Love Sea

В мягком жёлтом свете прикроватной лампы загорелый парень вышел из ванной, вытирая волосы полотенцем. Его внимательный взгляд остановился на нечётком округлом силуэте, уютно устроившемся под толстым одеялом. Уголки рта парня приподнялись в нежной улыбке. Кое-кто убежал в постель раньше него. Махасамут бросил полотенце в корзину для белья и не колеблясь скользнул под то же одеяло. — Кто сказал, что тебе сюда можно? — Никто, я просто наглый, — тут же отозвался парень, посмеиваясь. Его рука скользнула по тонкой талии, притягивая тёплое тело в свои объятия. Его взгляд задержался на том, кто на словах протестовал, а на деле охотно повернулся и прижался к его груди. Тонграк такой чертовски милый. Махасамут был настолько очарован, что не мог не... — Ты куда руки тянешь? В тот момент, когда он рискнул сжать мягкую попку, человек в его объятиях удивлённо вскрикнул и дёрнулся. Тонграк недовольно надул губы, и это побудило Махасамута его поцеловать. — Всё ещё больно? — мягко спросил парень. — А почему бы и нет? Твоя штука не такая уж и маленькая, — пробормотал Тонграк, но, несмотря на его возмущение, настойчивая рука продолжала нежно поглаживать его зад, заставляя сильнее чувствовать поселившуюся глубоко внутри заботу. Что это за странное чувство? Особенно после того, как он вынул эту штуку. С чем-то такого размера и делая это так грубо, безумно было ничего не чувствовать. Тонграк что-то простонал и прижался щекой к тёплой груди. После бурного секса в гостиной они продолжили в спальне, закончив тем, что Махасамут отнёс Тонграка в ванную для того, чтобы отмыть от всех липких следов. Писатель сказал, что это было слишком грязно, и пришлось забыть о простом засыпании в обнимку после кульминации. И теперь Тонграк, чистый и довольный, лежал на кровати со свежими простынями. И естественно, это не он их сменил. Махасамут был тем, кто сменил простыни и искупал его. А ещё смотрел на него сверкающими глазами, когда вышел из душа. Желание ущипнуть эти нежные щёчки и поцеловать пухлые губы было непреодолимым. И возможно, эти мысли были слишком навязчивыми, потому что рука сжалась слишком сильно, за что последовал удар в грудь. — Как долго ты собираешься сжимать? — Ну... тогда могу я подразнить тебя пальцем? В этот момент пальцы Махасамута скользнули дальше, нежно поглаживая вход, заставив Тонграка вздрогнуть. Молодой писатель прекрасно понимал, что Махасамут не просто играет. Если он уступит хоть немного, им снова придётся принимать душ. — Прекрати, больно, — голос прозвучал хрипло из-за того, что он слишком много стонал ранее. — Может нанести немного мази? Махасамут сделал паузу, и его игривое намерение уступило место нежному прикосновению к чувствительному месту. Он мягко массировал, пока Тонграку не пришлось возразить дрожащим голосом. — Прекрати там трогать, или у меня встанет. И это не закончится простым нанесением мази. Когда наводящий на размышления ответ заставил заинтересованного парня улыбнуться, его рука переместилась на мягкие ягодицы, продолжая успокаивающе поглаживать. Он был доволен тем, как мужчина в его руках прижался ближе. Если бы его спросили, предпочитает Махасамут их страстные встречи или простые объятия, он не смог бы выбрать. Но одно знал точно. Ему нравилось держать Тонграка в своих объятиях. Неважно, просто это обнимашки или что-то ещё. — Могу я спросить тебя кое о чём? — Махасамуту очень хотелось продлить эту ночь. — О моём отце? — Тонграк прекрасно его понимал. — Могу я чем-нибудь помочь? Рука Махасамута ласкала тонкую талию, играясь с нежной кожей. Его глубокий голос был серьёзен, заставляя писателя сделать паузу, прежде чем медленно покачать головой. — Я могу с этим справиться сам. — Я хочу помочь. — Достаточно просто помочь забрать Мину со школы. — Этого правда будет для тебя достаточно? В медовых глазах промелькнуло замешательство. — Какое это имеет отношение к тебе? — Тонграк не понимал, почему Махасамута это интересует. Вопрос писателя вызвал у обеспокоенного парня желание ущипнуть эти милые щёки и отшлёпать того, кто всё время забывает, как сильно он о нём заботится. От одного вида милого лица Тонграка, ощущения его дрожащего тела и беспомощности хотелось его обнять и не отпускать. И разве только что Махасамут не предложил ему хоть немного положиться на него? Мне дали дюйм, а я теперь хочу милю. Ему действительно хотелось быть рядом с этим человеком. Махасамут не хотел как-то подталкивать или пугать собеседника, но его желание было слишком большим, чтобы его не озвучить. — Разве я могу не беспокоится о тебе? Тонграк замолчал, рассматривая парня перед собой. Всего мгновение, и он крепче обнял Махасамута, утыкаясь лицом в широкую грудь. — Конечно можешь, — глухо ответил писатель. Этот парень настоящий или плюшевая игрушка? Такой очаровательный, что хочется крепко обнять его. Махасамут усмехнулся, рассматривая покрасневшего писателя, который не стал нормально говорить "спасибо". Почему он сразу не понял, что Тонграк был слишком застенчивым, чтобы просто отблагодарить вслух? И тот слабый шёпот благодарности был самой большой радостью. — Ты обещаешь? — М-м-м? Должно быть, я сошёл с ума, улыбаясь так счастливо. Рукой Махасамут продолжал поглаживать гладкую спину. Это было не мимолётное прикосновение и в нём не было сексуального подтекста. Просто ласковое касание, как признак того, что они стали ближе. Возможно, именно оно сделало Тонграка более податливым и готовым к разговору. — Насчёт отца... Я знаю, чего он хочет, и просто дам ему это. И... если ты хочешь помочь... — медовые глаза встретили взгляд Махасамута. — Мина важна для меня. — Тогда она важна и для меня, — улыбнулся в ответ парень, но его голос был серьёзным. Потому что ты важен для меня. Хоть он и не сказал этого вслух, но решил, что Тонграк прекрасно всё понял. Тем более, красивое личико быстро отвернулось, чтобы скрыть пылающие щёки. Кроме того, Тонграк старался скрыть смущение наигранно строгим голосом, не понимая насколько сексуальным был его хрипловатый тон. — Прекрати уже хватать меня за задницу. — Ха-ха-ха, ничего не могу с собой поделать. Это приятно. Махасамут от души рассмеялся, не в силах удержаться от поддразнивания завозившегося в его объятиях мужчины. — Итак. По шкале от одного до десяти, что я получил? — А? Выражение растерянности в широко раскрытых глазах Тонграка очень понравилось Махасамуту. — Мои навыки в сексе, — пояснил парень, снова смеясь, когда мужчина слегка приоткрыл рот, словно не мог решить, в каких выражениях отругать такого бесстыжего человека. — Я довольно хорош, и думаю, что десяти даже будет мало. Уверен, что... — Восемь. В то время, как самоуверенный южанин продолжал дразнить, Тонграк уверенно ответил, заставив хвастуна остановиться на полуслове и с недоумением уставиться в ответ. — Я ставлю тебе восьмёрку. — Неужели стоило подготовиться перед таким тестом лучше? Это довольно низкая оценка. Любой другой от такой оценки бы довольно улыбнулся, но не Махасамут. — Я заслужил минимум сотню, — он притворился, что оскорблен, хотя на хитром лице было написано обратное. — Сотню за придурковатость. — Но я ж нормальный. — А мне нравится цифра восемь. — Серьёзно? Ты ставишь оценки на основании любимой цифры? — Тогда... как насчёт нуля? Когда Махасамут начал жаловаться, Тонграк отвернулся, пытаясь игнорировать его нытье, сдерживая довольную улыбку. И тут он почувствовал, как к спине прижались грудью, а сильные руки крепко обняли. Прекрасное чувство, если бы не одно но... — Скажи своей штуке перестать в меня тыкать, — сказал Тонграк наглецу, который и так получил достаточно, но посмел снова возбудиться. — Знаешь, наша "штучка" непослушная. И всего лишь восьмёрка? Серьёзно? Тонграк закрыл себе уши руками, стараясь не обращать внимания на парня, уткнувшегося носом в его шею. Только улыбку больше сдерживать не смог, и комната заполнилась весёлым смехом. — Псих... — Ну... ты с психом спишь. Писатель закрыл глаза, довольный тем, что рядом с ним кто-то есть. А может это кондиционер сломался и поэтому в постели теплее, чем обычно? *** Махасамут уже заснул, а Тонграк продолжал его рассматривать. Медовые глаза быстро привыкли к полумраку. Писатель рассматривал резкие черты лица, которое сейчас казалось ещё моложе. Осторожно касался тёмных волос, упавших на щёки. Прежде чем коснуться загорелой кожи, Тонграк на мгновение замер. Даже во сне Махасамут крепко обнимал его. Тонграк не был уверен, когда в последний раз ему было так спокойно. Даже уютно устроившись в объятиях Коннора, он не чувствовал себя так комфортно. А о других мужчинах и думать не хотелось. Обычно писателю не нравилось обниматься с незнакомцами, ведь в глубине души он никому не доверял. Но... Но с Махасамутом всё было по-другому. Даже мелькнула мысль, а не из-за усталости ли после бурного секса его так разморило? Только вот Тонграк чувствовал себя комфортно рядом с Махасамутом с тех пор, как они обнимались на острове. Много мыслей крутилось в голове у Тонграка, пока он не попытался их отогнать. Достаточно просто чувствовать лёгкость, за что он тихо прошептал "спасибо". Он достаточно долго лежал, рассматривая парня, прежде чем вздохнуть и убрать руку, обнимавшую его, чтобы встать. Открыв ящик, где лежал выключенный телефон, он взглянул на спящего на кровати южанина и плотно сжал губы. Сердце, колотившееся от страха, начало успокаиваться настолько, что он осмелился взять телефон и выйти в гостиную. Включив телефон, Тонграк зашёл в банковское приложение и без колебаний перевёл миллион бат. Открыв чат с единственным контактом в этом телефоне, он посмотрел на множество сообщений в чате. Сообщений, которые отправлял только он, а получатель отмечался только прочтением. Папа... Квитанции о переводе денег и собственные краткие сообщения... "Если тебе нужны деньги, то приходи ко мне. Не трогай мою племянницу" — отправил новое сообщение Тонграк. Его отец всегда поступал именно так. Никогда не связывался первый, но всегда находил способы для угроз, чтобы получить деньги, не сказав ни слова. Всё, что мог сделать Тонграк, это перевести деньги этому мудаку. Как только отец получал деньги, он на некоторое время исчезал из их жизни. И каждый раз Тонграк отчаянно надеялся, что это навсегда. Он скорее откажется от всех денег, чем допустит, чтобы этот человек вмешивался в его семью. Галочка о прочтении окрасилась голубым, от чего Тонграк чуть не подпрыгнул, ахнув. Нужно просто выключить телефон, вот только руки дрожали настолько сильно, что он чуть его не уронил. Несмотря на то, что этот человек не говорил ни слова, страх продолжал сжимать бешено колотящееся сердце. Ладони взмокли, и мужчина задрожал. Отключив телефон, Тонграк никак не мог унять эту дрожь. Было желание выкинуть телефон как можно дальше. Только он не мог, ведь это был единственный способ связаться с отцом. На самом деле, если бы Тонграк захотел, то довольно легко нашёл бы адрес своего отца. Но он предпочёл заблокировать всё, кроме этого телефона. За своими мыслями мужчина и не заметил, как сжал устройство до побелевших костяшек пальцев, прикусив губу почти до крови. Развернувшись, он кинулся обратно в спальню и, закинув телефон обратно в ящик, запер его. Тонграк сжал дрожащие руки. Да когда он перестанет его бояться?! Несмотря на то, что устройство было заперто, он никак не мог успокоиться. Каждый раз, когда приходилось иметь дело с отцом, Тонграк чувствовал почти животный страх. Мина была права, он сам себя обманывает. Даже простая отправка денежного чека заставляла его дрожать от страха. Тонграк не знал, что заставило его забраться обратно в постель, обнять южанина и прижаться к широкой груди. Странно, но сердце, которое бешено колотилось от страха, начало успокаиваться. Тонграк перестал дрожать, крепко вцепившись в рубашку Махасамута и уткнувшись лицом в широкую грудь, словно искал убежища. — М-м-м, — сонно протянул парень, приоткрывая глаза. — Мистер Тонграк? — Обними меня, — тихо попросил писатель и сразу оказался в крепких объятиях. Махасамут зарылся лицом в мягкие волосы и сонно поцеловал мужчину в висок. — Вы жестоки. Заставляете вас обнимать, а потом сбегаете на работу, — бормотание парня походило больше на несвязный бред, и как только он закончил говорить, то сразу уснул. Тонграк не знал, почему, но всего несколько слов от человека, который даже не проснулся, принесли неожиданно покой. Эти объятия, и правда, были похожи на убежище, которые он всё это время искал. — Я никуда не ухожу. Тонграк не знал, успокаивает он себя или Махасамута. Я не хочу никуда уходить. Я просто хочу остаться здесь навсегда. Подумал Тонграк, закрывая глаза и прислушиваясь к биению сердца рядом со своим ухом, медленно погружаясь в сон без каких-либо кошмаров. Словно эти объятия и правда были самым сильным щитом. Он совершенно не осознавал, как сильно с каждой секундой начинал нуждаться в Махасамуте. Он просто этого не замечал... *** — Мисс Мук, вот серьги мисс Ви. — О, спасибо. — После этой сцены нам больше не нужно снимать нонстопом, поэтому возвращаю их вам. — Что? Когда ассистентка из съёмочной группы подошла к Кхаймук с дорогими серьгами ведущей актрисы, девушка приняла их со смущением. Но когда Мук услышала, что украшение не просто нужно придержать на какое-то время, а оставить, то сильно удивилась и переспросила. — Что вы имеете в виду? Как она оказалась на съёмочной площадке в половине десятого утра? Отправной точкой будет сообщение от Ви вчера около двух часов дня, с просьбой прийти на площадку. Кхаймук тяжело вздохнула, хотя больше хотелось кого-нибудь ударить от осознания того, насколько бессердечной была эта женщина. Если Кхаймук старалась убежать, Ви словно ставила ей подножку на каждом шагу. А когда она попыталась отказаться приходить, Ви отправила скриншот своего диалога с Тонграком. И писатель походу был не на стороне своего секретаря. Что сказал Тонграк?  Его сообщение было предельно ясным: "Да, конечно, ты можешь её забрать". Почему её удача не может так же работать, например, в лотерее? Итак, Кхаймук неохотно поехала на съёмочную площадку, успокаивая себя тем, что Ви просто хочет, чтобы она что-то забрала. Но как только она приехала, её затащили в раздевалку, вручили какие-то вещи и велели подождать. Ладно, первая сцена прошла без особых проблем, но как только Ви вернулась в гримёрку, то не смогла сделать и пары шагов, как её снова позвали на площадку. Так что Кхаймук снова пришлось ждать. И в этот раз на съёмку ушло не пятнадцать минут. Было сделано много нарезок, и каждая требовала нескольких дублей. Независимо от того, сколько раз Ви появлялась в гримёрке чтобы переодеться или поправить макияж, у неё не было и минутки, чтобы поговорить. И Кхаймук оставляли просто ждать. С полудня и до вечерней темноты. Именно во время вечернего перерыва Мук, наконец, поняла намерения Ви. — Ты меня подвезёшь? Моя машина сломалась. Что? Ты с ума сошла? Правда, возмутилась девушка про себя, согласно кивая. Кто вообще осмелится возаразить вслух и прослыть огрызающейся? На самом деле, Кхаймук просто моргала, слушая причитания Ви, что её машина сломалась, менеджер недоступен, а раз её дом находится неподалеку, то она и подвезёт. Вот и все... Никаких просьб или извинений. Только трогательная улыбка, заставившая сердце Кхаймук замереть, а тело вздрогнуть, словно она сейчас сорвётся и закричит. После этого исполнительницу главной роли, которая даже поужинать не успела, позвали на площадку, чтобы подготовиться к ночной сцене. А Кхаймук осталась в полном замешательстве и смущенная, пока не пришла ассистентка, чтобы отдать серьги. Почему не вернуть их ей прямо сейчас? Зачем отдавать мне? Девушка могла только мысленно ворчать, пока актриса не вернулась. — Что с тобой? Разговариваешь со своим ангелом-хранителем? Глядя на красивую женщину, приподнявшую бровь, Кхаймук плотно сжала губы. — Это не твоё дело. Ви посмотрела на неё, собираясь что-то сказать, и девушка была уверена, что её сейчас снова будут запугивать. — Ви, на сегодня ты свободна. И да, мы вызвали команду костюмеров, чтобы проверить костюмы. В этот момент вошёл ассистент режиссёра с единственным на съёмочной площадке художником по костюмам. Уже была половина десятого вечера, и никто не хотел оставаться сверхурочно. Уйти ровно в десять домой было бы весьма неплохо. — Ви, просто оставь платье здесь. Я упакую его позже, — сказала костюмер, прежде чем выйти с ассистентом режиссёра. И вот они остались только вдвоём. — Эй, ты что делаешь? Ты куда? — воскликнула Мук, когда актриса потащила её за собой. — В ванную. — Нет, нет, нет, я в курсе, что это ванная. Но я-то тебе тут зачем? — озадаченно спросила Кхаймук. Ви повернулась, чтобы посмотреть на неё. — Потому что я не могу дотянуться до молнии, — как ни в чем не бывало сказала актриса, собирая свои длинные волосы вперёд, демонстрируя элегантную фигуру в облегающем платье, где почти всю спину закрывал гипюр. — Ну нам не обязательно идти в ванную. Сними его прямо здесь. Расстегнёшь? — небрежно сказала Ви, останавливаясь. — Ты хочешь, чтобы я... — девушка застыла на месте. — Расстегнула молнию... то есть... подожди, ты хочешь, чтобы я... раздела тебя?.. Кхаймук потеряла дар речи и судорожно сглотнула, взглянув на гладкое светлое плечо, от которого вниз спускалась молния. — Ви, почему бы тебе не попробовать расстегнуть его самой? — осторожно предложила девушка. — Я уже пыталась, но не дотягиваюсь. Поторопись, мне действительно нужно переодеться. Подгоняемая актрисой Кхаймук глубоко вздохнула и протянула дрожащие руки, касаясь молнии. Как только кончики её пальцев коснулись мягкой кожи, она чуть не отдёрнула руку, словно обожглась, но быстро взяла себя в руки. Кхаймук взглянула на красивую шею, которую не прикрывали густые и мягкие волосы. Заметив, что Ви за ней наблюдает, девушка медленно потянула молнию вниз, и перед Кхаймук открылась светлая спина. Краска тут же залила щёки девушки. Неожиданно в мыслях Кхаймук мелькнул вопрос, на Ви сейчас бюстгальтер-липучка или она вообще без всего? И чем больше девушка про это думала, тем сильнее у неё пылали щёки. Когда их взгляды встретились, Кхаймук быстро отвернулась, чтобы не видеть эту довольную улыбку. — Непослушная девчонка, — сказала Ви, и Кхаймук поспешила затолкать её в ванную. — Поторопись и переоденься! — захлопнула дверь перед лицом актрисы девушка, чувствуя, как сильно у неё пылают щёки. — Хочешь посмотреть, как я переодеваюсь? — Нет! Ты с ума сошла? — воскликнула Кхаймук, подозревая, что с каждым словом она всё больше становится похожа на варёную креветку. — Ой! Но моя одежда осталась там! Или ты хочешь, чтобы я вышла в одном нижнем белье? — продолжала дразниться Ви, пока Кхаймук в панике оглядывалась по сторонам, прежде чем схватить рубашку с вешалки и протянуть её за дверь. — Вот, держи. — Чего ты стесняешься? Мы обе женщины. Ну и что? Я не могу воспринимать тебя как просто женщину... Кхаймук внутри истерила, но на деле только отвернулась под тихий смех актрисы, забравшей рубашку. — Ну если бы я тебя не знала, то подумала бы, что я тебе не нравлюсь. Девушка услышала как закрылась дверь и голос Ви стал тише. — Да, ты меня постоянно дразнишь! — Потому что это достаточно легко! — Почему это? — Просто посмотри в зеркало. Тебя очень легко дразнить. Поджав губы, Кхаймук решила сменить тему. — Сегодня мне просто нужно отвезти тебя домой, верно? — Угу... И девушка почти вздохнула с облегчением. — А, и ещё послезавтра тебе нужно заехать за мной. — Что? — взвизгнула Кхаймук, резко оборачиваясь. — Я же говорила, что у меня сломалась машина. — Это вообще не моя работа. И мне нужно будет послезавтра отвезти Рака на мероприятие. Именно в этот момент Ви вышла и недоумённо посмотрела на девушку. — Да? Он не говорил. Быстро схватив свой телефон, Кхаймук проверила календарь. Она ещё никогда так не радовалась тому, что у Тонграка было какое-то мероприятие. Конечно, писателю угодить труднее, но уж лучше он, чем иметь дело с такой дразнилкой, как Ви. Повернув экран к актрисе, Мук указала на пометку о работе Тонграка в онлайн-календаре. Он должен был выступить на сцене на книжном мероприятии. Если бы можно было, Кхаймук выделила бы эту запись крупным жирным шрифтом и подчеркнула красным. Дважды, только бы Ви увидела, насколько это важно. Прищурив глаза, Ви посмотрела на довольную собой девушку и улыбнулась. — А Рак уже в курсе? — Конечно! Я ему говорила и добавила в его календарь. — И когда он последний раз в него смотрел? И когда ты ему говорила? На прошлой неделе или в прошлом месяце? — Эм... — девушка замялась. — Поверь, сейчас все мысли Рака забиты Махасамутом. Думаешь, кто-то вроде Рака помнит о своих делах? — У него не такая короткая память... я думаю... В конце Кхаймук не хотелось говорить "я думаю", ей хотелось кричать от того, как она облажалась, совершенно забыв о самом большом недостатке писателя. Этот человек никогда не вспоминал о своём расписании! — Лучше напомни ему, пока он других дел не придумал, — благосклонно предупредила Ви. Если Тонграк не хотел покидать дом, он просто не выходил. И тем, кому приходилось за него отдуваться, была его миниатюрная секретарша, ведь именно она вела переговоры с издательством. Кроме того, Ви знала, что Тонграк в основном показывается на подобных мероприятиях только чтобы анонсировать новую книгу или сериал по мотивам его книг. Если на книжной ярмарке нет автора книг, то это катастрофа. В один момент Кхаймук побелела словно очищенное от скорлупы яйцо. — Ни за что бы Рак не забыл... верно, Ви? Вздохнув, актриса притянула её к себе, обнимая и успокаивая готовую разрыдаться девушку. Она дружила с Тонграком половину своей жизни и готова была поспорить, что тот точно обо всём уже забыл. Конечно, Кхаймук не собиралась тянуть ещё, и на следующее утро отправилась прямо в квартиру своего любимого старшего и босса... — Я совсем этого не помню. — Что? — глаза девушки стали размером с блюдца. — И мне обязательно туда идти? — Да, ты должен... — Может, актёры и режиссёр справятся без меня... И всё. Терпение обычно тихой молодой девушки закончилось. — Если ты не пойдёшь, я уволюсь к чертям! — закричала во всю силу своих лёгких Кхаймук, совершенно не обращая внимания на ошеломлённого писателя. В голове у девушки было только одно. Если Тонграк не придёт на это мероприятие, им конец!