Interceptor. After

Притихший город окутан темнотой. Он не жужжит как пчелиный улей, и расслабляющая тишина — это главный плюс позднего возвращения домой. Джей Джей загоняет машину в гараж, но о горячей ванне пока что можно только мечтать. Отныне рабочий день делится на «официальный», длящийся в соответствии с официальным распорядком дня, установленным для её должности, и «тайный» — достающий до тех пор, пока веки не отяжелеют в конец, а мысли не уподобятся тёплому желе. Вторая составляющая порой всё ещё кажется сюрреалистичным сном, пусть уже не так часто: в конце концов, человек привыкает ко всему. Закрыть входную дверь на все замки, повесить ветровку — и сразу наверх, не ужиная. Убедиться, что Кессель никуда не делся, растормошить его, дремлющего в гостевой спальне, и затем продолжить поиск заказчиков. Дело — прежде всего, и чем раньше задача будет выполнена, тем скорее сукин сын окажется за решёткой. Желательно в Гуантанамо — но уже не мучителем, а наоборот. Сняв со стены картину с изображением жаркой саванны, Джей Джей вешает развёрнутый ватман, который фиксирует гвоздями, лишая возможности свернуться, скрыть своё жуткое содержимое: выведенные аккуратным почерком Кесселя обрывки информации о тех, кто несёт смерть. Устроившись на кровати напротив, Джей Джей перечитывает записи, краем глаза неотрывно наблюдая за сидящим рядом Кесселем. Это как будто и не спальня больше. С исчезновением картины гостевая комната теряет крохи уюта и больше напоминает рабочий кабинет следователя, заполненный скудными вещдоками, главный из которых сидит на кровати, задумчиво покусывая карандаш. Джей Джей задерживает на Кесселе взгляд. Да, он именно что вещдок, состоящий из крови и плоти, и на складе ему самое место. Джей Джей хмыкает. — Значит, твои русские друзья, похитившие Тополи, на заказчиков ядерной атаки нас не выведут, — Джей Джей смотрит на край письменного стола, где лежит тёмно-вишнёвый китайский смартфон. Слишком длинный, бросающийся в глаза. Вещь, принадлежавшая несостоявшейся убийце Кесселя, ставшей в итоге одной из многих его жертв. Чужая вещь. И в целом эта комната — словно отмерший орган всего дома. Ещё одна частичка — тёмно-зелёный простенький Хуавэй. Телефон Кесселя, изъятый Джей Джей из его квартиры, который теперь лежит на кровати между своим хозяином и самой Джей Джей. — Да. Как я и говорил, это лишь нанятые им субподрядчики, которые наверняка уже вовсю скупают недвижимость в какой-нибудь Швейцарии. Полученных за участие в операции денег должно хватить этим людям на безбедную жизнь, — голос выродка абсолютно спокоен, будто речь идёт о самой обычной высокооплачиваемой работе; впрочем, для пограничного социопата так и есть. Джей Джей невольно сжимает зубы в отвращении, которое он предпочитает игнорировать и продолжать говорить: — это лишь исполнители, принеси-подай.  Джей Джей не считает нужным отвечать. Разблокировав экран кесселевского смартфона, она скурпулёзно выписывает скудные данные о похитителях Тополей-М. И хотя главную задачу — выйти на тех, кто всё это задумал — таким образом не выполнить, хотя бы эти ублюдки будут наказаны. К тому же, их могли прикрывать наниматели Кесселя: предположения о связи российского правительства с произошедшим Джей Джей держит при себе, но не может не думать об этом. Как и о том, что в операции могла участвовать американская «верхушка». «ЦРУшникам придётся поднимать на уши Интерпол, чтобы добраться до исполнителей, но это уже что-то», — мысль о том, что хоть кто-то получит по заслугам, вызывает удовлетворение. Кажется, что пробуждённый Кесселем гнев, не смолкающий до конца ни на минуту с тех пор, как тот приказал атаковать Платформу, не сошёл на нет, но стал тише. — В контактах твоей недоубийцы тоже ничего, — Джей Джей не спрашивает, а утверждает, скрестив руки на груди и нахмурившись. Короткий кивок уже даже не злит: было бы слишком просто обнаружить данные заказчика в телефоне килле... внезапно становится весело, и Джей Джей выдаёт своё настроение вырвавшимся из горла смешком. — Ты чего? — Кессель откладывает карандаш. В его светлых глазах читается смесь недоверия и заинтересованности в человеке, от которого можно ожидать чего угодно. — Представляю, как эти люди, кем бы они ни были, сейчас так же ищут тебя. Они изучают историю звонков и сообщений, пытаются запеленговать ваши с убийцей телефоны, втихую или в открытую опрашивают персонал больницы... и нервничают. С каждым днём сильнее и сильнее, ведь всё идёт не по плану. И чем сильнее они будут нервничать... — Тем выше вероятность ошибки, — подхватывает Кессель, и они переглядываются — неожиданно для самих себя, но чертовски синхронно, — а рушить планы мы умеем. "Особенно я", — хочет добавить Джей Джей, но вид грёбаного вещдока заставляет поприкусить язык и признать занятный факт: не по плану с самого начала идёт всё и у всех. Вопрос, кто быстрее приспособится, и сдаваться она уж точно не собирается.