Love Sea

«Ты помнишь о своей подруге, Рак?» «Ви так жестока со мной». «Только подумай об этом». «Она вдруг потребовала принести кое-что из её квартиры и доставить к ней на работу!» «И это в Накхонпатом!» «А ты знаешь, что я плохо вожу машину». «Водить и в городе достаточно сложно, не говоря уже о том, чтобы уворачиваться от грузовиков в другой провинции». «И вообще, почему я должна это делать?» «Я понимаю, что только у меня есть запасная ключ-карта». «Но я работаю на тебя, Рак, а не на Ви!» «Ты же меня понимаешь?» «Верно?» «Нет?» Обычно в девять утра молодой писатель сворачивался калачиком в одеяле и продолжал спать. Но сегодня его глаза смотрели на экран телефона, проверяя шквал сообщений от секретаря, отправленных ночью. Улыбка тронула уголок его рта, когда он понял, что произошло. Если бы ему предложили выбор между этими двумя, то он непременно выбрал бы… себя. Он предпочитал отдавать приказы, а не пачкать руки. Подруга поступила логично. Если она что-то забыла дома, и нужно принести это на работу, то самым правильным будет попросить того, у кого есть ключи от квартиры. А раз его нет в городе, то именно Мук пришлось помочь Ви. И что в этом плохого? «Общественные работы». Тонграк знал, что это, но за тридцать лет жизни он никогда по-настоящему с этим не сталкивался. Даже в романах не касался. И во время учебы в школе никогда не участвовал ни в каких волонтёрских лагерях или мероприятиях. А на учебе в Канаде он был знаком только со спортом после занятий, например, гимнастикой на брусьях. Так что прямо сейчас Мук бы просто не поверила в то, где он находился. Административный офис на острове. Тонграк сидел в последнем ряду небольшого конференц-зала, где энергичная женщина вела лекцию, показывая слайды на экране. Весь зал занимали местные жители. И пожилые, и довольно молодые люди внимательно слушали презентацию чиновника из Департамента морских и прибрежных ресурсов. — Итак, я надеюсь, все понимают, почему мы не должны вынимать фрагменты кораллов из моря и держать их над водой? Даже одно мгновение — это стресс, который может привести к тому, что они станут хрупкими и погибнут, поскольку являются живыми организмами подводной фауны. Женщина объясняла, а парень, наблюдавший за презентацией рядом с ней, в шутку вмешался. — Тётушка, ты поняла? Она говорит, что нельзя вытаскивать кораллы из моря! Махасамут поддразнил пожилую женщину в первом ряду, и та сразу обернулась на него. — Эй, ты почему придираешься ко мне? Здесь полно людей. У Тонграка мелькнула мысль, что он уже достаточно пробыл на острове, чтобы понимать южный диалект. Он понял, что Махасамут шутил над тётушкой, которая делала сувениры из осколков кораллов. Видимо, она уже перестала это делать, но её ещё дразнили по этому поводу и по сей день. И вроде тема собрания была скучной, но мелкие перепалки между жителями делали атмосферу живой и совсем не похожей на академические семинары и тренинги. Тонграк не знал, почему согласился проснуться в шесть утра и прокатиться на мотоцикле, чтобы помочь подготовить всё к этому мероприятию. Хотя по сути заняться ему было особо нечем. Даже темы лекции не знал, пока она не началась. И сейчас всё, что он мог делать, это наблюдать за активным и светящимся парнем, приветствующим местных жителей и сотрудников департамента. Тонграк, наконец, осознал, что Махасамут был одним из волонтёров, занимающихся охраной прибрежных районов и морской среды. И Махасамут усердно работал в этом направлении. Писатель не мог отвести взгляд от широкой улыбки парня, постоянно заряжающего своей жизнерадостностью окружающих. — Тебе скучно, братан? — Тонграк вздрогнул, когда над ухом раздался шёпот. Он резко повернулся, и дразнящий мальчишка отпрянул от неожиданности. — Ты чего? Это всего лишь я, Палм. Ой, только не ругайся, тут все друзья, — затараторил парнишка, похлопав Тонграка по плечу. — Чего тебе? — скрестил руки на груди писатель, спрашивая ровным тоном. — Эм… Ничего. Просто не хотел, чтобы ты заскучал, — подхалимски улыбнулся Палм. — А если мне станет скучно, то ты можешь что-то мне предложить, так? — с улыбкой спросил Тонграк от чего парнишка в растерянности почесал затылок. — Ну… О! Если тебе скучно, я могу рассказать тебе о моём братишке Махасамуте. Тонграк чуть было не ответил, что ему неинтересно, но вовремя себя остановил. В этом парне он был очень заинтересован. Насколько этот парень понимает язык тела, Тонграк не знал, тем более что Палм принялся тараторить так быстро, что сложно было что-то разобрать. — Ну, Мут у нас главный парень по защите моря в округе. Он всегда повторяет, что если нет моря, то нет и нас. Старейшины, конечно, ругают его за то, что чушь несёт. Но он не сдаётся. Он говорил с деревенским старостой и связался с несколькими департаментами. Людям, кажется, потребовалась вечность, чтобы выслушать. Это было в прошлом году. А до этого он сам собирал мусор в море и проверял коралловые рифы. Иногда он знает больше, чем те, кого сюда направляют. — И почему он просто не оставил это на департамент или что-то в этом роде? Почему Махасамут должен обо всем заботиться сам? — Верно. Все так и говорят, что для этого создано много госструктур. Зачем возиться самому? А знаешь, что на это ответил Махасамут? Если бы знал, то не стал бы слушать всю эту тираду. Тонграку хотелось возразить, но он только головой покачал, наблюдая, как парень щёлкнул пальцами. — Если хозяин дома ничего не знает об уходе за ним, то чего можно ждать от посторонних? Так можно однажды узнать, что нет у тебя больше дома, куда можно вернуться, — гордо сказал Палм. — Мой братан такой умный, не так ли? Тонграк перевёл взгляд на Махасамута, но его снова отвлёк Палм. — Но это легче сказать, чем сделать. Он годами таскался за жителями, терпя все оскорбления. Я всё ещё удивляюсь, зачем ему так беспокоиться… — парень взволнованно продолжал рассказывать о своих переживаниях без какого-либо намёка на завершение истории. Тонграк поймал себя на том, что слушает более внимательно, чем ожидал. Он снова посмотрел на Махасамута, и в голове возник вопрос: Что этот человек на самом деле может сделать? Или, скорее, чего он не может сделать? Если бы это был Тонграк, он бы не смог с этим справиться. Больше всего он ненавидел, когда на него смотрели свысока и без уважения. Только Махасамуту было всё равно. И тут пришёл новый вопрос: Если я спрошу, есть ли у Махасамута хоть капля гордости, как он ответит? — Гордость не наполнит ваш желудок, сэр. Он обнаружил, что больше не заботится о словах другого человека. Даже не понял, когда перестал слушать. Проницательные глаза встретились с глазами Тонграка, и Махасамут улыбнулся. Это была простая и мягкая улыбка, но писатель понял, что отводит взгляд, притворяясь незаинтересованным. Махасамут с удивлением наблюдал за этой реакцией, никак не комментируя. Одно то, что этот мужчина согласился посидеть с ним не один час, уже превосходило все ожидания. Он даже не понял, что его улыбка заставила щёки талантливого писателя вспыхнуть. *** — Жарко? — Ты думаешь, я выгляжу сексуально? Махасамут в ответ рассмеялся. Несмотря на то, что тонкая рубашка промокла и прилипла к спине, а на лице проступили капли пота, Тонграк не жаловался, что хочет вернуться в прохладу своего номера. Писатель тихо сидел в стороне, иногда болтая с Палмом или отвечая на вопросы деревенских. Даже согласился разделить общий обед. Кажется, удача и правда на стороне Мута в последнее время. Он готов поспорить, что мистер Тонграк никогда раньше не делал ничего подобного. Одна мысль о том, что он был первым и возможно единственным, кто втянул Тонграка в подобное занятие, приводила Махасамута в восторг. Каждый раз, когда их взгляды пересекались, он едва сдерживал улыбку, боясь что его посчитают сумасшедшим. Кто разрешил Тонграку быть таким милым? Махасамут уставился на писателя, обмахивающегося рубашкой, чтобы остыть. Его взгляд проследил линию ключиц Тонграка, следуя за капелькой пота стекшей с виска по шее и дальше вниз. Он подавил желание наклониться и слизнуть её своим языком. Каждый раз когда Тонграк двигал рукой, взгляд соскальзывал на вздымающуюся грудь. И ему пришлось сделать… — Ты что делаешь? Жарко же. Рука Махасамута потянулась, чтобы схватить Тонграка за ворот и застегнуть верхнюю пуговицу, игнорируя протест. Тонграк посмотрел на него потемневшим взглядом и попытался оттолкнуть руку, чтобы снова расстегнуть рубашку. Пришлось прижать его ладонь своей. — Вы не можете, — в острых глазах скользнула серьёзность. — Почему нет? Махасамуту нравилось, когда Тонграк скулил, но не в этот раз. И даже причину придумывать не пришлось. — Вы хотите, чтобы все знали, чем мы занимались прошлой ночью? — Тонграк замер, а Махасамут склонился к самому уху. — У вас следы укусов по всей шее. Этого было достаточно, чтобы Тонграк взволнованно схватился за ворот рубашки. — Неудивительно. — Что неудивительно? — Не твоё дело. Парень усмехнулся, наблюдая, как Тонграк сильнее сжимает ткань и отворачивается. И тогда он кое-что заметил. Понимающие взгляды со всех сторон были устремлены к ним. Как далеко они уже зашли в своих догадках? При том, учитывая как обстоят дела, это были не просто предположения. Махасамут знал, что потребуется не более трёх дней, чтобы горячие слухи распространились по острову. Только необходимости волновать красавчика не было. Кроме того, Тонграк уезжает… Послезавтра. От таких мыслей улыбка исчезла с лица парня. Это всё, на что я могу пойти, да? — Что за взгляд? Кажется, всё было у Махасамута на лице написано, раз Тонграк с любопытством на него смотрел. Парень тут же изменил выражение лица, улыбаясь во все тридцать два зуба. Не нужно Тонграку знать, что меня беспокоит. — Вы о моём шикарном виде? — подняв руку к подбородку, невинно спросил Махасамут. И вот он, тот самый презрительный взгляд мистера Тонграка! — Да ладно, я знаю, что не такой красивый, как парни из Бангкока. Но такой взгляд меня, знаете ли, ранит. — Ты вообще что-нибудь чувствуешь? — Конечно. Если вы собирались оскорбить меня, то просто сделайте это. Зачем ходить вокруг да около? Скажите мне, что я бесстыжий. — Ты бесстыжий, лжец и сквернословишь. — Ха-ха-ха! Махасамута оскорбили не одним словом, а целыми тремя, что не могло не вызвать смех. Писатель и сам не смог удержаться от улыбки и рассмеялся вместе с ним. — Ты действительно нечто, знаешь это? Если быть таким значило видеть такую широкую улыбку, то это того стоило. Парень некоторое время любовался этой лёгкой улыбкой на прекрасном лице, прежде чем сменить тему разговора. — Уже перевалило за полдень, — парень посмотрел на часы. — Куда хотите пойти? — Ты уже закончил с работой? — На сегодня закончил, — ответил Махасамут. На сегодня у него была запланирована только встреча с представителем департамента и конференция. И сейчас он был совершенно свободен. — Можем вернуться к вашей работе, — видя, что Тонграк не знал, куда можно отправиться, Махасамут решил предложить свой вариант. — Как насчёт того, чтобы взять ваш ноутбук и поработать на пляже? Что думаете? А я рядом посижу и посмотрю, как вы работаете… — Нет, — тут же отверг предложение писатель. — О, так куда вы хотите пойти? Как насчёт водопада? На острове есть один, и в его воде приятно находиться в это время года… — Пойдём к тебе. Махасамут замолчал, недоверчиво рассматривая Тонграка. — Простите? — переспросил он. — Хочу пойти к тебе домой. Отведёшь меня? — медовые глаза встретились с его. Писатель спросил мягко, но с вызовом. *** Несмотря на то, что Махасамут мог предсказать погоду и сказать, пойдет ли дождь, ему совершенно не удавалось предугадать действия писателя. Он совершенно не понимал, с чего это Тонграк захотел пойти к нему домой. — Ты никогда не был у него дома? О, а я думал, вы двое близки. Просто кажется, что вы вместе… Разговор с Палмом всё ещё крутился в голове, хотя Тонграк и убеждал себя в том, что ему всё равно. Но когда парнишка упомянул что они близки, то писатель поймал себя на мысли: Мы близки, не так ли? Тогда почему он никогда не водил меня к себе? Да они уже все родинки на телах друг друга знали! Тонграк не понимал, почему чувствовал такое раздражение от услышанной простой мысли. Он не мог понять, что такое «узнать кого-то получше». — Мой дом не похож ни на что, где вы могли жить. Когда они вдвоём шли по бетонному мосту, Махасамут попытался предупредить, но Тонграк настоял на своём. Он смотрел так искренне, что Махасамуту осталось только согласиться и провести писателя по вымощенной деревянными досками дорожке к старому дому. Глаза Тонграка горели любопытством, когда он рассматривал это место. — Может, вы передумали? — С чего бы? — Тонграк удивлённо уставился на парня, и тот в ответ рассмеялся. — Отлично, — отперев дверь, Махасамут пригласил писателя войти. — Направо… — Тонграк неразборчиво пробормотал себе под нос что-то. Этот дом и правда не был похож ни на один другой, который приходилось видеть. Даже комнаты в летнем лагере были лучше, чем это. Дом Махасамута не был похож на место, где можно жить, скорее только переночевать. Односпальный матрас, небольшой шкаф и тумба для хранения вещей, сломанный вентилятор в углу, простенькая ванная комната… И всё. Несмотря на простоту, Тонграк всё рассматривал с любопытством. — Вы ищете вдохновение для своего романа? — раздался сзади низкий голос. — Мне просто любопытно, вот и всё, — хрипло ответил Тонграк. Ни один из его персонажей не жил в подобном месте. — Почему ты решил стать волонтером? — внезапно спросил писатель, поворачиваясь лицом к парню, наблюдая, как он опустил на тумбу ключи от дома и мотоцикла. — Потому что люблю море. — И всё? — А разве ещё нужны причины? Я люблю свой родной остров и море. Настолько сильно, что даже отец от меня отрёкся. Махасамут говорил небрежно и смеясь, словно это не имеет никакого значения. Хотя последнее предложение заинтересовало Тонграка, что не укрылось от южанина. — Мы с отцом не сходимся во взглядах, — парень снял пропитанную потом рубашку. — Он думает только о ловле рыбы, чтобы побольше заработать. Его не волнует, если природа вокруг пострадает, погибнет подводный мир, и в будущем не получится ничего поймать. Он придерживается правила «главное сегодня поймать как можно больше». Тонграк наблюдал за тем, как парень повернулся, чтобы открыть шкаф. Его взгляд скользнул по широкой спине. При каждом движении лопатки под загорелой кожей красиво двигались. Глубокий голос звучал как-то фоном, слова влетали в одно ухо и вылетали из другого. Прежде, чем он успел осознать, что делает, Тонграк подался вперёд, чтобы прижаться своими губами к губам Махасамута, обняв его за шею. Он не знал, почему вдруг так захотелось поцеловать. Сначала Махасамут был удивлён таким порывом, но вскоре сильные руки обхватили тонкую талию, притягивая стройное тело ближе, пока между ними не осталось свободного пространства. Парень перехватил инициативу в поцелуе, прикусил нижнюю губу Тонграка и вторгся в тёплый рот. Тонграк приоткрыл губы, не обращая внимания на прозрачную слюну в уголке своего рта. Он просто хотел поцеловать Махасамута и предложил себя, совершенно не заботясь о том, что от него потребуют большего. Ему нравилось целоваться с этим парнем. — Ха… Ха… Они целовались бог знает сколько времени. Их губы покраснели и опухли, дыхание стало прерывистым и учащённым. Когда они оторвались друг от друга, чтобы глотнуть воздуха, их соединила прозрачная ниточка слюны. — Похоже, удача сегодня на моей стороне, — хриплый шепот коснулся пухлых мягких губ, заставив Тонграка прижаться сильнее. — Тебе просто невероятно повезло, — откинул голову назад писатель, позволяя Махасамуту уткнуться носом в изгиб гладкой шеи. — Трахни меня. Тонграк почувствовал, как сильнее напряглись обнимающие его руки от тихого шёпота. Одной рукой Махасамут ласкал его бедро, но скользнул за пояс штанов, раздвигая мягкую плоть, прежде чем пальцы нащупали сжавшийся от удовольствия вход. — Оно всё ещё опухшее, — прошептал Махасамут, горячим дыханием обводя линию подбородка Тонграка, прежде чем прикусить. — Я готов, — задрожал писатель. Он хорошо знал собственное тело, чтобы повернуться и укусить парня за ухо. — Войти будет легко… Ах! Тонграк дёрнулся, когда длинный палец скользнул в узкий вход в тот момент, когда он закончил говорить. Руками он крепко сжал плечи Махасамута, чувствуя, как внутри нарастает напряжение и возбуждение. — Ах… Умф… Ему нравилось, как южанин согнул палец и начал играть с его входом, надавливая и медленно толкаясь внутрь и наружу, пока он почти потерял разум. — Ты прав, — прорычал Махасамут сквозь стиснутые зубы. Тонграк поднял на него взгляд. Сердце колотилось так сильно, что казалось вот-вот выпрыгнет из груди. Ему нравилось напряжённое и сосредоточенное выражение лица парня, показывающее, насколько он возбужден. Писатель хотел, чтобы тёмные горящие глаза смотрели только на него, горячие губы опаляли кожу, сильное тело прижалось ближе, вызывая желание потереться о него обнаженной плотью. Ему нравилось, когда сильные руки пытались успокоить, сдерживая собственное напряжение. Нравилось, что этот парень пытался удержаться от чего-то слишком грубого. Но… — Сделай это. Продолжай. Это заставило желание разгореться ещё сильнее. — Умф… Как только Махасамут услышал разрешение, то к длинному пальцу, растягивающему узкий вход добавил второй, и следом третий. Второй рукой он стянул штаны Тонграка до лодыжек. Стоило снова завладеть провокационными губами, целуя их и прикусывая, как писатель гортанно застонал. Изящные руки в спешке нащупали пояс штанов Махасамута, стремясь освободить большой и длинный ствол, обхватив его ладонью. — М-м-м… Подожди минутку… — Прости, я не смогу сейчас остановиться. Тонграк только прикоснулся к гладкому члену, когда парень схватил его, разворачивая лицом к шкафу, прижимая к гладкой поверхности. Он почти взвыл, когда горячее тело отстранилось… Чтобы опуститься на колени. Он раздвинул мягкие ягодицы, чтобы тут же прижаться губами к соблазнительному входу, жадно вылизывая. Покалывающее удовольствие пронзило все тело Тонграка, заставив его вскрикнуть и распахнуть глаза от шока. Каждое движение горячего языка было слишком дразнящим. Парень вёл себя так, словно Тонграк был самым вкусным блюдом. Язык обжигал прикосновениями, зубы прикусывали нежную кожу, а длинные пальцы снова проникли в его дырочку, не переставая стимулировать, намеренно надавливая на самые чувствительные места. Слёзы потекли по щекам, туманя взгляд. Картинка перед глазами расплывалась, пока бёдра, подрагивая, подавались навстречу вторжению, от которого перехватывало дыхание. — Ах, ах, ах… Маха… Махасамут! Тонграк прислушивался к влажным звукам, которые смешивались с его стонами и просьбами. — Хватит… Всё, хватит… Прекрати… — заикаясь произнес он, потому что если бы Махасамут продолжил его ласкать, то он кончил бы в любую минуту. Но кажется, чем больше писатель протестовал, тем сильнее это раззадоривало Махасамута. Горячий язык проник глубже в узкое пространство, мучая Тонграка. Мужчина задрожал, почти задыхаясь от удовольствия. Он был так близко к оргазму… — Ох… Тонграк вздрогнул, когда напряжение внутри ослабло и на шкаф выплеснулось накопившееся желание. Тем не менее, он снова вздрогнул, когда горячий язык продолжил свои движения, а длинные пальцы снова надавили, вызывая протяжный стон. — Подожди… Не надо… Там… Слишком… Это слишком… Подожди… Ноги дрожали и Тонграк почти уткнулся лицом в собственную руку, когда длинные пальцы медленно его покинули. Тяжёлое дыхание эхом разносилось по маленькому дому. Жар от недавних прикосновений всё ещё ощущался, когда он почувствовал твёрдый член, коснувшийся ягодицы. — А-а-а! Глаза распахнулись, а губы приоткрылись в беззвучном крике, когда горячая плоть не просто вошла, а словно врезалась целиком и полностью, заполняя. Слёзы снова наполнили глаза, и Тонграк понял, что просто не способен кричать или протестовать, ведь только что он кончил. Да и парень уже сказал о том, что останавливаться слишком поздно. — Чёрт, ты так сильно сжимаешь меня. — Уф… Тонграк вздрогнул, когда большая рука хлопнула его по бедру, а после сжала талию так крепко, что останется след. Затем, чуть отстранившись, парень снова глубоко вошёл в него, заставив почти задыхаться. Было тяжело дышать, было больно, но всё казалось незначительным в сравнении с сильным возбуждением. — Ах… Ахх… Бедра дрожали, когда он попытался отстраниться, но сильные руки держали крепко, чтобы войти в него ещё раз… И ещё… — Ах… Подожди, подожди… Нет… Не… Это слишком… Ммм… Вот здесь… Ох… — крики Тонграка были хриплыми и бессвязными. Он сходил с ума. Почему Махасамут знал, как ему нравится? Откуда он знал, как нужно толкнуться, чтобы он закричал? Почему он мог заставить его так дрожать и сдаться? Горячий воздух заполнил комнату, но не мог сравниться с жаром переплетённых в страсти тел. Пот капал и размазывался по коже, смешиваясь с другими жидкостями. Звуки ударов плоти о плоть эхом отдавались от стен. Толчок, давление, новый толчок. Снова и снова в одно и тоже место, пока по красивому лицу не потекли слёзы, а пальцы на ногах не поджимались от каждого мощного толчка. — Чёрт, ты такой тугой. Несмотря на затуманенный страстью разум, Тонграк услышал приглушённые проклятия того, кто ещё сильнее раздвинул его бёдра, когда отстранился, чтобы мощным толчком вернуться обратно. — Мф… Притормози… Ах… Он пытался что-то возразить, но дикий зверь позади него даже не слушал. — А-а-а! Тонграк был близок к обмороку, когда его тело содрогнулось, а большая рука, подхватив под правое бедро, приподняла его, освобождая место для горячей плоти, которая теперь, казалось, проникала ещё глубже. Он отчаянно вцепился в шею парня позади, больно кусая. Напряжение в животе просто сводило с ума. Тонграк громко застонал, получая безжалостные удары от Махасамута, который не проявлял никаких признаков того, что устал. — Я… Больше не могу… Ах… А-а-а… — Ещё немного… Я почти… — Нет… Нет… Я сейчас… Только не снова…а-а-а! Глаза Тонграка распахнулись, когда он прогнулся, прижавшись затылком к широкому плечу, выпустив мутную струю и снова пачкая шкаф. Он больше не мог это вынести. — М-м-м… Подожди… Я только что… — писатель хватал ртом воздух. — Прости… Тонграк запинался, всхлипывая. Слёзы текли по лицу. Ему хотелось хоть на минуту отдышаться. Но ему не дали как-либо среагировать. Махасамут снова его развернул и подхватив под бедра прижал к шкафу спиной. Гортанное рычание отозвалось в ухе и горячая плоть снова проникла глубоко в него. — Прости. — Ах… А-а-а… Удар следовал за ударом. Низкий голос продолжал шептать извинения, пока сильное тело безжалостно сжимало и жестоко вторгалось, заставляя Тонграка всхлипывать и цепляться за широкие плечи. Писатель уткнулся лицом в изгиб шеи, отвечая стоном на каждое новое проникновение, доводившее его до грани безумия. — Поцелуй меня… М-м-м… Поцелуй… Просьба тут же была выполнена, и их языки встретились в жарком поцелуе. Обнажённые тела двигались в едином ритме, и Тонграк понял, что этот парень заполнил его до отказа… *** — Откуда у тебя столько сил? — А кто был невероятно очаровательным? Когда их жаркий секс подошёл к концу, Махасамут ещё раз поблагодарил свою счастливую звезду за то, что в его объятиях оказался такой красивый мужчина. Пусть он и ворчал что-то о дикости и безумии, но так мило покраснел, когда слова обратили против него. Такой очаровательный, что захотелось поцеловать эти мягкие щеки. — Другой на моём месте, наверное, уже бы плакал. — Вы тоже плакали и довольно много. Когда Махасамут указал на правду, красавчик слегка запротестовал, отворачиваясь. Это побудило южанина потянуться и обхватить руками тонкую талию, утыкаясь носом в изгиб светлой шеи. — Я больше не смогу. Просто чтобы ты знал, — слабо проговорил Тонграк. Хотя Махасамуту и хотелось взять этого невероятного мужчину снова, он ограничился только объятиями. — Похоже, я израсходовал всю удачу в своей жизни. — А? Мужчина в его руках обернулся с любопытством, что вызвало у Махасамута улыбку. Он поднял руку, чтобы нежно погладить щёку Тонграка, убирая непослушные прядки. — Я имел в виду, что такой человек, как я, и мечтать не мог, чтобы кто-то вроде вас оказался в моём доме, в моих объятиях, в моей постели. Если кому расскажу, не поверят. — Ты никого не приводил домой? Махасамуту нравился этот любопытный взгляд и то, что Тонграк, и правда, хотел больше узнать о нём. — Как я мог привести кого-то домой? В ответ Тонграк широко улыбнулся, но быстро опомнился. — Да, тебе повезло, — он снова отвернулся. — И больше тебе в жизни так не повезёт. Чтобы ты знал. Усмехнувшись, парень ткнулся носом в мягкую покрасневшую щёку, игриво напоминая: — Вы говорили, что если я буду хорошо себя вести, то в следующий раз вы сделаете мне минет. Махасамут намеревался только подразнить, но как только закончил говорить, сам замер от слов «в следующий раз». Когда он будет? Человек в его объятиях, наверное, думал о том же. Тонграк повернулся, встречаясь с ним взглядом. — Я возвращаюсь завтра, — тихо проговорил писатель, и комнату окутала тишина. Всего несколько мгновений назад они смеялись и играли, а теперь Махасамут, бесстыдник, которого ничего не заботило в жизни, не мог найти в себе силы рассмеяться. Всё, что он мог, это коснуться тыльной стороной ладони прекрасной щеки. — Да, катер прибудет утром. — Время летит незаметно, не так ли? И снова в комнате воцарилась тишина. Можно было даже расслышать, как раскачивается вентилятор, и скрип матраса, когда они двигались. Парень наблюдал, как мужчина в его руках прикусил губу, и что-то дёрнуло его заговорить: — Вы можете остаться ещё немного? Он сам удивился тому, о чём просил. Почему он умолял о чём-то невозможном? С детства Махасамут научился ни у кого ничего не просить, прекрасно зная, что всё всегда требует обмена. Он перестал просить, ведь для того, чтобы получить то, что он хотел, приходилось много работать. И вот сейчас он делает то, что, думал, не сделает никогда. Он умолял этого мужчину не уходить. — Я просто шучу, — неожиданно Махасамут почувствовал отвращение к самому себе. — Попроси… Он уже собирался встать, когда раздался тихий хриплый шёпот, заставивший его удивлённо обернуться. Тонграк смотрел на него внимательно и серьёзно. — Попроси меня.