
Пэйринг и персонажи
ОМП,
Метки
Описание
Найдёныши порой бывают очень наглыми, особенно если им дать на это волю. И часто в своей резкости они переходят все границы и черты, но... это не делает их плохими людьми. А первое впечатление о них — лишь плотная ширма, скрывающая за собой нечто большее.
Пролог
25 мая 2024, 02:46
— Посмотри внимательно и скажи мне, что ты здесь видишь? Что думаешь? Где, по-твоему, враг?
Эрвин сдавил его плечи, всмотревшись в толпу, что заполнила площадь, пальцы чуть сжались на них, сминая ткань зелёной плащевки.
— Я думаю, — мальчик же вместо того, чтобы сфокусировать взгляд на заданной точке, только скосил его в сторону… в сторону Смита, — что он схватил меня и держит крепко за плечи, — холод и грубость пронзили тон его голоса, — думаю, он совсем рядом. Так близко ко мне, что я чувствую дыхание и биение его сердца, — глаза чуть сощурились, полыхнув синевой льдин, — не отпускает и ни на шаг не отстаёт от меня, точно вцепившийся в добычу зверь. Всё время держится неподалёку и ждёт. А вы? Вы что думаете, командор?
Секундное замешательство застывает на мягком лице мужчины. Теперь он тоже смотрит на мальчика, но по-другому, пытаясь понять, откуда могли взяться в нём все эти чувства к нему, в чём их причина? Словно бы тот затаил в сердце злую гнилую обиду, что разъедала теперь изнутри. Светлые брови сошлись к переносице.
— Ты действительно считаешь так?
— Я действительно считаю так.
— Хорошо. Пусть. И чего же он ждёт?
Мальчик посмурнел не меньше: закусив край губы, он слабо и медленно мотнул головой.
— Я... не знаю.
«Вы мне скажите».
— Наверное, просто ищет удобный момент, чтобы избавиться от всех нас.
***
— Знаю, что ты его не любишь. — Правда? Это так заметно? — У тебя буквально вся рожа светится надписью «пошёл на хер». Может, поговорим? Мальчик вздыхает, отодвигая стул, опускается рядом. Если уж капитан задумал вести с ним беседы, то от него не сбежать и не скрыться так просто. — Не хочешь сказать? — Скажу, только... Разговор будет длинный. Наверное. Слышится звук наливаемой жидкости. Тихо звякнув о блюдце, к нему придвигают чашку — тонкую помесь фарфора с чем-то ещё. И этот кусочек стекла, как само приглашение, оно же, как вечный, незримый капкан.