Подпись

2013 год. Стук во входную дверь заставил меня вздрогнуть всем телом, а дыханию участиться. Он раздавался эхом в голове. За эти 12 лет реакция на него [ на стук ] не изменилась нисколько. Замок проворачивается уже, будто сам по себе, и я, хозяин квартиры, не прилагаю никаких усилий. Человек, ранее стоящий за дверью, не приобрёл новый облик. Всё казалось таким, до невозможного правильным и повседневным: такое же чёрное пальто, облегающее его не совсем широкие плечи, проступившая с годами седина - украшение, а не показатель старости, под родными глазами залегли синяки - он давно не спал. — Здравствуй, — поздоровался я. — Здравствуй, — ответили мне. Входная дверь захлопнулась, оставляя за собой громкий звук удара, оглушительно разнёсшегося по подъезду. Поцелуй, быстрый, резкий, до невозможности сладкий. Шершавые руки погладили почти невесомо мои скулы, они [ руки ] такие холодные. По спине пробежали мурашки, задерживаясь на пояснице. Кровь в тонких венах начала бурлить. Я стал срывать его пальто. С глухим ударом оно упало на пол. — Я скучал… — шепнул он. Дыхание обожгло мою шею, таким образом он просил, чтобы я запрокинул голову, давая ему больший доступ. Первый поцелуй упал на кожу. Твёрдый стояк любимого, который я чувствовал даже через ткань, упирался в моё бедро. Меня теснее прижали к стене. — Я тоже… — с надрывом пробормотал я. Его пальцы оказались на члене, там, где я больше всего хотел. Я даже не заметил, как он расстегнул мой ремень и уже водил вверх-вниз, уделяя особое внимание чувствительной розовой головке, из которой уже выделялась естественная смазка, иногда сжимал половой орган у основания, не позволяя кончить. — Вова… — Тихо, не забывайся! Скажи, кто твой господин. — Мы… Мы до сих пор играем? — Это не игра, — президент поднёс свои пальцы, что сверкали от предаэякулята. — Соси. Я лизнул указательный и средний пальцы и вобрал их в рот. — Да, — выдохнул он, проталкивая их глубже, надавливая на язык. — Умница. Хороший мальчик. Я замычал. Вторая рука Владимира опустилась на ягодицу, сильно сжимая. — Хватит, — отрезал он. Я тут же приоткрыл рот, что позволило хозяину вытащить пальцы, и встретился с его затемнёнными глазами. Они сжигали меня, превращая в пепел. — Да… — повиновался я. — Я же сказал молчать, — я замолчал. — В спальню. Сейчас же. — Да, — повторил я, словно мантру, а после понял, что сделал. Наказание последовало мгновенно. От удара по ягодицам будто остался ожог. Быстро выдохнув, я уже хотел совершить шаг по направлению к заветной спальне, как на мою макушку опустилась стальная рука. — Нет, — я ощущал его хитрую улыбку, — нет. На колени. Как собачка. Очень верная и моя любимая собачка. Тяф-тяф. Опустившись на четвереньки я, верный и любимый пёс, пополз к двери, изнывая от того, как сильно хотел ощутить в себе член Вовы. Он шёл за мной не спеша, любуясь. Для полной картины ему не хватило лишь поводка, а мне - намордника. После, обойдя меня, президент сел на кровать и расставил ноги, подзывая пальцем к себе. — Какой ты умница, — улыбнулся он. — Сделаешь мне приятно, дорогой? Как ты умеешь. Схватившись за ширинку его чёрных идеально выглаженных брюк, расстегнув несчастную пуговицу, я схватил бегунок и потянул вниз. Избавившись от надоедливых брюк, я увидел, что под ними нет абсолютно ничего. — Ты сегодня отвечал на вопросы журналистов, смотря прямо в их глаза, и сидел без белья? — не поверил я. — Ну я же знал, куда поеду после. — Да, ты знал… — с этими словами я облизал, по моему мнению, сладкую головку. Мой язык не оставлял без внимания ни одну набухшую венку. Владимир запустил руку в волосы и откинул голову, наслаждаюсь тем, как медленно я опускаюсь всё ниже и ниже. — Потрясающе, — выдохнул он, — ты такой потрясающий. Мой член дёрнулся. Теперь член упирался прямо мне в глотку, а слюна текла по подбородку. — Стой! — я выпустил член изо рта. Владимир схватил меня за руку и притянул к себе. Теперь я сидел у него на коленях, расставив ноги. Он поцеловал меня. Я, не ожидая резких действий, приоткрыл рот, чем воспользовался президент, протолкнув свой язык, сталкиваясь с моим, завлекая в танго. Оторвавшись от моих губ, он прошептал: — Нет. Сегодня я хочу кончить внутрь тебя. Ты проглотишь мою спермы чуть позже, не сегодня. Он перевернул нас, тем самым оказавшись сверху. Горячий поцелуй вновь заставил ощутить электрические импульсы во всём теле. Через некоторое время абсолютно вся одежда была хаотично разбросана по спальне. Я расставил ноги, приглашая посмотреть на… — Ты подготовился? — заметил Вова мои старания. — Ну я же знал, что будет вечером. — Да, ты знал… Не теряя ни секунды больше, Владимир протолкнул головку своего члена в мою подготовленную, за долго до встречи, дырочку. — Какой ты узкий, — выдохнул он, опаляя моё ухо горячим дыханием, и толкнулся глубже, наблюдая за тем, как моя спина выгнулась дугой над кроватью. — Боже… Боже мой… — наконец я дождался этого момента. Момента воссоединения. Я задрожал всем телом, как только член любимого был полностью во мне. Владимир задержался внутри ненадолго для того, чтобы я привык, и сделал первый толчок. Я застонал. — Какой же ты хороший, — поцелуй. — Хороший мальчик… Третий, четвёртый, пятый, шестой. В какой-то моменте я перестал их считать. Чисто десять превратилось в двадцать, двадцать - в тридцать. Они глубокие, в меру быстрые. С каждым новым толчком я понимал, что теряю контроль, не могу осознавать, что происходит вокруг. Для меня существовал только Вова. Только он. Кровать скрипела, шлепки кожи о кожу резали ножом воздух. А мы, потные и до безумия влюблённые, утопали в ощущениях. Толчки потеряли свой темп. Член внутри меня пульсировал, вновь и вновь ударялся о простату, вырывая стоны из моего горла. Я сильнее сжал седые волосы. — Я… Милый, я больше не могу. Я кон… — прежде чем я успел договорить, собственная сперма оказалась на моём животе. — Сейчас, пёсик, сейчас, — темп стал ещё быстрее. Владимир замер. Что-то тёплое разлилось во мне. Он упал на мою грудь и прикусил затвердевший чувствительный сосок, всё ещё находясь внутри. — Люблю тебя, Андрей. — И я тебя, — ответил я, тяжело дыша. Это раннее утро февраля, пожалуй, является самым любимым за последнее время, ведь я провожу его с человеком, с которым более десяти лет нахожусь в тайных отношениях. На наших безымянных пальцах кольца - оковы. Я стараюсь их не замечать, чувствуя, что меня вновь будят поцелуем в шею.