного ангелом привлекло его внимание. – Извините, вы сказали, что сегодня четверг? Чиновник нахмурился, но, похоже, его это не смутило. Он просто кивнул – Это я и сказал. Король Ада хмыкнул, глядя в ту сторону, куда исчезли Реми. Внезапно их прежнее поведение всплыло в его памяти, и он сделал мысленную пометку поговорить с ними, когда они вернутся. Он заставил себя снова сосредоточиться на Ардориусе. – Извините, пожалуйста, продолжайте. Чиновник улыбнулся, скрестив ноги. – Поскольку вы уже не спите, Высшие Серафимы захотят узнать, когда вы сможете встретиться с Небесами в ближайшее время. Люцифер снова замычал, моргая немного несинхронно, пока слушал. Боже мой. Он едва мог функционировать в полуобыденной беседе. Как он вообще сможет сейчас провести полноценную встречу? Но если он будет ждать слишком долго, он знал, что весь Ад может упустить свой шанс. – …какое-то время, — послышался голос Рафаэля, и он понял, что на мгновение отключился, — мой брат все еще восстанавливается после пережитого. Ардориус кивнул – Я понимаю. Хотя, __ чем раньше, тем лучше. Чем дольше откладывается это дело __ беспорядки за Золотыми Воротами. Ох, блядь, блядь, блядь, не сейчас. С его снова подкравшимся истощением становилось все труднее следить за разговором. Слова ускользали от него. Неужели я не могу просто, блять, быть внимательным и не быть бесполезным уебком хоть раз? Я даже не спал так долго. Я могу это вытерпеть. Я такой жалкий. Давай, Люцифер! Сосредоточься! – __ прежде всего. – Ох, черт, он полностью пропустил все, что только что сказал Габриэль. Ангел послал ему теплую, успокаивающую улыбку, и он понятия не имел, почему. Король энергично затряс головой, пытаясь вернуть фокус. Это немного сработало, но заслужило несколько обеспокоенных взглядов. – Конечно. Но, если честно __ не будет удовлетворена, если не вернусь с __ сроками, когда ей следует ожидать начала встреч, – Ардориус звучал сочувственно, с любопытством глядя на Люцифера, пока говорил. Он звучал так, будто искренне ненавидел то, что ему пришлось их спешить. Но, конечно, у него была квота информации, которую нужно было выполнить. Он должен был. Именно тогда Реми вернулись, осторожно балансируя подносом с напитками и начиная расставлять их вокруг стола. Их внезапное появление полностью отвлекло и без того рассеянный ум Люцифера, и как раз когда они собирались уходить, он протянул руку. – Реми, солнце, не могли бы ты подойти на минутку, пожалуйста? Покорная, как всегда, птица развернулась и пошла обратно, сложив руки за спиной. – Да? – Извини, — быстро сказал Люцифер Ардориусу, прежде чем снова посмотреть на птицу, – ты уже взяли выходной на этой неделе? Я не знал, что сегодня четверг. От этого вопроса черные перья Реми распушились. Их поза слегка напряглась, и они опустили взгляд. – Эм... я... нет, не брал, сэр. Люцифер нахмурил брови – Тогда тебе следует быть дома и отдыхать. Какого черта ты работаешь? Реми переминались с ноги на ногу, чувствуя себя все более неуютно. – Я... эээ... я не могу пойти домой. Ну вот, теперь интерес короля определенно достиг пика. В его голове зазвучали тревожные колокольчики, когда он надавил на этот вопрос. – Не можешь? Почему нет? В этот момент все, что касалось его предыдущего разговора с остальными, полностью вылетело из его головы. Не будет преувеличением сказать, что какая-то его часть совершенно забыла, что у них, вообще-то, важная встреча. – Я... моя семья... они... они считают, что я частично виноваты в вашем... гм... несчастном случае. Я... я... я спрятались, когда начались бои, вместо того, чтобы защищать свой дом. Они запретили мне возвращаться домой, пока я... гм... не искуплю свою халатность, взяв на себя дополнительные обязанности. – Чем больше Реми говорили, тем больше Люцифер видел, как слезы начинают формироваться на их глазах. Они держали руки крепко сжатыми за спиной, отказываясь смотреть вверх. Первой реакцией короля была ярость. Как, черт возьми, посмел Паймон требовать такого. Как посмел он попытаться диктовать условия их найма, особенно когда Люцифер с самого начала ясно дал понять, что глава Гоэтии — и никто другой — не должен вмешиваться. На самом деле, эмоция была настолько сильной, что ей удалось полностью выбить его из усталого оцепенения. Но потом он взглянул на лицо Реми и понял, что это не то, что им нужно. Он не мог взорваться прямо сейчас. Это могло подождать до телефонного разговора с его самой нелюбимой птичьей сукой позже. Он глубоко вздохнул. – Ну, — прокомментировал Люцифер, поднимаясь с дивана, — это, пожалуй, самая глупая вещь, которую я когда-либо слышал Он подошел, нежно положил руки на плечи Гоэтии. Внезапный контакт заставил Реми поднять на него глаза, в их полных слез глазах промелькнул страх. Он только улыбнулся. – Реми, дорогуша, ты должны знать, что это неправда. Хорошо? Я очень горжусь тобой за то, что ты спрятались, я бы не хотел, чтобы ты были где-то рядом с этой дракой. Я имею в виду, посмотри на себя, ты едва старше ребенка, у тебя нет боевого опыта, ты бы только пострадали. Я не смог бы вынести, если бы с тобой что-нибудь произошло. Даже если бы ты сражались, я был в воздухе, что ты могли сделать? Нет, то, что случилось со мной, было результатом моих действий и действий очень мстительного ангела. Это не имеет никакого отношения к тебе, — заверил он, стараясь говорить тихо и мягко, и поднося руку, чтобы смахнуть одну из слез, впитывающихся в их блестящие черные перья. Их большие, темные глаза моргнули на него. – Т— я— правда? – Правда. Теперь, я думаю, я уже говорил тебе, что только ты или я имеем право изменить условия твоего трудоустройства, и я именно это и имел в виду. Сегодня у тебя больше нет работы. И чтобы компенсировать все дни, которые, как я предполагал, ты отработали в мое отсутствие, я даю тебе обязательную неделю отпуска. Можешь оставаться в отеле, но если захочешь вернуться домой, я пошлю очень сердитый звонок твоему отцу, как только закончу с этим милым чиновником. Ты не против? Реми всхлипнули, кивнув, когда легкая улыбка изогнулась на их клюве. Они использовали свои ладони, чтобы смахнуть оставшиеся слезы с глаз. Затем, в следующий момент, они обхватили его руками. Люцифер на мгновение вздрогнул, прежде чем его тело растаяло, и он позволил своим рукам лечь на их спину. – Ну ладно, все в порядке, дорогуша. Почему бы тебе не пойти и не расслабиться сейчас, ты более чем заслужили это. Птица снова кивнули, прежде чем отпустить его, широко улыбнувшись, а затем вылетели из комнаты. Падший ангел проводил их взглядом, прежде чем отступить и снова опуститься на диван. Руки Рафаэля обвили его плечи, притягивая его ближе, а целитель счастливо улыбнулся ему. В этих зеленых глазах было столько гордости. Люцифер улыбнулся в ответ, затем снова обратил свое внимание на Ардориуса. Небесный Чиновник выглядел заинтригованным, и на его губах играла легкая улыбка. Как будто он был странно доволен тем, что только что произошло. Это было похоже на то, что, когда Чиновник оказался в поле его зрения, мир падшего ангела снова погрузился под воду. Он моргнул, и когда его глаза снова открылись, все было размыто. Слова Ардориуса были где-то далеко. Хм, может быть, оттеснять свои эмоции было не такой уж хорошей идеей. – Это было очень любезно с вашей стороны, — заметил он. — Вы определенно сделали эту птицу намного счастливее. – Здорово, — пробормотал Люцифер, медленно моргая, — они заслуживают счастья. В отличие от меня, его мозг добавил. Потому что, конечно, как же без самоунижения. Его мозг никогда не упустит возможность унизить его. Не то чтобы он этого не заслуживал, но все же. Было ли это действительно необходимо прямо сейчас? Просто не могу не переводить все внимание на себя, не так ли? Даже счастье Реми не может быть их. Я просто слишком чертовски эгоистичен. Возвращающееся истощение заставило его внутренние мысли протянуть последний, последний бит. Вся ясность, которую давали ему его беспокойство и гнев по поводу Гоэтии, исчезла. Он был настолько отключён, что даже не заметил, как его голова упала на бок Михаила. Его глаза полузакрыты. – Я__ закончил здесь – Это говорил Габриэль. Что он говорил? Ардориус ответил чем-то, что Король совершенно пропустил, прежде чем оттолкнуться от дивана. Ангел отряхнул свои одежды, прежде чем одарить их улыбкой. – __ удовольствие __ Вы, Люц__ нингстар – Он сказал, и Люцифер мог только догадываться, что это было, пока он моргал одним глазом за другим. – Высшее __ обновление __ сможет управлять. __ Время. Затем тон Чиновника понизился до чего-то более теплого... более сочувственного, и его взгляд смягчился. Его голова слегка наклонилась в сторону. – И... я __ искренне надеюсь __ поправиться. Последнее, что помнил Люцифер, прежде чем окончательно потерять сознание, было то, как Ардориус положил руку ему на плечо, прежде чем выйти из общенго зала.