О призраках и героях

Шота проводил в этом парке каждую свободную минуту. Ожидая. Надеясь. Он там ел, там работал. Он спал на скамейке в своем спальном мешке. Хизаши не остался с ним, вместо этого решив беспокойно порхать вокруг. Он принес Шоте кофе, еду, подменил его, когда Шоте пришлось уйти. Шота никогда не знал, чтобы какой-либо класс был таким тихим. Хизаши, когда его спросили, поднял бровь и указал на необычайно вспыльчивый характер Шоты. У Шоты не было ответа. Его жизнерадостный младший брат, возможно, мертв. Две недели спустя, ближе к вечеру в субботу, Вэй Усянь, наконец, появился снова. “Брат”, - выдохнул Шота. Он мог видеть затуманенный взгляд Вэй Усяня. Веселье, когда-то такое естественное, теперь казалось натянутым. “Ааа… Дагэ.” Улыбка по-прежнему была доброй и тепловатой, но вместо безграничной, яркой радости Шота различал только приглушенную грусть. Шота обнял Вэй Усяня за плечо и притянул его в объятия. Молодой мужчина вздрогнул, его плечи дернулись. Затем он растаял в объятиях Шоты, слезы тихо текли на комбинезон Шоты. “Айя… Я- мне жаль, я не должен ...” самоуничижительный смех, за которым следует новая волна слез: "Я уже п-попросил Ши-Цзе у-успокоить меня… Я такой - т-такой жалкий ...” Шота крепче обнял его. Вэй Усянь плакал до тех пор, пока не осталось только глубоких измученных вздохов. “... Пристань Лотоса пала”. Шота не сказал ни слова, крепко обнимая брата, чтобы подбодрить. Голос Вэй Усяня был тихим и отстраненным. “Это… Это был Вэнь Чао. Его ужасная шлюха пришла с солдатами. Мы… Мы пытались их успокоить. Это не сработало - я ... мадам Юй отправила меня и Цзян Чэн п-прочь. П-привязала нас к лодке. Это спасло нам жизни. ” Шота усилил хватку. Легкий ветерок шевелил деревья, и он наблюдал, как узор теней перемещается взад и вперед, как волны на берегу. “... Мы… Цзян Чэн и я, мы побежали назад. Я ... Было слишком поздно. Лидер секты Цзян… Мадам Юй. А-Син. А-Ю. А-... А-Ни... все они, все наши ученики, в-все они были мертвы. Полы были грязными от крови". Вэй Усянь содрогнулся в объятиях Шоты: "Я… Мы убежали. Уплыл так далеко, как только мог. Я снял нам комнату для отдыха, недалеко. У Ши-Цзе был жар, а Цзян Чэн не захотел - был как... пустая раковина и...и… н-но когда я пришел за лекарством, Цзян Чэн у-ушел. Его с-схватили.” Шота набрал полный рот летнего воздуха. Приятное тепло тяжело разлилось по его легким. Вэй Усянь продолжал говорить, в каждом его невнятном слове сквозила усталость. “Я… пошел за ним. В-Вэни ... они у-устраивали б- банкет в центральном павильоне. Мне п-повезло… Я встретил Вэнь Нина. Он... - тут брат Шоты еще сильнее прижался к его груди, - Он предложил мне помощь… Я почти убил его - собирался убить его, но он - он - он кроткий, слабый и добрый, старший брат, я не мог, - и он действительно помог. Я не знаю почему.” Долгое молчание. “Он накачал охранников наркотиками. Привел меня Цзян Чэну и ... он привел нас к своей сестре. Она врач. Она помогала. Брат… Цзян Чэн вне опасности, он хорошо поправляется. Но, брат, он...… Я никогда не видел его таким разбитым.” Сердце Шоты болезненно забилось о грудную клетку. Вэй Усянь медленно сел и встретился взглядом с Шотой. “Ты что ли?"… Цзян Чэн потерял свою золотую сердцевину. Ее раздавил Вэнь Чжулю. Он не может так жить - мне нужно… Мне нужно это исправить. Не могли бы твои врачи помочь?” Похоже, это было то, за чем он пришел. Шота позволил брату грубо вытереть ему щеки, прежде чем ответить. Ответ, который он должен был дать, причинил боль. “Я так не думаю” - сказал он, - "Никто здесь не знает о золотой сердцевине – сомневаюсь, что кто-либо из наших врачей даже знает, с чего начать. Однако, помимо этого, ты говоришь так, как будто это не заживет со временем?” Вэй Усянь покачал головой. Шота вздохнул: “Медицинские процедуры, которые мы здесь проводим, могут показаться чудесными, но даже самая мощная лечебная причуда только ускоряет выздоровление. Если нет возможности выздороветь, никакие лекарства или целительские причуды этого не преодолеют. ” Он моргнул, медленно и печально: "Даже при всех наших достижениях мы не можем заново вырастить утраченные конечности или органы, только заменить их машинным протезированием или пересадками от совместимых доноров. И даже то, что мы там делаем, основано на многовековых медицинских исследованиях. Золотые ядра… слишком чужды, слишком неизвестны, слишком духовны по своей природе, чтобы мы могли чем-то помочь. Мне жаль. ” У Вэй Усяня перехватило горло, и он опустил голову. “... Спасибо тебе за твою честность”. Он не казался удивленным, только смирившимся. Возможно, заметив печаль Шоты, Вэй Усянь позволил легкой улыбке растянуться на своем лице. Это была самая естественная улыбка, которую Шота видел до сих пор. Это было и самым печальным. “Аааа… Все в порядке, Дагэ. Я продолжу просматривать свитки Вэнь Цин. Что-нибудь найду. Я должен ”. Шота моргнул в знак согласия, затем встал. “Тогда пошли, давай принесем тебе поесть и немного отдохнуть”. Вэй Усянь вытаращил глаза и закрыл лицо дрожащей рукой. “Хорошо...” прошептал он. Шота раньше не замечал, слишком озабоченный психическим состоянием младшего, но когда Вэй Усянь встал, он принес с собой меч. Это был не меч, который он носил подростком, а клинок в красных ножнах, суровый и назойливый. Шота никогда не видел, чтобы оружие казалось настолько вопиюще неуместным в руках своего владельца. -- Ши-Цзе улыбнулась ему, когда он вернулся. “Я рада, что ты навестила Дагэ и Мик-гэ, А-Сянь"” - пробормотала она, "Они добры к тебе”. Вэй Ин чуть не споткнулась от шока. “Как? Я имею в виду, Ши-Цзе, я не уходил!” Она просто подняла бровь. Он кашлянул и потер затылок. “... Как давно ты знаешь?"” - смягчился он. Она скромно покачала головой: “О, Сяньсянь"… Ты никогда не был очень сдержанным. Она не казалась расстроенной. Вэй Ин кашлянул, не зная, как реагировать. “Тогда скажи мне, А-Сянь. С ними все в порядке? Они дали тебе отдохнуть?” Вэй Усянь поднял руки в знак поражения. “Аааа, Ши-Цзе, Ши-Цзе, они почти так же хорошо умеют волноваться, как и ты ...” - надулся он, "Они заставили меня пролежать весь день! И ты знаешь, что у Дагэ самый страшный взгляд, когда он хочет. Микгэ угостил меня супом с лапшой, но он и близко не сравнится с твоей стряпней.” Он обаятельно улыбнулся ей, и она хихикнула. “Хорошо, А-Сянь, я могу тебе что-нибудь приготовить". она прикрыла губы рукой. На мгновение показалось, что ничего не изменилось. Ши-Цзе оказывал такое влияние на людей. Она легко и ласково ущипнула Вэй Ин за щеку. “Я рада, что у тебя есть люди, которые помогут мне присматривать за тобой”, - поддразнила она. Ее улыбка исчезла, хотя выражение лица не утратило своей нежности. “В следующий раз, когда навестишь их, пожалуйста, поблагодари их от меня, А-Сянь”. Вэй Ину пришлось дважды сглотнуть, чтобы его горло расслабилось достаточно, чтобы ответить. “Я сделаю, Ши-Цзе… Я сделаю”. Верно. Он был не один. Он найдет способ помочь Цзян Чэну, и они справятся с этим. “Нас трое, навсегда”, - прошептал он себе под нос. И вдобавок ко всему у него были его Дагэ и Mик-гэ. Вэй Ин мог это сделать. Он совершил бы невозможное. Когда все эти люди верили в него, он не мог сделать ничего меньшего.