Love Sea

В известном торговом центре города, двое мужчин прогуливались бок о бок по оживленной аллее. Многие не могли удержаться и украдкой смотрели на светлокожего мужчину с точёными чертами лица. Хорошо сидящие джинсы подчёркивали стройные ноги, дорогая дизайнерская футболка в сочетании с брендовыми солнцезащитными очками привлекала внимание. На него было приятно смотреть... Или, возможно, эти взгляды предназначались парню, идущему рядом... Высокий, мускулистый парень полностью сбросил с себя образ гида-экскурсовода. Его крепкое телосложение и без того было привлекательным, а тёмная кожа подчёркивала резкость черт. Когда Махасамут надел фирменные джинсы и облегающую футболку, подчёркивающую бицепсы, на это обратили внимание не только дамы. В конце концов, Махасамут был сокровищем острова и находкой как на острове, так и за его пределами. Но в данный момент Тонграк был недоволен собой. Он же должен гордиться тем, что поймал такой улов, которому завидовали окружающие. Тогда почему ему так сильно не нравились... алчные взгляды?  Этот парень принадлежит ему! Тонграк объяснял это тем, что ему не нравится делиться своими вещами с другими. Писатель взглянул на своего спутника со смесью раздражения и чего-то ещё...  Кто купил ему эту футболку? Это была фирменная футболка базовой коллекции. Несмотря на то, что Тонграка раздражали взгляды окружающих, он не мог удержаться от желания нарядить парня рядом с собой, чтобы подчеркнуть его красоту. Он не мог перестать думать о том, как хорош был бы Махасамут в костюме, сшитом на заказ и облегающем широкие плечи. Или о повседневной одежде, которая также сидела бы идеально.  И туфли! Обязательно кожаные от моего любимого бренда! Идеально. Заметив, что Тонграк погрузился в собственные мысли, Махасамут остановился и повернулся к нему. — Вы можете спокойно подумать, если так хотите, — произнес южанин с лёгким смешком, возвращая мужчину в реальность. — Ты же голоден, пошли, — стараясь скрыть рассеянность, сказал писатель. — Мне показалось, что вы меня глазами раздеваете, — поддразнил Махасамут, приподнимая бровь. Тонграк смотрел на него пару минут, прежде чем отвернуться. — Ресторан в той стороне, — резко сменил он тему. Ни за что Тонграк не признается, о чём он думал. Тем временем Махасамут с улыбкой последовал за ним. Было очень мило наблюдать как собеседник внезапно решил сменить тему. Вообще парню хотелось выколоть глаза любому, кто алчно смотрел на хорошенького писателя. Но на данный момент у него не было такого права. — Что бы ты хотел съесть?  Тонграк выбрал высококлассный ресторан, где подавали блюда современной тайской кухни. Заведение было украшено предметами декора культуры Таиланда, но в нём не чувствовалось местного колорита. Напротив, было ощущение роскоши и современности, что, видимо, отражало вкусы подающих надежды молодых поваров. Даже меню было украшено традиционными узорами и отделано золотой фольгой, подчёркивая эстетичность. Хотя Тонграк предпочитал французскую кухню и импортные вина, тайская кухня ему нравилась. Во время учёбы за границей он не только осматривал достопримечательности, но и искал хорошие тайские рестораны, которые соответствовали бы его вкусу. Спустя пару лет он обнаружил, что самую вкусную тайскую еду, которую он пробовал, готовила тетушка Гью, мачеха Коннора, тайка. Это была ещё одна причина, почему они с фарангом познакомились и дружили. И теперь он просто пришёл в свой любимый ресторан, спрашивая Махасамута, чего бы он хотел.  Парень с сомнением посмотрел на модное меню, словно спрашивая — а это точно тайская еда? Меню было разделено на части, начиная с закусок и снеков, затем основные и приправы для улучшения вкуса, и заканчивая королевскими десертами. В каждом разделе было несколько длинных наименований со списками ингредиентов. Что чёрт возьми такое "Магомунгкорн Карбкаев Самсахай Вангсаранром"? Нахмурился Махасамут, вчитываясь. — Мне клёцки с крабовым кремом, Сонг Ва Гун, Юм Таваи, Ганг Ранг Лой и немного простого риса. А что насчёт тебя? Тонграк заказал свои любимые блюда и повернулся к Махасамуту. Тот внимательно посмотрел на меню и закрыл его. — Вы заказывайте, я съем что угодно. Эта простая фраза заставила Тонграка оторвать взгляд от меню и встретиться с тёмными глазами. Он уже хотел спросить, в чём дело, но промолчал, ведь рядом стоял официант, готовый помочь. Но Мут не смотрел на официанта. Тогда, заглянув в меню, писатель заказал ещё несколько блюд. — Спасибо, это всё. Только когда официант отошёл, Тонграк посмотрел в глаза парня. — Я не знаю, что заказать, — признался Махасамут, прежде чем Тонграк успел спросить, а вот следующая фраза расстроила писателя. — Простите, что поставил вас в неловкое положение. — Кто заставил тебя так думать? Официант?  Тонграк разозлился только от мысли, что кто-то смотрит свысока на его человека. Махасамут принадлежит ему, и только он вправе что-либо ему говорить. Писатель не осознавал, сколько раз про себя говорил, что Махасамут принадлежит ему. Когда Тонграк встал, только тёплое прикосновение к руке его остановило. Твёрдое и надёжное. — Куда вы?  — Поговорить с менеджером. — Зачем?  — Мне это не нравится. Не нравится, когда кто-то с тобой обращается так. Даже если ты никогда не был в подобном месте, это не повод. У каждого есть что-то, что он делает в первый раз. Ты здесь клиент, и судить тебя не имеют права. Собираюсь именно это донести персоналу. — Всё в порядке. Не нужно. — Отпусти, Махасамут, - твёрдо сказал Тонграк пытаясь вырвать руку, но парень успел переплести их пальцы, а широкая улыбка только сильнее раздражала. — Почему ты улыбаешься? — Потому что я счастлив. Что не так с этим парнем?  Писатель нахмурился, а Махасамут продолжил: — Если бы кое-кому было плевать на меня, то он бы не злился из-за меня. — Конечно мне не всё равно... - собирался возразить Тонграк, но остановился, когда осознал, что сказал.  Его медовые глаза смотрели на украшенное улыбкой лицо. Он совершенно растерялся, не понимая, то ли смущаться, то ли злиться на этого бесящего своей беспечностью человека. В любом случае, это заставило его сесть на место. Махасамут больше ничего не говорил, только перевёл взгляд на их переплетённые руки и чуть крепче сжал ладонь. Тепло от руки южанина неожиданно распространилось по телу, рассеивая злость.  — Я правда в порядке, — хрипло заговорил Махасамут. — Может, мне это просто показалось, ведь я никогда в жизни не был в таком месте. Но вы же знаете меня. Я простой парень, плаваю на лодке, ловлю рыбу, ныряю за ракушками. Откуда мне знать о меню с названиями в три строчки? Просто чувствую себя не в своей тарелке. Да даже если на меня и смотрели таким образом, я всё равно рад. — Ты спятил? — снова разозлился Тонграк. — Почему ты позволяешь смотреть на себя свысока? Никто не имеет на это права. — Ну, потому что вы разозлились из-за меня. И снова Тонграк был застигнут врасплох. Он избегал зрительного контакта и пробормотал что-то вроде "придурок", выдергивая руку из захвата. —  По крайней мере, вы не игнорируете меня сегодня, - мягко отвёл руку Махасамут. — Я не игнорирую тебя, — проворчал Тонграк, не желая признавать очевидное. — О, правда? — задумчиво протянул Махасамут. — А что насчёт того, что вы со мной не разговариваете, не пускаете к себе в спальню и прячетесь в кабинете? А ещё не едите то, что я для вас купил. Когда я вижу вас в таком состоянии, то моё сердце сжимается. Вы ведь в курсе, что я хрупкий? Парень изобразил душевную боль, но взгляд остался дразнящим. Этого было достаточно, чтобы писатель снова почувствовал раздражение. — Ты? Хрупкий? Разве не ты говорил, что бесстыдник и можешь сделать всё, что угодно?  — Ну да, вы правы, я бесстыдник. Тонграк почти самодовольно улыбнулся, только Махасамут смотрел прямо на него и положил руку на стол. Даже не подходя ближе, писатель чувствовал тепло. Тёмные внимательные глаза, казалось, смотрели прямо в душу. — Но разве это плохо, проявлять слабость к тому, кто мне нравится? Этого оказалось достаточно, чтобы Тонграк почувствовал, что... Это плохо. — Но ты мне не нравишься. Эта фраза не была похожа на ту, что Тонграк говорил раньше, но он повторил её про себя, стараясь подтвердить мысленно, что ни в кого не влюбился.  Они смотрели друг другу в глаза, словно пытаясь прочесть мысли собеседника. Тёмные проницательные глаза смотрели так пристально, что Тонграку стало не по себе. — Прошу прощения. Именно тогда подали первую закуску, что побудило Махасамута прервать зрительный контакт и сесть прямо. В отличие от вздохнувшего с облегчением Тонграка, стремящегося сменить тему. — Попробуй. Медовые глаза наблюдали за тем, как Махасамут откусил кусочек еды. — Ну как? — Восхитительно, достойно названия, что занимает всю страницу в меню. Уверенность, что Махасамут вернулся к своему обычному состоянию, успокоила Тонграка. До тех пор, пока тот, не прожевав, поднял взгляд и сказал, словно только что вспомнил: — Насчёт того, о чём мы говорили ранее. Просто "пока". Тонграк в замешательстве поднял бровь, а его рука с ложкой замерла. — Я просто вам пока не нравлюсь. Не нужно было объяснять, писатель Тонграк прекрасно понял, о чём говорит южанин.  Не сейчас, не в этот момент, но в будущем... — Эм, просто ешь, нам нужно быстрее вернуться. Разве не ты твердил, что голоден?  Слишком хорошо он понимал и потому отвёл взгляд, пододвигая тарелку с едой к Махасамуту, стараясь сменить тему. Сердце колотилось так сильно, что напоминало барабанную дробь. Мужчина не хотел признавать, что потрясён всего несколькими словами этого парня. И странно, но вместо того, чтобы разозлиться, Тонграк едва заметно улыбнулся. Должно быть, он сошёл с ума. Махасамут ни за что не пропустил бы это восхитительное зрелище. — И кому вы там улыбаетесь? — не смог он удержаться от поддразнивания. — Лучше улыбнитесь мне. На что писатель повернулся и скорчил гримасу, вызвав у Махасамута смех.  — Значит и вы можете сделать что-то подобное? — Я же человек, — проворчал Тонграк без притворства. — Да, конечно, человек. Кем ещё вы можете быть? О, вам тоже стоит немного поесть. Мне кажется, вы похудели. Несмотря на то, что ему не нравилось, когда его дразнили, но когда парень подносил к его рту ложку, гордый Тонграк охотно открывал рот. Если бы в ресторане был кто-то, кто его хорошо знал, то глазам бы не поверил в то,  с каким аппетитом он ел, позволяя себя кормить. Тонграк никогда не ходил с партнёрами "на вечер" куда-либо. Мечта остаться до утра и позавтракать вместе была несбыточной для таких партнеров. И пусть сейчас это был не завтрак, но всё же изысканное блюдо, которое Тонграк выбрал именно для этого человека. В конце концов, это был его человек, и как с ним обращаться — было делом Тонграка. Он и не знал, что его мобильный телефон, переведённый в беззвучный режим, непрерывно вибрировал. На экране появилось имя... "Дрянь".  — Я хочу домой. — Мы скоро вернёмся. — Я хочу уйти сейчас. — Тогда можете идти. Но если я заблужусь, то пойду в центр помощи потерянным детям и попрошу их по громкой связи назвать имя одного писателя, Тонграка. И даже если вы уже уйдёте, то в торговом центре найдётся по крайней мере один или два человека, которые вас знают и смогут проводить меня домой.  Тонграк скулил о том, что хочет вернуться домой и не встречаться с толпой, которая собирается в выходные в торговом центре. Махасамут его не удерживал и не противился желаниям, вопреки своим словам. — Если хотите вернуться, то просто идите. А администрация торгового центра мне поможет, если что. — Ты нарочно меня злишь? — помрачнел взрослый нытик. — О, так вы поняли, что я вас раздражаю? Это мой босс! Самый умный! — довольно произнёс южанин, толкая вперёд тележку с покупками. Тележка?  Да. Они были в супермаркете, где продавались самые свежие продукты. Парень толкал тележку вперёд, а писатель следовал за ним. Пока Махасамут изучал цены и состав, Тонграк качал головой. — Шестьдесят бат за пачку овощей? В моём районе всё ещё по десять. — Как это может быть? Смотри, тут органические овощи, — Тонграк наклонился, чтобы посмотреть. — Производство такого продукта обходится дороже, поэтому... — И что? — Может, тогда сходим за продуктами во фреш-маркет?  От такого предложения парень нахмурился, а писатель прищурился, готовясь произнести тираду в пользу своего предложения. Только Махасамут не позволил и слова вставить. — Но вы не пошли бы со мной, не так ли? Просто остались бы ждать в машине. — Как хорошо ты меня знаешь. — Ладно, сделаю вид, что этого предложения не было. Считайте это нашим первым свиданием. — А? Прежде чем Тонграк успел довольно улыбнуться, услышанное заставило его удивлённо обернуться. Он-то ожидал, что не будет утруждать себя прогулками по жаре, но то, что он услышал... Свидание? — Я сказал, что не буду обращать внимания. — Нет, последнюю часть. Теперь в проницательных глазах мелькнуло веселье и на лице расцвела довольная улыбка.  — У нас свидание, не так ли? — Какое ещё свидание? — парировал Тонграк. — Разве время, проведённое с тем, кто вам интересен, не считается свиданием? Мы вместе поужинали и ходим по магазинам. Если добавим ещё и поход в кино, то, думаю, будет полный комплект. Разве я неправильно понимаю значение этого слова? Тогда мистер писатель, пожалуйста, просветите наивного деревенщину и объясните, как всё это называется?  В конце Махасамут приподнял бровь с невинным видом, словно трёхлетний ребёнок, желающий узнать у родителя что-то.  Это парень такой ребенок. Взрослый ребенок. — Это просто ужин, — не желая уступать грубо возразил Тонграк. — И поход за продуктами. И ничего больше. Зачем придумывать глупые определения? — Но... В вашем романе, который я вчера вечером взял почитать, говорится, что это свидание. Упоминание книги как аргумента заставило Тонграка поджать губы. — Или я должен вас поцеловать, чтобы это всё же стало полноценным свиданием?  — Ха? Стоило Махасамуту закончить говорить, он склонился к мужчине, заставив его в шоке отпрянуть и широко распахнуть глаза. — Ты что делаешь? — Я? Выбираю капусту, — в этот момент парень поднял пакет с капустой из-за спины Тонграка, дразня этого домоседа. Махасамут наблюдал, как Тонграк закипал и был готов плеваться огнём, но тем не менее не мог удержаться и не подразнить его ещё больше. Особенно действенным был шёпот. — Или вы всё же ожидали моего поцелуя? Острый взгляд встретился с прекрасными глазами. Парень приподнял бровь, словно спрашивая, что же ему в итоге делать. Тонграк был готов поклясться, что никогда не встречал подобного взгляда. За всё время их общения он понял, что его парень бесстыден до крайности. Накрывшее смущение заставило Тонграка подойти и раздражённо столкнуться с южанином плечом. Подхватив тележку, он толкнул её вперёд. — Поторопись и купи всё, что хотел. Я хочу вернуться к работе, — пробормотал он, шагая вперёд под внимательным взглядом и и тихим смешком. Признавать, что он покраснел, Тонграк не хотел. *** — Вы не можете это купить. — А? — И это тоже. Слишком много натрия. — А?  — Нет. Достаточно того, что есть дома в холодильнике. Или вы хотите умереть от печёночной недостаточности или чего-то подобного?  Раньше высокий темнокожий парень пытался уговорить хорошенького писателя продолжить покупки, но через некоторое время они поменялись ролями. Несколько минут назад Тонграк жаловался, что хочет домой, а сейчас хватал всё, что хотел съесть, складывая в тележку. А Махасамут доставал и убирал обратно на полки. До тех пор, пока Махасамуту не пришлось в третий раз поставить большую упаковку пива обратно. Мужчина недовольно на него посмотрел, на что получил спокойное: — Вы не можете жить только закусками и алкоголем. — Это моё дело, — возразил Тонграк, потянувшись снова за пивом. — Нет, — Махасамут перехватил его за руку.  Его голос стал твёрже, заставив мужчину повернуться, чтобы возразить. Вот только потемневшие глаза лишали дара речи. — С тех пор, как вы вернулись в Бангкок, вы поздно ложитесь спать, просыпаетесь к полудню, пьёте кофе и живёте перекусами. А вечером снова лёгкие закуски и алкоголь. Я не удивлён, что ваш холодильник забит выпивкой. Хотите умереть молодым? Или что? Несмотря на то, что он никогда никому не уступал и не прислушивался ни к чьим советам, стоило посмотреть в эти обычно весёлые, а сейчас серьёзные глаза, как Тонграк терял весь свой запал. — Нет, я не хочу умирать молодым. Но именно так я живу... — И о вашей жизни я хочу заботиться. Тонграк медленно закрыл рот, наблюдая как парень делает шаг к нему и говорит тихо и успокаивающе. - Я не знаю, как вы жили эту жизнь раньше, но я не хочу видеть как вы работаете на оплату больничных счетов. Я не хочу видеть вас в больнице или принимающим лекарства. По крайней мере пока я здесь, позвольте заботиться о вас. Я не позволю вам себя убивать. Махасамут этого не сказал, но имел в виду —  всю жизнь... Ведь он хотел остаться с Тонграком навсегда. Только сейчас не время это говорить. Иначе Тонграк сбежит как спринтер на соревнованиях. Нужно сначала исправить неправильный распорядок дня писателя. Он коснулся нежно щеки Тонграка, успокаивая, и тот сдался. — Моя жизнь не настолько плохая, — признаваться, что до приезда на юг он страдал похмельем почти каждое утро, мужчина не собирался. Вот оно как, когда кто-то заботится о тебе? Спрашивая себя, Тонграк не готов был признать, почему уступил и последовал за ним. Почему он прислушивался к этому парню, перевернувшему его жизнь с ног на голову. Он не признался бы, что слушался его больше чем мог подумать. — Конечно, всё не так уж и запущено. Вы просто... - Махасамут коснулся светлой шеи, глядя в медовые глаза, ожидающие услышать, что он скажет. — Старый. — Махасамут!  Парень улыбнулся, а мягкая и сладкая атмосфера, окружившая их, была полностью разрушена. Остался только злой голос и изящная рука, смахнувшая загорелую ладонь. — Ты смеешь называть меня старым? — Признайте уже этот факт. Вы старый. — Я не старый!  — Просто примите правду. Хотя вы и выглядите весьма молодо, — примирительно сказал Махасамут.  Правда, его слова звучали неискренне, и Тонграк поднял руку, коснувшись своей щеки. — Так что вы должны позволить мне заботиться о вас. — Что? Ты пророчишь мне смерть молодым, желаешь угодить в больницу и обзываешь старым. Что ещё ты хочешь сделать?  Тонграк задумался, не совершил ли он ошибку, взяв с собой этого придурка. Неужели он забыл, что вытворял Махасамут, прежде чем умолял его остаться на острове? Почему он хотел забрать этого человека к себе домой? Это... Расстраивает... Махасамут подошёл ближе и улыбнулся.  — Что? Я хочу присматривать за вами. От неожиданности все мысли о разрыве соглашения тут же пропали. В глазах цвета мёда мелькнуло недоумение. Моргнув, Тонграк посмотрел на серьёзного парня, а потом... — Я буду заботиться о тебе, пока ты не состаришься. Бледные щёки залила краска, когда намёк был понят. — Глупости! — всё, что смог выдавить из себя писатель, толкнув тележку вперёд.  Он уже не протестовал, когда Махасамут достал закуски и заменил их свежими овощами и разнообразным мясом. И когда парень сказал, что займётся готовкой для него, тоже не был против. Если бы это увидела Кхаймук, то вероятно упала бы в обморок или плакала от обиды, причитая, что её яичницу Тонграк есть отказался. Писатель на эти возмущения ответил бы,  наверно, что-то вроде "Ну ты не тот мужчина, который заставляет моё сердце трепетать". И снова, ощущение того, что о нём кто-то заботится, ругает и приглядывает, было непонятным. Но не раздражало, а наоборот... Тонграк чувствовал себя хорошо и уютно. Возможно он просто всё это время тосковал по кому-то.  Кому-то, кто был бы рядом с ним и говорил, что он может или не может сделать. И это на удивление поднимало настроение. Даже постоянно вибрирующий телефон не волновал. — Я... Хотел сказать...Я не ем острую пищу... — Я знаю. Когда вы съели кусочек рыбы из супа с карри, потом выпили целую бутылку воды. Невероятно, но после того, как они всё купили, Махасамуту удалось уговорить красавчика на то, чтобы сесть за руль и припарковаться у магазина свежих продуктов. Парень подумал, что в торговом центре нет того, что он искал. И несмотря на то, что владелец авто остался ждать в машине, это было хорошим знаком о том, что можно приучить жившего в роскоши мужчину вести другой образ жизни.  Когда всё необходимое было куплено, а машина припаркована на стоянке у дома, они отнесли покупки в вестибюль. Под "они" подразумевался Махасамут, который всё нёс сам. Когда Тонграк заговорил об острой еде, он никак не мог отделаться от мысли, что кто-то будет готовить для него. Да ещё и этот кто-то заметил его реакцию на острое, попробованное на юге. От одной этой мысли Тонграк заливался краской. Смысла спрашивать не было. Один из них безостановочно поддразнивал, а второй позволял себя дразнить. И сейчас они привлекли к себе внимание со стороны. Девушка, сидевшая в вестибюле, подскочила, когда их заметила и поспешила навстречу, поправляя дизайнерскую сумочку на своём плече. — Рак! Почему ты не отвечаешь на мои звонки? Тонграк, разговаривавший до этого с Махасамутом, замер. С его лица мгновенно исчезла радость, но, прежде чем он обернулся, на красивом лице расцвела кривая улыбка. Улыбка разозлённого человека, готового убивать. За этим Махасамут наблюдал с интересом. Особенно его заинтересовало то, что незнакомка никак не отреагировала на гримасу писателя. Наоборот, девица решила взять его за руку, но Тонграк ловко увернулся. — Чего тебе? — не обращая внимания на чувства девушки, спросил Тонграк. На мгновение лицо девушки стало враждебным, но она быстро взяла себя в руки и сверкнула милой улыбкой. — Что за лицо? — слащаво протянула она. — Твоя младшая сестра приехала тебя навестить, а ты не рад?  — Мне жаль, Прин, но у меня только одна сестра. Старшая. А младших родственников у меня нет. Прин была обескуражена. Обычно такое поведение кузена вводило её в ярость, граничащую с безумием. Но в этот раз миниатюрная красотка продолжала улыбаться, не обращая внимания на то, что любимый родственник не желал разговаривать. Она уже была здесь, и значит поговорить им придётся в любом случае. — Кто это? Твой новый слуга? Как-то по-деревенски выглядит. Хоть её кузен и утверждал, что совершенно не похож на свою мать, но натура у них была одинакова. Ведь никого рядом он не смог удержать и использовал деньги, чтобы заполучить того, кого хотел. Итак, ей интересно было узнать, насколько  новый мужчина был алчным на самом деле, и как низко пал её “любимый” брат.